А на Севере туманном
Слышно гром пророкотал:
То с крестом, в доспехе бранном
Старший брат славянства встал.

В 2014 году исполняется 100 лет, как мир погрузился в войну, известную как Первая Мировая, в результате ее прекратили существование четыре империи: Российская, Германская, Османская и Австро-Венгерская. Для России конец Второй Отечественной (так ее называли современники) стал началом войны Гражданской, последствием которой были преданы забвению десятки тысяч героев Второй Отечественной, на долгие годы память о ней была перечеркнута государственными переворотами, сепаратизмом и позорным «Брест-Литовским договором».

Отгремели бои на полях сражений в Галиции, Шампани, Мазурских болотах, Румынии… Как писали французские газеты в августе 1914 года: «Русские казаки в пяти бросках от Берлина. Правительство Французской республики приветствует их победоносного предводителя». В том же 1914 году газета «LaMatin» писала: «Своей победой в Восточной Пруссии при Гумбиннене русская армия вынудила германское командование в срочном порядке перебросить из Франции на восточный фронт 2 корпуса и 2 дивизии, что стало одним из главных факторов «чуда на Марне», когда немцы были отброшены от стен Парижа. Нам, французам, очень помогли в сложный момент войны не только солдаты русского экспедиционного корпуса во Франции, но и русские казаки в Восточной Пруссии». Память о подвиге русских солдат и офицеров, о двух миллионах наших соотечественников за веру, царя и Отечество живот свой положивших, не должна быть забыта. И если из того времени, пусть запоздало, пусть через 100 лет, но будут извлечены важные для России, для РУССКИХ уроки, значит - они погибли не напрасно. Погибли не напрасно и те русские, которые воевали во Франции в составе русских пехотных бригад, входивших в «Русский экспедиционный корпус». Героическая и трагическая судьба этих солдат, сражавшихся за свое Отечество на Западном фронте предана и забыта не только Россией но и Западом. Мгновенно разошлась и забыта книга Н.Яковлева «1 августа 1914», в которой перед советским читателем открывались неведомые ему страницы русской истории.

Систематическая забывчивость упоминания русских союзников в мероприятиях памяти Первой мировой, связана с игнорированием современным Западом роли Русской армии, понесшей самые большие потери солдат в битвах 1914-1918гг. Так в той же Франции, отмечая годовщину окончания Первой мировой войны, оркестры играли гимны Германии, Новой Зеландии, Марсельезу, а Российский гимн был забыт. К сожалению, эта забывчивость не только свойственна Западу, в Советском Союзе не существовало никаких памятников этим событиям, не отмечалось никаких памятных мероприятий. Ни храма, ни часовенки, уничтожены надгробные памятники. Возможно, только с появлением «Красного колеса» А.Солженицына началась реабилитация русской армии, да Гражданского мужества президента Российской Федерации Владимира Путина, заявившего: «Герои Первой Мировой забыты несправедливо» .

Приведу часть выступления В.В.Путина: «Это забытая война. Забыта она понятно почему. Наша страна много достигла в советский период времени, это очевидный факт, но есть вещи, которые тоже являются очевидными. Эту войну называли «империалистической» в советское время… Чем Вторая Мировая отличается от Первой, по сути, непонятно. Никакой разницы на самом деле нет. Но я думаю, что замалчивали ее не потому, что ее обозвали "империалистической", хотя речь шла, прежде всего, о геополитических интересах стран, вовлеченных в конфликт. Замалчивали ее совсем по другим причинам.

Наша страна проиграла эту войну проигравшей стороне. Уникальная ситуация в истории человечества! Мы проиграли проигравшей Германии. По сути, капитулировали перед ней, а она через некоторое время сама капитулировала перед Антантой. И это результат национального предательства тогдашнего руководства страны. Это очевидно, они боялись этого и не хотели об этом говорить, и замалчивали это, и несли на себе этот крест…

Что мы потеряли после того, как капитулировали! Огромные территории, огромные интересы страны были отданы, положены непонятно ради каких интересов, ради партийных интересов одной группы, которая хотела стабилизировать свое положение у власти. Но время прошло, сейчас нужно вернутся к этому, потому что люди, которые отдали свои жизни за интересы России, не должны быть забыты.

… Знаете, я во Франции был, где мы памятник устанавливали русским солдатам, воевавшим во Франции, и ветераны тогда вспоминали, как победители шли по центру Парижа, а наши воины, которые героически сражались на фронтах Первой Мировой войны, стояли в стороне и плакали. Эта несправедливость должна быть ликвидирована».

В.Ленин написал еще в октябре 1914-го: «Лозунг наш - гражданская война… Мы ее проповедуем и в этом направлении работаем». Добавлю лишь - на деньги Германии, составом «запломбированного вагона». Любопытно и то, что «коминтерновский» образ русского солдата, русского генерала времен Первой мировой войны, в первые дни Великой Отечественной не выдержал испытания на достоверность. Его несостоятельность обернулась шоком, что потребовало изменить пропагандистские каноны к захватчикам. Угроза порабощения иначе окрашивала давнишнего противника… События, которые раньше изображались как «кровавые эпизоды мировой бойни», получали иную окраску. Примером героизма русской армии стал Брусиловский прорыв»…

1916 год открывал, казалось бы, ясную картину - победа Русского оружия так близка. Было полностью отлажено производство боеприпасов, покончено со «снарядным голодом». 1500 км русско-австрийского фронта проходили по территории Румынии и Австро-Венгрии. Немцы оставались трудным противником, но уже всему миру было понятно, что война не может закончиться ничем, кроме победы над Германией. В России были «расшиты узкие места» в подвозе военных материалов от союзников: вступил в строй порт Романов-на-Мурмане и Мурманская железная дорога. С пуском моста через Амур, Транссибирская магистраль проходила целиком по русской территории. Год выдался на редкость урожайным, возросло поголовье скота, на сельхозработы были брошены пленные. Несмотря на войну, был отмечен прирост населения. Российские политические силы вели себя разумно. Ленин, вместе с жовтоблакитным отребьем, сидя в Цюрихе, ожидали германские гранты. К весеннему наступлению русской армии была пошита новая форма по рисункам Виктора Васнецова - вскоре склады этой формы достанутся Красной Армии, а шлемообразные головные уборы получат название (бедный Васнецов), «буденовок» и «умоотводов».

Прошло более двух десятков лет с момента падения советской власти в Союзе, а в школьных учебниках России, Малороссии по-прежнему пишут об «империалистической войне», оправдывая вслед за Покровским призывы большевиков к поражению собственной страны. Думаю, что в столетия начала Отечественной войны надо все же задуматься над вопросом, поставленным Н.А.Нарочницкой и поддержанным В.В.Путиным, что в 1914-м году Колчак и Жуков, Деникин и Буденный в одном окопе защищали Россию. Кому нужно было противопоставить их друг другу?



Николай Яременко , писатель, Полтава

Германия: стремилась добиться преобладания в мировой политике и расширить свои владения в Европе, Африке, Китае.

Австро-Венгрия : пыталась отодвинуть распад своего многонационального государства и имела территориальные претензии к Сербии, Румынии, Черногории, России.

Франция: хотела вернуть, утраченные в результате франко-прусской войны 1870 года, Эльзас и Лотарингию, а также захватить Рур и Саарский угольный бассейн.

Великобритания: желала сокрушить мощь Германской империи, как главного соперника в торговле на море и в колониях, а также отобрать у Турции богатые нефтью земли Месопотамии и Аравийского полуострова.

США : старались увеличить политическое влияние в Европе, подчинить себе весь американский континент и усилить проникновение в Китай.

Россия: надеялась остановить надвигающуюся революцию и хотела включить в состав империи Константинополь, проливы Дарданеллы и западное побережье Мраморного моря.

Таким образом: к основным причинам первой мировой войны могут быть отнесены:

Борьба за сферы влияния между ведущими державами мира;

Стремление к новому территориальному переделу колоний;

Оформление двух, противостоящих друг другу военно-политических союзов (Антанта и Четверной - Тройственный союз).

    Когда и почему первая мировая война стала называться мировой?

Название первая мировая война утвердилось в историографии только после начала второй мировой войны в 1939 году . До этого её называли – Великая война .

В России – Большая война, Вторая отечественная война, Великая Отечественная война, неформально – германская война, «империалистическая война».

Мировая – принимали участие 38 стран (из 59 суверенных в то время государств) из всех континентов и частей света.

Первая мировая война – один из самых широкомасштабных конфликтов в истории человечества.

    Страны –участницы первой мировой войны.

Антанта : Россия (вступила в войну 01.08. 1914 г); Франция (03.08.1914г); Англия (04.08.1914г); Италия (23.05.1915 г); США (06.04.1915 г). Дружественные страны – Бельгия (04.08.1914 г); Сербия (28.07.1914 г); Япония (23.08.1917 г). Всего – 34 страны .

Четверной Союз : Австро-Венгрия (28.07.1914); Германия (01.08.1914); Турция (29.10.1914); Болгария (29.10.1914). Всего – 4 страны .

    Какие новые виды вооружений и средства ведения боя появились в годы первой мировой войны ?

В ходе войны произошло развитие и совершенствование способов подготовки и ведения боя. Военные действия стали разворачиваться на большом пространстве , возросла роль артиллерии , ж/д транспорта (переброска войск, техники, снаряжения, боеприпасов), снизилась роль конницы.

Появилась новая боевая техника :

Самолеты,

Автоматическое оружие (пулемет),

Химическое оружие (газы).

Появились новые виды связи:

Дальняя телефонная связь,

Буквопечатающая телефонная аппаратура,

Машины связи.

Возросла роль инженерных войск:

Укрепления,

Заграждения,

Сооружения.

На флоте:

Глубинные бомбы,

Гидроакустические приборы,

Торпеды,

Мины, первые подводные лодки,

Морская авиация.

5. Главные военные операции первой мировой войны.

1914 год

Восточно-Прусская операция .

Задача - разбить 8-ю германскую армию, захватить Восточную Пруссию, отвлечь на себя крупные германские силы на западном фронте и помочь Франции. Операция началась успешным наступлением 1 и 2 русских армий (командующие генерал Ранненкампф и Самсонов), разбили немцев под Гумбиннепом, но в итоге немцы одержали полную победу в восточной Пруссии. Полный разгром русских (генерал Самсонов застрелился), Кенигсберг не взяли.

Галицийская операция (Галиция – современная зап Украина – г.Львов).

Задача: разбить австро-венгерские войска и вывести А-В из войны. В тяжелых боях русские войска одержали победу. Потери: А-В – 400 тыс, Россия – 230 тыс. Планы Германии – удержать силами А-В Восточный фронт – крах.

Кроме того, в 1914 году были ещё две крупные операции: Лодзинская (ничья) и Варшавско-Ивангородская (немцам не удалось взять Варшаву, а-в войска отступали).

Итоги 1914 года:

Крах германского «блицкрига» на востоке и западе,

Русские потеряли западную Польшу,но заняли Галицию и Буковину (совр. Зап Украина и часть южной Румынии).

1915 год

Год Великого отступления русской армии . Весной-летом в результате прорыва под Горлицей (Польша) и отступления австрийских войск в Галиции, и наступления немцев под Вильно и Ковно (Литва) русская армия оставила Галицию, Буковину и Польшу, часть Прибалтики и Белоруссии. Однако, вывести Россию из войны Германии не удалось. Хотя были разбиты, отступали, но в целом русские войска сохранили боеспособность.

1916 год

«Брусиловский прорыв» (май – август 1916 года). Полный разгром а-в войск на Юго-Западном фронте. Русские войска снова заняли Галицию, Буковину и часть Белоруссии.А-В на грани военного поражения. На Кавказском фронте русские войска продвинулись вглубь Турции и заняли крупные города: Эрзерум, Трапезунд, Эрзинджан, Битлис.

Итог: Коренной перелом в пользу Антанты.

1917 год

В феврале 1917 года – в России – бурж-дем. Революция . Временное правительств за войну до победного конца. Но армия стала разлагаться под влиянием революции и стремительно терять боеспособность.

Тем не менее, в июне – наступление на Юго-Западном фронте. Русские войска потерпели поражение из-за нежелания воевать. В целом русская армия полностью вышла из войны, которая закончилась в ноябре 1918 года.

    Чем окончилась первая мировая война для России?

