МОСКВА, 11 дек — РИА Новости. Продолжавшееся более полугода на казахстанско-китайской границе, унесшей жизни 15 человек, ожидаемо завершилось вынесением сурового приговора единственному оставшемуся в живых пограничнику. Во вторник суд признал обвиняемого Владислава Челаха виновным и назначил ему наказание в виде пожизненного лишения свободы в колонии особого режима.
Сам обвиняемый заявил, что признательные показания, послужившие основой обвинения, были даны под давлением следствия. Родственники обвиняемого намерены опротестовать приговор.
Бойня на заставе
Десятого мая военнослужащие 3-го пограничного отряда Пограничной службы численностью 15 человек, из них один офицер, трое военнослужащих по контракту и 11 военнослужащих срочной службы, заступили в наряд по охране государственной границы на временном пограничном посту "Арканкерген". Пост расположен в горах на высоте около 3 тысяч метров вдали от населенных пунктов. До районного центра города Ушарал 224 километра.
Из-за потери связи 30 мая на пост был направлен пограничный дозор, который по прибытии на место обнаружил сгоревшие здания казармы, дома офицерского состава и хозяйственных построек. На место инцидента на вертолете вылетела оперативная группа в составе командования погранотряда, представителей военной прокуратуры, территориальных органов национальной безопасности и внутренних дел.
В результате осмотра в сгоревших казарме и офицерском доме . Один обгоревший труп находился на берегу протекающей рядом реки. В расположенном поблизости охотничьем домике было найдено тело егеря, убитого несколькими выстрелами из автомата
"Это были трупы азиатской национальности, я облил их бензином и поджег", — сказал он, добавив, что не убивал своих сослуживцев и егеря. Защита Челаха настаивала, что на месте происшествия было обнаружено 18, а не 15 трупов, как утверждает следствие.
Однако признаков нападения на пост извне следствием установлено не было.
Подсудимый отверг предъявленное ему на суде обвинение в дезертирстве. Кроме того, Челах сказал, что не брал вещей своих сослуживцев, и отверг обвинение в краже секретных документов. Пограничник признал, что взял карту местности, но не знал, что она была секретной
В конце прошлой недели пограничник , мотивируя это тем, что судья не может вынести справедливый приговор.
Гособвинение попросило суд , отметив, что не видит в деле обстоятельств, смягчающих уголовную ответственность.
Во вторник специализированный межрайонный военный суд по уголовным делам приговорил Владислава Челаха , а также частично от ряда потерпевших о возмещении материального и морального вреда.
В частности, суд удовлетворил иск войсковой части №2484, где проходил службу Челах, о возмещении материального ущерба в размере свыше 7,8 миллиона тенге (около 52 тысячи долларов), нанесенного в ходе пожара на заставе "Арканкерген". Кроме того, суд частично удовлетворил иски пяти потерпевших, предъявивших Челаху требования о возмещении морального вреда. Согласно решению судьи, Челах должен выплатить каждому из заявителей по пять миллионов тенге (около 33 тысяч долларов)..
Родственники пограничника Челаха , заявила мать осужденного Светлана Ващенко.
"Мы будем не только обращаться в Верховный суд, но и в другие какие только есть инстанции и организации. Пусть они не думают, что у нас руки опустились. Я знаю, что сын мой невиновен. Мы будем опротестовывать приговор", — сказала она после оглашения приговора.
Пограничная служба Федеральной службы безопасности раскрыла детали перестрелки, произошедшей в минувшую субботу на границе Курской и Сумской областей. «Тридцатого сентября двое неизвестных, пытавшихся незаконно проникнуть с территории РФ на территорию Украины вне пункта пропуска, при проверке документов … оказали вооруженное сопротивление сотрудникам пограничного управления ФСБ по Курской области», — сказали в ФСБ.
В ведомстве подтвердили информацию о гибели одного сотрудника в ходе прошедшего инцидента.
