Легкий психоз и личная охрана фюрера. Телохранитель Гитлера вспоминает последние дни фюрера

Личная охрана великих мира сего, всегда была темой закрытой семью печатями, всегда была окутана тайной, туманом и легендами, но неизменно вызывала жгучий интерес простого люда, особенно в период войны. И вот спустя многие годы появилось достаточно много разрозненной информации, которая позволяет нарисовать хотя бы приблизительную картину охраны одного из таких властителей. Речь пойдет об Адольфе Гитлере.

И так, первая охрана у Гитлера появилась в конце февраля 1920 года, когда он возглавил созданную им же партию НСДАП. Хотя повсеместно сопровождающего его Христиана Вебера на протяжении 1920-1921 годов, все же тяжело назвать полноценной охраной, однако, по поручению партии он отвечал за безопасность лидера. Учитывая активный способ жизни Гитлера, в 1921-1923 годах к нему в напарники добавили Ульриха Графа. И только в марте 1923 года была создана первая полноценная «охрана штаба» Гитлера, состоявшая из 12 человек. Руководил охраной Юлиус Шрек – участник Первой мировой войны, вице-фельдфебель, член СА и внешне весьма похожий на Гитлера человек.

Через три месяца после освобождения Гитлера из заключения, в апреле 1925 года Юлиус Шрек, воссоздают личную охрану Гитлера, и концу года становится постоянным водителем и сопровождающим Гитлера под видом корреспондента. Образованную им личную охрану по поручению Гитлера он преобразовал в «охранные отряды» (СС). Стал первым фюрером СС, получив членский билет СС № 5. До своей смерти в мае 1936 года, был постоянным водителем Гитлера, и умер в результате кровоизлияния в мозг в звании бригаденфюрера СС.

С 1930 года в охране стал задействоваться и Йозеф Дитрих. Он обеспечивал безопасность Гитлера в ходе предвыборных поездок как фюрер СС. В феврале 1932 года из состава войск СС была создана «группа сопровождения СС» из восьми человек под руководством Бодо Гельценлойхтера. В ее обязанность входило всегда находиться возле Гитлера, следовать за ним на автомобиле во время всех поездок. С конца 1944 года группой руководил Франц Шедле, а ее численность уже составляла более 143 человек (с учётом ординарцев, прислуги, водителей, телефонистов и т. п.).

С назначением Гитлера рейхсканцлером в январе 1933 года, наряду с «группой сопровождения СС», он использовал в целях охраны несколько сотрудников криминальной полиции, отказавшись при этом от сотрудников, охранявших предшественника. А уже в марте-апреле под руководством лейтенанта баварской земельной полиции Ганса (Йохана) Раттенхубера, переведённого Гитлером в Берлин, был сформирован «отряд особого назначения». Он состоял из 8 сотрудников криминальной полиции и имел следующие задачи:

— сопровождение;

— общие вопросы безопасности фюрера или членов правительства;

— обеспечение разведки угроз жизни, касающихся фюрера или членов правительства.

Через год в состав «отряда особого назначения» уже входило 49 сотрудников криминальной полиции, распределенных по различным служебным инстанциям. С апреля 1935 года «отряд по охране фюрера» был передан в ведение особого органа полиции — Имперской службы безопасности (Der Reichssicherheitsdienst — RSD). Необходимо подчеркнуть, что RSD был самостоятельной единицей и не имел никакого отношения к СД — Службе безопасности рейхсфюрера СС, т.е. Гиммлера. Весной 1944 года численный состав RSD составлял около 250 человек, из которых примерно 220 — сотрудники криминальной полиции, остальная часть — чиновники администрации, водители и стенографистки. Сотрудники криминальной полиции были распределены по 13 служебным инстанциям, в каждой из которых был свой руководитель.

Шеф службы Имперской безопасности — Ганс Раттенхубер.

Всей этой охранной «махиной» с первого дня создания и до конца войны руководил Ганс Раттенхубер, группенфюрер СС, генерал-лейтенант полиции, знакомый с Гиммлером еще с 1918 года по школе унтер-офицеров. 2 мая 1945 года он был взят в плен советскими войсками, где дал собственноручные показания о своей службе на посту начальника охраны. Был приговорен к 25 годам лишения свободы, но в 1955 году досрочно освобожден из мест заключения, и передан властям ГДР. Умер в Мюнхене в 1957 году. Награжден 16-ю наградами.

Третьим поясом охраны штаба Гитлера был «Лейб-штандарт СС Адольф Гитлер» сформированный Йозефом Дитрихом в 1933 году по поручению Гитлера. Из всех штандартов СС отбирались эсэсовцы (ростом не менее 1,8 м и по возрасту моложе 25 лет) и откомандировывались в охрану штаба в Берлин. 117 отобранных членов СС составили костяк, тогда называемого специального отряда СС «Берлин». Отряд размещался сначала во фризских казармах, а затем был переведён в главное кадетское учебное училище в Лихтерфельде, где был увеличен до 835 человек и получил название «Лейбштандарт Адольф Гитлер». С 1934 года отряд получает боевое знамя и название «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер». Члены «Лейбштандарта» стали приносить присягу на верность Гитлеру и не подлежали никакому партийному или конституционному надзору, являясь надзаконным вооружённым формированием. Заметим, что профессиональных военных среди них было очень мало.

С момента создания часть выполняла церемониально-караульные функции: участвовала в парадах, несла почётный караул во внутренних помещениях правительственных и партийных зданий: рейхсканцелярии, казначейства, ряда министерств и штаб-квартиры СС. Помимо этого на ней лежало обеспечение безопасности трёх аэропортов Берлина и охрана резиденций Адольфа Гитлера, рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера и шефа СД Рейнхарда Гейдриха. Командир части подчинялся лично А. Гитлеру. К началу войны «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» входил в состав частей Резерва Главного Командования (РГК) и представлял собой усиленный моторизованной полк. В 1939 году, после начала боевых действий полк был отправлен на фронт. В Берлине остался караульный батальон, продолжавший выполнять «парадные» функции. За период своего существования «Лейбштандарт» развёрнулся в танковую дивизию, и начиная с 1943 года использовался только на самых важных участках как Восточного, так и Западного фронтов. По количеству кавалеров Рыцарского креста дивизия входила в число лидеров среди войсковых соединений Третьего рейха. А по количеству военных преступлений, оставила далеко позади самые страшные карательные отряды СС.

Из вышеизложенного следует, что основная функция охраны штаба Гитлера лежала на службе Имперской безопасности. В то время, как личная охрана берегла только тело, а Лейбштандарт в военное время выполнял, по сути, церемониальные обязанности. Эту систему «второго пояса» и рассмотрим детально, на основе показаний Ганса Раттенхубер, изложенные им СМЕРШу в записке от 28 ноября 1945 года, находясь в советском плену.

В задачу имперской службы безопасности входило:

1. Обеспечение безопасности Гитлера во время выступлений на митингах, массовых собраниях и т. д. во внутреннем секторе охраны (примерно 50–70 метров).
2. Охрана резиденций и квартир: Гитлера; Геринга, Гесса, Гиммлера, Риббентропа, Геббельса, Фрика, Дарре, фон Нейрата.Охраняла служба и места работы этих лиц. Во время войны к охраняемым лицам прибавились: Зейсс-Инкварт, Тербовен, Бест, гросс-адмирал Дениц и Франк.
3. Охрана и обслуживание ставки Гитлера.
4. Охрана Гитлера во время его поездок.
5. Охрана Гитлера при его выездах за границу и на фронт.

Охранные мероприятия при постройке жилых и служебных зданий для Гитлера

На стройку допускались рабочие, прошедшие тщательную проверку по полицейским учетам, имеющие положительную характеристику от бургомистра и руководителя местной национал-социалистской организации. Во время работы проверяли рабочих через агентуру, завербованную из числа занятых на строительстве лиц. Существовала строгая система пропусков, которые через неопределенные периоды времени подлежали замене. Для рабочих устанавливалась высокая оплата и хорошее обеспечение, чтобы предотвратить проявление с их стороны какого-либо недовольства. Все материалы, поступавшие на строительство, подлежали проверке, прежде чем быть использованными. Канализационные, вентиляционные и другие трубы перед окончанием работ исследовались в поисках в них посторонних предметов. Такому же осмотру подлежали настилы полов, подвалы. Тщательно проверялись подведенные к зданию провода и кабели с целью обнаружения имеющихся, возможно, и ложных проводов. Стены подвергались прослушиванию специальными приборами, определяющими местонахождение посторонних тел. Приемка зданий в эксплуатацию осуществлялась государственной комиссией, в которую входили наряду с инженерами чиновники криминальной полиции.

Охрана в служебных и жилых помещениях

Существовала специальная инструкция, согласно которой весь обслуживающий персонал служебных и жилых помещений, а также и их родственники подлежали непрерывной проверке со стороны полиции. Пропуска в здания менялись ежемесячно. У каждого входа было установлено круглосуточное дежурство привратников и сопровождающих. Чердачные помещения и крыши находились под постоянным наблюдением охраны. Проходы от служебных помещений имперской канцелярии к личным апартаментам Гитлера охранялись эсэсовцами из «Лейбштандарта Адольф Гитлер». Все помещения имперской канцелярии находились под контролем сотрудников охраны РСД. Лица, приходившие на прием без заблаговременного оповещения, пропускались только после телефонного запроса. Все посетители получали специальный листок, на котором отмечалось время прихода, ухода и количество вещей, принесенных и унесенных ими из здания. Лица, не имевшие специального пропуска, пропускались в здания лишь в сопровождении сотрудника охраны. Багаж сдавался для просмотра в помещение охраны, причем считалось недопустимым, чтобы это помещение было расположено в непосредственной близости к жилой части. Прием пакетов от неизвестных лиц был строжайше запрещен. Запрещалось также хранение невскрытых пакетов. Начальник охраны лично контролировал содержание пакетов, поступавших в адрес Гитлера.

Внутренний ремонт помещений доверялся лишь особо проверенному прикрепленному персоналу, уже годами занятому на этой работе. Посторонняя рабочая сила ни в коем случае не допускалась.

Продукты питания поставлялись от строго определенных фирм, служащие которых находились под постоянным тщательным полицейским контролем. Заказ продуктов по телефону был запрещен, и продукты закупались только лицами из охраны и лично ими доставлялись на кухню. Все продукты подвергались химическому анализу. Овощи для Гитлера разводились в его имении в Берхтесгадене, выкапывались из земли в присутствии курьера, который их отвозил после этого для приготовления пищи.

Примерно с шести часов вечера и до шести часов утра хождение посторонних лиц в непосредственной близости от имперской канцелярии было строжайше запрещено. Лица, направлявшиеся по специальным пропускам в квартиру Гитлера, включая высших партийных чиновников, обязательно сопровождались дежурным охранником. Помимо этого вокруг дома Гитлера в Берхтесгадене было установлено большое количество прожекторов, которые включались все одновременно нажатием кнопки и освещали кругом большую территорию.

Во всех помещениях, где находился Гитлер, включая даже спальню, имелся сигнал тревоги, соединенный с помещениями охраны. Нажатием соответствующих кнопок Гитлер и его адъютанты могли вызвать охрану или объявить общую тревогу во всем районе.

В Берхтесгадене вся почта, поступавшая в адрес Гитлера, просвечивалась рентгеновским аппаратом. Интересно заметить, что поступавшее из стирки белье Гитлера тоже подвергалось просвечиванию рентгеновским аппаратом. Обслуживающий персонал был при этом одет в свинцовую одежду для защиты от воздействия лучей.

Охрана в гостиницах

Гостиницы, в которых останавливался Гитлер, находились под непрерывным контролем гестапо. Сотрудники и постоянные гости также тщательно проверялись. Этим облегчался контроль за случайными посетителями. Прибытие Гитлера в гостиницы было неожиданным, что исключало возможность скопления большого количества людей. В приемной гостиницы дежурили чиновники местной криминальной полиции. Они же патрулировали и всю гостиницу. Особое внимание обращалось на подвальные помещения. Старший охраны контролировал заселение комнат, прилегавших к апартаментам Гитлера. Комнаты рядом с ним обычно предоставлялись его адъютантам и свите. Во время отсутствия Гитлера его комнаты подвергались тщательному осмотру внутри. Если Гитлер спускался в ресторан, то шесть охранников занимали соседние столы с расчетом видеть все, что происходит в зале. Некоторое время спустя после прибытия Гитлера в ресторан входил ряд опытных чиновников криминальной полиции с женами — тоже для наблюдения за публикой. В ночное время личная охрана несла охрану гостиницы, а городская полиция следила за всем прилегающим районом. Исключение составляла гостиница «Дойче Гоф» в Мюнхене во время партийных съездов. В эти дни гостиница была занята партийными чиновниками, получавшими от партийной канцелярии специальные пропуска для входа в дом. Охраной и членами СС все же осуществлялся тройной контроль пропусков.

Охрана в театрах

Почти во всех немецких театрах имелась «ложа фюрера». Одновременно имелись постоянные места для полиции в целях максимально четкого контроля и наблюдения за публикой. Эти места выбирались с обеих сторон ложи и сверху над ней. Личная охрана охраняла подходы к ложе Гитлера и контролировала соседние ложи. Обычно Гитлер незаметно для публики входил в ложу вскоре после начала спектакля. Когда Гитлер отъезжал из театра, требовалась дополнительная охрана из состава местной полиции. Более широкие охранные мероприятия предпринимались при официальных выступлениях. Места вокруг Гитлера и в известном охранном секторе выдавались только лицам по специальным спискам. Патрули наблюдали за всеми помещениями театра, вплоть до артистических уборных. Восьмидневные празднества в Байрейте (родина Вагнера) требовали усиленной охраны. Контролю подвергались все гостиницы, рестораны и особенно сам зал, где происходил фестиваль. Все приглашенные зрители тщательно проверялись тайной полицией еще за несколько месяцев до празднеств. Определенные места оставлялись за сотрудниками тайной полиции. Сектор перед ложей Гитлера был под контролем личной охраны, которая без разрешения Гитлера к ложе никого не допускала. Гитлер во время этих празднеств обычно проживал в Байрейте в доме вдовы Вагнера — г-жи Виннифрид Вагнер, где бывали концерты с участием лучших артистов. В прилегающих к Байрейту местностях и на дорогах периодически проводился контроль всех жителей и приезжающих.

