Для Германии положение, сложившееся к концу 1944 г., не выглядело столь катастрофичным, как это было, например, летом того же года. Общие клещи, которыми грозили союзники и Советский Союз, все еще не сомкнулись. И хотя наступление в Арденнах не превратилось в стратегический удар против сил союзников и не дало Германии полностью освободить силы для Восточного фронта, немцы перехватили инициативу на Западе, и союзникам понадобилось какое-то время, прежде чем они смогли возобновить свое движение в глубь рейха. В районе к северу от Карпат русские в течение вот уже двух с половиной месяцев не предпринимали крупного наступления. Это позволило почти разгромленной в августе группе армий «Юг» настолько укрепить свои позиции в Венгрии, что деблокирование Будапешта уже не казалось невозможным. Группа армий «Е» предпринимала последний этап вывода своих войск из Греции, Албании и Южной Югославии. В Италии группа армий «Ц» остановила наступление британских и американских войск на Готской линии (Зеленой линии).

Гитлер упрямо продолжал пытаться удержать все захваченные территории. Свои последние скудные военные резервы он решил потратить на то, чтобы освободить себе руки на Западе, но не смог этого добиться. Фюреру оставалось лишь пытаться оттянуть неизбежное поражение, и он знал об этом. В конце декабря он заявил одному из своих генералов: "Эта война больше не будет длиться столько, сколько она длилась раньше. Это абсолютно точно. Никто больше не сможет выдержать этого: ни мы, ни противник. Единственный вопрос в том, кто сумеет продержаться дольше? Это удастся только тому, кто поставит на карту все". Но едва ли он понимал, что на самом деле у него гораздо меньше времени, чем он мог предположить. Способность немецкой стороны продолжать ведение войны стремительно падала. Как на Востоке, так и на Западе противники Германии имели неоспоримое преимущество в ресурсах. Выпуск промышленной продукции в Германии приходилось осуществлять в условиях опустошительных бомбардировок авиации противника. Стране удавалось успешно противостоять рейдам вражеской авиации, но с каждым разом восстановление занимало все больше времени.

В сентябре 1944 г. немецкие авиационные предприятия выпустили 3 тыс. истребителей, самое большое количество за все время войны. В октябре началось производство реактивных истребителей. В декабре все еще удавалось поддерживать уровень производства более высокий, чем в любом месяце до мая 1944 г. Производство бронетехники, прежде всего танков, штурмовых орудий, достигло пика в военное время. В декабре 1944 г. было произведено 1854 единицы бронетехники, однако главным образом за счет заблаговременной подготовки большого количества основных комплектующих, которые были поставлены на конвейеры за несколько месяцев до начала производства. В то же время производственная база постепенно разрушалась. Мощные бомбардировки Рурского района в декабре 1944 г. привели к сокращению производства чугуна, незакаленной стали и проката в этом месяце до уровня 50% по сравнению с сентябрем того же года и примерно 30% по сравнению с январем 1944 г.

По данным стратегического авиационного командования США, воздушные бомбардировки союзников к концу 1944 г. настолько разрушили немецкую железнодорожную сеть, что "страна не могла рассчитывать в течение длительного периода времени поддерживать высокие темпы промышленного производства". Предприятия с коротким сроком производства уже успели ощутить влияние этих неблагоприятных факторов. Автомобильное производство ощутимо пострадало как от бомбовых ударов, так и от разрушения железнодорожной сети. В октябре и ноябре 1944 г. сборочные предприятия выпустили 12 тыс. грузовых автомобилей. Этого удалось добиться путем восстановления всех вышедших из строя автомашин, которые удалось обнаружить на территории Германии. В декабре удалось произвести всего 3300 грузовых автомобилей при потребности 6 тыс. новых автомашин. 70% из них Гитлер бросил для обеспечения наступления на Западе. В январе оснащенность танковых и моторизованных дивизий автотранспортом пришлось сократить на 25%. Часть личного состава моторизованных дивизий пришлось пересадить на велосипеды. Гитлер попытался утешить себя мыслями о том, что в танковых дивизиях в любом случае было слишком много автотранспорта, что времена стремительного маневра отошли в прошлое и что во многих случаях пехотные дивизии двигались быстрее, чем так называемые мобильные соединения, которые только создавали пробки на дорогах.

С военной точки зрения самым опасным было катастрофическое падение производства горючего, начавшееся в мае 1944 г. Несмотря на имевшую высший приоритет так называемую программу Гейленберга, предусматривавшую ремонт и рассредоточение имевшихся, и создание новых предприятий по производству синтетического горючего, в течение лета его производство сократилось. В сентябре заводы искусственного топлива не работали из-за действий бомбардировочной авиации союзников. В конце августа были потеряны нефтяные промыслы на территории Румынии. В октябре и ноябре производство синтетического горючего возобновилось, но его выпуск был незначительным. Но к концу декабря в результате новых бомбардировок были выведены из строя все крупные предприятия по производству горючего, кроме одного, и 20% более мелких заводов.

Группа армий «Юг» удерживала месторождения нефти в районе города Надьканижа в Венгрии, но в результате потери нефтеперерабатывающих предприятий в Будапеште и саботажа рабочих, производство горючего не обеспечивало даже потребностей самой группы армий. В июне 1944 г. немецкие ВВС израсходовали 180 тыс. тонн авиационного бензина. За все оставшееся время войны объем поставок авиационного топлива составил не более 197 тыс. тонн. Несмотря на то, что до конца года в стране удавалось поддерживать высокие темпы производства боевых самолетов, в ВВС не хватало горючего для должной подготовки летного состава и для эффективного использования имевшихся самолетов. Почти такой же острой была нехватка горючего для наземной техники, и у армии были схожие проблемы с возможностями применения бронетехники.

Немецкие сухопутные войска сначала стали испытывать нехватку личного состава, и уже потом наступил спад в производстве боевой техники. До конца 1944 г. были опробованы множество способов поддержания необходимой численности армии, некоторые из которых давали результат, а другие нет, немцы не смогли обеспечить для армии достаточного количества пополнения для того, чтобы ее ряды перестали стремительно таять. В период с июня по ноябрь 1944 г. общие безвозвратные потери немцев на всех фронтах составили 1 млн. 457 тыс. человек, из которых 903 тыс. солдат и офицеров приходилось на Восточный фронт. По состоянию на 1 октября 1944 г. численность личного состава на Восточном фронте составляла 1 790 138 человек (всего на Восточном фронте к началу 1945 г. немцы имели, включая венгерские формирования и прочие части, 3,7 млн. человек, 56,2 тыс. орудий и минометов, 8,1 тыс. танков и штурмовых орудий, 4,1 тыс. самолетов ( Второй мировой войны, т. 10. с. 37), в том числе, около 150 тыс. солдат вспомогательных войск из состава советских граждан.

Это было на 400 тыс. меньше, чем в июне, и почти на 700 тыс. меньше, чем в январе 1944 г., когда Западный театр можно было рассматривать как нечто вроде источника пополнений для Восточного фронта. Наиболее сильно нехватка личного состава сказывалась в старых дивизиях, имевших больший опыт ведения боевых действий. В период с 1 сентября по 31 декабря 1944 г. одна треть пополнений для всех фронтов, до 500 тыс. человек, была направлена для создания новых соединений или переформирования старых. К концу этого периода некомплект личного состава в старых дивизиях составил более 800 тыс. человек, и это с учетом проведенного в 1944 г. сокращения штатов на 700 тыс. человек.

В августе 1944 г. Гитлер поставил задачу перед И. Геббельсом, как уполномоченным по тотальной войне, изыскать через партийные каналы 1 млн. мужчин в качестве пополнения для армии. Их предполагалось использовать для создания новых соединений. Данный призыв был внеплановым, без учета ранее проведенных призывов. К концу года И. Геббельсу удалось обеспечить призыв до 300 тыс. рекрутов. Еще примерно 200 тыс. мужчин были отправлены на фронт из тыловых армейских служб. В октябре Гитлер отдал приказ о фольксштурме – военизированных отрядах из числа гражданских лиц по месту их проживания под руководством партийных функционеров. Туда входили мужчины в возрасте от 16 до 60 лет, по каким-либо причинам не подлежавшие призыву в действующую армию. Члены фольксштурма должны были, по возможности, снабжаться военным обмундированием. При отсутствии такой возможности они носили либо партийную форму, либо гражданскую одежду. Кроме того, Гитлер одобрил программы «Гнейзенау» и «Блюхер», согласно которым примерно 200 тыс. мужчин должны были войти в состав территориальных дивизий в восточных военных округах. В ноябре он впервые согласился с идеей использования на Восточном фронте воинских формирований из числа русских коллаборационистов, тем самым, узаконив длительные разговоры о создании Русской освободительной армии под командованием генерала Власова. 10 февраля 1945 г. Власов получил под свое командование только что сформированную первую дивизию, в новом соединении нехватка обмундирования составляла 55%, а техники и автотранспорта – 85%.

В попытке поддерживать уровень укомплектованности армейских частей личным составом, Гитлер смотрел сквозь пальцы на некоторые подтасовки в штатной организации и численности. Он санкционировал создание артиллерийских корпусов, реальная мощь которых была равна одной бригаде, танковых бригад двухбатальонного состава и танковых "егерских" бригад однобатальонного состава. В период с августа по декабрь количество призванных в армию (1 млн. 569 тыс. человек) лишь ненамного превышало ее потери на полях сражений. К тому же, при более внимательном рассмотрении выяснилось, что примерно 956 тыс. призывников не попадут на фронт ранее 1 января 1945 г.

В октябре и ноябре 1944 г. организационный отдел ОКХ потребовал от армий и групп армий отчеты о состоянии войск. Как и ожидалось, после рассмотрения этих отчетов выяснилось, что наиболее остро войска нуждались в пополнении. Кроме того, в отчетах указывалось на падение морального духа солдат в результате понесенных потерь и в связи с вступлением противника на довоенную немецкую территорию на Западе и в Восточную Пруссию на Востоке. Сказывались и "воздушные рейды устрашения", которые устраивали союзники. В общем, в войсках все еще верили в победу, но по большей части такая вера была основана исключительно на надеждах на получение в скором будущем нового , которое позволит остановить атаки вражеской авиации и покончить с превосходством противника на земле. Насколько серьезным стало положение Германии, Гитлер представлял себе гораздо лучше, чем бедняги ополченцы и солдаты-гренадеры, продолжавшие серьезно верить в секретное чудо-оружие. Кроме того, он точно знал то, что собирался предпринять в дальнейшем. На самом деле об этом знали и многие вокруг. В прошлом немецкий фюрер часто приходил в состояние нервного потрясения, близкого к срыву, даже в дни, когда фортуна была на его стороне. Но Гитлер не испытывал никаких колебаний в момент, когда она от него отвернулась.

28 декабря 1944 г. в Адмхорсте (Орлиное гнездо) в обращении к командирам дивизий, которые должны были в новогодние дни начать наступление в Северном Эльзасе, он признал, что наступление в Арденнах провалилось, что отныне Германии придется бороться за сам факт своего существования. Далее фюрер продолжал: "Мне хотелось бы прямо отметить, господа, что я не хочу, чтобы вы хоть в малейшей мере делали заключение о том, что я допускаю мысль о том, что война проиграна. Никогда в жизни я не делал попыток узнать о том, что означает слово "капитуляция". Я принадлежу к тем людям, которые пробивали себе дорогу в жизнь из ничего. Таким образом, обстоятельства, в которых мы сейчас оказались, не представляют собой для меня ничего нового. Мне приходилось бывать в различных жизненных ситуациях, иногда и гораздо худших. Я заявляю, что только так вы сможете судить, отчего я добиваюсь своих целей с таким фанатизмом, и почему ничто не может помешать мне. Тем не менее, меня тоже могут преследовать беспокойные мысли, и, насколько я могу судить, мое здоровье может быть в результате этого серьезно подорвано. Но это никак не скажется на моей решимости бороться до конца до тех пор, пока чаша весов вновь не качнется в нашу сторону".

Это была все та же старая песня, но в прежние времена даже в такой же речи к генералам перед наступлением в Арденнах эти слова имели под собой основу в политическом и стратегическом смысле. Тогда Гитлер все еще говорил как государственный деятель и стратег, и его воля использовалась для достижения конкретных, ясно выраженных целей. Теперь же его воля стала чем-то таким, что должно было восприниматься как отдельный фактор; только она имела значение. Армии и сражения становились чем-то вторичным. Важно было лишь то, что его воля, и он сам не ослабели. Он продолжал говорить генералам о том, что история опровергает мнение о том, что надвигающееся поражение следует рассматривать лишь с чисто военной точки зрения. При внимательном анализе оказывалось, что исход войн решали сила и решительность руководства. Он привел пример Канн, а также "чуда Бранденбургского дома", когда Фридрих Великий, потерпевший поражение в Семилетней войне, сумел добиться Губертусбургского мира и вернул все потерянные территории и даже более после развала коалиции победителей. Миллионам людей предстояло умереть в то время, когда Гитлер намеревался дожидаться такого же чуда. При этом потери Германии убитыми, оценочно, поскольку с декабря 1944 г. точный счет уже не велся, за январь – май 1945 г. составляют, по мнению разных исследователей, от 2 до 3 млн., и это только в боях!

