В составе коллектива «ДиО.фильмы» в 2011 году он стал обладателем «Золотого граммофона» от «Русского радио», а также «Хрустального микрофона» от радиостанции «Европа Плюс».
Детство и юность
Будущий музыкант и телеведущий Вова Гудков появился на свет 28 июня 1988 года в Харькове и стал вторым сыном в семье полковника милиции Игоря Вячеславовича и домохозяйки Марии Алексеевны. Интересно, что со старшим братом Сергеем они родились в один день, но с разницей в 15 лет. 
В детстве Вова хотел стать, конечно, милиционером, как папа, хотя примерным поведением не отличался. По его собственному признанию, он был неуемным, слишком разговорчивым, непослушным ребенком и очень плохо ел.
Свои вокальные данные он проявил уже в детском садике, где в 4-летнем возрасте покорил персонал исполнением хита «В траве сидел кузнечик» и впоследствии являлся солистом на всех праздничных мероприятиях.
Учился он в расположенной в центре города школе №36, где в свое время преподавала его бабушка и занимались мама и брат.
Он был твердым «хорошистом» и участником хорового коллектива. Больше других предметов ему нравилась русская литература, но с математикой и физикой он тоже дружил.
После школы Вова поступил в музучилище и получил диплом педагога по вокалу. Родители настаивали на получении высшего образования, и позже он окончил также НТУ «Харьковский политехнический институт» по специальности «Менеджер организации».Окончив вуз, молодой человек сменил несколько мест работы, но не по профессии – был монтажником, потом барменом.
«Фабрика звезд»
В 2008 году юноша стал участником украинского ТВ-шоу «Фабрика звезд». Исполняя на кастинге народную песню «Ой У Полі Три Криниченьки», он спел: «любив козак дівчиноньку, чорнявую та білявую, третю руду та поганую». При этом, почему-то он показал рукой на продюсера Наталью Могилевскую . Все начали смеяться, и он был принят.Владимир Дантес на Фабрике Звезд с песней «Оля»
В течение трех месяцев в «звездном доме» он сумел выдержать дискомфорт проживания под круглосуточным наблюдением видеокамер, показать свой большой потенциал, совершенствуя пластику и голос. Его песня «Конверт» стала одной из самых популярных на проекте.
Там же он познакомился с молодым певцом Вадимом Олейником и, когда тот не прошел в финал, взял его выступать с ним дуэтом. В результате они победили, заработав на двоих полмиллиона гривен и пополнив список успешных украинских фабрикантов, среди которых ранее были Даша Астафьева , Ева Бушмина , Макс Барских и Стас Шуринс.
Музыкальная карьера
Первое выступление дуэта «Дантес & Олейник» прошло в декабре 2008 года, на концерте Могилевской в столичном дворце «Украина». Выступив в начале следующего года на мероприятии «VIVA! Самые красивые», они поздравили обладателей этого титула по версии читателей журнала VIVA!, а в марте отправились в тур «фабрикантов» по стране. 
В сентябре того же года в концерт-зале Crystal Hall прошла презентация концертной программы дуэта и видео «Мне уже 20». В марте 2010 года они представили на суд публики одноименный альбом, в который вошли 12 композиций, включая хиты «Девочка Оля», «Короткие гудки», «Зачем тебе это знать», «Рингтон».
В тот же период они переименовали свой коллектив в «ДиО.фильмы», обыграв свои инициалы, а также получили номинацию на MTV Europe Music Awards. Спустя год они спели в концерте, организованном во французских Каннах Российским фондом культуры при поддержке супруги Дмитрия Анатольевича Медведева Светланы Владимировны. Ребята исполнили специально подготовленную песню «Le Temps Des Cathedrales» («Пора соборов кафедральных») из мюзикла «Нотр-Дам де Пари». В сентябре они были гостями праздника Crimea Music Fest, выступив с композицией «Вселенная».
«ДиО.фильмы» (Владимир Дантес и Вадим Олейник) – «Мне уже 20»
Позднее они участвовали в «Фабрике Звезд: Россия-Украина», в «Жестоких играх» в Аргентине, в крымской «Новой волне», «Больших гонках» в Испании, выпускали синглы и видеоклипы. В 2014-м артисты вернули группе первоначальное название «Дантес & Олейник», а в 2015-м объявили о завершении карьеры.
Дантес на телевидении
В октябре 2012 года музыкант вместе с телеведущей Викторией Батуи начал вести телешоу «Ближе к телу», украинскую версию популярного французского проекта «Can you feel love». Задача главного героя состояла в выборе претендентки на его сердце, при помощи человеческих чувств – зрения, обоняния, слуха, вкуса, осязания. По словам новоиспеченного ведущего, они ставили перед собой целью не столько подобрать пару, сколько подарить зрителям побольше позитива. 
В 2013 году он блистал в шоу перевоплощений «Як дві краплі» на телеканале «Украина» – пародировал Григория Лепса , Игоря Корнелюка, Олега Скрипку . Особенно восхитило зрителей и жюри его выступление в образе Витаса , когда он получил от всех судей проекта (Романа Виктюка , Александра Реввы , Людмилы Артемьевой и Сусанны Чахоян) максимальные 12 баллов.
«Як дві краплі»: Владимир Дантес пародирует Светлану Лободу
С 2014 года харизматичный артист стал одним из ведущих проекта «Еда, я люблю тебя!» на канале «Пятница!». В компании с Эдуардом Мацаберидзе и Николаем Камкой он странствовал по разным городам, открывая зрителям самые необычные кухни. Например, в Индонезии он попробовал блюдо из летучей мыши, в Гонконге – очень специфическое протухшее утиное яйцо, в Шанхае ел жареную медузу. Отведал он также экзотический фрукт дуриан, вкусный и содержащий много витаминов, но имеющий ужасный запах.
В 2015-м Владимир был ведущим на радио Люкс FM, а также наставником на детском шоу «Маленькие гиганты» на канале «1+1». За победу боролись подопечные Ирмы Витовской, Ольги Фреймут, Владимира Горянского, Надежды Дорофеевой. С большим трудом и разрывом всего в 0,1 балла команда Дантеса все же выиграла.
Личная жизнь Владимира Дантеса
Дантес женат. Его супруга – солистка группы «Время и Стекло» Надя Дорофеева . 
Они познакомились в 2011 году. До этого Дантес, имеющий непосредственное отношение к музыкальной индустрии, видел Надю, но она казалась ему девушкой высокомерной, поэтому он не решался познакомиться поближе. Но однажды, когда он с другими популярными украинскими исполнителями ехал на «Золотой граммофон» в одном поезде, он увидел Надю и Позитива, ее напарника по группе.
Позитива Дантес знал хорошо, так что подсел к ним в купе и начал разговор. Причем, как позже вспоминал певец, с первого взгляда на Надю он пообещал, что непременно женится на ней. Так оно и вышло – спустя 4 года бурных отношений, со сценами ревности и драками, пылкими примирениями и клятвами в вечной любви, в 2015 году они сыграли свадьбу.
Свадьба Владимира Дантеса и Нади Дорофеевой
До женитьбы у Владимира была репутация сердцееда и ловеласа. На «Фабрике звезд» он встречался с Анастасией Востоковой. Как потом выяснилось – ради пиара, в интервью он признался, что любил тогда совсем другую девушку.
Молодой человек любит готовить еду, слушать музыку, петь, смотреть телевизор, читать. Среди своих предпочтений он называл новеллы о путешествиях Дины Рубиной, а также необычное артхаусное кино.
Когда читаешь произведения Пушкина, такие как «Евгений Онегин», поражает пророческое видение поэта. Что это: действительно предвидение, или неосознанное программирование собственной судьбы? К сожалению, на этот вопрос пока нет ответа. Но Дантес явился злым демоном в судьбе Пушкина. Кто он?
Жорж Шарль д’Антес, французский дворянин родившийся 5 февраля 1812 года в Кольмаре, во Франции. Обучался в военной школе в Сен-Сире, но был исключен из нее за высказывание легитимистских мировоззрений.
Вначале он был принят в Прусскую армию на военную службу, и пользовался благосклонностью принца Вильгельма. В чине унтер офицера и с рекомендательным письмом от принца он уехал в Россию «на ловлю счастья и чинов».
После экзамена на офицерское звание, требования которого были для него серьезно занижены, Дантеса зачислили корнетом в кавалергардский полк. Из экзаменов исключили русскую словесность, военное судопроизводство и устав. Интересно, что же тогда осталось? «Императрице было угодно, чтобы Дантес служил в ее полку». А государь, из внимания к бедности француза, назначил «ему от себя ежегодное негласное пособие». Хотелось бы знать, за какие такие «негласные» услуги?
В светское общество Петербурга красавец корнет был введен посланником нидерландского двора бароном Луи Геккерном, который впоследствии «усыновил» его, несмотря на совершеннолетие усыновляемого, и на то, что был жив родной отец Дантеса. И что самое странное, это усыновление было официально признано российским законом. Вот уж поистине, закон, что дышло.
В светских салонах поговаривали, что барон Геккерн и молодой корнет состояли в любовной связи.
Дантес с легкостью шел на обман и подлог. Он и Геккерн объявили, что усыновление признано Голландским двором, хотя впоследствии выяснилось, что это был обман. Закон Голландии не позволял Геккерну усыновлять Дантеса по ряду причин:
- Дантес был совершеннолетним.
- Сам Геккерн был моложе 50 лет;
- Дантес и Геккерн на момент подачи прошения были знакомы менее 3 лет.
Дантес врал о себе, что сам оставил учебу, не желая служить Луи Филиппу. Одним словом, моральный облик Шарля Дантеса вполне подходил на роль, которая ему отводилась – на роль убийцы великого поэта.
Шарль Геккерн (это еще одна фамилия, которую он носил после усыновления) познакомился с Натальей Николаевной в Аничковом дворце – одном из императорских дворцов. А через некоторое время Пушкину и некоторым его друзьям был прислан пасквиль о том, что поэт удостоен звания рогоносца, что якобы Наталья Николаевна была замечена в супружеской измене не только с Дантесом, но и с Его Императорским Величеством. Такого оскорбления вспыльчивый Пушкин вынести не мог и вызвал Дантеса на дуэль.
Но Дантес запросил отсрочки сначала на сутки, поскольку находился на службе, потом на две недели. За это время он успел сделать предложение сестре Екатерине Николаевне Гончаровой, сестре Натальи Николаевны. Предложение было благосклонно принято, и Пушкин был вынужден отказаться от дуэли.
Дантес прожил с Екатериной Гончаровой 7 лет. Она родила ему 4 детей и во время последних родов умерла.
Между тем свадьба не послужила разрешению конфликта. По салонам, военным казармам стали расползаться недвусмысленные слухи и сплетни, касающиеся семьи Пушкина. 26 января Пушкин от правил письмо Геккерну, в котором резко высказался в адрес барона и его «сына». Он отказывал им обоим от дома и намекнул, что Дантес болен венерической болезнью. На что Геккерн ответил, что предложение Пушкина о дуэли остается в силе, и что сын готов принять его. состоялся 27 января под Петербургом, на нем поэт был смертельно ранен.
Дантес и его секундант подлежали высылке из страны, поскольку не являлись ее гражданами. Дантес с семьей уехал во Францию, жил сначала в Сульсе, потом в Париже. Политическая карьера его складывалась как нельзя удачно. Сначала он был членом Генерального Совета департамента в Верхнем Рейне, потом становится председателем Генерального Совета и мэром Сульса.