Участие России в первой мировой войне закончилось подписанием в марте 1918 года Брестского мирного сепаратного (отдельного от союзников) договора (между Германией и Советской Россией).

До этого, в период 1916 – начало 1917 гг., в политических кругах России шла борьба между сторонниками сепаратного мира с Германией и сторонниками участия России в войне на стороне Антанты. После Февральской революции1917 года Временное правительство заявило о верности России своим обязательствам странам Антанты и в июле 1917 года предприняло наступление на фронте, оказавшееся неудачным.

После ВОСР 3 марта 1918 года был подписан унизительный Брестский договор. Россия потеряла Украину (почти всю), Белоруссию, Прибалтику, Финляндию. Турции отдавались – Карс, Ардаган, Батум.

    Почему в конфликте А-В и Сербии Россия поддержала Сербию?

У России с Сербией всегда были особые, братские отношения, ведь Сербия была славянским и православным государством. За Сербию СССР вступился и во второй мировой войне. Если бы Россия не поддержала бы Сербию после ультиматума 28 июля1914 года А-В (убийство наследника австрийского престола Франца Фердинанда сербским националистом Гавриилом Принципом ), то можно было бы ставить крест на всей российской политике на Балканах. Сербия была последней российской опорой в этом регионе, так как после 2-й Балканской войны Болгария и Румыния стали поддерживать Германию. Поэтому Сербию терять было никак нельзя.

Православные страны: Россия, Греция, Сербия, Болгария, Кипр.

    Какую помощь в годы первой мировой войны оказывала армии Русская Православная церковь?

Роль РПЦ в первой мировой войне – огромна. Русская армия в массе своей была православной и, следовательно, присутствие в ней служителей церкви было необходимостью. Институт военных священнослужителей появился ещё при Петре I , в XVIII веке .

В 1914 году по штату в каждом полку был священник. Девиз армии «За веру, царя и Отечество!»

Была издана Инструкция, в которой строго оговаривались обязанности каждого священника. Полковой священник обязан был находиться на перевязочном пункте, где было много раненых и умирающих.

Строевой священник – обязан был помогать врачам, заведовал выносом с поля боя раненых, заботиться о кладбищах, извещать родственников о погибших.

Госпитальный священник – проводить богослужения за раненых, ежедневно обходить палаты, утешать раненых, читать письма.

Военными и морскими – управлял протопресвитер. При нем находилось Духовное Управление. Церковь играла большую роль в поддержании морального духа армии. С начала войны стали проходить общественные богослужения.

Многие священники за свои подвиги на войне были награждены:

О. Иоанн (Терлецкий)

О.Александр (Вишняков) {повели в бой солдат, награда Георгиевский крест}

Иеромонах Феликс и многих других.

Огромная работа в тылу: церковные лазареты, собирали деньги, продукты семьям убитых, чинили дома, помогали сеять и убирать, детские приюты.

Всего на войне было около 3700 священнослужителей. Верховный главнокомандующий Русской армией великий князь Николай Николаевич сказал: «Мы должны в ноги поклониться русской церкви за её великую работу»



– Почему для Солженицына так была важна тема Первой мировой войны? Как он оценивал ее роль в истории ХХ века?

– Первая Мировая война – огромное историческое понятие, синоним и пароль Мировой смуты, момент окончательного обрушения России, время краха четырех евроазиатских империй, участвовавших в войне, – Российской, Германской, Австро-Венгерской, Османской.

В мае 1918 года Александр Блок отвечал на вопрос анкеты, – чтó следует сейчас делать русскому гражданину. Блок отвечал как художник. «Художнику надлежит знать, что той России, которая была, – нет и никогда уже не будет. Европы, которая была, нет и не будет. То и другое явится, может быть, в удесятеренном ужасе, так как жить станет нестерпимо. Но того рода ужаса, который был, уже не будет. Мир вступил в новую эру. Та цивилизация, та государственность, та религия – умерли… утратили бытие».

Без преувеличения можно сказать, что все творчество Солженицына обжигающе пристрастно нацелено на осмысление разницы той и этой цивилизации, той и этой государственности, той и этой религии. Той России, которая, по словам Блока, утратила бытие, и той , которая, по словам Василия Розанова, осталась внутри железного занавеса.

Если считать, что XIX столетие закончилось Первой мировой войной, так же, как XVIII столетие – Великой Французской революцией, Солженицын родился в начале не календарного, а настоящего XX века и прожил, освоив все его историческое пространство и весь его смысловой горизонт. По мнению многих выдающихся современников, Солженицын сам стал главным действующим лицом русской истории своей эпохи.

«Я считаю Первую мировую войну, – писал он, – величайшей трагедией Европы. Благополучный исход XIX века усыпил государственных деятелей всех стран, и они перестали чувствовать страшную ответственность за столкновение, которое может произойти. Эта война жестоко подорвала силы Европы, так что к прежнему здоровью Европа уже не вернулась». Первая мировая война, был убежден Солженицын, – это такая трагедия Европы, которую она не переживала прежде. Это перелом всей европейской истории. Вся Европа виновата – нельзя было вообще никому воевать.

– Почему 18-летний юноша, верящий в завоевание революции, решает взяться за тему Первой мировой войны? И как трансформировался его взгляд на этот вопрос через десятилетия?

– Интерес к истории возник у него гораздо раньше. Мальчику, рожденному под сенью Гражданской войны, яснее виделось центральное событие эпохи, и он испытал настоящий ожог от революционной темы, которой был опален и испепелен мир взрослых. Чтó бы и ктó бы из родственников ни рассказывал о революции, Саня Солженицын всё понимал, и это всё было только страшным и только зловещим. Все его детство революция воспринималась как катастрофа, пережитая и семьей, и страной, историческим свидетельством о крушении старого мира. Так он осознал, о чем нужно писать – когда-нибудь. Революция стала прологом к его рождению как человека, она должна была стать импульсом к его рождению как писателя.

Судьба распорядилась, чтобы заблаговременно был получен и выдающийся художественный знак – как именно нужно писать. К десяти годам мальчик был уже так искушен в чтении, что смог не только одолеть колоссальный для третьеклассника объем романа «Война и мира», но и увидеть в эпопее Л.Н. Толстого вдохновляющий образец грандиозного всеохватного исторического письма. Книга потрясла его – он смотрел на нее даже не как читатель, а как создатель и делатель литературы.

Позднее Солженицын рассказывал: «Первый толчок к тому, чтобы написать крупное произведение, я получил десяти лет от роду: я прочел “Войну и мир” Толстого и сразу почувствовал какое-то особенное тяготение к большому охвату». Тогда же были прочитаны изданные в СССР, видимо, по недосмотру цензуры, воспоминания члена Государственной Думы В.В. Шульгина, совсем не большевистского толка. Школьник был захвачен этой страстной, увлекательной книжкой.

Оставалось соединиться двум громадным впечатлениям: пример «Войны и мира» подсказал, каким может быть крупномасштабное сочинение о русской революции. То есть был у него первоначальный импульс – писать о революции как о недавнем крупнейшем событии эпохи, о событии, которое изменило судьбы мира, страны, людей, его семьи.

«Красное Колесо», задуманное восемнадцатилетним студентом-первокурсником, – это роман о революции. Дневник романа имеет условное название «Р-17», то есть «Революция 1917 года». Думал он над этим романом полвека, писал непрерывно 18 лет, уже в изгнании. Но ведь в подготовке революции решающую роль сыграла Первая мировая война. Описывать революцию, объяснять ее без обращения к этой войне было совершенно невозможно.

«Когда 18-летним мальчишкой я задумывал этот роман, у меня тоже была идея, что все дело в Октябрьской революции, а там немножко перед этим была Первая мировая война, а потом Гражданская война. Но в ходе работы у меня происходил сдвиг замысла: я начал пятиться и, собственно говоря, главную силу всю и главное время потратил именно на Февральскую революцию».

Вот этот «сдвиг замысла» и вот это «начал пятиться» означали одно: у Солженицына не было заранее заданной жесткой концепции: он строил свой роман, подчиняясь не партийным установкам, а ходу истории. Шел от материала, от фактов, а не от заданных кем-то позиций.

У Солженицына к тому же был сильнейший личный мотив обратиться в романе о революции к Первой мировой войне.

В начале августа 1914 года, едва только война была объявлена, его отец, студент Московского университета, за три недели до начала учебы сорвался из дому в станице Саблинской и поехал в Москву. На перроне вокзала в Минеральных Водах он встретил знакомую по гимназии девушку, ныне петербургскую курсистку. Она спрашивает: «Куда едешь?» Тот отвечает: «Не сидится на хуторе…» Девушка понимает, что студент идет на войну добровольно.

То реальное (а не придуманное) обстоятельство, тот факт (а не художественный вымысел), что отец, недавний толстовец, студент-филолог Московского университета, имевший все основания уйти от военного призыва и сидеть в библиотеках вплоть до весны 1916-го (вот потом можно было бы и в военное училище пойти), глубоко волновали Солженицына-сына и требовали непростых объяснений. Но и тут не нужна была реконструкция, ибо загадка имела точную разгадку: она называлась «патриотизм».

Курсистка никак не может понять, что же случилось и со страной, и с милым юношей. Всего месяц назад мыслящие люди в России не сомневались, что русский царь – презренная личность, достойная лишь насмешки. Что же изменилось? Зачем юноша лезет в гибельный водоворот? Чего он ждет от этой войны – после десятилетий гражданского поиска, демократических идеалов, народолюбия, толстовства, которое уж точно не могло бы одобрить его поступок? Где его пацифизм? Так поддаться темному патриотическому чувству, которое еще месяц назад значило только одно – черносотенец!

Ничего не смог выставить в ответ юноша, кроме невнятного: «Россию… жалко…»

Барышня-курсистка взрывается, будто ужаленная: «Кого? Россию? Какую Россию? Россию дурака-императора? Россию лавочников-черносотенцев? Россию – попов долгорясых?»

Именно такой рисовалась Солженицыну в «Августе Четырнадцатого» сцена объяснения его отца с бывшей соученицей.

Добровольного ухода на войну не могли бы – студент это твердо знал – понять и в станице. Не одобрил бы этого и Лев Толстой – так что в патриотическом порыве студента ощущалась несомненная измена учителю. Но демократические и непротивленческие аргументы, если бы они овладели всем народом, не оставляли России ни единого шанса, и через темную бездну, над которой повисла страна, не было ни единого моста. «И беззащитно почувствовал Саня, что эту войну ему не отвергнуть, не только придется идти на нее, но подло было бы ее пропустить – и даже надо поспешить добровольно», – читаем мы в романе.

Солженицын, оглядываясь на 1914 год, размышлял: изменил ли бы Толстой свою точку зрения, доживи он до 1917 года, когда люди убивали миллионами друг друга? Мысли и споры о Толстом сопровождали отца автора «Красного Колеса» всю войну.

Если государство – это перевернутая телега, то не пора ли ее на колеса поставить? А не бросать на произвол судьбы. А иначе получается: спасай каждый сам себя. И писатель формулирует – и за себя, и за своего отца: «Когда трубит труба – мужчина должен быть мужчиной. Хотя бы – для самого себя. Это тоже неисповедимо. Зачем-то надо, чтобы России не перешибли хребет. И для этого молодые люди должны идти на войну».

Позже, уже повоевав три года на этой войне, он поймет все ее гибельные последствия.

Большая война и одна битва

– Почему описывая Первую мировую войну, Солженицын ставит в центр событий Самсоновскую катастрофу?

– Солженицын вспоминал: «Еще когда мне было 18 лет, я стал ломать голову: как же описать эту войну? Война огромная, мировая, течет несколько лет, как ее описать? И я решил: надо описать всего-навсего одну битву, заменить всю войну одной битвой, но правильно эту битву выбрать, так, чтобы весь ход ее и результат ее показывали и вели к причинам революции, показывали слабость или недостатки нашего государственного и военного строя.

Для такого образца я избрал тогда же Самсоновскую катастрофу 1914 года. Но описывать битву в общих словах – это не будет доказательно, это никого ни в чем не убедит. Я взял только одну битву, но описал ее подробно. И кроме военных деталей на тех же страницах изображены люди, во множестве. А потом оказалось, что и 1914 годом нельзя ограничиться, нужно взять причины более глубокие. Тогда пошел второй том “Августа”, где Столыпин и царь Николай II, и вся история от начала ХХ века».