5 января 1945 г. Г. Гудериан посетил штаб группы армий «Юг» в Эстерхазе. Следующей ночью он поездом проехал через Чехословакию в штаб группы армий «Юг» в Краков. Это не было просто инспекционной поездкой. Г. Гудериан пребывал в глубокой озабоченности. Операция по деблокированию Будапешта занимала больше времени, чем немцы могли себе позволить. В середине месяца на участках групп армий «А» и «Центр» ожидалось небывалое по мощи советское наступление. С конца лета обстановка на Восточном фронте, в районе к северу от Карпат, не претерпела значительных изменений. В период между Рождеством и Новым годом группе армий «Север» в Курляндии удалось отразить третью за три месяца попытку советских войск прорыва фронта. С начала ноября на всем фронте установилось затишье. Это произошло после того, как в результате контрудара немецкой 4-й армии восточнее Гумбиннена советские войска в Восточной Пруссии сумели удержаться здесь лишь на участке 25 км на 80 км.

Наиболее характерным для участков фронта групп армий «А» и «Центр» было наличие на них пяти советских плацдармов: Ружанского и Сероцкого на Нареве, Магнушевского, Пулавского и Сандомирского на Висле. Подобно огромным занозам, они вклинивались в немецкую оборону. В ноябре в группу армий «А» была передана 9-я армия; участок фронта группы армий проходил от Модлина до северной границы Венгрии. Ее армии – 9-я, 4-я танковая, 17-я и армейская группа «Хейнрици» (1-я танковая армия и венгерская 1-я армия) – преграждали противнику путь на территорию Германии. Группа армий «Центр» в составе 3-й танковой, 4-й и 2-й армий была развернута на рубеже, прикрывавшем Восточную Пруссию и район Данцига (Гданьска). Месяцы затишья дали группам армий время для того, чтобы построить сложную сеть оборонительных сооружений, протянувшихся от Нарева и Вислы в тыл – к Одеру. Основные дорожные узлы были связаны в систему обороны и обозначены как "крепости".

В отделе "Иностранные армии Востока" ОКХ первоначально предполагали, что целью следующего советского наступления станет овладение Восточной Пруссией и охват в огромные клещи Верхней Силезии и района Вены, включая территорию Чехословакии. В декабре эти оценки изменились: теперь офицеры отдела считали, что советская сторона сосредоточит основные усилия на участках 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов против группы армий «А»; наступление будет развиваться в западном и северо-западном направлении. Кроме того, ожидалось, что советское командование одновременно планирует нанести удар против группы армий «Центр», возможно, с более ограниченными целями, чем захват всей территории Восточной Пруссии, поскольку задача разгрома группы армий «Север» (в Курляндии) все еще не была выполнена. К началу января казалось, что русские, возможно, склонятся к варианту "большого решения" на участке группы армий «Центр», которое предусматривало наступление в нижнем течении Вислы. А на фронте группы армий «А» они нанесут более глубокий удар, может быть, до самого Берлина. Сравнение сил сторон к началу 1945 г. составило: против 169 немецких дивизий на Восточном фронте (из них 22 танковые и 9 моторизованных), 20 бригад, 16 венгерских дивизий (в том числе 2 танковые), всего – 3,7 млн. человек, 56,2 тыс. орудий и минометов, 8,1 тыс. танков и штурмовых орудий, 4,1 тыс. самолетов, советское командование сосредоточило 414 соединений в первом эшелоне, 261 соединение во фронтовых резервах и 219 – в стратегическом резерве.


К этому времени на советско-германском фронте Красная Армия имела 6,7 млн. человек, 107,3 тыс. орудий и минометов, 12,1 тыс. танков и САУ, 14,7 тыс. боевых самолетов. Кроме того, в резерве Ставки находилось 501,1 тыс. человек, 6883 орудия и миномета, 520 танков и САУ, 464 боевых самолета (История Второй мировой войны, т. 10, с. 37-38). Против группы армий «Центр» советские 2-й и 3-й Белорусские фронты сосредоточили 1 млн. 669 тыс. солдат и офицеров, 25 426 артиллерийских орудий и минометов, 3859 танков и САУ, что давало им превосходство в живой силе 2,1: 1, в артиллерии – 3,1: 1, в бронетехнике – 5,5: 1. Противостоявшие группе армий «А» 1-й Белорусский и 1-й Украинский фронты имели в своем составе 2 млн. 200 тыс. солдат и офицеров, 6400 танков и САУ, 46 тыс. артиллерийских орудий, включая тяжелые минометы и системы реактивной артиллерии. Против них немецкие 9-я, 4-я танковая и 17-я армии могли выставить около 400 тыс. солдат и офицеров, 4100 орудий и 1150 танков.

На участках прорыва и на плацдармах 1-й Белорусский и 1-й Украинский фронты превосходили немцев в живой силе в соотношении 9: 1, в артиллерии – 9-10: 1, в танках и САУ – 10: 1. На Магнушевском плацдарме только 1-й Белорусский фронт сосредоточил 400 тыс. солдат и офицеров, 8700 орудий и минометов и 1700 танков. К 1 января 1945 г. немцы могли поднять в воздух 1900 самолетов на Западном фронте и 1875 самолетов на Восточном фронте. Основные усилия они все еще предпринимали на Западе. Севернее Карпат, немецкие 1-й и 6-й воздушный флот имели в своем составе около 1300 самолетов. Советская сторона имела более 10 тыс. машин.

По прибытии Г. Гудериана в Краков штаб группы армий «А» был готов вручить ему свой план. Оценка офицеров штаба, вне зависимости от того, что предпримет группа армий, была неблагоприятной. В декабре, сразу же после передачи двух дивизий из резерва в группу армий «Юг», начальник штаба группы армий провел военную игру. Ее результаты показали, что русские способны прорвать фронт и выйти к границе с Силезией в течение шести дней наступления; при этом ничто не гарантировало, что их удастся остановить даже на Одере. Последующее изучение вопроса показало, что максимум, на что была способна группа армий, – это обеспечить себе то, что называлось возможностью сражаться. Первый крупный промежуточный рубеж, так называемая линия «Хубертус», проходил примерно в 8 км за передним краем. Далее он почти по прямой линии шел на север, к западной оконечности Магнушевского плацдарма.

Группа армий предложила за два дня до начала наступления отвести войска к рубежу «Хубертус». Это позволило бы 4-й танковой и 9-й армиям избежать угрозы окружения на внутренних флангах. Кроме того, 4-я танковая армия смогла бы отвести свой правый фланг с переднего края на Сандомирском плацдарме до начала артиллерийской подготовки советских войск, линия фронта была бы сокращена, а группа армий за счет этого смогла бы создать некоторый резерв. Г. Гудериан рассмотрел план и 8 января одобрил его, но вряд ли стоило надеяться на то, что и Гитлер поступит так же. 9 января, получив и от командования группы армий «Центр» предложение об отводе войск с реки Нарев на рубеж, проходивший вдоль линии границы с Восточной Пруссией, Г. Гудериан отправился с докладом в ставку фюрера "Орлиное гнездо". Как вспоминал впоследствии Г. Гудериан, Гитлер отказался верить данным разведки о предполагаемых силах русских. Он заявил, что их автор, кто бы он ни был, заслужил того, чтобы отправиться в заключение. Кроме того, фюрер отверг оба предложения, исходившие из штабов групп армий. Гитлер заявил, что для наступления русским понадобится как минимум трехкратное превосходство в танках, что у противника не может быть такого количества орудий, о котором говорил Г. Гудериан. Русские не могли иметь столько артиллерии, а даже если у них и были пушки, то сколько выстрелов они были способны сделать? Не больше 10-12 на орудие. Говоря, очевидно, о плане штаба группы армий «А», фюрер выкрикнул: "Этот оперативный план отступления на этом участке (и он показал на карте) ведет к созданию двух групп. Дальнейший переход этими силами в наступление станет вдвойне опасным".

Хотел ли этого Гитлер или нет, но передышка закончилась. 3 января фюрер официально отказался от целей операции в Арденнах. 8-го числа он отдал приказ об отступлении 6-й армии СС, наступавшей в первом эшелоне. Армия становилась резервом на случай контрнаступления союзников. Немецкое наступление в Северном Эльзасе все еще продолжалось, но оно превратилось, скорее, в помеху. 7 января группа армий «А» засекла движение свежих советских сил к фронту на западном фасе Сандомирского плацдарма. На Пулавском и Магнушевском плацдармах русские наращивали силы своей артиллерии. Очевидно, осуществлялись последние приготовления к наступлению.

Советская Ставка подготовила наступление на двух участках, отделенных один от другого с географической точки зрения течением Вислы западнее Варшавы. Более крупное должны были начать между Варшавой и Карпатами 1-й Белорусский и 1-й Украинский фронты при поддержке правого крыла 4-го Украинского фронта. 1-й Белорусский фронт под командованием Г.К. Жукова должен был наносить, удар с Пулавского плацдарма в направлении на Лодзь и с Магнушевского плацдарма на Кутно. При этом предусматривалось окружение Варшавы силами правого крыла фронта. 1-й Украинский фронт под командованием И.С. Конева должен был прорваться с Сандомирского плацдарма в западном направлении, развернувшись частью сил на северо-запад с целью уничтожить во взаимодействии с левым флангом 1-го Белорусского фронта группировку немецких войск в районе городов Кельце и Радом. Другая группировка фронта должна была продолжать наступление в юго-западном направлении на Краков и промышленный район в Верхней Силезии. Затем планировалось одновременное наступление обеих фронтов в западном и северо-западном направлении на Одер.

Севернее излучины Вислы 2-й Белорусский фронт под командованием К.К. Рокоссовского должен был наступать с Сероцкого и Ружанского плацдармов на северо-запад, к побережью Балтийского моря, отрезать Восточную Пруссию и очистить от противника район нижнего течения Вислы. Справа от войск К.К. Рокоссовского 3-й Белорусский фронт под командованием И.Д. Черняховского должен был наступать строго на запад южнее реки Прегель в направлении на Кенигсберг, отрезать немецкую 3-ю танковую армию от главных сил группы армий «Центр» и окружить 4-ю армию в районе к западу от Мазурских озер. С точки зрения стратегии Ставка планировала никак не меньше как завершить войну в ходе последовательных операций, на осуществление которых, по ее расчетам, потребовалось 45 суток. По тогдашней стандартной практике Генерального штаба подробно был запланирован лишь начальный этап наступления. Его успех считался неоспоримым, и на его выполнение отводилось 15 дней. Выполнение задач второго этапа могло потребовать дополнительных сил и времени, но не слишком значительных. Ставке было известно, что центральный участок Восточного фронта в зоне ответственности группы армий «А» был опасно ослаблен.

Немецкие войска на ее флангах, особенно группа армий «Центр», оборонявшая Восточную Пруссию, как казалось, были несколько мощнее, но при малейших благоприятных условиях они оказывались парализованы. Поэтому второй этап, на выполнение задач которого отводилось 30 суток, должен был последовать за первым без оперативной паузы. Ставка надеялась осуществить силами 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов фронтальное наступление на Берлин и на Эльбу. В течение четырех месяцев с сентября 1944 г. по январь 1945 г. советское Верховное командование обеспечивало широкомасштабные мероприятия по тыловому обеспечению запланированного наступления. Железнодорожная колея в Восточной Польше была перешита под советский стандарт, а в районе висленских плацдармов железнодорожные пути были проложены через реку. 1-й Белорусский фронт получил 68 тыс. вагонов грузов, что было всего на 10% меньше, чем получили все четыре фронта, участвовавшие в летнем наступлении 1944 г. против группы армий «Центр». Более 64 тыс. вагонов грузов было направлено на 1-й Украинский фронт.

На Магнушевском плацдарме войска 1-го Белорусского фронта складировали 2,5 млн. выстрелов для артиллерии и минометов; еще 1,3 млн. снарядов было складировано на Пулавском плацдарме. Для сравнения: за все время Сталинградской операции Донской фронт израсходовал менее чем 1 млн. артиллерийских и минометных снарядов. Общие запасы бензина и дизельного топлива на складах 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов составляли более 115 тыс. тонн. 2-му и 3-му Белорусским фронтам, которые должны были действовать вне основных железных и шоссейных дорог и перед которыми ставились менее значительные задачи, предстояло несколько экономить на горючем и продовольствии, но не на боеприпасах. На складах этих двух фронтов было накоплено до 9 млн. артиллерийских и минометных выстрелов, две пятых из которых предполагалось израсходовать для создания подвижного огневого вала на начальном этапе наступления.

При подготовке наступления советское командование пересмотрело политические лозунги, которые ставились перед войсками. В течение последнего года и прежде главным призывом было освобождение советской территории. Но с этого момента советским армиям предстояло вести бои на чужих землях. Новый лозунг можно было выразить одним словом: возмездие! Это слово повторялось на митингах, в призывах, на плакатах, которые вывешивались вдоль дорог, в статьях и листовках, авторами которых были известные советские литераторы. Офицеры-политработники вновь и вновь повторяли рассказы о преступлениях, которые немцы совершали в отношении русских женщин и детей, о грабежах и разрушениях на территории Советского Союза. Солдаты и офицеры рассказывали о том, что происходило с их собственными семьями. Первоначально наступление было назначено на 20 января. Но после того, как 6 января У. Черчилль обратился к И.В. Сталину с личной просьбой сделать все возможное для того, чтобы оттянуть часть немецких войск на Восток и ослабить давление на союзников, было решено начать наступление 12 января, за восемь дней до ранее назначенного срока.