Охранные мероприятия на собраниях и митингах

Места собраний еще за восемь дней до их открытия уже были объектом охраны. Все помещения проверялись, огнетушители подлежали удалению. Тщательно обследовались потолочные перекрытия. Специальные полицейские собаки охраняли все подступы к зданию. Патрульная служба действовала круглые сутки. За 24 часа до начала собрания все здание еще раз основательно просматривалось и заполнялось охраной. С этого времени доступ разрешался лишь по специальным пропускам. Установка громкоговорителей производилась специальной командой СС. Специально подобранный состав устанавливал также и прожектора. Пригласительные билеты выдавались областным руководством НСДАП. Личная охрана РСД обеспечивала безопасность ложи Гитлера и трибуны для оратора. Вместе с Гитлером в зал входило лишь небольшое количество сопровождающих лиц. Определенные места оставлялись для фоторепортеров. Только некоторым из них разрешалось фотографировать Гитлера крупным планом. Снимки при вспышках магния допускались только с санкции самого Гитлера. Максимально сокращалось освещение прожекторами, так как у Гитлера были больные глаза после Первой мировой войны. Во время выступлений Гитлер был всегда потным и разгоряченным, так что после собрания он немедленно принимал теплую ванну, чтобы не простудиться. С 1939 года охрана начала широко применять для подслушивания микрофоны, которые за несколько дней до прибытия Гитлера устанавливались между креслами в залах, где были намечены его выступления.

Охрана в поезде

Специальный поезд Гитлера появился в 1938 году и состоял из 15 вагонов: вагон Гитлера, вагон имперского руководителя прессы, вагон с узлом связи, два салон-вагона, вагон-баня, два вагона для свиты и гостей, два спальных вагона, два багажных вагона, вагон для охраны, две бронеплощадки с зенитными установками калибра 20 мм, связанные между собой телефоном.

Вагон Гитлера был довольно просторным. Начиная с 1942 года Гитлер в нем обедал во время поездок, в то время как раньше он обычно ходил на обед в салон-вагон.

В вагоне кроме купе Гитлера имелись также отдельные купе для личного его адъютанта, для адъютанта вооруженных сил и для личного слуги — штурмбанфюрера Линге. Было учтено также особое пристрастие Гитлера часто принимать теплую ванну, для чего в его вагоне было оборудовано специальное помещение. Кроме спального купе Гитлера, смежное было оборудовано в виде небольшого служебного кабинета. Вагон не был бронирован. Совещания проводились в одном из двух вагонах-салонах.

Весь обслуживающий персонал, начиная с 1938 года, был постоянным и контролировался тайной полицией. Все пассажиры, включая офицеров, были занесены на специальный учет имперской службы безопасности. Состав сопровождающих лиц был почти всегда одним и тем же. Подъездные пути и перрон строжайше охранялись службой безопасности и железнодорожной полицией. Пассажиры сопровождались железнодорожной полицией к представителю РСД и последним — к личному адъютанту Гитлера. Багаж гостей из их домов в поезд доставлялся чинами батальона СС в присутствии пассажиров. Каждое место багажа было снабжено точным адресом владельца. Багаж, доставленный каким-либо иным путем, в вагон не допускался. Нахождение на перроне постороннего багажа и посторонних лиц строго запрещалось.

Продукты для спецпоезда доставлялись железнодорожной компанией «Митропа» в присутствии начальника салон-вагона. Также под тщательным наблюдением происходила заправка водой. Ремонт вагона производился только постоянным обслуживающим персоналом. В случае направления вагона для ремонта в депо все время при этом присутствовал комендант вагона. Для ремонта привлекались особо проверенные рабочие и инженеры. Пустой поезд охранялся двумя сотрудниками РСД, 11 чиновниками железнодорожной полиции и 39 зенитчиками.

Маршрут движения поезда держался в строжайшем секрете, причем составлялся таким образом, что нельзя было понять, когда Гитлер будет пользоваться поездом. Гостям приход Гитлера объявлялся примерно за час до этого. Зачастую Гитлер вместе с охраной входил или выходил из поезда с другого вокзала, нежели гости. В ночное время все вагоны были заперты, за исключением вагона охраны. Железнодорожные станции были закрыты, чтобы посторонние лица туда не могли пройти. Впереди спецпоезда на определенной дистанции двигался добавочный поезд. Если поездки совершались официально и ожидались встречи публики, то железнодорожное начальство заранее заботилось о правильном размещении встречающих. Если Гитлер находился в ставке, то поезд через неопределенные промежутки времени перемещался со станции на станцию. Поезд все время был в состоянии готовности. В случае тревоги, поезд укрывался в ближайшем тоннеле.

Примечательно, что в период поездок, Гитлер настаивал, чтобы его поездка не нарушала график регулярного сообщения национальных железных дорог Германии. В результате поезд неоднократно останавливался и ждал на запасных путях свободной дороги.

Охрана поездок на автомашинах

Автомобиль Гитлера — седан Mercedes 770K (W-150).

Гитлер пользовался автомашинами «Mercedes-Benz» (лимузином и кабриолетом) и внедорожником «Steyr». Все они были бронированы и снабжены специальными непробиваемыми стеклами. Броня прикрывала все стенки машины, включая днище. При закрытом варианте крыша также имела броневую защиту. Испытания, которые проводились периодически, показали, что броня выдерживала обстрел автоматическим оружием, пулеметом и не оставались вмятины от взрыва гранат. Стекло выдерживало семь винтовочных выстрелов в одну точку. Фары-прожектора были очень сильные, так что ослепляли все встречные машины, исключая, таким образом, возможность обстрела со стороны последних. Кроме того, в машине имелось несколько небольших, управляемых вручную сверхсильных фонарей, позволявших освещать все пространство вокруг машины. Сзади машины был также установлен сильный прожектор, при помощи которого можно было ослеплять все машины, пытавшиеся нагнать машину Гитлера. Подножки в машинах закрывались вплотную дверями и исключали, таким образом, возможность впрыгивания на ходу посторонних лиц. Внутри автомашин Гитлера имелись хорошо замаскированные и быстро открывающиеся кобуры для автоматов и пистолетов.

Машины сопровождения (их обычно было две) имели сзади светящуюся надпись: «Полиция, обгон запрещен». Таким образом, лица, пытавшиеся обогнать конвой, подлежали привлечению к уголовной ответственности. Автомобили охраны до 1941 года были вооружены каждый двумя пулеметами с 1200 патронами к каждому из них. Позже автомобильная охрана получала на вооружение автоматы и панцерфаусты. Характерно, что Гитлер редко ездил со скоростью свыше 90 км/ч, автомобильные поездки он любил, так как при этом отдыхал.

При секретных поездках Гитлера сопровождающим его лицам сообщалось только время отъезда, цель поездки была известна лишь Гитлеру. Нередко в таких случаях, уже после выезда, Гитлер сам лично намечал маршрут на карте. Во время секретных поездок Гитлера светящаяся надпись на машине сопровождения «Полиция, обгон запрещен» закрывалась специальным щитом. Во время езды обгон колонны посторонними машинами не допускался. Автомашинам, пытавшимся обогнать колонну, загораживали путь автомобили сопровождения. Все скопившиеся сзади посторонние автомашины на перекрестках пропускались вперед, чтобы сохранить в тайне маршрут Гитлера.

После 1935 года к автомашине приобрели прицеп, в который по воскресеньям нагружали продукты для поездок за город. Во время привалов в стороне от дороги обычно выставляли два караульных поста. Остановки совершались только в определенных гостиницах. Если в виде исключения необходимо было остановиться в другом пункте, то вперед высылалась «квартирная команда» в составе двух чиновников РСД и адъютанта для заблаговременной подготовки квартиры. Женщин в автомобильные поездки Гитлер не брал.

Особые охранные мероприятия проводились при официальных поездках, так как маршрут был известен за несколько дней и население собиралось для встречи Гитлера. В таких случаях за несколько дней чиновниками криминальной полиции бралась под наблюдение вся трасса. Владельцам домов давалось указание ни в коем случае не допускать в дома неизвестных лиц. Все гаражи и автомастерские просматривались с целью обнаружения там посторонних машин. Киоски и полые колонки для афиш брались под особое наблюдение. Установка громкоговорителей была разрешена лишь специальной команде штурмовиков. Вывешивание лозунгов, украшений и сооружение трибун осуществлялось под наблюдением сотрудников областного руководства НСДАП. Для фоторепортеров и кинооператоров были отведены специальные места, за которыми велось тщательное наблюдение. Если по пути нужно было проезжать парк, то в таком случае в нем всегда находились чиновники полиции с собаками. В день митинга улицы охранялись военизированными соединениями НСДАП и полицией. Чтобы предотвратить бросание цветов, их брали у публики и затем приносили Гитлеру. Лиц с багажом с улиц немедленно удаляли. Оцепление располагалось таким образом, что каждый второй охранник стоял лицом к публике, а чиновники полиции размещались среди публики и в задних рядах. Письма передавались только охране, которая ехала на двух машинах вплотную к автомобилю Гитлера. Следует также отметить, что Гитлер во всех случаях пользовался только своими личными автомашинами. Если ему приходилось ехать в поезде или лететь на самолете в другой город, то вся его автоколонна подтягивалась своим ходом к соответствующим пунктам.

Охрана в самолете

«Эскадрилья фюрера» состояла из самолетов Гитлера, Гиммлера и Риббентропа. Командиром эскадрильи являлся генерал-лейтенант Баур — личный пилот Гитлера. Для дальних полетов использовался четырехмоторный самолет специальной постройки Focke-Wulf 200С-4/U1 Condor. Для обеспечения обороны самолета на нем монтировалась короткая нижняя гондола. В верхней передней башне и в верхней задней монтировались пулемёты MG-15. Такие же пулемёты стояли в носовой и в задней части нижней гондолы. В самолёте стояло лишь 11 пассажирских кресел. Для полетов на ближние расстояния использовались самолеты «Ju -52» и «Не-111».

Самолеты стояли в ангарах, вход в которые разрешался только членам экипажей, имеющим специальные пропуска за подписью Баура. Ремонт или осмотр производился только в присутствии одного из членов экипажа. Охрану несли СС и полк «Великая Германия». С 1941 года самолеты были рассредоточены на разных аэродромах. Пилотами являлись высококвалифицированные летчики, ранее служившие в «Люфтганзе». Каждый из них налетал не менее миллиона километров. В самолет Гитлера поступал только его личный багаж.

Хотя перелеты с Гитлером и проходили на высоте не выше 4,5 тысячи метров, так как Гитлер плохо себя чувствовал на высоте, каждый самолет был оборудован кислородным прибором. Пассажирское кресло Гитлера в «Кондоре» позволяло в случае опасности катапультироваться вместе с креслом, к которому он был заранее пристегнут ремнями. Парашют раскрывался автоматически. Устройство катапультирования, и особенно парашют, непрерывно подвергалось специальным проверкам. Во время полетов на фронт самолет Гитлера сопровождался эскортом истребителей в количестве от шести до десяти машин, пилотируемых надежными асами.

На прогулках

До 1938 года Гитлер часто совершал прогулки пешком, в гражданской одежде. Особенно часто это имело место во время его пребывания в Берхтесгадене. Эти прогулки, как правило, совершались в сопровождении двух сотрудников охраны, которые шли на некотором расстоянии от Гитлера, в зависимости от характера прогулки и местных условий. Естественно, что подобные прогулки совершались в особой тайне и по разным маршрутам, что помогало предотвратить возможность покушения. После 1939 года пешком он уже больше не ходил и гулял только в своем специально огороженном и обеспеченном надежной охраной парке в Берхтесгадене.

В главной ставке

Охрану главной ставки Гитлера нес «батальон сопровождения фюрера» из дивизии «Великая Германия». Охранные мероприятия проводились по двум секторам:

1. Внутренний сектор выполнял контроль гостей и багажа. К этому прибавилась проверка по полицейским учетам всех офицеров резерва, находившихся в штабах на территории ставки. Согласно приказу Гитлера штатные офицеры не подлежали полицейскому контролю.
2. Внешний сектор обеспечивал охрану заградительной зоны, которая распространялась на четыре километра вокруг ставки. Задачей внешнего сектора являлось круглосуточное наблюдение за подступами к ставке и путями, связывающими ставку с выдвинутыми постами и зенитными точками.

Военнослужащим разрешалось посещение ставки только после предварительной регистрации в главном командовании вооруженными силами. Машины, приближавшиеся к ставке, должны были выключать фары и включать свет в кабине для проверки пассажиров. Пропуска сотрудников ставки подвергались ежемесячной перерегистрации. После покушения на Гитлера в июле 1944 года был введен обыск всех лиц, приезжавших в ставку, на предмет обнаружения оружия. Исключение составлял особый список приближенных к Гитлеру лиц. Багаж всех без исключения лиц подвергался просмотру. Почта, поступавшая в ставку Гитлера, подвергалась самому тщательному контролю.

Из всех построенных ставок для Гитлера наиболее часто использовались только 7. Во всех ставках для Гитлера имелись спальня и ванная. Если до 1944 года эти помещения размещались в деревянных бараках вблизи бункера, то потом они тоже были переведены в бункер. Постоянные испарения железобетона требовали дополнительного ввода кислорода в помещения. Баллоны с кислородом располагались вне бункера, чтобы избежать последствий возможного их взрыва. Наполнение баллонов кислородом производилось под наблюдением сотрудников тайной полиции (гестапо). В помещения кислород подводился посредством свинцовых труб. Систематически проводились испытания этих баллонов по всем видам их технических показателей.

Медикаменты для Гитлера заказывались только профессором Моррелем. Эти лекарства изготовлялись под наблюдением доктора Мулли. Минеральная вода, которую очень любил Гитлер, наливалась в бутылки только в присутствии сотрудников охраны и привозилась в ставку тоже специальным курьером. Аналогичная картина была с доставкой продуктов питания, которые поставлялись одними и теми же фирмами, находившимися под постоянным контролем государственной тайной полиции. В Виннице, например, при содействии немецкой садоводческой фирмы «Зайденшпинер» и с привлечением организации «Тодт» было построено большое огородное хозяйство, так как Гитлер был вегетарианцем, и овощи составляли основную часть его пищи. Начальник кухни сам выезжал в это огородное хозяйство и брал там необходимые овощи. Таким образом, овощи поступали на кухню, минуя посторонних лиц. Другие продукты, как-то: рис, яйца и т. д. — доставлялись с армейских складов. В этом случае тот же начальник кухни или его заместитель без предварительного уведомления выезжали на склад и лично отбирали там продукты, неся за это полную ответственность. Иногда некоторые виды продуктов доставлялись Гитлеру специальным курьером из Берхтесгадена.

Охрана во время выездов на фронт

Во время войны с Польшей Гитлер выезжал в район Кульмана на Висле, в город Кельцы, на реку Сан, в район Лодзи и совершил две поездки под Варшаву, в район боевых действий.

Во время войны с Францией Гитлер посещал фельдмаршала Клюге в Бастони, был также в городе Лилле, на реке Ипр, в городе Дюнкерке и совершил полет в Париж, где знакомился с достопримечательностями города. После капитуляции Франции выезжал Гитлер и на линию Мажино, а в 1941 году в город Хендей, на франко-испанской границе, для встречи с Франко.

Во время войны с Советским Союзом в 1941–1942 годах Гитлер вылетал в Брест и Умань, в районы городов Риги и Минска, в Мариуполь к фельдмаршалу Клейсту, в Полтаву к фельдмаршалу Рейхенау и в Смоленск к фельдмаршалу Клюге. В 1943 году Гитлер вылетал в Запорожье к фельдмаршалу фон Манштейну и вторично посетил фельдмаршала Клюге в Смоленске.