В 1848 году Дантес решил взыскать с семьи Гончаровых часть наследства, принадлежащего его жене (Каков наглец!). Его требование затрагивало материальный интерес семьи Пушкина. По этому поводу Дантес-Геккерн неоднократно обращался к Императору Никола ю I. Но опекунский совет, защищавший интересы детей Натальи Николаевны и Александра Сергеевича, отклонил претензию француза.
Жорж Шарль де Геккерн Дантес умер в 1895 году в возрасте 83 лет и был похоронен на местном кладбище рядом с женой и бароном Геккерном.
Такова биография Дантеса, убийцы Пушкина, а нашу память о нем прекрасно выразил своими строками М.Ю. Лермонтов:
Его убийца хладнокровно
Навел удар… спасенья нет:
Пустое сердце бьется ровно,
В руке не дрогнул пистолет.
И что за диво?… издалека,
Подобный сотням беглецов,
На ловлю счастья и чинов
Заброшен к нам по воле рока;
Смеясь, он дерзко презирал
Земли чужой язык и нравы;
Не мог щадить он нашей славы;
Не мог понять в сей миг кровавый,
На что он руку поднимал!..
1873 год. В один из морозных мартовских дней в сопровождении жандарма в открытых санях покидал Петербург недавний фаворит Их Величеств Жорж Дантес. Он грезил о подвигах, а стал убийцей, защищая честь и жизнь в честном поединке по законам своего времени
- но разве это оправдание?
Имя его стало синонимом цинизма и безразличия: Дантесами будут именовать тех, кто осмелится очернять талант или поднять на него руку…
Но возможно стоит оценить события почти двухсотлетней давности с другой точки зрения? Хотя бы потому, что у Александра Сергеевича Пушкина претензий к Жоржу Дантесу не было, а были претензии, адресованные голландскому послу - барону Геккерну. Собственно его в последний раз Александр Сергеевич Пушкин вызывал на дуэль, но статус посла запрещал барону встать к барьеру.
Вместо него это сделал его приемный сын Жорж Дантес...
Франция знает другого Дантеса, а жители его родного Сульца назвали в его честь улицу и основали музей. Да и давно уже не принадлежащий Дантесам их родовой замок - это история
Франции, в которую Жорж Дантес также вписал свою страницу.
«Арийцы по крови, французы по призванию, викинги по духу...» 2
Род Антесов (так первоначально звучала фамилия рода) начал свою историю с острова Готланд, обетованной земли северных воителей.
В начале XVI века Антесы перебрались в Германию, где с 1720 года один из них навеки обосновался в Эльзасе, в маленьком Сульце, в замке с вековой историей.
Замок в Сульце, как и весь Эльзас, до сих пор окутан героическими сказаниями: многострадальная земля на стыке двух цивилизаций - латинской и германской. Тридцатилетняя война уничтожит процветающий край и лишь король Франции Людовик XIV (1638-1715 гг.) возвратит Эльзасу материальное благополучие и религиозные права. За это признательные эльзасцы расплатятся фанатичной преданностью Франции и династии Бурбонов...
Как раз в это время прапрадед Жоржа Дантеса, первый хозяин сульцкого замка, создаст королевскую оружейную мануфактуру, а уже через 10 лет он станет владельцем геральдического щита, а все его потомки будут именоваться Д"Антесами (в русской традиции - Дантесами). Политические взгляды Дантесов не пошатнут ни тюремные застенки времен великих социальных потрясений, ни длительная эмиграция: легитимизм - приверженность династии - стал фамильной чертой рода Дантесов.
Будущий отец Жоржа - Жозеф Конрад - служил офицером в Королевском германском полку, был кавалером ордена Почетного легиона, во время Великой французской революции предпринял героическую попытку спасти Людовика XVI, за что впоследствии получил от Наполеона баронский титул, а в 1809 году женился на представительнице древнего германского рода графине Анне Марие-Луизе де Хатцфельд (Гатцфельд).
Что самое интересное - фон Гатцфельды своими дальними ветвями были связаны с фон Геккернами и что уж совсем удивительно - с Пушкиными и Гончаровыми! Бабушка Жоржа - графиня Е.Ф. Гатцфельд была супругой русского дипломата графа А.С. Мусина-Пушкина. А последний - дальний родственник Н.П. Мусиной-Пушкиной, бабушки Натальи Николаевны...
5 февраля 1812 года в семье барона Жозефа Конрада д’Антеса и его жены Анны Марии-Луизы родился третий ребенок - сын, продолжатель рода, названный по семейной традиции Жоржем.
Жорж Дантес получил прекрасное образование в прославленном лицее «Бурбон» в Париже, и планировал поступить в Пажеский корпус Карла X - закрытый «питомник» вельмож, прямой путь ко двору и политической карьере.
Но ни рекомендации, ни родственные связи не смогли осуществить мечту: мест в Пажеском корпусе не было. Жоржу довелось удовлетвориться военной школой Сен-Сир, бесспорно, привилегированной, но не такой, как Пажеский корпус Карла X...
Ноябрь 1829 года: Жорж Дантес после сдачи вступительных экзаменов был принят четвертым учеником из 180 в военную школу Сен-Сир.
По традиции ежегодно в школе Сен-Сир проходил смотр воспитанников, но в июне 1830 года этому празднеству придавалось особенное значение - на празднике присутствовали члены королевской семьи. Одним из испытаний для воспитанников была стрельба по живой мишени - особый вид входящей тогда в моду голубиной охоты.
Дантес оказался одним из лучших стрелков, за что из рук герцогини Марии Беррийской - вдовствующей невестки короля, матери наследника трона - Жорж получает чеканный кубок и королевский приз. Это означало то, что Жорж Дантес зачислен в состав ее личных пажей!
Но успех этот был недолгим - через месяц король Карл X опубликует манифест: свобода периодической печати отменяется, палата депутатов распускается, избирательные законы недействительны, а в конце июля 1830 года Бурбоны перестали царствовать во Франции...
Королевская семья отправляется в изгнание, Жорж Дантес тайно переписывается с герцогиней Марией Беррийской, затем нелегально едет в Италию, потом в Вандею, где подготавливает восстание и собирает сторонников.
Но Вандейское восстание, поднятое прибывшей в апреле 1832 года во Францию герцогиней Беррийской, терпит поражение: Под Шеном и Пенисьер восставшие были разбиты наголову...
Жорж Дантес сопроводил герцогиню в Нант, а сам отправился в Пруссию, где поступил на военную службу, пользовался покровительством принца Вильгельма Прусского, но получил всего лишь чин унтер-офицера. Посчитав это недостойным человека
с его героическим прошлым, Жорж по совету и с рекомендациями принца Вильгельма Прусского отправился в Россию.
Воспитанник Сен-Сира, потомственный легитимист, паж герцогини Марии Каролины Беррийской, верный защитник французской короны, принимавший активное участие в Вандейском восстании и герой битв под Шеном и Пенисьер - этого уже более чем хватило для успешной карьеры при дворе российского царя Николая I. Таким образом чины и почести Жоржу Дантесу в России были обеспечены только лишь его мужеством и отвагой...
Он поступил в гвардию после облегчённого офицерского экзамена (без экзаменов по русской словесности, уставам и военному судопроизводству), а зимой 1834 года был произведен корнетом в Кавалергардский полк Ее Величества и стал телохранителем русской императрицы Александры Федоровны.
«Императрица ко мне по-прежнему добра, - пишет Дантес де Геккерну, - ибо всякий раз, как приглашали из полка трех офицеров, я оказывался в их числе...» 2
Жорж Дантес мечтал дослужиться до фельдмаршала, и, возможно, это ему бы удалось. Чего не бывает в жизни, но…
По пути в Россию, по одной из версий, в гостинице города Любек, Дантес встретился с одним человеком, знакомство и дружба с которым впоследствии сыграли с ним злую шутку. Это был барон Луи Геккерн - министр (посланник) Нидерландского Двора в России и, о чем уже было сказано выше, дальний родственник Жоржа Дантеса.
Барон Луи Борхард де Геккерн был старше Жоржа на двадцать лет, в свое время учился во Франции, а затем служил гардемарином при Наполеоне. После драматического окончания битвы при Ватерлоо де Геккерн вернулся на родину, которая обрела суверенитет, и определился на дипломатическую службу. Секретарь посольства в Стокгольме, а с 1826 года - посол в Петербурге. Быстрая и головокружительная карьера!
Но он был очень одинок, прежде всего из-за того, что еще в молодости, под влиянием кардинала-архиепископа Безансона он принял католичество
в то время, как вся его семья была протестантами.
Одиночество, возможно, и сроднило этих людей. Существует версия об их сексуальных отношениях, но она кажется просто бездоказательной... Стилистика писем «отца» и «сына» - дружески-почтительная со стороны Дантеса. А обращения «дорогой друг», «мой драгоценный» и наличие в тексте писем «поцелуев» и признаний в любви, это вероятно, дань эпистолярному жанру, столь популярному в то время.
Эти же приемы употребляют в своей переписке Пушкин, Дельвиг, Пущин, Плетнев... «Мой ангел» - так обращаются они друг к другу.
Жорж Дантес, воспитанный в рыцарских традициях, относился к де Геккерну, как к отцу и другу: «...вы стали для меня провидением! Ибо друг не сделал бы для меня того, что сделали вы, еще меня не зная» 2 .
А вот что пишет в декабре 1833 года отец Жоржа барону Геккерну: «С благодарностью принимаю ваше предложение покрыть первые расходы по его экипировке... У меня шестеро детей; старшая дочь замужем, но вследствие революции муж ее не может содержать семью. Они живут у меня. Второй сын оканчивает учение в Страсбурге, а младшая дочь живет в пансионе, что обходится мне весьма дорого.
Я был вынужден приютить у себя сестру с пятью детьми; она осталась совсем без средств. Карл X выплачивал ей пенсию, которой она лишилась...» 2
Было мнение, что Дантес пользовался деньгами Геккерна, но вопреки этим мнениям, именитый посол состоятельным человеком не был: большого состояния у де Геккерна не было, а посольский оклад его с большим трудом позволял барону участвовать в беззаботной жизни Петербурга. Единственно чем он занимался нелегально – используя дипломатические каналы привозил беспошлинно из Европы пользующиеся спросом товары и продавал их в Петербурге.
Но скорее всего, все было гораздо сложнее и, как всегда, в этом деле присутствовала политика...
Внешняя политика русского царя Николая I не устраивала как Англию, так и Францию. Николай I, по указу которого в кратчайшие сроки объявлялась мобилизация 350-тысячной армии, был уверен в нерушимости соглашений Священного союза (союза России, Пруссии и Австрии, принятого на Венском конгрессе 1815 года еще при русском царе Александре I после того, как был низвергнут император Наполеон I). 
Вопреки соседям, которые планировали очередной раздел мира, царь Николай I усердно cохранял незыблемость послевоенных границ.
В 1835 году в Россию, с целью помешать успехам русской политики на Ближнем Востоке, прибыло французское посольство. Англия не осталась в стороне: она отправила в Россию нового посла - лорда Дургама, по мнению Бенкендорфа, «отчаянного либерала и врага всех самодержавных правительств, в особенности же русского» 2 , цель которого состояла в анализе настроений русского общества.