Это еще один пример, как работал Солженицын над «Красным Колесом» – он шел от материала, от фактов.

И вот характерное признание: «Я выбрал в 1937 году Самсоновскую катастрофу, а в 1945 попал точно в те места в Пруссии с нашими войсками. И с 1936 года, с 18-ти лет, у меня не было никаких колебаний в выборе темы, я уже все равно только ею и занимался».

Это были странные прозрения и странные совпадения.

Война Солженицына-отца проходила в белорусских лесах – там стояла 3-я батарея 1-го дивизиона 1-й Гренадерской бригады. Эти места стали для него дороги, как родина, «и привык он к каждому кустику, бугорку и тропочке нисколько не меньше, чем вокруг своей Сабли». То же самое напишет о своем чувстве к ильменьским болотам, первой своей передовой линии фронта, Солженицын-сын: только изведав на себе, как привязывается человек к территории своего внезапного мужества, своего возможного подвига или своей завтрашней могилы, он перенесет те чувства на отца . Подробности военных будней – как подпоручик Солженицын и несколько батарейцев на позиции разбрасывали руками загоревшиеся зарядные ящики и как получили за это по георгиевскому кресту (а армейская георгиевская дума утвердила подпоручику также офицерского Георгия) – все эти факты были взяты писателем, сыном того подпоручика, из фондов Центрального Военно-исторического архива в Москве.

«Я, – рассказывал Солженицын, – понял всё о Гренадерской бригаде, где она стояла, кто там был командир, когда и какие именно командиры сменялись, в “Красном Колесе” даны точно все истинные фамилии и все истинные даты… Я всё обошел своими ногами, везде был, эти места прошел во время войны, но не знал, что здесь и отец воевал, и только потом связал одно с другим».

Он побывал на месте событий в 1966 году, изучал боевую документацию, списки личного и конного состава, полевые книжки офицеров. За три года войны Солженицын-отец получал ордена, стал специалистом по противоштурмовым орудиям, обучал этой специальности других офицеров. Но многое изменилось. В 1914-м ему казалось, что нечестно не идти на фронт. Позже оказалось, что далеко не всё будущее страны решается на фронтах. Что-то надломилось в войне: как можно было воевать дальше, читая манифесты и воззвания, которые появлялись в Петербурге? Теперь Россия нуждалась: как благополучно армиям расцепиться да всем разойтись по прежним занятиям.

…Реконструируя образ отца, подпоручика Солженицына, действительно получившего двухнедельный отпуск в апреле 1917 года и поехавшего не к родным в Саблю, а в Москву, где был университет, однокашники и друзья, Солженицын пытался понять чувства молодого человека, приехавшего с фронта угрюмым и мрачным, ибо насмотрелся по дороге, как падает и гибнет русская армия. К этому моменту батарея, где служил отец, так и стояла на передовой, хотя фронт уже почти разбежался. Окопы пустовали, никто даже условно не говорил о продолжении войны.

Сразу – как только осенью 1917 года возник разговор о мире – начались разногласия. Ленин настаивал на затягивании переговоров, но готов был, в случае ультиматума, немедленно капитулировать. Троцкий хотел довести переговоры до разрыва, даже с опасностью нового наступления Германии, чтобы капитулировать пришлось – если вообще придется – уже перед очевидным применением силы. Бухарин требовал войны для расширения арены революции.

Так как последняя позиция «утонула» в море критики Ленина и Троцкого, основное противоречие заключалось в моменте подписания ультимативного мира: после слов о возможном продолжении войны или после фактического наступления. Троцкому удалось доказать, что требуется именно последнее, так как в этом случае весь пролетарский мир сможет увидеть, что революционная Россия была физически принуждена подписывать мир с буржуазной Германией. К тому же Троцкий и его сторонники надеялись, что разоренная войной Германия не сможет провести фактического наступления.

– А как пошло Прусское наступление во Второй мировой войне?

– В ночь на 14-е января в четыре пятьдесят утра из штаба дивизиона пришло предписание: «Солдаты, сержанты, офицеры и генералы! Сегодня в пять часов утра мы начинаем свое великое последнее наступление. Германия – перед нами! Еще удар – и враг падет, и бессмертная Победа увенчает наши дивизии!..»

Дней пять шли с боями по территории Польши, а от прусской границы, которую миновали 20 января, «будто сдернули какой-то чудо-занавес: немецкие части отваливались по сторонам – а нам открывалась цельная, изобильная страна, так и плывущая в наши руки. Столпленные каменные дома с крутыми высокими крышами; спанье на мягком, а то и под пуховиками; в погребах – продуктовые запасы с диковинами закусок и сластей; еще ж и даровая выпивка, кто найдет».

Войска двигались по Пруссии будто по незнакомой планете – в каком-то хмельном угаре; привыкнув к нищете среднерусских и белорусских деревень, солдаты поражались, видя повсюду крепкие шоссейные дороги, добротные дома. «Не как в Польше, не как дома: / Крыши кроют – не соломой… / А сараи как хоромы!» («Дороженька»). Теперь все это богатство было обречено огню, который оставляли врагу на вечную память…

Как перст судьбы воспринял Солженицын тот факт, что наступление пошло точно по следам самсоновской армии, и с беспокойной надеждой ждал встречи. Сбывалось одно из тех необъяснимых предчувствий, которые так часто оправдывались у него. Шальной мысли 1938 года – побывать в Найденбурге – суждено было исполниться 21 января 1945 года. «Я предчувствовал, Ostpreussen, / Что скрестятся наши судьбы!» (Глава «Прусские ночи» из поэмы «Дороженька»). Он уже давно знал этот край, семь лет был болен Четырнадцатым годом – бездарной гибелью русских корпусов генерала Самсонова.

Потери 2-й армии составили 6 тысяч убитых, ранено было около 20 тысяч (почти все попали в плен), пленных – 30 тысяч (вместе с попавшими в плен ранеными - 50 тысяч), захвачено 230 орудий. Убиты 10 генералов, 13 взяты в плен. Общие потери 2-й армии убитыми, ранеными и пленными – 56 тысяч человек. Немецкие потери, убитыми и ранеными, составили 30 тысяч человек. Было потеряно не менее 298 орудий. Подсчет потерь производился в ходе расследования причин поражения в 1915 году. Германские источники обычно завышают истинные потери армии Самсонова в 2–3 раза.

Основными причинами поражения 2-й армии стало неудовлетворительное командование со стороны штаба Северо-Западного фронта, не сумевшего правильно оценить оперативную ситуацию в период 20–26 августа, а также ошибки командующего армией генерала Самсонова, неоправданно расширившего полосу наступления армии и не сумевшего обеспечить оперативное управление соединениями армии в ходе встречного сражения.

Отдельных слов в описании причин поражения заслуживает плохая работа русской армейской разведки, не сумевшей вскрыть сосредоточение основных сил 8-й германской армии против флангов Самсонова, и полное пренебрежение в штабе 2-й русской армии правилами фронтовой радиосвязи. За день до перехода в наступление, германские связисты перехватили переданное открытым текстом сообщение штаба 2-й армии в один из корпусов с подробной диспозицией сил армии и указанием ближайших ее задач, что тут же отразилось на постановке Гинденбургом задач наступающим войскам.

«Затая в себе до крика / Стыд и боль того похода, / В храмном сумраке читален, / Не делясь, юнец, ни с кем, / Я склонялся над листами / Пожелтевших карт и схем. / И кружочки, точки, стрелки / Оживали предо мной / То болотной перестрелкой, / То сумятицей ночной. / Жажда. Голод. Август. Зной» (Глава «Прусские ночи» из поэмы «Дороженька»). Теперь какая-то сила связывала его с тем Августом: капитан Солженицын стоял посреди горящего города (он так же горел, когда в 1914-м туда въезжал Самсонов) и уже не по книгам, картам и схемам, а с натуры, как живописец, записывал свои впечатления в военный блокнот.

«С потягом тяжёлой гари возник перед ними и Найденбург. Ещё издали виднелся в зелёном шпиле крупный белый циферблат с кружевными стрелками, теперь расступались розовые, серые, синеватые дома, все надписи камнем по камню. До боевых действий здесь было очень благоустроено, сейчас же, хотя не виделся нигде прямой пожар, но много было следов пожаренных: пустые обугленные проёмы окон, кой-где рухнувшие крыши, очерненные стены, брызги лопнувших стёкол на мостовую, вонючие сизые дымы от недотушенного в разных местах, и общий зной неостывших камней, черепицы, железа, добавленный к зною дня».

Таким спустя четверть века предстанет Найденбург времен Первой мировой войны, когда там побывал генерал Самсонов. И получалось, что в 1945-м, как своих старых знакомых, встретил комбат древние часы на башне городской ратуши Найденбурга, с тем же ровным ходом и кружевными стрелками.

Полмесяца наступления по Восточной Пруссии ошеломили Солженицына, переполнили душу обжигающими впечатлениями. «Всё смешалось, всё двоится, / Перекрестки, стрелки, лица, / Встречи, взрывы, мины, раны, / Страхи, радость, зло, добро, - / Прусских ночек свет багряный, / Прусских полдней серебро» (Глава «Прусские ночи» из поэмы «Дороженька»).

Добро – в вещно-материальном смысле слова – навалено было горами повсюду; и трудно было привыкнуть, что в каждом сельском доме – добротная дубовая мебель, шторы, пианино, камин, радио, библиотека; и трудно было пройти мимо, не взяв ничего из кровно завоеванного, потому брали, азартно охотились на брошенное добро (солдату полагалось пять килограммов, офицеру – десять, генералу – пуд), и было в этой охоте много отчаянного, шального зла…

И попадались книги – опальные, запретные, вожделенные, которые раздирали душу: «холодно-жестокий Савинков», «князь Кропоткин, снова нелегальный», «талмудист опальный Карл Радек», «пламенно пророческий Шульгин»; упрятанные в заветный ящик из-под немецких гаубичных гильз, они добавляли к «опрометчивой» жизни комбата привкус опасной тайны.

– Солженицын описал свой прусский опыт, перенеся его в предыдущую войну. Насколько это оправдано? Проводил ли писатель параллели между двумя войнами?

– Он шел по следам войны 1914 года и был заворожен тем, что военная судьба привела его именно сюда, в те самые места. Тот поход был провальным, теперь надо было побеждать.

Но это параллель не столько между войнами, сколько между поведением человека на войне. Трус всегда трус, храбрец всегда храбрец. Поведение человека на войне связано, видимо, не столько с характером войны, сколько с характером человека, его моральными установками.

Солженицын-солдат, Солженицын-офицер, не знавший отца, всю жизнь разгадывал его, пытался следовать ему. Ведь отец, добровольно пошедший на войну, по закону, как студент, имел право на отсрочку. Сам Солженицын тоже рвался на войну, обивая порог военкомата, хотя в его призывном свидетельстве было записано: «В мирное время не годен, в военное – нестроевая служба».

Служба военкомата в июне 1941-го с ним не хотела даже разговаривать; однокурсников забрали на офицерские курсы, а он стыдился, что только провожает друзей, чувствовал себя виноватым, писал письма Ворошилову, маршалу Воронову, но никогда никаких ответов ему не было. К осени сокурсники были уже лейтенантами, а он мечтал погибнуть на окраине Ростова.

Вызов пришел только через четыре месяца, 16 октября 1941-го, да и то призывник был определен не в артиллерию, о которой мечтал, а в гужевой транспорт, и обнаружил себя среди пожилых, хворых мужиков – у кого язва желудка, у кого сухая рука, у кого хромая нога. Фактически это была инвалидная команда. Но он не смирился с безопасной службой в глубоком тылу, хотя всегда мог оправдать ее диагнозом из призывного свидетельства и правилами военного времени о мобилизации ограниченно годных. Память об отце-артиллеристе, обостренное гражданское чувство и здоровое мужское честолюбие толкали его рваться на фронт.

Общее в этих войнах было, увы, плохое снабжение, худое обмундирование, скудное питание русской армии. Но общими были храбрость и доблесть, ощущение воинского долга, поведение на вражеских территориях. Как в 1914 году русские солдаты столкнулись с ухоженной, богатой, добротной территорией, так случилось и в 1945-м. Читать это грустно. В нашей бедности и скудости мало что меняется…

«Какава» и хаос войны

– В «Августе Четырнадцатого» и в главе «Прусские ночи» есть нелицеприятные описания поведения русских солдат на захваченных землях.

