"Вся правда о взрыве на стадионе «Трудовые резервы».
Именно под таким заголовком на прошлой неделе вышла книга заслуженного юриста РФ В.А. Манылова о знаменитой трагедии на кировском стадионе. Наверное, в истории нашего города не большей трагедии масштаба, подобного взрыву на «Трудовых». 25 мая 1968 года на стадионе в результате взрыва пиротехники погибло 39 человек, всего пострадало 111, из них 41 школьник. Манылов в своей книге впервые в истории на основании подлинных документов различных архивов России дает полную картину случившегося, приводит пофамильные списки пострадавших, Указы о награждении лиц, отличившихся в результате пожара и извлечения из официальных документов о наказании виновных.
Но наиболее интересны воспоминания очевидцев взрыва. Небольшие цитаты из них я приведу сегодня к качестве комментариев к фотографиям, снятым сразу после взрыва 25 мая 1968 года.
Марат Львович Эпштейн
, майор милиции, в 1963 - 1975 гг. начальник отдела УООП
«Руководство стадиона «Трудовые резервы» возражало против массового представления на их поле, поскольку проводившееся в 1967 году подобное мероприятие причинило определенный ущерб стадиону. Однако местные власти не согласились, чтобы представление провести на стадионе «Динамо», имеющем тоже большое количество мест. С нашей милицейской стороны также были возражения против «Динамо». Этот стадион имел много бетонных конструкций, и если бы на нем случилось то, что произошло на «Трудовых резервах», жертв и разрушений было бы гораздо больше».
стадион "Трудовые резервы" до майского взрыва 1968 г.
«Когда я находился у центрального входа на стадион, увидел взлетевшую светящуюся ракету. Про себя еще успел подумать, что так рано началось представление. В тот же миг увидел, как разламывается крыша административного здания. Затем взметнулся сноп огня с дымом. На стадион полетели болванки спортивных гранат и другой инвентарь….Когда понял, что произошел взрыв, через мегафон дал команду не допускать никого на стадион, взять в кольцо трибуны и оцепить очаг взрыва. Стали быстро эвакуировать людей, предотвращая панику и давку. Сразу же стали прибывать пожарные машины и машины скорой помощи».
Зоя Леонидовна Кощеева
. В 1968 г. ученица 7 класса школы №16
«Я думаю, что до начала представления оставалось минут 20. Зрители постепенно занимали свои места. Вход был с двух сторон: от монастыря и с улицы Большевиков. Зрительных мест было занято больше половины. И вдруг как бабахнет! Над зданием администрации вырвалось огненное пламя, крыша поднялась несколько вверх, а затем осела, и повалил черный дым. Было еще, как мне показалось, несколько взрывов, но уже не таких сильных. Над стадионом полетели головешки, видимо горевшие палки. Одна из них попала мне в ногу. Своим детским умом я поняла, что случилось что-то страшное, не входившее в планы устроителей».
«Началась суматоха: крики, стоны, люди побежали на выход. Мы с подружкой схватились за руки и побежали наверх через сидения прямо к забору. Я видела, что у выхода со стадиона скопилась большая толпа, кроме того, шли зрители на концерт. Я не могу объяснить, почему мы не побежали к выходу, но сейчас думаю, что люди в панике могли бы нас, хрупких девочек, просто раздавить, сработала какая-то интуиция самосохранения
Матвей Матвеевич Малышев, полковник, в 1966 - 1984 гг. заместитель командира войсковой части 66676
«Спасательные работы еще осложнялись тем, что поначалу от взрыва на стадионе валялось много не обесточенных электрических проводов. Я помню, что было обнаружено 32 трупа обгоревших людей, которых отправили в морг.
Живых «Скорая помощь» развозила по больницам. Оцепление сохранялось трое суток. К исходу третьих суток все работы были закончены. Все, что осталось от разрушенного взрывом здания, было погружено на самосвалы и вывезены за пределы стадиона».
Капитолина Анатольевна Фадеева
, в 1962 - 1978 гг. юрисконсульт Кировского облисполкома
«Председатель облисполкома Н.И. Паузин и первый секретарь обкома КПСС Б.Ф. Петухов и другие ответственные работники уехали. На стадионе по соседству с двухэтажным административным зданием располагались, как называли их в народе «правительственные трибуны», то есть места для руководящих лиц области. Естественно билеты на них не продавались. После отъезда руководства я занималась разбором текущих документов. Вскоре услышала какие-то отдаленные звуки, но не придала им значения. Спустя некоторое время в кабинет заходит Н.И. Паузин. Первое, что мне бросилось в глаза, все лицо у него было белое, а руки тряслись. Он впервые стал заикаться и рассказал, что при подъезде к стадиону услышали два взрыва, оказалось это взорвалось двухэтажное здание. Пострадало много народу, есть погибшие. Если бы они подъехали на несколько минут раньше и заняли места на трибуне, то едва бы кто остался жив».
