Лев Николаевич Толстой
ВОЙНА И МИР
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда-нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по-старому; и из-за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.
У Анны Павловны 26-го августа, в самый день Бородинского сражения, был вечер, цветком которого должно было быть чтение письма преосвященного, написанного при посылке государю образа преподобного угодника Сергия. Письмо это почиталось образцом патриотического духовного красноречия. Прочесть его должен был сам князь Василий, славившийся своим искусством чтения. (Он же читывал и у императрицы.) Искусство чтения считалось в том, чтобы громко, певуче, между отчаянным завыванием и нежным ропотом переливать слова, совершенно независимо от их значения, так что совершенно случайно на одно слово попадало завывание, на другие - ропот. Чтение это, как и все вечера Анны Павловны, имело политическое значение. На этом вечере должно было быть несколько важных лиц, которых надо было устыдить за их поездки во французский театр и воодушевить к патриотическому настроению. Уже довольно много собралось народа, но Анна Павловна еще не видела в гостиной всех тех, кого нужно было, и потому, не приступая еще к чтению, заводила общие разговоры.
Новостью дня в этот день в Петербурге была болезнь графини Безуховой. Графиня несколько дней тому назад неожиданно заболела, пропустила несколько собраний, которых она была украшением, и слышно было, что она никого не принимает и что вместо знаменитых петербургских докторов, обыкновенно лечивших ее, она вверилась какому-то итальянскому доктору, лечившему ее каким-то новым и необыкновенным способом.
Все очень хорошо знали, что болезнь прелестной графини происходила от неудобства выходить замуж сразу за двух мужей и что лечение итальянца состояло в устранении этого неудобства; но в присутствии Анны Павловны не только никто не смел думать об этом, но как будто никто и не знал этого.
On dit que la pauvre comtesse est tr
L"angine? Oh, c"est une maladie terrible! [Грудная болезнь? О, это ужасная болезнь!]
On dit que les rivaux se sont reconcili
Слово angine повторялось с большим удовольствием.
Le vieux comte est touchant
Oh, ce serait une perte terrible. C"est une femme ravissante. [О, это была бы большая потеря. Такая прелестная женщина.]
Vous parlez de la pauvre comtesse, - сказала, подходя, Анна Павловна. - J"ai envoy
Полагая, что этими словами Анна Павловна слегка приподнимала завесу тайны над болезнью графини, один неосторожный молодой человек позволил себе выразить удивление в том, что не призваны известные врачи, а лечит графиню шарлатан, который может дать опасные средства.
Vos informations peuvent
Je trouve que c"est charmant! [Я нахожу, что это прелестно!] - говорил он про дипломатическую бумагу, при которой отосланы были в Вену австрийские знамена, взятые Витгенштейном, le h
Как, как это? - обратилась к нему Анна Павловна, возбуждая молчание для услышания mot, которое она уже знала.
И Билибин повторил следующие подлинные слова дипломатической депеши, им составленной:
L"Empereur renvoie les drapeaux Autrichiens, - сказал Билибин, - drapeaux amis et
Charmant, charmant, [Прелестно, прелестно,] - сказал князь Василий.
C"est la route de Varsovie peut-
Всемилостивейший государь император! - строго провозгласил князь Василий и оглянул публику, как будто спрашивая, не имеет ли кто сказать что-нибудь против этого. Но никто ничего не сказал. - «Первопрестольный град Москва, Новый Иерусалим, приемлет Христа своего, - вдруг ударил он на слове своего, - яко мать во объятия усердных сынов своих, и сквозь возникающую мглу, провидя блистательную славу твоея державы, поет в восторге: «Осанна, благословен грядый!» - Князь Василий плачущим голосом произнес эти последние слова.
Билибин рассматривал внимательно свои ногти, и многие, видимо, робели, как бы спрашивая, в чем же они виноваты? Анна Павловна шепотом повторяла уже вперед, как старушка молитву причастия: «Пусть дерзкий и наглый Голиаф…» - прошептала она.
Князь Василий продолжал:
- «Пусть дерзкий и наглый Голиаф от пределов Франции обносит на краях России смертоносные ужасы; кроткая вера, сия праща российского Давида, сразит внезапно главу кровожаждущей его гордыни. Се образ преподобного Сергия, древнего ревнителя о благе нашего отечества, приносится вашему императорскому величеству. Болезную, что слабеющие мои силы препятствуют мне насладиться любезнейшим вашим лицезрением. Теплые воссылаю к небесам молитвы, да всесильный возвеличит род правых и исполнит во благих желания вашего величества».
Quelle force! Quel style! [Какая сила! Какой слог!] - послышались похвалы чтецу и сочинителю. Воодушевленные этой речью, гости Анны Павловны долго еще говорили о положении отечества и делали различные предположения об исходе сражения, которое на днях должно было быть дано.
Vous verrez, [Вы увидите.] - сказала Анна Павловна, - что завтра, в день рождения государя, мы получим известие. У меня есть хорошее предчувствие.
Предчувствие Анны Павловны действительно оправдалось. На другой день, во время молебствия во дворце по случаю дня рождения государя, князь Волконский был вызван из церкви и получил конверт от князя Кутузова. Это было донесение Кутузова, писанное в день сражения из Татариновой. Кутузов писал, что русские не отступили ни на шаг, что французы потеряли гораздо более нашего, что он доносит второпях с поля сражения, не успев еще собрать последних сведений. Стало быть, это была победа. И тотчас же, не выходя из храма, была воздана творцу благодарность за его помощь и за победу.
Предчувствие Анны Павловны оправдалось, и в городе все утро царствовало радостно-праздничное настроение духа. Все признавали победу совершенною, и некоторые уже говорили о пленении самого Наполеона, о низложении его и избрании новой главы для Франции.
Вдали от дела и среди условий придворной жизни весьма трудно, чтобы события отражались во всей их полноте и силе. Невольно события общие группируются около одного какого-нибудь частного случая. Так теперь главная радость придворных заключалась столько же в том, что мы победили, сколько и в том, что известие об этой победе пришлось именно в день рождения государя. Это было как удавшийся сюрприз. В известии Кутузова сказано было тоже о потерях русских, и в числе их названы Тучков, Багратион, Кутайсов. Тоже и печальная сторона события невольно в здешнем, петербургском мире сгруппировалась около одного события - смерти Кутайсова. Его все знали, государь любил его, он был молод и интересен. В этот день все встречались с словами:
Как удивительно случилось. В самый молебен. А какая потеря Кутайсов! Ах, как жаль!
Что я вам говорил про Кутузова? - говорил теперь князь Василий с гордостью пророка. - Я говорил всегда, что он один способен победить Наполеона.
Но на другой день не получалось известия из армии, и общий голос стал тревожен. Придворные страдали за страдания неизвестности, в которой находился государь.
Каково положение государя! - говорили придворные и уже не превозносили, как третьего дня, а теперь осуждали Кутузова, бывшего причиной беспокойства государя. Князь Василий в этот день уже не хвастался более своим prot
Общий разговор сосредоточился около трех печальных событий: неизвестности государя, погибели Кутайсова и смерти Элен.