«Огнестрельные ранения, несовместимые с жизнью, получил сотрудник пограничного органа», — говорится в официальном комментарии. Личность погибшего пограничника до сих пор не уточняется.
Перестрелка началась во время проведения операции «Нелегал» 30 сентября. Около пяти часов вечера два пограничника патрулировали приграничный поселок Теткино, один из сотрудников, кинолог, решил проверить заброшенный сарай в поселке. Там он наткнулся на группу вооруженных мужчин.
«При попытке выяснить их происхождение злоумышленники оказали ожесточенное сопротивление, завязалась перестрелка», — сказал «Интерфаксу» знакомый с ситуацией источник. По его словам, открывшие огонь лица следовали из одной из ближневосточных стран, они могут быть связаны с экстремистскими организациями.
В то же время, по данным источника «Ъ» в правоохранительных органах, один из стрелявших является гражданином Украины. Еще один убитый нарушитель — выходец из республик Северного Кавказа, зарегистрированный в Волгоградской области.
Очевидцы происшествия слышали три-четыре выстрела и один взрыв.
В результате перестрелки кинологу дважды попали в сердце. Второй пограничник открыл огонь из пистолета Ярыгина, но оружие заклинило. После этого один из нарушителей бросился на пограничника с гранатой, но подорвал сам себя.
«В ходе боестолкновения один из них (нарушителей границы) осуществил самоподрыв, второй задержан», — комментируют произошедшее в ФСБ. Ранее сообщалось о том, что нападавших было трое.
В отношении задержанного Следственным управлением Следственного комитета Российской Федерации по Курской области возбуждены уголовные дела по статьям «посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа» и «незаконный оборот оружия и боеприпасов, взрывных устройств, совершенный группой лиц по предварительному сговору».
«В настоящее время решается вопрос об избрании в отношении задержанного меры пресечения в виде заключения под стражу, планируется предъявление ему обвинения. По делу проводятся следственные действия, направленные на установление всех обстоятельств совершенного преступления», — заявили в СК.
Как подчеркивают в ведомстве, расследованием инцидента займется первый отдел по расследованию особо важных дел следственного управления. «Создана следственная группа, куда вошли наиболее опытные следователи и следователи-криминалисты», — говорится в сообщении.
Данный инцидент — далеко не единственный на российско-украинской границе. Однако его особенность заключается в том, что злоумышленники пытались попасть именно на территорию Украины.
Как правило, пограничники задерживают граждан Украины, пытающихся незаконно перебраться в Россию. Два таких случая произошли в конце июля этого года. Украинские пограничники задержали женщину. У нее были обнаружены незадекларированные $18 тыс., которые она намеревалась вывезти в Россию. Нарушительница была задержана на пункте пропуска «Бачевск» в Сумской области, неподалеку от места, где произошел нынешний инцидент.
Буквально за день до этого на пункте пропуска «Бачевск» украинские пограничники также задержали 13 граждан Украины, которые пытались незаконно пересечь границу с Россией. 12 «перебежчиков», ехавших в УАЗе, поймали всего в трех метрах от госграницы. Еще один украинец, управлявший вторым автомобилем, попытался скрыться, но после нескольких предупредительных выстрелов резиновыми пулями он остановился. Все задержанные оказались жителями Волчанского района Харьковской области.
14 казахстанских пограничников,
случившаяся в конце мая на погранпосту «Аркан - Керген» вблизи китайской
границы, обрастает новыми подробностями.
Отец одного из погибших, Сагындык Именов говорит, что во время его поездки в Астану военные не хотели показывать тела погибших их родителям.
- «Не покажем, потому что там не на что смотреть - всё сгорело
дотла», -сказали они. Нас, родителей из Атырау, было четверо. Мы
отказывались сдавать кровь, пока не показали тела наших детей. Когда
зашли в морг, увидели тела не 14, а всего лишь восьми человек,
разложенных по частям. Некоторые кости были совсем старые - мы же в
состоянии это различить, - говорит Сагындык Именов.