Евгений Михайлович Манылов
,
в 1966 - 1973 г. прокурор следственного отдела прокуратуры Кировской области
«Расследование уголовного дела было засекречено с самого начала. Отрабатывались два момента - диверсия или чья-то небрежность. Вспомните те годы - многие события не предавались гласности, чтобы не волновать людей и не опорочить руководящие органы…Число погибших и пострадавших было под секретом, слухам способствовали и «вражеские голоса» и также то, что ряду соответствующих предприятий была дана команда на изготовление гробов без конкретных цифр, так как вначале было еще не известно точное количество погибших. Если верить слухам, то получается, что кого-то хоронили тайком, без родственников, но извините это уже из области фантастики».
Иван Дмитриевич Чупрынов
, в 1962 - 1978 гг. прокурор следственного отдела прокуратуры Кировской области
«Мне поставили задачу - заниматься в морге опознанием погибших. Трупы укладывали рядами, каждому вешали бирку с порядковым номером. Приходило много родственников, но мы их не подпускали к трупам. Многие трупы сильно обгорели. Показывать их родственникам было нельзя. Могло дойти до инфаркта или инсульта. Перед моргом день и ночь толпилась масса людей - родных и знакомых, просили и требовали показать трупы. Опознанные трупы мы укладывали в гробы и родственники в сопровождении милиции сразу с морга увозили их на кладбище для захоронения. Тогда еще не проводилось ДНК, но могу с полной ответственностью утверждать, что все погибшие были опознаны».
«Мною были допрошены ряд сотрудников «Скорой помощи». С их слов в то время практически не было вызовов по домам к больным. Станция «Скорой помощи» находилась недалеко от стадиона, и все машины были туда направлены. Я даже помню время - за 28 минут все обнаруженные трупы и раненые были вывезены со стадиона. Так что «Скорая помощь» сработала на отлично.
В завершение приведу фразу одного из очевидцев взрыва на стадионе, выше уже упомянутого М.Л. Эпштейна. Она ярко характеризует причины и виновников майской трагедии 1968 г.:
«В этой трагедии я считаю, что нет вины ни милиции, ни пожарников. Не был предусмотрен один вопрос: тогда не требовалось разрешения на провоз пороха. После бедствия вышел Указ Президиума Верховного Совета РСФСР, в котором органам милиции был вменен контроль за осуществлением перевозки пороха. Вторая причина в халатности тех работников театра, которые организовывали пиротехническую часть представления. Пиротехник Березенцев, в нарушение договора, работал один и поэтому многое делал в спешке. Я видел, как он быстро с поля побежал в здание, а спустя секунды раздался взрыв».
P.S. Все фото из книги В.А. Манылова "Вся правда о взрыве на стадионе «Трудовые резервы»Расположенный в овраге возле Трифонова монастыря стадион «Трудовые резервы» был некогда одним из лучших в городе Кирове. В 50-60е гг. XX в. здесь проходили регулярные футбольные матчи, соревнования легкоатлетов, конькобежцев. Всего стадион вмещал около 10 тысяч человек. Страшная трагедия, произошедшая 25 мая 1968 г., фактически уничтожила стадион и искалечила жизни многих его гостей.
В мае 1968 г. на стадионе «Трудовые резервы» должен был состояться праздник, посвященный 50-летию Советской армии, под названием «Есть на свете Москва». Для участия в массовке представления были привлечены как иногородние кадры, так и местные жители – студенты вузов, учащиеся школ, военнослужащие. Батальные сцены планировалось сопроводить пиротехническими эффектами, а в конце представления должен был состояться фейерверк. Организаторы мероприятия прибыли в Киров с большим грузом пиротехнических изделий, рассчитанных на несколько десятков последующих представлений в других городах. Общий вес дымного пороха составил около 200 кг, пиротехнических «звездочек» – 900 кг. Пиротехнику складировали в деревянном двухэтажном административном корпусе стадиона. За 20 минут до начала представления, в 17 часов 40 минут в здании раздался взрыв. По официальной версии, он унёс жизни 39 человек, 111 человек получили ранения и были госпитализированы.
Слухи о массовой гибели людей во время взрыва на «Трудовых резервах» сразу же облетели город, уже через час после трагедии о ней сообщили ряд западных радиостанций. При этом официальная информация тщательно фильтровалась, а позже была засекречена. Учитывая то обстоятельство, что число погибших и пострадавших было под секретом, слухам способствовало распоряжение, отданное ряду предприятий города на изготовление гробов без конкретных цифр, так как вначале было еще не известно точное количество погибших. Только 28 мая в прессе появилось несколько строчек соболезнования партийно-советских органов семьям, родным и близким погибших «в результате несчастного случая, произошедшего на стадионе «Трудовые резервы». С пострадавших взяли подписку о неразглашении сведений о случившемся.
Долгое время информация о трагедии была недоступна для широкого круга людей. Только в 2012 г. в продаже появилась книга «Вся правда о взрыве на стадионе «Трудовые резервы» заслуженного юриста РФ В. А. Манылова о знаменитой трагедии на кировском стадионе. Манылов в своей книге впервые в истории на основании подлинных документов различных архивов России создал полную картину случившегося, привел пофамильные списки пострадавших, Указы о награждении лиц, отличившихся в результате пожара и извлечения из официальных документов о наказании виновных.
Но наиболее интересны яркие воспоминания очевидцев взрыва, заботливо собранные Маныловым. Небольшие цитаты из них приведем в качестве комментариев к уникальным фотографиям, снятым сразу после взрыва 25 мая 1968 года.