С точки зрения западных союзников, в декабре на всех участках Восточного фронта, за исключением событий в районе Будапешта, обстановка была на удивление спокойной. В середине месяца И.В. Сталин поставил в известность американского посла в Москве А. Гарримана о планирующемся зимнем наступлении, но не дал ему никакой более точной информации. 15 января И.В. Сталин провел беседу с главным маршалом авиации Артуром В. Теддером, возглавлявшим делегацию Верховного штаба экспедиционных сил союзников, направленную в Москву для ознакомления с намерениями советской стороны. Он объяснил, что наступление было задержано из-за погодных условий, но все равно началось раньше запланированного срока в связи с трудностями союзников на Западе. Целью наступления является выход советских войск к Одеру.

Данные немецкой разведки подтвердили, что после середины декабря советская Ставка, очевидно, ожидает перемены погоды. Зима выдалась более холодной, по сравнению с предыдущей, но снег, туман и облачность затрудняли действия авиации и артиллерийскую разведку. Советское командование, несомненно, жертвовало многим, начав наступление раньше запланированного срока. С другой стороны, в преддверии Ялтинской конференции, для И.В. Сталина было совсем не лишним привести свои армии в движение и установить советский порядок в Польше, посадив в Варшаве созданное в Люблине при советской поддержке польское правительство. В то же время союзники должны были почувствовать себя обязанными за одолжение, сделанное советским вождем в трудное время.


Или о чем не пишет Солонин?

В последнее время, в сетевых баталиях, я сталкиваюсь с очень большим количеством рассуждений по вопросу: «Почему РККА так страшно проиграла приграничное сражение 1941г.?» При этом большинство моих оппонентов апеллируют к знаменитой в определенных кругах книге М.Солонина «23 июня «день М». В этой книге Солонин, вываливая на читателей огромное количество цифр из различных источников, рисует апокалипсическую картину разгрома гигантской РККА маленьким, но удаленьким вермахтом. Дабы не быть обвиненным в подтасовке фактов, при написании данной статьи я пользовался только самой книгой Солонина и некоторыми источниками, на основании которых Солонин и писал свой «день М», и на которые он периодически ссылается в тексте своей книги, а именно:

«1941 год-уроки и выводы».

Б. Мюллер-Гиллебранд. «Сухопутная армия Германии 1933-1945».

Ф. Гальдер. «Военный дневник».

Здесь хотелось бы сделать маленькую оговорку – Б.Мюллер-Гиллебрандт – генерал-майор вермахта, который не просто изучал – видел происходящее своими глазами. Также должен отметить, что в западной историографии принято считать его труды образцом исторических исследований и едва ли не учебником по истории второй мировой войны (такая точка зрения в известной мере разделяется и нашими современными историками). Что касается Гальдера, то он, в период 1938 - 1942 гг занимал пост начальника генерального штаба сухопутных сил Германии. Его книга – это дневник, который автор вел в указанный выше период.

Попробуем разобраться, какие силы столкнулись в приграничных сражениях в период с 22 июня по 10 июля 1941г. Для начала посмотрим, что представляли собой вооруженные силы Германии и СССР на начало Великой Отечественной Войны. В 1941 г численность ВС Германии составляла 7 234 тыс. чел. (Мюллер–Гиллебрандт) в том числе:

1. Действующая армия – 3,8 млн. чел.

2. Армия резерва – 1,2 млн. чел.

3. ВВС – 1,68 млн.чел.

4. Войска СС – 0,15 млн.чел.

С приведенными выше цифрами Солонин согласен.

Численность ВС СССР на 22.06.41 составляет 5,6 млн. чел., в которые, по аналогии с Германией входят также ВВС и ВМФ СССР. («1941 год-уроки и выводы»), эти данные Солонин признает. Итого, на начало ВОВ численность ВС СССР составляет только 77,4% от ВС Германии.

Но нас интересует не численность ВС вообще, а численность ВС на советско-германском фронте. Советская историография традиционно указывает следующее соотношение 150 дивизий вермахта + 40 дивизий сателлитов Германии против 170 дивизий и 2 бригад РККА. Т.е. примерно 190 дивизий против 171.

По численности РККА Солонин в целом подтверждает данные официальной историографии, напоминая только о наличии на западном театре военных действий еще 77 дивизий резерва главного командования СССР. Солонин признает, впрочем, что в период приграничного сражения, т.е. с 22 июня по 10 июля 1941г эти дивизии не использовались в боях – слишком уж далеко находились они от границы. Но вот силы Германии Солонин считает категорически завышенными. Вот что пишет Солонин: «В самом деле, фактически в составе трех групп армий («Север», «Центр», «Юг») на западной границе Советского Союза сосредотачивались: 84 пехотные дивизии, 17 танковых и 14 моторизованных дивизий (в общее число «84 пехотные дивизии» мы включили также 4 легкопехотные, 1 кавалерийскую и 2 горно-стрелковые дивизии, в общее число 14 мотодивизий включены части войск СС, соответствующие 5 «расчетным дивизиям»). Всего - 115 дивизий.»

При этом Солонин не утруждает себя какими-либо объяснениями, каким образом посчитаны эти 115 дивизий. А что пишут по этому поводу немецкие генералы?

Гальдер, в своем донесении фюреру от 20 июня 41 года по готовности к «Барбароссе»: Общий состав сил:

1. Пехотные дивизии – 103 (в т.ч. 2 горнопехотные и 4 легкие дивизии)

2. Танковые дивизии – 19

3. Моторизованные дивизии – 14

4. Кавалерийские дивизии – 1

5. Спецсоединения – 5 (3 охранных и 2 пехотных дивизии)

Всего – 141 соединение дивизионного состава

Мюллер-Гиллебрандт, в своей книге «Сухопутная армия Германии 1933-1945» дает следующие цифры по силам на Востоке:

1. В группах армий (т.е. «Север», «Центр» «Юг» - прим. авт) – 120,16 дивизий - 76 пехотных, 13,16 моторизованных, 17 танковых, 9 охранных, 1 кавалерийская, 4 легких, 1 горнострелковая дивизии – «хвостик» в 0,16 дивизии возник из-за наличия соединений, не сведенных в дивизии.

2. В распоряжении ОКХ за фронтом групп армий – 14 дивизий. (12 пехотных, 1 горнострелковая и 1 полицейская)

3. В резерве ГК – 14 дивизий. (11 пехотных, 1 моторизованная и 2 танковых)

4. В Финляндии – 3 дивизии (2 горнострелковых, 1 моторизованная, еще 1 пехотная прибыла в конце июня, но ее мы считать не будем)

А всего – 152,16 дивизий, из 208 дивизий, сформированных вермахтом. В их число входит 99 пехотных, 15,16 моторизованных, 19 танковых, 4 легких, 4 горнострелковых, 9 охранных, 1 полицейская и 1 кавалерийская дивизии, включая дивизии СС.

Попробуем разобраться в расхождениях данных у Гальдера и Мюллера-Гиллебрандта. Очевидно, что Гальдер не числит в составе сил финскую группировку (3 дивизии), 6 охранных дивизий и 1 полицейскую дивизию СС. Кроме того, если пересчитать указанные Гальдером соединения, почему-то получается 142 дивизииJ. С учетом того, что Финляндия (соответственно, немецкие дивизии на ее территории) вступила в войну 25 июня 1941г, а присутствие 9 охранных и 1 полицейской дивизии на восточном фронте подтверждается многочисленными историками, приходится признать, что оценка Мюллера-Гиллебрандта все же более точна.

Откуда такие расхождения – 115 дивизий у Солонина против 141-152,16 дивизий, о которых пишут немецкие генералы? Понять это достаточно нелегко. Перед нападением на СССР немецкая армия имела четко выраженное эшелонное построение. Первый, ударный эшелон - группы армий «Север», «Центр» «Юг» - включали в себя 120 дивизий, в т.ч. 3,5 моторизованных дивизии СС. Второй эшелон – так сказать, оперативный резерв – размещался непосредственно за фронтами групп армий и насчитывал 14 дивизий. Третий эшелон – резерв главного командования, в составе также 14 дивизий. И, отдельно, финская группировка в составе трех дивизий. Солонин не учитывает второй и третий эшелоны, не учитывает группировку в Финляндии. Но даже и так искомые 115 дивизий не получается – их 120. При этом, формально Солонин не лжет – помните его: «В самом деле, фактически в составе трех групп армий («Север», «Центр», «Юг»)…» Он просто не упоминает о том, что помимо групп армий на Востоке были и другие силы. Можно сколь угодно долго рассуждать, правомерно ли исключение вышеуказанных сил, но если немецкий генералитет для нападения на СССР числит 141-152 дивизии, а Солонин считает что их было всего 115 – Солонину следовало хотя бы снизойти до объяснений. Но объяснений нет – и это дает основания подозревать Солонина в банальной подтасовке фактов.

Но, может быть, указанные дивизии были небоеспособны, имели выраженный некомплект личного состава? Попробуем разобраться.

Вы обратили внимание на такое интересное формирование гитлеровской армии – «Армия резерва»? Дело в том, что в Германии не принято было отправлять призывников непосредственно в боевые части. Армия резерва – это такой аналог наших учебок, где будущие солдаты должны были овладевать всеми премудростями военной науки. Обучение солдата вермахта выглядело так – 8 недель в армии резерва, потом еще 2 месяца в действующей армии. В действующей армии новичкам старались поручать второстепенные задачи – чтобы бойцы могли адаптироваться к реальным фронтовым условиям – и только спустя два месяца обученный новобранец начинал считаться полноценной боевой единицей. Следует понимать, что пополнение потерь вермахта и формирование новых дивизий осуществлялось за счет обученных, имеющих (как минимум) базовую подготовку бойцов.

«Плач Ярославны» германского генералитета (начавшийся, если мне не изменяет память, с конца 41г) о том что «новобранцев приходилось бросать в самое пекло, без предварительной адаптации и это приводило к излишним потерям» следует понимать не как «дали шмайссер и бросили под траки советских танков» а как «обучили солдатскому ремеслу, но не дали времени обвыкнуть на фронте» - есть некоторая разница, не находите?

Таким образом можно утверждать – все солдаты вермахта, находившиеся к 22.06.1941г в действующей армии являлись обученными и подготовленными бойцами.

Теперь попробуем определить, насколько укомплектованы были эти 152 с лишним дивизии. К сожалению, данных о личном составе каждой дивизии у меня нет, так что попробуем посчитать по другому. Для начала ответим на вопрос - сколько всего войск, по мнению немецких генералов вело бои на территории СССР в июне-июле 1941г? По мнению Мюллера-Гилебрандта, из 3,8 млн действующей армии для действий на Востоке было сосредоточено 3,3 млн. чел. Если заглянуть в «Военный дневник» Гальдера, то обнаружим, что общую численность действующей армии он определяет как 2,5 млн. чел. На самом деле цифры в 3,3 млн. чел. и 2,5 млн.чел не сильно противоречат друг другу, так как кроме собственно дивизий в вермахте (как и в любой другой армии) имелось достаточное количество частей числящихся в действующей армии но по сути своей небоевых (строители, военные врачи и проч и проч). Вероятно, 3,3 млн Мюллера-Гиллебрандта включают в себя и боевые и нестроевые части, а 2,5 млн. чел. Гальдера – только боевые подразделения. Так что мы не сильно ошибемся, предположив численность боевых подразделений вермахта и СС на восточном фронте на уровне 2,5 млн.чел.

А теперь посчитаем штатную численность 152 немецких дивизий, указанных Мюллером-Гиллебрандтом. Сделать это несложно – в ходе реорганизации перед нападением на СССР многочисленные «волны» немецких дивизий были признаны недопустимыми и вермахт попытался перейти на единые штаты пехотной дивизии численностью 16 859 чел. Танковая дивизия включала в себя 16 952 чел, моторизованная – 14 029 чел, горная – 14 000 чел, а легкая – 11 000 чел. Штатная численность охранных, полицейских и кавалерийских дивизий мне неизвестна, так что возьмем по минимуму – 10 тыс. чел. каждая. Произведя нехитрые вычисления, получим штатную численность 2 431 809 чел. Все это в совокупности говорит о том, что развернутые на Востоке 152 немецкие дивизии имели численность на уровне штатной, и 2,5 млн. чел. действующей армии, о которых постоянно упоминает Гальдер и есть вычисленные нами 2,432 млн. чел. штатной численности 152 немецких дивизий.

Теперь попробуем разобраться с РККА. 170 дивизий приграничных военных округов включали в себя 103 пехотных, 40 танковых, 20 моторизованных и 7 кавалерийских дивизий. Официальная советская историография жалуется на недоукомплектованность указанных частей. Солонин же пишет, ссылаясь на данные книги «1941 год-уроки и выводы»: «В 99 стрелковых дивизиях западных округов (включая Ленинградский ВО) численность личного состава (при штате в 14,5 тыс. человек) была доведена до: 21 дивизия - 14 тыс., 72 дивизии - 12 тыс., и 6 дивизий - 11 тыс. человек.». Давайте поверим Солонину. Для дальнейших расчетов примем фактическую численность оставшихся «неоцененными» 4 пехотных дивизий РККА по штату мирного времени (6 тыс. чел.) получим фактическую численность 103 наших пехотных дивизий – 1 258 143 тыс.чел. Поскольку имелось еще 2 бригады неизвестной мне численности – добавим еще 10 тыс. чел., получится 1 268 143 тыс.чел. Больше о фактической численности РККА в приграничных военных округах Солонин не пишет ничего. Ну что ж, сделаем это за него, руководствуясь все тем же источником («1941 год-уроки и выводы») из которого Солонин берет данные по пехотным дивизиям РККА. Уж если Солонин верит этому источнику – будем верить ему и мы:))

60 танковых и моторизованных дивизий РККА были сосредоточены в 20 мехкорпусах, причем «1941 год-уроки и выводы» дают численность по каждому мехкорпусу на начало войны, а также общую фактическую численность личного состава мехкорпусов - 510 тыс. чел. Мехкорпуса были укомплектованы личным составом от 43% до 90% штатной численности, а в среднем около 71%. Фактическая численность 7 кавалерийских дивизий мне неизвестна, но есть данные о том, что их штаты в мирное время почти не отличались от штатов военного времени. Что, в общем, неудивительно, поскольку кавалерист – не пехотинец, быстро подготовить его просто невозможно. Так что беру их по штатной численности, 9000 чел. Получается – 63 тыс.чел. кавалерии. А всего:

1 268 143 + 510 000 + 63 000 = 1 841 212 чел.