В последующее время на Восточном фронте Гитлер больше уже не бывал, за исключением одного выезда к своим войскам на реку Одер в марте 1945 года.

За исключением совместного вылета на фронт с Муссолини, все остальные поездки Гитлера были проведены неожиданно, и поэтому никакие подготовительные охранные мероприятия проведены не были, тем более что Гитлер приезжал на фронт не больше чем на несколько часов. По прибытии Гитлера местные органы СД немедленно принимали все необходимые меры по его охране. Некоторое исключение составляют полеты в Мариуполь и Запорожье. В Мариуполе Гитлер ночевал в отведенном для него доме — в бывшей гостинице на берегу моря. В Запорожье он жил два дня в помещении казармы авиаподразделения. В обоих случаях при содействии органов тайной полиции были проведены необходимые охранные мероприятия в непосредственной близости к квартире Гитлера, как-то: усиленная патрульная служба, внутренние и внешние караулы, закрытие всего прилегающего района для постороннего движения. Более широкие мероприятия по охране не проводились, чтобы не привлекать внимание. Вследствие этих минимальных мер по охране пребывание Гитлера в Мариуполе осталось неизвестным для местных жителей, а в Запорожье об этом знало лишь небольшое количество лиц.

По прибытии в Умань рядом с аэродромом была разбита палатка, где фельдмаршал Клюге доложил Гитлеру и Муссолини обстановку на фронте, после чего все выехали на автомобилях в окрестности города. Во время этой поездки Гитлер два раза питался на аэродроме из солдатской кухни.

Охрана во время выездов за границу

В мае 1938 года Гитлер выезжал в Италию. Для организации охранных мероприятий был создан «охранный штаб» под председательством итальянского министра внутренних дел Бокини. Его заместителем являлся начальник 4-го управления СД-СС группенфюрер Мюллер. Подготовка началась за несколько недель до поездки. Был проведен усиленный контроль на итало-германской границе, в морских портах особо тщательно наблюдали за иностранцами. На дорогах к Риму, Неаполю, Флоренции (куда был намечен приезд Гитлера) была учреждена непрерывная проверка всех окружающих лиц. Поездка совершалась по железной дороге в двух спецпоездах. Начиная с итало-германской границы и до Рима по обеим сторонам пути были выставлены воинские части. Каждому железнодорожному чиновнику был придан сотрудник криминальной или политической полиции для контроля за работой. На паровозах находились немецкие инженеры, отвечавшие за техническое проведение поездки.

На заранее обусловленных станциях находилось тщательно отобранное «население», главным образом фашистские союзы в полной форме. Гитлер показывался из окна и отвечал на приветствия. Из вагона не выходил. На остановках личная охрана окружала его вагон и следила за поведением посторонних лиц. В Риме Гитлера встретили король, наследный принц и Муссолини. Поездка во дворец Квириналу, где были отведены апартаменты для Гитлера, совершалась в парадных каретах. Охрана осуществлялась батальоном кирасир. Задолго до поездки автострада была закрыта для посторонних лиц и посыпана песком на всем протяжении пути, чтобы контролировать любое постороннее появление на дороге. Тротуары были ограждены деревянными барьерами, перед которыми были выставлены гвардейские части, за барьерами находились фашистские союзы. Окна домов были заняты полицией и зрителями по особому списку. На узких участках пути окна были закрыты и декорированы коврами и флагами. Канализационные устройства, каналы, мосты находились под тщательным наблюдением криминальной полиции. Гражданские лица, пользовавшиеся правом прохода к автостраде, должны были иметь серию пропусков. Утеря одного из них делала остальные недействительными.

Поездки Гитлера по Италии (во Флоренцию и Неаполь) проводились на итальянской машине «альфа-ромео», водителем которой Муссолини поставил своего личного шофера. Скорость машины достигала 90 миль в час. Машина, предоставленная в пользование Гитлера, была обычной, она не имела брони и непробиваемого стекла. Охрана также ехала на автомашинах марки «альфа-ромео» и мотоциклах «мото-куцци». До поездки шоферы несколько раз тренировались на трассе. Весь путь был закрыт для постороннего движения и усиленно охранялся итальянской полицией.

В отличие от итальянской поездки поездка Гитлера в Финляндию зимою 1942 года была секретной и не требовала особых охранных мероприятий, кроме тщательного сохранения тайны. Гитлер вылетел из своей ставки в Растенбурге и приземлился недалеко от города Хельсинки. О его приезде не знало даже немецкое командование. До Хельсинки он ехал на финской машине обычного типа, так как свою не брал. Дорога шла лесом, поэтому окружающий лесной массив был заполнен войсками и криминальной полицией с собаками. По самой трассе через каждые 200–300 метров стояли посты, сообщавшие по телефону о продвижении Гитлера. Кроме того, трасса усиленно патрулировалась полицией, посаженной на мотоциклы. Посторонние лица, естественно, не допускались на трассу.

Дегустация пищи Гитлера

О наличии в службе охраны дегустаторов широкой публике стало известно из интервью в 2012 году с 95-летней Маргот Вёлк, которую насильно направили в ставку Гитлера в возрасте 24 лет. Маргот жила в Берлине и была чистокровной немкой, муж воевал на фронте. Когда Берлин начали бомбить, переехала к родственникам в деревню, недалеко от ставки. Здесь ее и настигла трудовая повинность. В Пруссии в ставке «Волчье логово», где Гитлер провел большую часть войны (800 дней) в группе дегустации состояло 15 молодых женщин, числящихся на различных хозяйственных должностях. Они дегустировали пищу, приготовленную для Гитлера, после чего ее подавали фюреру. Маргот отмечала, что меню фюрера состояло из вкусных вегетарианских блюд, таких как белая спаржа в соусе, приготовленном из настоящего масла (в то время и маргарин был дефицитом), блюд из лапши, риса, экзотических фруктов и т.п. В ставке она провела два с половиной года, живя в постоянном страхе, что одно из восхитительных блюд может быть отравлено. Дегустация проходила ежедневно с 11до 12 часов дня. Затем дегустаторы должны были выждать час в присутствии врача, не покидая комнату приема пищи. Этот час, по мнению Маргот, был самым тяжелым в ее «службе» и до сих пор ей снятся кошмары того ожидания. Когда Гитлера не было в ставке, дегустирование не проводилось.

Девушки наряду с дегустацией пищи выполняли и другие функции: от мойщиков посуды до горничных, выезжали в командировки вместе со свитой Гитлера. Маргот в поездки с фюрером не отправляли, поскольку она выполняла функции бухгалтера кухни.

Маргот никогда лично не видела Гитлера, а была знакома только с его овчаркой, с которой эсэсовцы часто заходили на кухню пообщаться с женщинами. Из всей группы дегустации выжила только Маргот Вёлк, благодаря одному из чинов охраны, который за несколько дней до прихода Красной Армии, помог ей выехать в Берлин. Причину такой доброты, Маргот, видела в том, что этот офицер неоднократно ее насиловал, за что мог быть расстрелян, если бы она донесла начальству, а потому таким образом избавился от нее. Остальных девушек дегустаторов, по свидетельству местных жителей, расстреляли советские солдаты. В тоже время, избежать насилия русских ей не удалось и в Берлине, где ее взаперти насиловали две недели. Ее отходил немецкий врач, когда русские выбросили ее на улицу, думая, что она уже мертва.

Свое решение, исповедоваться прессе Маргот Вёлк, мотивировала тем, что она преодолела чувство стыда, поскольку ее муж умер два десятилетия назад, детей у нее нет, и жить ей осталось совсем немного. А толчком к исповеди, послужил визит местного журналиста, который записывал воспоминания старожилов о войне. Каких либо документов, подтверждающих правдивость Маргот Вёлк не удалось найти, как и свидетельств, опровергающих ее рассказ.

Напоследок отметим, что приведенные нами материалы отчета Ганса Раттенхубера дают, мягко говоря, нескольку иную информацию, нежели мы получали из книг и фильмов. Толи придуманную невольно, толи осознанно спущенную с высоких кабинетов небожителей. Однако момент истины рано или поздно наступает всегда. Поэтому прозреваем вместе.

Справка: Гитлера и правительство охраняло около 700 человек. Сталина и правительство СССР только в Москве охраняло приблизительно 16 тысяч человек. В секретной службе (Secret Service) США, которая в т.ч. охраняла и Рузвельта, служило до 5 тысяч человек, в том числе 1200 офицеров. Черчилль имел одного телохранителя прикомандированного из Скотланд-Ярда.

«СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
экз. № 1

ГЛАВНОЕ
УПРАВЛЕНИЕ
КОНТРРАЗВЕДКИ
«СМЕРШ»

СОВЕТ НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ
СОЮЗА ССР

товарищу С Т А Л И Н У

При этом представляю собственноручные показания арестованного начальника личной охраны ГИТЛЕРА СС группенфюрера и генерал-лейтенанта полиции РАТТЕНХУБЕРА Ганса.
В своих показаниях РАТТЕНХУБЕР подробно описывает, как была организована охрана ГИТЛЕРА.
Кроме того, РАТТЕНХУБЕР изложил обстоятельства покушения на ГИТЛЕРА в 1944 году и похищения МУССОЛИНИ по заданию ГИТЛЕРА.
В настоящее время РАТТЕНХУБЕР дает показания о личной жизни ГИТЛЕРА и о том, что ГИТЛЕР 30 апреля 1945 года в Берлине, в своем бункере в здании имперской канцелярии, покончил с собой.
Эти показания будут представлены Вам дополнительно.
ПРИЛОЖЕНИЕ: -- по тексту.

АБАКУМОВ

ПЕРЕВОД С НЕМЕЦКОГО

СОБСТВЕННОРУЧНЫЕ ПОКАЗАНИЯ

начальника личной охраны ГИТЛЕРА – СС группенфюрера и генерал-лейтенанта полиции – РАТТЕНХУБЕРА Ганса
от «28» ноября 1945 года

РАТТЕНХУБЕР Ганс, 1897 года рождения, уроженец гор. Оберхахинг, близ Мюнхена, немец, со средним образованием, член НСДАП с 1933 года, участвовал в первой мировой войне в чине лейтенанта, с 1920 года работал в органах полиции в Баварии.
С 1933 года и до дня ареста являлся начальником личной охраны ГИТЛЕРА.
Арестован в мае 1945 года в Берлине.

В настоящих показаниях я хочу описать, как была организована под моим руководством охрана ГИТЛЕРА, а также сообщить известные мне данные о покушении на ГИТЛЕРА, которое было произведено в 1944 году, и о похищении МУССОЛИНИ по заданию ГИТЛЕРА.

Прежде чем коснуться этих вопросов, я хочу сказать, что ГИТЛЕР, после прихода 10 марта 1933 года к власти в Баварии, назначил полицей-президентом своего верного соратника ГИММЛЕРА.

Я лично был знаком с ГИММЛЕРОМ еще с 1918 года по совместной учебе в офицерской школе в гор. Фрайзинг, около Мюнхена. До этого времени Я УЖЕ ИМЕЛ ОПЫТ ФРОНТОВОГО УНТЕР-ОФИЦЕРСТВА в отличии от ГИММЛЕРА, который в боях на фронте не участвовал.

В дальнейшем, в 1929-1933 гг., когда, наряду со своей служебной деятельностью в полиции, я являлся председателем союза полицейских чиновников, встречался несколько раз с ГИММЛЕРОМ на собраниях национал-социалистической партии. В беседах я РАССКАЗЫВАЛ ЕМУ О СВОЕЙ РАБОТЕ И ПОЛУЧАЛ С ЕГО СТОРОНЫ ОДОБРЕНИЕ.

За время моей службы в полиции г. Мюнхена, я ПРИОБРЕЛ СОЛИДНЫЙ ОПЫТ ВО ВСЕХ ОТРАСЛЯХ ПОЛИЦЕЙСКОЙ СЛУЖБЫ.

ГИММЛЕР ВЫСОКО ЦЕНИЛ ПОДГОТОВКУ И ПРАКТИЧЕСКУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ БАВАРСКОЙ И, ОСОБЕННО, МЮНХЕНСКОЙ ПОЛИЦИИ.

ВСЕ ЭТО ДАЛО ОСНОВАНИЕ ГИММЛЕРУ, занявшему пост полицей-президента, ПРИБЛИЗИТЬ МЕНЯ К СЕБЕ И НАЗНАЧИТЬ СВОИМ АДЪЮТАНТОМ, так как он НУЖДАЛСЯ В ЧЕЛОВЕКЕ, ЗНАКОМОМ С ПОЛИЦЕЙСКИМИ КРУГАМИ В МЮНХЕНЕ.

Так что с 1933 года, одновременно со службой в мюнхенской полиции, я ЯВЛЯЛСЯ УЖЕ ОДНИМ ИЗ ПРИБЛИЖЕННЫХ ГИММЛЕРА.

В 1934 году баварская полиция была распущена и ее личный состав был переведен в армейские части. Я также намеревался было перейти на командную должность в какую-либо воинскую часть, однако ГИММЛЕР отклонил мою просьбу, заявив, что ГИЛЕР НЕ ЖЕЛАЕТ ЗАМЕНЫ В ЛИЧНОМ СОСТАВЕ ПОЛИЦИИ БЕЗОПАСНОСТИ и сказал, что В БЛИЖАЙШЕМ БУДУЩЕМ Я БУДУ ПЕРЕВЕДЕН В ВОЙСКА СС.

В связи с тем, что ГИТЛЕР продолжительное время бывал в Баварии, ГИММЛЕР ПРИКАЗАЛ ГЕЙДРИХУ ДЛЯ СОПРОВОЖДЕНИЯ ГИТЛЕРА В ЕГО ПОЕЗДКАХ ОРГАНИЗОВАТЬ КОМАНДУ ИЗ ЧИНОВНИКОВ КРИМИНАЛЬНОЙ ПОЛИЦИИ. Вначале эту команду возглавлял капитан полиции БЕЛЬВИЛЬ, однако, в апреле 1933 года его перевели на другую работу и на его место ГИММЛЕР назначил меня.
/…/

ПОКУШЕНИЕ НА ГИТЛЕРА

В 1943 году из главного управления имперской безопасности я получил два сообщения, одно из которых поступило из Испании, а другое – из Швеции.

В этих сообщениях указывалось, что офицеры германской армии подготавливают убийство ГИТЛЕРА, но конкретных фамилий этих военных заговорщиков не упоминалось.

Оба эти сообщения я доложил генералу ШМИДТ и рейхслейтеру БОРМАН, которые имели по этому поводу беседу с ГИТЛЕРОМ.

Как мне сообщил ШМИДТ, ГИТЛЕР СЧИТАЛ ЭТИ СООБЩЕНИЯ ВЫДУМКОЙ, НЕ ИМЕЮЩЕЙ ПОД СОБОЙ НИКАКОГО ОСНОВАНИЯ.