Марат Львович Эпштейн, майор милиции, в 1963 – 1975 гг. начальник отдела УООП:
«Руководство стадиона «Трудовые резервы» возражало против массового представления на их поле, поскольку проводившееся в 1967 году подобное мероприятие причинило определенный ущерб стадиону. Однако местные власти не согласились, чтобы представление провести на стадионе «Динамо», имеющем тоже большое количество мест. С нашей милицейской стороны также были возражения против «Динамо». Этот стадион имел много бетонных конструкций, и если бы на нем случилось то, что произошло на «Трудовых резервах», жертв и разрушений было бы гораздо больше…Когда я находился у центрального входа на стадион, увидел взлетевшую светящуюся ракету. Про себя еще успел подумать, что так рано началось представление. В тот же миг увидел, как разламывается крыша административного здания. Затем взметнулся сноп огня с дымом. На стадион полетели болванки спортивных гранат и другой инвентарь….Когда понял, что произошел взрыв, через мегафон дал команду не допускать никого на стадион, взять в кольцо трибуны и оцепить очаг взрыва. Стали быстро эвакуировать людей, предотвращая панику и давку. Сразу же стали прибывать пожарные машины и машины скорой помощи».
Зоя Леонидовна Кощеева, в 1968 г. ученица 7 класса школы №16:
«Я думаю, что до начала представления оставалось минут 20. Зрители постепенно занимали свои места. Вход был с двух сторон: от монастыря и с улицы Большевиков. Зрительных мест было занято больше половины. И вдруг как бабахнет! Над зданием администрации вырвалось огненное пламя, крыша поднялась несколько вверх, а затем осела, и повалил черный дым. Было еще, как мне показалось, несколько взрывов, но уже не таких сильных. Над стадионом полетели головешки, видимо горевшие палки. Одна из них попала мне в ногу. Своим детским умом я поняла, что случилось что-то страшное, не входившее в планы устроителей…Началась суматоха: крики, стоны, люди побежали на выход. Мы с подружкой схватились за руки и побежали наверх через сидения прямо к забору. Я видела, что у выхода со стадиона скопилась большая толпа, кроме того, шли зрители на концерт. Я не могу объяснить, почему мы не побежали к выходу, но сейчас думаю, что люди в панике могли бы нас, хрупких девочек, просто раздавить, сработала какая-то интуиция самосохранения».
Матвей Матвеевич Малышев, полковник, в 1966 – 1984 гг. заместитель командира войсковой части 66676:
«Спасательные работы еще осложнялись тем, что поначалу от взрыва на стадионе валялось много не обесточенных электрических проводов. Я помню, что было обнаружено 32 трупа обгоревших людей, которых отправили в морг. Живых «Скорая помощь» развозила по больницам. Оцепление сохранялось трое суток. К исходу третьих суток все работы были закончены. Все, что осталось от разрушенного взрывом здания, было погружено на самосвалы и вывезены за пределы стадиона».
Капитолина Анатольевна Фадеева, в 1962 – 1978 гг. юрисконсульт Кировского облисполкома:
«Председатель облисполкома Н. И. Паузин и первый секретарь обкома КПСС Б. Ф. Петухов и другие ответственные работники уехали. На стадионе по соседству с двухэтажным административным зданием располагались, как называли их в народе «правительственные трибуны», то есть места для руководящих лиц области. Естественно билеты на них не продавались. После отъезда руководства я занималась разбором текущих документов. Вскоре услышала какие-то отдаленные звуки, но не придала им значения. Спустя некоторое время в кабинет заходит Н. И. Паузин. Первое, что мне бросилось в глаза, все лицо у него было белое, а руки тряслись. Он впервые стал заикаться и рассказал, что при подъезде к стадиону услышали два взрыва, оказалось это взорвалось двухэтажное здание. Пострадало много народу, есть погибшие. Если бы они подъехали на несколько минут раньше и заняли места на трибуне, то едва бы кто остался жив».
Евгений Михайлович Манылов, в 1966 – 1973 г. прокурор следственного отдела прокуратуры Кировской области:
«Расследование уголовного дела было засекречено с самого начала. Отрабатывались два момента – диверсия или чья-то небрежность. Вспомните те годы – многие события не предавались гласности, чтобы не волновать людей и не опорочить руководящие органы…Число погибших и пострадавших было под секретом, слухам способствовали и «вражеские голоса» и также то, что ряду соответствующих предприятий была дана команда на изготовление гробов без конкретных цифр, так как вначале было еще не известно точное количество погибших. Если верить слухам, то получается, что кого-то хоронили тайком, без родственников, но извините это уже из области фантастики».
Иван Дмитриевич Чупрынов, в 1962 – 1978 гг. прокурор следственного отдела прокуратуры Кировской области:
«Мне поставили задачу – заниматься в морге опознанием погибших. Трупы укладывали рядами, каждому вешали бирку с порядковым номером. Приходило много родственников, но мы их не подпускали к трупам. Многие трупы сильно обгорели. Показывать их родственникам было нельзя. Могло дойти до инфаркта или инсульта. Перед моргом день и ночь толпилась масса людей – родных и знакомых, просили и требовали показать трупы. Опознанные трупы мы укладывали в гробы и родственники в сопровождении милиции сразу с морга увозили их на кладбище для захоронения. Тогда еще не проводилось ДНК, но могу с полной ответственностью утверждать, что все погибшие были опознаны…Мною были допрошены ряд сотрудников «Скорой помощи». С их слов в то время практически не было вызовов по домам к больным. Станция «Скорой помощи» находилась недалеко от стадиона, и все машины были туда направлены. Я даже помню время – за 28 минут все обнаруженные трупы и раненые были вывезены со стадиона. Так что «Скорая помощь» сработала на отлично».