– Поэма «Прусские ночи», ставшая позже девятой главой большой поэмы «Дороженька», была написана в стихах, вернее, сочинена для памяти, в самом конце сороковых, по следу недавно окончившейся Великой Отечественной, в которой Солженицын участвовал сам, как и в походе на Восточную Пруссию. Все сцены, что описаны в «Прусских ночах», были пережиты лично, и все впечатления собственные.

«Август Четырнадцатого» писался двадцать лет спустя, и личного опыта той войны, у автора, понятно, не было. Но сцены, когда русские солдаты ведут себя далеко не образцово, есть в обоих текстах. Но во Второй мировой войне они были не завоевателями, а мстителями. В Первой мировой войне солдаты толком не знали, за что воюют, на чьей стороне правда.

Приведу примеры:

«Август Четырнадцатого »: глава 29-я имеет несколько подзаголовков. Вот один из них: «Начало мародерства». Две недели голодного марша – и, наконец, награда: первый городок, пустой и целый, в который русские войска входили без боя. Бойцы заслужили право на привал, после многих изнурительных дней при ущербном пайке. «Разрешите отлучиться за продовольственной поддержкой», – обращается солдат к офицеру, и, не дожидаясь получить разрешение, солдаты бросаются врассыпную и вскоре несут – кто сахар, кто печенье, кто макароны, кто яйца.

Или вот есть в городе казармы. Там канцелярия, а в ней много карт Восточной Пруссии на немецком языке и четкой печати. Как же не взять, когда своих карт толком нет? И вот уже по всему городу снуют солдатики, как у себя по деревне, и уже вошли в дома, в магазины, нашли еду, одежду, теплое белье, продовольствие. «Выбирайте теплые вещи, скоро похолодает».

Человек не может постоянно думать только о смерти, надо позаботиться о себе. «Сами знаете российское интендантство, мерзнем, недоедаем…» Чувство стыда и порыв запретить трофейное пиршество заглушается соображением: «Здесь – нет преступления, чиста солдатская душа, они – заслужили». Начальство заранее предупреждало: мародеров пороть нещадно, наказывать телесно. Но здесь не какие-то абстрактные мародеры, а свои уставшие солдаты, которые сидят кружком и поглощают что-то очень вкусное из консервных банок, пьют из бутылок, что-то варят в котле.

«Хмельность в лицах была не пьяная, а благодушная, – доброжелательность пасхального разговенья», – пишет Солженицын. В котле была «какава». Вкуснейшее какао. Офицер сдерживает себя: не надо кричать, распекать, строить в наказание. Он не отклонит кружки с горячим напитком. А недалеко горел дом, все видели, но никто не бросился тушить. Чужой дом. Чужой пожар. На войне как на войне.

«Прусские ночи ». Здесь солдаты, которые воюют уже четыре года, у которых в тылу голодают и бедствуют родные, а на оккупированных территориях родных убивают или угоняют в Германию, дорвались до мщения. Они жгут дома, шалея при виде пожаров, они видят богатые поместья, наполненные невиданным добром, они пьют шнапс из бутылок, называя это именинами неизвестного солдата . «Ликует хаос!» - пишет автор. Он знает, что здесь, в этой земле, белеют как кресты, русские косточки.

«Как Четырнадцатым годом / Вот по этим же проходам… / Гнали слепо и бездарно / Сгусток русских корпусов; / Без разведки и без хлеба / Гнали в ноги Людендорфу, / А потом под синим небом / Их топили в черном торфе».

А теперь – «Победители Европы, / Всюду русские снуют / В кузова себе суют / Пылесосы, свечи, вина, / Юбки, тряпки и картины, / Брошки, пряжки, бляшки, блузки, / Пишмашинки не на русском, / Сыр и круги колбасы, / Мелочь утвари домашней, / Рюмки, вилки, туфли, мебель, / Гобелены и весы… / А на ратуше, на башне… / Уцелевшие часы».

Логика поведения сведена к словам простым и жестким: «Не забудем! Не простим! / Кровь за кровь, и зуб за зуб / Девку в бабу, бабу – в труп». И вот герой «Прусских ночей» Нержин, alter ego автора, видит почтовое отделение, а там роскошная бумага, прекрасные карандаши, которые не царапают бумагу, а еще чернила, которые не расплываются, и он велит старшине все это брать и грузить в кузов.

Капитан Солженицын, если бы его не арестовали в феврале 1945-го в Восточной Пруссии, мог вывести в качестве трофеев пишущую машинку «Континенталь» для писательской работы, портативный приемник «Нора», блоки писчей бумаги, несколько книг, запрещенных в СССР. Догадливый сержант сообразит спрятать ящик из-под немецких гаубичных гильз с вещами капитана в лесу, а содержимое уложит в своем вещмешке. После войны передаст эти вещи жене хозяина.

Много чего может совершить солдат после четырех лет войны, войдя на территорию врага. На войне перестают работать обычные моральные нормы, развязываются инстинкты, человек шалеет, а то и звереет. Хочется ждать благородства, рыцарственного поведения, но люди – не ангелы… Солженицын не оправдывает лихого поведения солдат. Он просто пишет правду о поведении человека войне – каким оно порой бывало.

С древности сложились представления о том, что имущество побежденного «по праву войны» принадлежит победителю. Военачальники всегда стремились придать разделу добычи централизованный характер. В практике большинства наций войскам предоставляется право брать всё, что они могут взять в случаях, когда командующий разрешает захват добычи. Такова добыча, взятая с неприятеля, оставшегося на поле битвы, а также добыча, приобретенная в захваченном лагере, а иногда в городе, взятом штурмом. В различных армиях солдату разрешается сохранить для себя то, что он смог взять у неприятеля, когда находился вне строя или выполнял поручение отдельно.

Согласно уголовному законодательству СССР, под мародерством понималось похищение на поле сражения вещей, находящихся при убитых и раненых. В международном праве понятие мародерства рассматривается более широко и включает в себя также ограбление жителей неприятельской территории.

Кстати: после вступления наших войск в Восточную Пруссию здесь обнаружилось промышленное и энергетическое оборудование, сельскохозяйственные машины, культурные ценности, вывезенные германскими войсками из СССР. Трофейные органы 3-го Белорусского фронта обнаружили: станочное оборудование минского завода имени С.М. Кирова, весы минского весового завода «Ударник», мебель и театральные костюмы Белорусского театра оперы и балета и Витебского государственного театра драмы, мебель Дома правительства Белорусской ССР и т.д. Всего на небольшой территории (25–30 км по фронту и 12–15 км в глубину) оказалось 3200 вагонов разного оборудования и имущества.

На войне как на войне. Но говорить о моральной катастрофе, которая случилась с русскими солдатами на войне, что на Первой мировой, что на Второй, я бы не стала. Несомненной катастрофой были войны, что Первая мировая, что Вторая.

Тоже Отечественная…

– Почему в России Первая мировая война – это забытая война? Как вернуть в людях о ней память? И не плодить при этом новые мифы?

– Первая мировая война - один из крупнейших вооруженных конфликтов в истории человечества. В России ее называли Великой или Второй Отечественной войной. Страны-участницы потеряли более 10 млн. человек убитыми солдат, около 12 млн. убитыми мирных жителей, около 55 млн. были ранены.

Первая мировая война для значительной части россиян относится к числу забытых войн. Это обусловлено целым рядом причин. Для России она закончилась революцией и Гражданской войной. В условиях коренного слома социально-экономического и политического строя вспоминать о Первой мировой было не принято по политическим мотивам. Позже трагедия и слава Великой Отечественной войны затмили память о воинах Первой мировой. Между тем, современники называли эту войну Великой, а порой даже Второй Отечественной. Под именем Великой войны Первая мировая до сих пор значится в странах Западной Европы.

Другой век, другие поколения. Тенденция такова, что о той войне стали забывать. Ушли все участники боевых действий Первой мировой, а вместе с ними – знания. Крупнейшие сражения (Галицкая битва, Карпатская операция, Брусиловский прорыв) проходили в географическом центре Европы, на территории таких современных государств, как Украина, Венгрия, Польша, Белоруссия, Румыния.

В Карпатах и в Полесье находится немало забытых и заброшенных воинских некрополей и мемориалов, места их захоронений находятся в удручающем состоянии. Так получилось, что с момента окончания Первой мировой каждое последующее поколение знало об этой войне все меньше и меньше. В советское время война именовалась империалистической, а следовательно, чуждой и подлежащей забвению. И как-то не принято было писать, что в те годы войну эту назвали Отечественной, и кровь на ней проливали наши прапрадеды.

После распада СССР информация о Первой мировой войне стала наполнять различные издания, однако до масштабного освещения героических подвигов русской армии дело не доходило. Лишь в последние годы в нашей стране стали обращать больше внимания на ее ход, причины и последствия. Память о забытой войне начинает возрождаться в нашей стране. Первое августа официально объявлено Днем памяти российских воинов, погибших в Первой мировой войне.

К 1917 году в войну успели вступить не только европейские и азиатские государства, но также и страны Северной и Южной Америки. В войне приняли участие Куба, Уругвай, Панама, Бразилия, Никарагуа, Гаити и многие другие государства.

Мало внимания той войне в нашей стране уделялось еще и по той причине, что Россия, являясь одним из главных противников Германии, фактически стала проигравшей стороной вместе с самой Германией. В связи с этим впервые, как пишут ученые, был нарушен «главный закон войн» новой истории, сформулированный в Европе: в любой крупной войне в числе победителей обязательно будет либо Германия, либо Россия. Как оказалось, в любом правиле могут быть исключения, и флага России в числе флагов государств-победителей в Первой мировой войне не было. Флаг Гондураса, например, был, а флага России не было. Причина – выход России из войны после революции, перевернувшей страну.

В преддверии 100-летия со дня начала Первой мировой войны в Москве прошла 3-я Международная научно-практическая конференция под названием «Первая мировая война. Взгляд спустя столетие: предвоенные годы», организованная Государственным историческим музеем и Международным независимым эколого-политологическим университетом (Академия МНЭПУ) совместно с Российской ассоциацией историков и Фондом изучения наследия П.А. Столыпина.

Забытая война – так и сегодня специалисты называют Первую мировую. В советский период ее рассматривали сквозь призму идеологии – объективных оценок и серьезных исследований практически не велось. Такое отношение к забытой войне привело к тому, что на протяжении очень длительного времени музеи не комплектовали фонды. Трудно было представить, что одним из направлений музейной работы было комплектование коллекции, связанной с Первой мировой войной. С революцией – да, с какими-то отдельными деятелями – да. То, что не попало в музеи, зачастую сберегали в семьях ветеранов.

Теперь предстоит наверстывать упущенное. Эксперты прочесывают блошиные рынки, изучают частные коллекции, снаряжают экспедиции. Но вот, скажем, вести раскопки – совсем непросто. Большинство военных событий проходили на территории Украины и Белоруссии – теперь это другие государства. Профессиональные историки подчеркивают – в такой ситуации без частной инициативы не обойтись. Например, в Болгарии, где, как и в России, взгляд на Первую Мировую стал меняться недавно, огромную работу ведут энтузиасты.

Теперь останки стараются опознать, сообщить семьям о местах захоронения. В России тех энтузиастов, кто ищет могилы своих предков, очень много. Как пишут специалисты, не установлено даже точное число погибших, цифры приблизительные – от одного до двух миллионов. Перед историками стоят глобальные исследовательские задачи – попытаться восстановить объективный ход событий.

Прежде войну считали причиной экономической катастрофы, предтечей революции. Теперь высказывается мнение, будто Россия в конце 1916 года войну почти выиграла, однако ее насильно вытащили из войны, отняли победу. Специалисты уверены: необходимо провести как можно больше научных конференций, организовать широкую общественную дискуссию, чтобы из войны, изломавшей судьбу Европы, вынести верные исторические уроки.

Первая мировая война закончилась бесславно для России – позорным Брестским миром и самой кровавой революцией. Ленин хотел превратить войну империалистическую в войну гражданскую – и добился этого. Радоваться нечему, ликовать нет причин. Вторая мировая, она же Великая Отечественная закончилась великой победой. Потому она и затмила Первую.