При этом средняя фактическая численность пехотной дивизии РККА получается примерно 12 215 чел, танковой или моторизованной – по 8 500 чел.

Интересно получается. 2,4 млн. чел. «маленького» вермахта против 1,8 млн.чел. «огромного» РККА. Но насколько корректно такое сравнение? Может быть, части вермахта были разбросаны на таком расстоянии, что просто не могли все вместе вести боевые действия?

Для начала разберемся с диспозицией РККА. Для этого, опять же, воспользуемся книгой «1941 год-уроки и выводы». Там приводятся следующие сведения о диспозиции РККА (в книге перечислены только расстояния и дивизии, я сразу буду добавлять численность, исходя из расчетов, сделанных выше):

Первый эшелон - (0-50 км от границы) – 53 стрелковых, 3 кавалерийских дивизии и 2 бригады – примерно 684, 4 тыс.чел.

Второй эшелон - (50-100 км от госграницы) – 13 стрелковых, 3 кавалерийских, 24 танковых и 12 моторизованных дивизий – примерно 491,8 тыс. чел.

Третий эшелон - располагался на расстоянии от 100 до 400 и более км от госграницы – 37 стрелковых, 1 кавалерийская, 16 танковых, 8 моторизованных дивизий – примерно 665 тыс.чел.

Численность эшелонов мною рассчитана не очень правильно, поскольку считается по средней численности дивизии. Т.е., например, пехотные дивизии имели от 6 до 14 тыс. чел. фактического состава, я же считаю по средней – 12 225 чел. Но все же эта погрешность для общего расчета относительно невелика – полагаю не более чем плюс-минус 50-70 тыс. чел. на эшелон.

Мне неизвестно, на каком расстоянии от госграницы располагались резервы ОКХ и ГК вермахта. Но, если мне не изменяет память, от Варшавы до Берлина нет и 600 км, а от Варшавы до тогдашней советско-германс-кой границы – не более 100 км, так что практически невозможно представить себе, что указанные силы размещались дальше, чем в 400 км от госграницы. Мюллер-Гиллебрандт указывает, что на территории собственно Германии (исключая восточную границу) в 41г дислоцировалось ровно 1 (одна) дивизия Следовательно, 152 немецкие дивизии были эшелонированы в глубину не превышающую, а скорее даже меньшую чем 170 дивизий РККА. За это говорит и здравый смысл - командование германскими ВС идиотизмом не страдало и не стало бы размещать резервы вдалеке от театра военных действий. Мюллер-Гиллебрандт пишет: «Из числа имевшихся 208 дивизий для ведения кампании против Советского Союза, согласно плану, первоначально было выделено 152 дивизии (включая финский фронт). В количественном отношении они составляли около 75% действующей армии, фактически же это была значительно большая часть боевой мощи, так как остальные 56 дивизий, как правило не представляли собой полноценных соединений…. Усилия ОКХ были направлены на то, чтобы сосредоточить все имевшиеся силы на решающем театре военных действий…не считаясь с трудностями и угрозами, которые в результате этого могли возникнуть на других театрах войны».

Как я уже писал выше, в построении немецкой армии четко просматриваются 3 эшелона. Пересчитаем теперь количество дивизий этих эшелонов в их численность. Первый эшелон – непосредственно группы армий «Север», «Центр» «Юг» с дивизиями СС плюс 3 дивизии, расположенные в Финляндии – это 1 954,1 тыс.чел. Второй эшелон – резервы ОКХ – 226,3 тыс. чел. И, наконец, третий эшелон – резерв ГК – 233,4 тыс. чел.

Ну что ж, время делать выводы. Первый эшелон армий прикрытия РККА принял огонь на себя в первый день войны. Второй эшелон мог очень быстро прийти к нему на помощь. Правда, если не считать 13 стрелковых дивизий, которым тяжеловато было пешочком за день 50-100 км прошагать. Солонин, кстати, пишет, что скорость перемещения стрелковой дивизии в мирное время – 20 км в сутки. Считайте сами… Третий эшелон практически не имел шансов вступить в бой в разумные сроки (особенно это касается 37 стрелковых дивизий в 100-400 км от госграницы). Следовательно…

Общее соотношение сил в приграничном сражении составило 1/1,3 в пользу вермахта. Но 22 июня 1941г, 1 954,1 тыс. чел. первого эшелона вермахта ударили в 684,4 тыс. чел. первого эшелона армий прикрытия РККА. Соотношение –1/2,85 в пользу немцев. С вводом второго эшелона армий прикрытия РККА (491,2 тыс. чел.) это соотношение могло бы улучшиться до 1/1,66 в пользу немцев (если соотносить только с первым немецким эшелоном), или 1/1,87 (если считать первый и второй эшелоны немцев), но тут нужно учитывать потери, которые понесли дивизии РККА к моменту подхода дивизий второго эшелона. Ведь до получения подкреплений они вынуждены были драться из расчета один против троих. Особенно с учетом того, что для многих частей, расположенных непосредственно на границе война началась с массированных арт- и авианалетов, уничтоживших большую часть личного состава еще до того, как бойцы РККА смогли сделать первый выстрел по врагу.

Таким образом, основные силы наших приграничных военных округов сражались с противником вдвое, а то и втрое превосходящей численности!

И это если не считать немецких сателлитов. В то же время, Мюллер-Геллебрандт пишет, что на 22 июня 1941г вермахту напрямую подчинялись 4 дивизии и 6 бригад (т.е. примерно 7 дивизий) румынской армии (число прочих румынских сил, вступивших в войну под водительством румынского командования Мюллер-Геллебрандт, к сожалению, не приводит). А 25 июня в войну вступило какое-то количество финских дивизий…

Но и это еще не все. Дело в том, что в составе 1,8 млн. чел. первого стратегического эшелона РККА имелось 802 тыс. новобранцев, призванных и попавших в части в мае-июне 1941г. Эти бойцы никак не могут считаться ровней солдатам вермахта – период их нахождения в частях составляет от 0 до 7 недель. Их германские визави в это время проходили обучение в армии резерва. Т.е. эти 802 тыс. чел. по уровню подготовки примерно соответствовали германской армии резерва, которая вообще не числилась в действующих войсках Германии

Соотношение сил перед началом войны

В пятницу 1 сентября 1939 года германские войска вступили в Польшу. В воскресенье 3 сентября, во исполнение ранее данных Польше гарантий, правительство Англии объявило войну Германии. Шестью часами позже правительство Франции последовало примеру Англии.

Приветствуя заявление правительства об объявлении войны от имени лейбористской партии, Гринвуд подчеркнул, что «невыносимая агония неизвестности, от которой мы все страдали, прошла. Теперь мы знаем худшее». Это заявление было встречено бурными аплодисментами, так как Гринвуд выразил общее мнение парламента. Гринвуд закончил речь словами: «Да будет война быстрой и короткой, и пусть мир, который восторжествует, гордо установится навсегда на руинах дьявольского режима».

Никакой разумный анализ соотношения сил и ресурсов не давал оснований считать, что война будет «быстрой и короткой», или даже надеяться, будто Франция и Англия своими силами сумеют победить Германию, как бы долго война ни продолжалась. Еще более нелепым было заявление о том, что «теперь мы знаем худшее».

Представления о военной мощи Польши были также иллюзорны. Лорд Галифакс, которому, как и премьер-министру, надлежало бы быть хорошо осведомленным, полагал, что Польша в военном отношении сильнее России, и предпочитал иметь в качестве союзника именно Польшу. Об этом он и сказал американскому послу 24 марта - за несколько дней до принятия неожиданного решения предложить Польше английские гарантии. В июле генеральный инспектор вооруженных сил генерал Айронсайд побывал в частях польской армии и по возвращении представил доклад, который Черчилль назвал «самым благоприятным».

Еще большие иллюзии существовали относительно французской армии. Сам Черчилль назвал ее «наиболее высоко подготовленной и надежной мобильной силой в Европе». За несколько дней до начала войны Черчилль встретился с главнокомандующим французской армии генералом Жоржем, который познакомил его со сравнительными данными о военной мощи Франции и Германии. Эта информация настолько поразила Черчилля, что он воскликнул: «Да вы же хозяева положения!»

Возможно, под впечатлением этой информации Черчилль присоединился к тем, кто требовал от французов скорейшего объявления войны на стороне Польши. В донесении французского посла говорилось: «Больше других возбужден Черчилль». Еще в марте Черчилль заявил о том, что он абсолютно согласен с премьер-министром «относительно гарантий Польше». Подобно многим политическим лидерам Англии, он считал эти гарантии ценным средством сохранения мира. Единственным человеком, отмечавшим непрактичность и опасность выданных Польше гарантий, был Ллойд Джордж. Газета «Таймс» назвала его предостережения «взрывом безутешного пессимизма».

Здесь следует отметить, что все эти иллюзии относительно будущего не разделялись в более трезво мыслящих военных кругах. Однако в основном в тот период преобладали настроения, перегруженные эмоциями, которые притупили чувство реальной действительности и заслоняли перспективы.

Могла ли Польша продержаться дольше? Могли ли Франция и Англия сделать больше, чем они сделали для того, чтобы ослабить давление Германии на Польшу? На первый взгляд при наличии ныне известных данных о численности вооруженных сил кажется, что ответ на оба вопроса должен быть положительным. Численность польской армии была вполне достаточной, чтобы остановить продвижение немецких войск или, в худшем случае, долгое время препятствовать их продвижению. Если иметь в виду только цифровые показатели, то не менее очевидно, что Франция вполне могла бы нанести поражение силам Германии, остававшимся на Западе.

Польская армия насчитывала в своем составе 30 кадровых и 10 резервных дивизий, кроме того, имелось не менее 12 кавалерийских бригад, правда, лишь одна из них была моторизована. Мобилизационные возможности Польши в личном составе были еще более значительными, поскольку она имела около 2,5 млн. обученных, готовых к мобилизации резервистов.

Франция имела около 110 дивизий, из них не менее 65 были кадровыми. Они включали пять кавалерийских, две механизированные и одну бронетанковую дивизию, находившуюся в процессе формирования. Остальные дивизии были пехотными. В общей сложности, обеспечив оборону Южной Франции и Северной Африки от возможного нападения Италии, французское командование могло сосредоточить против Германии 85 дивизий. Кроме того, Франция могла мобилизовать еще 5 млн. резервистов.

Англия давно обещала с началом войны послать во Францию четыре регулярные дивизии, и она действительно отправила силы, эквивалентные пяти дивизиям. Однако трудности с морским транспортом и необходимость использовать кружной путь во избежание воздушных налетов задержали прибытие первого контингента английских войск до конца сентября.

Помимо содержания небольшой, но хорошо подготовленной регулярной армии, Англия вела формирование и оснащение «территориальной полевой армии» в составе 26 дивизий. С началом войны правительство решило создать в общей сложности 55 дивизий, однако первые контингенты этих новых формирований не удалось подготовить до 1940 года. До этого времени Англия могла оказывать помощь союзникам лишь в традиционной форме, применяя военно-морские силы в целях морской блокады. Конечно, такая форма давления на противника не позволяла добиться решительных результатов в короткий срок.

Бомбардировочная авиация Англии насчитывала немногим более 600 самолетов, то есть вдвое больше, чем у Франции, но вдвое меньше, чем у Германии. Тактико-технические характеристики самолетов, однако, не позволяли надеяться на эффективность ударов по объектам в Германии.

Германия имела 98 дивизий, в том числе 52 (включая 6 австрийских) кадровые. Из остальных 46 лишь 10 дивизий были боеготовными, но и они в большинстве своем состояли из новобранцев, находившихся на службе всего около месяца. Еще 36 дивизий были укомплектованы главным образом ветеранами Первой Мировой войны - сорокалетними солдатами, малознакомыми с современными оружием и тактикой. Кроме того, эти дивизии испытывали нехватку в артиллерии и других видах вооружения. Чтобы полностью укомплектовать и подготовить эти дивизии, потребовалось много времени - в два раза больше, чем предполагало немецкое командование, весьма обеспокоенное медленным ходом этого процесса.

В 1939 году немецкая армия по была готова к войне. Командование, полагаясь на заверения Гитлера, не ожидало войны. С предложением Гитлера быстро увеличить численность армии военное руководство согласилось неохотно, ибо предпочитало накапливать подготовленные кадры постепенно. Однако Гитлер неоднократно заверял своих генералов в том, что для подобной подготовки будет достаточно времени, поскольку он не хочет рисковать и начинать «большую войну» раньше 1944 года. Не более благополучно обстояло дело с вооружением, темп оснащения войск явно отставал от роста их численности.

И все же, когда война началась, многие объясняли головокружительные успехи Германии в начальный период подавляющим превосходством немецкой армии в численности войск и вооружении.