ПОЭТОМУ ГИТЛЕР МНЕ ТАК И НЕ РАЗРЕШИЛ ОБЫСКИВАТЬ ОФИЦЕРОВ СТАВКИ. (Т.Е. ПОКУШЕНИЕ НА ГИТЛЕРА СТАЛО ВОЗМОЖНЫМ ТОЛЬКО ИЗ-ЗА ЕГО ЧРЕЗМЕРНОГО ДОВЕРИЯ СВОИМ ОФИЦЕРАМ, ЧАСТЬ ИЗ КОТОРЫХ ОКАЗАЛИСЬ ВЕСЬМА ПОДЛЫМИ И ПОПЫТАЛИСЬ КОВАРНО ВЗОРВАТЬ ФЮРЕРА, ЗЛОУПОТРЕБИВ ЕГО ДОВЕРИЕМ!)

После этого Я НЕОДНОКРАТНО ОБРАЩАЛ ВНИМАНИЕ генерала ШМИДТ НА СЕРЬЕЗНУЮ УГРОЗУ ПОКУШЕНИЯ, ТАК КАК БЫЛА ПОЛНАЯ ВОЗМОЖНОСТЬ ПРОНЕСТИ В СТАВКУ ВЗРЫВЧАТОЕ ВЕЩЕСТВО, НО ОН ТОЖЕ ОСТАВЛЯЛ ЭТИ МОИ ЗАЯВЛЕНИЯ БЕЗ РЕАГИРОВАНИЯ.

В июле 1944 года, в момент покушения на ГИТЛЕРА, я находился в лазарете.

Когда профессор ХАССЕЛЬБАХ сообщил мне о случившемся, то Я СРАЗУ ЖЕ ЗАПОДОЗРИЛ, ЧТО КТО-ЛИБО ПРОНЕС ВЗРЫВЧАТКУ НА ЗАСЕДАНИЕ ВОЕННОГО СОВЕТА. ТАК ОНО И ПОЛУЧИЛОСЬ В ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ.
/…/
С санкции ГИММЛЕРА ХЕГЕЛЬ позвонил в Берлин начальнику IV управления СД МЮЛЛЕРУ и СООБЩИЛ ЕМУ О ПРОИСШЕДШЕМ И ПОДОЗРЕНИЯХ НА ШТАУФФЕНБЕРГА, ДЛЯ ПРИНЯТИЯ СООТВЕТСТВУЮЩИХ МЕР.

МЮЛЛЕР НЕМЕДЛЕННО УЧРЕДИЛ НАРУЖНОЕ НАБЛЮДЕНИЕ ЗА ШТАУФФЕНБЕРГОМ, ФЕЛЬГИБЕЛЬ И ХЕФТЕР сразу же после их прибытия на аэродром ДЛЯ УСТАНОВЛЕНИЯ КРУГА ЗАГОВОРЩИКОВ.

НАРУЖНОЕ НАБЛЮДЕНИЕ СОПРОВОЖДАЛО ИХ ДО КВАРТИР ОТДЕЛЬНЫХ УЧАСТНИКОВ ЗАГОВОРА (кого именно не знаю), а затем в штаб генерал-полковника ФРОММ.

Когда ШТАУФФЕНБЕРГ и ХЕФТЕР (ФЕЛЬГИБЕЛЬ поехал в другое место) ДОЛОЖИЛИ ФРОММ ОБ «УДАВШЕМСЯ ПОКУШЕНИИ», ПОСЛЕДНИЙ ИХ ЗАСТРЕЛИЛ. ВЕРОЯТНО ФРОММ УЖЕ ЗНАЛ, ЧТО ПОКУШЕНИЕ НЕ УДАЛОСЬ. (ЕЩЕ ОЧЕНЬ ЯРКИЙ ПРИМЕР ПОДЛОСТИ ЭТИХ ЗАГОВОРЩИКОВ, ПЕРЕСТРЕЛЯВШИХ ДРУГ ДУРЖКУ, КАК БАНДИТЫ ИЗ ВЕСЬМА ПОУЧИТЕЛЬНОЙ «ЧЕРНОЙ КОМЕДИИ» «БРАТВА/КРЕПКИЕ РЕБЯТА/HARD MEN» (Англия-Франция. 1996), ИЗ КОТОРОЙ МНОГОЕ БЫЛО ЗАИМСТВОВАНО И МАСТЕРСКИ ПЕРЕРАБОТАНО С ДОБАВЛЕНИЕМ РУССКОГО НАЦИОНАЛИЗМА В «ЖМУРКАХ»: )

По приказу ГИТЛЕРА в ставку БЫЛА НАПРАВЛЕНА «ОСОБАЯ КОМИССИЯ ГЕСТАПО» ДЛЯ ПРОВЕДЕНИЯ ТЩАТЕЛЬНОГО РАССЛЕДОВАНИЯ НА МЕСТЕ.

Из членов комиссии припоминаю СПЕЦИАЛИСТА ПО ВЗРЫВЧАТЫМ ВЕЩЕСТВАМ – ШТУРМБАНФЮРЕРА СС ВИДЕМАНА.

Часть членов комиссии направилась на место покушения, а остальные в мой рабочий кабинет для проверки проведенных мною мероприятий по охране ГИТЛЕРА. При этом были изъяты все РАЗРАБОТАННЫЕ МНОЮ ИНСТРУКЦИИ ПО ОХРАНЕ. СЛЕДУЕТ ЗАМЕТИТЬ, ЧТО КАКОЙ-ЛИБО ХАЛАТНОСТИ ИЛИ НЕБРЕЖНОСТИ В ИСПОЛНЕНИИ МОЕГО СЛУЖЕБНОГО ДОЛГА КОМИССИЯ НЕ УСТАНОВИЛА.

В самом бараке, где произошел взрыв, комиссия обнаружила остатки портфеля, плоскогубцев, капсюля и К КОНЦУ ДНЯ ВСЯ КАРТИНА ПОКУШЕНИЯ БЫЛА УЖЕ ЯСНА.
/…/
В соучастии покушения на ГИТЛЕРА ПОДОЗРЕВАЛСЯ ТАКЖЕ НАЧАЛЬНИК ИМПЕРСКОЙ КРИМИНАЛЬНОЙ ПОЛИЦИИ СС ГРУПЕНФЮРЕР НЕБЕ, КОТОРОМУ УДАЛОСЬ БЕЖАТЬ И НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ СКРЫВАТЬСЯ, ПОКА ОН НЕ БЫЛ АРЕСТОВАН В ОКРЕСТНОСТЯХ Берлина.

Дальнейший ход следствия известен мне уже по газетам.

Следует отметить, что покушение на ГИТЛЕРА планировалось вначале в Берхтесгадене, однако НЕ БЫЛО ОСУЩЕСТВЛЕНО, ТАК КАК ЗАГОВОРЩИКИ В СИЛУ ОСОБО ТЩАТЕЛЬНОЙ ОХРАНЫ ЭТОГО РАЙОНА НЕ СМОГЛИ БЫ ОТТУДА ВЫБРАТЬСЯ (показания генерала ШТИФ).
/…/
Мною также изучалась статья одного английского журналиста под названием «Четыре варианта убийства ГИТЛЕРА». Следует сказать, что ЭТА СТАТЬЯ БЫЛА ФАНТАСТИЧЕСКОЙ И РАССЧИТАНА НА СЕНСАЦИЮ ПИСАТЕЛЯ, ПОЭТОМУ ДЛЯ МЕНЯ ОНА НЕ ПРЕДСТАВЛЯЛА ПРАКТИЧЕСКОГО ИНТЕРЕСА.

Я считал, что ОХРАНА ГИТЛЕРА НАМИ БЫЛА ПОСТАВЛЕНА НА ДОЛЖНУЮ ВЫСОТУ.»
(Журнал «Военные архивы России», 1 выпуск. М. 1993, стр. 339-370).

Дополнительно:
«НАМ СЛЕДОВАЛО БЫ ХОРОШЕНЬКО ИЗУЧИТЬ ТЕОРИЮ ФАШИЗМА И ГИТЛЕРИЗМА, ВЗЯТЬ ИЗ НЕЕ ВСЕ ПОЛЕЗНОЕ…»

Адольф Гитлер всегда боялся покушений. Став вождем национально-социалистической немецкой рабочей партии, он немедленно потребовал себе охрану. В начале 1920 года в партии появилось первое военизированное подразделение - "Дежурная группа", потом ее преобразовали в группу "Охрана залов". Руководил ею Эмиль Морис, личный телохранитель и водитель Гитлера.

Мориса ненадолго сменил Юлиус Шрек (партийный билет № 553, после перерегистрации - № 5). В боевую группу входили также Ульрих Граф, бывший мясник, Кристиан Вебер, бывший торговец лошадьми, Макс Аманн, друг и сослуживец фюрера по Первой мировой, и Рудольф Гесс, его секретарь и помощник. Все они были верными сторонниками Гитлера, самыми близкими к нему людьми.

Весной 1921 года боевые группы в партии насчитывали уже сотни человек. Они именовались "отделом физкультуры и спорта".

Днем рождения штурмовых отрядов Гитлер считал 3 августа 1921 года. Это произошло после того, как 29 июля он фактически предъявил ультиматум центральному комитету НСДАП с требованием передать ему все полномочия по руководству партией.

Первым командиром штурмовых отрядов стал лейтенант-моряк Йоханн Ульрих Клинч. Его арестовали по делу об убийстве министра финансов Матиаса Эрцберге-ра, но уголовного наказания он избежал.

Перед каждой стычкой отряд штурмовиков получал инструкции от Гитлера:

Сегодня вы должны доказать свою преданносгь делом. Никто не уходит, пока все не кончится. Разве что вас вынесут ногами вперед. Я сам буду здесь до последнего и не верю, что кто-то из вас способен меня предать. Если увижу среди вас труса, своей рукой сорву повязку со свастикой.

Коричневой униформы еще не было.

25 октября 1921 года произошло покушение на видного социалиста и депутата баварского ландтага Эрхарда Ауэра. 4 ноября Гитлер должен был выступать в пивной "Хофбройхаус" на тему "Кто убийцы?".

В пивную в большом количестве явились социалисты и коммунисты, желавшие поспорить с главным оратором нацистов. Гитлера сопровождали полсотни штурмовиков. Дралась вся пивная, причем в ход пошли не только пивные кружки. Штурмовики заранее подготовились к драке и запаслись оружием, поэтому взяли верх. Потом полиция нашла обрезки труб, ножи. Прозвучало даже несколько выстрелов. Приехавшая полиция закрыла пивную. В этот день штурмовики получили боевое крещение, среди них были Рудольф Гесс и Эмиль Морис. Оба пострадали в драке.

В 1922 году произошло несколько уличных столкновений, когда нацисты устроили демонстрацию против "Закона о защите республики", предложенного демократическими партиями после убийства ультраправыми террористами министра иностранных дел Вальтера Ратенау. К концу 1922 года штурмовики превратились в мощную силу - около двух тысяч человек. Они подчинялись только своим командирам, и Гитлер чувствовал, что теряет над ними контроль.

В марте 1923 года он поставил во главе отрядов бывшего военного летчика капитана Германа Геринга, присоединившегося к нацистам. Но Геринг бежал из страны после пивного путча в Мюнхене. Штурмовиков возглавил армейский капитан Эрнст Рём.

Специально для охраны Гитлера в мае 1923 года из надежных членов партии образовали группу, которая именовалась "охраной штаба". Они носили головные уборы с изображением черепа и скрещенных костей. Сначала телохранителей было всего двадцать человек. Ими командовали отставной лейтенант Йозеф Берхтольд и водитель фюрера Юлиус Шрек.

В феврале 1925 года правительство отменило запрет на деятельность нацистской партии (введенный после неудачного пивного путча). Гитлер распорядился заново организовать ему охрану. Отобрали восемь человек, включая Эмиля Мориса и Эрхарда Хайдена. Телохранителей именовали Ударным отрядом Адольфа Гитлера. 9 ноября группа получила новое название - Schutz Staffel, сокращенно СС. Название придумал Герман Геринг. Обычно это словосочетание переводится как "охранные отряды". Геринг, бывший военный летчик, имел в виду другое: Schutz Staffel - это эскадрилья прикрытия, летчики, прикрывающие асов в момент воздушной атаки.

Юлиус Шрек разослал местным партийным организациям циркуляр с требованием провести партийную мобилизацию в отряды СС. К концу года отобрали сотню человек. В СС не брали безработных хулиганов, которые валом валили в штурмовые отряды. В подразделениях СС поддерживалась строгая дисциплина.

Имелось в виду, что небольшие отряды СС, каждый числом не более десяти человек (в Берлине - двадцать), будут сформированы во всех крупных городах. Штаб СС находился на Шеллингштрассе в Мюнхене. Распоряжением по штурмовым отрядам от 4 ноября 1926 года руководитель СА Франц Пфеффер фон Заломон установил, что СС действуют самостоятельно, но подчиняются начальнику штурмовых отрядов.

С 15 апреля 1926 года эсэсовцев вновь возглавил Йозеф Берхтольд. Он же командовал отрядами штурмовиков в Мюнхене, партийной столице Германии. На партийной манифестации в Веймаре 4 июля 1926 года Гитлер передал Берхтольду так называемое "знамя, обагренное кровью" - полотнище, с которым во время неудачного пивного путча маршировали нацисты. Гитлер стоял в машине с открытым верхом и впервые салютовал своим отрядам вытянутой вперед рукой. Вскоре этот жест станет нацистским приветствием.

Через год рейхсфюрер СС подал в отставку, недовольный тем, что ему не разрешают увеличивать свои подразделения, в то время как штурмовые отряды растут с каждым днем. Йозеф Берхтольд стал редактором газеты "Штурмовик", а потом работал в главном партийном органе - "Фёлькишер беобахтер".

С марта 1927 по декабрь 1928 года рейхсфюрером СС был Эрхард Хайден, его заместителем сделали Генриха Гиммлера. Вскоре и Хайден, недовольный своим положением, ушел. Настроения в СС царили неважные. Число эсэсовцев было невелико. К концу 1929 года набралось всего двести восемьдесят человек.

Руководящий пост автоматически перешел к женоподобному молодому человеку в очках по имени Генрих Гиммлер. 6 января 1929 года он стал рейхсфюрером СС.

Отряды СС открыли возможность выдвинуться молодым людям, которые происходили из простых семей и не имели ни денег, ни образования. В 1929 году в СС состояла всего тысяча человек, в 1931-м две тысячи, в 1932-м - тридцать тысяч. А вот численность штурмовых отрядов в том же 1932 году составляла четыреста тысяч человек.

В СС брали молодых людей в возрасте двадцати трех - двадцати пяти лет, физически крепких, здоровых, непьющих и проживавших в своем районе не меньше пяти лет. Эсэсовцы носили коричневые рубашки, черный галстук, нарукавную повязку со свастикой и австрийскую лыжную шапочку. Гиммлер хотел, чтобы его люди выглядели внушительно. Модельный дом Гуго Босса, не такой известный, как сейчас, снабдил СС униформой черного цвета с серебряными нашивками. На фуражках появилось изображение черепа, что означало: "верность до смерти".