В завершение приведем фразу одного из очевидцев взрыва на стадионе, выше уже упомянутого М. Л. Эпштейна. Она ярко характеризует причины и виновников майской трагедии 1968 г.:
«В этой трагедии я считаю, что нет вины ни милиции, ни пожарников. Не был предусмотрен один вопрос: тогда не требовалось разрешения на провоз пороха. После бедствия вышел Указ Президиума Верховного Совета РСФСР, в котором органам милиции был вменен контроль за осуществлением перевозки пороха. Вторая причина в халатности тех работников театра, которые организовывали пиротехническую часть представления. Пиротехник Березенцев, в нарушение договора, работал один и поэтому многое делал в спешке. Я видел, как он быстро с поля побежал в здание, а спустя секунды раздался взрыв».
В 1968 г. по факту взрыва УВД Кировской области было возбуждено уголовное дело. Из приговора суда следовало, что взрыв произошел по вине пиротехника В. В. Березенцева, допустившего грубое нарушение правил при работе с взрывчатыми веществами. Трагедии способствовало и то, что со стороны организаторов представления и руководства стадиона были допущены нарушения: отсутствовал противопожарный контроль над подготовкой мероприятия, а также хранением пиротехнических средств. Что касается судьбы стадиона, то с мая 1968 г. и по сей день он стоит заброшенный, как бы являясь живым памятником той страшной трагедии.
Фото: ГАКО, а также из книги В.А. Манылова «Вся правда о взрыве на стадионе «Трудовые резервы»
Пострадавших свозили в больницы. Чтобы освободить места, в срочном порядке выписывали не тяжёлых пациентов: прямо в пижамах те возвращались домой по улицам города.
Повезло народному артисту страны Марку Бернесу. В половине шестого его потчевали эскалопами по-вятски в ресторане "Россия". Во время первого взрыва Марк Наумович как раз подъехал к "Трудовым резервам". Автобус сразу же развернулся и отбыл в неизвестном направлении.
Повезло и юношам из футбольных "Трудовых резервов", находившимся на сборах: их ужин задержали на полчаса. По сценарию праздника, ребятам предназначались две скамейки под злополучным балконом.
Примерно через час после случившегося «Голос Америки» передал, что в "деревне Киров произошла страшная трагедия...", у нас же была полная информационная блокада. Только 28 мая в местной газете появилось несколько строчек соболезнования партийно-советских органов семьям, родным и близким погибших "в результате несчастного случая, произошедшего на стадионе "Трудовые резервы". С пострадавших взяли подписку о неразглашении сведений о случившемся.
Последствия катастрофы были ужасны: трупы принявших смерть в эпицентре взрыва изуродованы и обгорели до неузнаваемости. Офицера Н. родственники признали по бляхе парадного ремня и уцелевшим золотым коронкам. Несгораемый сейф пришлось откапывать, т.к. он ушел на два метра в землю.
Как только огонь затушили, поступило указание пепелище сровнять с землей. Но приехала чрезвычайная комиссия из Москвы, заставила разрыть место под взорвавшимся домом. По некоторым сведениям, среди головешек обнаружили ещё несколько трупов. Видимо, в спешке их не заметили или так торопились стереть с лица земли следы трагедии, что не посчитали тогда главной задачей найти и опознать всех погибших.
25-27 февраля 1969 года судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР окончательно признала виновными и наказала директора Московского театра массовых представлений Петренко (2 года 6 месяцев лишения свободы), заведующего художественной частью театра Пайкина (1 год 6 месяцев), директора Ставропольского парка культуры и отдыха Поскрякова (2 года 6 месяцев), начальника Кировского городского отряда ВПО Новоселова (1 год исправительных работ), инспектора ВПЧ-2 г. Кирова Пестрикова (6 месяцев исправительных работ). Заместителя председателя ВДСО "Трудовые резервы" Кировской области Скорнякова и директора стадиона ВДСО "Трудовые резервы" Береснева оправдали за отсутствием в их действиях состава преступления.
Ответственность за сам взрыв возложили на погибшего пиротехника Березенцева, приглашенного москвичами из Ставрополя.
По официальным данным, в результате взрыва и пожара в служебном помещении, расположенном на территории стадиона "Трудовые резервы", пострадало 117 человек: 29 погибли на месте, были ранены 88 человек, в том числе 72 - тяжело. Позднее в больницах скончались еще шестеро кировчан. Среди 35 погибших было одиннадцать учащихся, девять военнослужащих, трое работников московского театра.
Стадион до сих пор не восстановлен. Часть территории занимает автомастерская, часть - дикие футбольные площадки. Предпринимались попытки восстановления, но всё упиралось в деньги и память местных жителей - сложно привлечь людей на место трагедии.