Считается, что если бы в каких-нибудь российских кругах готовилось бы новое «восстание декабристов», правительства Франции и Англии немедленно бы поддержали мятежников...
Не по этим ли вопросам в 1833 году ездил на родину, союзницу Англии, посол Геккерн?
Ведь найти такого резидента, как Жорж Дантес, барон Геккерн не мог и мечтать!
«Молодцы ваши гренадеры королевской армии, - отозвался царь Николай I о защитниках восставшего в июле Парижа. - Я желал бы поставить золотую статую каждому» 2 . И барон де Геккерн прекрасно понимал, какая головокружительная карьера ждет молодого шуана - сторонника монархии.
Но, несмотря ни на что, нидерландский посол барон Луи Борхард де Геккерн проявляет осторожность. «Хоть порой вы и принимали меня ворча, - пишет ему в одном из писем Дантес, - я знал, что вы рады немного поболтать...» 2
В это время они нередко видятся, но живут порознь. К тому же Жорж Дантес так беден, что преимущественно находится дома, а императрица Александра Федоровна финансирует его из «собственной шкатулки»... Изначально барон де Геккерн сделал финансовые вложения только в экипировку Жоржа Дантеса.
И лишь только к весне 1835 года барон де Геккерн убеждается в правильности своих надежд относительно Жоржа, но почти невыполнимо исполнить задуманное: ведь они живут в разных домах и общаются очень редко.
И вот тут-то у барона де Геккерна появляется мысль об «усыновлении»! Барон уезжает «в отпуск» на целый год, а будущий «сын», оставшийся в России, усердно оповещает его обо всем происходящем в своих письмах... Задумано неплохо, правда?
Догадывался ли Жорж Дантес, какую роль он, может быть, играет в мировой политике? Едва ли...
Чистосердечность барона де Геккерна поставила бы бесхитростного Жоржа Дантеса в нелегкую ситуацию. Легитимисты - сторонники Священного союза!
Временами, правда, у «сына» проскакивает полностью понятное недоумение: «...ведь в наше время трудно найти в чужестранце человека, который готов отдать свое имя, свое состояние, а взамен просит лишь дружбы...» 2
Однако Жорж легко находит этому пояснение: «...надо иметь такую благородную душу
, как ваша, что бы благо других составило ваше собственное счастье». И к своему родовому девизу «За Бога, короля и даму!» Жорж Дантес добавил еще один: «Быть достойным!», который принадлежал его покровителю…
«Я только что произведен в поручики! Честно говоря, мой дорогой друг, если бы в прошлом году ты поддержал меня, я бы отправился на Кавказ - и на будущий год путешествовал бы с тобой вдобавок еще и с лентой в петлице» 2 .
Но в планы барона Геккерна это не входило, он вдали от России осуществлял свой план: посетил Сульце, где получил от отца Жоржа отказ от отцовских прав, а в Гааге пообщался с королем Вильгельмом I один на один. При усыновлении Жоржа возникли некоторые трудности, ведь по законам Нидерландов усыновить Дантеса де Геккерну было нельзя из-за того, что по закону барону должно быть не менее 50 лет, его будущий «сын» должен быть несовершеннолетним, и они оба должны проживать под одной крышей не менее шести лет...
В своем прошении об усыновлении де Геккерн, указывая свой возраст, который был известен в Голландии, совершенно молчит о возрасте «юного» Дантеса и заявляет, что юный барон жил у него «все то время», пока посол находился в России. При этом абсолютно «забывается», что нидерландский подданный не может по законам страны служить в иностранной армии...
Король Вильгельм I санкционирует усыновление, но оговаривает, что всеми этими правами можно воспользоваться только лишь через год, но кого в России интересуют даты?! И уже в мае 1836 года в полковых списках Жорж Дантес переименовывается в Шарля де Геккерна...
По свидетельствам современников Наталью Николаевну Пушкину Дантес не любил, хотя встречался с ней и в 1834, и в 1835 годах. Вопреки ее ослепительной красоте, Наталья Николаевна не вызывала у него никаких возвышенных чувств.
Но совсем внезапно в феврале 1836 года на барона де Геккерна посыпались следующие признания:
«Я влюблен, как безумный... припомни самое очаровательное создание в Петербурге, и ты сразу поймешь, кто это».
«В последний раз у нас состоялось объяснение... Невозможно вести себя с большим тактом, изяществом и умом, чем она при этом разговоре... А как сказала: «Я люблю вас, как никогда не любила, но не просите большего, чем мое сердце, все остальное мне не принадлежит, а я могу быть счастлива, только исполняя свои обязанности. Пощадите же меня и любите всегда так, как теперь, моя любовь будет вам наградой», - и с этого дня моя любовь к ней стала еще сильнее» 2 .
«...Любить друг друга и не иметь другой возможности признаться в этом, как между двумя ритурнелями контрданса - ужасно...» 2
Однако «самое очаровательное создание Петербурга», как подтверждают многие исследователи и сегодня, находится в это время на шестом месяце беременности! Наталья Николаевна почти не выезжает и давно уже не танцует... (!!?)
«Послезавтра у нас большая карусель, - пишет еще в декабре Александрина Гончарова брату, - молодые люди самые модные и молодые особы самые красивые и очаровательные.
Хочешь знать кто?..
Прежде всего твои две прекрасные сестрицы, потому что третья... кое-как ковыляет» 2 .
Как же так?
Таинственный объект желания Жоржа Дантеса - совсем не первая женщина в жизни кавалергарда. Ведь еще совсем недавно Жорж писал барону де Геккерну, который находился в Сульце: «Скажите брату, пусть покажет вам мое последнее пылкое увлечение, а вы напишите, хорош ли мой вкус...» 2
«Я забывал рассказать о Жюли, а она ведь должна вас интересовать, ибо вы один из давних ее обожателей».
Жюли - ни больше ни меньше как Юлия Павловна Самойлова - муза Карла Брюллова, персонаж многих его картин, в том числе «Последний день Помпеи» и «После бала».
А ведь совсем недавно Дантес расстался с той, какую называл «супругой». Полагают, что под этим именем скрывалась ближайшая подруга императрицы - княгиня Бобринская...
Однако теперь влюбчивый Жорж Дантес утаивает имя дамы, думает, что его чувство «скверное», питает надежду «излечиться» к приезду барона...
Скорее всего барон де Геккерн давным-давно осознал, о ком идет речь...
И совсем не ярости камер-юнкера Александра Сергеевича Пушкина боятся оба, а графа Строганова, одной из самых влиятельных и близких к трону фигур, отца прекрасной Идалии Полетики! Нигде и никогда Дантес не назовет ее имени!
Только раз их отношения, такие скрытые и такие очевидные, окажутся достоянием людей, которые окружали их.
«Идалия приходила вчера на минуту с мужем, - напишет Дантесу его супруга Екатерина де Геккерн, когда его вышлют за пределы России. - Она в отчаянии, что не простилась с тобой... Она не могла утешиться и плакала, как безумная...» 2
И только лишь старинный бокал, дар нидерландского посланника барона де Геккерна, сбережет в семье графа Строганова - отца петербургской красавицы Идалии Полетики - память о тех событиях. А ответное письмо сиятельного графа Строганова: «...когда Ваш сын Жорж узнает, что этот бокал находится у меня, скажите ему, что дядя его, Строганов, сбережет его как память о благородном и лояльном поведении, которым отмечены последние месяцы его пребывания в России» 2 - станет одной из загадок семейного архива Дантесов...
Дискуссии вокруг дуэли Александра Сергеевича Пушкина с Жоржем Дантесом будут длиться нескончаемо. Среди массы гипотез многократно высказывалась и версия о международном заговоре. Писатель Ю.Н. Тынянов, в частности, полагал, что заговор сложился на Венском конгрессе по предложению министра иностранных дел Австрии К. Меттерниха (впоследствии канцлера) и русского царя Александра I. Целью этого заговора было воспрепятствовать революционно-либеральному движению, убирая его вождей и глашатаев - Грибоедова, Полежаева, Лермонтова...
И все таки вообразить себе подобный заговор первых лиц государств сложно, едва ли они видели серьезную опасность в писателях и поэтах.
А что касается Пушкина, то поэт совсем не был вольнодумцем! В основном он разделял взгляды Николая I на внешнюю и внутреннюю политику, но конечно же, не без критики. Свою роль глашатая он изложил еще в 1834 году в «Сказке о золотом петушке»: поэт, по его мнению, - всегда пророк и до того часа, пока политические деятели прислушиваются к голосу поэта, в государстве царят мир и процветание. 
Таким образом,
именно гражданская позиция Поэта, а не семейная драма лежит в основе конфликта «Пушкин - Геккерн».
Над счастливой петербургской жизнью Геккернов сгустились тучи. Это произошло осенью 1836 года. «Как же это случилось, мой друг, что ты мог говорить о моих домашних делах с Геккерном как с посланником? - напишет будущий король Нидерландов Вильгельм II своему шурину Николаю I. - Он изложил все это в официальной депеше...»
Действительно, нидерландский посланник барон Луи Геккерн, сам того не желая, совершил непростительную ошибку - передал министру иностранных дел Нидерландов содержание своей частной беседы с российским царем Николаем I, в которой что-то рассказал ему «о домашних делах» Вильгельма.
Это письмо сделало свое дело: взаимоотношения с представительством Нидерландов в России стали прохладными. Высочайшие неблаговоления посыпались и на Жоржа Дантеса: поручик, который, по мнению Данзаса, секунданта Александра Сергеевича Пушкина, «пользовался очень хорошей репутацией и заслуживал ее вполне», в короткий срок получает больше служебных взысканий, чем за три предшествующих года... Почему?..
По отзывам же сослужицев Жоржа Дантеса по зачислении в Кавалергардский полк он оказался не только крайне слабым по фронту, но и очень недисциплинированным офицером; таким он был в течение всей своей службы в полку. То он «садится в экипаж» по окончании развода, тогда как «вообще из начальников никто не уезжал», то он на параде, «когда только скомандовано было полку «Вольно», позволил себе курить сигару». На учении «слишком громко поправляет свой взвод», что, однако, не мешает ему самому «терять дистанцию» и до команды «Вольно» сидеть, «совершенно распустившись, на седле»; не говоря уже об отлучках с дежурства, опаздывании на службу и т. п. Число же всех взысканий, которым был подвергнут Жорж Дантес за три года службы в Кавалергардском полку, достигает цифры 44.
«Как иностранец, - говорит князь Трубецкой, - он был пообразованнее нас, пажей, а как француз - остроумен, жив, весел. Он был отличный товарищ... И за ним водились шалости, но совершенно невинные и свойственные молодежи, кроме одной, о которой, впрочем, мы узнали гораздо позднее...» 3
Кстати, после «усыновления», Жоржа Дантеса на балы в Аничков дворец совсем не приглашают. Опять-таки и Александр Сергеевич Пушкин отказал ему от дома.
Что касается Пушкина и Дантеса, то они были знакомы достаточно близко, и симпатизировали друг другу: Александр Сергеевич Пушкин находил Жоржа человеком симпатичным и остроумным и от души
смеялся над его каламбурами.
Кавалергард часто бывал в доме Пушкина, где развлекал сестер Гончаровых, а с лета 1836 года они виделись у Карамзиных.