Гиммлер пытался сделать СС самостоятельными. 7 ноября 1930 года он подписал приказ, в котором определял главную задачу СС - "полицейские функции внутри партии". Он доказывал, что ни один руководитель штурмовых отрядов не имеет права командовать эсэсовцами и наоборот. Но сам Гиммлер оставался в подчинении властного Эрнста Рема, спорить с которым не решался.

25 февраля 1931 года Рем подписал приказы № 3 и № 4, в соответствии с которыми создавалась партийная служба безопасности СД, руководство службой поручалось Гиммлеру, и на него же возлагалась обязанность "охранять фюрера во время его выступлений на всей территории Германии". Партия росла как на дрожжах, Гитлер ездил по Германии и желал видеть вокруг себя почетные караулы и личных телохранителей.

В январе 1932 года Генриха Гиммлера назначили ответственным за безопасность партийной штаб-квартиры в Мюнхене. Он возглавил партийную полицию. Но его главная задача состояла в заботе о фюрере.

В Мюнхене с 1 мая 1920 года Адольф Гитлер был зарегистрирован по адресу Тиршштрассе, дом № 41, где на первом этаже он занимал две комнаты. Его старый приятель Эрнст Ханфштенгль, частенько навещавший Гитлера, описал жилье фюрера:

"Комната была маленькой и скромной с одним-единственным узким окном. Гитлер хотел подчеркнуть, что он живет так же просто, как и рабочие люди. Кровать была слишком велика для такой комнаты. Пол был покрыт дешевым линолеумом. У него было кресло и грубо сколоченный стол. На стене висела полка для книг. Вот и вся мебель.

Гитлер ходил в теплых тапочках, рубашка без воротничка. Если он угощал чаем, то приносил бело-голубой чайник и чашки из давно разбитого сервиза. Все было очень примитивным".

Однажды Ханфштенгль заглянул к нему, чтобы поздравить с днем рождения, и увидел, что вся квартира завалена цветами и коробками с пирожными.

Теперь вы можете устроить себе настоящее пиршество, - сказал Хафштенгль.

Я боюсь, чтобы меня не отравили, - мрачно ответил Гитлер.

Но это же подарки ваших друзей и поклонников!

Верно, но этот дом принадлежит еврею. А в наши дни можно нанести медленно действующий смертельный яд на стены. Я здесь никогда не ем.

В сентябре 1929 года Адольф Гитлер, представлявшийся художником и писателем, обратился к властям Мюнхена с просьбой улучшить его жилищные условия. Он желал иметь квартиру из десяти комнат с кухней и ванной.

Городским властям не надо было обеспечивать его жильем, достаточно было разрешить пользоваться квартирой на втором этаже дома № 16 на Принцрегентплац, которую торговец Хуго Шюле уступал Гитлеру. 18 сентября разрешение было дано "с учетом политического и социального статуса заявителя". Гитлер стал владельцем большой квартиры в модном квартале Мюнхена: девять комнат, две кухни, две ванные, две темные комнаты для хозяйственных целей. Еще в 1934 году он значился по этому адресу в городском справочнике Мюнхена, причем был указан род его занятий - "имперский канцлер".

Его дом в Мюнхене (существующий и по сей день) охранялся снаружи и внутри, вне зависимости от того, находился ли там Гитлер. Разница состояла в том, что, когда он приезжал в город, полицейские и эсэсовцы выстраивались перед домом. Когда он уезжал, удовлетворялись тем, что полицейский патруль ходил вокруг здания, иногда с собаками.

Когда Гитлер приезжал в Мюнхен, возле его дома собиралась толпа. Вероятно, фюрера видели на вокзале или при подъезде к городу, и весть о его появлении быстро распространялась по баварской столице. Задача охраны состояла в том, чтобы, когда Гитлер подъезжал, быстро очистить тротуар от прохожих, дабы он мог беспрепятственно войти в дом. Эсэсовцы проделывали это так грубо, что был издан приказ с требованием обращаться с прохожими вежливо и "отличать врага рейха от безобидного мюнхенца, который желает приветствовать фюрера".

Всех, кто жил в доме, охрана знала в лицо. Если хотел зайти посторонний, у него спрашивали документы и перепроверяли у хозяев квартиры, действительно ли они ждут гостя. Когда приезжал Гитлер, соседей просили никого к себе не приглашать. До 1939 года жители дома пользовались своими ключами. После того как Гитлера едва не убили, ключи у всех отобрали. Возвращаясь в собственный дом, они должны были позвонить, и охранник им открывал.

Чем дальше, тем меньше Гитлер чувствовал себя в безопасности. 15 марта 1932 обстреляли поезд, в котором он и Геринг ехали из Мюнхена в Веймар. 30 июля 1932 года Гитлера пытались убить в Нюрнберге. В июне 1932 года он попал в автомобильную катастрофу. Во Фрайбурге его машину забросали камнями.

Трудным был 1932 год - два тура президентской избирательной кампании, дважды избирался рейхстаг, не говоря уже о местных выборах. Гитлер переезжал из города в город в открытом "мерседесе", повсюду выступал. Иногда он попадал в окружение не поклонников, а врагов.

Мобильную охрану фюрера возглавил один из его любимцев Зепп Дитрих, в прошлом булочник и официант. Его выставили из баварской полиции за участие в пивном путче. Он вступил в СС и полностью посвятил себя службе. Дитрих загодя приезжал на аэродром, где должен был приземлиться Гитлер, чтобы убедиться, что на взлетном поле его не ждут опасные сюрпризы. Гитлера сопровождала его обычная свита - адъютанты Юлиус Шауб и Вильгельм Брюкнер, пресс-секретарь Эрнст Ханфштенгль, водители Юлиус Шрек и Эрих Кемпка…

5 июля 1930 года Гитлер приобрел для центрального аппарата партии дворец в самом центре Мюнхена на Бриннерштрассе. Когда-то там располагалась миссия Ватикана при дворе баварского короля. Стоил дворец полтора миллиона марок. Среди членов партии собирали пожертвования. Правда, многие сильно сомневались, что партии нужны дворцы… Покупку Гитлер назвал Коричневым домом, в январе 1931 года туда переселился партийный аппарат.

25 января 1932 года Гитлер распорядился принять особые меры безопасности на случай вторжения коммунистов или внезапного появления в Коричневом доме полиции. Надежных людей отбирали руководитель штурмового отряда Верхней Баварии Вильгельм Хельфер и командир 1-го батальона СС Зепп Дитрих. Предпочитали кандидатов с солидным партийным стажем, тех, кто остался без работы и ценил возможность получать какие-то деньги.

В охрану партийного дома включили людей из СА и СС. Дежурили по двадцать человек в три смены, штурмовики и эсэсовцы отдельно. Восемь - десять охранников всегда находились внутри здания в дежурной комнате. Еще шестеро охраняли вход и сад позади здания. Ночью в Коричневом доме оставались двое. Охрана присматривала и за соседними домами, с восьми вечера и до шести утра патрулировала улицы всего квартала. Охранники должны были носить форму СА или СС, не иметь украшений или каких-либо иных предметов, которые можно было принять за оружие.

Охранники были бессильны перед полицией. 13 апреля 1932 года, после запрета штурмовых отрядов, баварская земельная полиция заняла Коричневый дом и покинула его только на следующий день. 4 июля, когда было запрещено ношение униформы, полиция потребовала убрать всех охранников в форме. Днем подразделение полиции с оружием вновь захватило Коричневый дом. Охранников и аппаратчиков, которые носили форму, задержали и доставили в полицию. Потом всех освободили.

В кафе при Коричневом доме входили, предъявив партбилет. Для входа в сам Коричневый дом нужен был пропуск. Руководители партии имели пропуска красного цвета, командный состав СС и СА - желтого. Работники партаппарата могли находиться в здании только в рабочие часы.

29 февраля 1932 года из эсэсовцев сформировали команду сопровождения фюрера, который много ездил по стране. Двенадцать человек отобрали из разных подразделений СС и представили фюреру в респектабельном отеле "Кайзерхоф", где он в роли лидера партии обосновался с 3 февраля 1931 года; это была его берлинская штаб-квартира.

Гитлер отобрал себе восьмерых охранников. Пока нацистская форма была запрещена, они ходили в кожаных куртках, потом получили оружие. Те, кто вступил в СС до 30 января 1933 года, носили на правом рукаве шеврон.

Когда Гитлер возглавил правительство, он стал получать множество угроз. Минимум раз в неделю берлинская полиция фиксировала новое сообщение о намерении убить Гитлера. Часть этих сообщений, без сомнения, была сфабрикована Гиммлером. Все главари национальных социалистов переехали в Берлин и поделили министерские портфели. Его чуть ли не единственного оставили в Мюнхене, никакого поста в государственном аппарате ему не предложили. Рейхсфюрер СС хотел напомнить о себе.

Но часть угроз была подлинной. Некоторые немцы сразу оценили, насколько опасен фюрер. Кто-то собирался вручить фюреру букет цветов и сквозь цветы брызнуть ядом ему в лицо. Кто-то намеревался подсунуть ему авторучку, которая взорвется в руке. Один бывший летчик намеревался подлететь к самолету Гитлера и сбить его в полете. Полиция обнаружила тоннель под Потсдамской гарнизонной церковью, где должно было встретиться имперское правительство во главе с Гитлером. В тоннель собирались заложить взрывчатку…

Бдительный эсэсовец выявил среди посетителей имперской канцелярии бывшего офицера рейхсвера, ставшего коммунистом, - капитана Беппо Рёмера, выжидавшего удобного момента, чтобы убить фюрера… Возле дома Гитлера в Берхтесгадене охранники схватили человека в форме штурмовика, у него обнаружили оружие. Он подстерегал фюрера…

В охране Гитлера воцарилась атмосфера легкого психоза.

В день, когда должно было открыться заседание государственного совета Пруссии под председательством Германа Геринга, взволнованный полицейский чиновник позвонил первому начальнику государственной тайной полиции (гестапо) Рудольфу Дильсу: под зданием обнаружена бомба. На всякий случай Дильс арестовал всех строителей, уверенный, что среди них найдутся скрытые коммунисты.

Полиция действительно обнаружила странный предмет, похожий на небольшую торпеду. Никто не решался до нее дотронуться. Все, и полицейские, и арестованные, дрожали от страха, что здание вот-вот взлетит на воздух. Собрали специалистов по взрывчатым веществам. Выяснилось, что в этом ящике хранилась проволока еще с тех пор, как канцлером Германии был Отто фон Бисмарк.

Обо всех угрозах и попытках покушений докладывали Гитлеру, и эти сообщения накладывали отпечаток на его психику.

Фюрер обреченно говорил начальнику гестапо Рудольфу Дильсу:

Представьте себе совершенно безобидного человека, который снимает квартиру на Вильгельмштрассе. Окружающие принимают его за учителя на пенсии. Он носит очки и вообще не привлекает к себе никакого внимания. Он покупает винтовку, примеривается и в один прекрасный день стреляет в меня в тот момент, когда я выхожу на балкон…

Охраной канцлера занимались одиннадцать сотрудников отдела 1А (политического) полиции Берлина. Они несли дежурство в имперской канцелярии. Один из полицейских сопровождал канцлера, когда тот покидал здание. В машине охранник садился рядом с шофером и должен был бдительно наблюдать за прохожими и проезжающими мимо машинами.

Гитлеру этого показалось мало. По его указанию рейхсфюрер СС Гиммлер, который руководил теперь баварской политической полицией, создал дополнительную группу охраны фюрера из одиннадцати человек. Укомплектовали ее сотрудниками баварской политической полиции из числа членов партии.

Начальником группы 15 марта 1933 года сделали капитана мюнхенской полиции Йоханна Ратгенхубера, который стал одновременно адъютантом начальника политической полиции Баварии, то есть Гиммлера. Раттенхубер получил звание штандартенфюрера СС. В партию его приняли 1 мая 1933 года.

Его заместитель Петер Хёгль, тоже служивший в мюнхенской полиции, вступил в партию месяцем раньше. Прежде он состоял в баварской народной партии. В партийной характеристике оберштурмфюрера СС Хёгля, составленной 22 января 1937 года, говорилось:

"Поскольку он только выиграл от создания национально-социалистического государства, то можно предположить, что теперь он усвоил идеи национального социализма. Он считается честным товарищем, так что больше не остается политических возражений против его продвижения по службе".

Фюрер, видимо, не слишком надеялся на свою охрану. Он не ходил без оружия. Пистолет "вальтер" 6,35 мм держал в заднем кармане брюк, еще один "вальтер" калибром побольше - 7,65 мм - в кармане шинели.

Другой командой телохранителей руководил штурмбаннфюрер Бруно Геше - это была выездная охрана из рослых эсэсовцев, сначала их было полтора десятка, потом число увеличили вдвое. Они на двух "мерседесах" следовали за машиной Гитлера.

Первоначально группа Йоханна Раттенхубера действовала только на территории Баварии, где Гиммлер ощущал себя хозяином. В Берлине Гитлера охраняла "группа сопровождения СС" и сотрудники отдела 1А (политического) берлинской полиции. В столице рейха эсэсовская охрана следовала за Гитлером фактически нелегально. Однажды подозрительный Гитлер заметил какую-то машину, преследовавшую его, и приказал водителю Эриху Кемпке оторваться. Тот нажал на газ своего супермощного "мерседеса" и умчался. А в той машине сидели охранники, отправленные Гиммлером защищать фюрера.

В состав личной охраны фюрера на 13 февраля 1935 года входили: четверо полицейских, откомандированные берлинским управлением, четверо жандармов, выделенные министерством внутренних дел, тридцать один человек из "Лейбштандарта Адольфа Гитлера" и еще пятнадцать полицейских из различных земельных управлений.

В том же 1935 году группа Йоханна Раттенхубера получила право работать официально. Ей выделили два автомобиля и радиопередатчики. Телохранителям фюрера сняли особое помещение и наняли повара. Раттенхубер постоянна выбивал себе новые машины. Он докладывал, что из-за недостатка транспорта часть охранников вынуждена следовать за машиной фюрера на такси. Водители службы охраны подлежали увольнению в пятьдесят лет, на этом настаивал Раттенхубер.

Раттенхуберу поручили обеспечивать безопасность фюрера, а также имперских министров Геринга, Гесса, Геббельса и, разумеется, Гиммлера. Кроме того, его люди брали под охрану и других министров во время их поездок за границу и по стране. Численность оперативного состава службы охраны составила семьдесят шесть человек, из них шестнадцать охраняли фюрера. В состав группы входили экипажи личного и резервного самолетов фюрера, а также отдельное подразделение, которое собирало информацию о возможных террористических акциях по всей Германии.

Возник вопрос, кому будет подчиняться служба охраны. Имперский министр внутренних дел Вильгельм Фрик мечтал получить ее под свое крыло и предложил включить в состав гестапо. Раттенхубер был категорически против и сказал, что у гестапо свои задачи. Представители имперской канцелярии не хотели брать службу в свой состав по чисто бюрократическим причинам - чтобы не взваливать на себя новую работу без увеличения числа ставок в аппарате. В конце концов договорились, что расходы на службу охраны будут указаны отдельной строкой в бюджете министерства внутренних дел.