Комбат А.Солженицын и командир артиллерийского разведдивизиона Е.Пшеченко. Февраль 1943 года.

Художественная документальность

– Как удалось писателю создать точную картину 1914 года, катастрофу армии Самсонова? Солженицын опирался на документы? Для чего писателю, которому всегда простительна вольность, фантазия, – такая документальная точность?

– Вольность и фантазия уместны, когда писатель работает над сюжетом из частной жизни с вымышленными героями. А когда речь идет о крупнейшем событии мировой истории, вольность и фантазии, как правило, обуздываются. В ходе работы над романом «Август Четырнадцатого» ключевым эпизодом Первой мировой войны была наступательная операция 2-й армии Самсонова в ходе Восточно-прусской операции. Автор использовал богатый слой материалов – документы штаба Ставки Верховного главнокомандующего, Северо-Западного фронта, мемуары и воспоминания очевидцев военных действий, военно-исторические исследования. Военные круги русской эмиграции были изумлены тем, насколько точно и детально автор реконструировал весь ход военных действий, вплоть до погодных условий и деталей интерьера.

Уместно вспомнить, как работал Л.Н. Толстой над романом «Война и мир» – ведь для Солженицына он во всех смыслах был образец. Толстой знал о событиях 1812 года очень много. «Когда я пишу историческое, – признавался он, – я люблю быть до малейших подробностей верным действительности». Он собрал целую библиотеку книг о событиях 1812 года и предшествующей эпохе. Прошло всего полвека от великих сражений той войны, были еще живы участники боев, и не было для него важнее встреч и разговоров с ними.

Будучи в Москве, Толстой ходил по книжным лавкам, брал книги у профессоров истории, знал официальную и мемуарную литературу по-русски и по-французски, изучил книги, написанные по следам событий с ценнейшими деталями, вник в реальную фактологию двух военных кампаний. С большой пользой изучил анонимные «Воспоминания очевидца о пребывании французов в Москве в 1812 году с видом пожара в Москве», взяв из книги уникальные черты событий, чтобы читатель, увидев частность, поверил в целое. Внимательно прочитал газеты и журналы за 1812 год, досконально изучил портретную галерею Зимнего дворца, посвященную Отечественной войне.

Много дней провел в рукописном отделе Румянцевского музея и в архиве дворцового ведомства, познакомился с приказами и распоряжениями, донесениями и докладами, масонскими рукописями и письмами исторических лиц. В частных корреспонденциях находил драгоценные подробности, рисовавшие быт и характеры людей отошедшей эпохи. Помогали и семейные предания: отец, Николай Ильич Толстой, был участником Отечественной войны, и его рассказы явились теми первыми зернами, из которых вырос интерес Толстого к событиям 1812 года. (Так же и Солженицыну был захватывающе важен опыт отца, царского офицера.)

Перед чем писать картину Бородинского сражения, Толстой выехал в Бородино, чтобы составить план расположения русских и французских войск во время сражения. Два дня ходил по следам флешей и дважды объехал поле боя; искал очевидцев, делал записи, вникая в смысл битвы и в причины войны. Уже из Москвы Толстой писал жене: «Я очень доволен, очень, – своей поездкой… Только бы дал Бог здоровья и спокойствия, а я напишу такое Бородинское сражение, какого еще не было».

Он и в самом деле напишет такую картину сражения, какой не было ни в русской, ни в мировой литературе. Каждый из важных моментов битвы и каждая из существенных ее подробностей будут показаны так, будто мы сами присутствуем в самом центре происходящего, откуда видно все поле боя. Толстой говорил о своей исторической работе: «Везде, где в моем романе говорят и действуют исторические лица, я не выдумывал, а пользовался материалами, из которых у меня во время моей работы образовалась целая библиотека книг, заглавия которых я не нахожу надобности выписывать здесь, но на которые всегда могу сослаться».

Много раз Толстой говорил, что только автор чувствует, какие материалы могут понадобиться для его сочинения. Для «Войны и мира» он перечитывал «давно забытую», по его словам, «Авторскую исповедь» (1852) Гоголя – ведь там автор сообщает о душевной драме, которую пережил, когда были напечатаны «Выбранные места из переписки с друзьями»: критики отказывали ему в творческом даре, осуждали за уход от художественности, называли «Выбранные места» «назиданием» и «проповедью», упрекали в гордыне. Быть может, для Толстого это было неким уроком.

Но еще он слушал в Большом театре оперу «Жизнь за царя» («Иван Сусанин») и оперу Россини «Вильгельм Телль». Дважды смотрел в Малом театре комедию Островского «Шутники» (этой пьесе в нынешнем году тоже исполняется 150 лет, и она все также актуальна: о том, как настоящую свободу дают, увы, только деньги, и о том, как человеческое счастье и даже жизнь могут попасть в зависимость от трехсот рублей).

Трудно представить себе всю ту гигантскую работу, которую пришлось выполнить Толстому при собирании и разработке огромного исторического материала. Так же – с тем же размахом и проникновением – работал и Солженицын.

– Было ли восприятие войны для Солженицына эпохально-предвестническим?

– Сложно говорить о восприятии войны у Солженицына как о предвестническом, пророческом. Предвидение было у Достоевского, когда он писал роман «Бесы». Участь подпасть под власть бесов революции Россию ожидала в будущем. Солженицын писал о Первой мировой войне через полвека после ее окончания, как и Толстой писал спустя полвека после войны 1812 года. Оба уже знали, как и чем эти войны окончатся. Они должны были анализировать истоки войн и их результаты.

Восточно-Прусская операция виделась Солженицыну ключевым эпизодом, который определил исход Первой мировой войны, которая, в свою очередь, представлялась ему как одна из самых главных причин русской революции 1917 года.

– Отличалась и отличается ли трактовка Солженицыным Первой мировой от существующих взглядов? Не было ли попыток у Солженицына подстроится под идеи какой-либо партии?

– Солженицын предложил в «Красном Колесе» целостную историко-философскую концепцию отечественной истории первой четверти ХХ столетия. А главное, повторяю, шел от фактов и материала, а не от партийных установок.

Разгром в августе 1914 года 2-й армии Северо-западного фронта стал неожиданностью и для гражданского общества, и для военных, и для Николая II. Комиссия, назначенная императором, расследовала причины трагедии и по итогам составила доклад. Впервые этот бесценный документ был опубликован в 1939 году. Солженицын отнесся к нему самым внимательным образом и использовал многие факты.

Кроме того, изучил исследования военного историка генерала Головина («Из истории кампании 1914 года на Русском фронте») и генерала Зайончковского («Мировая война. Маневренный период 1914–1915 годов на русском и европейском театре»). Оба генерала – участники Первой мировой и Гражданских войн, бывшие офицеры Императорского Генерального штаба. Оба источника имели концептуальное значение для Солженицына.

Можно назвать и труд полковника Генерального штаба Богдановича, а также множество архивных документов, военно-стратегических очерков, мемуаров, которые нужны были для точных описаний местности, внешнего вида зданий, фактических реалий. Сцены из романа «Август Четырнадцатого» создаются на основе реальных донесений и реляций: персонаж вымышленный вступает в диалог с персонажами историческими, а детали разговора подлинные.

Ученые установили, из какого исторического документа какая сцена вырастает, как использует писатель эти документы, вводя порой их авторов в текст как эпизодических персонажей. Солженицын стремился к максимальной достоверности лиц, характеров, ситуаций, оценок, которые высказывают герои. Он скрупулезен и точен, при этом концептуально оригинален.

В изображении военных действий начала Первой мировой войны чувствуется собственный боевой опыт капитана Солженицына, участника Второй мировой войны. Военно-исторические главы романа композиционно объединены фигурой всего одного вымышленного персонажа – полковника Воротынцева, носителя и выразителя авторской точки зрения на причины происходящего, оказавшегося в эпицентре Самсоновской катастрофы.

Итоги войны для России были плачевны. Германия, Австро-Венгрия, Турция, Болгария потерпели поражение. Франция, Великобритания, Япония, Сербия, США, Италия – вышли из войны победителями. России, так много сделавшей для победы союзников, не было в ряду стран-победительниц. Ее раздирала на части братоубийственная Гражданская война.

Первая мировая война продолжалась более четырех лет (с 1 августа 1914 по 11 ноября 1918). В ней участвовало 38 государств, на ее полях сражалось свыше 74 млн. человек, из которых 10 млн. было убито и 20 млн. искалечено. Первая мировая война по своим масштабам, людским потерям и социально-политическим последствиям не имела себе равных во всей предшествующей истории. Она оказала огромное влияние на экономику, политику, идеологию, на всю систему международных отношений. Война привела к крушению самых могущественных европейских государств и складыванию новой геополитической ситуации в мире.

Могла ли Россия победить в Первой мировой? В России, подчеркиваю, наблюдается тенденция доказать, что «еще чуть-чуть и Россия выиграла бы Первую мировую». В политической среде заметны суждения, будто страна не проиграла в этой войне. Приводятся аргументы, что это «большевики прекратили почти выигранную войну». Хотя аргумент, почему царь и будущая белая гвардия допустили большевиков до власти, почему-то не обсуждается. Анализ дел в военно-промышленном страны говорит об огромном дефиците в российской армии всех видов вооружений и снаряжений – от винтовок и снарядов до сапог и сукна. От быстрого поражения Россию спас Западный фронт и союзники по Антанте. Россия юридически оформила свое поражение в Первой мировой заключением Брестского мира. Это факт, и от него не уйти.

Главная проблема российских войск в той войне заключалась в их снабжении. Россия полностью зависела от поставок вооружения западными союзниками. Отчасти малые запасы снаряжений объяснялись тем, что российской генштаб рассчитывал завершить войну до лета 1915 года в результате блицкрига (как минимум – выхода на реку Одер).

Выводы современных историков разнятся. Одни считают, что избежать войны было нельзя. Противоречия главных европейских держав в 1914 году могли разрешиться только масштабными боевыми действиями. Не видят ни одной причины, по которой война не могла бы состояться. У каждой из стран были свои мотивы хотеть этой войны. У каждой из стран были страхи относительно других держав, если они бурно развивались. Кроме того, война – это, по мнению многих историков, естественное состояние для человеческих сообществ.

Другие ученые, напротив, считают, что война не была неизбежной. В истории нет ничего неизбежного. В ней иногда происходят непредсказуемые вещи, а иногда не происходят предсказуемые. Если бы действующим лицам того времени, политикам и властителям, показали на одну минуту, к чему приведут их деяния, вряд ли кто-нибудь стал бы воевать.

В итоге эта война стала совершенно бессмысленной, привела к самоубийству Европы. Европа утратила прогресс, которому, казалось, не будет конца. Вместо прогресса она неожиданно для себя втянулась во Вторую мировую войну – потому что Вторая мировая без Первой, конечно, никогда бы не возникла. Это вторая серия, доигрывание того, что произошло в период Первой мировой. История никого ничему не научила. И, кажется, не учит и ныне.

Германская экономика, как считают специалисты, по многим показателям была в начале ХХ столетия сверхпередовой. Немецкий язык стал превращаться в международный язык, начал приобретать образ языка не только культуры, но и науки. Немцы имели колоссальные возможности, но опасались, что эти возможности будут нарушены, и стали инициаторами войны. Причины крылись и в противоречиях европейских держав: торговых, таможенных, политических. В этой войне никто не был овечкой, включая Россию. Никто не показал себя миролюбивой державой, способной видеть все последствия войны.

Огромное значение имел фактор пропаганды. Россия воевала непонятно за что. За проливы Босфор и Дарданеллы? Как было объяснить воевавшему крестьянству – где это и зачем это? В начале войны С. Есенин записал частушку, которую услышал от сибиряков, едущих на фронт, а это были лучшие части: «Что ж ты белый царь наделал, / безо вреда войну сделал, / безо вреда, без вины / нас на бойню повели. / Что ж ты сделал Николаша – / погибает Россия наша». Были и другие частушки: «Ох, не хочется к Романову / В работнички идти: / У Романова работников / Сажают на штыки»; «Не горюйте, новобранцы, / Все одно убьют германцы»; «Прощай, братья! Прощай, сестры! / У германцев штыки востры. / Нас угонят на Карпаты / И зароют без лопаты».