На третий день после донесения Кутузова в Петербург приехал помещик из Москвы, и по всему городу распространилось известие о сдаче Москвы французам. Это было ужасно! Каково было положение государя! Кутузов был изменник, и князь Василий во время visites de condol
Я удивляюсь только, как можно было поручить такому человеку судьбу России.
Пока известие это было еще неофициально, в нем можно было еще сомневаться, но на другой день пришло от графа Растопчина следующее донесение:
«Адъютант князя Кутузова привез мне письмо, в коем он требует от меня полицейских офицеров для сопровождения армии на Рязанскую дорогу. Он говорит, что с сожалением оставляет Москву. Государь! поступок Кутузова решает жребий столицы и Вашей империи. Россия содрогнется, узнав об уступлении города, где сосредоточивается величие России, где прах Ваших предков. Я последую за армией. Я все вывез, мне остается плакать об участи моего отечества».
Получив это донесение, государь послал с князем Волконским следующий рескрипт Кутузову:
«Князь Михаил Иларионович! С 29 августа не имею я никаких донесений от вас. Между тем от 1-го сентября получил я через Ярославль, от московского главнокомандующего, печальное известие, что вы решились с армиею оставить Москву. Вы сами можете вообразить действие, какое произвело на меня это известие, а молчание ваше усугубляет мое удивление. Я отправляю с сим генерал-адъютанта князя Волконского, дабы узнать от вас о положении армии и о побудивших вас причинах к столь печальной решимости».
Девять дней после оставления Москвы в Петербург приехал посланный от Кутузова с официальным известием об оставлении Москвы. Посланный этот был француз Мишо, не знавший по-русски, но quoique
Государь тотчас же принял посланного в своем кабинете, во дворце Каменного острова. Мишо, который никогда не видал Москвы до кампании и который не знал по-русски, чувствовал себя все-таки растроганным, когда он явился перед notre tr
Хотя источник chagrin [горя] г-на Мишо и должен был быть другой, чем тот, из которого вытекало горе русских людей, Мишо имел такое печальное лицо, когда он был введен в кабинет государя, что государь тотчас же спросил у него:
M"apportez vous de tristes nouvelles, colonel? [Какие известия привезли вы мне? Дурные, полковник?]
Bien tristes, sire, - отвечал Мишо, со вздохом опуская глаза, - l"abandon de Moscou. [Очень дурные, ваше величество, оставление Москвы.]
Aurait on livr
Мишо почтительно передал то, что ему приказано было передать от Кутузова, - именно то, что под Москвою драться не было возможности и что, так как оставался один выбор - потерять армию и Москву или одну Москву, то фельдмаршал должен был выбрать последнее.
Государь выслушал молча, не глядя на Мишо.
L"ennemi est-il en ville? [Неприятель вошел в город?] - спросил он.
Oui, sire, et elle est en cendres
Но это продолжалось только одну минуту. Государь вдруг нахмурился, как бы осуждая самого себя за свою слабость. И, приподняв голову, твердым голосом обратился к Мишо.
Je vois, colonel, par tout ce qui nous arrive, - сказал он, - que la providence exige de grands sacrifices de nous… Je suis pr
Увидав успокоение своего tr
Sire, me permettrez-vous de vous parler franchement en loyal militaire? [Государь, позволите ли вы мне говорить откровенно, как подобает настоящему воину?] - сказал он, чтобы выиграть время.
Colonel, je l"exige toujours, - сказал государь. - Ne me cachez rien, je veux savoir absolument ce qu"il en est. [Полковник, я всегда этого требую… Не скрывайте ничего, я непременно хочу знать всю истину.]
Sire! - сказал Мишо с тонкой, чуть заметной улыбкой на губах, успев приготовить свой ответ в форме легкого и почтительного jeu de mots [игры слов]. - Sire! j"ai laiss
Этого только и ждал Мишо для вставления своей игры слов.
Sire, - сказал он с почтительной игривостью выражения, - ils craignent seulement que Votre Majest
Ah! - успокоенно и с ласковым блеском глаз сказал государь, ударяя по плечу Мишо. - Vous me tranquillisez, colonel. [А! Вы меня успокоиваете, полковник.]
Государь, опустив голову, молчал несколько времени.
Eh bien, retournez
Colonel Michaud, n"oubliez pas ce que je vous dis ici; peut-
Sire! - сказал он. - Votre Majest
Государь наклонением головы отпустил Мишо.
В то время как Россия была до половины завоевана, и жители Москвы бежали в дальние губернии, и ополченье за ополченьем поднималось на защиту отечества, невольно представляется нам, не жившим в то время, что все русские люди от мала до велика были заняты только тем, чтобы жертвовать собою, спасать отечество или плакать над его погибелью. Рассказы, описания того времени все без исключения говорят только о самопожертвовании, любви к отечеству, отчаянье, горе и геройстве русских. В действительности же это так не было. Нам кажется это так только потому, что мы видим из прошедшего один общий исторический интерес того времени и не видим всех тех личных, человеческих интересов, которые были у людей того времени. А между тем в действительности те личные интересы настоящего до такой степени значительнее общих интересов, что из-за них никогда не чувствуется (вовсе не заметен даже) интерес общий. Большая часть людей того времени не обращали никакого внимания на общий ход дел, а руководились только личными интересами настоящего. И эти-то люди были самыми полезными деятелями того времени.
Те же, которые пытались понять общий ход дел и с самопожертвованием и геройством хотели участвовать в нем, были самые бесполезные члены общества; они видели все навыворот, и все, что они делали для пользы, оказывалось бесполезным вздором, как полки Пьера, Мамонова, грабившие русские деревни, как корпия, щипанная барынями и никогда не доходившая до раненых, и т. п. Даже те, которые, любя поумничать и выразить свои чувства, толковали о настоящем положении России, невольно носили в речах своих отпечаток или притворства и лжи, или бесполезного осуждения и злобы на людей, обвиняемых за то, в чем никто не мог быть виноват. В исторических событиях очевиднее всего запрещение вкушения плода древа познания. Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодностью.
Значение совершавшегося тогда в России события тем незаметнее было, чем ближе было в нем участие человека. В Петербурге и губернских городах, отдаленных от Москвы, дамы и мужчины в ополченских мундирах оплакивали Россию и столицу и говорили о самопожертвовании и т. п.; но в армии, которая отступала за Москву, почти не говорили и не думали о Москве, и, глядя на ее пожарище, никто не клялся отомстить французам, а думали о следующей трети жалованья, о следующей стоянке, о Матрешке-маркитантше и тому подобное…
Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось тогда в России. Ежели бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие, а что он слышал, что комплектуются полки, и что, должно быть, драться еще долго будут, и что при теперешних обстоятельствах ему не мудрено года через два получить полк.
По тому, что он так смотрел на дело, он не только без сокрушения о том, что лишается участия в последней борьбе, принял известие о назначении его в командировку за ремонтом для дивизии в Воронеж, но и с величайшим удовольствием, которое он не скрывал и которое весьма хорошо понимали его товарищи.
За несколько дней до Бородинского сражения Николай получил деньги, бумаги и, послав вперед гусар, на почтовых поехал в Воронеж.