За Натальей Николаевной Гончаровой Жорж, конечно же, ухаживал, как впрочем не обделял вниманием ни ее сестру Екатерину, ни других дам.
Ни Карамзины, ни Тургеневы, ни Пушкины не принадлежали к придворной элите вельмож, которые были приближены к трону, среди каких изначально вращался Жорж Дантес. С недавнего времени Жорж стал посещать Карамзина, где встречался с карамзинской молодежью и талантливыми поэтами, писателями, музыкантами и художниками.
Что же произошло, почему Дантес так изменил круг своего общения? Внезапное усыновление Жоржа Дантеса бароном де Гаккерном также волновало общество, о нем ходили всевозможные слухи и сплетни.
Утверждали даже, что Дантес - внебрачный сын голландского короля!
Видимо, Александра Сергеевича Пушкина также заинтересовал этот вопрос...
В то время
Пушкин имел доступ к царской библиотеке, он владел французским, английским и немного немецким языками и, возможно, тогда-то поэт и разобрался, что это усыновление противозаконно, но рационально. Наверняка Александр Сергеевич понял, что цель этого усыновления может быть лишь одна - политическая...
Что же он предпринимает?
Сначала Александр Сергеевич отказывает Дантесу от своего дома, прекращает все отношения с семейством Геккернов, а затем обращается к царю Николаю I: «...считаю своим долгом довести до сведения правительства и общества» 2 .
Эта тайная аудиенция Александра Сергеевича Пушкина и русского царя Николая I произошла 21 ноября 1836 года. К сожалению, о ней известно лишь то, что длилась эта аудиенция более часа, Николай I поблагодарил Пушкина за информацию и взял с него слово ничего не предпринимать.
Сдержать это слово Александр Сергеевич Пушкин не смог...
По мнению других исследователей, в основе дуэли Пушкина и Дантеса стали анонимные письма, в которых утверждалось о связи жены Пушкина с Дантесом.
Первый вызов на дуэль последовал от Пушкина в ноябре 1836 года. Вопреки мнению Дантеса принять его, напуганный посол де Геккерн рассуждает практично: раз дуэли в России официально запрещены, то, даже при благополучном исходе этой дуэли для Жоржа, того ждет повешение, а его, как посланика - высылка из России и конец карьеры.
Поэтому он мчится к Пушкину и умоляет того со слезами на глазах найти решение без кровопролития.
В ответ Пушкин соглашается лишь на двухнедельную отсрочку. Чтобы отменить дуэль совсем де Геккерн решает воспользоваться чувствами Екатерины Гончаровой, которая была влюблена в Жоржа. В катастрофе, которая неминуемо надвигалась, женитьба Жоржа Дантеса на некрасивой, почти тридцатилетней, к тому же, небогатой Екатерине Гончаровой, была спасением...
10 января 1837 года в Исаакиевском соборе по православному
обряду и в костеле Св. Екатерины по католическому обряду состоялось венчание барона Георга Карла Геккерна и фрейлины Ее Императорского Величества девицы Екатерины Гончаровой.
После этого венчания де Геккерны старались наладить хорошие отношения с Пушкиным: Жорж приехал со свадебным визитом, но Александр Сергеевич его не принял, Жорж дважды писал Пушкину, но его письма возвратились нераспечатанными.
Александр Сергеевич
Пушкин не захотел иметь никаких отношений между их домами. Понять поэта было невозможно...
В своем последнем письме, адресованном барону Луи де Геккерну в конце января 1837 года, Александр Сергеевич, в частности, писал: «...Дуэли мне уже недостаточно, и каков бы ни был ее исход, я не сочту себя достаточно отмщенным ни смертью
вашего сына, ни его женитьбой, ни письмом, копию которого сохраню для моего личного употребления.
Я хочу, чтобы вы дали себе труд и сами нашли достаточные основания для того, чтобы побудить меня не плюнуть вам в лицо и чтобы уничтожить самый след этого жалкого дела...» 2
Александр Сергеевич был уверен, что это письмо носит явно оскорбительный характер и приведёт к новой дуэли.
По всей вероятности, Пушкин стремился, чтобы оба Геккерна покинули Россию...
Роковая дуэль состоялась 27 января (8 февраля) 1837 года на окраине Санкт-Петербурга, в районе Чёрной речки близ Комендантской дачи. Это была первая дуэль Жоржа Дантеса (де Геккерна) и тринадцатая для Александра Сергеевича Пушкина (правда, все предыдущие дуэли были бескровными).
По требованию Пушкина условия этой дуэли были смертельными и не оставляли шанса спастись обоим дуэлянтам: они становились на расстоянии двадцати шагов друг от друга, барьер составлял десять шагов, стрелять разрешалось с любого расстояния на пути к барьеру.
Изначально, Дантес, понимая, что отделаться выстрелом в воздух он не сможет, решил стрелять в ногу Пушкина.
По рассказам секунданта Данзаса, не успел он махнуть фуражкой, как Пушкин «в ту же секунду был у барьера». Жорж Дантес же подходил медленно, он успел сделать всего три шага. В это время на лице Пушкина Дантес увидел свой смертный приговор и, чтобы спасти свою жизнь, нажал на курок.
Пушкин сделал еще один шаг ему навстречу... после которого никто никогда в жизни не узнает правды.
В официальном донесении старшего врача полиции Иоделича 28 января (9 февраля) 1837 года о дуэли сказано: «Полициею узнано, что вчера в 5 часу пополудни, за чертою города позади комендантской дачи, происходила дуэль между камер-юнкером Александром Пушкиным и поручиком Кавалергардского ее величества полка Геккерном, первый из них ранен пулею в нижнюю часть брюха, а последний в правую руку навылет и получил контузию в брюхо.
Г-н Пушкин при всех пособиях, оказываемых ему его превосходительством г-м лейб-медиком Арендтом, находится в опасности жизни. О чем вашему превосходительству имею честь донесть.» 1
Александра Сергеевича Пушкина с места дуэли доставили домой, на набережную реки Мойки, дом 12.
Рана оказалась смертельной: поэт прожил всего два дня. Несмотря на старания врачей под руководством Н. Ф. Арендта, Пушкин скончался 29 января (10 февраля) 1837 года в 14:45. В момент его смерти были остановлены часы, которые, являясь реликтом эпохи, хранятся до сих пор, став одним из эпохальных экспонатов музея, созданного в этом доме позднее.
«Смерть отняла у государства, муз и поклонников поэтического таланта величайшего стихотворца России... Супруга его стала предметом внимания некого молодого француза императорской гвардии...» 2 - писала пресса Нидерландов.
27 января (8 февраля) 1837 года поручик Дантес был арестован домашним арестом командиром полка Гринвальдом и через день после дуэли приказом по гвадейскому корпусу был предан суду Конной гвардии.
29 января 1837 года командующий Отдельным Гвардейским Корпусом (в состав Корпуса входил Кавалергардский Ея Величества полк, в котором состоял поручик де Геккерн) генерал-адъютант Карл Бистром, узнав о дуэли, «всеподданейше донес о сем ГОСУДАРЮ ИМПЕРАТОРУ; ЕГО же ВЕЛИЧЕСТВО того ж 29-го числа ВЫСОЧАЙШЕ повелеть соизволил: «судить военным судом как Геккерена и Пушкина, так равно и всех прикосновенных к сему делу, с тем, что ежели между ними окажутся лица иностранные, то неделая им допросов и не включая в сентенцию Суда, представить об них особую записку, с означением токмо меры их прикосновенности.» 1 
Военный суд первой инстанции (полковой) приговорил, в предварительном порядке, Геккерна и Данзаса к смертной казни - по законам времён императора Петра I
; по смыслу 139-го воинского артикула (1715 года), погибший на дуэли также подлежал посмертной казни: «Все вызовы, драки и поединки чрез сие наижесточайше запрещаются <…> Кто против сего учинит, оный всеконечно, как вызыватель, так и кто выйдет, имеет быть казнен, а именно повешен, хотя из них кто будет ранен или умерщвлен, или хотя оба не ранены от того отойдут. И ежели случится, что оба или один из них в таком поединке останетца, то их и по смерти за ноги повесить.» 1
Свое мнение высказал командир Кавалергардского полка Р. Е. Гринвальд: «...подсудимый в опровержение взведенного на него Пушкиным подозрения относительно оскорбления чести жены его никаких доказательств к оправданию своему представить не мог, равномерно, за смертью Пушкина, и судом не открыто прямой причины, побудившей Пушкина подозревать бар. де Геккерена в нарушении семейного спокойствия, но из ответов самого подсудимого видно, что он к жене покойного Пушкина прежде, нежели был женихом (ее сестры), посылал довольно часто книги и театральные билеты при коротких записках; в числе оных были такие (как он сознается), коих выражения могли возбудить щекотливость Пушкина как мужа... Последнее сознание поручика бар. де Геккерена есть уже причина, побудившая Пушкина иметь к нему подозрение, и, вероятно, обстоятельство сие заставило Пушкина очернить поручика де Геккерена в письме к отцу его... а вместе с тем и насчет сего последнего прибегнуть к выражению оскорбительных слов».
В заключение Гринвальд предлагал Дантеса, «лишив всех прав российского дворянства, разжаловать в рядовые в дальние гарнизоны». Мотивами к такому смягчению приговора Гринвальд кроме обычных ссылок на монаршее милосердие и молодые лета подсудимого приводил еще и то, что Дантес был «движим чувствами сына защищать честь оскорбленного отца своего» (хотя этому, быть может, сам был причиною) 3 .
Приговор докладывался вверх по начальству; в результате определение Генерал-Аудиториата А. И. Ноинского от 17 марта 1837 года предлагало: Геккерна «лишив чинов и приобретенного им Российского дворянского достоинства, написать в рядовые, с определением на службу по назначению Инспекторского Департамента», в отношении секунданта Пушкина подполковника Данзаса предлагалось, принимая во внимание его боевые заслуги и иные смягчающие вину обстоятельства, ограничиться арестом ещё на 2 месяца (он уже был под арестом), после чего «обратить по прежнему на службу»; «преступный же поступок самого Камерюнкера Пушкина <…> по случаю его смерти предать забвению».
На докладе Ноинского 18 марта того же года была начертана Высочайшая конфирмация:
«Быть по сему, но рядового Геккерена, как не русского подданного, выслать с жандармом заграницу, отобрав офицерские патенты»…
Жорж Дантес возвратился в Сульц без чинов, наград и состояния, под другой фамилией, с беременной русской женой, зятя которой он только что убил на дуэли, его приемный отец был отозван на родину (король Вильгельм II в 1845 году отправит барона Геккерна во главе дипломатической миссии в Вену - на весьма важный пост, который он будет занимать более тридцати лет).
«...Дантес весьма соболезнует о бывшем с ним, но уверяет, что со времени его свадьбы он ни в чем не может себя обвинить» 2 , - так написал русскому царю Николаю I его брат, великий князь Михаил Павлович, после случайной встречи с Жоржем.
Повстречавшийся с Жоржем Дантесом в Баден-Бадене историк А. Карамзин писал своей матери: «...он с жаром оправдывался в моих обвинениях... показал копию страшного пушкинского письма и клялся в совершенной невинности. Более всего отвергал он малейшее отношение к Наталье Николаевне...