Депутаты Государственной думы боялись, что власть завершит войну победоносно и на этом укрепится. Война обнажила серьезнейшие внутренние болезни и конфликты, которыми болела Россия. К моменту начала войны не был решен ни один вопрос – ни национальный, ни аграрный, ни рабочий. Страну раздирали тяжелейшие противоречия – между интеллигенцией и элитой, внутри самой элиты. Страна продолжала воевать, но не была едина. Видение будущего у всех было разным.

Разделенная внутри себя страна не могла победить. Втянувшись в эту войну, следствием которой была революция, Россия, по слову Солженицына, проиграла ХХ век.

Как легко догадаться, название стало употребляться только после того как 1 сентября 1939 года началась Вторая мировая война. До этого чаще вест употреблялось название «Великая война», несколько реже - просто «Мировая война». В России до Октябрьской революции 1917 года, кроме названия «Великая война», в ходу были такие официальные названия как «Вторая Отечественная война» и «Великая Отечественная война» и такие неофициальные названия как «Большая война», «Великая Европейская война» и «Германская война».

Последнее название подчеркивало, что это была первая война против германского государства после Семилетней войны 1756- 1763 годов, равно как и то, что в Первой мировой войне Германская империя была главным противником Российской империи. После революции Первую мировую войну в СССР вплоть до начала Второй мировой войны называли «империалистической войной», а название «первая мировая война» писали со строчной, а не с заглавной буквы. Во время войны пропаганда царского правительства стремилась уподобить ее Отечественной войне 1812 года, которую стали называть «Первой отечественной войной». Этому способствовало то, что незадолго до начала Первой мировой войны, в 1912 году, с большим размахом праздновался 100-летний юбилей войны 1812 гола.

По образцу борьбы против «Великой армии» Наполеона пытались создавать конные партизанские отряды из регулярной и казачьей кавалерии, которые оказались почти бесполезны в условиях позиционной войны и в лучшем случае могли осуществлять лишь разведывательные поиски. Главное же, русская армия сильно изменилась за прошедшие сто лет, и изменилась далеко не в лучшую сторону. В 1812 году русская армия была профессиональной армией, состоявшей из сагтат-рекрутов и -дворян, подавляюшее большинство из которых имело уже к началу войны достаточный боевой опыт. Эта армия насчитывала порядка полумиллиона человек и могла практически на равных сражаться с французской армией - в тог момент лучшей в мире армией.

Общая социальная и экономическая отсталость России от Западной Европы тогда еще не сказывалась на армии, поскольку значительное по численности население и ресурсы Российской империи позволяли содержатьсильнуюармию, не уступавшую лучшим западноевропейским армиям. Тогда хватало мануфактур, чтобы обмундировать войска и снабдить ее пушками и ружьями с достаточным запасом ядер и пуль. В войну 1914-1918 голой ситуация была совсем иной. Российская армия к 1917 году насчитывала порядка 10 млн человек, а кадровая армия оказалась выбита почти полностью уже за первые три месяца войны. В 1917 году армия состояла главным образом из новобранцев, не имевших большого боевого опыта и слабо понимавших цели войны, поскольку большинство из них было неграмотно или малограмотно. Офицеры тоже в значительной мере были прапорщиками и подпоручиками военного времени, не имевшими большого авторитета у своих подчиненных.

В войне 1812 года, по крайней мере, офицеры вполне сознавали цели войны - служба императору и сохранение величия России, для чего требовалось сокрушить армию неприятеля, и умели внушить это своим подчиненным. В Первую мировую войну офицеры военного времени, как правило, не являвшиеся потомственными дворянами, имели о целях войны весьма смутное предстаа1енис и не питали большого почтения к последнему русскому монарху, да и к монархии в целом. А уж миллионам солдат цели войны в виде завоевания Константинополя и Проливов или помоши «братской Сербии» были откровенно чужды хотя бы потому, что мало кто знал, кто такие сербы. И, в отличие от войны с Наполеоном, Россия в Первой мировой войне не могла выставить миллионы достаточно боеспособных солдат и сотни тысяч достаточно подготовленных .

А российская промышленность, по объему и качеству производимой продукции в несколько раз уступавшей США, Германии, Англии и Франции, а по уровню производства надушу населения - также Бельгии, Италии и Австро-Венгрии, не способна была обеспечить армию необходимым количеством винтовок, пулеметов и орудий, а также боеприпасов к ним, не говоря уже о таком современном вооружении как самолеты. Не в состоянии была Россия поддерживать на должном уровне и транспорт, что сыграло роковую роль перед Февральской революцией. Наконец, в 1812 году Наполеон вторгся в русские губернии и дошел до Москвы, что вызвало всплеск патриотических чувств по защите родной земли и развитие партизанского движения, к которому армия агрессора, особенно после сожжения Москвы, оказалось очень уязвима. Век спустя немцы достигли собственно русских губерний только в феврале 1918 года, когда сопротивление русской армии фактически прекратилось. О развитии же партизанского движения тоже не было и речи. Патриотизм же, связанный с объявлением войны, иссяк уже к концу 1914 года. В результате русская армия на равных смогла сражаться только с австровенгерской армией, раздираемой межнациональными противоречиями, традиционно побеждая турок, но зато начисто проигрывая германской армии. Но война привела к оккупации неприятелем русской Польши, Литвы, значительной части Белоруссии и Латвии и в конечном счете к революции, положившей конец монархии Романовых и приведшей к власти большевиков, что определило судьбу России на протяжении почти всего XX века.

Россия потерпела общее поражение, и славные победы русской армии над австрийцами и турками послужили лишь слабым утешением. По всем указанным выше причинам Первая мировая война подавляющим большинством населения, за исключением, вероятно, достаточно узкой прослойки кал ро го го офицерства, не восприниматась как отечественная. Поэтому термин «Великая Отечественная война» или «Вторая Отечественная война» применительно к Первой мировой войне употреблялся только в официальных изданиях, но практически не получил распространения в широких слоях населения, в дневниках, частной переписке и т.п.

Сто великих тайн Первой мировой / Б.В. Соколов. - М.: Вече, 2014.-416 е. - (100 великих).