Потребовалось немало времени, чтобы развеять и эту иллюзию. Даже Черчилль в своих военных мемуарах писал, что в 1940 году немцы имели по крайней мере 1000 тяжелых танков. Фактически же у них таких танков совсем не было. В начале войны немцы располагали лишь незначительным количеством средних танков. Большинство же машин, которые испытывались в Польше, были очень легкими, с тонкой броней.

Таким образом, поляки и французы вместе имели примерно 130 дивизий против 98 немецких дивизий, из которых 36 были практически не обучены и не укомплектованы. По численности обученных солдат Польша и Франция обладали еще большим преимуществом перед Германией. Единственным положительным фактором для Германии при таком неблагоприятном соотношении сил было то обстоятельство, что Францию и Польшу разделяла довольно широкая полоса территории Германии. Немцы могли атаковать более слабого из двух партнеров, в то время как французы, если бы захотели помочь своему союзнику, должны были атаковать подготовленную оборону немцев.

И все-таки даже в численном отношении поляки имели вполне достаточно сил, чтобы сдержать брошенные против них 48 кадровых дивизий.

На первый взгляд может показаться, что французы обладали достаточным превосходством, чтобы разгромить немецкие силы на Западе и пробиться к Рейну. Немецкие генералы были удивлены тем, что французы этого не сделали. Вероятно, причину такой оценки следует видеть в том, что большинство немецких военных руководителей все еще мыслили категориями 1918 года. Они в той же мере преувеличивали мощь французской армии, сколь и англичане.

Однако ответ на вопрос, могла ли Польша продержаться и могла ли Франция оказать ей более существенную помощь, представляется совершенно иным при более внимательном подходе, если учитывать возникшие осложнения и новые методы ведения войны, впервые примененные в 1939 году. Очевидно, что было невозможно изменить ход событий.

Касаясь в своих военных мемуарах причин падения Польши, Черчилль утверждал: «Ни во Франции, ни в Англии в достаточной мере не сознавали последствий того нового обстоятельства, что бронированные машины могут выдерживать артиллерийский обстрел и продвигаться по сотне миль в день». Это суждение более чем справедливо, ибо его разделяли большинство высших военных и государственных деятелей обеих стран.

Однако именно в Англии раньше, чем где-либо, эти новые потенциальные возможности предвиделись и публично разъяснялись небольшой группой прогрессивных военных мыслителей.

Во втором томе своих мемуаров, говоря о падении Франции в 1940 году, Черчилль сделал весьма примечательное признание: «Не имея в течение стольких лет доступа к официальной информации, я не понимал, какой переворот в военном деле после Первой Мировой войны произвело введение масс быстро двигающихся тяжелых танков. Я был знаком с танками, но это не изменило моего внутреннего убеждения настолько, насколько должно было изменить». Это заявление исходило от человека, который играл такую большую роль во внедрении танков в годы Первой Мировой войны. Главное в этом заявлении - его откровенность. Однако Черчилль до 1929 года был министром финансов, а уже в 1927 году на полигоне Салисбери Плейн были испытаны в экспериментальном порядке первые в мире бронетанковые соединения. Эти испытания проводились, чтобы проверить на практике новые теории, которые в течение нескольких лет проповедовались сторонниками массированного применения танков в войне. Черчилль был знаком с этими идеями и не раз бывал на испытаниях, встречался со специалистами.

Непонимание новых способов ведения войны и официальное сопротивление им оказалось во Франции еще сильнее, чем в Англии, а в Польше - сильнее, чем во Франции. Это непонимание стало основной причиной неудачи обеих армий в 1939 и 1940 годах, когда Франция дотерпела катастрофическое поражение.

В Польше господствовали устаревшие военно-теоретические взгляды, устарели и польские вооруженные силы: в их составе не было бронетанковых или механизированных дивизий, войска испытывали недостаток в противотанковых и зенитных орудиях. Кроме того, польские руководители все еще глубоко верили в значение кавалерии и лелеяли жалкую надежду на возможность проведения кавалерийских атак.

Можно вполне сказать, что взгляды поляков в этом вопросе устарели на 80 лет, поскольку безуспешность кавалерийских атак была доказана еще во времена гражданской войны в США. Однако некоторые «кавалерийски» мыслящие военные руководители не хотели считаться с уроками прошлого. Содержание крупных контингентов кавалерии всеми армиями во время Первой Мировой войны во имя так и не осуществившейся надежды использовать кавалерию в прорыве явилось самым большим фарсом в этой статичной войне.

Французская армия, напротив, обладала многими компонентами современной армии, однако французское командование не сумело создать по-настоящему современную армию из-за отставания военно-теоретических взглядов по меньшей мере на 20 лет. Вопреки распространившимся после поражения Франции утверждениям, у французов перед началом войны было больше танков, чем у немцев. Кроме того, уступая немецким машинам в скорости хода, французские танки отличались более толстой броней. Однако французское верховное командование смотрело на танки с позиций 1918 года, как на «слуг» пехоты или как на средства разведки, дополняющие кавалерию. Под влиянием этих устаревших взглядов французское командование медлило с созданием бронетанковых дивизий (немцы поступали как раз наоборот) и все еще было склонно применять танки небольшими группами.

Слабость французских, и в еще большей степени польских сухопутных сил усугублялась отсутствием авиации для прикрытия и поддержки войск в бою. Что касается поляков, то это частично объяснялось ограниченностью производственных ресурсов. У французов же не было подобного оправдания. И у тех, и у других нуждам авиации отводилось второстепенное значение по сравнению с нуждами строительства крупных армий. Причина состояла в том, что решающая роль в распределении военного бюджета принадлежала генералам, а последние, естественно, отдавали предпочтение тем видам вооруженных сил, с которыми были больше знакомы. Генералитет был далек от понимания того, в какой степени эффективность действий сухопутных войск зависела теперь от соответствующего прикрытия с воздуха.

Поражение обеих армий можно в какой-то степени объяснить и фатальной самоуверенностью их руководства. Французы были самоуверенны потому, что, одержав победу в первой мировой войне, пользовались авторитетом среди партнеров как знатоки военного дела. И во Франции, и в Польше военные руководители в вопросах, касавшихся их армий и военной техники, долгое время держали себя высокомерно. Однако, справедливости ради, следует сказать, что некоторые из молодых французских военных, таких, как полковник де Голль, проявляли острый интерес к новым идеям танковой войны, распространившимся в Англии. Высшие французские генералы почти не уделяли внимания появившимся в Англии «теориям», в то время как новое поколение немецких генералов внимательно изучало их.

И все же немецкую армию нельзя было считать действительно боеспособной, современной армией. Она не была готова к войне, большинство кадровых дивизий устарело в организационном отношении, высшее военное командование придерживалось отсталых взглядов. Правда, к началу войны в немецкой армии были созданы соединения нового типа: шесть танковых и четыре легкие (механизированные) дивизии, а также четыре моторизованные дивизии для их поддержки в бою. И хотя доля этих соединений в армии была невелика, они имели большее значение, чем все остальные.

Германское верховное командование после некоторых колебаний признало теорию «молниеносной войны» и горело желанием проверить ее на деле. Большую роль в этом сыграл генерал Гудериан и некоторые другие генералы. Их рассуждения пришлись по вкусу Гитлеру, который одобрял любую идею, сулившую скорое решение. Итак, немецкая армия добилась своих побед не потому, что обладала численным превосходством или была по-настоящему современной армией, а потому, что в своем развитии оказалась на несколько жизненно важных ступеней выше, чем ее противники.

Положение в Европе в 1939 году придавало новый оттенок, новый смысл широко известному высказыванию Клемансо: «Война - дело слишком серьезное, чтобы его доверять военным». И даже теперь это дело нельзя было доверить военным, хотя и существовала полная вера в их суждения. Способность вести войну перешла из сферы военной в сферу экономическую. Подобно тому как техника обретала все более доминирующее положение над живой силой на поле боя, так и экономика в решении проблем большой стратегии отодвинула действующие армии на задний план. Если не обеспечить бесперебойную работу промышленных предприятий, то армии будут ничем иным, как инертными массами.

Если бы имели значение только имеющиеся в наличии войска и вооружение, картина была бы еще более мрачной. Мюнхенское соглашение изменило стратегическое равновесие в Европе и на некоторое время сделало положение в высшей степени неблагоприятным для Франции и Англии. Никакое ускорение их программ вооружения не могло за короткий срок компенсировать потерю 35 хорошо вооруженных чехословацких дивизий, которые могли бы сдерживать немецкие дивизии.

Тот уровень вооружения, которого достигли к марту Англия и Франция, через некоторое время был перекрыт Германией, когда она оккупировала беспомощную Чехословакию, захватив ее военные предприятия и военное снаряжение. Только в тяжелой артиллерии Германия сразу удвоила свои ресурсы. Чтобы еще более омрачить картину, скажем, что с помощью Италии и Германии Франко свергнул республиканский режим в Испании, а это создало дополнительную угрозу границам Франции и морским коммуникациям Франции и Англии.

Со стратегической точки зрения, ничто, кроме поддержки со стороны России, не могло, в ближайшем будущем восстановить равновесие. Кроме того, наступил самый благоприятный момент для объединения усилий западных держав. Однако чаша весов в стратегии колеблется в зависимости от экономических факторов, и было сомнительно, выдержит ли немецкая экономика испытания военного времени.

Для ведения войны необходимо было около двадцати основных продуктов. Уголь - для общего производства. Нефть - для транспорта. Хлопок - для производства взрывчатых веществ. Шерсть. Железо. Резина - для транспорта. Медь - для военного снаряжения и всех видов электрооборудования. Никель - для производства стали и боеприпасов. Свинец - для боеприпасов. Глицерин - для динамита. Целлюлоза - для бездымного пороха. Ртуть - для детонаторов. Алюминий - для авиации. Платина - для химических приборов. Сурьма и марганец - для производства стали и металлургии вообще. Асбест. Слюда. Азотная кислота и сера - для производства взрывчатых веществ.

За исключением угля, Англия сама испытывала дефицит во многих продуктах, которые требовались в большом количестве. Пока сохранялась возможность подвоза по морю, большинство этих продуктов можно было получить из стран Британской империи. Что касается никеля, то 90 % мировых поставок шло из Канады, а остальные 10 % - из французской колонии Новая Каледония. Дефицит ощущался в основном в сурьме, ртути и сере. Недостаточны были для военных нужд и ресурсы нефтепродуктов.

Французская империя не могла восполнить этот дефицит. Сама Франция вдобавок испытывала нехватку хлопка, шерсти, меди, свинца, марганца, резины и некоторых других продуктов.

Россия имела в изобилии большинство видов стратегического сырья, но ей не хватало сурьмы, никеля и резины; запасы меди и серы были также недостаточными.

Из всех стран в наилучшем положении находились Соединенные Штаты, которые производили две трети мировой добычи нефти, давали около половины мирового объема производства хлопка и почти половину - меди. США зависели от внешних источников лишь в получении сурьмы, никеля, резины, жести и частично марганца.

Резким контрастом этому было положение стран оси Берлин - Рим - Токио. Италии приходилось импортировать почти все необходимые продукты, в том числе и уголь. Япония также почти полностью зависела от иностранных источников. Германия не производила ни хлопок, ни резину, ни жесть, ни платину, ни бокситы, ни ртуть, ни слюду. Ее запасы железной руды, меди, сурьмы, марганца, никеля, серы, шерсти и нефти были также крайне недостаточными. Захватив Чехословакию, Германия некоторым образом покрыла дефицит в железной руде, а интервенцией в Испанию обеспечила себе дальнейшие поставки железной руды и ртути на выгодных условиях. Правда, стабильность таких поставок зависела от возможности подвоза по морю. Часть своих потребностей в шерсти Германия успешно удовлетворяла новым заменителем из древесины. Подобным же образом, хотя ценой больших затрат, она покрывала около пятой части своих потребностей в резине, наладив производство «буны» (синтетической резины), и третью часть потребностей в нефтепродуктах, организовав их производство из добываемой в стране нефти.

Самая же большая слабость военно-промышленного потенциала стран оси проявилась тогда, когда армии во все большей степени начали зависеть от наличия транспортных средств, а военно-воздушные силы стали жизненно важным компонентом военной мощи. Если не считать продуктов переработки угля. Германия получала около полумиллиона тонн нефти из собственных скважин и лишь небольшое количество - из Австрии и Чехословакии. Чтобы удовлетворять свои нужды в мирное время. Германии приходилось импортировать почти 5 млн. т нефти, причем основными поставщиками были Венесуэла, Мексика, Голландская Индия, Соединенные Штаты, Россия и Румыния. Доступ к любому из первых четырех источников в военное время стал бы невозможен, а к последним двум был бы возможен лишь путем завоевания. А по предварительным подсчетам военные нужды Германии составили бы свыше 12 млн. т в год. В свете этого трудно было надеяться только на синтетическое топливо. Лишь захват румынских нефтяных скважин, производивших 7 млн. т в год, мог покрыть этот дефицит.

Нужды Италии в случае ее вступления в войну отягощали бы бремя стран оси. Из 4 млн. т нефти в год, которые, возможно, потребовались бы ей войне, Италия могла рассчитывать лишь на поставки из Албании, а это составляло не выше 2 % указанной выше цифры и то лишь при условии свободного плавания транспортных судов в Адриатическом море.

Чтобы оценить собственное положение, лучше всего поставить себя на место противника. Какими бы мрачными ни рисовались военные перспективы, можно было бы уверенно рассчитывать на ограниченность ресурсов Германии и Италии для ведения продолжительной войны, если бы державы, противостоящие им перед началом войны, смогли выдержать удары и напряжение до прихода им на помощь союзников. В любом такого рода конфликте судьбы стран оси зависели бы от возможности быстро завершить войну.