Только тот, кто испытал это, то есть пробыл несколько месяцев не переставая в атмосфере военной, боевой жизни, может понять то наслаждение, которое испытывал Николай, когда он выбрался из того района, до которого достигали войска своими фуражировками, подвозами провианта, гошпиталями; когда он, без солдат, фур, грязных следов присутствия лагеря, увидал деревни с мужиками и бабами, помещичьи дома, поля с пасущимся скотом, станционные дома с заснувшими смотрителями. Он почувствовал такую радость, как будто в первый раз все это видел. В особенности то, что долго удивляло и радовало его, - это были женщины, молодые, здоровые, за каждой из которых не было десятка ухаживающих офицеров, и женщины, которые рады и польщены были тем, что проезжий офицер шутит с ними.
В самом веселом расположении духа Николай ночью приехал в Воронеж в гостиницу, заказал себе все то, чего он долго лишен был в армии, и на другой день, чисто-начисто выбрившись и надев давно не надеванную парадную форму, поехал являться к начальству.
Начальник ополчения был статский генерал, старый человек, который, видимо, забавлялся своим военным званием и чином. Он сердито (думая, что в этом военное свойство) принял Николая и значительно, как бы имея на то право и как бы обсуживая общий ход дела, одобряя и не одобряя, расспрашивал его. Николай был так весел, что ему только забавно было это.
От начальника ополчения он поехал к губернатору. Губернатор был маленький живой человечек, весьма ласковый и простой. Он указал Николаю на те заводы, в которых он мог достать лошадей, рекомендовал ему барышника в городе и помещика за двадцать верст от города, у которых были лучшие лошади, и обещал всякое содействие.
Вы графа Ильи Андреевича сын? Моя жена очень дружна была с вашей матушкой. По четвергам у меня собираются; нынче четверг, милости прошу ко мне запросто, - сказал губернатор, отпуская его.
Прямо от губернатора Николай взял перекладную и, посадив с собою вахмистра, поскакал за двадцать верст на завод к помещику. Все в это первое время пребывания его в Воронеже было для Николая весело и легко, и все, как это бывает, когда человек сам хорошо расположен, все ладилось и спорилось.
Помещик, к которому приехал Николай, был старый кавалерист-холостяк, лошадиный знаток, охотник, владетель коверной, столетней запеканки, старого венгерского и чудных лошадей.
Николай в два слова купил за шесть тысяч семнадцать жеребцов на подбор (как он говорил) для казового конца своего ремонта. Пообедав и выпив немножко лишнего венгерского, Ростов, расцеловавшись с помещиком, с которым он уже сошелся на «ты», по отвратительной дороге, в самом веселом расположении духа, поскакал назад, беспрестанно погоняя ямщика, с тем чтобы поспеть на вечер к губернатору.
Переодевшись, надушившись и облив голову холодной подои, Николай хотя несколько поздно, но с готовой фразой: vaut mieux tard que jamais, [лучше поздно, чем никогда,] явился к губернатору.
Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по-бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая-то особенная размашистость - море по колено, трын-трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько-нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером-гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец - офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его - русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.
Как только вошел Николай в своей гусарской форме, распространяя вокруг себя запах духов и вина, и сам сказал и слышал несколько раз сказанные ему слова: vaut mieux tard que jamais, его обступили; все взгляды обратились на него, и он сразу почувствовал, что вступил в подобающее ему в губернии и всегда приятное, но теперь, после долгого лишения, опьянившее его удовольствием положение всеобщего любимца. Не только на станциях, постоялых дворах и в коверной помещика были льстившиеся его вниманием служанки; но здесь, на вечере губернатора, было (как показалось Николаю) неисчерпаемое количество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только ждали того, чтобы Николай обратил на них внимание. Дамы и девицы кокетничали с ним, и старушки с первого дня уже захлопотали о том, как бы женить и остепенить этого молодца-повесу гусара. В числе этих последних была сама жена губернатора, которая приняла Ростова, как близкого родственника, и называла его «Nicolas» и «ты».
Катерина Петровна действительно стала играть вальсы и экосезы, и начались танцы, в которых Николай еще более пленил своей ловкостью все губернское общество. Он удивил даже всех своей особенной, развязной манерой в танцах. Николай сам был несколько удивлен своей манерой танцевать в этот вечер. Он никогда так не танцевал в Москве и счел бы даже неприличным и mauvais genre [дурным тоном] такую слишком развязную манеру танца; но здесь он чувствовал потребность удивить их всех чем-нибудь необыкновенным, чем-нибудь таким, что они должны были принять за обыкновенное в столицах, но неизвестное еще им в провинции.
Во весь вечер Николай обращал больше всего внимания на голубоглазую, полную и миловидную блондинку, жену одного из губернских чиновников. С тем наивным убеждением развеселившихся молодых людей, что чужие жены сотворены для них, Ростов не отходил от этой дамы и дружески, несколько заговорщически, обращался с ее мужем, как будто они хотя и не говорили этого, но знали, как славно они сойдутся - то есть Николай с женой этого мужа. Муж, однако, казалось, не разделял этого убеждения и старался мрачно обращаться с Ростовым. Но добродушная наивность Николая была так безгранична, что иногда муж невольно поддавался веселому настроению духа Николая. К концу вечера, однако, по мере того как лицо жены становилось все румянее и оживленнее, лицо ее мужа становилось все грустнее и бледнее, как будто доля оживления была одна на обоих, и по мере того как она увеличивалась в жене, она уменьшалась в муже.
Николай, с несходящей улыбкой на лице, несколько изогнувшись на кресле, сидел, близко наклоняясь над блондинкой и говоря ей мифологические комплименты.
Переменяя бойко положение ног в натянутых рейтузах, распространяя от себя запах духов и любуясь и своей дамой, и собою, и красивыми формами своих ног под натянутыми кичкирами, Николай говорил блондинке, что он хочет здесь, в Воронеже, похитить одну даму.
Какую же?
Прелестную, божественную. Глаза у ней (Николай посмотрел на собеседницу) голубые, рот - кораллы, белизна… - он глядел на плечи, - стан - Дианы…
Муж подошел к ним и мрачно спросил у жены, о чем она говорит.
А! Никита Иваныч, - сказал Николай, учтиво вставая. И, как бы желая, чтобы Никита Иваныч принял участие в его шутках, он начал и ему сообщать свое намерение похитить одну блондинку.
Муж улыбался угрюмо, жена весело. Добрая губернаторша с неодобрительным видом подошла к ним.
Анна Игнатьевна хочет тебя видеть, Nicolas, - сказала она, таким голосом выговаривая слова: Анна Игнатьевна, что Ростову сейчас стало понятно, что Анна Игнатьевна очень важная дама. - Пойдем, Nicolas. Ведь ты позволил мне так называть тебя?
О да, ma tante. Кто же это?
Анна Игнатьевна Мальвинцева. Она слышала о тебе от своей племянницы, как ты спас ее… Угадаешь?..
Мало ли я их там спасал! - сказал Николай.
Ее племянницу, княжну Болконскую. Она здесь, в Воронеже, с теткой. Ого! как покраснел! Что, или?..
И не думал, полноте, ma tante.
Ну хорошо, хорошо. О! какой ты!