Россия в мире. Укрепление внутреннего положения России после 1907 г. постепенно приводило и к упрочению ее положения в мире. П. Столыпин
и министр иностранных дел А. Извольский были противниками «эфемерных мечтаний» о закреплении в Корее и Южной Маньчжурии. Зато им удалось добиться признания со стороны Японии влияния России в Монголии и Северной Маньчжурии. Конвенция с Англией положила конец соперничеству с ней в Иране, Афганистане и на Тибете. Умелая дипломатия возместила многое из того, что было потеряно Россией в войне с Японией.
П. Столыпин был решительным сторонником сохранения мира для России. Мира, необходимого для глубоких внутренних преобразований. Ему удалось удержать Россию от вступления в войну с Австро-Венгрией во время так называемого Боснийского кризиса, когда австрийские войска вошли в Боснию и Герцеговину. В тот момент открытое выступление России на стороне Сербии неминуемо привело бы к мировой войне. Но, по мнению Столыпина, требовалось выиграть время для укрепления страны и не дать втянуть себя в войну.
Сближение России с Великобританией означало завершение формирования «Сердечного согласия» - Антанты. Британия, отошедшая от традиционной политики «блестящей изоляции», высказывала все большую заинтересованность в европейских делах.
Постоянно будоражили Европу события на Балканах, где в 1912-1913 гг. прошли две Балканские войны: сначала между Балканским союзом (Сербия, Черногория, Греция, Болгария) и ослабевшей Турцией, а затем между победителями: Болгарией, с одной стороны, и ее бывшими союзниками, к которым присоединились Румыния и Турция,- с другой. Передел Балканского полуострова стал прологом к грядущей мировой войне.
Уже тогда в российских столицах проходили «славянские банкеты» и «славянские демонстрации», на которых звучали призывы к вмешательству в войну на стороне балканских славян. Но и тогда правительство заняло благоразумную позицию, считая, что союзники не поддержат подобные акции.
Такие настроения в кругах образованной общественности не были случайны. Большинство либе-
ральных лидеров того времени были сторонниками идеи «Великой России». По их мнению, односторонняя ориентация внешней политики на дальневосточную экспансию показала свою нежизнеспособность. При этом главным показателем внутреннего могущества страны они считали активную внешнюю политику. Выводом из этих умозаключений стал призыв ориентировать внешнюю политику на черноморский бассейн, получение там решающего влияния.
Несколько позже (в 1915 г.) П. Милюков сформулировал цели территориальных приобретений России. Они включали: объединение с Российской империей Галиции и Угорской Руси (т. е. Западной и Карпатской Украины), объединение Польши и предоставление ей автономии в пределах Российской империи, создание объединенной Армении под протекторатом России. Главной же исторической целью выдвигался полный российский контроль над проливами Босфор и Дарданеллы и присоединение к России древней столицы православия - Константинополя (Стамбула). Считалось (как показала практика, достаточно наивно), что эти цели могут быть достигнуты в союзе с демократическими государствами - Великобританией и Францией. Этот же союз должен был стимулировать, по мнению либеральных идеологов, демократические внутриполитические изменения в самой России. В этих построениях не учитывалось, что Англия и Франция имели свои интересы в черноморском бассейне, выступив в Крымской войне на стороне Турции и уже однажды, в 1878 г., не дав русской армии войти в Константинополь.
В преддверии столкновения с Германией и Австро-Венгрией союзники по Антанте рассчитывали прежде всего на «русский паровой каток», надеясь, что огромные ресурсы России позволят истощить Германию в будущей войне и смягчить потери Англии и Франции. Британский министр иностранных дел Э. Грей писал в апреле 1914 г. из Парижа: «Каждый французский политик находился под огромным впечатлением от растущей силы России, ее огромных ресурсов, потенциальной мощи и богатства». Он же признавался французскому президенту
Пуанкаре: «Русские ресурсы настолько велики, что в конечном счете Германия будет истощена без нашей помощи Россией».
В России высказывались и иные взгляды на будущее мировой политики. Часть крайне правых националистов, на дух не переносившая демократии Англии и Франции, предпочитала «маленький союз с Германией». Умеренно-консервативная позиция была отражена в записке отставного министра внутренних дел П. Н. Дурново в адрес Николая II (она, кстати, судя по всему, Николаем прочитана так и не была). Дурново, опытный политик, считал, что следует ограничиться лишь оборонительным франко-русским союзом без присоединения к нему Англии. Нарисовав поразительную, как показала история, по точности картину развития событий в случае начала войны, Дурново призвал Николая работать над созданием такой политической комбинации: «...России, Германии, примиренной с нею Франции и связанной с Россией строго оборонительным союзом Японией». Нет сомнений, что такая политическая комбинация смогла бы обеспечить мир, но скорее всего она была бы попросту невозможна. Слишком разные интересы были у сторон.
В целом же и в Европе, и в России сталкивались, реально существуя, два противоположных общественных мнения: с одной стороны, убежденность в том, что цивилизация достигла таких пределов, что война невозможна, а с другой - убеждение в неизбежности войны. К войне готовились, но ее не ждали. Можно сказать и по-другому: войну ждали, но к ней не готовились. И то, и другое будет верно.
Внешне процесс возникновения мировой войны представляется как цепь случайностей. 28 июня 1914 г. сербский террорист студент Гаврило Принцип из подпольной организации «Черная рука» смертельно ранил наследника австрийского престола Франца Фердинанда. Австро-венгерское правительство обвинило в организации этого акта правительство независимого Сербского королевства. В Боснии, принадлежавшей Австро-Венгрии, начались антисербские погромы. Австрия предъявила ультиматум Сербии, который унижал ее достоинство. Осторожные сербы приняли все условия, за
исключением одного: допуска австрийских чиновников в Сербию для проведения самостоятельного расследования. Россия предложила Англии совместно с Францией воздействовать на австрийское правительство. Англичане отказались, одновременно советуя России ни в чем не уступать Германии и Австрии^ Сербия, связанная традиционной дружбой с Россией, умоляла о помощи. Николай ответил, что Россия будет стремиться к предотвращению кровопролития, но в случае необходимости не останется равнодушной к участи Сербии. Ответ Николая II был получен в Белграде в день, когда Австрия объявила Сербии войну. Узнав об этом, Николай II хотел объявить частичную мобилизацию, но под давлением военных и дипломатов была объявлена всеобщая. При этом Германия предупреждалась, что активных действий до окончания австро-сербских переговоров предпринято не будет. Германия в ответ фактически предъявила России ультиматум о приостановке мобилизации. Россия подтвердила, что ее войска не станут переходить границу во время переговоров. Но германский посол 19 июля (1 августа по новому стилю) в 7 часов 10 минут вечера вручил официальную ноту об объявлении войны. А это значило, что война началась и что агрессором в этой войне стала Германия.
Это была мировая война, продлившаяся с 1 августа 1914 г. до 11 ноября 1918 г. Общие причины этой войны известны: борьба за сферы влияния в условиях, когда единый европейский рыночный и правовой механизм не был создан.
В воюющей России эта война получила официальное название второй Отечественной. Во-первых, Россия была обороняющейся стороной, жертвой агрессии. Во-вторых, война вызвала патриотический подъем во всех слоях населения. В-третьих, вне зависимости от условий, в которых велись военные действия, русская армия проявила себя героически. В-четвертых, Россия имела в этой войне объективные национальные задачи: ликвидацию восточно-прусского острия, направленного на Россию.
Россия в войне. Известие о войне быстро прокатилось по стране. В обеих столицах проходили мас-
совые патриотические манифестации, по размаху превосходившие те, что шли в самом начале русско-японской войны. В них участвовали люди самых разных убеждений, кроме крайне левых. Характерно, что забастовки, шедшие в Санкт-Петербурге, автоматически прекратились. Даже власти поражались активной явке на сборные призывные пункты. Явились 96% военнообязанных.
На какой-то момент показалось, что единство общества обеспечено. Даже большинство левых (Г. Плеханов, А. Керенский, Л. Троцкий) не выступали с пораженческими лозунгами. Только Ульянов-Ленин из Кракова, принадлежавшего Австро-Венгрии, заявил, что поражение России (точнее, монархии и ее армии) было бы наименьшим злом.
С начала августа 1914 г. германские войска, нарушив нейтралитет Бельгии, двигались к французской территории, к ее наименее защищенным участкам. Российское командование давно предполагало развернуть основные действия против Австро-Венгрии, но союзники умоляли обернуть их прежде всего против германских войск. Русские армии генералов П. К. Ренненкампфа и А. В. Самсонова с двух сторон вошли в Восточную Пруссию. Продвижение в Восточной Пруссии осуществлялось успешно, хотя и несогласованно. Немцы, стоявшие в нескольких часах движения до Парижа на р. Марна, вынуждены были перебросить значительные силы на восток. В конце августа в сражении под Таннен-бергом 2-я армия Самсонова потерпела поражение. Потрясенный, Самсонов застрелился. Главной причиной поражения, помимо профессиональных просчетов, стала спешка с целью помощи союзникам. Самсонов и его армия погибли, чтобы спасти Францию и Европу. Но в Галиции и на части территории Польши в течение сентября были нанесены чувствительные поражения австро-венгерским силам, которые отныне могли вести войну лишь при непосредственной поддержке Германии. К концу 1914 г. стало ясно, что война в Европе как на западе, так и на востоке приобрела преимущественно позиционный характер, характер войны на измождение. Но к такой войне не был готов никто. 25 лет спустя, в 1939 г., бывший британский премьер-министр
Д. Ллойд-Джордж писал: «Идеалом Германии является всегда война, быстро доводимая до конца... Если бы не было жертв со стороны России в 1914 г., то немецкие войска не только захватили бы Париж, но их гарнизоны по сие время находились бы в Бельгии и Франции».
С самого начала военных действий выявился трагический парадокс: в армии воевали героические солдаты, мужественные офицеры. Однако уровень верховного командования оказался ниже уровня армии в целом. Не было ни единой воли, ни серьезных планов ведения войны. Это внушало неуверенность армии. Но главное, обнаружились катастрофические недостатки в снабжении боеприпасами.
Позиционная война - война особая, изнуряющая. Сидение в сырых окопах, душных блиндажах, постоянные перестрелки, пулеметные и артиллерийские дуэли, разведки боем, неожиданности газовых атак. Такая война требует регулярного снабжения боеприпасами, обмундированием и продовольствием, смены войск на передовых позициях, особой выучки солдат и офицеров.
В апреле 1915 г. началось неожиданное, мощное, сопровождавшееся смертельной огневой подготовкой австро-немецкое наступление в Галиции. Обе стороны несли огромные потери, но превосходство немцев в артиллерии давало о себе знать. Русская армия оставила Галицию и с боями отошла к границам России. Австро-германской группировке не удалось окружить русские войска. Все больше и больше войск Австрии и Германии сосредоточивалось именно на Восточном фронте. В самом начале войны там действовали 42 пехотные и 13 кавалерийских дивизий, а против Франции - 80 пехотных и 10 кавалерийских. К осени 1915 г. против России - 116 пехотных и 24 кавалерийские дивизии, на западе - 90 пехотных и 1 кавалерийская. К тому же Россия вела военные действия и на Кавказском театре военных действий.
Просьбы российских представителей к союзникам ударить по германским войскам на Западном фронте оставались без внимания. Отступление с тяжелыми боями в 1915 г. обошлось русской армии в 1 млн 410 тыс. убитыми и ранеными.
Был отдан под суд военный министр В. А. Сухомлинов, затем смещен с поста Верховного главнокомандующего великий князь Николай Николаевич. В конце августа 1915 г. Главковерхом стал сам Николай II. Отныне и окончательно все неудачи и просчеты, ошибки и поражения связывались с его. именем. Но армии по-прежнему не хватало пушек и винтовок, снарядов и патронов...
Ситуация складывалась так, что в военные годы Россия оказалась как без авторитетного правительства, без авторитетного премьер-министра, так и без авторитетной Ставки. А армии требовалось такое руководство. Характер армии в ходе войны стал меняться. Рост ее численности, мобилизации, потери среди кадровых офицеров - командиров рот и батальонов привели к тому, что офицерский корпус основательно изменился. Он пополнялся образованными людьми, проходившими ускоренную подготовку. Не существует поводов сомневаться в их мужестве и патриотизме. Но как многие представители интеллигенции, они были подвержены оппозиционным настроениям, а каждодневное участие в войне, на которой не хватало всего самого необходимого, давало пищу сомнениям.
В конце 1915 г. на совещании с союзниками русское командование предложило смелый план: на западе и на востоке союзники одновременно начинают общее наступление с целью соединения в Будапеште. Но вновь союзники не приняли русских предложений. Немцы и французы вели бессмысленные со стратегической точки зрения бои под Верденом.
В мае 1916 г. армии Юго-Западного фронта прорвали фронт в Галиции и на Волыни и начали наступление. Это был знаменитый Брусиловский прорыв. Он обозначил коренной перелом в мировой войне. Стало ясно, что страны Четверного союза (к Германии и Австро-Венгрии присоединились Турция и Болгария) обречены на поражение. Оно было лишь вопросом времени. В конце 1916 г. дипломатические отношения с Германией прервали США. В начале 1917 г. ожидалось их вступление в войну. Несмотря на изнурительные потери, усталость от войны, русская армия к началу 1917 г. смогла защитить большую часть территории Российской им-
перии, отойдя лишь от Царства Польского и губерний на территории Прибалтики. Она прочно удерживала подступы к Риге и Петрограду.
Российское хозяйство в годы войны. Самым поразительным при анализе российского хозяйства в военные годы является его непрерывный экономический рост. Как правило, перестройка экономики на военные рельсы приводит к спаду производства. В России этого не произошло. Если принять состояние народного хозяйства в 1913 г. за 100%, то в 1914 г. этот показатель составил 101,2%, в 1915 - 113,7%, в 1916 г. - 121%. Резко выросла добыча угля и нефти, наращивалось производство снарядов, орудий и всех других видов вооружений. Были накоплены огромные запасы на случай длительного ведения войны. Ведь после октября 1917 г. производство вооружений и боеприпасов сократилось многократно, а накопленных запасов хватило еще на три года ожесточенной гражданской войны.
Почему же тогда так страдал от нехватки орудий и снарядов фронт? Ведь далеко не случайно сведения об этом приводили многих русских людей к мыслям о возможной измене на самом верху.
Страна оказалась недостаточно подготовлена к войне в организационном отношении. Слабой была пропускная способность железных дорог. Несмотря на то, что в годы войны приходилось на недели закрывать пассажирское движение, давая зеленый свет военным грузам, снаряды до фронта не доходили. Государственные (казенные) предприятия, управляемые назначенными чиновниками, были неэффективны. Разумной системы централизованных поставок фронту создано так и не было. Крупные российские предприниматели предлагали правительству регулировать хозяйственную деятельность с помощью предпринимательских организаций, но правительство на это не пошло, видя в реализации таких предложений угрозу своей политической и экономической власти.
Государственное централизованное регулирование осуществлялось созданными в августе 1915 г. четырьмя Особыми совещаниями: по обороне, топливу, перевозкам и продовольственному делу. Их