С 1 августа 1935 года служба охраны стала называться имперской службой безопасности. В октябре 1935 года ее руководителем Гитлер утвердил Генриха Гиммлера. Но Йоханн Раттенхубер не собирался подчиняться рейхсфюреру СС. Он получал приказы непосредственно от адъютантов Гитлера.

В положении об имперской службе безопасности говорилось, что каждого ее сотрудника утверждает лично фюрер. 30 октября 1935 года Гиммлер послал ему представления на первых четырнадцать человек. Гитлер их подписал, но руководитель имперской канцелярии Хане Ламмерс (руководитель аппарата канцлера Германии) отослал представления еще и Рудольфу Гессу. По распоряжению Гитлера от 24 сентября 1935 года назначение государственных чиновников требовало одобрения заместителя фюрера по партии. Так что все бумаги отправились на утверждение к Гессу.

Гиммлер постоянно сталкивался с трудностями в партийном аппарате. Рейхслейтер Мартин Борман сам хотел контролировать охрану фюрера.

В 1933 году Борман стал начальником штаба заместителя фюрера. Он годами выстраивал свое положение внутри партаппарата, пока не получил возможность влиять на положение дел во всех сферах жизни страны. 12 мая 1941 года, через два дня после того, как Рудольф Тесс улетел в Англию, Гитлер распорядился переименовать аппарат заместителя фюрера в партийную канцелярию. Мартин Борман стал секретарем фюрера и руководителем партийной канцелярии. 29 мая Гитлер распорядился наделить Бормана полномочиями имперского министра. На документах, прежде поступавших заместителю фюрера Гессу, теперь требовалась подпись руководителя партийной канцелярии.

Все государственные чиновники и военнослужащие в Германии давали клятву верности отечеству. Законодательно был утвержден следующий текст:

"Клянусь быть верным и послушным фюреру германского рейха и народа Адольфу Гитлеру, клянусь соблюдать законы и честно исполнять мои обязанности. И да поможет мне Бог".

Сотрудники личной охраны еще отдельно присягали на верность фюреру - это происходило в Мюнхене, в день поминовения старых борцов, погибших в день пивного путча 1923 года. Клятва звучала так:

"Я клянусь вам, Адольф Гитлер, фюрер и канцлер германского рейха, быть преданным и храбрым. Я обязуюсь подчиняться вам и назначенным вами командирам до самой смерти. И да поможет мне Бог".

Во время войны шеф имперской канцелярии обергруппенфюрер СС Ханс Ламмерс пытался освободить Гитлера от некоторых обязанностей (видя, что состояние здоровья того ухудшается), и в частности от необходимости самому решать судьбу каждого из охранников.

Адольф Гитлер высоко ценил шефа канцелярии, говорил:

Ламмерс руководствуется здравым смыслом, а не юридическими абстракциями. В таком духе он и решает за меня государственные дела, так что мне вообще не надо о них беспокоиться.

Но в данном случае Гитлер настоял на том, что будет лично подписывать приказ о каждом сотруднике службы безопасности, которая так и осталась самостоятельным ведомством, подчиненным лично фюреру.

В мае 1945 года Рохус Миш окончил свою службу в бункере фюрера. На протяжении многих лет он жил и работал рядом с Гитлером. Сегодня последнему живому представителю окружения диктатора 90 лет – и он хочет сохранить последние тайны

Чистым безумием, по его словам, были два музыканта, игравших на гитарах на вокзале «Кайзерхоф». «Я вышел из бункера смерти – настоящая драма, а тут эта музыка. Они играли какую-то гавайскую мелодию!» Это было 2 мая 1945 года, Берлин, около 6 часов утра. Недалеко от рейхсканцелярии солдаты французского гренадерского полка СС и немецкого вермахта продолжали гибнуть во Второй мировой войне, а Рохус Миш пытался уйти из этого ада. Ему удалось сделать это. Он остался в живых.

Часом ранее Миш, 27-летний молодой человек, окончил свою службу «фюреру, народу и отечеству» в так называемом бункере фюрера под зданием рейхсканцелярии – разумеется, в соответствии с правилами, как и полагается солдату. Он спросил у Геббельса, может ли он для него что-то еще сделать. «Господин рейхсканцлер, мы с приятелями хотели бы уйти». В этот момент Красная армия была, вероятно, всего в 200 метрах от места службы Миша, которую он нес последние 6 лет. Миш был телохранителем Гитлера и телефонистом – и одним из последних, кто покинул бункер. Он пережил всех. Он – последний свидетель.

Рохус Миш живет в доме в Берлине, в котором проживает еще одна семья. Местность немного напоминает деревню, соседи знают друг друга, здороваются – это спокойный уголок. Но только не для Рохуса Миша. Телефон постоянно трезвонит, жалуется он, а на столе опять выросла стопка писем. Письма приходят даже из Японии, Испании и США. С банкнотами и с просьбами об автографе. Совсем недавно он снова заказал пачку фотографий. Он их подписывает и отсылает по обратному адресу. На фотографиях Миш изображен в униформе, стоящим перед двумя бункерами. Этой фотографии 65 лет. Война никак не оставляет Миша.

Он родился в 1917 году в Оппельне (сегодня польский Ополе), в Верхней Шлезии. Через два года мальчик остался круглой сиротой. Он вырос у бабушки с дедушкой, после окончания школы стал рисовальщиком рекламных плакатов. В 1937 году он поступает в так называемые войска второго эшелона, на смену которым пришел гитлеровский полк СС. Во время войны с Польшей он был тяжело ранен, в ходе переговоров о передаче польских боевых позиций. После этого началось то, что Миш выразительно называет «солдатской долей».

В то время как Миш поправлялся после ранения, командир роты порекомендовал его в охрану фюрера, поскольку последний оставшийся в живых представитель немецкой семьи не должен идти на передовую. Его посадили в машину и отвезли в «квартиру фюрера» в Берлине, в рейхсканцелярию, рассказывает он. Там ему давал указания главный адъютант Гитлера. «Я так испугался. Только бы не встретить фюрера. Ведь для меня, как и для всех немцев, фюрер был именно «фюрером». Затем главный адъютант подошел к двери, а за ней стоял Гитлер. У него внутри все похолодело, рассказывает Миш, и тут Гитлер протянул ему письмо, адресованное его сестре, проживающей в Вене. «Это была наша первая встреча. Он не был монстром, не был сверхчеловеком, он стоял напротив меня как абсолютно нормальный господин. Обращался со мной очень вежливо».

Рохус Миш может вспомнить много подобных моментов, он рассказывает о них уже много лет. Подробно описывает фюрербункер и людей, которые там находились. Часто можно заметить, сравнивая интервью, что он употребляет в своих описаниях одни и те же слова. Так, как будто они впечатались в его память. Он рассказывает об этом японским туристам, которые неожиданно возникают перед дверью его дома, а также журналистам иностранных и местных газет. У него в гостях был Вилли Брандт, сообщает Миш, а также многочисленные режиссеры. Например, Гуидо Кнопп, но о нем Миш не очень высокого мнения. Почему, поведать не хочет. Как не хочет раскрыть и тайны, которой овеян последний день в бункере.

На самом деле запротоколирована каждая минута, все известно – кроме того, кто застрелил Германа Фегеляйна, женатого на сестре Евы Браун и приходившегося таким образом свояком Гитлеру. Фегеляйн был офицером связи Генриха Гиммлера при Гитлере. Он без разрешения отлучился 27 апреля из бункера. Генерал СС был арестован службой безопасности Рейха в своей берлинской квартире на Бляйбтройштрассе и 29 апреля казнен. «Приказ о расстреле Фегеляйна отдал советник уголовной полиции Хегль, представитель штандартенфюрера Раттенхубера (начальник личной охраны Гитлера. – Прим. ред.). Об этом мне стало известно от одного сотрудника службы безопасности, коллега которого и застрелил Фегеляйна. Я знаю его имя – но не скажу», – говорит Миш.

Однако сам Гитлер – в отличие от биографа Йоахима Феста – утверждал, что не отдавал приказа убить Фегеляйна. Он его просто разжаловал. Больше он ничего не может добавить. Человека, исполнившего приказ о расстреле, хоть больше и нет в живых, но тем не менее. С большей охотой Миш рассказывает о Хане Райтш, пилоте, которая не хотела вывозить детей Геббельса из Берлина, где шли бои. О том, что Йозеф Геббельс хотел спасти детей, а его жена Магда, полностью покорная воле Гитлера, предпочла убить всех шестерых. А затем стала играть в карты. О том, как Гитлер простился со всеми перед тем, как совершить самоубийство. О том, что Ева Браун после смерти так и осталась сидеть в углу дивана, голова ее была обращена к Гитлеру, «колени подтянуты к груди; на ней было темно-голубое платье с белыми кружевами на воротнике».

Ранним утром 2 мая 1945 года для Рохуса Миша все было закончено. Геббельс отпустил его со словами: «Мы знали, как жить, мы знаем, как умирать». Миш привел в негодность телефонные аппараты и покинул бункер через окно подвала. Перед этим он попрощался с техником Йоханнесом Хентшелем, который остался в бункере. Он должен был и дальше обеспечивать подачу воды и электричества в лазарет бункера. Он сказал ему «до свидания».

Свидание состоялось через 8 лет. Миш дошел до вокзала «Кайзертор» (сегодня Моренштрасе). По подземным рельсам он дошел до «Штеттинер Банхоф» (сегодня Нордбанхоф). Там он попал в плен. Среди пленных оказался и тяжело раненный личный пилот Гитлера Ханс Баур. Миш заботился о Бауре, однако тот сообщил русским на допросе, где работал Миш. Миша привезли в Москву, допрашивали, пытали, снова допрашивали. Он писал на имя наркома НКВД Берии прошение о смертной казни через расстрел. «Это письмо еще хранится в архивах, ВВС его нашел», – улыбаясь, рассказывает он. Через 8 лет, проведенных в лагерях Казахстана и на Урале, в 1953 году Миш вернулся в Берлин. Он обосновался в западной части поделенного города и начал работать в художественной мастерской своего друга. Там он и проработал до пенсии.

Спустя 60 лет Рохус Миш написал книгу о своей жизни в гитлеровской Германии «Я был телохранителем Гитлера».

РАТТЕНХУБЕР Ганс, 1897 года рождения, уроженец гор. Оберхахинг, близ Мюнхена, немец, образование среднее, член НСДАП с 1933 года, участвовал в Первой мировой войне в чине лейтенанта, с 1920 года работал в органах полиции в Баварии.

С 1933 года и до дня ареста являлся начальником личной охраны ГИТЛЕРА, группенфюрер СС, генерал-лейтенант полиции.

Арестован в мае 1945 года в Берлине.

Главный личный телохранитель Адольфа Гитлера имел высокие генеральские чины в полиции и службе безопасности, обладал немалыми властными полномочиями. Но все это не шло ни в какое сравнение с тем, что он многие годы пользовался личным доверием самого фюрера. Благодаря этим обстоятельствам Ганс Раттенхубер изучил привычки, прихоти, капризы, слабые, а вместе с тем и сильные стороны своего высокого покровителя.

Оказавшись в советском плену и рассчитывая на милость победителей, Ганс Раттенхубер написал подробный отчет о теневой стороне жизни человека, чья преступная деятельность принесла человечеству в ХХ веке неисчислимые страдания.

Вниманию читателей предлагаются фрагменты собственноручных показаний Г.Раттенхубера, данные им представителям Главного управления контрразведки “СМЕРШ” 28 ноября 1945 года.

“…Охрана ГИТЛЕРА до 1933 года осуществлялась “сопровождающей командой СС”, укомплектованной отборными эсэсовцами из числа наиболее преданных членов национал-социалистической партии, служивших в специальной эсэсовской части “Лейбштандарт Адольф ГИТЛЕР”

Это были телохранители ГИТЛЕРА в буквальном смысле слова. В “сопровождающей команде СС” были созданы три небольшие группы, численностью по 5 человек каждая, из которых, по крайней мере, одна всегда сопровождала ГИТЛЕРА.

Вскоре после назначения меня начальником личной охраны ГИТЛЕР поставил передо мною задачу организовать также личную охрану ГЕРИНГА, ГЕССА, ГИММЛЕРА, РИББЕНТРОПА, ГЕББЕЛЬСА, ФРИКА, ДАРРЕ и обеспечить безопасность его резиденций в Мюнхене и Берхтесгадене.

Осенью 1935 года я реорганизовал существовавшую охрану ГИТЛЕРА, которая получила наименование “Имперская служба безопасности”. ”Имперская служба безопасности” (РСД) была организована в качестве личной охраны ГИТЛЕРА и была подчинена только ему лично.

Все изменения в личном составе РСД производились только с ведома и санкции ГИТЛЕРА, РСД состоял на денежном и вещевом довольствии министерства внутренних дел.

Вопросы штата и повышений в званиях я докладывал начальнику канцелярии ГИТЛЕРА - ЛАММЕРС, а последний, после своего решения, докладывал для утверждения ГИТЛЕРУ.

В задачу “Имперской службы безопасности” входило:

1. Обеспечение безопасности ГИТЛЕРА во время выступлений на митингах, массовых собраниях и т.д. во внутреннем секторе охраны (примерно 50-70 метров).
2. Охрана резиденций и квартир:

ГИТЛЕРА - квартира в Берлине и с 1938 года новая имперская канцелярия, квартира в Мюнхене и резиденция в Берхтесгадене.

ГЕРИНГА - квартира в Берлине, дворец “Каринхалл” близ Берлина и вилла в Оберзальцберг.

ГЕССА - квартира в Мюнхене.

ГИММЛЕРА - квартира в Берлин-Далем, вилла в окрестностях озера Тегернзее, ставка “Хахвальд” близ гор. Антербург (Восточная Пруссия).

РИББЕНТРОПА - квартира в Берлине, дом в м. Фушль в окрестностях Зальцкаммергут (Австрия), дом графа Лендорф в дер. Штейнорт (В.Пруссия).

ГЕББЕЛЬСА - квартира в Берлине, вилла близ озера Богензее.

ФРИКА - квартира в Берлине.

ДАРРЕ - квартира в Берлине и вилла в окрестностях города.

Фон-НЕЙРАТА - резиденция в Чернинском дворце.

1. Охрана и обслуживание ставки ГИТЛЕРА.
2. Охрана ГИТЛЕРА во время его поездок.
3. Охрана ГИТЛЕРА при его выездах за границу и на фронт.
4. Охрана ГЕРИНГА, ГИММЛЕРА, ГЕББЕЛЬСА и других руководителей, которых я назвал выше.

1-й отдел РСД - осуществлял сопровождение ГИТЛЕРА, охрану Берхтесгадена и квартиры ГИТЛЕРА в имперской канцелярии.

8-й отдел РСД - нес охрану квартиры ГИТЛЕРА в Мюнхене.

9-й отдел РСД - занимался внешней охраной Берхтесгадена.