Оставшиеся
неопознанными сгоревшие останки трех тел дали некоторым СМИ Казахстана
основания предполагать, что несколько пограничников остались живы и
скрываются, опасаясь за свою жизнь.
Эти подозрения усилились, когда журналисты, прибывшие в дом одного из них, Рустема Акилбаева, обнаружили постоянно дежуривших там сотрудников местной администрации. Для чего они там находились, выяснить не удалось.
Ощущение таинственности произошедшей на границе трагедии уже второй
месяц держит в напряжении казахстанскую общественность. В официальную
версию, выдвинутую спустя несколько дней после гибели пограничников,
согласно которой 14 сослуживцев и егеря расстрелял, а затем сжег их
трупы 20-летний солдат Владислав Челах, в стране мало кто верит.
Сам обвиняемый 19 июня был направлен на экспертизу в казахстанский центр психиатрии, психотерапии и наркологии, которая по закону должна продолжаться 30 дней. Однако вчера стало известно, что экспертиза Челаха продлена еще на десять дней, директор центра Сагат Алтынбеков объяснил это необходимостью изучить новые материалы следствия, полученные только 17 июля.
Затяжка с оглашением результатов экспертизы дала повод родственникам солдата обвинить власти в прямом нарушении законодательства. Подлило масла в огонь и то, что адвокатам Челаха до сих пор отказывают во встрече с клиентом. Адвокаты «хотели посмотреть, живой он или нет, может быть, они что-то с ним сделали и тянут резину, а потом скажут, что он совершил суицид, и все, дело закроют», заявил вчера агентству КазТАГ дед подозреваемого, Владимир Челах.
Недоверие к проводимому властями расследованию усилил рассказ Татьяны Рей, матери одного из погибших пограничников, Дениса Рея. Отчаявшись дождаться обещанных ей 13 июля результатов ДНК-экспертизы останков сына, она позвонила в генпрокуратуру, где ей объяснили задержку «сложными обстоятельствами». Выяснилось, что «останки сильно обгорели, кости рассыпаются в руках, что якобы на сына упал сейф и из-за этого тело сильно обгорело». «Что за сейф, и почему такая уверенность, что он упал на моего сына, ведь, по словам Челаха, которого сейчас обвиняют, он убил его вторым, в коридоре!» - недоумевает несчастная мать.
Подобных странностей вокруг трагедии на погранпосту «Арканкерген» становится все больше. Уже подтверждено, что обнаруженных там останков меньше, чем должно быть в случае гибели 14 человек. Более того, общественный защитник Челаха Василий Резван сообщил, что эксперты «не могут даже определить, кому принадлежат некоторые останки - мужчине, женщине или животному».
При этом, как заметил в интервью «МН» известный казахстанский правозащитник Евгений Жовтис, «весьма странно, что следствие не опровергает все эти предположения, такое впечатление, что расследование зашло в тупик». «Это усиливает впечатление, что власти что-то скрывают», - говорит Жовтис.
Вчера стало известно, что президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, заявивший, что он взял под личный контроль расследование трагедии на границе, «ушел в краткосрочный отпуск».
20-летний уроженец поселка Индербор Атырауской области Мейрхан Именов - один из 14 пограничников, объявленных сгоревшими на пограничном посту «Арканкерген». Его отец, Сагындык Именов, 3 июня ездил в Астану на анализ ДНК, однако результатов экспертизы до сих пор нет.
В Астану я ездил вместе со вторым сыном, Нурсултаном. У меня, Мейрхана и Нурсултана одна группа крови. Однако, видно, этого оказалось мало: 22 июня приехали к нам домой и у моей жены взяли кровь на анализ. Однако скоро уже прошел месяц, а результаты неизвестны, - говорит Сагындык Именов.
Задержка с результатами экспертизы усилила подозрения и без того обеспокоенной семьи. Отец пограничника вспоминает, что ему уже приходилось для спасения сына Мейрхана сдавать кровь, когда тот 20 лет назад родился семимесячным недоношенным ребенком. По словам Сагындыка Именова, неразумно требовать кровь от матери, если по крови отца, совпадающей по группе с кровью сына, не могут выяснить, их ли это сын.