Из книги Теория стаи [Психоанализ Великой Борьбы] автора Меняйлов Алексей Александрович

Из книги История русской армии. Том третий автора

Состояние русских войск перед началом войны К началу Восточной войны военно-сухопутные силы империи состояли из регулярных и иррегулярных войск. Регулярная армия делилась на войска действующие (или линейные), резервные и запасные, местные и вспомогательные.Действующая

Из книги Сталинские соколы - Анализ действий советской авиации в 1941-1945 гг автора Швабедиссен Вальтер

Глава 9 Общая оценка советских ВВС перед началом боевых действий Завершая эту главу, можно следующим образом суммировать сведения о советских ВВС, которыми обладало верховное командование Люфтваффе накануне начала боевых действий против СССР в 1941 г.Несмотря на то что

Из книги История русской армии. Том второй автора Зайончковский Андрей Медардович

Обстановка перед началом военных действий Политическая обстановка? Силы сторон? Планы военных действий В 1807 г. Наполеон основал Варшавское герцогство. Оно не удовлетворило ожиданий большинства поляков, мечтавших о Польше «от моря и до моря» со включением в нее Литвы и

Из книги Полководец автора Карпов Владимир Васильевич

Перед началом операции «Багратион» Огромная, напряженная подготовительная работа Ставки, Генерального штаба и руководства нескольких фронтов, привлекаемых для осуществления одной из крупнейших в ходе войны операций, длилась больше двух месяцев. Для того чтобы все

Из книги Товарищи до конца. Воспоминания командиров панцер-гренадерского полка «Дер Фюрер». 1938–1945 автора Вайдингер Отто

Противник перед началом операции «Цитадель» По данным советской разведки, в конце марта 1943 года на рубеже Белгород – Харьков было сосредоточено около сорока пехотных и двадцати танковых немецких дивизий. Буквально это звучало так: в районе Харькова и южнее германское

Из книги Рыцари автора Малов Владимир Игоревич

Из книги Роковые решения вермахта автора Вестфаль Зигфрид

Перед началом решительного сражения Позиции немецко-итальянских войск находились в Западной Пустыне, между морем и впадиной Каттара. В данном районе это была единственная оборонительная позиция, которую нельзя было внезапно обойти с южного фланга, поэтому наступающие

Из книги Крест и свастика. Нацистская Германия и Православная Церковь автора Шкаровский Михаил Витальевич

Глава I Политика германских ведомств в отношении Русской Православной Церкви перед началом Великой Отечественной

Из книги Повесть об Адольфе Гитлере автора Штилер Аннемария

СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТЫ ПЕРЕД НАЧАЛОМ ВОЙНЫ Как мы уже писали, первое знакомство Адольфа Гитлера с социал-демократами произошло в Вене. Тогда за то, что он не захотел вступить в их партию, они вынудили его уйти с работы. И позже, в Мюнхене Гитлер встречал подобных людей и слышал те

Из книги Наполеоновские войны автора

Корректировка русских планов перед началом войны С приездом Александра I в Вильно 14 апреля 1812 г. начался заключительный этап выработки русского плана. После войны Барклай в «Объяснениях о военных действиях 1-й Западной армии», отвечая на вопрос, можно ли было предпринять

Из книги Лицо тоталитаризма автора Джилас Милован

ПЕРЕД НАЧАЛОМ Все это, конечно, можно было выразить по-иному. В виде повествования об одной из современных революций или изложения одной точки зрения, да и, наконец, как исповедь одного революционера.Не стоит, следовательно, удивляться, что в настоящих записках нашлось

Из книги Очерки по истории естествознания в России в XVIII столетии автора Вернадский Владимир Иванович

ГЛАВА 2. Естествознание и математика перед началом научной работы в России 1. Века подготовительной работы. - 2. Семнадцатый век - первый век научного творчества. - 3. Распространение и форма научной работы в конце XVII в. - 4. Точные науки и описательное естествознание в

Из книги Стонхендж. Точка приближения автора Балакирев Артемий

Перед началом, или Как строили Давайте хотя бы мысленно пройдемся по Стонхенджу, а еще лучше - полетаем над ним на планере. Что мы увидим, как вы полагаете?Огромные сарсены - вот первое, что бросится нам в глаза. А потом наш взгляд обязательно переместится на

Из книги Санкт-Петербург. Автобиография автора Королев Кирилл Михайлович

День перед началом Великого поста Среда, 20 февраля.Завтра наступит день, когда минет трехсотлетие Дома Романовых. Несмотря на то, что день этот выпадает перед самым началом Великого поста, в настроении, которое наблюдаешь, есть что-то очень схожее с настроением светлого

Из книги Все сражения русской армии 1804?1814. Россия против Наполеона автора Безотосный Виктор Михайлович

Корректировка русских планов перед началом войны С приездом Александра I в Вильно 14 апреля 1812 г. начался заключительный этап выработки русского плана. После войны Барклай в «Объяснениях о военных действиях 1?й Западной армии», отвечая на вопрос, можно ли было предпринять

Военный пожар, вспыхнувший в сентябре 1939 г. в центре Европы, охватывал одно государство за другим. Из Польши пламя войны

вскоре перекинулось в страны Северной и Западной Европы, а затем и на Балканы. Военные действия развернулись в Атлантике, Северной Африке и на Средиземном море. В Азии Япония продолжала агрессию в Китае, стремилась утвердиться во Французском Индокитае. К июню 1941 г. вторая мировая война втянула в свою орбиту около 30 государств с населением более миллиарда человек и поглотила сотни тысяч человеческих жизней.

Фашистская Германия к тому времени уже добилась в Европе крупных военных успехов. Она последовательно оккупировала девять государств, в том числе такую сильную капиталистическую державу, как Франция. В Польше, Дании, Нидерландах (Голландии), Норвегии, Бельгии, Люксембурге, Югославии, Греции и на значительной части Франции был установлен нацистский "новый порядок". Великобритании, единственной из противников Германии, удалось избежать полного поражения. Но и она после катастрофы под Дюнкерком, оставшись без своих европейских союзников, была значительно ослаблена.

Соединенные Штаты Америки пока не участвовали в войне, но оказывали политическую, экономическую и отчасти военную помощь англичанам.

Таким образом, в капиталистическом мире не оказалось силы, которая могла бы остановить военную машину фашизма, выступившего в поход за мировое господство.

Положение в мире весной 1941 г. характеризовалось сложностью межгосударственных отношений, таивших опасность дальнейшего расширения масштабов мировой войны.

К июню 1941 г. агрессивный блок расширился и укрепился. Наиболее реакционные силы мирового империализма - Германия, Италия и Япония - еще осенью 1940 г. заключили тройственный военно-политический союз (берлинский пакт) с целью более тесной координации своих действий. Затем к нему присоединились королевская Румыния, хортистская Венгрия, царская Болгария и марионеточные государства Словакия и Хорватия. В военный сговор с Германией вступила также Финляндия. Участники тройственного пакта признавали главенствующую роль Германии и Италии в установлении "нового порядка" в Европе и Африке, а Японии - в создании "сферы сопроцветания великой Восточной Азии".

Фашистско-милитаристский блок нес смертельную угрозу человечеству.

Политическое и военное руководство Германии, планируя и готовя расширение агрессии, основывалось на испытанном методе сокрушать противников поодиночке, полагая, что Советский Союз, Великобритания и Соединенные Штаты Америки не смогут объединить свои усилия для организации отпора.

Очередной военно-политической целью войны в планах гитлеровцев было уничтожение главного противника фашизма - Советского Союза, в лице которого они видели основное препятствие на пути к завоеванию мирового господства. Ради этого нацисты отодвинули задачу разгрома Великобритании на более поздние сроки и принимали меры к тому, чтобы дипломатическим путем временно выключить ее из войны. Германское правительство стремилось любыми способами оттянуть прямое вмешательство Соединенных Штатов Америки в войну в Европе, рассчитывая на то, что в недалеком будущем они окажутся связанными военным конфликтом с Японией. А к тому времени, полагало оно, удастся расправиться с СССР, укрепить свое могущество и снова обрушиться на Англию и ее колониальные владения в Африке, на Ближнем и Среднем Востоке. Вынашивались захватнические планы и в отношении Америки, которые позднее нашли отражение в дополнениях к директиве № 32 от 14 июля 1941 г. (Вторая мировая война. Материалы научной конференции, посвященной 20-й годовщине победы над фашистской Германией. Кн. 1. Общие проблемы. М., 1966, стр. 316-317. ).

Такой представлялась Гитлеру и его окружению перспектива борьбы за мировое господство.

Германия, самый сильный участник агрессивного блока, имела развитую экономику, приспособленную для ведения войны. Путем перераспределения людских, производственных и сырьевых ресурсов в пользу отраслей, работавших на войну, обновления промышленного оборудования и усиления эксплуатации трудящихся нацистскому руководству в 1940 г.- в первой половине 1941 г. удалось увеличить выпуск промышленной продукции, особенно военной.

Кроме того, в распоряжении Германии находились материальные и людские ресурсы оккупированных ею стран Европы, почти 6,5 тыс. предприятий которых в июне 1941 г. работало на вермахт, выполняя военные заказы на 4,6 млрд. марок (Мilitärarchiv der Deutschen Demokratischen Republik (далее - МА DDR), W 61.10/11, В1. 79-80. ). В немецкую промышленность было вовлечено 3,1 млн. иностранных рабочих, в основном поляков, итальянцев и французов, что составляло около 9 процентов общей численности рабочей силы (В. Блейер и другие. Германия во второй мировой войне (1939-1945). Перевод с немецкого. М., 1971, стр. 93. ).

Германия широко использовала также экономические ресурсы своих европейских союзников. Румыния на 60 процентов удовлетворяла потребности рейха в горючем (Аuf antisowjetischem Kriegskurs. Studien zur militärischen Vorbereitug des deutschen Imperialismus auf Aggression gegen die UdSSR (1933-1941). Веrlin, 1970, S. 282. ), Венгрия поставляла ему бокситы и продовольствие, Болгария превратилась в его сельскохозяйственный придаток. Германия получала различное стратегическое сырье из Швеции, Португалии, Испании, Турции.

Второй участник тройственного пакта - фашистская Италия испытывала серьезные трудности в связи с ее поражением в Африке и острым недостатком сырьевых ресурсов. Тем не менее, получая определенную помощь от Германии, она продолжала милитаризацию экономики. Правительство Муссолини намеревалось принять активное участие в предстоявшей войне против Советского Союза. Концентрируя основные усилия на Средиземном море, в Северной Африке и на Балканах, оно готовило для отправки на советско-германский фронт экспедиционный корпус.

К середине 1941 г. агрессивный блок в Европе располагал внушительной военной силой, основу которой составлял германский вермахт; его личный состав имел почти двухлетний опыт ведения военных действий, был идеологически обработан в духе нацизма и антисоветизма, психологически подготовлен к слепому выполнению захватнических планов. Всего вооруженные силы этого блока в Европе насчитывали 10,4 млн. человек, из них около 70 процентов приходилось на Германию и 17 процентов - на Италию (таблица 1).

(Примечание. Вооруженные силы Германии вместе с вольнонаемным составом насчитывали 8 500 тыс. человек. В вооруженные силы Финляндии входили также войска безопасности (щюцкор), пограничная охрана и военизированная женская организация "Лоттасверд" общей численностью до 180 тыс. человек. В вооруженных силах Румынии, кроме того, имелось 20 тыс. человек в пограничных войсках и 40 тыс. - в жандармерии. Помимо приведенных в таблице сил Италия располагала войсками национальной безопасности (800 тыс. человек). Всего в вооруженных силах представленных в таблице государств вместе с пограничными войсками и другими воинскими формированиями было около 13 млн. человек. Численность сухопутных войск Германии в таблице приведена с учетом войск СС (150 тыс. человек), а также армии резерва (1 200 тыс. человек) и иностранных формирований (20 тыс. человек). По германским вооруженным силам количество орудий и минометов дается без 50-мм минометов (но с учетом зенитных орудий 37-мм и крупнее - 16 108 шт.); танков и штурмовых орудий - без учета трофейных и учебных машин; боевых самолетов - вместе с резервными и учебными; боевых кораблей основных классов (линкоры, крейсеры, броненосцы, эсминцы, миноносцы, подводные лодки) - вместе с трофейными кораблями. )

Третий основной участник блока агрессоров - Япония продолжала боевые действия в Китае и интенсивно готовилась к большой войне в бассейне Тихого океана и на Дальнем Востоке. Ее прямые военные расходы в 1941 г. по сравнению с предыдущим годом увеличились в 1,6 раза и составили 12,5 млрд. (иен Тайхэйё сэнсо си (История войны на Тихом океане). См Т. 4. Тайхэйё сэнсо (Война на Тихом океане), 1940-1942. Токио, 1972, ).