«В Советском Союзе взрывов не было»? Вспоминаем о страшной трагедии 25 мая 1968 года
Мало кто помнит, почему стадион «Трудовые резервы», расположенный в овраге засора возле Трифонова монастыря, заброшен и пуст. В советское время этот стадион был одним из любимых мест массового отдыха кировчан. Но сейчас там можно увидеть лишь небольшие группы футболистов, гоняющие мяч.
25 мая 1968 года, 44 года назад, в 17 часов 40 минут, за 20 минут до празднования 50-летия Советской армии Ленинского комсомола, на стадионе «Трудовые резервы» произошёл крупный взрыв. Под трибунами взорвалась пиротехника, заготовленная для театрального праздничного шоу.
Взрыв унёс жизни 39 человек. 111 человек, получили ранения и были госпитализированы . Говорят, что многих из пострадавших почти сразу же перевезли на постоянное место жительство в другие города и строго запретили разглашать любую информацию о происшествии.
О таком громком происшествии в Советском Союзе говорить не было принято. На все материалы дела было наложено табу. Многие годы происшествие в Кирове тщательно скрывали и все папки с документами были под грифом «Секретно».
Евгений Манылов, в 1966 – 1973 году был прокурором следственного отдела прокуратуры Кировской области:
-Расследование уголовного дела было засекречено с самого начала. Отрабатывались два момента – диверсия или чья-то небрежность. Вспомните те годы – многие события не предавались гласности, чтобы не волновать людей и не опорочить руководящие органы…
| Фотографии kasanof.livejournal.com | |||
Автор приводит списки погибших и рассказы о случившемся из уст очевидцев. В своем «Живом Журнале» Антон Касанов, ведущий специалист государственного архива Кировской области выделил несколько цитат, описывающих все, что происходило во время и после трагедии.
Прошло уже 44 года с момента одного из самых крупных происшествий в Кировской области.
Взрыв глазами очевидцев
Марат Эпштейн, майор милиции, в 1963 – 1975 годах начальник отдела УООП:-Когда я находился у центрального входа на стадион, увидел взлетевшую светящуюся ракету. Про себя еще успел подумать, что так рано началось представление. В тот же миг увидел, как разламывается крыша административного здания. Затем взметнулся сноп огня с дымом. На стадион полетели болванки спортивных гранат и другой инвентарь….Когда понял, что произошел взрыв, через мегафон дал команду не допускать никого на стадион, взять в кольцо трибуны и оцепить очаг взрыва. Стали быстро эвакуировать людей, предотвращая панику и давку. Сразу же стали прибывать пожарные машины и машины скорой помощи.
-Я думаю, что до начала представления оставалось минут 20. Зрители постепенно занимали свои места. Вход был с двух сторон: от монастыря и с улицы Большевиков. Зрительных мест было занято больше половины. И вдруг как бабахнет! Над зданием администрации вырвалось огненное пламя, крыша поднялась несколько вверх, а затем осела, и повалил черный дым. Было еще, как мне показалось, несколько взрывов, но уже не таких сильных. Над стадионом полетели головешки, видимо горевшие палки. Одна из них попала мне в ногу. Своим детским умом я поняла, что случилось что-то страшное, не входившее в планы устроителей. Началась суматоха: крики, стоны, люди побежали на выход. Мы с подружкой схватились за руки и побежали наверх через сидения прямо к забору. Я видела, что у выхода со стадиона скопилась большая толпа, зрители все еще шли на концерт. Я не могу объяснить, почему мы не побежали к выходу, но сейчас думаю, что люди в панике могли бы нас, хрупких девочек, просто раздавить, сработала какая-то интуиция самосохранения.
Евгений Манылов, в 1966 – 1973 году был прокурором следственного отдела прокуратуры Кировской област
-Число погибших и пострадавших было под секретом, слухам способствовали и «вражеские голоса» и также то, что ряду соответствующих предприятий была дана команда на изготовление гробов без конкретных цифр, так как вначале было еще не известно точное количество погибших. Если верить слухам, то получается, что кого-то хоронили тайком, без родственников, но извините это уже из области фантастики.
Тем не менее в 2003 году издательство «Правда.ру» описывала трагедию, также приводя рассказ нескольких человек. 9 лет назад многие говорили, что происшествие окутано секретами...
-Через час о ЧП в Кирове уже вещали «вражеские голоса» западных радиостанций, у нас же была полная информационная блокада. Только 28 мая в местной газете появилось несколько строчек соболезнования партийно-советских органов семьям, родным и близким погибших «в результате несчастного случая, произошедшего на стадионе «Трудовые резервы». С пострадавших взяли подписку о неразглашении сведений о случившемся.
Вина во взрыве была предъявлена пиротехнику, который нарушил правила пожарной безопасности при работе с взрывоопасными веществами. Согласно контракту, который заключил московский театр с пиротехнической компанией, в день празднования должны были работать 4 человека, но вместо этого на объекте в тот злополучный день находился лишь один пиротехник, который погиб во время взрыва.