С затянувшимся молчанием о судьбе нашего сына у нас возникают мысли, что здесь что-то неладное. Почему мы не можем получить конкретный ответ? Районный комиссариат ответить ничего не может, только ссылается на то, что «наверху им ничего не говорят». В областном департаменте КНБ и военной прокуратуре говорят, чтобы подождали результатов экспертизы. Наше терпение уже кончается, - говорит Сагындык Именов.
Талгат Бекбергенов, военный прокурор Западного региона, говорит, что не занимается этим делом, поэтому ничего не знает. Он попытался скрыть, что 22 июня лично ездил брать кровь на анализ у Айгуль Именовой - матери пограничника.
После настойчивого вопроса корреспондента Азаттыка прокурор ответил:
Я ведь не эксперт, я только взял кровь и отправил. Есть специальная группа, которая этим занимается, у них и спрашивайте.
Сагындык Именов говорит, что во время его поездки в Астану военные не хотели показывать тела погибших их родителям.
- «Не покажем, потому что там не на что смотреть - всё сгорело дотла», -сказали они. Нас, родителей из Атырау, было четверо. Мы отказывались сдавать кровь, пока не показали тела наших детей. Когда зашли в морг, увидели тела не 14, а всего лишь восьми человек, разложенных по частям. Некоторые кости были совсем старые - мы же в состоянии это различить, - говорит Сагындык Именов.
Собравшиеся родители попросили дать возможность поговорить хотя бы с командиром. Однако встретиться с ним не дали, сказав, что его перевели на другую работу, говорят в семье Именовых.
Результаты анализов других родителей, которые ездили в тот раз в Астану вместе с Именовыми, были готовы через пять дней. Сагындык Именов говорит, что сам узнал о том, что тело его сына еще не опознано. Родители других атырауских пограничников позвонили ему и сказали, что получили известие: везут еще четыре тела.
- «Что это за отношение?» - спросил я, позвонив в пограничную службу города Атырау. Сотрудник погранслужбы, майор по имени Мурат, сказал: «Саке, не обижайтесь, вашего сына нет - забыл вам об этом сказать», - рассказывает с дрожью в голосе Сагындык Именов.
Семья Именовых уверена, что областной департамент КНБ не дает никакой информации из-за Астаны.
Может быть, моего сына продали. Один Аллах знает. Возможно, его завтра специально убьют и привезут, сказав, что погиб. Как бы то ни было, мой сын стал жертвой какой-то игры. Судя по тому, что наверху ничего не говорят, всё дело в Астане, - говорит Сагындык Именов.
Ульяновск, 13 июля – АиФ в Ульяновске. Военное руководство страны в те дни обратилось с письмом к президенту России с просьбой объявить в стране общенациональный траур по погибшим и принять меры по увековечению их памяти. Но шел 1993 год: расстрел Белого дома, танки в Москве. Тогда было не до них.
В те годы статус российского пограничника не был определён международными договорами. Солдаты России сражались не на жизнь, а на смерть, не понимая, ради чьих интересов.
Помнила ли о них страна о своих воинах, защищала ли их, - долгое время правда об этом была интересна небольшому кругу людей. Потом её начали собирать по крупицам – из кадров кинохроники, из скупых рассказов очевидцев. Так её собирал житель Старой Майны Николай Захарчев. В его материале – уникальные факты о трагедии, разыгравшейся на заставе Саригоры 13 июля 1993 года.
Забытые своей страной
Республика Таджикистан в 1993 году была уже независимым государством и лакомым кусочком для афганских властей: талибам нужно было расширять сферы своего влияния и искать новые рынки сбыта наркотиков. Проблема была в одном – на таджикско-афганской границе стояли российские пограничники. Попытка обстрела и захвата погранзаставы была предпринята на участке Пянджского погранотряда.