Он прибавил, что оправдание может прийти только от г-жи Пушкиной; когда она успокоится, она, может быть, скажет, что я все сделал, чтобы их спасти, и если мне не удалось, то вина была не моя...» 2
О карьере Жорж Дантес больше не мыслил и тихо жил в родовом замке. Екатерина Гончарова родила ему четверых детей (троих дочек и сына) и умерла после родов в 1843 году, на седьмом году замужества.
«Единственную вещь, которую я хочу, чтобы ты знал - это то, что тебя крепко люблю и что в одном тебе все мое счастье!» 2 Барону Жоржу де Геккерну тогда шел 31-й год...
Их единственный сын - Жорж Дантес - участник Мексиканской экспедиции будет награжден Орденом Почетного легиона за подвиг в «деле при Котитлане».
Не желая служить в иностранной армии, а также не желая служить в родной Франции «королю-гражданину» Луи Филиппу, Жорж Дантес выдвигает свою кандидатуру на выборах в палату депутатов от оппозиции и терпит поражение...
В феврале 1848 года, когда до Сульца дошла весть о низвержении короля Луи Филиппа, Жорж Дантес сказал: «Если бы на выборах 1846 года мой мандат призвал меня в Париж, я бы помог совершить революцию!» 2 и тут же пожертвовал в поддержку революции внушительную сумму.
В это же время
он был избран в Учредительное собрание. На одном из заседаний, когда вооруженная толпа вламывается в палату, где проходят прения Учредительного собрания, Жорж де Геккерн под дулом пистолета, заслоняет своим телом пристава (существует литография художника Бономе на которой он запечатлел это происшествие).
Император Франции Наполеон III очень высоко оценит выдающиеся таланты Дантеса - Второй империи в то время жизненно необходимо признание европейских монархов – и в 1852 году он отправит Жоржа с тайной миссией ко дворам Вены, Берлина и Петербурга. Дантес с честью выполнил поручение Наполеона III: он добился поддержки от Австрии и Пруссии, а также повстречался с царем Николаем I и, несмотря на то, что он был персона нон грата, русский царь отыскал время для личной встречи в Потсдаме...
Жорж Дантес стал сенатором с приличным содержанием и мэром Сульца.
В 1855 году растроганный барон де Геккерн напишет ему из Вены: «Были три императора и один молодой француз. Могущественный монарх изгнал его из своей страны в самый разгар зимы, в открытых санях, раненного! Два других государя решили отомстить за француза. Один назначил его сенатором в своем государстве, другой - пожаловал ему ленту большого креста!
Вот история бывшего русского солдата, высланного за границу.
Мы отмщены, Жорж!»
Жители Сульца до сих пор помнят Жоржа Дантеса как хорошего градоначальника. Он станет кавалером, а потом и командором ордена Почетного легиона.
Приемный отец, барон Луи де Геккерн, выйдет в отставку и приедет в Сульц. Он будет жить там, окруженный детьми и внуками, до самой смерти в 1884 году.
Жорж Дантес скончался 2 ноября 1895 года в семейном имении Сульц, окружённый детьми и внуками и был похоронен в Сульце рядом с бароном Геккерном.
Один из его внуков - Луи Метман - вспоминал:
«Дед был вполне доволен своей судьбой и впоследствии не раз говорил, что только вынужденному из-за дуэли отъезду из России он обязан своей блестящей политической карьерой, что, не будь этого несчастного поединка, его ждало незавидное будущее командира полка где-нибудь в русской провинции с большой семьёй и недостаточными средствами» 2 ...
Вот такая история...
Источники информации:
1. Википедия
2. Елисеева В. «За Бога, короля и даму!»
3. Кавалергардский полк от Николая I до Николая II (сайт adjudant.ru)
Из воспоминаний и мемуаров людей знавших Дантеса
Жорж Дантес
Генерал-Аудиториат... полагал: Геккерена за вызов на дуэль и убийство на оной камер-юнкера Пушкина, лишив чинов и приобретенного им российского дворянского достоинства, написать в рядовые, с определением на службу по назначению инспекторского департамента. Подсудимый же подполковник Данзас виновен в противузаконном согласии быть при дуэли со стороны Пушкина секундантом и в непринятии всех зависящих мер к отвращению сей дуэли... Генерал-Аудиториат... достаточным полагал: вменив ему, Данзасу, в наказание бытность под судом и арестом, выдержать сверх того под арестом в крепости на гауптвахте два месяца и после того обратить по-прежнему на службу. Преступный же поступок самого камер-юнкера Пушкина, подлежавшего равному с подсудимым Геккереном наказанию... по случаю его смерти предать забвению.
На всеподданнейшем докладе в 18 день сего марта последовала собственноручная его величества высочайшая конфирмация: "Быть по сему, но рядового Геккерена, как не русского подданного, выслать с жандармом заграницу, отобрав офицерские патенты".
До немецкой границы Дантес ехал в придворных санях, оттуда на вольных лошадях. В Берлине он сделал продолжительную остановку. Четыре года назад, перед отъездом в Петербург, он завел здесь некоторые знакомства. Теперь он решил отдохнуть в этом городе, повидать знакомых и обождать приезда жены. Однажды, когда он, с еще не поджившей рукой, гулял на Унтер ден Линден, его увидел из окна своего дворца наследный принц Вильгельм (впоследствии император германский). Он знал Дантеса и даже снабдил его рекомендательным письмом, когда тот отправлялся в Россию. Вильгельм постучал в окно, позвал Дантеса во дворец и велел рассказать историю поединка. Наконец приехали из Петербурга жена и приемный отец. Их сопровождал транспорт вещей, в том числе и мебель, подаренная молодоженам бароном Геккереном. Из Берлина Дантес с женой отправился в Сульц (в Эльзасе), где и поселился в своем фамильном замке. Ничто, по-видимому, не смущало его душевного покоя. Ежегодно он приезжал на некоторое время в Баден, где по-прежнему встречался со старыми петербургскими знакомыми. Дантес, по приезде в Баден, при встрече с вел. кн. Михаилом Павловичем, приветствовал его по-военному; но великий князь от него отвернулся.
Екатерина Николаевна (Дантес-Геккерен) умерла 15 октября 1843 г. от послеродового заболевания и похоронена в Сульце (в Эльзасе)... По семейным сведениям, Екатерину Николаевну угнетала мысль, что муж ее остается верен своему обожанию ее сестры. Под влиянием окружавшей Екатерину Николаевну католической среды, убеждавшей ее, что принятие веры своего мужа и детей вызовет перемену чувств в Дантесе, Екатерина Николаевна согласилась, наконец, на переход в католичество. Проволочки, однако, произошли оттого, что она желала, чтобы присоединение ее к католичеству произошло при скромной обстановке в Сульце, тогда как родственники ее мужа желали обставить этот переход торжественно и потому настаивали на совершении обряда в Париже, в церкви Madeleine. После долгих переговоров Екатерина Николаевна согласилась, но роды сына и последовавшая затем болезнь помешали ей привести в исполнение свое намерение.
О дальнейшей судьбе Дантеса вплоть до переворота 2 декабря 1851 г. нам почти ничего неизвестно. По возвращении из России во Францию он сначала заперся в деревне своей (в Эльзасе), а затем, в сороковых годах, выступил на политическом поприще, был избран депутатом и сначала продолжал быть крайним легитимистом. В дуэли между Тьером и Биксио Дантес был секундантом первого. Затем он из легитимистов превратился в бонапартиста. В награду за услуги, оказанные Луи-Наполеону, Дантес был назначен им в день декабрьского переворота сенатором. В сенате он обратил на себя особое внимание своими речами в защиту светской власти пап. Во время последней империи Дантес был persona grata при дворе Наполеона III. Дантес был одним из основателей Парижского Газового общества и оставался директором этого общества до своей смерти, благодаря чему составил себе большое состояние.
Влиятельным сенатором Второй Империи Дантес поселился в Париже на улице Монтэнь, рядом с нынешним театром Елисейских Полей. Здесь он выстроил для себя и семьи трехэтажный особняк (№ 27). Нижний этаж занимал он сам, а два верхних были отведены его многочисленному потомству. Вся семья сходилась по меньшей мере два раза в день в столовой. Днем Дантес обыкновенно отправлялся в экипаже в свой клуб "Серкль Эм-периаль" на Елисейских Полях, а вечера неизменно проводил дома в кругу семьи, часто развлекая молодое поколение рассказами.о своей молодости. На летние месяцы вся семья переезжала в Сульц.
Г. Онегин, известный составитель Пушкинского музея (в Париже), знал Дантеса. Дантес уверял, что не подозревал даже, на кого он поднимал руку, что, будучи вынужден к поединку, он все же не желал убивать противника и целил ему в ноги, что невольно причиненная им смерть великому поэту тяготит его и т. д..
Проходя под колоннадой кургауза, я часто встречаю человека, наружность которого меня постоянно поражает своей крайней непривлекательностью. Во всей фигуре его что-то наглое и высокомерное. На днях, когда мы гуляли с нашей милой знакомой М. А. С., и этот человек нам снова встретился, она сказала: "Знаете, кто это? Мне вчера его представили, и он сам мне следующим образом отрекомендовался: "барон Геккерен (Дантес), который убил вашего поэта Пушкина". И если бы вы видели, с каким самодовольством он это сказал, -прибавила М. А. С., -- не могу вам передать, до чего он мне противен!" И действительно, трудно себе вообразить что-либо противнее этого, некогда красивого, но теперь сильно помятого лица, с оттенком грубых страстей. Геккерен ярый бонапартист, благодаря чему и своей вообще дурной репутации, все здешние французы, -- а они составляют большинство шинцнахских посетителей -- его явно избегают и от него сторонятся. При Наполеоне III он был сенатором, но теперь лишен всякого значения. О его семейных обстоятельствах говорят очень дурно; поделом коту мука.
За несколько лет перед тем (1880 г.) В. Д. Давыдов (сын поэта Дениса Давыдова) был в Париже. Приехав туда, он остановился в каком-то отеле, где всякий день ему встречался совершенно седой старик большого роста, замечательно красивый собой. Старик всюду следовал за приезжим, что и вынудило Василия Денисовича обратиться к нему с вопросом о причине такой назойливости. Незнакомец отвечал, что узнав его фамилию и что он сын поэта, знавшего Пушкина, долго искал случая заговорить с ним, при чем, рекомендовавшись бароном Дантесом-Геккереном де Бревеардом, объяснил Давыдову, будто бы он, Дантес, и в помышлении не имел погубить Пушкина, а напротив того, всячески старался примириться с Александром Сергеевичем, но вышел на поединок единственно по требованию усыновившего его барона Геккерена, кровно оскорбленного Пушкиным. Далее, когда соперники, готовые сразиться, стали друг против друга, а Пушкин наводил на Геккерена пистолет, то рассказчик, прочтя в исполненном ненависти взгляде Александра Сергеевича свой смертный приговор, якобы оробел, растерялся и уже по чувству самосохранения предупредил противника и выстрелил первым, сделав четыре шага из пяти, назначенных до барьера. Затем, будто бы целясь в ногу Александра Сергеевича, он, Дантес, "страха ради" перед беспощадным противником, не сообразил, что при таком прицеле не достигнет желаемого, а попадет выше ноги. "Le diable s"en est mile" (черт вмешался в дело), -- закончил старик свое повествование, заявляя, что он просит Давыдова передать это всякому, с кем бы его слушатель в России ни встретился.