В материале использованы фотографии из книги В.А. Манылова «Вся правда о взрыве на стадионе «Трудовые резервы»
По официальным данным погибло 39 человек: 11 школьников, 9 военно-служащих, 1 сотрудник милиции, 2 работника буфета, 2 работника стадиона, 3 артиста московскоготеатра, 10 зрителей, 1 пиротехник - признанный главным виновным. Кроме того, 11 человек получили тяжкие телесные повреждения, 21 - менее тяжкие, 40 - легкие повреждения. Первая часть текста из официального описания в книге о случившейся трагедии, уверения в опознании всех обгоревших погибших, очень быстрой реакции "за 28 минут" всех вывезли... Во второй части дополнительные воспоминания родственников погибших.
Вся правда о взрыве на стадионе «Трудовые резервы»
Оригинал взят у kasanof в Вся правда о взрыве на стадионе «Трудовые резервы» "Вся правда о взрыве на стадионе «Трудовые резервы». Именно под таким заголовком в 2012 году вышла книга заслуженного юриста РФ В.А. Манылова о знаменитой трагедии на кировском стадионе. Наверное, в истории нашего города не большей трагедии масштаба, подобного взрыву на «Трудовых». 25 мая 1968 года на стадионе в результате взрыва пиротехники погибло 39 человек, всего пострадало 111, из них 41 школьник.Манылов в своей книге впервые в истории на основании подлинных документов различных архивов России дает полную картину случившегося, приводит пофамильные списки пострадавших, Указы о награждении лиц, отличившихся в результате пожара и извлечения из официальных документов о наказании виновных.
Но наиболее интересны воспоминания очевидцев взрыва. Небольшие цитаты из них я приведу сегодня к качестве комментариев к фотографиям, снятым сразу после взрыва 25 мая 1968 года.
Марат Львович Эпштейн
, майор милиции, в 1963 - 1975 гг. начальник отдела УООП
«Руководство стадиона «Трудовые резервы» возражало против массового представления на их поле, поскольку проводившееся в 1967 году подобное мероприятие причинило определенный ущерб стадиону. Однако местные власти не согласились, чтобы представление провести на стадионе «Динамо», имеющем тоже большое количество мест. С нашей милицейской стороны также были возражения против «Динамо». Этот стадион имел много бетонных конструкций, и если бы на нем случилось то, что произошло на «Трудовых резервах», жертв и разрушений было бы гораздо больше».
стадион "Трудовые резервы" до майского взрыва 1968 г.
«Когда я находился у центрального входа на стадион, увидел взлетевшую светящуюся ракету. Про себя еще успел подумать, что так рано началось представление. В тот же миг увидел, как разламывается крыша административного здания. Затем взметнулся сноп огня с дымом. На стадион полетели болванки спортивных гранат и другой инвентарь….Когда понял, что произошел взрыв, через мегафон дал команду не допускать никого на стадион, взять в кольцо трибуны и оцепить очаг взрыва. Стали быстро эвакуировать людей, предотвращая панику и давку. Сразу же стали прибывать пожарные машины и машины скорой помощи».
Зоя Леонидовна Кощеева
. В 1968 г. ученица 7 класса школы №16
«Я думаю, что до начала представления оставалось минут 20. Зрители постепенно занимали свои места. Вход был с двух сторон: от монастыря и с улицы Большевиков. Зрительных мест было занято больше половины. И вдруг как бабахнет! Над зданием администрации вырвалось огненное пламя, крыша поднялась несколько вверх, а затем осела, и повалил черный дым. Было еще, как мне показалось, несколько взрывов, но уже не таких сильных. Над стадионом полетели головешки, видимо горевшие палки. Одна из них попала мне в ногу. Своим детским умом я поняла, что случилось что-то страшное, не входившее в планы устроителей».
«Началась суматоха: крики, стоны, люди побежали на выход. Мы с подружкой схватились за руки и побежали наверх через сидения прямо к забору. Я видела, что у выхода со стадиона скопилась большая толпа, кроме того, шли зрители на концерт. Я не могу объяснить, почему мы не побежали к выходу, но сейчас думаю, что люди в панике могли бы нас, хрупких девочек, просто раздавить, сработала какая-то интуиция самосохранения
Матвей Матвеевич Малышев, полковник, в 1966 - 1984 гг. заместитель командира войсковой части 66676
«Спасательные работы еще осложнялись тем, что поначалу от взрыва на стадионе валялось много не обесточенных электрических проводов. Я помню, что было обнаружено 32 трупа обгоревших людей, которых отправили в морг.
Живых «Скорая помощь» развозила по больницам. Оцепление сохранялось трое суток. К исходу третьих суток все работы были закончены. Все, что осталось от разрушенного взрывом здания, было погружено на самосвалы и вывезены за пределы стадиона».
Капитолина Анатольевна Фадеева
, в 1962 - 1978 гг. юрисконсульт Кировского облисполкома
«Председатель облисполкома Н.И. Паузин и первый секретарь обкома КПСС Б.Ф. Петухов и другие ответственные работники уехали. На стадионе по соседству с двухэтажным административным зданием располагались, как называли их в народе «правительственные трибуны», то есть места для руководящих лиц области. Естественно билеты на них не продавались. После отъезда руководства я занималась разбором текущих документов. Вскоре услышала какие-то отдаленные звуки, но не придала им значения. Спустя некоторое время в кабинет заходит Н.И. Паузин. Первое, что мне бросилось в глаза, все лицо у него было белое, а руки тряслись. Он впервые стал заикаться и рассказал, что при подъезде к стадиону услышали два взрыва, оказалось это взорвалось двухэтажное здание. Пострадало много народу, есть погибшие. Если бы они подъехали на несколько минут раньше и заняли места на трибуне, то едва бы кто остался жив».