Тяжело было в те годы российским пограничникам. Москвич Д.Дружинин, служивший на 12 заставе, вспоминает:
« Последняя зима заставы была очень трудной. Не было солярки, дров, угля, почти не было продуктов. Мука тоже кончалась. На обеды шел сухпай. Однажды вместо продуктов прислали «Урал» с солью. Полную машину. Бортом закинули две бочки керосина и его мешали с маслом, чтобы дизель хоть как-то мог работать – по два часа в день, чтобы зарядить батареи для радиостанций. На дрова разобрали нижний склад. В спальне сложили печку, обложив металлическую буржуйку кирпичами. Но застава службу несла. Какое кому до нас было дело? Было ощущение, что про нас просто забыли… Понимаю, что для страны это были тяжелые времена, но оставить нас без снабжения вообще!?»
Именно на этой заставе и служил сержант Кологреев.
Как не помнить Кологреича, вспоминают те, кто служил с ним, он был крепким и выносливым. Однажды в разведывательно-поисковой группе он тащил "двухсотку" к пулемёту. И когда пулемётчик уже стал «скисать», он еще и его патроны забрал себе, чтобы другу было легче.
На заставе многие беззлобно подшучивали над его оттопыренными ушами, а он смеялся и говорил: «Ну что, такого вот меня мамка родила!».
Моджахеды выступают
Многие утверждают, что 13 июля 1993 года на заставу напала банда. В нападении на Саригоры принимали участие 14 бандформирований и солдаты регулярной армии Афганистана - всего около 400 человек, на вооружении которых было 12 пулемётов, 4 безоткатных орудия, пять установок реактивного огня, 30 ручных гранатомётов, два миномёта. И все это против 48 пограничников.
Зажатая горами и простреливаемая с территории Афганистана застава Саригоры (в переводе – «яма в горах») представляла собой идеальную мишень. А помощь к пограничникам могла прийти только по одной дороге, которую моджахеды предварительно заминировали и устроили на ней многочисленные засады.
Глубокой ночью, в 3 часа 15 минут, оперативный дежурный Московского погранотряда получил данные о начале перемещения нескольких групп моджахедов возле пограничной реки Пяндж, и о готовящемся нападении на 11-ю заставу или другой, находящийся вблизи, погранпост. К этому времени связи с 12-ой заставой уже не было.
Саригоры под огнем
В 3 часа 50 минут на 12 заставе Саригоры забеспокоился пес Дик, и часовые заметили людей, идущих со стороны ущелья Каферкаш. На заставу обрушился шквальный огонь из пулемётов, безоткатных орудий, миномётов, гранатомётов и реактивных установок. Огонь вёлся со всех окружающих высот и с территории Афганистана.
… Экипаж БМП-2 даже не успел забраться в «броню», занял позиции у машины и долгое время отбивал атаки нападающих, которые отчаянно пытались её захватить. Все три члена экипажа боевой машины – Кусюнбаев, Николашкин и Халитов погибли в первые минуты боя. Но именно они приняли на себя огонь душманов и позволили пограничникам занять оборону по периметру заставы.
Начальник заставы Михаил Майборода приказал пограничникам занять круговую оборону и сам занял позицию возле ворот заставы, сдерживая душманов огнем из противотанкового гранатомета. Кроме него, пулеметный огонь вели рядовой Борин, рядовой Филькин и сержант Кологреев. Именно по этим пограничникам и был направлен основной огонь моджахедов которые пытались уничтожить в первую очередь пулемётные точки.
Как погибали ребята
Трижды душманы забрасывали гранатами окоп, в котором вёл огонь рядовой Сергей Борин. Но он, тяжело раненый, продолжал вести пулемётный огонь, заставляя нападающих вжиматься в землю. Брошенная граната буквально разорвала его на части.
Несколько раз был закидан гранатами и окоп Игоря Филькина. Но пограничник вёл бой, несмотря на тяжелые ранения. Когда у Игоря кончились патроны, душманы смогли подойти к нему со спины и выпустить в него два магазина патронов.