Дантес всегда утверждал, что у его бо-фрера не было серьезных оснований ревновать к нему свою жену. Но Пушкин, человек необузданного характера, тяжко оскорбил Дантеса и его приемного отца. Европейская мерка к этому человеку была неприложима; в гневе это был негр, сорвавшийся с цепи негр. Поэтому дуэль была неизбежна, несмотря на то, что Дантес ее не искал. Дантес поступил, как человек, который считает, что за определенные слова должно быть дано удовлетворение. У барьера он не считал нужным сантиментальничать, хотя его противником и был его бо-фрер, так как отдавал себе отчет, что для каждого из дуэлянтов исход мог быть роковым. Он не говорил, что целил Пушкину в ногу, и никто из семьи никогда не слышал от него об угрызениях совести. Напротив, он считал, что выполнил долг чести, и что ему не в чем себя упрекать. Дантес был вполне доволен своей судьбой, и впоследствии не раз говорил, что только вынужденному из-за дуэли отъезду из России он обязан своей блестящей политической карьерой; что не будь этого несчастного поединка, его ждало незавидное будущее командира полка где-нибудь в русской провинции, с большой семьей и недостатком средств.
В Гааге проживают в настоящее время (1906 г.) некоторые лица, знавшие барона Геккерена (старшего). Все отзываются о нем, как о человеке выдающегося ума и дипломатических дарований. Пробыв некоторое время после отозвания из С.-Петербурга не у дел, он был назначен нидерландским посланником в Вену, где и пробыл беспрерывно до 1870-х гг., пользуясь там совершенно исключительным по своей влиятельности положением. Лица, близко знакомые с бароном Геккереном, говорят о нем, как о крайнем скептике и неразборчивом на средства дипломате. Однако его донесения из Вены были настолько интересны, что его оставили на этом посту до глубокой старости. Барон Геккерен никогда не был женат и в жизни его, по-видимому, не было романических приключений. Можно с уверенностью полагать, что Дантес не был его сыном, но наиболее близкие к Геккерену люди избегали высказываться о том, какие отношения существовали между ним и Дантесом.
Геккерен (старший), несмотря на свою известную бережливость, умел себя показать, когда требовалось сладко накормить нужного человека. В одном следовало ему отдать справедливость: он был хороший знаток в картинах и древностях, много истратил на покупку их, менял, перепродавал и всегда добивался овладеть какою-нибудь редкостью, которою потом любил дразнить других, знакомых ему собирателей старинных вещей. Квартира его была наполнена образцами старинного изделия и между ними действительно не имелось ни одной посредственной вещи. Был Геккерен умен; полагаю, о правде имел свои собственные, довольно широкие понятия, чужим же прегрешениям спуску не давал. В дипломатическом кругу сильно боялись его языка, и, хотя недолюбливали, но кланялись ему, опасаясь от него злого словца.
В 1875 году барон Геккерен (старший) переехал в Париж к детям после шестидесяти лет службы. Он покинул пост нидерландского посла в Вене, который он занимал с 1842 года и где давно уже был старшиною дипломатического корпуса. Он умер 27 сент. 1884 года (ему было около 89 лет). -- Жорж Шарль Дантес, барон де-Геккерен, пережил своего приемного отца девятью годами. Он умер в возрасте 83 лет в Сульце (Верхний Эльзас) 2 ноября 1895 года, в родном доме, окруженный детьми, внуками и правнуками.
После падения Второй империи Дантес почти безвыездно жил в своем замке Сульц в Эльзасе. Дантес постоянно вел свои записки, но в последние годы, дожив до глубокой старости, он впал почти в детство и в минуту раздражения сжег свои мемуары.
Ек. Ник. Геккерен вернулась в дом Пушкиных еще один раз, чтобы проститься со своей сестрой (Нат. Ник-ной), которая оставила Петербург через несколько дней после трагического события.
Наталья Николаевна 16 февраля уехала через Москву в деревню брата, Калужской губернии (Полотняный Завод), с сестрой Александриною, с детьми и в сопровождении тетки Загряжской, которая, проводя их, возвратится сюда недели через две. В Москве они не остановятся ни на час, и Пушкина напишет письмо к Сергею Львовичу (отцу Пушкина) и скажет ему, что теперь не в силах еще его видеть. Братья ее также провожают их. Я видел ее накануне отъезда и простился с нею. Здоровье ее не так дурно: силы душевные также возвращаются. С другою сестрою (Екатериною Николаевной Геккерен-Дантес), кажется, она простилась, а тетка высказала ей все, что чувствовала она, в ответ на ее слова, что "она прощает Пушкина". Ответ образумил и привел ее в слезы. За неделю перед сим разлучили ее с мужем; он под арестом в кордегарде... Дело может еще протянуться с месяц. Отец-Геккерен все продал и собирается в путь, но еще не отозван. Опека занимается устройством дел вдовы и детей
Вечер (22 августа 1840 г.) с семи почти до двенадцати я просидел у Пушкиной жены и ее сестры. Они живут на Аптекарском, но совершенно монашески. Никуда не ходят и не выезжают. Пушкина очень интересна. В ее образе мыслей и особенно в ее жизни есть что-то трогательно возвышенное. Она не интересничает, но покоряется судьбе.
Во вторник 21 января на последнее время вечера поехал я к Natalie Пушкиной. Мы просидели одни. Она очень интересна. Я шутя спросил ее: скоро ли она опять выйдет замуж? Она шутя же отвечала, что, во-первых, не пойдет замуж, во-вторых, никто не возьмет ее.
Силою обстоятельств Наталья Николаевна понемногу втянулась в прежнюю светскую жизнь, хотя и не скрывала от себя, что для многих это служит лишним поводом упрекнуть ее в легкомыслии и равнодушном забвении... Император часто осведомлялся о ней у престарелой фрейлины (Загряжской) и выражал желание, чтобы Наталья Николаевна по-прежнему служила одним из лучших украшений его царских приемов. Одно из ее появлений при дворе обратилось в настоящий триумф. В залах Аничковского дворца состоялся костюмированный бал в самом тесном кругу. Ек. Ив. Загряжская подарила Наталье Николаевне чудное одеяние в древнееврейском стиле, по известной картине, изображавшей Ревекку. Длинный фиолетовый бархатный кафтан, почти закрывая широкие палевые шальвары, плотно облегал стройный стан, а легкое из белой шерсти покрывало, спускаясь с затылка, мягкими складками обрамляло лицо и ниспадало на плечи. Появление ее во дворце вызвало общую волну восхищения. Как только начались танцы, император Николай Павлович направился к Наталье Николаевне, взяв ее руку, повел к императрице и сказал во всеуслышание: "Смотрите и восхищайтесь!" Императрица Александра Федоровна навела лорнет на нее и ответила: -- "Да, прекрасна, в самом деле прекрасна! Ваше изображение таким должно бы перейти к потомству". Император поспешил исполнить желание, выраженное супругою. Тотчас после бала придворный живописец написал акварелью портрет Натальи Николаевны в библейском костюме для личного альбома императрицы. По ее словам, это вышло самое удачное изображение из всех тех, которые с нее снимали. Вероятно, альбом этот сохраняется и теперь в архиве Аничковского дворца, но никому из детей не привелось его видеть.
По-видимому, г-жа Пушкина снова появляется на балах. Не находишь ли ты, что она могла бы воздержаться от этого? Она стала вдовою вследствие такой ужасной трагедии, и ведь она была ее причиною, хотя и невинною.
Проспер Мериме, изучивший русский язык и переводивший Пушкина, так описывал одно из его выступлений в сенате: “...появился Геккерен (убийца Пушкина), атлетического сложения, с немецким акцентом, с тяжелым видом; не знаю, сам ли он сделал свою речь, но произнес он ее превосходно и со сдержанной силой, производящей впечатление...”
«Дружба Народов» 2002, №1
публицистика
Взгляд из Франции
…Присоединив Эльзас к Франции, Людовик XIV воскликнул: “Какой прекрасный сад!” За обладание этим “садом” на протяжении веков велись многочисленные войны. Географическое положение на границе с Германией
и исторические перипетии наложили на эту область отпечаток взаимопроникновения двух очень разных культур - французской и немецкой, что дает знать о себе в часто встречающихся там немецких фамилиях, южногерманском диалекте, да и в облике городов. Один из них - Сульц, лежащий в долине Рейна у подножия
Вогезских гор, стал родовым гнездом Дантесов. Первым из этого семейства здесь обосновался в 1720 году Жан-Анри Антес. Управляющий чугуноплавильным заводом, человек предприимчивый, он создал в 1730 году королевскую мануфактуру по производству холодного оружия. Это предприятие не только приумножило е
го состояние, но и принесло дворянское достоинство, подтверждавшееся гербом с тремя перекрещенными, перевязанными лентой шпагами на геральдическом щите и приставкой “де” к фамилии.
Отсюда приверженность последующих поколений Дантесов династии Бурбонов, за что в годы революции их дом был секвестри
рован и превращен в тюрьму, в которой содержалась и его хозяйка - жена находившегося в эмиграции внука Жана-Анри, будущего деда Жоржа-Шарля Дантеса. Когда новая революция 1830 года свергла Карла X Бурбона и на трон взошел “король-буржуа” Луи-Филипп Орлеанский, Жорж Дантес, обучавшийся в военном учил
ище Сен-Сир, следуя семейной традиции, примкнул к возглавлявшимся герцогиней Беррийской заговорщикам, пытавшимся вернуть престол старшей ветви Бурбонов. Заговор провалился, и молодому шуану, как называли участников контрреволюционных мятежей, пришлось отправиться за пределы Франции.
Так он покину
л Сульц, уезжая в далекую Россию, где Николай I предоставлял убежище сторонникам Бурбонов, и где его двоюродная бабка, урожденная графиня Вартенслебен, была замужем за графом А. С. Мусиным-Пушкиным.
Подобно сотням беглецов,
На ловлю счастья и чинов
Заброшен к нам по воле рока...
ьц он и возвратился, разжалованный после дуэли в солдаты и высланный из России. Вместе с ним приехали его жена Екатерина, сестра Наталии Николаевны Пушкиной, и оставшийся на несколько лет не у дел, хлопотавший тогда о его усыновлении Луи де Геккерен, чью фамилию, принятую еще в Петербурге, Дантес пе
редаст своим потомкам (в 1950-е годы они вернули себе и прежнюю фaмилию, именуясь с тех пор де Геккерены-д’Антесы).
Сульц, чье название происходит от старогерманского слова, означающего соляной источник, чистенький, симпатичный городок, насчитывающий около пяти тысяч жителей, что на тысячу челов
ек превышает численность его населения в первой половине XIX столетия. В центре - площадь, созданная в бытность Жоржа Дантеса мэром, когда он, следуя примеру префекта Парижа барона Оссманна, прокладывавшего в столице просторные авеню, снес квартал старых домов, перестроил здание мэрии и водрузил над
фонтаном статую святого Мориса, которому посвящена местная церковь. Среди достопримечательностей городка - церковный, объявленный памятником национального значения орган XVIII века и несколько преувеличенно громко называемый замком дом Дантесов - путеводители по Эльзасу упоминают о дуэли Пушкина с
одним из его обитателей.