15-й отдел РСД - нес охрану служебных помещений ГИТЛЕРА в имперской канцелярии.

Я лично имел право давать указания любому органу полиции в отношении мер по обеспечению личной безопасности ГИТЛЕРА.

Это было совершенно необходимо для проведения хорошо согласованных следующих мероприятий по охране фюрера:

Охранные мероприятия при постройке жилых и служебных зданий ГИТЛЕРА

На строительство допускались рабочие, прошедшие тщательную проверку по полицейским учетам, имеющие положительную характеристику от бургомистра и руководителя местной национал-социалистической организации. При использовании иностранной рабочей силы допускалось минимальное соотношение: на 4-х иностранцев - один немец.

Во время работ происходила проверка рабочих через агентуру, завербованную из числа занятых на строительстве лиц.

Существовала строгая система пропусков, которые через неопределенные периоды времени подлежали замене.

Была высокая оплата и хорошее обеспечение рабочих, чтобы предотвратить проявление с их стороны какого-либо недовольства.

Все материалы, поступавшие на строительство, подлежали проверке, прежде чем быть использованными.

Канализационные, вентиляционные и другие трубы перед окончанием работ исследовались на предмет отыскания в них посторонних предметов. Такому же осмотру подлежали половые настилы, подвалы.

Тщательно проверялись подведенные к зданию провода и кабели с целью обнаружения возможно имеющихся среди них ложных проводов.

Стены подвергались прослушиванию специальными приборами, определяющими местонахождение посторонних тел.

Приемка здания осуществлялась государственной комиссией, в которую входили наряду с инженерами чиновники криминальной полиции.

Обслуживание и охрана служебных и жилых помещений ГИТЛЕРА

Нами была тщательно разработана инструкция, согласно которой весь обслуживающий персонал служебных и жилых помещений ГИТЛЕРА в Берлине и его имения в Бертехсгадене, а также и их родственники подлежали непрерывной проверке со стороны полиции.

Пропуска в здания менялись ежемесячно.

У каждого входа было установлено круглосуточное дежурство привратников и сопровождающих.

Чердачные помещения и крыши находились под постоянным наблюдением охраны.

Проходы от служебных помещений имперской канцелярии к личным апартаментам ГИТЛЕРА охранялись эсэсовцами из “Лейбштандарта Адольф ГИТЛЕР”. Все помещения имперской канцелярии находились под контролем сотрудников возглавляемой мною охраны РСД.

Лица, приходившие на прием без заблаговременного оповещения, пропускались только после телефонного запроса. Все посетители получали специальный листок, на котором отмечалось время прихода, ухода и количество вещей, принесенных и унесенных ими из здания.

Лица, не имевшие специального пропуска, пропускались в здание лишь в сопровождении сотрудника охраны.

Багаж сдавался для просмотра в помещение охраны, причем считалось недопустимым, чтобы это помещение было расположено в непосредственной близости к жилой части.

Прием пакетов от неизвестных лиц был строжайше запрещен. Запрещалось также хранение не вскрытых пакетов.

После окончания строительства новой имперской канцелярии в 1938 году, мне было разрешено контролировать также и содержимое пакетов, поступавших в адрес ГИТЛЕРА.

Внутренний ремонт помещений доверялся лишь особо проверенному прикрепленному персоналу, уже годами занятому на этой работе. Посторонняя рабочая сила ни в коем случае не допускалась.

Продукты питания поставлялись от строго определенных фирм, служившие которых находились под тщательным постоянным полицейским контролем. Заказ продуктов по телефону был запрещен, и продукты закупались только лицами из числа охраны, которые их лично сами доставляли на кухню. Все продукты подвергались химическому анализу.

Овощи для ГИТЛЕРА разводились в его имении в Берхтесгадене, выкапывались из земли в присутствии курьера, который их отвозил после этого для приготовления пищи.

В 1939 году после начала войны полицейская охрана района имперской канцелярии была значительно усилена, и я строго следил за тем, чтобы личный состав полицейских команд этого важного района оставался неизменным.

Примерно с 6 часов вечера и до 6 часов утра хождение посторонних лиц в непосредственной близости имперской канцелярии было строжайше запрещено. Лица, направлявшиеся по специальным пропускам в квартиру ГИТЛЕРА, включая высших партийных чиновников, обязательно сопровождались дежурным охранником.

Помимо этого, вокруг дома ГИТЛЕРА в Берхтесгадене было установлено большое количество прожекторов, которые включались все одновременно нажатием кнопки и освещали кругом большую территорию.

Кроме того, во всех помещениях, где находился ГИТЛЕР, включая даже спальню, имелся сигнал тревоги, соединенный с помещениями охраны. Нажатием соответствующей кнопки ГИТЛЕР и его адъютанты могли вызывать охрану или объявлять общую тревогу во всем районе.

В Берхтесгадене вся почта, поступавшая в адрес ГИТЛЕР, просвечивалась рентгеновским аппаратом.

Интересно заметить, что поступавшее из стирки белье ГИТЛЕР тоже подвергалось просвечиванию рентгеновским аппаратом. Обслуживающий персонал был при этом одет в свинцовую одежду для защиты от воздействия лучей.

ГИТЛЕРОМ мне была поручена также организация охраны его квартиры в Мюнхене, находившейся на 2-м этаже частного дома по площади Принца-Регента, 16.

В этих целях я произвел проверку жителей этого дома и установил за ними тщательное полицейское наблюдение.

На 1-м этаже я разместил охрану из четырех человек, хорошо знавших всех жильцов дома, на чердаке был выставлен круглосуточный пост охраны. На дымоходных трубах были установлены защитные решетки для того, чтобы предотвратить заброску в них посторонних предметов. Чердачные окна тоже были огорожены решетками и снабжены изнутри запорами. По одному ключу от всех имевшихся в доме дверных замков были переданы в распоряжение охраны.

Весь участок перед домом был огорожен проволочным забором. Перед домом и во всем его районе была учреждена круглосуточная патрульная служба. Прилегающие дома также находились под непрестанным контролем. Въезд в эти дома новых квартирантов разрешался только “имперской службой безопасности”.

Все посетители дома заносились в учетную книгу и допускались в дом лишь после телефонного запроса у того или иного хозяина квартиры. За приносимый в дом багаж, который регистрировался, владельцы квартир несли строгую ответственность.

Однако, несмотря на мои настойчивые требования, ГИТЛЕР не позволил проводить обыск лиц, посещавших этот дом. Тогда я написал специальную записку, адресованную личному адъютанту ГИТЛЕРА, в которой указал на недостаточность мероприятий по охране, но никакого ответа я так и не получил.

Охрана ГИТЛЕРА в гостиницах

Гостиницы, в которых останавливался ГИТЛЕР, находились под непрерывным контролем гестапо. Сотрудники и постоянные гости также тщательно проверялись. Этим облегчался контроль за случайными посетителями.

Прибытие ГИТЛЕРА в гостиницы было неожиданным, что исключало возможность скопления большого количества людей.

В приемной гостиницы дежурили чиновники местной криминальной полиции. Они же патрулировали по всей гостинице. Особое внимание обращалось на подвальные помещения.

Старший охраны контролировал заселение комнат, прилегающих к апартаментам ГИТЛЕРА. Комнаты рядом с ним обычно предоставлялись его адъютантам и свите.

Во время отсутствия ГИТЛЕРА его комнаты подвергались тщательному наблюдению внутри.

Если ГИТЛЕР спускался в ресторан, то шесть охранников занимали соседние столы с расчетом видеть все, что происходит в зале.

Некоторое время спустя после прибытия ГИТЛЕРА в ресторан входили ряд опытных чиновников криминальной полиции с женами - также для наблюдения за публикой.

В ночное время личная охрана несла охрану гостиницы, а городская полиция следила за всем прилегающим районом.

Исключение составляла гостиница “Дойчен Гоф” в Мюнхене во время партийных съездов. В эти дни гостиница была занята партийными чиновниками, получавшими от партийной канцелярии специальные пропуска для входа в дом. Охраной и членами СС все же осуществлялся тройной контроль пропусков.

Охрана ГИТЛЕРА в театрах

Почти во всех немецких театрах имелась “ложа фюрера”. Одновременно имелись постоянные места для полиции в целях максимально четкого контроля и наблюдения за публикой. Эти места выбирались с обеих сторон ложи и сверху над ней.

Когда ГИТЛЕР отъезжал из театра, требовалась дополнительная охрана из состава местной полиции. Места вокруг ГИТЛЕРА и в известном охранном секторе выдавались только лицам по специальным спискам. Патрули наблюдали за всеми помещениями театра, вплоть до артистических уборных.

Восьмидневные празднества в Байрейте (родина Вагнера) требовали усиленной охраны. Контролю подвергались все гостиницы, рестораны и особенно сам зал, где происходил фестиваль. Все приглашенные зрители тщательно проверялись тайной полицией еще за несколько месяцев до празднеств.

Определенные места оставлялись за сотрудниками тайной полиции. Сектор перед ложей ГИТЛЕРА был под контролем личной охраны, которая без разрешения ГИТЛЕРА к ложе никого не подпускала.

ГИТЛЕР во время этих празднеств обычно проживал в Байрейте у вдовы ВАГНЕРА - г-жи ВИНИФРИД ВАГНЕР, в доме которой бывали концерты с участием лучших артистов.

В прилегающих местностях и на дорогах периодически проводился контроль всех жителей и приезжающих.

Охрана ГИТЛЕРА на собраниях и митингах

Места собраний еще за 8 дней до начала их открытия уже были объектом охраны. Все помещения проверялись, огнетушители подлежали удалению. Тщательно обследовались потолочные перекрытия. Специальные полицейские собаки охраняли подступы к зданию. Патрульная служба действовала круглые сутки.

За 2-3 дня до собрания я лично проверял состояние проведенных охранных мероприятий. Гестапо и областное руководство НСДАП информировало меня о принятых ими мерах.

За 24 часа до начала собрания все здание еще раз основательно просматривалось и заполнялось охраной. С этого времени доступ разрешался лишь по специальным пропускам.

Устройство громкоговорителей производилось специальной командой штурмовиков под начальством группенфюрера ШЕФЕР.

Специально подобранный состав устанавливал также и прожектора. Пригласительные билеты выдавались областным руководством НСДАП. Личная охрана РСД обеспечивала безопасность ложи ГИТЛЕРА и трибуны для оратора. Вместе с ГИТЛЕРОМ в зал входило лишь небольшое количество сопровождающих лиц.

Определенные места оставлялись для фоторепортеров. Только некоторым из них разрешалось фотографировать ГИТЛЕРА крупным планом. Снимки при вспышках магния допускались только с санкции самого ГИТЛЕРА. Максимально сокращалось освещение прожекторами, так как у ГИТЛЕРА были больные глаза после первой мировой войны. Во время выступлений ГИТЛЕР всегда был потным и разгоряченным, так что после собрания он немедленно принимал теплую ванну, чтобы не простудиться.

Должен также отметить, что после покушения на ГИТЛЕРА в Мюнхене 9 ноября 1939 года, охрана начала широко применять для подслушивания микрофоны, которые за несколько дней до прибытия ГИТЛЕРА устанавливались между креслами в залах, где были намечены его выступления. Микрофоны изготавливались фирмой “Цейсс”.

Охрана ГИТЛЕРА во время поездок

А. Специальный поезд ГИТЛЕРА состоял из 15 вагонов: вагон ГИТЛЕРА, вагон имперского руководителя прессы, вагон с узлом связи, два спальных вагона, два багажных вагона, вагон для охраны, две бронеплощадки с зенитными скорострельными артиллерийскими установками калибра 20 мм, связанные между собой телефоном.

Вагон ГИТЛЕРА был довольно просторным. Начиная с 1942 года ГИТЛЕР в нем обедал во время поездок, в то время, как раньше он обычно ходил на обед в салон-вагон.

В вагоне, кроме купе ГИТЛЕРА, имелись также отдельные купе для личного его адъютанта, для адъютанта вооруженных сил и для личного слуги - штурмбанфюрера ЛИНГЕ.

Было учтено пристрастие ГИТЛЕРА часто принимать теплую ванну, для чего в его вагоне было оборудовано специальное помещение.

Одно купе в вагоне было оборудовано для него в виде небольшого служебного кабинета.

Вагон не был бронирован.

В 1944 году нами было запланировано устройство в вагоне бронированного купе для ГИТЛЕРА, однако, это мероприятие мы не успели провести.

Весь обслуживающий персонал, начиная с 1938 года, был постоянным и контролировался тайной полицией.

Все пассажиры, включая офицеров, были занесены на специальный учет имперской службы безопасности.

Так как состав сопровождающих лиц был почти всегда одним и тем же, эти задачи были значительно облегчены.

Подъездные пути и перрон строжайше охранялись службой безопасности и железнодорожной полицией.

Пассажиры сопровождались железнодорожной полицией к представителю РСД и последним - к личному адъютанту ГИТЛЕРА.

Багаж гостей из домов в поезд доставлялся чинами батальона СС в присутствии пассажиров. Каждое место багажа было снабжено точным адресом владельца. Багаж, доставленный каким-либо иным путем, в вагон не допускался. Нахождение на перроне постороннего багажа и посторонних лиц строго запрещалось.

Продукты для спецпоездов поставлялись железнодорожной компанией “Митропа” в присутствии начальника салона-вагона СА хауп-штурмфюрера КРЮКЕН. Также под тщательным наблюдением происходила заправка водой.

Ремонт вагона производился только постоянным обслуживающим персоналом. В случае направления вагона для ремонта в депо, все время при этом присутствовал комендант вагона. Для ремонта привлекались особо проверенные рабочие и инженеры.

Пустой поезд охранялся двумя сотрудниками РСД, 11 чиновниками железнодорожной полиции и 39 зенитчиками.

Маршрут держался в строжайшем секрете, причем составлялся таким образом, что нельзя было понять, когда ГИТЛЕР будет пользоваться поездом. Гостям приход ГИТЛЕР объявлялся примерно за час до этого. Зачастую ГИТЛЕР вместе с охраной входил или выходил из поезда с другого вокзала, нежели гости.

В ночное время все вагоны были заперты за исключением вагона охраны. Железнодорожные станции были закрыты, чтобы посторонние лица туда не могли пройти.

Впереди спецпоезда на определенной дистанции двигался добавочный поезд.

Если поездки совершались официально и ожидались встречи публики, то железнодорожное начальство заранее заботилось о правильном размещении встречающих.

Если ГИТЛЕР находился в ставке, то поезд через неопределенные промежутки времени перемещался со станции на станцию. Поезд все время был в состоянии готовности, что налагало зимой особые трудности на обслуживающий персонал.

Б. Поездки ГИТЛЕРА на автомашинах. ГИТЛЕР пользовался автомашинами только следующих типов: “Мерседес-Бенц”, открытая и лимузин с мотором мощностью в 150 лошадиных сил, а также вездеход марки “Штейер”.

Все машины ГИТЛЕРА были бронированы и снабжены специальными непробиваемыми стеклами.