Евгений Михайлович Манылов
,
в 1966 - 1973 г. прокурор следственного отдела прокуратуры Кировской области
«Расследование уголовного дела было засекречено с самого начала. Отрабатывались два момента - диверсия или чья-то небрежность. Вспомните те годы - многие события не предавались гласности, чтобы не волновать людей и не опорочить руководящие органы…Число погибших и пострадавших было под секретом, слухам способствовали и «вражеские голоса» и также то, что ряду соответствующих предприятий была дана команда на изготовление гробов без конкретных цифр, так как вначале было еще не известно точное количество погибших. Если верить слухам, то получается, что кого-то хоронили тайком, без родственников, но извините это уже из области фантастики».
Иван Дмитриевич Чупрынов
, в 1962 - 1978 гг. прокурор следственного отдела прокуратуры Кировской области
«Мне поставили задачу - заниматься в морге опознанием погибших. Трупы укладывали рядами, каждому вешали бирку с порядковым номером. Приходило много родственников, но мы их не подпускали к трупам. Многие трупы сильно обгорели. Показывать их родственникам было нельзя. Могло дойти до инфаркта или инсульта. Перед моргом день и ночь толпилась масса людей - родных и знакомых, просили и требовали показать трупы. Опознанные трупы мы укладывали в гробы и родственники в сопровождении милиции сразу с морга увозили их на кладбище для захоронения. Тогда еще не проводилось ДНК, но могу с полной ответственностью утверждать, что все погибшие были опознаны».
«Мною были допрошены ряд сотрудников «Скорой помощи». С их слов в то время практически не было вызовов по домам к больным. Станция «Скорой помощи» находилась недалеко от стадиона, и все машины были туда направлены. Я даже помню время - за 28 минут все обнаруженные трупы и раненые были вывезены со стадиона. Так что «Скорая помощь» сработала на отлично.
В завершение приведу фразу одного из очевидцев взрыва на стадионе,выше уже упомянутого М.Л. Эпштейна. Она ярко характеризует причины и виновников майской трагедии 1868 г.:
«В этой трагедии я считаю, что нет вины ни милиции, ни пожарников. Не был предусмотрен один вопрос: тогда не требовалось разрешения на провоз пороха. После бедствия вышел Указ Президиума Верховного Совета РСФСР, в котором органам милиции был вменен контроль за осуществлением перевозки пороха. Вторая причина в халатности тех работников театра, которые организовывали пиротехническую часть представления. Пиротехник Березенцев, в нарушение договора, работал один и поэтому многое делал в спешке. Я видел, как он быстро с поля побежал в здание, а спустя секунды раздался взрыв».
P.S. Все фото из книги В.А. Манылова "Вся правда о взрыве на стадионе «Трудовые резервы»________________________________________ _______________________________________
Журналист нашего портала пообщался с родственниками погибших после взрыва пиротехники на «Трудовых резервах», а также побывал на месте захоронения жертв бедствия.
Оригинал взят у karhu53 в Засекреченная трагедия на стадионе Трудовые резервы
Ново-Макарьевское кладбище уже закрыто. Тем не менее, найти аллею из могил, погибших в страшной трагедии на кировском стадионе, было не просто. Без помощи провожатых - не обойтись.
Хронология событий
Вернемся в 1968 год. 25 мая многие кировчане с нетерпением ждали выступления московского театра на стадионе «Трудовые резервы». Праздник должен был состояться в честь прошедшего Дня Победы. Гастролеры привезли интересные художественные номера и историческую реконструкцию. К участию были привлечены кировские студенты, школьники и военнослужащие. В финале представления запланировали фейерверк. Вся пиротехника была спрятана в двухэтажном деревянном строении рядом с большим административным зданием и трибунами. Там сложили 200 кг. дымного пороха и 900 кг. пиротехнических «звездочек». Это был запас не только для выступления в Кирове, но и для представлений в других городах.
Милиции на стадионе в тот день было много. Патрули следили за порядком на мероприятии. Больше половины трибун к моменту взрыва было заполнено. Кто-то из гостей праздника увидел, как пиротехник выбежал из деревянного строения и устремился в противоположную сторону. Это было примерно за 20 минут до начала выступления - в 17.40 минут. В воздух вылетело что-то вроде ракетницы и раздался взрыв. Многие приняли это за сигнал к началу спектакля... К пожарищу трудно было подъехать из-за завалов после взрыва. Воду брали из Ежовского пруда почти за полкилометра от стадиона. На эвакуацию всех зрителей и участников представления потребовалось меньше часа...
Причиной трагедии признали взрыв пиротехники и халатность сотрудника московского театра по фамилии Березенцев. Отметим, он был специально приглашен из Ставрополя для организации фейерверка, и сам погиб во время взрыва. Виновным был признан директор Московского театра Петренко. Он получил 2, 6 года тюрьмы. Еще двое сотрудников театра получили от 1 до 2 лет лишения свободы.