Японские милитаристы стремились максимально использовать свои сырьевые ресурсы и продолжали всемерно расширять выпуск вооружения и боевой техники. Готовя агрессию против крупных морских держав - США и Великобритании, Япония особое внимание уделяла увеличению военно-морского флота и авиации. В 1941 г. по сравнению с 1940 г. она почти в 1,8 раза больше построила боевых кораблей и самолетов (Тайхэйё сэнсо сюкэцу рон (Окончание войны на Тихом океане). Токио, 1958, стр. 318б (таблица) ) Продолжалось и развертывание ее армии. К концу 1940 г. численность японских вооруженных сил достигла почти 1,7 млн. человек (Дж. Коен. Военная экономика Японии. Перевод с английского. М., 1951, стр. 290. ), из них 1,35 млн.- в сухопутных войсках (Xаттори Такусиро. Дайтоа сэнсо дзэн си (Полная история войны в великой Восточной Азии). Токио, 1970, стр. 185.). Военно-морской флот имел 202 боевых корабля основных классов, в том числе 52 подводные лодки 4(Дж. Коен. Военная экономика Японии, стр. 257. ), и 1049 боевых самолетов (L. Mоrton. Strategy and Command: the First Two Years. Washington, 1962, р. 57. Всего в вооруженных силах насчитывалось более 2200 боевых самолетов. ).

В целом блок агрессивных государств, объединенных захватническими целями, представлял серьезную опасность для народов всего мира. Однако внутри этого агрессивного союза, в первую очередь между Германией, Италией и Японией, имелись существенные противоречия. Каждое из этих государств преследовало, прежде всего собственные цели и, выступая под общим флагом передела мира и установления господства над ним, на первый план выдвигало свои интересы. Ни Италия, ни тем более Япония не собирались "таскать каштаны из огня" для Германии, так же как и Германия не думала делиться с ними плодами будущих завоеваний. Японские милитаристы, проводя агрессивную политику, твердо придерживались курса на установление своего господства в Азии. Их усилия были направлены на создание колониальной империи, где бы Япония хозяйничала безраздельно. Ее политические лидеры маневрировали, уходя от конкретных обязательств перед Германией, и отнюдь не намеревались вступать в войну по первому требованию гитлеровцев. Время начала агрессии против Советского Союза Япония ставила в зависимость от успеха Германии в восточном походе. Гитлеровское же руководство, формально признавая главенствующую роль Японии в создании "нового порядка" в Азии, на деле не желало установления ее безраздельного господства в этом районе мира.

В отличие от стран фашистско-милитаристского блока противостоявшие им капиталистические государства не были объединены в какой-либо союз для организованного отпора агрессии. В тех странах, где господствовал нацистский "новый порядок", выступления против гитлеровских оккупантов были разрозненными, в них пока участвовала небольшая часть населения. Борьба народных масс, вылившаяся впоследствии в движение Сопротивления и сыгравшая значительную роль во второй мировой войне, только начинала развертываться.

Во главе ширившихся национальных патриотических движений стояли коммунистические партии.

Английский народ, пережив непрерывные двухмесячные воздушные бомбардировки осени 1940 г. и зимние массированные налеты на промышленные центры страны, в случае вторжения германских войск на острова метрополии был готов выдержать новые испытания и дать решительный отпор врагу. Британское правительство учитывало это в своей внутренней и внешней политике и стремилось максимально мобилизовать внутренние ресурсы для укрепления обороны метрополии, сохранить колониальные владения и морские сообщения с ними.

Правительство Англии, возглавляемое У. Черчиллем, не намеревалось вступать в переговоры с Германией о прекращении войны. Вместе с тем оно понимало, что в создавшейся обстановке без эффективной помощи извне - от США и СССР - Англия не сможет рассчитывать на победу в войне (W. С Churchill. The Second World War. Vol. III. London, 1950, р. 106. ). Первостепенное значение имела для нее позиция Советского Союза - единственного континентального государства, способного оказать действенное сопротивление нацистской Германии. Поэтому в британской внешней политике все отчетливее проявлялась тенденция к политическому, военному и экономическому сближению с СССР.

Английское правительство большую заботу проявляло также об упрочении военно-экономического сотрудничества с США с целью получения максимальной помощи. Англия была заинтересована в том, чтобы США вступили в войну на ее стороне.

К середине 1941 г. в связи с подготовкой Германии к нападению на СССР опасность вторжения фашистских войск в Англию практически исчезла. Массированные воздушные бомбардировки немецкой авиацией английских городов почти прекратились. Англия теперь могла развертывать свою военную экономику и вооруженные силы в более спокойной обстановке. Росту ее военного потенциала способствовала материальная и финансовая помощь США, а также более широкое использование ресурсов своих колониальных владений и валютных запасов оккупированных Германией стран, правительства которых находились в Лондоне.

Тогда же устанавливаются, хотя юридически и не оформленные, союзнические отношения между США и Великобританией, которые выражались в обмене научной и разведывательной информацией, а также в военном сотрудничестве. Американские корабли охраняли морские пути в Западной Атлантике, заменив там английский флот; часть английских кораблей ремонтировалась на американских верфях. Разрабатывались планы оккупации американскими вооруженными силами Исландии, Азорских островов, Мартиники. Важным проявлением сближения США и Великобритании явились совещания американского и английского штабов по выработке общей стратегии на случай вступления Америки в войну.

К лету 1941 г. численность собственно английских сил достигла 3-278 тыс. человек (2 221 тыс.- в армии, 662 тыс.- в военно-воздушных и 395 тыс.- в военно-морских силах) (Statistical Digest of the War. History of the Second World War. London, 1951, р. 9 (без 105 тыс. человек женского вспомогательного корпуса). ). В английской армии было 33 дивизии (в том числе 7 бронетанковых) и 29 отдельных пехотных бригад (Подсчитано по: Н. Joslen. Orders of Battle. United Kingdom and Colonial Formations and Units in the Second World II 1939-1945. Vol. I, II. London, 1960. ). Военно-морской флот Англии насчитывал 392 боевых корабля основных классов (15 линкоров и линейных крейсеров, 7 авианосцев, 68 крейсеров, 248 эсминцев и миноносцев и 54 подводные лодки) (Морской-атлас. Т. III. Ч. 2. М., 1963, л. 29; С. Роскилл. Флот и война. Перевод с английского. Т. 1. М., 1967, стр. 418. ).

В это время английское правительство уже располагало данными о том, что подготовка фашистской Германии к нападению на СССР завершается. Оно считало, что новый агрессивный акт нацистов коренным образом изменит обстановку в мире, и вырабатывало соответствующую линию поведения, исходя из двух возможных вариантов дальнейшего развития событий. Как заявил английский министр иностранных дел А. Иден советскому послу 13 июня 1941 г., Великобритания в случае нападения Германии на СССР была готова направить в Москву военную миссию и в срочном порядке рассмотреть вопрос об оказании СССР экономической помощи. Вместе с тем английское правительство считало, что если Советский Союз под угрозой войны будет склонен пойти на уступки Германии, то можно будет путем давления, вплоть до применения военных акций, вынудить Советское правительство отказаться от выполнения требований, которые могли быть выдвинуты немецкой стороной (Дж. Б а т л е р. Большая стратегия. Сентябрь 1939 - июнь 1941. Перевод с английского. М., 1959, стр. 497. )

Соединенные Штаты Америки, обладавшие огромным военно-экономическим потенциалом, под воздействием постоянно углублявшегося кризиса системы международных отношений все больше отходили от политики нейтралитета, не считая возможным оставаться сторонним наблюдателем крайне опасных изменений, происходивших в мире в результате агрессии стран фашистского блока.

Захватнические устремления фашистской Германии затрагивали интересы США. Поэтому правительство Ф. Рузвельта, усиливая помощь Англии, стремилось не допустить установления германского господства в Европе и Атлантике.

Вместе с тем Соединенные Штаты Америки учитывали угрозу своим интересам на Тихом океане со стороны Японии. Чтобы защитить их, американское правительство в рамках "необъявленной войны" провело ряд военно-экономических мероприятий: приняло закон о воинской повинности, резко повысило ассигнования на военные цели и т. д. Расширение военного производства стимулировалось английскими заказами и своими оборонными мероприятиями. Общая численность вооруженных сил США с июня 1940 г. по июнь 1941 г. возросла почти в 4 раза и составила 1 800 тыс. человек, из них свыше 1 460 тыс. в армии (в том числе 167 тыс. в ВВС) и около 340 тыс. в ВМС (в том числе морская пехота - 54 тыс. человек) (The National Archives of the United States, Record Group 179, 201, 5. 1942-1944. ) Американский флот насчитывал 340 боевых кораблей основных классов, в том числе 113 подводных лодок Таблица 1. Численность и техническая оснащенность вооруженных сил основных европейских государств фашистско-милитаристского блока (июнь 1941 г.)Таблица 1. Численность и техническая оснащенность вооруженных сил основных европейских государств фашистско-милитаристского блока (июнь 1941 г.) (Подсчитано по: Statistical Abstract of the United States 1942. Washington, 1943, р. 178. ). Разрабатывались планы дальнейшего развертывания армии и флота.

К лету 1941 г. напряженность в отношениях Соединенных Штатов с главными странами агрессивного блока усилилась. В середине июня были заморожены активы и закрыты консульства Германии и Италии в США.

21 июня японскому послу была вручена нота, которой американское руководство подтверждало свои резкие возражения против экспансии Японии (Foreign Relations of the United States. Diplomatic Papers (далее - FRUS). Jараn. 1931 - 1941. Vо1. II. Washington, 1943, р. 485-492. ).

Расширение агрессии фашистского блока вынуждало американское правительство идти на сближение не только с Англией, но и с Советским Союзом. Однако сохранявшиеся в политике США антисоветские тенденции затрудняли советско-американские переговоры, которые велись в Вашингтоне с лета 1940 г. Тем не менее за неделю до нападения Германии на СССР государственный секретарь К. Хэлл в телеграмме американскому послу в Москве Л. Штейнгардту предписал "дать понять Советскому правительству, что мы рассматриваем улучшение отношений столь же важным для Советского Союза, как и для Соединенных Штатов, если не более важным для Советского Союза" (FRUS. 1941. Vо1. I. General. Soviet Union. Washington, 1958, р. 758. ). Президент Рузвельт 20 июня 1941 г. через американского посла в Лондоне Дж. Вайнанта довел до сведения Черчилля, что он немедленно поддержит "любое заявление, которое может сделать премьер-министр, приветствуя Россию как союзника..." (W. Сhurchill. The Second World War, vо1. III, р. 330; J. Winant. Letter from Grosvenor Square. Boston, 1947, р. 203. ). Одним из крупных государств, противостоявших фашистско-милитаристскому блоку в Восточной Азии, являлся Китай. Однако внутриполитическое положение этой страны было исключительно сложным. Экономическая отсталость, оккупация японцами около трети территории, где размещались важные экономические и военно-промышленные центры, опасность новой гражданской войны - все это крайне ограничивало возможности Китая в борьбе с агрессией.

В июне 1941 г. гоминьдановские войска насчитывали почти 2,3 млн. человек, а войска и партизаны, действовавшие под руководством КПК,- до 900 тыс. (Канчжапь дилю чжоуняньцзи няньцэ (Записки к 6-й годовщине антияпонской войны). Чунцин, 1943, стр. 40, 41; Канжи чжаньчжэн шици цзефанцюй гайкуан (Положение в освобожденных районах в период антияпонской войны). Пекин, 1953, стр. 116-117. ). Все они были слабо вооружены и имели низкую боевую подготовку. Правительство Чан Кайши проводило реакционную, антидемократическую политику, что мешало единству действий различных сил Китая и вело к углублению конфликта между КПК и гоминьданом. В свою очередь и руководство КПК не искало действенных путей к налаживанию отношений с гоминьданом. Коренные же интересы нации требовали объединения усилий всех классов и партий в борьбе против общего врага - японского империализма.

Определенное место в расстановке социально-политических сил в мире занимала группа нейтральных стран. Государства, удаленные от очагов войны и находившиеся в политической и экономической зависимости от США и Англии (в том числе и латиноамериканские), тяготели к этим державам. Такие страны, как Испания, Португалия, Турция, Швеция и Швейцария, формально считавшиеся нейтральными, несмотря на давление Германии, не спешили открыто присоединиться к блоку агрессоров. Эти государства пытались уклониться от прямого участия в войне, хотя поставляли Германии стратегическое сырье и военные материалы, а Испания оказала, кроме того, ей помощь воинским формированием. Турция, состоявшая ранее в союзе с Англией и Францией, ограничилась заключением 18 июня 1941 г. с Германией пакта "о дружбе и ненападении". Сильным было влияние гитлеровцев в Иране, фактически превращенном в антисоветский плацдарм.

Хотя политика правительств европейских нейтральных стран на данном этапе не совсем устраивала гитлеровцев, фактически она служила на пользу Германии. Нацистское руководство вполне обоснованно считало, что нейтральные государства не выступят против Германии как в преддверии войны с СССР, так и в ходе нее. По его замыслу, в дальнейшем, после осуществления плана "Барбаросса", большинство этих государств должно было стать очередным объектом германской агрессии на пути к завоеванию мирового господства. Планом "Танненбаум" намечался захват Швейцарии, планом "Поларфукс" - Швеции. Намерения нацистов в отношении Испании и Португалии раскрывают планы операций "Феликс" и "Изабелла", которыми предусматривался ввод в эти страны немецких войск (Вторая мировая война, кн. 1, стр. 314. ).

Мощной социально-политической силой, противостоявшей агрессивным проискам империализма и настойчиво добивавшейся создания системы коллективной безопасности в Европе, являлся Советский Союз.

В конце 30-х годов, в условиях военных конфликтов и малых войн в разных районах мира, в том числе агрессивных акций против страны социализма, и особенно с началом второй мировой войны, Советский Союз был вынужден усилить подготовку к отражению назревавшей агрессии со стороны Германии и Японии.