Замок - трехэтажное, с башенкой на углу (одна из примет местной архитектуры) здание под высокой островерхой крышей выходит на улицу Жана Жореса (другие времена - другие песни), но торцом смотрит на улочку, и сейчас носящую имя его бывших владельцев. Уже несколько лет дом
необитаем. Устарела и вывеска с надписью “Отель, ресторан Замок д’Антесов” у ворот, ведущих с противоположной стороны дома в сад с вековыми деревьями. Некогда за садом простирались сельскохозяйственные угодья, принадлежавшие Дантесам, как и прикупленное ими в XIX веке соседнее здание командорства М
альтийского ордена.
Нас поджидает Жан-Пьер Браун, хозяин магазина по продаже станков, перешедшего к нему от последнего из живших в Сульце де Геккеренов-д’Анте-
сов - барона Марка. Заранее оповещенный о нашем приезде, он вызвался показать замок, который знает не понаслышке.
Его отец и мать жи
ли в замке с 1928 года. Папа, рассказывает он, был садовником, мама - кухаркой. Когда в 1939 году началась война и господин барон Марк с домочадцами уехали из занятого германскими войсками Эльзаса, они остались сторожить замок. Сам он в нем родился, вырос, женился и провел большую часть жизни, так ч
то “прикипел кожей к этим стенам” и теперь, достигнув семидесятилетнего возраста, испытывает ностальгию как по ним, так и по семье де Геккеренов-д’Антесов.
К сожалению, продолжает Жан-Пьер, после войны дела барона Марка шли все хуже. Принадлежавшая ему торговая фирма обанкротилась и, чтобы покры
ть долги, его недвижимость была выставлена на распродажу, что свело бедного господина барона раньше времени в могилу. Он умер в 1979 году, а его жена и пятеро детей покинули Сульц. Несколько лет в замке находилось училище, готовившее персонал по обслуживанию гостиниц, а при нем отель с рестораном, н
о года два назад все это закрылось, и сейчас мэрия ведет переговоры с фирмой, намеревающейся открыть в замке отель и ресторан с прежним названием.
У Жана-Пьера с собой ключи, и он предлагает осмотреть замок изнутри. На нижнем этаже большой зал под сводами, служивший, судя по оставшейся в нем мебе
ли, гостиничным холлом. Над каменной, в два пролета лестницей, ведущей на второй этаж, высечена дата: 1605. Похоже, что эти своды и лестница - то немногое, что осталось внутри от первоначальной, предшествовавшей Дантесам постройки. Во всяком случае - пристроенное в XVIII веке к основному зданию двух
этажное крыло, в котором “жили барон Жорж с баронессой Катериной”, полностью перепланировано. Там, где была анфилада комнат, во всю длину второго этажа, тянется коридор с дверями гостиничных номеров, выходящих окнами в сад. Один номер, на месте “спальни баронессы Катерины”, с балконом - в узоре реше
тки гербы д’Антесов и де Геккеренов, между ними монограмма Жоржа де Геккерена. Теперь и в этой комнате стоит стандартная гостиничная кровать.
То, что сохранилось в Сульце от убранства замка, мы увидели в Музее местной истории. Семейству Дантесов в музее отведен целый зал. В витрине - бронзовое с
эмалью православное распятие, очевидно, из имения Гончаровых Полотняный завод. Самовар, наверное, тоже привезен из России. Столовая посуда. Письменный прибор... Сюда же перенесены две печи XVIII века - одна облицована фаянсовыми, с синими рисунками изразцами, другая - чугунная, с фамильным гербом, о
тлита на заводе первого поселившегося в Сульце д’Антеса. И еще одно изделие из чугуна - мужская фигура в полный рост с прикрепленным на уровне сердца деревянным кругляшом, служившая Жоржу мишенью при стрельбе из пистолета. Хранитель музея мадемуазель Дос Сантос спешит заверить нас, что эта фигура да
тируется 1840-ми годами и, следовательно, отношения к дуэли с Пушкиным не имеет. И все же...
Несколько семейных портретов. Среди них вырезанные из черной бумаги силуэты Луи де Геккерена и его “так называемого - по выражению Пушкина - сына”. Гравированные портреты Дантеса, заметно раздобревшего, с
усами и бородкой. Портрет старшей дочери Жоржа и Екатерины - полная дама Матильда-Евгения, в замужестве Метман. Официальная дата ее рождения - 19 октября 1837 года, ставится некоторыми исследователями преддуэльной истории под сомнение. Подозревают, что влюбленная в Дантеса Екатерина Николаевна была
уже беременна до объявленной в ноябре 1836 года помолвки, и рождение дочери зарегистрировали с таким расчетом, чтобы выдержать девятимесячный срок после состоявшегося 10 января 1837 года венчания. Если так, то знал ли о ее беременности Пушкин? Это придало бы дополнительную значимость мотивам, побуд
ившим его отказаться в ноябре от первого, посланного Дантесу вызова на дуэль. Тогда, переговорив в кабинете с секундантами, Пушкин вернулся в столовую, где семья сидела за столом и, обращаясь к Екатерине, сказал: “Поздравляю, вы невеста; Дантес просит вашей руки”. А о нем самом заметил: “Каков!”
Большой, написанный маслом, портрет, на котором художник Анри Бельц запечатлел в 1841 году баронессу Катерину де Геккерен. Белое платье, подчеркивающее стройность талии и оставляющее открытыми плечи. Спавший с них, придерживаемый рукой, отороченный горностаем, палантин. В другой, изящно опущенной ру
ке, лорнет. Серьезно-доброжелательное выражение лица под строго расчесанными на прямой пробор волосами. Таков образ, в котором должна была выступать в Сульце жена представителя молодого поколения Дантесов, что бы там ни говорили о их внезапном приезде. А пересудов на этот счет в маленьком провинциал
ьном городке было, по-видимому, немало.
Нет, дело не в дуэли. Это теперь в городском музее Пушкину посвящен отдельный стенд. Но тогда в Сульце вряд ли слышали имя русского поэта, а дуэли во Франции были заурядным явлением. Куда большее значение в глазах того круга людей, к которому принадлежали Д
антесы, имело то, что Жорж явился под отчий кров без чинов, не нажив собственного состояния. Да к тому же под другой фамилией. И это при живом-то отце, человеке известном - члене Генерального совета департамента Верхний Рейн и депутате парламента.
Вглядываясь в портрет баронессы Катерины, пытаюсь
представить себе, как складывалась здесь жизнь этой участницы разыгравшейся в Петербурге трагедии. Перед отъездом, ослепленная своей влюбленностью в Дантеса, она заявила, что “прощает Пушкина”. Правда, отповедь тетки Е. И. Загряжской образумила ее и привела в слезы. В Сульце отец Жоржа предоставил
ему с женой только кров и стол, и в письмах, посылавшихся в Россию, Екатерина постоянно напоминала об обещанных братом Дмитрием ежегодных пяти тысячах рублей в счет ее доли имущества Гончаровых, дела которых шли из рук вон плохо. Когда она в 1843 году безвременно умрет, Луи де Геккерен, сообщая родн
ым о ее кончине, не преминет напомнить об образовавшейся четырехгодовой задолженности, что вызовет негодование наших отечественных авторов, опубликовавших эту переписку. У нас и сейчас имеют довольно смутное представление об имущественных отношениях в буржуазном обществе, не говоря о национальных ра
зличиях в характере семейных связей.
Трое первых детей Жоржа и Катерины были девочками, а для продолжения рода, будь то аристократического или буржуазного, требовался мальчик. По местному обычаю баронесса ходила босой за пять километров в соседнее селение Тиренбах молиться чудотворному образу Дев
ы Марии о даровании сына. Рождение долгожданного мальчика стоило ей жизни. Она скончалась от послеродовой горячки.
Я привез из Сульца книгу - изданный там небольшим тиражом сборник материалов по истории города. Несколько статей в нем посвящено семейству Дантесов. Среди них очерк Клода де Геккерен
а-д’Антеса (младший брат Марка, Клод, умер в 1996 году). Обыгрывая название игральной карты “червонная дама” (по-французски “la dame de coeur” - “cердечная дама”), он писал: “У Пушкина есть замечательная повесть “Пиковая дама”. Я всегда мечтал написать другую - “Сердечная дама”. Этой сердечной дамой
была Катерина де Геккерен-д’Антес, урожденная Гончарова”. По его мнению, она была единственной из трех сестер, “искренне ценившей гений русского поэта”, подтверждение чему он видел в ее хранившихся в семье Дантесов, альбомах с переписанными пушкинскими стихами.
“Злые языки утверждали, - продолж
ает барон Клод, - что ее неблагодарная внешность была противоположностью исключительной красоте Натали Пушкиной. Прекрасный портрет, написанный Бельцем, свидетельствует о благородном и светлом изяществе модели. Нежные записки, которые писал ей Жорж д’Антес, когда стал ее женихом и позже мужем, благо
говейно сохраняемые в архивах, показывают, что Катерина умела заслужить любовь. То, что после несчастной дуэли она поддерживала постоянную связь со своей русской семьей, включая Натали (известна лишь одна, короткая и сдержанная, приписка Наталии Николаевны в письме их брата Дмитрия. - Н.
П.), доказывает чистоту и искренность ее чувств. Рассказ о ее кончине сульцского врача доктора Веста удостоверяет, что даже перед лицом смерти Катерина оставалась сердечной и милосердной женщиной и до, и после того, как дала своему нежно любимому супругу стоившего ей жизни сына (Жоржа де Геккерена-м
ладшего). Так она оправдала доверие Тиренбахской Богоматери, оказавшей ей милость произвести на свет младенца мужского пола, младшего брата трех очаровательных девочек”.
И тут же, казалось бы, без связи с предыдущим: “Из уст отца я слышал трогательную историю. Живя в Париже, мой прадед однажды ве
чером был вместе с сыном на театральном представлении. В тени ложи рядом со сценой Жорж д’Антес заметил женщину, которую сразу узнал. Она сохраняла весь блеск своей красоты. И тогда он сказал моему деду: “Видишь ту даму в ложе? Так вот, малыш, это твоя тетя Натали”. Спустя годы после драмы Жорж д’Ан
теc имел право растрогаться при воспоминании о женщине, блеск и очарование которой заставляли биться в молодости его сердце. Как мужчина, он обладал таким же темпераментом, как и Пушкин. Но он был способен подавить свой чувственный пыл, чтобы не оскорблять той, кого любил больше всех. Дуэль Пушкина
с д’Антесом была полным абсурдом. Но, увы, в той драме “правил бал” Сатана - сообщник злых светских соглядатаев! Сатана не желает покровительствовать простому человеческому счастью и не терпит соперничества вечной женственности. Той вечной женственности, что потрясает влюбленных мужчин, красивых или
некрасивых, поэтов или воинов”.
Итак, поэт и воин, при этом один красивый. Можно, конечно, усомниться в глубине чувств Дантеса к Екатерине Гончаровой, если даже намерение жениться на ней, как утверждал Луи де Геккерен, действительно существовало до первого, взятого назад Пушкиным, вызова на дуэл
ь. Впрочем, мало ли заключавшихся по расчету браков выглядели вполне респектабельными и благополучными? А любовь свояченицы Пушкина служила Дантесу алиби в глазах его потомков и, видимо, содействовала созданию в семье культа баронессы Катерины, отдавшей жизнь ради продолжения их рода.