указания подлежали безотлагательному исполнению. Особые совещания имели разветвленную сеть своих органов на местах. В работе Особых совещаний принимали участие и представители крупного промышленного капитала. Однако они, с одной стороны, оказались вынуждены вести себя по-чиновничьи, а с другой - пользовались своим влиянием, чтобы вздуть цены на военные заказы.
Растущая централизация управления экономикой, осуществлявшаяся на фоне растущего дефицита сырья, топлива, транспорта, квалифицированной рабочей силы, сопровождавшаяся размахом спекуляции и злоупотреблений, приводила к тому, что роль государственного регулирования возрастала, а негативные факторы экономики росли вместе с ней. Власть начинала концентрировать снабженческо-распределительные функции. На ряд важнейших видов продукции были установлены твердые цены, они отпускались в соответствии с нормами, определяемыми бюрократическим механизмом. Цены на другие продукты регулировались рыночными отношениями. В итоге, например, административные ограничения цены на сельхозпродукцию при отсутствии ограничений цен на потребительские товары приводили к тому, что крестьянину стало невыгодно сдавать хлеб по твердым ценам, ибо на вырученные деньги он ничего не мог купить. Как следствие, крестьянин предпочитал иметь дело со спекулянтом-перекупщиком. Чем больше проявлялись спекуляция и дефицит, тем чаще власти обнаруживали административное рвение. Местные администраторы были наделены правом запрещать вывоз продовольствия за пределы своих губерний, а также правом реквизировать продовольствие по сниженным ценам. Но и это не помогло. Требовалось кормить не только армию, но и рабочих оборонных заводов, а вскоре стали снабжать и особо нуждающиеся группы населения. Наконец, в 1916 г. были введены твердые цены на хлеб по всей стране. Но у государства хлеба становилось все меньше, а на черном рынке он был все дороже.
Правительство и Дума ввели в стране продовольственную разверстку. Это означало введение планов
обязательных продовольственных поставок. Но они не выполнялись.
В городах появились очереди, или «хвосты», как их называли тогда. К концу 1916 г. они стали самой заметной чертой быта. Никогда до этого российский быт вообще не знал очередей, за исключением разве что стояния за дешевыми билетами в популярные столичные театры. Всеобщее стояние в очередях было психологическим надломом для сотен тысяч рабочих и работниц. Причем не было никакой гарантии, что, отстояв очередь, можно было «отоварить» свои карточки. На фоне магазинов с растущими ценами, шикарных ресторанов и слухов о колоссальных состояниях, сделанных на спекуляции продовольствием, психологическая усталость и нервозность населения усиливалась.
Преобладание выпуска продукции военного назначения над гражданской и рост цен на продовольствие приводили к неуклонному росту цен на все потребительские товары. Правительство стало покрывать их нехватку денежной массой, в результате чего началась инфляционная накачка всей российской экономики. Заработная плата не поспевала за ростом цен. Инфляция всей тяжестью давила на крестьянство - основную массу налогоплательщиков. Правительство металось в поисках выхода из сложившейся ситуации, а недовольство нарастало как в тылу, так и на фронте. И обращалось оно прежде всего против монарха и его правительства.
Обострение политического кризиса (конец 1916 - начало 1917 г.). Формируя политическую систему думской монархии, П. Столыпин и его ближайшие сотрудники исходили из необходимости опираться на думское большинство. В дискуссиях и спорах, порой очень острых, Столыпину удавалось сотрудничество с 3-й Думой. Те, кто сменил Столыпина, этой необходимости не понимали и не стремились понять.
^Несмотря на слабость правительства, первый год войны прошел в относительно спокойной, дружной работе правительства и Думы. Ситуация стала меняться к лету 1915 г. В августе 1915 г. в Думе сформировался так называемый «прогрессивный», или
«бело-сине-красный», блок. В него вошли: часть националистов, центристы, октябристы, кадеты и прогрессисты, всего 2/з депутатов Думы. Умеренно левые - трудовики и меньшевики тесно сотрудничали с блоком. Главным лозунгом большинства стало образование «министерства доверия». Основное условие - правительство должен возглавить человек, пользующийся доверием большинства, не ответственный перед царем. В целом это было разумное требование, не выходившее за рамки действовавших законов. Разумные деятели в правительстве также склонялись к такому решению, хотя поддержки не нашли. Сам Николай II рассматривал возможность создания «министерства доверия», но постоянно колебался. Помимо этого царица, оказывавшая на него воздействие, была привержена абсолютистским принципам, никак не желая понять изменений, происшедших после апреля 1906 г. Все это означало явный откат от столыпинского политического курса.
Личные и деловые качества министров, существовавших в условиях неопределенности, были явно недостаточны для серьезного руководства страной. В стране разрастались слухи о растущем влиянии «святого старца» Распутина на царскую семью и на политику в целом. Неважно, что в самом деле представлял из себя Распутин. В тех условиях он казался страшной неумолимой силой, загадочной и оттого еще больше ненавистной. Слухи из Петрограда доходили до провинции, до деревни, до фронта в самом искаженном виде. Многие были в полной уверенности, что царица-немка делает все, чтобы навредить России, ведет переговоры с немцами втайне от всех.
Тень народного недоверия все больше падала и на самого монарха. В. Шульгин, убежденный монархист, назвал сложившееся положение «самодержавием без самодержца». Если учесть, что с ноября 1916 г. по март 1917 г. сменилось три премьер-министра, два министра внутренних дел, два министра юстиции, два министра земледелия, то ясно, что авторитет власти не мог не пасть ниже самого низкого уровня. Началась «министерская чехарда». Даже крайне правый националист шовинистического
толка В. Пуришкевич, глава «Русского народного союза имени Михаила Архангела», принял участие в убийстве Распутина. Среди ряда видных политиков зрели идеи заговора с целью отстранения императора от власти.
Эти планы обговаривались в том числе и в полулегальных организациях и кружках, существовавших в то время. Одной из самых влиятельных стала организация, называвшаяся «Верховный совет народов России», существовавшая в форме масонской ложи. В нее, за редким исключением, входили все видные политики тогдашних столиц, включая представителей прогрессистов и октябристов, правых и левых кадетов, меньшевиков и эсеров. Контактировали с ними и некоторые большевики. Они не признавали традиционных масонских ритуалов: фартуков, циркулей, мастерков, но были связаны обещанием хранить общие тайны.
Факт существования такой организации сегодня считается научно доказанным. Формально масонские ложи были запрещены в России. Но в «Верховном совете» фактически велись важнейшие политические консультации. Именно там в сентябре 1916 г. был взят курс на то, чтобы добиваться отречения Николая II в пользу его малолетнего сына Алексея при регентстве младшего брата царя - Михаила. Такая политическая перестановка, по мнению лидеров «Прогрессивного блока», значительная часть которых входила в «Верховный совет», должна была обеспечить преемственность власти, не допустить стихийного взрыва толпы и довести, выполняя международные обязательства, войну до победного конца. Споеобом решения проблемы был избран заговор. Предполагалось захватить поезд царя между Могилевом и Петроградом и заставить Николая отречься. Но реальными силами заговорщики не обладали.
Наверху почти все, за исключением, может быть, Николая II и некоторых самых близких его приближенных, были уверены, что революция вот-вот разразится. Помимо Николая II, совершенно не верил в то, что это возможно, живший в Швейцарии В. Ульянов-Ленин. В начале января 1917 г. он
в одном из выступлений прямо заявил: «Мы, старое поколение, не увидим будущей революции...»
Февраль 1917 г. - «детище мировой войны».
23 февраля (8 марта по новому стилю) в Петрограде начались демонстрации, требовавшие в основном хлеба. Они переросли в столкновения с полицией. 26 февраля против полиции выступила часть Павловского полка. Полиция фактически перестала противодействовать демонстрантам, и город оказался в их руках. Военные, стоявшие во главе Петроградского гарнизона, были неопытны и неумелы. Всеобщая антипатия к власти вела к нарастанию стихии. 27 февраля члены «Прогрессивного блока» создали Временный комитет Думы, взявший на себя инициативу «восстановления государственного и общественного порядка».
Практически в те же часы несколько человек из числа левой интеллигенции назвали себя Временным Исполнительным Комитетом Совета рабочих депутатов. В беспорядках погибло свыше 160 человек.
2 марта 1917 г. Николай II, узнав, что командующие всеми фронтами считают, что он должен уйти, подписал отречение от престола. После этого он сделал запись в своем дневцике: «Кругом измена, и трусость, и обман». В те же дни философ и публицист В. В. Розанов записал в своем дневнике: «Россия слиняла в три дня». Но готовила эти три дня и определяла их вся предшествующая история страны. Катализатором революционных событий стала мировая война. Самодержавие поистине исчерпало отпущенный ему историей лимит времени. Россия вступила в сложный динамичный период поиска альтернативных путей развития.
ДОКУМЕНТЫ И МАШЧ4АЛЫ
Из высказываний военного министра А. А. Поливанова
...Наша высшая военная власть, очень скоро забыв тяжкие уроки Русско-Японской войны и увлекаясь все более и более декоративной стороной жизни войск в мирное время, не отдавала себе отчете в истинных задачах подготовки к большой войне.
...Было распространено в последние годы справедливое само по себе мнение, что главное условие для успеха на войне - это создание благоприятного для войны духа войск и любви своей части офицером и солдатом. Но на этом пути не шли дальше воспроизведения в памяти войск их былых подвигов и далее обмундирования их теми мундирами и головными уборами, которые были современны этим подвигам или которые просто казались более красивыми, нежели прежние.
Закончив такие перемены в формах одежды, решили, что, подняв таким образом дух армии, нельзя более бояться войны с немцами и должно говорить, что единственный для нас приемлемый способ войны с ними - это наступление на них; одновременно считалось, что в уменье нашем наступать не может быть сомнения...
Из записки П. Н. Дурново
Главная тяжесть войны выпадет на нашу долю. Роль тарана, пробивающего толщу немецкой обороны, достанется нам... Война эта чревата для нас огромными трудностями и не может оказаться триумфальным шествием в Берлин. Неизбежны и военные неудачи - будем надеяться, частичные,- неизбежными окажутся и те или другие недочеты в нашем снабжении... При исключительной нервности нашего общества этим обстоятельствам будет придано преувеличенное значение... Начнется с того, что все неудачи будут приписываться правительству. В законодательных учреждениях начнется яростная кампания против него... В стране начнутся революционные выступления... Армия, лишившаяся наиболее надежного кадрового состава, охваченная в большей части стихийно общим крестьянским стремлением к земле, окажется слишком деморализованной, чтобы послужить оплотом законности и порядка. Законодательные учреждения и лишенные авторитета в глазах населения оппозиционно-интеллигентские партии будут не в силах сдержать расходившиеся народные волны, ими же поднятые, и Россия будет ввергнута в беспросветную анархию, исход которой не поддается даже предвидению.
Из воспоминаний русской певицы Н. В. Плевицкой
Вот оно грянуло, содрогнулась земля, и полилась кровь. Не стану описывать того, что знает каждый, а я сбросила с себя шелка, наряды, надела серое ситцевое платье и белую
косынку. Знаний у меня не было, и понесла я воину-страдальцу одну любовь. ...Лежит передо мной изувеченный неизвестный человек, и никаких чинов-орденов у него нет. Он, видишь ты, не герой, а свою жизнь отдает отечеству одинаково со всеми главнокомандующими и героями. Только солдат отдает свою жизнь очень дешево, иногда и по ошибке того же главнокомандующего.
Из воспоминаний А. И. Деникина, тогда начальника 4-й стрелковой дивизии
Весна 1915 г. останется у меня навсегда в памяти. Великая трагедия Русской Армии - отступление из Галиции. Ни патронов, ни снарядов. Изо дня в день кровавые бои, изо дня в день тяжкие переходы, бесконечная усталость - физическая и моральная, то робкие надежды, то беспросветная жуть.
Помню сражение под Перемышлем в середине мая. Одиннадцать дней жестокого боя 4-й стрелковой дивизии... одиннадцать дней страшного гула немецкой тяжелой артиллерии, буквально срывающей целые ряды окопов вместе с защитниками их. Мы почти не отвечали - нечем. Полки, истощенные до последней степени, отбивали одну атаку за другой,- штыками или стрельбой в упор, лилась кровь, ряды редели, росли могильные холмы... два полка почти уничтожены одним огнем.
Господа французы и англичане! Вы, достигшие невероятных высот техники, вам небезынтересно будет услышать такой нелепый факт из русской действительности.
Когда, после трехдневного молчания нашей единственной шестидюймовой батареи, ей подвезли пятьдесят снарядов, об этом сообщено было по телефону немедленно всем полкам, всем ротам, и все стрелки вздохнули с радостью и облегчением.
В. В. Шульгин о Распутине
Царской семье он обернул свое лицо «старца», глядя в которое царице кажется, что дух божий почивает на святом человеке. А России он повернул развратную рожу, пьяную и похотливую рожу лешего-сатира из Тобольской тайги. Ну из этого - все.
Ропот идет по всей стране, негодующей на то, что Распутин в покоях царицы.
А в покоях царя и царицы - недоумение и горькая обида. Чего эти люди беснуются? Что этот святой человек молится о несчастном наследнике? О тяжело больном ребенке, которому каждое неосторожное движение грозит смертью,- что их возмущает? За что? Почему?
Так этот посланец смерти стал между троном и Россией. Он убивает, потому что он двуликий. Из-за двуличия его обе стороны не могут понять друг друга. Царь и Россия с каждым часом нарастающей обиды в сердце ведут друг друга за руку в пропасть.
Из записки Председателя Государственной думы
М. В. Родзянко Николаю II об экономическом положении России (февраль 1917 г.)
Ваше Императорское Величество.
В минуту грозной опасности самая плохая политика - закрывать глаза на всю серьезность сложившейся обстановки. Надо смело глядеть в ее лицо, так как в этом случае не исключена возможность отыскать какой-либо счастливый выход. Положение России сейчас катастрофическое и вместе с тем глубоко трагическое. Ее армия не разбита; она снабжена предметами вооружения более, чем когда бы то ни было раньше, но позади армии, в тылу, идет такой развал, который грозит сделать бесцельными все жертвы, всю пролитую кровь, весь беспримерный героизм...
Где причина всей этой разрухи? Есть ли это результат каких-либо непреодолимых сил, бороться с которыми невозможно, или мы имеем перед собою творение рук человеческих? К счастью, но вместе с тем и к несчастью России, налицо есть именно второе. Страна имеет все необходимое, но использовать в достаточной степени не может. Не подлежит ни малейшему сомнению, что сельскохозяйственное производство в состоянии удовлетворить потребительские нужды населения России.
ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ
1. Охарактеризуйте основные направления и приоритеты внешней политики России в начале XX в. Какие союзники, по вашему мнению, были ей необходимы?
2. Отто фон Бисмарк еще в конце XIX в. заявлял, что поводом к большой войне в Европе станет «какая-нибудь проклятая глупость
на Балканах». Что давало основание великому политику так полагать?
3. Определите причины первой мировой войны. Охарактеризуйте цели, задачи, соотношение сил сторон.
4. Выдвигаются две оценки характера войны для России: империалистическая и вторая отечественная. Попробуйте аргументировать обе точки зрения. Какая из них вам кажется более обоснованной и почему?
5. Охарактеризуйте влияние войны на экономику России. Какие опасные тенденции в экономическом развитии проявились в годы войны и почему?
6. Какие возможности нереволюционного пути разрешения кризиса, порожденного войной, открывались перед Россией в 1915-1916 гг.? Почему они не были использованы?