I.

В гуннах обыкновенно видят тюркский народ сюнну или хьюнг-ну (Huing-nu), упоминаемый в китайских хрониках еще за несколько столетий до Р.Х. Под натиском империи Хань гунны якобы постепенно откочевывали из Внутренней Азии на запад, включая покоренные народы - угров, монголов, тюркские и иранские племена - в свою орду. Около 370 г. они переправились через Волгу, разгромили аланов и затем набросились на остроготов.

Этой точки зрения придерживаются главным образом ученые «евразийской» школы для иллюстрации своих концептуальных построений. Однако письменные источники и археология говорят, что исторические судьбы сунну оборвались в начале н. э. где-то на территории Средней Азии. Все первое столетие н. э. - это эпоха непрерывного упадка некогда могущественного племенного объединения. Голод, бескормица и внутренние распри привели к тому, что в середине I в. держава сюнну, охватывавшая Южную Сибирь, Монгольский Алтай и Манчьжурию, распалась. Часть сюнну откочевала на запад, в некую страну «Канцзюй» (предположительно на территории Киргизии). Здесь один их отряд численностью в 3000 воинов, возглавляемый шаньюем Чжи-Чжи, был разгромлен китайцами и полностью уничтожен (убито 1518 человек и попало в плен свыше 1200). Другие орды сюнну, мигрировавшие в этот район, в течение I в. были подчинены племенным союзом сяньби. Характерно, что источники ничего не сообщают о дальнейшем продвижении сюнну на запад. Бегут «неизвестно куда» только их вожди - шаньюи, а основная масса племени остается на месте. Так, наиболее крупая орда сюнну, насчитывавшая 100 000 кибиток, после своего поражения в 91 г. «приняла название сяньби», то есть влилась в это племенное объединение. Археологических памятников сюнну западнее Средней Азии не обнаружено. Таким образом, родство гуннов и сюнну/хьюнг-ну основывается евразийцами исключительно на некотором сходстве их имен. Поэтому правы те исследователи, которые полагают, что «их отождествление (с народом хьюнг-ну. - С. Ц.), некритично принимаемое многими учеными... в действительности не обосновано и противоречит данным лингвистики, антропологии и археологии…» [Свод древнейших письменных известий о славянах. Составители: Л. А. Гиндин, С. А. Иванов, Г. Г.Литаврин. В 2-х т. М., 1994. Т. I, 87-88].

Вопрос об этнической и языковой принадлежности гуннов доныне остается дискуссионным. Я придерживаюсь мнения, что европейские гунны IV-V вв. должны быть отождествлены с племенем хунну, о котором уже в середине II в. писал Птолемей, помещая его на территорию «между бастарнами и роксоланами», то есть значительно западнее Дона, вероятно, где-то между Днестром и Средним Поднепровьем. По всей видимости, эти хунны принадлежали к угро-финской языковой семье. В языках некоторых уральских народов слово «гун» или «хун» означает «муж», «человек» [Кузьмин А. Г. Одоакр и Теодорих. В кн.:Страницы минувшего. М., 1991, с. 525]. Но хуннская орда была, конечно, неоднородна по своему этническому составу. Скорее всего к середине IV в. хунны подчинили себе угорские и булгарские племена Подонья и Поволжья. Это племенное объединение и получило в Европе название «гунны».

Вторжение гуннов в Северное Причерноморье и Крым было подобно падению камня, вызвавшему сход горной лавины. Военное преимущество гуннам обеспечивала их тактика. В начале сражения, избегая рукопашного боя, они кружили вокруг противника и осыпали его стрелами до тех пор, пока вражеские боевые порядки не приходили в полное смятение, - и тогда решительным ударом собранных в кулак конных масс гунны довершали разгром; в рукопашном бою они орудовали мечами, «нисколько не помышляя о себе», как замечает Аммиан Марцеллин. Их стремительное вторжение застало врасплох не только римлян, но и племена Северного Причерноморья . Современники в связи с этим единогласно пишут о «внезапном натиске», «внезапной буре» и уподобляют гуннское нашествие «снеговому урагану в горах».