Стоит добавить, со всех участников того страшного события были взяты «расписки о неразглашении». Информация о трагедии была строго засекречена. В газетах лишь через несколько дней появились соболезнования родным и близким многочисленных погибших. Между тем, «Голос Америки» уже через час в эфире своей радиостанции сообщил, что «в деревне Киров произошла страшная трагедия..»
Жизнь до и после взрыва
Леонид Щербинин каждый год в конце мая отправляется на кладбище чтобы навестить могилу своих сестер, погибших 25 мая 1968 года на «Трудовых резервах».
История житейская. Галя и Тома вместе с младшим братом собирались на стадион, чтобы посмотреть красочное представление. Ждали брата до последнего, но мальчишка заигрался во дворе. На тот момент Леониду Щербинину было 10 лет, а его сестрам - 12 и 14. Девочки обиделись и отправились без него. Их мама приболела и тоже не пошла на стадион.
Отец семейства тогда работал на «Трудовых резервах», поэтому мог провести всю семью бесплатно. Дочек усадил на самые лучшие места - на тот самый злополучный балкон.
Сестры уселись, а папа пошел проверять билеты на вход. Отец остался жив, потому что находился далеко от эпицентра взрывов, но эта трагедия стала его болью на всю жизнь. Он сам посадил туда дочерей. Эта наша семейная трагедия, — говорит Леонид Щербинин.
Звуки взрыва слышались по всему городу, вспоминает Леонид. Он вместе с мальчишками ринулся к стадиону, чтобы посмотреть, что произошло. Они пытались забраться на крышу одного из домов. Но вся территория была уже оцеплена. Детей милиция не пустила, им так ничего и не удалось рассмотреть.
Я понял, что случилось что-то страшное, кругом были пожарные машины, ехали «скорые», люди толпами покидали стадион. Сестер нигде не было видно, — вспоминает Леонид.
Отец не смог пойти на опознание сестер. Я сейчас деталей не помню, но думаю, что он пребывал в шоке. Галю и Тому пошел опознавать наш дядя. Сколько я его ни спрашивал, когда уже повзрослел, он никогда ничего не рассказывал про это. Мы до сих пор не знаем, точно ли тела моих сестер захоронены в этой могиле, - говорит Леонид.
Массовые похороны
Это снимок из семейного альбома Щербининых. Вот так весь Киров провожал погибших в страшной трагедии. Ново-Макарьевское кладбище тогда было почти пусто, получилось, что погибших захоронили в открытом поле.
Похороны проходили в закрытых гробах, потому что тела сильно обгорели.
Я помню, как отец «воевал» с властями за то, чтобы на памятной табличке написать «Трагически погибли 25 мая 1968 года». Ему не разрешали - все же было засекречено. Он сказал, что положит партбилет на стол. Ему уже было все равно. Только после этого разрешили оставить надпись. На памятник сестер установили белых голубков, — рассказал Леонид Щербинин.
Почему пиротехнику взяли и сложили просто около трибуны? Я до сих пор задаю этот вопрос. Во всей трагедии обвинили пиротехника Березенцева, поскольку он работал один и делал все в спешке. А где были другие сотрудники московского театра на тот момент? Такую трагедию трудно будет стереть из памяти еще нескольких поколений нашей семьи, — считает Ольга.
Аллея памяти
Сейчас могилы погибших разбросаны в разных частях кладбища. Человеку, незнающему, их вообще не найти. Однако погибших военных похоронили по особому алгоритму. Эти памятники составили небольшую аллею на Ново-Макарьевском кладбище, только сразу ее не увидеть. Это жуткая картина: заходишь на кладбище, смотришь на могилы, очень трудно отыскать те самые, люди в которых были захоронены в 1968 году. Разворачиваешься в сторону памятников и смотришь по диагонали. И вот они, все выстраиваются в ряд одинаковые памятники, одна и та же дата, многие без фотографий, просто фамилия и имя выбиты на памятной табличке. А есть среди них и могилы неизвестных солдат. Их, видимо, не опознали.
Все могилы кто-то навещает. На каждой из них одинаковые венки, посажены одни и те же цветы.
Добавлю, в 2012 году вышла книга В.А. Манылова «Вся правда о взрыве на стадионе «Трудовые резервы». Там собраны воспоминания очевидцев, милиционеров, которые проводили эвакуацию. Комментарии чиновников, которые находились на стадионе, очевидцев и простых кировчан.
А стадион «Трудовые резервы» несколько десятилетий после трагедии оставался полузаброшенным. Территорию занимали автомастерские и «дикие» футбольные площадки. В прошлом году городские власти озаботились восстановлением стадиона. Установили новую дренажную систему и положили искусственный газон. В планах — отстроить трибуны. Ведь спорт не возможен без болельщиков.
Многие факты и детали в моей статье не указаны. Прошу откликнуться родных и близких погибших, очевидцев трагедии в комментариях. Расскажите свою версию бедствия на «Трудовых резервах».
Фото: Свойкировский.рф, снимки из семейного альбома Щербининых, фото из книги В.А. Манылова «Вся правда о взрыве на стадионе «Трудовые резервы».