Губернаторша подводила его к высокой и очень толстой старухе в голубом токе, только что кончившей свою карточную партию с самыми важными лицами в городе. Это была Мальвинцева, тетка княжны Марьи по матери, богатая бездетная вдова, жившая всегда в Воронеже. Она стояла, рассчитываясь за карты, когда Ростов подошел к ней. Она строго и важно прищурилась, взглянула на него и продолжала бранить генерала, выигравшего у нее.
Очень рада, мой милый, - сказала она, протянув ему руку. - Милости прошу ко мне.
Поговорив о княжне Марье и покойнике ее отце, которого, видимо, не любила Мальвинцева, и расспросив о том, что Николай знал о князе Андрее, который тоже, видимо, не пользовался ее милостями, важная старуха отпустила его, повторив приглашение быть у нее.
Николай обещал и опять покраснел, когда откланивался Мальвинцевой. При упоминании о княжне Марье Ростов испытывал непонятное для него самого чувство застенчивости, даже страха.
Отходя от Мальвинцевой, Ростов хотел вернуться к танцам, но маленькая губернаторша положила свою пухленькую ручку на рукав Николая и, сказав, что ей нужно поговорить с ним, повела его в диванную, из которой бывшие в ней вышли тотчас же, чтобы не мешать губернаторше.
Знаешь, mon cher, - сказала губернаторша с серьезным выражением маленького доброго лица, - вот это тебе точно партия; хочешь, я тебя сосватаю?
Кого, ma tante? - спросил Николай.
Княжну сосватаю. Катерина Петровна говорит, что Лили, а по-моему, нет, - княжна. Хочешь? Я уверена, твоя maman благодарить будет. Право, какая девушка, прелесть! И она совсем не так дурна.
Совсем нет, - как бы обидевшись, сказал Николай. - Я, ma tante, как следует солдату, никуда не напрашиваюсь и ни от чего не отказываюсь, - сказал Ростов прежде, чем он успел подумать о том, что он говорит.
Так помни же: это не шутка.
Какая шутка!
Да, да, - как бы сама с собою говоря, сказала губернаторша. - А вот что еще, mon cher, entre autres. Vous
Ах нет, мы с ним друзья, - в простоте душевной сказал Николай: ему и в голову не приходило, чтобы такое веселое для него препровождение времени могло бы быть для кого-нибудь не весело.
«Что я за глупость сказал, однако, губернаторше! - вдруг за ужином вспомнилось Николаю. - Она точно сватать начнет, а Соня?..» И, прощаясь с губернаторшей, когда она, улыбаясь, еще раз сказала ему: «Ну, так помни же», - он отвел ее в сторону:
Но вот что, по правде вам сказать, ma tante…
Что, что, мой друг; пойдем вот тут сядем.
Николай вдруг почувствовал желание и необходимость рассказать все свои задушевные мысли (такие, которые и не рассказал бы матери, сестре, другу) этой почти чужой женщине. Николаю потом, когда он вспоминал об этом порыве ничем не вызванной, необъяснимой откровенности, которая имела, однако, для него очень важные последствия, казалось (как это и кажется всегда людям), что так, глупый стих нашел; а между тем этот порыв откровенности, вместе с другими мелкими событиями, имел для него и для всей семьи огромные последствия.
Вот что, ma tante. Maman меня давно женить хочет на богатой, но мне мысль одна эта противна, жениться из-за денег.
О да, понимаю, - сказала губернаторша.
Но княжна Болконская, это другое дело; во-первых, я вам правду скажу, она мне очень нравится, она по сердцу мне, и потом, после того как я ее встретил в таком положении, так странно, мне часто в голову приходило что это судьба. Особенно подумайте: maman давно об этом думала, но прежде мне ее не случалось встречать, как-то все так случалось: не встречались. И во время, когда Наташа была невестой ее брата, ведь тогда мне бы нельзя было думать жениться на ней. Надо же, чтобы я ее встретил именно тогда, когда Наташина свадьба расстроилась, ну и потом всё… Да, вот что. Я никому не говорил этого и не скажу. А вам только.
Губернаторша пожала его благодарно за локоть.
Вы знаете Софи, кузину? Я люблю ее, я обещал жениться и женюсь на ней… Поэтому вы видите, что про это не может быть и речи, - нескладно и краснея говорил Николай.
Mon cher, mon cher, как же ты судишь? Да ведь у Софи ничего нет, а ты сам говорил, что дела твоего папа очень плохи. А твоя maman? Это убьет ее, раз. Потом Софи, ежели она девушка с сердцем, какая жизнь для нее будет? Мать в отчаянии, дела расстроены… Нет, mon cher, ты и Софи должны понять это.
Николай молчал. Ему приятно было слышать эти выводы.
Все-таки, ma tante, этого не может быть, - со вздохом сказал он, помолчав немного. - Да пойдет ли еще за меня княжна? и опять, она теперь в трауре. Разве можно об этом думать?
Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a mani
Какая вы сваха, ma tante… - сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку.
Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой.
Последний том «Войны и мира» Толстого описывает события второй половины 1812 года. Он охватывает: бегство французов из Москвы, Тарутинскую битву и многочисленные сцены партизанской войны. В четвертом томе «мирные» первая и четвертая части обрамляют вторую и третью «военные» части, словно подчеркивая тесную взаимосвязь «войны» и «мира» не только на поле битвы, но и в личной жизни героев и всей России того периода. Краткое содержание 4 тома «Войны и мира» по частям вы можете читать онлайн на нашем сайте или скачать копию себе на компьютер.
Серым цветом выделены важные цитаты, это поможет лучше понять смысл четвертого тома.
Часть 1
Глава 1
Действия первой части четвертого тома «Войны и мира» начинаются 26-го августа, в самый день Бородинского сражения, в салоне Анны Павловны Шерер обсуждали внезапную сильную болезнь Элен, предполагая, что женщина просто притворяется, так как не может выбрать мужа из двух кандидатов. Князь Василий зачитывает письмо преосвященного, написанное «при посылке государю образа преподобного угодника Сергия» .
Глава 2
На следующий день в Петербурге получают письмо от Кутузова, написанное с поля Бородинского сражения, и истолковывают его как известие о победе русских. Однако уже спустя три дня становится известно, что Москва была оставлена жителями и сдана французам. В обществе Кутузова начинают называть изменником. Александр I крайне недоволен действиями главнокомандующего.
Новость о смерти Элен. Официальной причиной смерти называют сильный припадок ангины. Однако по слухам, Безухова выпила огромную дозу лекарства и умерла в муках, прежде чем ей успели помочь.
Глава 3
В Петербург приезжает полковник Мишо с официальным известием, что Москва была оставлена и город сожжен неприятелем.
Главы 4-5
Николай Ростов находится в командировке в Воронеже. На вечере у губернатора он знакомится с теткой княжны Марьи Болконской – Мальвинцевой, которая предлагает сосватать за него Марью, и юноша соглашается.
Глава 6
Марья с племянником живут у тетки в Воронеже. Мальвинцева устраивает встречу Марьи с Николаем. Их свидание преобразило Марью, она словно похорошела. Николай же стал думать, что Марья – лучше всех людей, которых он встречал раньше и даже лучше его самого.