Коммунистическая партия и Советское правительство, учитывая особенности международной обстановки, чреватой опасностью фашистского нападения, проводили крупные мероприятия по укреплению обороноспособности СССР. Население страны и личный состав Вооруженных Сил воспитывались в духе готовности дать отпор любому агрессору, который попытался бы напасть на социалистическое государство.

К середине 1941 г. Советское государство располагало материально-технической базой, обеспечивавшей при ее мобилизации массовое производство боевой техники и вооружения. Военная промышленность в первом полугодии 1941 г. в среднем ежемесячно выпускала: стрелкового оружия (винтовки, карабины, пулеметы и автоматы) - около 150 тыс., артиллерийских орудий - 840 (в том числе 76-мм и крупнее - 700). минометов 82-мм и крупнее - около 570, танков - 280, боевых самолетов - 690, боеприпасов (снаряды, авиабомбы и мины) - около 5 млн. (Архив Министерства обороны СССР (далее - Архив МО), ф. 81, оп. 12076, д. 5, лл. 3-4; ф. 38, оп. 11353, д. 908, лл. 89-90; Центральный государственный архив народного хозяйства СССР (далее - ЦГАНХ), ф. 8044, д. 2951, л. 67; ф. 8177, оп. 1, д. 262, лл. 6 - 17. ).

В соответствии с планом обороны страны увеличивалась численность Советской Армии и Военно-Морского Флота. В июне 1941 г. численность Вооруженных Сил достигла 5 373 тыс. человек: в сухопутных войсках и войсках ПВО -4 553 тыс., в военно-воздушных силах - 476 тыс., в Военно-Морском Флоте - 344 тыс. человек. На вооружении армии состояло свыше 67 тыс. полевых орудий и минометов, 1861 танк и свыше 2700 боевых самолетов новых типов. Кроме того, в войсках было большое количество устаревшей бронетанковой и авиационной боевой техники. В составе Военно-Морского Флота насчитывалось 276 боевых кораблей основных классов, в том числе 212 подводных лодок (Институт военной истории Министерства обороны СССР (далее - ИВИ). Документы и материалы, инв. № 7875, лл. 1-3. ).

Одновременно с увеличением численности Вооруженных Сил осуществлялось оснащение их новым, современным стрелковым, артиллерийским, танковым и авиационным оружием и боевой техникой, образцы которых были разработаны, испытаны и внедрялись в серийное производство.

В общем объеме продукции танковой промышленности выпуск танков новых типов (КВ и Т-34) составлял уже 89 процентов; авиационная промышленность, производившая 45 процентов самолетов современных образцов, завершала перестройку для выпуска боевых машин только новых типов.

Крупные меры принимались также в области строительства Вооруженных Сил страны. Формировались механизированные и воздушно-десантные корпуса, авиационные и другие части и соединения новой организации, готовились командные кадры.

В последнее предвоенное полугодие эта важная и огромная по своим масштабам работа была в полном разгаре. Однако предстояло еще сделать многое. Для завершения большого объема сложных оборонных мероприятий требовалось время.

Итак, к середине 1941 г. процесс расстановки сил в мире еще не закончился. Силы, противостоявшие сложившемуся блоку стран-агрессоров и потенциально более мощные, пока оставались разрозненными. Наметилась лишь тенденция к их объединению, и, прежде чем завершился этот процесс, многим народам и государствам в борьбе с фашизмом пришлось пройти через тяжелые испытания, пережить горечь неудач и поражений.

Ключевым вопросом для понимания хода военных действий, как в начальном периоде, так и в войне в целом является определение соотношения сил и средств (соединений, вооружения, военной техники) противоборствующих сторон к ее началу. Ответ на этот вопрос является объективным показателем боевой мощи и оперативных возможностей противоборствующих сторон, позволяющим определить степень превосходства одной вооруженной группировки над другой.

Соотношение сил и средств противоборствующих сторон на советско-германском фронте 22 июня 1941 г. (1 и 2 стратег. эшелоны)

Примечания: * В скобках указано количество исправной техники и соотношение по ней.

Соотношение сил и средств первых стратегических эшелонов противоборствующих сторон на Восточном фронте 22 июня 1941 г

Итак, германское командование , развернув на Восточном фронте основную часть вермахта, не смогло добиться подавляющего превосходства в средствах вооруженной борьбы не только своего первого эшелона, но всего будущего фронта . Однако Красная Армия , явно имевшая перевес по количеству боевой техники, не была отмобилизована и не закончила процесс стратегического сосредоточения и развертывания . Вследствие этого части первого эшелона войск прикрытия значительно уступали противнику, войска которого были развернуты непосредственно у границы . Подобное расположение советских войск позволяло громить их по частям. На направлениях главных ударов групп армий германскому командованию удалось создать превосходство над войсками Красной Армии, которое было близко к подавляющему. Наиболее благоприятное соотношение сил сложилось для вермахта в полосе группы армий "Центр", поскольку именно на этом направлении наносился главный удар всей Восточной кампании. Общее соотношение сил явно позволяло советскому командованию не допустить превосходства противника даже на направлениях его главных ударов. Но в действительности произошло обратное.

Историография этого вопроса: В отечественной историографии за прошедшие с момента начала Великой Отечественной войны шестьдесят с лишним лет, к сожалению, этот вопрос продолжает носить дискуссионный характер. См. Приложение 1 диссертационное исследование А.В.Толмачевой. Так, анализ боевого состава Советских Вооруженных Сил на начало войны показал, что количество общевойсковых армий в разных изданиях приводится в диапазоне от 14 до 16. В 1961 году в работе «Стратегический очерк Великой Отечественной войны 1941 - 1945 гг.» указывается, что на 22 июня 1941 г. в западных приграничных округах находилось 14 общевойсковых объединения. Двадцатью семью голами позже - в 1988 г. - в труде «Вторая мировая война: Цифры и факты» количество общевойсковых армий было доведено до 15, а спустя еще четырнадцать лет - в 2002 г. - авторы четырехтомника «Мировые войны ХХ века» сообщают о 16 армиях на советско-германской границе. Стратегический очерк Великой Отечественной войны 1941 - 1945 гг. М., 1961. С. 146 - 147; Вторая мировая война: Цифры и факты. М., 1988. С.276; Мировые войны ХХ века. Кн.3. М., 2002. С.136. Количество дивизионных соединений советских западных округов также оспаривается. Самое меньшее число дивизий, находившихся на советско-германской границе 22 июня 1941 г. назвали авторы труда «Россия и СССР в войнах ХХ века» - 167 дивизий (плюс еще 9 бригад). Россия и СССР в войнах ХХ века: Статистическое исследование. М., 2001. С. 221. Большинство же трудов по истории Великой Отечественной войны указывают, что Советский Союз начал войну с фашисткой Германией имея на западной границе 170 дивизий. Вторая мировая война. Итоги и уроки. М., 1985. С.49; Вторая мировая война: Цифры и факты. М., 1988. С.276; Мировые войны ХХ века. Кн. 3. М., 2002. С. 136; Советская военная энциклопедия. Т. 2. М., 1976. С. 55 - 69; Стратегический очерк Великой Отечественной войны 1941 - 1945. М., 1961. С. 150; 1941 год - уроки и выводы. М., 1992. С. 93, 170; 50 лет Вооруженных Сил СССР. М., 1968. С. 252. Еще две работы - «История Второй мировой войны» и «Великая Отечественная война Советского Союза 1941 - 1945: Краткая история» - привели данные о 171 советской дивизии. История Второй мировой войны. Т.4. М., 1975. С. 25; Великая Отечественная война Советского Союза 1941 - 1945: Краткая история. М., 1984. С. 50. По всей видимости, здесь сразу указывалось количество расчетных соединений, поскольку количество бригад авторы не приводят - Прим. автора . А в Военной энциклопедии и работах «Великая Отечественная война 1941 - 1945 гг. Военно-исторические очерки» и «Война и общество, 1941 - 1945» говорится уже о 186 дивизиях западных приграничных округов. Великая Отечественная война 1941 - 1945 гг. Военно-исторические очерки. Кн.1. М., 1998. С. 123; Военная энциклопедия. Т.2. М., 1994. С. 32 - 47.; Война и общество, 1941 - 1945. Кн. 1. М., 2004. С. 52.

Не лучше дело обстоит и с определением количества дивизионных соединений противника, выставленных против СССР. Наименьшее число дивизий противника сосредоточенных на Восточном фронте 22 июня 1941 г. - 153 - показано в работе «Великая Отечественная война 1941 - 1945 гг. Военно-исторические очерки». Великая Отечественная война 1941 - 1945 гг. Военно-исторические очерки. Кн.1. М., 1998. С. 123. По другим сведениям враг выставил 181 - 182 дивизии, Стратегический очерк Великой Отечественной войны 1941 - 1945. М., 1961. С. 52; Вторая мировая война: Цифры и факты. М., 1988. С.276; 1941 год - уроки и выводы. М., 1992. С. 18; Россия и СССР в войнах ХХ века: Статистическое исследование. М., 2001. С. 221; Военная энциклопедия. Т.2. М., 1994. С. 32 - 47.; Мировые войны ХХ века. Кн. 3. М., 2002. С. 132. но чаще всего в отечественной историографии речь идет о 190 дивизиях противника. Великая Отечественная война Советского Союза 1941 - 1945. Т.2. М., 1961. С. 9; 50 лет Вооруженных Сил СССР. М., 1968. С. 249; История Второй мировой войны. Т.4. М., 1975. С. 21; Советская военная энциклопедия. Т. 2. М., 1976. С. 55 - 69; Великая Отечественная война Советского Союза 1941 - 1945: Краткая история. М., 1984. С. 35; Вторая мировая война. Краткая история. М., 1984. С.115; Вторая мировая война. Итоги и уроки. М., 1985. С.49; Война и общество, 1941 - 1945. Кн. 1. М., 2004. С. 52.

А поскольку вопрос о боевом составе группировок противоборствующих сторон, то также не решенным остается и вопрос о численности войск и количестве вооружения и боевой техники, сосредоточенных 22 июня 1941 г. по обеим сторонам советско-германской границы. Сведения о численности советских войск, сосредоточенных в западных приграничных округах колеблется в пределах 2 583 - 2680 - 2900 тыс. чел. - 3,0 - 3,1 млн. человек. Данные о численности противника Советского Союза также варьируются: 4,4 - 5 - 5,5 млн. человек. На вооружении противника по разным оценкам состояло: орудий и минометов - 39 - 47 - 47,2 - 50 тыс. шт.; танков и штурмовых орудий - 3,5 тыс. - 3712 - 4 тыс. - 4260 - 4300 - 4,5 тыс. шт.; боевых самолетов - 4,3 тыс. - 4,4 тыс. - 4900 - 4950 - 4980 - 5 тыс. единиц. Количество вооружения и боевой техники Красной Армии в отечественной историографии приводится следующее: орудий и минометов - 32,9 - 34,7 - 37,5 - 37,7 - 39,4 - 46,8 - 52,5 тыс. шт.; танков и самоходных артиллерийских установок - 1470 - 1475 - 1800 - 10534 - 11 тыс. - 12378 - 12,8 тыс. - 14,3 тыс.; боевых самолетов - 1540 - 7133 - 7,5 тыс. - 8453 - 9,1 тыс. - 9,2 тыс. единиц. См: Приложение 2 диссертационного исследования А.В.Толмачевой.

Ход военных действий в первые три недели войны удобоваримо изложен в учебнике их главный результат - практический полный разгром первого стратегического эшелона РККА и захват вермахтом стратегической инициативы.

Современная отечественная историография начального периода войны (главные проблемы)

Проблема

Подготовка СССР к нанесению превентивного удара по Германии в 1941 г.

В.Суворов (позже эту точку зрения поддержали и некоторые отечественные историки: В.Невежин, Б.Соколов, и др.)

Первым поставил этот вопрос, положив начало дискуссии в 1993 г. при этом, он оговорился, что лично не знаком с архивными документами и свою точку зрения основывает на изучении структуры вооруженных сил, сведениях об их передвижениях в 1941 г. и собственных умозаключениях. Подобную версию (заметим еще в 1946 - 1949 гг.) выдвигали американские исследователи Второй мировой войны.

М.Мельтюхов

В работе «Упущенный шанс Сталина…» обосновал точку зрения В.Суворова с позиции наращивания количества наступательного вооружения РККА в предвоенные годы. В следствии чего не исключил наличия у политического руководства СССР планов по захвату Европы.

М.Гареев, В.Золотарев, О.Вишлев, Ю.Никифоров,

Резко выступили с критикой точки зрения В.Суворова. Они считают, что характер советских планов был исключительно оборонительным, что не исключает, однако, выбора наступательных форм боевых действий, что и было зафиксировано в Полевом уставе 1939 г.

Споры о причинах поражения РККА в начальный период войны

А.Мерцалов, Б.Соколов, В.Сафир

Все причины поражения сводят лишь к субъективному фактору - роли И.В.Сталина и Г.К.Жукова. Обвиняя Сталина и Жукова в несвоевременной отдачи приказа о приведении войск в боевую готовность, о проведении мобилизации, они закрывают глаза и на объективные причины поражения.

В.Бешанов

Сводит все к техническому отставанию советской техники и плохой подготовке военных кадров.

В.Золотарев, М.Гареев, А.Исаев

Рассматривают проблему в комплексе - как совокупность причин: недостроенность новой границы, несвоевременное приведение войск в боевую готовность, неадекватное определение направлений главных ударов противника, недоверие к разведданным о датах нападения Германии на СССР, незавершенный процесс технической реорганизации войск, непоследовательность кадровой политики в ВС и д.р.