Поведанная
бароном Клодом “трогательная история” известна и в иной версии, исходившей от его деда - сына Жоржа Дантеса. В газете “Новое время” от 12 июня 1899 года была напечатана заметка ее парижского корреспондента “Беседа с бароном Геккерен-Дантесом-сыном”:
“- Встречался ли когда-нибудь отец ваш с Натал
ьей Николаевной после дуэ-
ли? - спросил я.
Один раз здесь, в Париже. Мне было 12 лет и я шел с отцом по rue de la Paix. Вдруг я заметил, что он сильно побледнел, отшатнулся назад, и глаза его остановились. Навстречу нам шла стройная блондинка, с начесами a la vierge. Заметив нас, она тоже на
мгновение остановилась, сделала шаг в нашу сторону, но потом обогнула нас и прошла мимо, не взглянув. Отец мой все стоял, как вкопанный. Не отдавая себе отчета, с кем он говорит, он обратился ко мне:
Знаешь, кто это? Это - Наташа.
Кто такая Наташа? - спросил я.
Но он уже опомнился и по
шел вперед.
Твоя тетка, Пушкина, сестра твоей матери.
Это имя ударило меня в сердце. С раннего детства я помнил старый зеленый мундир с красным воротником, который я видел однажды, правый рукав его был продран и на нем виднелись следы запекшейся крови. Мне сказали, что в этом мундире отец мо
й дрался на дуэли с дядей Пушкиным и был ранен...”
Если даже обе версии - не больше чем семейная легенда, они служат отрицательным ответом на вопрос, задававшийся исследователями дуэльной истории, встречалась ли Наталия Николаевна с Дантесом, будь то в Париже, в Вене, где служил Геккерен, или в Б
родзянах - имении австрийского дипломата Фризингофа, за которого вышла замуж Александра Гончарова. Его потомки не преминули бы рассказать об этом.
Для правнука Жорж Дантес “не был денди, охотником за хорошенькими женщинами или, при случае, за пожилыми мужчинами, о чем бесконечно и сурово твердил
и его хулители... Впрочем, - признает он, - когда речь идет о русских комментаторах, понимаешь их горечь. Чего только ни сказали бы мы, французы, если бы наш гениальный Виктор Гюго погиб от пули славянина... из-за женщины или политической ссоры на почве оскорбления личности самодержца Николая I”.
Упоминание имени Гюго и российского самодержца может показаться неожиданным, но это намек на другую историю, к которой оказался причастен Жорж Дантес. За казалось бы лояльными словами в адрес “русских комментаторов” кроется скандал, противопоставивший Дантеса классику французской литературы, “нане
сшему оскорбление” Луи-Наполеону, назвав его, в отличие от Наполеона Великого, Наполеоном Малым.
Чтобы понять, о чем на этот раз идет речь, обратимся к другим статьям изданного в Сульце сборника. Они дополняют небезынтересными подробностями сведения о Дантесе, приводившиеся его внуком Луи Метман
ом и опубликованные П. Е. Щеголевым в книге “Дуэль и смерть Пушкина”. Знакомясь с ними, мы словно листаем новые главы романа в духе Бальзака, герой которого, французский эмигрант, потерпев крах в стремлении сделать в России военную карьеру, осуществляет на родине куда более амбициозные, чем прежде,
Возвращение Дантеса из России “не было триумфальным”, признается в одной из статей сборника. Несколько лет он предпочитал оставаться в тени. Однако времени даром не терял и, пристроившись к окружению популярного в округе, оппозиционного правительству короля Луи-Филиппа, деятеля, исподвол
ь создавал себе репутацию либерала, что не помешает ему стать в годы Второй Империи не только мэром Сульца, но и сенатором.
Еще в 1846 году, то есть при короле Луи-Филиппе, Дантес выставил свою кандидатуру от оппозиции на выборах в палату депутатов, но потерпел поражение, которое, однако, позже
сумел обернуть в свою пользу. В 1848 году, как только из Парижа пришла весть о свержении Луи-Филиппа и провозглашении Франции республикой, он поспешил в Кольмар, главный город департамента, где, ссылаясь на участие в выборах двухгодичной давности, добился назначения в комитет, отбирающий кандидатов
на должности в республиканской администрации. Самолично включив себя в их список, Дантес выдает его за официально утвержденный. Избирательная комиссия замечает фальсификацию, но она сходит Дантесу с рук. Отбросив на время титул барона и дворянскую частицу “де” перед фамилией Геккерен, под которой он
выступает, Дантес называет себя “землевладельцем” или еще скромнее - “виноградарем”, а при обсуждении кандидатур заявляет: “Я плебей, я предан новым институтам. Если бы на выборах 1846 года мой мандат призвал меня в Париж, я бы помог совершить революцию”. Чтобы доказать свою приверженность ее идеал
ам, Дантес жертвует 500 франков, значительную по тем временам сумму, в фонд готовившейся в поддержку республики рабочей забастовки.
Избранный в Учредительное собрание, Дантес становится одним из его секретарей и членом комитета по иностранным делам. Голосуя с правыми, он активно поддерживает Луи-
Наполеона вначале как президента республики, а после государственного переворота - императора под именем Наполеона III. Луи Метман отрицал существование записок Дантеса о его политической деятельности. Но Клод де Геккерен-д’Антес упоминает “письменный отчет” прадеда об участии в государственном пере
вороте. Было бы интересно с ним познакомиться и потому, что в мае 1852 года Дантес, выполняя по поручению Луи-Наполеона секретную миссию по выяснению отношения европейских монархов к его намерению провозгласить себя императором, встретился в Берлине и с Николаем I. За успешное выполнение этой миссии
Дантес будет вознагражден креслом сенатора.
К тому периоду и относится эпизод внутриполитической борьбы во Франции, столкнувшей Дантеса с Гюго - “этим великим поэтом, одновременно наполеонистом и республиканцем, которого выводили из себя правые взгляды его эльзасского коллеги”, как с сарказмом п
ишет барон Клод.
Гюго, будучи депутатом Учредительного, затем Национального собрания, действительно поддерживал Луи-Наполеона в качестве президента республики, но решительно восстал против его авторитарных поползновений. Во Франции едва ли не каждому школьнику известно стихотворение Гюго “17 июля
1851 года, сходя с трибуны”. В тот день в Национальном собрании проходило бурное заседание, на котором пересматривалась конституция. Гюго выступил на нем со страстной четырехчасовой речью в защиту демократических свобод от угрозы, исходившей справа. В стихотворении есть такие строки:
Все эти го
спода, кому лежать в гробах,
Толпа тупая, грязь, что превратится в прах.
В авторском примечании к стихотворению в числе правых депутатов, неистовствовавших в ходе его выступления, Гюго называет и Дантеса, добавляя, что теперь он сенатор с 30 тысячами франков жалованья. Барон Клод пытается пре
дставить дело таким образом, что поэт просто “завидовал жалованью, которое получал бывший кавалергард в качестве сенатора”. Между тем, гражданская позиция Гюго, отказавшегося впоследствии принять объявленную Наполеоном III амнистию, заставила его провести в изгнании почти двадцать лет.
Здесь сле
дует заметить, что при всей популярности Гюго в нашей стране, он известен у нас главным образом как прозаик - автор замечательных романов. Для французов он прежде всего гениальный поэт. И выдающийся общественный деятель. Вокруг его личности еще при жизни начала складываться легенда. Экспозиция париж
ского музея “Дом Виктора Гюго” показывает, в отличие от наших литературных музеев, не только его жизнь и творчество, но и “миф, созданный коллективным воображением”, что отнюдь не умаляет его величия. Роден, воплощая этот миф в пластическую форму, создавая памятник Гюго, изобразит его с головой мысл
ителя и обнаженным торсом Атланта, способного принять на свои плечи, если не небесный свод, то Французскую Республику.
Что касается Дантеса, то у нас нет оснований сомневаться в приобретенной им с годами политической сноровке и деловой хватке. Не случайно Карл Маркс отозвался о нем как об “извес
тнейшем выкормыше Империи”. Проспер Мериме, изучивший русский язык и переводивший Пушкина, так описывал одно из его выступлений в сенате: “...появился Геккерен (убийца Пушкина), атлетического сложения, с немецким акцентом, с тяжелым видом; не знаю, сам ли он сделал свою речь, но произнес он ее прево
сходно и со сдержанной силой, производящей впечатление...”
К тому времени, когда в результате франко-прусской войны Вторая империя бесславно пала, Дантес, входивший в число учредителей и членов административных советов ряда кредитных банков, железнодорожных и морских транспортных компаний, промы
шленных и страховых обществ, был весьма состоятельным человеком.
Апологетически относящийся к Дантесу составитель сульцского сборника оправдывает его поведение как в дуэльной истории, так и на политическом поприще. “После кончины супруги, - пишет он, - Жорж-Шарль посвятил себя политической жизни.
Как мэр он был очень активен и позволительно задаться вопросом, сравнялся ли с ним кто-либо или сравнится в будущем”.
На городском кладбище Сульца, в конце идущей от входа дорожки, за высоко поднятым к небу распятием, металлическая решетка выгораживает участок с двадцатью могилами нескольких по
колений Дантесов. Небольшой общий памят-
ник - траурная урна на постаменте. Одинаковые массивные кресты над одинаковыми беломраморными плитами. Только на самых последних захоронениях надгробия гранитные.
Надпись на плите с именем Катерины баронессы д’Антес де Геккерен гласит, что урожденная бар
онесса(!) де Гончарофф скончалась 15 октября 1843 года в возрасте 32 лет. Известно, что Гончаровы не имели титула, и Екатерина Николаевна была на три года старше мужа, родившегося в 1812 году. Перед лицом вечности, как бы извиняясь за тщеславие предков, недавно на могильную плиту поставили маленькую
Цветного мрамора, дощечку с ее именем без приписывавшегося Гончаровым баронского титула и подлинными датами ее жизни (1809-1843). На могиле лежали две свежесрезанные розы. Возможно, их принес Жан-Пьер Браун, желая показать русским, что в Сульце не забывают их соотечественницу.
Барон Луи де Гек
керен. Он вернулся в семью Дантеса в 1875 году после отставки с занимавшегося им более тридцати лет поста нидерландского посланника в Вене. Умер в 1884 году, когда ему было почти 93 года.
Барон Жорж-Шарль де Геккерен-д’Антес. Умер в 1895 году в возрасте 83 лет.
Рядом могила его младшей дочери
Леони-Шарлотты (1840-1888), умершей душевнобольной. Говорили, что Пушкина она боготворила в буквальном смысле слова, превратив свою комнату в келью и молясь на его портрет. С отцом не разговаривала, назвав его убийцей. Кажется, существование этой несчастной женщины было единственным подлинным наказ
анием, постигшим Дантеса.
…В заключение - одно давнее, относящееся к 80-м годам XIX века высказывание о Дантесе. В те годы он, живя в собственном особняке на авеню Монтень, в районе Елисейских полей, нередко проводил вечера в аристократическом клубе “Cеркль эмпериаль”. Писатель, член Французской
Академии Поль Эрвьё (1857-1915), слывший безжалостным обличителем высшего общества, писал, что, встречая в его салонах “этого рослого, с великолепной выправкой одинокого старца”, он говорил себе: “Вот тот, кто принес смерть Пушкину, а Пушкин принес ему бессмертие, как Эфесский храм тому, кто его раз