Главы 7-8
Марья и Николай узнают об итогах Бородинского сражения, сдаче Москвы и ранении князя Андрея. Марья хочет найти брата.
Ростову приходит письмо от Сони (написанное под влиянием графини Ростовой), в котором она отказывается от обещания Николая жениться на ней. Также Ростов получает письмо от матери, в котором графиня пишет об их отъезде из Москвы, упоминая, что князь Андрей едет с ними, а Наташа и Соня ухаживают за ним. Николай показывает это письмо Марье (благодаря этому письму Николай «сблизился с княжной в почти родственные отношения»).
Главы 9-11
Пьер в плену у французов. Когда их вели на допрос через пылающую Москву, Безухов был в ужасе от увиденного: он «чувствовал себя ничтожной щепкой, попавшей в колеса неизвестной ему, но правильно действующей машины» .
Пьера приводят на допрос к известному своей жестокостью маршалу Даву. Однако, обменявшись взглядами, Безухов и Даву смутно ощутили, «что они оба дети человечества, что они братья» . Это и спасает Пьера: когда во время расстрела пленных очередь доходит до него, казнь прекращают и Безухова уводят к военнопленным.
Глава 12
Пьер понимает, что после сцен казни он не сможет вернуться к нормальной жизни и к вере. Однако в бараке он знакомиться с Платоном Каратаевым. Каратаев был осужден и отдан в солдаты, но рад этому, так как это помогло ему спасти младшего брата. Платон говорит Пьеру о том, что нужно принимать жизнь такой, какая она есть, всех жалея. После беседы с Каратаевым Пьер «чувствовал, что прежде разрушенный мир теперь с новой красотой, на каких-то новых и незыблемых основах, воздвигался в его душе» .
Глава 13
Платон Каратаев – человек, олицетворяющий все «русское, доброе и круглое» . «Лицо его, имело выражение невинности и юности» , а «главная особенность его речи состояла в непосредственности и спорости» . Каратаев умел делать все: «пек, парил, шил, строгал, тачал сапоги» и даже пел. Однако Пьера больше всего привлекало в Каратаеве его умение говорить о простых вещах, которых обычно не замечаешь. Платон любил все вокруг и жил в этой любви. «Каждое слово его и каждое действие было проявлением неизвестной ему деятельности, которая была его жизнь» . Его жизнь «имела смысл только как частица целого, которое он постоянно чувствовал» .
Глава 14
Марья едет в Ярославль к раненому Андрею. Девушка ощущает, что любовь к Николаю стала неотделимой частью ее самой и знает, что ее чувства взаимны. Ростовы встречают Марью как родную. Во время разговора с Наташей об Андрее, Болконская понимает, что теперь Наташа ее искренний друг и товарищ по горю.
Глава 15
Во время встречи княжны Марьи с братом, девушке кажется, что во всех действиях Болконского наблюдается какая-то странная для живого человека отчужденность от мира. Она понимает, что смерть Андрею близка.
Глава 16
Андрей и сам чувствует, что умирает. Мужчина думает о своей любви к Наташе, о том, что любовь должна бороться со смертью, ведь она есть жизнь. Болконскому снится сон, в котором к нему приходит смерть и он умирает. Проснувшись, Андрей понимает, что смерть – это освобождение, пробуждение, облегчение. Вскоре он умирает.
Часть 2
Глава 1
Во второй части четвертого тома «Войны и мира» русская армия из-за нехватки провизии переходит с Рязанской на Калужскую дорогу к Тарутинскому лагерю, осуществив «так называемый фланговый марш за Красной Пахрой» .
Глава 2
Толстой рассуждает о знаменитом фланговом марше русских войск и роли в нем Кутузова. Заслуга Кутузова состояла не «в каком-нибудь гениальном стратегическом маневре» , а в том, что он один считал, что русские победили в сражении под Бородино. Он видел, что французы ослабели, и удерживал русскую армию от «бесполезных сражений» .
Кутузов получает письмо от Наполеона, которое привозит Лористон, с просьбой о мире, что только подтверждает выводы главнокомандующего. Кутузов отказывает. К этому моменту соотношение сил русских и французов меняется в пользу русских.
Главы 3-4
Александр пытается управлять русским войском из Петербурга, чем только мешает Кутузову. Император отправляет Кутузову письмо с требованием начинать наступление на французов.
Главы 5-7
Тарутинская битва. Начало наступления русских войск (оно затянулось на день, так как приказы, отданные Кутузовым, не были сразу переданы войску). Отряд Орлова-Денисова успешно атакует французов (в итоге эта битва была единственной в Тарутинском сражении). Узнав, что Мюрат (маршал Наполеона) отступает, Кутузов приказывает медленно наступать. Французское войско тает при наступлении.
Тарутинской битвой была «обличена слабость французов и был дан тот толчок, которого только и ожидало наполеоновское войско для начатия бегства» .
Главы 8-10
Итог деятельности Наполеона после взятия в Москвы: какие бы мероприятия он не пытался ввести, все они были безрезультатны (от административных до религиозных и развлекательных).
Москва продолжает гореть, в городе усиливается мародерство. Упадок военной дисциплины французов. Когда французы покидали с награбленным добром Москву, их положение «было подобно положению раненого животного, чувствующего свою погибель» . Наполеон же «был подобен ребенку, который, воображает, что он правит» .
Главы 11-12
За время пребывания в плену Пьер очень меняется, став собранным, энергичным, спокойным, готовым к действиям. Безухов наконец понял слова Андрея, что «счастье бывает только отрицательное» . «Отсутствие страданий, удовлетворение потребностей и вследствие того свобода выбора занятий, то есть образа жизни, представлялись теперь Пьеру несомненным и высшим счастьем человека» .
Главы 13-14
Французы бегут из Москвы. Пьера распределяют к пленным офицерам. Во время первого ночлега Безухов любуется пейзажем. «Пьер взглянул в небо, в глубь уходящих, играющих звезд. «И все это мое, и все это во мне, и все это я!» – думал Пьер» .
Главы 15-17
Наполеон вновь присылает к Кутузову парламентера с предложением мира. Кутузов вновь отказывает. Армия французов поворачивает на новую Калужскую дорогу и направляется к Боровску.
Размышляя о войне, Кутузов понимает, что во французской армии хаос, поэтому ее легко победить.
Глава 18
Кутузов делает все, чтобы предотвратить бесполезные наступления русских войск (чтобы дать французам уйти и не терять в бессмысленных перестрелках своих людей), но французы сами убегали от противника. Едва не попав в плен к казакам, Наполеон приказывает отступать по Смоленской дороге.
Глава 19
Французы беспорядочно бегут к Смоленску. Кутузов старается не мешать гибельному бегству неприятеля, однако его мало кто слушает, и русские войска пытаются перекрыть французам дорогу, сотнями теряя своих.
Часть 3
Главы 1-3
В третьей части четвертого тома Толстой рассуждает о том, что война 1812 имела народный характер, так как для русских в ней решался вопрос жизни и смерти отечества. Толстой называет партизанскую войну одним из способов ведения народной войны.