В 371 г. гунны ворвались во владения готского короля Эрманариха. Ряд раннесредневековых авторов, в том числе Иордан и Прокопий Кесарийский, приводят в связи с этим забавный случай, который помог гуннам проникнуть в Крым. Однажды гуннская молодежь охотилась на оленей на берегу Мэотиды (Азовского моря) и прижала одну самку к самой воде. Неожиданно она бросилась в воду и пересекла море вброд, увлекая за собой охотников. На другом берегу, то есть уже в Крыму, она исчезла, но гунны не огорчились: ведь теперь они узнали то, о чем раньше и не подозревали, а именно, что в Крым, к остроготам, можно попасть, минуя хорошо охраняемый Перекопский перешеек. Вернувшись к сородичам, охотники сообщили о своем открытии, и гунны всей ордой вторглись в Тавриду по пути, указанному им животным. История с оленихой, если это, конечно, не легенда, могла произойти только в одном месте - в Сивашском заливе, через который с севера на юг тянется Арабатская стрелка - узкая и длинная коса, на севере очень близко подходящая к берегу моря. Это еще раз подтверждает, что остроготов атаковали хунны Птолемея, а не сюнну, пришедшие из-за Волги, которые в таком случае должны были появится в Крыму со стороны Тамани.

Королевство остроготов было превращено гуннами в груду развалин, население подверглось массовой резне, сам престарелый Эрманарих в отчаянии покончил с собой. Большинство остроготов отступило на запад, к Днестру; оставшиеся признали власть гуннов, и только небольшой части остроготов, укрепившейся на Керченском полуострове удалось сохранить свою независимость (их потомки были известны под именем готов-трапезитов* еще и в XVI в.).

* Трапезунтом в древности называлась гора Чатырдаг в южном Крыму; Иордан знает также крымский город Трапезунт, разрушенный гуннами.

Именно здесь, в степном лагере Аттилы, мы слышим первое славянское слово, долетевшее до нас из бездны времен. И обозначает оно - о, Русь, это ты! - хмельной напиток. Приск, один из участников византийского посольства 448 г. к Аттиле, рассказывает, что по пути к лагерю гуннов посольство останавливалось на отдых в «деревнях», жители которых поили послов вместо вина питьем, называемым по-туземному «медос», то есть славянским мёдом. К сожалению, Приск ничего не говорит об этнической принадлежности гостеприимных и хлебосольных жителей «деревень», но этот отрывок из его сочинения можно сопоставить с более поздним известием Прокопия Кесарийского о том, что войска ромеев переправлялись через Дунай, чтобы поджечь деревни славян и разорить их поля. Стало быть, этническая принадлежность задунайских соседей не была для византийцев тайной.

Другое славянское слово донес до нас Иордан. Он рассказывает, что после смерти Аттилы его труп был выставлен посреди степи в шатре, и всадники, объезжая его кругом, устраивали нечто вроде ристаний, оплакивая его в погребальных песнопениях, в которых превозносились подвиги покойного. «После того как он был оплакан такими рыданиями, - пишет Иордан, - они устраивают наверху его кургана великое пиршество, которое они сами называют страва, и, сочетая в себе поочередно противоположное, выражают похоронную скорбь, смешанную с радостью, и ночью труп, тайно скрытый в земле, окружают покровами - первый из золота, второй из серебра, третий из прочного железа... И, чтобы такие богатства были сохранены от человеческого любопытства, они, вознаградив гнусностью, уничтожили предназначенных для этого дела, и мгновенная смерть с погребенным последовала для погребавших».

Иордан прав лишь отчасти, приписывая убийство устроителей могилы Аттилы стремлению гуннов скрыть место погребения своего предводителя. Точнее, перед нами - древний обычай убийства слуг вождя для сопровождения его в загробный мир. Например, Менандр под 576 г. сообщает, что в день погребения правителя Западного Тюркского каганата Дизабула были убиты кони умершего и четверо пленных, которых как бы послали в загробный мир к усопшему, чтобы рассказать ему о совершенной в его честь тризне. Как часть похоронного ритуала для знати, этот обычай зафиксирован также у русов еще в начале X в.