Юрий Кологреев вёл огонь из пулемёта, защищая свой объект – узел связи. В окопе сержанта Кологреева разорвались три гранаты-«эргэдэшки», оторвав ему осколками руку и ногу. Душманы подошли к истекающему кровью сержанту и расстреляли его в упор. Так описывает гибель нашего земляка военкор журнала «Пограничник». Но есть и другая версия, которую рассказали однополчане Юрия.
Кологреев и Елизаров
Когда все уцелевшие собрались в районе водонапорной бочки и решали, как прорываться, в районе собачника еще бил наш автомат. Там сержант Елизаров вёл свой последний бой. Когда начался бой и экипаж БМП-2 начал отбивать атаки душманов, он, уже раненый, поспешил на помощь экипажу, а после его гибели отошел к вольерам служебных собак и занял оборону там.
Володя Елизаров, командир отделения службы собак, был лучшим другом Юрия Кологреева на заставе. Взяв патроны и для себя, и для него тоже, Юра направился к собачнику, попросив ребят немного подождать, пока они с Елизаровым прорвутся. Он пошел по окопу в сторону нижнего склада, и в этот момент духи опять начали сильный обстрел и под прикрытием стали прыгать в окоп. Кологреев свалил двоих, и, махнув рукой, побежал к собачнику. Больше живым его не видели.
А сержант Елизаров, будучи смертельно раненым, сдерживал нападение душманов несколько часов. Когда заставу освободили, то возле питомника было обнаружено 16 трупов афганских боевиков.
Душманы, видя отчаянное сопротивление сержанта, забросали его окоп гранатами и только после этого смогли добраться до него. Еще живому, но раненому Елизарову боевики отрезали голову и бросили её в вольер собакам.
Прорыв
Начальник заставы Михаил Майборода погиб в начале боя после того, как ему осколками был поврежден позвоночник. За три дня до этого боя Михаилу исполнилось 25 лет.
Лейтенант А.Мерзликин, который принял на себя командование, вспоминал потом: «Застава вела бой до тех пор, пока не кончились патроны и гранаты. После того, как стало ясно, что в ближайшее время помощи ждать неоткуда, а тем, кто останется на заставе грозит неминуемая гибель, я принял решение прорываться. В минуту недолгого затишья собрал всех оставшихся в живых бойцов, рассказал о своем решении. Несколько человек, которым было трудно передвигаться самостоятельно, добровольно предложили прикрыть наш отход…»
В 14.20 группа оставшихся в живых пограничников начала прорыв сквозь окружение. Бой уже шел около 11 часов. Все были ранены, патронов практически не было, у многих в магазине оставалось всего лишь по три-пять патронов. Лейтенант Мерзликин был контужен. Выйдя к своим, он затруднился даже вспомнить фамилии пограничников, геройски погибших на заставе. Да что фамилии, если, услышав вопрос журналиста «Сколько вам лет?», он повернулся к рядом стоящему бойцу и спросил: «Сколько мне лет?». Ему было 24 года.
Как шла помощь
Сразу же после нападения на 12-ю заставу из погранотряда вышла группа поддержки. Её командование взял на себя начальник отряда майор Масюк. Он приказал лётчикам поднять в воздух вертолёты. В них погрузили весь оставшийся в отряде резерв - всего сорок одного бойца. В направлении высоты Иол, где находится 13-я застава, выдвинулась бронеколонна.
В начале девятого утра резерв прибыл на соседнюю с Соригором, 13-ю заставу. Здесь их ждали еще 32 человека на двух «бэтээрах» - бойцы мотоманевренной группы и заставы «Иол» . Всего на помощь «Саригору» вышло 73 пограничника. В это же время из Куляба подошла группа поддержки - 18 человек 201-й мотострелковой дивизии. Их сопровождала самоходная зенитная установка «Шилка». Начали медленно спускаться по единственной дороге, ведущей через кишлак Саригоры, на 12-ю заставу... Дорога оказалась заминирована. При попытках разминировать со скал стали раздаваться прицельные залпы – засада.