Главы 3-4
24 августа Денис Давыдов собрал первый партизанский отряд. Таких отрядов вскоре стало около сотни. Подготовка к нападению партизанских отрядов Денисова и Долохова, которые хотят напасть на французский транспорт с русскими пленными и грузом кавалерийских вещей. Желая взять «языка» они отправляют к французам лазутчика – мужика Тихона Щербатого.
Приезд в полк Денисова Пети Ростова.
Главы 5-6
Под обстрелом французов возвращается Тихон Щербатый. Тихон рассказывает Денисову, что пытался выбрать наиболее подходящего француза, поэтому его раскрыли.
Глава 7
Петя Ростов участвует в Вяземском сражении и ждет случая, чтобы отличиться. Петю отправляют в отряд Денисова, но генерал запрещает ему участвовать в битвах.
Глава 8
Долохов собирается съездить на разведку к французам, переодевшись во французскую форму. Петя едет с ним.
Глава 9-10
Французы приняли Долохова и Петю за своих и рассказали все, что интересовало лазутчиков. Возвращаясь назад к русским, Долохов и Петя договариваются, что утром по сигналу начнут наступать. Волнуясь, Петя не спит всю ночь.
Глава 11
Отряд Денисова выступает. Денисов приказывает Ростову слушаться его и никуда не соваться. Во время нападения на французские обоз и депо, Петя бросается вперед, и его убивают выстрелом в голову. Русские захватывают транспорт и партию русских пленных, среди которых оказался Безухов.
Глава 12
Сюжет возвращает нас немного назад, в период когда Пьер был еще в плену. Состояние Пьера во время передвижения французов от Москвы к Смоленску можно описать так: он думает о том, что есть границы свободы и страданий, и на свете нет ничего страшного.
Каратаев сильно заболевает лихорадкой, и Безухов перестает с ним общаться.
Глава 13
Безухов вспоминает рассказ Каратаева о купце, который попал в Сибирь за убийство своего товарища и там состарился. Об этой несправедливости узнал настоящий убийца и сам пришел к начальству с повинной. Но когда утвердили бумаги об освобождении, купец уже умер. Во время рассказа на лице Каратаева сияла восторженная радость.
Глава 14
В один из дней Каратев был не в состоянии идти с другими пленными и отставал, поэтому французы его пристрелили.
Глава 15
Во время ночевки среди плленников Пьер во сне слышит слова: «Жизнь есть все. Жизнь есть Бог. Все перемещается и движется, и это движение есть Бог» , и понимает, что их произнес Каратаев. Пера освобождают из плена.
Главы 16-18
Бедственное положение французской армии, они убивают друг друга за провиант, грабят свои же магазины. Бегство французов. Размышления автора о Наполеоне, что нет величия там, где нет простоты, правды, доброты.
Глава 19
Автор рассуждает о том, что в последний период военной кампании 1812 целью русских было избавление своей земли от нашествия неприятеля. «Русская армия должна была действовать, как кнут на бегущее животное. И опытный погонщик знал, что самое выгодное - держать кнут поднятым, угрожая им, а не по голове стегать бегущее животное» .
Часть 4
Глава 1
Четвертая часть начинается с описания состояния Наташи и Марьи. Они тяжело переживают смерть князя Андрея, они сильно сдружились. Марья отвлекается заботами о Николеньке. Наташа же всех избегала и постоянно думала об Андрее, об их несбывшейся женитьбе.
Главы 2-3
Ростовы получают известие о смерти Пети. Для Графини гибель сына становится сильным ударом и женщина слегла. Наташа ухаживает за ней, всеми силами пытаясь утешить и помочь. Ростовой становится все хуже и хуже, тогда как Наташу смерть брата словно отрезвляет, она понимает, что в ней живет любовь к близким.
За время своей болезни и болезни матери Наташа очень ослабела, поэтому с Марьей уезжает в Москву: отдохнуть и посоветоваться с докторами.
Глава 4
Кутузов пытается облегчить движение своего войска при наступлении на убегающих французов (русские были измучены продолжительным ежедневным движением). Другие русские генералы обвиняют его в том, что он мешает победить Наполеона (так как не начинает сражений, а только преследует отступающих французов).
Глава 5
Оценивая историческое значение деятельности Кутузова, автор пишет, что он единственный осознавал народный смысл Бородинской битвы и потери Москвы и до конца уверенно шел к основной цели – освобождению России.
Глава 6-9
Находясь с войском под Красным, Кутузов призывает солдат пожалеть французов, хотя и считает, что они получили, то, что заслужили. Солдаты ощутили чувство великого торжества, соединенного с чувством жалости к французам.
Быт солдат, их разговоры о доме, наградах, урожае и др. К костру 5-й роты подходят французы: Рамбаль и его денщик Морель. Русские хорошо к ним относятся, не воспринимая как врагов.
Глава 10
Кутузовым очень недовольны при дворе и среди начальников армии после неудачи петербургского плана при Березинской переправе (вопреки плану во время сражения Наполеон, в казалось бы безвыходных обстоятельствах, сумел переправить и сохранить боеспособные силы своей армии). За победу в Тарутинском сражении Кутузова награждают Георгием 1-й степени, но он понимает, что на этом его роль в войне окончена.
Глава 11
После освобождения России Кутузова постепенно устраняют от руководства армии, так как он не соответствовал новым задачам европейской войны. Смерть Кутузова: «представителю народной войны ничего не оставалось, кроме смерти. И он умер» .
Глава 12
После освобождения из плена Пьер находится в Орле, долго болеет. Безухов узнает о смерти Андрея и Элен. Пьер ощущает чувство свободы от жены. Он начинает верить в живого и всегда ощущаемого Бога.
Глава 13
Пьер чувствует в себе сильные внутренние перемены. Он по-новому смотрит на жизнь и людей. «Теперь улыбка радости жизни постоянно играла около его рта, и в глазах его светилось участие к людям» . Княжна Мамонтова, приехавшая в Орел ухаживать за ним, постепенно понимает, что влюблена в Пьера, она «с благодарностью выказывала ему затаенные добрые стороны своего характера» . В Безухове появилась такая черта по отношению к людям, как «признание возможности для каждого человека думать, чувствовать и смотреть на вещи по-своему, признание невозможности словами разубедить человека» . «В практических делах Пьер неожиданно теперь почувствовал, что у него был центр тяжести, которого не было прежде» . Безухов решает уехать в Москву, чтобы уладить свои дела.
Глава 14
Москву отстраивают и восстанавливают после мародерств и пожара.
Глава 15
В Москве Пьер посещает Марью, у которой встречает и Наташу Ростову. Безухов ощущает пробуждение своей любви к Наташе. Путаясь в словах, он невольно выдает свои чувства.
Глава 16
Марья, Пьер и Наташа разговаривают об Андрее. Безухов жалеет Наташу за те страдания, которые она перенесла.
Глава 17
За ужином Марья шутит над Пьером, что теперь он снова богат и жених. Безухов рассказывает о том, как побывал в плену. Марья замечает близость между Наташей и Пьером и рада за них.
Глава 18-19
После свидания с Наташей Пьер решает жениться на ней, и каждый день бывает в доме княжны Марьи. Безухов говорит Марье о своих чувствах и девушка, заверив, что у них с Наташей все будет хорошо, советует ему пока что уехать в Петербург, чтобы Ростова оправилась после перенесенного. Перед отъездом Наташа говорит Пьеру, что будет очень сильно ждать его.