Несмотря на то, что описание похорон Аттилы имеет этнографические параллели в погребальных обрядах не только кочевников, но и вообще многих народов древности, - термин «страва» (strava) в смысле «погребальное пиршество, поминки» известен только в славянских языках. Так, в польском и чешском он имеет значение «пища». Возможно, гунны заимствовали его у славян вместе с какими-то чертами, обогатившими их собственный погребальный обряд [Свод, I, с. 162-169].

Сознавая слабость обоих частей разделенной Римской империи, Аттила вел себя как подлинный повелитель мира. С ножом у горла он требовал от западного и восточного императоров выполнения всех своих требований и даже капризов. Однажды он велел византийскому императору Феодосию отдать ему богатую наследницу, на которую зарился один из его воинов: насмерть перепуганная девушка спаслась бегством, но Феодосий, чтобы предотвратить войну, был вынужден найти ей заместительницу. В другой раз Аттила потребовал от западноримского императора Валентиниана священные сосуды, спасенные епископом города Сирмия при разграблении гуннами этого города. Император ответил, что такой поступок будет с его стороны святотатством и, пытаясь удовлетворить алчность гуннского вождя, предложил вдвойне оплатить их стоимость. «Мои чаши - или война!» - ответил Аттила. В конце концов, он захотел получить от Феодосия баснословную дань, а от Валентиниана - его сестру Гонорию и половину империи в качестве приданого. Встретив от того и другого отказ в своих притязаниях и будучи, кроме того, взбешен попыткой одного из членов посольства Приска отравить его, он решил атаковать сразу обоих своих врагов. Два гуннских посланника в один день предстали перед Феодосием и Валентинианом, чтобы сказать им от имени своего повелителя: «Аттила, мой господин и твой, приказывает тебе приготовить дворец, ибо он придет».


Средневековые изображения Аттилы

И он действительно пришел в страшный 451 год. Потрясенные современники уверяют, что его приход возвестили кометы, лунное затмение и кровавые облака, посреди которых сражались призраки, вооруженные пылающими копьями. Люди верили, что наступает конец света. Аттила виделся им в образе апокалипсического зверя: одни летописцы наделяли его головой осла, другие свиным рылом, третьи лишали его дара слова и заставляли издавать глухое рыканье. Их можно понять: это было уже не нашествие, а потоп, Германия и Галлия исчезли в водовороте людских масс, конных и пеших. «Кто ты? - кричит Аттиле святой Лу (St. Loup) с высоты стен Труа. - Кто ты, разметавший народы, как солому, и ломающий короны копытом своей лошади?» - «Я Аттила, Бич Божий!» - звучит в ответ. - «О, - отвечает епископ, - да будет благословен твой приход, Бич Бога, которому я служу, и не я остановлю тебя».

Помимо гуннов Аттила привел с собой булгар, аланов, остроготов, гепидов, герулов, часть франкских, бургундских и тюрингских племен; современные источники умалчивают о славянах, однако не приходится сомневаться, что они присутствовали в качестве вспомогательных отрядов в этой разноплеменной орде. По словам Иордана, гунны держали во власти весь варварский мир.


Аэций

И все же на этот раз «Гесперия» устояла. Полководец Аэций, последний из великих римлян, противопоставил гуннской орде коалицию германских племен - гибнущую цивилизацию должны были отстаивать варвары. Знаменитая Битва народов произошла в июне 451 г. на обширных Каталаунских полях в Галлии, близ современного Труа (в 150 км восточнее Парижа). Ее описание современниками напоминает рагнарёк - последнее грандиозное побоище богов в германской мифологии: 165 тысяч убитых, ручьи, вздувшиеся от крови, обезумевший от бешенства Аттила, кружащийся вокруг гигантского костра из седел, в который он намеревался броситься, если бы неприятель ворвался в гуннский лагерь... Противникам так и не удалось сломить друг друга, но спустя несколько дней Аттила, не возобновив сражения, увел орду назад в Паннонию. Солнце античной цивилизации замедлило свой кровавый закат.