До заставы оставалось всего четыре километра. Но колонна, идущая на помощь, шла эти километры черепашьим шагом. Когда стало ясно, что вся дорога нашпигована современными минами, вдоль дороги устроены засады, а на заставу Саригоры совершено не просто нападение, а идёт вооруженное вторжение афганской армии в Таджикистан - экипажи танка и БТР, принадлежащие силам Комитета Национальной безопасности Таджикистана, наотрез отказались идти дальше. Бронетехника армии Таджикистана, не сделав ни единого выстрела, повернула обратно.
Силы гвардии Республики Таджикистан, замыкавшие колонну резерва, как только тот напоролся на засаду, тоже отказались идти на помощь оборонявшейся заставе.
Мёртвая застава
В 15 часов десантно-штурмовая группа Московского погранотряда под командованием капитана Басманова уничтожила последний пулемётный расчет душманов на дороге к заставе. Помощь, наконец, пришла, но помогать уже было некому… Застава была разрушена до основания. На земле валялись приборы ночного видения и оставленные душманами автоматы и гранатомёты. В окопе, склонив голову на бруствер, лежал лейтенант Майборода. На его плече – убитый рядовой Куликов. В окопах, на склонах, по территории – повсюду тела погибших пограничников. «Изувеченные до неузнаваемости лица, - вспоминает старший лейтенант Федотов,- у многих выколоты глаза, оторваны руки и ноги, вспороты животы, вырезано сердце. На кистях вывернутых рук некоторых – глубокие следы от верёвок, и с головы до ног содрана кожа.». Душманы не взяли в плен ни одного пограничника, они издевались над телами погибших.
Всего погибло 25 наших ребят, а трупов бандитов на различных участках обороны заставы насчитали около восьмидесяти.
Груз-200
14 июля, утром, начальник медпункта Московского погранотряда (Московский - потому что штаб отряда находится в поселке Московский Кулябской области Республики Таджикистан) старший лейтенант Фаиз Халитов получил от майора Масюка приказ по рации: « Встречайте потери!..» Медики еще не знали, какие потери на заставе, разложили на взлётной полосе отряда 20 носилок.
Из приземлившегося вертолёта первым вышел, пошатываясь, зажимая рукой прострелянную грудь, сержант Евланов…и тут же упал от большой потери крови. Здесь же, на взлётке, всем раненым сразу же начали оказывать помощь…. Вздохнули облегченно: на границе бывали потери и пострашнее….
И тут, уже ближе к полудню, в отряд прилетел второй вертолёт с Саригоры. Вот как это описывает старший лейтенант Федотов:
« Второй борт сел тяжело. Выключенные двигатели заглушились практически сразу. Из-под еще неоткрытой двери капала кровь…. Опознать, кто есть кто было трудно. Обгоревшие, без глаз, кастрированные, задушенные удавками… Страшно.»
Таких потерь пограничные войска не видели с 1941 года.
Было не до траура
Юрий Кологреев был обыкновенным парнем. Таких сотни в Старой Майне - учился в школе, потом в СПТУ. Разве мог он подумать, что его именем назовут пограничную заставу? Что офицеры Среднеазитского погранокруга поставят на берегу пограничный реки Пяндж памятник, где будет и его фамилия? Что его имя минутой молчания будет вспоминать всё руководство страны во главе с президентом во Владимирском зале Кремля? Что его подвиг станет классическим примером боя с превосходящими силами противника. И его будут изучать слушатели Военной академии Генштаба? Вряд ли.
Недавно Российское телевидение показало фильм «Застава». Сюжет этого фильма основан именно на событиях произошедших 13 июля 1993 года на 12 заставе Саригоры Московского погранотряда.
Пограничники этой заставы не просто не дали нарушить государственную границу – они предотвратили то, что через несколько лет произошло в Чечне – всплеск международного терроризма.