Пьер счастлив: «Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему» .
Глава 20
После встречи с Пьером у Наташи появилась надежда на счастье и сила жизни, она словно ожила, начала строить планы на будущее. Марья рассказывает Наташе о намерении Пьера на ней жениться. Наташа отвечает, что было бы прекрасно, если бы она вышла замуж за Пьера, а Марья за Николая, но княжна просит не упоминать о Николае.
Итоги четвертого тома
Пересказ четвертого тома романа «Вона и мир» передает драматичность событий, произошедших в судьбе главных героев в конце 1812. Трагические эпизоды (смерть Андрея Болконского и гибель Пети Ростова) автор переплетает с важными и радостными событиями в жизни персонажей: судьбоносным знакомством Пьера с Платоном Каратаевым, взаимно вспыхнувшими чувствами Николая Ростова и Марьи Болконской, счастливой встречей Пьера Безухова и Наташи Ростовой.
Изображая в 4 томе жизнь такой, какая она есть: полной печальных и радостных моментов, Толстой показывает, что важно, не смотря ни на что, всегда стремиться вперед, обретая новые смыслы и цели существования.
Тест по четвертому тому
Вы можете проверить свои знания содержания четвертого тома:
Рейтинг пересказа
Средняя оценка: 4 . Всего получено оценок: 3461.
Часть первая
I
Eh bien, mon prince. Gênes et Lueques ne sont plus que des apanages, des поместья, de la famille Buonaparte. Non, je vous préviens que si vous ne me dites pas que nous avons la guerre, si vous vous permettez encore de pallier toutes les infamies, toutes les atrocités de cet Antichrist (ma parole, j"y crois) - je ne vous connais plus, vous n"êtes plus mon ami, vous n"êtes plus мой верный раб, comme vous dites. Ну, здравствуйте, здравствуйте. Je vois que je vous fais peur, садитесь и рассказывайте.
Так говорила в июле 1805 года известная Анна Павловна Шерер, фрейлина и приближенная императрицы Марии Феодоровны, встречая важного и чиновного князя Василия, первого приехавшего на ее вечер. Анна Павловна кашляла несколько дней, у нее был грипп, как она говорила (грипп был тогда новое слово, употреблявшееся только редкими). В записочках, разосланных утром с красным лакеем, было написано без различия во всех:
«Si vous n"avez rien de mieux à faire, Monsieur le comte (или mon prince), et si la perspective de passer la soirée chez une pauvre malade ne vous effraye pas trop, je serai charmée de vous voir chez moi entre 7 et 10 heures. Annette Scherer» .
Dieu, quelle virulente sortie! - отвечал, нисколько не смутясь такою встречей, вошедший князь, в придворном, шитом мундире, в чулках, башмаках и звездах, с светлым выражением плоского лица.
Он говорил на том изысканном французском языке, на котором не только говорили, но и думали наши деды, и с теми тихими, покровительственными интонациями, которые свойственны состаревшемуся в свете и при дворе значительному человеку. Он подошел к Анне Павловне, поцеловал ее руку, подставив ей свою надушенную и сияющую лысину, и покойно уселся на диване.
Avant tout dites moi, comment vous allez, chère amie? Успокойте меня, - сказал он, не изменяя голоса и тоном, в котором из-за приличия и участия просвечивало равнодушие и даже насмешка.
Как можно быть здоровой… когда нравственно страдаешь? Разве можно, имея чувство, оставаться спокойною в наше время? - сказала Анна Павловна. - Вы весь вечер у меня, надеюсь?
А праздник английского посланника? Нынче середа. Мне надо показаться там, - сказал князь. - Дочь заедет за мной и повезет меня.
Я думала, что нынешний праздник отменен. Je vous avoue que toutes ces t"êtes et tous ces feux d"artifice commencent à devenir insipides.
Ежели бы знали, что вы этого хотите, праздник бы отменили, - сказал князь, по привычке, как заведенные часы, говоря вещи, которым он и не хотел, чтобы верили.
Ne me tourmentez pas. Eh bien, qu"a-t-on décidé par rapport à la dépêche de Novosilzoff? Vous savez tout.
Как вам сказать? - сказал князь холодным, скучающим тоном. - Qu"a-t-on décidé? On a décidé que Buonaparte a brûlé ses vaisseaux, et je crois que nous sommes en train de brûler les nôtres.
Князь Василий говорил всегда лениво, как актер говорит роль старой пиесы. Анна Павловна Шерер, напротив, несмотря на свои сорок лет, была преисполнена оживления и порывов.
Быть энтузиасткой сделалось ее общественным положением, и иногда, когда ей даже того не хотелось, она, чтобы не обмануть ожиданий людей, знавших ее, делалась энтузиасткой. Сдержанная улыбка, игравшая постоянно на лице Анны Павловны, хотя и не шла к ее отжившим чертам, выражала, как у избалованных детей, постоянное сознание своего милого недостатка, от которого она не хочет, не может и не находит нужным исправляться.
В середине разговора про политические действия Анна Павловна разгорячилась.
Ах, не говорите мне про Австрию! Я ничего не понимаю, может быть, но Австрия никогда не хотела и не хочет войны. Она предает нас. Россия одна должна быть спасительницей Европы. Наш благодетель знает свое высокое призвание и будет верен ему. Вот одно, во что я верю. Нашему доброму и чудному государю предстоит величайшая роль в мире, и он так добродетелен и хорош, что бог не оставит его, и он исполнит свое призвание задавить гидру революции, которая теперь еще ужаснее в лице этого убийцы и злодея. Мы одни должны искупить кровь праведника. На кого нам надеяться, я вас спрашиваю?.. Англия с своим коммерческим духом не поймет и не может понять всю высоту души императора Александра. Она отказалась очистить Мальту. Она хочет видеть, ищет заднюю мысль наших действий. Что они сказали Новосильцеву? Ничего. Они не поняли, они не могут понять самоотвержения нашего императора, который ничего не хочет для себя и все хочет для блага мира. И что они обещали? Ничего. И что обещали, и того не будет! Пруссия уже объявила, что Бонапарте непобедим и что вся Европа ничего не может против него… И я не верю ни в одном слове ни Гарденбергу, ни Гаугвицу. Cette fameuse neutralité prussienne, ce n"est qu"un piège. Я верю в одного бога и в высокую судьбу нашего милого императора. Он спасет Европу!.. - Она вдруг остановилась с улыбкой насмешки над своею горячностью.
Я думаю, - сказал князь, улыбаясь, - что, ежели бы вас послали вместо нашего милого Винценгероде, вы бы взяли приступом согласие прусского короля. Вы так красноречивы. Вы дадите мне чаю?
Сейчас. A propos, - прибавила она, опять успокоиваясь, - нынче у меня два очень интересные человека, le vicomte de Mortemart, il est allié aux Montmorency par les Rohans, одна из лучших фамилий Франции. Это один из хороших эмигрантов, из настоящих. И потом l"abbé Morio; вы знаете этот глубокий ум? Он был принят государем. Вы знаете?