Битва на Каталаунских полях. Средневековая миниатюра

На следующий год Аттила опустошил Северную Италию и, обремененный добычей, снова вернулся в придунайские степи. Он готовился нанести удар по Византии, но в 453 г. внезапно скончался, на другой день после свадьбы с германской красавицей Ильдико, которую молва обвиняла в отравлении «Бича Божьего» и «осиротителя Европы». Впрочем, Ильдико вряд ли была новой Юдифью. Скорее всего, как об этом свидетельствует Иордан, Аттила умер во сне от удушья, вызванного часто случавшимся у него носовым кровотечением. После его смерти гуннская империя быстро распалась. Вскоре, потерпев поражение от готов на реке Недао, гунны ушли из Паннонии назад в южное Поднепровье и на , низовьев Днестра и среднего течения Днепра.

Гунны - название, известное каждому школьнику. Завоеватели, буквально сметавшие на своем пути поселения, подминавшие под себя народы и территории.

Точно неизвестно, откуда они пришли, потому что история громко говорит о гуннах только там, где они оставили кровавый след. Как только их военное могущество сошло на нет, следы их снова затерялись.

Появились гунны в 370-х годах. Они прошли через Северный Кавказ, покорив аланов. Каждое покоренное племя платило дань завоевателям, а также обязано было участвовать в военных походах, увеличивая армию и мощь гуннов.

В это время их возглавлял Баламбер. Они прошли до Днепра и Днестра, дошли до Сирии, которая была римской провинцией, часть из гуннов осела в Паннонии и современной Австрии. Оттуда гунны регулярно нападали на провинции Восточной Римской империи.

В армию гуннов влилось слишком много разнородных племен и народов. Среди них были булгары и остготы, сарматы и герпиды, и германские, и негерманские народы.

В 430-х гунны продолжали нападать на Фракию, которая также была частью Римской империи. В конце концов император Феодосий II согласился выплачивать дань, но в ходе переговоров скончался вождь гуннов, Ругила.

Пришло время Аттилы. Аттила единолично правил с 445 года. Для восточно-римских правителей он стал настоящим бичом божьим. Он взял измором около 60 городов, среди них греческие и римские. Все они выплачивали огромную дань.

Но Аттила оказался из тех правителей, что только силой собственной личности держат народ вместе. После его смерти в 453 году гунны перестали быть единой силой, наводившей ужас на Европу и Азию.

Отдельные племена захотели свободы. Уже в 454 году гунны были оттеснены в Причерноморье, а вскоре они незаметно и бесславно просто растворились среди других племен.

Есть, правда, упоминания о том, что в Дагестане было племя хонов, то есть гуннов с 6 века. Правитель этих закавказских гуннов в 682 году принял вместе со всей знатью христианство, окончательно вытеснив из памяти варварское прошлое гуннских племен. После 7 века нет никаких упоминаний о гуннах вообще или о гуннах на Кавказе.

Это был впечатляющий марш огромной конной орды. Гунны захватывали чужие кочевья, а прежде пасшие там скот племена или погибали, или сторонились, отскакивая на холодный север или пустынный юг. А некоторых орда гнала перед собой, и они сами бесцеремонно расправлялись с теми, кто жил еще дальше от них на закат солнца.

Но не надо слишком сгущать алую краску. Конечно, иногда победители бывали беспощадны ведь даже в относительно спокойное время кочевники, да и не только кочевники не мыслили мир без элементов борьбы всех против всех.

Однако была не только борьба, но и сосуществование большинство племен и народов давно были знакомы друг с другом.

Так что кого-то гунны оставляли на прежних местах, но ясно давали понять, чьи это теперь места и как надо себя вести, чтобы земля эта не стала для них преждевременной могилой. А кого-то брали с собой: тоже, конечно, обозначив приоритеты.

Ученые давно спорят, кто такие гунны: монголы, тюрки, а, может быть, иранцы! Но причина такого разномыслия, скорее всего в том, что в этом потоке кого только не было. Однако преобладающее мнение: те, изначальные хун-ну были монголами, а потом до6авились и мощные тюркские напластования, и индоевропейские. Вот какими увидел гуннов поздний римский историк Аммиан Марцеллин.