Есть такое мнение, что сейчас уже идет третья мировая война. Война с терроризмом. Так вот первый бой этой войны произошел 13 июля 1993 года на 12 заставе Московского погранотряда.
След Саригоры
Имя ульяновца Дмитрия Разумовского, офицера спецподразделения ФСБ «Вымпел», погибшего в Беслане, когда выносил на своих руках детей из пылающей школы, многим известно. Но мало кто знает, что бой на заставе Саригоры резко изменил его жизнь.
Тогда Дмитрий служил там же, в Московском погранотряде начальником заставы десантно-штурмовой группы. Михаил Майборода был его лучшим другом. Даже своего сына Разумовский назвал в его честь – Михаилом. Дмитрий часто бывал на заставе своего друга, и наверняка был знаком со своим земляком из Старой Майны Юрой Кологреевым.
После боя на 12 заставе капитан Разумовский написал письмо руководству страны, где открыто сказал, что пограничники на афганской границе практически забыты страной и брошены ею. «Мы готовы и в будущем служить вам «пушечным мясом», - писал он,- вот только не знаем, ради каких интересов гибнут наши друзья. Где же твоя забота о русских, Россия?». Это письмо под заголовком «Кремль запретил мне мстить за друзей. Но я не выполню этот приказ» было опубликовано в «Комсомольской правде». После публикации Дмитрия Разумовского вызвали к командующему погранвойсками в Таджикистане и уволили в запас.
Через год он станет служить в «Вымпеле» и погибнет в Беслане.
Постскриптум
Указом Президента России № 1050 от 19 июля 1993 г. шести пограничникам заставы Саригоры присвоено звание Героя России, из них четверым – посмертно. Сержант Юрий Кологреев за проявленные мужество и героизм, награжден орденом «За личное мужество». Приказом министра безопасности РФ №413 от 1 ноября 1993 года заставе присвоено имя в честь павших. С того дня она именуется: 12-я пограничная застава имени 25 героев.
22 февраля 2008 года в Старой Майне торжественно открыли мемориальную доску, увековечившую подвиг Юрия Кологреева.
Я знал, что в России до этого не было памятных знаков погибшим в том бою, - рассказывает Николай Захарчев. - Деньги собирали ветераны погранвойск Беларуси, Украины, Казахстана, Москвы. Доску установили в здании Старомайнского технологического техникума Старой Майны, где учился Юра.
Для того, чтобы все получилось как можно лучше, очень много сделал директор техникума Владимир.Алексеевич Ильин, который в свое время учил Юру.
Кстати, доска установлена очень символично. Сейчас это здание техникума, где учился Юра, а раньше там была начальная школа, куда он ходил. И ближайший кабинет рядом с мемориальной доской – это его класс.
У родителей Юры не было ни одной фотографии с заставы. Даже на могильную плиту сделали плохонькую фотографию в армейской ушанке с учебки. Но буквально за несколько дней до открытия Дима Дружинин (служил с Юрой) написал, что нашел несколько фото с заставы, где есть Юра. Мы отпечатали эту фотографию и вручили отцу прямо на церемонии открытия мемориальной доски. Он даже и представить не мог, что такое возможно!
Другим важным событием на открытии было видеообращение к родителям Юры Героя России Андрея Мерзликина, который в том бою взял командование заставой на себя. Земляки Юры и его родители первый раз услышали о нем из уст человека, с которым он сидел в одном окопе, из уст командира.
Андрей Мерзликин в своих воспоминаниях говорил, что во время боя был уверен, что останется жив. Может быть, эта вера и помогла выжить.
Мама Юры Кологреева вспоминает, как он просил ее приехать на присягу в Самару, «пока есть возможность увидеться, а то приеду домой в цинковом гробу». Одноклассница Юры тоже вспоминала, что когда встретила его в последний день перед отправкой в армию, они поговорили и он признался ей, что чувствует: из армии живым не вернется….