А! Я очень рад буду, - сказал князь. - Скажите, - прибавил он, как будто только что вспомнив что-то и особенно-небрежно, тогда как то, о чем он спрашивал, было главной целью его посещения, - правда, что l"impératrice-mère желает назначения барона Функе первым секретарем в Вену? C"est un pauvre sire, ce baron, à ce qu"il paraît.- Князь Василий желал определить сына на это место, которое через императрицу Марию Феодоровну старались доставить барону.
Анна Павловна почти закрыла глаза в знак того, что ни она, ни кто другой не могут судить про то, что угодно или нравится императрице.
Лев Николаевич Толстой
ВОЙНА И МИР
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
I
В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда-нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по-старому; и из-за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.
У Анны Павловны 26-го августа, в самый день Бородинского сражения, был вечер, цветком которого должно было быть чтение письма преосвященного, написанного при посылке государю образа преподобного угодника Сергия. Письмо это почиталось образцом патриотического духовного красноречия. Прочесть его должен был сам князь Василий, славившийся своим искусством чтения. (Он же читывал и у императрицы.) Искусство чтения считалось в том, чтобы громко, певуче, между отчаянным завыванием и нежным ропотом переливать слова, совершенно независимо от их значения, так что совершенно случайно на одно слово попадало завывание, на другие - ропот. Чтение это, как и все вечера Анны Павловны, имело политическое значение. На этом вечере должно было быть несколько важных лиц, которых надо было устыдить за их поездки во французский театр и воодушевить к патриотическому настроению. Уже довольно много собралось народа, но Анна Павловна еще не видела в гостиной всех тех, кого нужно было, и потому, не приступая еще к чтению, заводила общие разговоры.
Новостью дня в этот день в Петербурге была болезнь графини Безуховой. Графиня несколько дней тому назад неожиданно заболела, пропустила несколько собраний, которых она была украшением, и слышно было, что она никого не принимает и что вместо знаменитых петербургских докторов, обыкновенно лечивших ее, она вверилась какому-то итальянскому доктору, лечившему ее каким-то новым и необыкновенным способом.
Все очень хорошо знали, что болезнь прелестной графини происходила от неудобства выходить замуж сразу за двух мужей и что лечение итальянца состояло в устранении этого неудобства; но в присутствии Анны Павловны не только никто не смел думать об этом, но как будто никто и не знал этого.
On dit que la pauvre comtesse est très mal. Le médecin dit que c"est l"angine pectorale. [Говорят, что бедная графиня очень плоха. Доктор сказал, что это грудная болезнь.]
L"angine? Oh, c"est une maladie terrible! [Грудная болезнь? О, это ужасная болезнь!]
On dit que les rivaux se sont reconciliés grâce à l"angine… [Говорят, что соперники примирились благодаря этой болезни.]
Слово angine повторялось с большим удовольствием.
Le vieux comte est touchant à ce qu"on dit. Il a pleuré comme un enfant quand le médecin lui a dit que le cas était dangereux. [Старый граф очень трогателен, говорят. Он заплакал, как дитя, когда доктор сказал, что случай опасный.]
Oh, ce serait une perte terrible. C"est une femme ravissante. [О, это была бы большая потеря. Такая прелестная женщина.]
Vous parlez de la pauvre comtesse, - сказала, подходя, Анна Павловна. - J"ai envoyé savoir de ses nouvelles. On m"a dit qu"elle allait un peu mieux. Oh, sans doute, c"est la plus charmante femme du monde, - сказала Анна Павловна с улыбкой над своей восторженностью. - Nous appartenons à des camps différents, mais cela ne m"empêche pas de l"estimer, comme elle le mérite. Elle est bien malheureuse, [Вы говорите про бедную графиню… Я посылала узнавать о ее здоровье. Мне сказали, что ей немного лучше. О, без сомнения, это прелестнейшая женщина в мире. Мы принадлежим к различным лагерям, но это не мешает мне уважать ее по ее заслугам. Она так несчастна.] - прибавила Анна Павловна.
197. Вся Москва только и говорит, что о войне. Один из моих двух братьев уже за границей, другой с гвардией, которая выступает в поход к границе. Наш милый государь оставляет Петербург и, как предполагают, намерен сам подвергнуть свое драгоценное существование случайностям войны. Дай Бог, чтобы корсиканское чудовище, которое возмущает спокойствие Европы, было низвергнуто ангелом, которого всемогущий в своей благости поставил над нами повелителем. Не говоря уже о моих братьях, эта война лишила меня одного из отношений, самых близких моему сердцу. Я говорю о молодом Николае Ростове, который, при своем энтузиазме, не мог переносить бездействия и оставил университет, чтобы поступить в армию. Признаюсь вам, милая Мари, что, несмотря на его чрезвычайную молодость, отъезд его в армию был для меня большим горем. В молодом человеке, о котором я говорила вам прошлым летом, столько благородства, истинной молодости, которую встречаешь так редко в наш век между нашими двадцатилетними стариками! У него особенно так много откровенности и сердца. Он так чист и полон поэзии, что мои отношения к нему, при всей мимолетности своей, были одною из самых сладостных отрад моего бедного сердца, которое уже так много страдало. Я вам расскажу когда-нибудь наше прощание и всё, что говорилось при прощании. Все это еще слишком свежо… Ах! милый друг, вы счастливы, что не знаете этих жгучих наслаждений, этих жгучих горестей. Вы счастливы, потому что последние обыкновенно сильнее первых. Я очень хорошо знаю, что граф Николай слишком молод для того, чтобы сделаться для меня чем-нибудь, кроме как другом. Но эта сладкая дружба, эти столь поэтические и столь чистые отношения были потребностью моего сердца. Но довольно об этом. Главная новость, занимающая всю Москву, – смерть старого графа Безухова и его наследство. Представьте себе, три княжны получили какую-то малость, князь Василий ничего, а Пьер – наследник всего и, сверх того, признан законным сыном и потому графом Безуховым и владельцем самого огромного состояния в России. Говорят, что князь Василий играл очень гадкую роль во всей этой истории и что он уехал в Петербург очень сконфуженный. Признаюсь вам, я очень плохо понимаю все эти дела по духовным завещаниям; знаю только, что с тех пор как молодой человек, которого мы все знали под именем просто Пьера, сделался графом Безуховым и владельцем одного из лучших состояний России, – я забавляюсь наблюдениями над переменой тона маменек, у которых есть дочери-невесты, и самих барышень в отношении к этому господину, который (в скобках будь сказано) всегда казался мне очень ничтожным. Так как уже два года все забавляются тем, чтобы приискивать мне женихов, которых я большею частью не знаю, то брачная хроника Москвы делает меня графинею Безуховой. Но вы понимаете, что я нисколько этого не желаю. Кстати о браках. Знаете ли вы, что недавно всеобщая тетушка Анна Михайловна доверила мне, под величайшим секретом, замысел устроить ваше супружество. Это ни более, ни менее, как сын князя Василия, Анатоль, которого хотят пристроить, женив его на богатой и знатной девице, и на вас пал выбор родителей. Я не знаю, как вы посмотрите на это дело, но я сочла своим долгом предуведомить вас. Он, говорят, очень хорош и большой повеса. Вот все, что я могла узнать о нем.