Вельтман видел в гуннах древних восточных славян; до абсурда довели эту идею литераторы более позднего времени, в частности, Иван Билык, назвавший великого гуннского царя Аттилу князем Гатило.

Но к нынешнему дню споры, практически, окончены.Серьезными исследователями гунны окончательно признаны тюркским народом, вышедшим с Востока.Их предками были жившие севернее Китая кочевые племена хунну, для защиты от которых китайцы построили свою прославленную Великую стену.Но Аттилой гуннская история, практически, оканчивается. Первым же объединителем державы Хунну был шаньюй, т. е. верховный правитель по имени Модэ.

Его отец, шаньюй Тумань, пытался убить сына, но это не удалось; восхищенный храбростью Модэ, Тумань отдал под его командование десять тысяч воинов.

Царевич немедленно взялся за обучение своей армии, и обучал весьма своеобразно. Первым и главным правилом стало: всем воинам немедленно пускать стрелы туда, куда пустил свою стрелу Модэ.

Чтобы проверить дисциплинированность своих солдат, однажды царевич выстрелил в собственного великолепного коня. Кое-кто из воинов заколебался; им немедленно отрубили головы.

В другой раз Модэ пустил стрелу в свою молодую красавицу-жену. Опять-таки, некоторые лучники не смогли последовать его примеруи поплатились головами. Наконец, настал знаменательный день.

Во время большой охоты Модэ выстрелил в своего отца: вся охрана, уже автоматически, повторила его действия, и шаньюй Тумань погиб, сплошь утыканный стрелами. Случилось это в 209 г. до н. э.

Так, в жутковатом, но действенном духе древнего варварства пробил себе путь к власти Модэ, затем создавший единое государство Хунну.

Об этом шаньюе рассказывают и другое. Однажды правитель воинственного соседнего народа дунху, под угрозой войны, потребовал от Модэ, чтобы тот отдал ему, правителю, своего лучшего коня и любимую жену.Модэ не возражал: К чему жалеть для соседей одну лошадь и одну женщину?

Но когда дунху захотели получить узкую полоску гуннской земли, совершенно бесплодную и, по сути, никому не нужную- шаньюй заявил: Земля есть основание государства, как можно отдавать ее?

Не дожидаясь нападения дунху, Модэ сам пошел на них - и одержал победу.

Гунны были группой кочевых людей, которые сначала появились с востока реки Волги и были вначале упомянуты как тюркоязычные хунну. Первоначально будучи около Каспийского моря в 91 н. э. Гунны мигрировали в юго-восточную область Кавказа приблизительно 150 н. э. и в Европу 370 н. э. где они установили там обширную империю Хунник. Прискус упоминает, что у Гуннов был собственный язык. Они сформировали объединенную империю при Аттиле Гунн, который умер в 453, в следующем году их империя распалась. Их потомки или преемники с аналогичными именами, зарегистрированы, гранича с населением на юг, восток и запад как занимавшие части Восточной Европы и Средней Азии приблизительно с 4-ого столетия до 6-ого столетия. Начиная с Жозефа де Гина в 18-ом столетии, историки связали Гуннов, которые появились на границах Европы в 4-ом столетии с Хиогну, который мигрировал из Монголии приблизительно за триста лет до этого. Из-за конфликта с ханьским Китаем, Северное отделение Хионгну отступило в северо-западном направлении, их потомки, возможно, мигрировали через Евразию, и следовательно у них может быть определенная степень культурной и генетической непрерывности с Гуннами. У гуннов не было постоянных жилищ, они кочевали вместе со своим скотом и не строили шалашей.

Источники: znayuvse.ru, otvet.mail.ru, uighur.narod.ru, www.superotvet.ru, istoriagagauz.com

Бальдр – бог весны

Совершенно разные по характеру и внешне были близнецы Бальдр и Хёд. Хёд – бог тьмы, был слепым, ...

Основание Киева и Древнерусского государства

На месте основания Киева находилось древнейшее поселение. После проведения археологических раскопок на месте современного Киева, было выявлено, что...

Важно научиться чувствовать любовь всегда

Чем больше любви в душе человека, тем более защищенной душа становится. Защищенной от разрушительных воздействий со стороны других...