Испытания, которые проводились периодически, показали, что броня выдерживала обстрел автоматического оружия, пулемета и не оставляла вмятин от взрыва гранат. Стекло выдерживало воздействие 7 винтовочных выстрелов в одну точку.

Эти технические показатели вполне отвечали требованиям безопасности, так как трудно было рассчитывать на длительный обстрел во время поездки.

В отношении бронирования следует заметить, что броня прикрывала все стенки машины, включая днище. При закрытом варианте крыша также имела броневую защиту.

Фары-прожектора были исключительно сильные, так что ослепляли все встречные машины, исключая, таким образом, возможность обстрела со стороны последних.

Кроме того, в машине имелось несколько небольших, управляемых вручную, сверхсильных фонарей, позволявших освещать все пространство вокруг машины. Сзади машины был также установлен сильный прожектор, при помощи которого можно было ослеплять все машины, пытавшиеся нагнать машину ГИТЛЕРА.

Машины сопровождения (их обычно было две) имели сзади светящуюся надпись: “Полиция, обгон запрещен”. Таким образом, лица, пытавшиеся обогнать конвой, подлежали привлечению к уголовной ответственности. Однако в моей практике таких случаев не было.

Подножки в машинах закрывались вплотную дверями и исключали, таким образом, возможность впрыгивания на ходу посторонних лиц. Эта мера предосторожности была проведена нами после покушения на югославского короля АЛЕКСАНДРА и французского министра иностранных дел БАРТУ. Это покушение было заснято на пленку французской кинохроникой, и фильм был специально закуплен германским правительством для детального изучения. Я лично просматривал эту кинохронику несколько раз.

Внутри автомашин ГИТЛЕРА имелись хорошо замаскированные и быстро открывающиеся кобуры для автоматов и пистолетов.

Автомобили охраны до 1941 года были вооружены каждая двумя пулеметами с 1200 патронами к каждому их них. С момента войны против Советского Союза, автомобильная охрана на время поездок получала на вооружение также автоматы и “панцерфаусты”.

Характерно, что ГИТЛЕР редко ездил со скоростью свыше 90 км в час, автомобильные поездки он любил, так как при этом отдыхал.

Следует различать поездки ГИТЛЕР секретные, когда это тщательно скрывалось от посторонних, и официальные, когда о поездке ГИТЛЕРА население знало.

При секретных поездках ГИТЛЕРА сопровождающим его лицам сообщалось лишь время отъезда, цель поездки была известна лишь ГИТЛЕРУ.

Нередко в таких случаях, уже после выезда, ГИТЛЕР сам лично намечал маршрут на карте.

Во время секретных поездок ГИТЛЕРА, светящаяся надпись на машине сопровождения: “Полиция, обгон запрещен”, закрывалась специальным щитом.

Во время езды обгон колонны посторонними машинами не допускался. Автомашинам, пытавшимся обогнать колонну, загораживали путь автомобили сопровождения.

Все скопившиеся сзади посторонние автомашины на перекрестках пропускались вперед, чтобы сохранить в тайне маршрут ГИТЛЕРА.

После 1935 года к автомашине приобрели прицеп, в который по воскресеньям нагружали продукты для поездок за город.

Во время привалов, в стороне от дороги, обычно выставляли два караульных поста.

Остановки совершались только в определенных гостиницах.

Если в виде исключения необходимо было остановиться в другом пункте, то вперед высылалась “квартирная команда” в составе двух чиновников РСД и адъютанта для заблаговременной подготовки квартиры.

Женщин в автомобильные поездки ГИТЛЕР не брал.

Особые охранные мероприятия надлежало производить при официальных поездках, так как маршрут был известен за несколько дней и население собиралось для встречи ГИТЛЕРА.

В таких случаях, за несколько дней чиновниками криминальной полиции бралась под наблюдение вся трасса. Владельцам домов давалось указание ни в коем случае не допускать в дома неизвестных лиц. Все гаражи и автомастерские просматривались с целью обнаружения там посторонних машин.

Киоски и полые колонки для афиш брались под особое наблюдение.

Устройство громкоговорителей было разрешено лишь специальной команде штурмовиков. Вывешивание лозунгов, украшений и сооружение трибуны осуществлялись под наблюдением сотрудников областного руководства НСДАП.

Для фоторепортеров и кинооператоров были отведены специальные мета, за которыми велось тщательное наблюдение.

Если по пути нужно было проезжать парк, то в таком случае в нем всегда находились чиновники полиции с собаками.

В день митинга улицы охранялись военизированными соединениями НСДАП и полицией. Чтобы предотвратить бросанье цветов, их брали у публики и затем приносили к ГИТЛЕРУ. Лиц с багажом с улиц немедленно удаляли.

Оцепление располагалось таким образом, что каждый второй охранник стоял лицом к публике, а чиновники полиции размещались среди публики и в задних рядах.

Особая осторожность была необходима на поворотах в связи с замедлением езды.

Все эти мероприятия были совершенно необходимы, так как ГИТЛЕР стоял в машине, которая ехала почти шагом. Письма передавались только охране, которая ехала на двух машинах вплотную к автомобилю ГИТЛЕРА.

Следует отметить, что ГИТЛЕР во всех случаях пользовался только своими личными автомашинами. Если ему приходилось ехать в поезде или лететь на самолете в другой город, то вся его автоколонна подтягивалась своим ходом к соответствующим пунктам.

В. Полеты ГИТЛЕРА на самолете. “Эскадрилья фюрера”, также входившая в мое подчинение (как шефа РСД), состояла из самолетов ГИТЛЕРА, ГИММЛЕРА и РИББЕНТРОПА.

Командиром эскадрильи являлся генерал-лейтенант БАУР - личный пилот ГИТЛЕРА.

Самолет ГИТЛЕРА - четырехмоторный типа “Кондор”, фирмы “Фоккс-Вульф”.

Его корабль и другие (Ю-52 и ХЕ-111) стояли в ангарах, вход в которые разрешался только членам экипажа, имеющим специальные пропуска за подписью БАУР. Ремонт или осмотр производился лишь в присутствии одного из членов экипажа. Охрану несли СС и полк “Великая Германия”.

Вначале все корабли находились на одном аэродроме, но в связи с бомбардировками после 1941 года они были рассредоточены на разных аэродромах.

Пилоты являлись высококвалифицированными летчиками, ранее служившими в “Люфтганза”. Каждый из них налетал не менее миллиона километров. Такими пилотами были: БАУР, ДОЛЬДИ, ШНЕБЕЛЕ, БЕЦ, ГЕЙН, ФРИДРИХ, ХЮБНЕР и ГЕЙЗЕЛЬБРЕХТ.

ГЕЙН потерпел аварию в декабре 1941 года на аэродроме гор. Орел, ШНЕБЕЛЕ убили партизаны в 1942 году в окрестностях Житомира, ДОЛЬДИ был сбит русскими истребителями в районе Лодзи в 1944 году.

Порядок с проверкой пассажиров и багажа был такой же, как в специальном поезде.

В самолет ГИТЛЕРА поступал только его личный багаж.

О летно-технических и пилотажных свойствах самолета ГИТЛЕРА должен подробно рассказать находящийся в плену у русских личный пилот ГИТЛЕРА – СС группенфюрер БАУР.

Мне лично о самолете ГИТЛЕРА “Кондор” фирмы “Фоккс-Вульф” известно следующее:

Крейсерская скорость корабля была равна 340 км в час, при продолжительности полета в 4 часа.

Потолок самолета мне неизвестен, во всяком случае, мы никогда не летали выше 4,5 тысячи метров, так как ГИТЛЕР плохо себя чувствовал на высоте.

Для высотных полетов в самолете для каждого пассажира имелся кислородный прибор.

“Кондор” ГИТЛЕРА имел специальное устройство, позволяющее последнему в случае опасности путем нажима кнопки открывать под собой в кабине люк, в результате вместе с сидением, на котором ГИТЛЕР был заранее укреплен ремнями, он мог вывалиться из самолета, после чего автоматически раскрывался парашют.

Это устройство, и особенно парашют, непрерывно подвергались специальным проверкам.

Самолет имел на вооружении два сверхтяжелых пулемета калибра 15 мм, установленные один в хвосте, а другой - под фюзеляжем.

Во время полетов на фронт самолет ГИТЛЕРА сопровождался эскортом истребителей в количестве от 6 до 10 машин, пилотируемых надежными “асами”.

Должен также сказать, что для ГИТЛЕРА был подготовлен новый корабль - Ю-250, имевший на вооружении 9 скорострельных пушек калибра 20 мм.

Сидение в самолете Ю-250 было защищено броневыми плитами снизу, сверху и с боков, а также снабжено непробиваемым стеклом. Там имелось такое же, как и в самолете “Кондор”, устройство для выпрыгивания с парашютом.

Самолет Ю-250 практически не был использован, так как он, вскоре после своего изготовления, в марте 1945 года был уничтожен во время бомбардировки американской авиацией на аэродроме в гор. Мюнхен.

Г. Прогулки ГИТЛЕРА пешком. До 1938 года ГИТЛЕР часто совершал прогулки пешком в гражданском платье. Особенно часто это имело место во время его пребывания в Берхтенгадене.

Эти прогулки, как правило, совершались в сопровождении двух сотрудников охраны, которые шли на некотором расстоянии от ГИТЛЕРА, в зависимости от характера прогулки и местных условий.

Естественно, что подобные прогулки совершались в особой тайне и по разным маршрутам, что помогало предотвратить возможность покушения.

После 1939 года пешком он больше уже не ходил и гулял только в своем специально огороженном и обеспеченном надежной охраной парке в Берхтесгадене.

Охрана главной ставки ГИТЛЕРА

Охрану главной ставки ГИТЛЕРА нес “батальон сопровождения фюрера” из дивизии “Великая Германия”.

Военнослужащим разрешалось посещение ставки только после предварительной регистрации в главном командовании вооруженными силами.

Машины, приближавшиеся к ставке, должны были выключать фары и включать свет в кабине для проверки пассажиров.

Пропуска сотрудников ставки подвергались ежемесячной перерегистрации.

После покушения на ГИТЛЕРА в июле 1944 года был введен обыск всех лиц, приезжавших в ставку, на предмет обнаружения оружия. Исключение составлял особый список приближенных ГИТЛЕРУ лиц.

Багаж всех без исключения лиц подвергался просмотру.

Почта, поступающая в ставку ГИТЛЕРА, подвергалась самому тщательному контролю.

Продукты питания и медикаменты для ГИТЛЕРА также тщательно контролировались, о чем покажу ниже, а сейчас перейду к вопросу о ставках ГИТЛЕРА.

Ставка “Фельзеннест” (“Гнездо в скалах”), район Эйскирхен, 35 км восточнее Рейна, представляла собой группу бункеров в районе западного вала. Она была названа “Гнездо в скалах” потому, что бункер ГИТЛЕРА был устроен в естественной скале.

Ставка “Танненберг” (“Гора, покрытая солями”) была расположена в лесистом районе Шварцвальда. Характер окружающей местности подсказал это название.

Ставка в районе Прюэ де пеш на бельгийско-французской границе получила название “Вольфсшлюхт” (“Ущелье волка”). Ставка была расположена в домах небольшого местечка. Имевшаяся там ранее церковь была снесена, чтобы она не служила ориентиром с воздуха. Кроме того, имелся бункер для ГИТЛЕРА и один общий бункер на случай воздушного нападения.

Ставка “Вольфсшанце” (“Убежище волка”) в районе Растенбурга (Восточная Пруссия) хорошо известна теперь командованию Красной Армии. Строительство этой ставки было замаскировано под видом строительных работ фирмы “Аскания-Нова”, для чего в гор. Растенбурге была открыта контора, и набирались рабочие, направлявшиеся затем по разным местам в Германию.

В 1944 году севернее этой ставки, в связи с налетами советской авиации была выстроена ложная ставка. Кроме того имелись опасения, что русские одновременно с наступлением на Восточную Пруссию попытаются высадить десант с целью захвата ставки. В связи с этим “батальон сопровождения фюрера” был увеличен и преобразован в смешанную бригаду под командованием полковника РЕМЕР, отличившегося при арестах заговорщиков 20 июля 1944 года.

Ставка “Вервольф” (“Оборотень”) в районе Винницы была замаскирована под видом дома отдыха для раненых офицеров. Для ГИТЛЕРА был выстроен отдельный бункер, в то время как для остальных сотрудников ставки имелся общий бункер. Все сотрудники ставки жили в обычных деревенских избах и частично в бараках.

Ставка “Беренхеле” (“Берлога медведя”) три километра западнее Смоленска, на автостраде Смоленск-Минск, была устроена таким же образом, как ставка в Виннице. В этой ставке ГИТЛЕР был не более двух часов, а остальное время проводил в штабе армейской группировки.

Ставка “Рере” (“Тоннель”) в районе Веснева (Галиция) была расположена в специально построенном тоннеле с железобетонными стенами и перекрытиями толщиной полтора-два метра. К тоннелю была подведена железнодорожная ветка, чтобы в случае необходимости туда мог подъехать специальный поезд ГИТЛЕРА. Тоннель был устроен у подножья лесистого холма и хорошо замаскирован сверху так, чтобы он не мог быть обнаружен авиационной разведкой.

В этой ставке ГИТЛЕР останавливался лишь на одну ночь в 1941 году во время приезда на фронт МУССОЛИНИ. Отсюда затем они вместе вылетели в Умань.

Кроме того, под маскировочным названием “Силезское строительное акционерное общество”, осенью 1943 года, было начато строительство новой ставки ГИТЛЕРА в районе г. Швейдниц (Силезия). Однако удалось провести только земляные работы, так как для окончательного строительства этой ставки требовался минимум еще один год. Почти уже было закончено строительство замка “Франкенштейн”, где должен был размещаться РИББЕНТРОП и иностранные гости, приезжающие в ставку ГИТЛЕРА.

В 1941 году, между городами Суассон и Лион (Франция) тоже имелась ставка ГИТЛЕРА, напоминающая по характеру имевшихся там строений (бункеров) ставку в районе гор. Растенбург. Эта ставка именовалась “Вест-2”.

Были начаты также строительные работы по сооружению ставок “Вест-1” и “Вест-3” в районе гор. Вандом. В 1943 году они попали в руки союзных войск в недостроенном состоянии.

Выбор места дислокации ставок производился всегда адъютантом вооруженных сил генералом ШМУНДТ и комендантом ставки полковником ТОМАС. Затем требовалось согласие возглавляемой мною “службы имперской безопаснояти”.

Наименования “Вольфсшлюхт”, “Вольфсшанце” и “Вервольф” были выбраны потому, что имя “Адольф” на древнегерманском языке означает “волк”.

В 1945 году, во время наступления РУНДШТЕДТЕ, ГИТЛЕР временно переехал в ставку в районе гор. Наугейм. Эта ставка именовалась “Адлерсхорст” (“Гнездо орла”). Ставка размещалась в замке, вокруг которого была выстроена группа бункеров, приспособленных к окружающей горно-скалистой местности.

В связи с тем, что замок модно было легко обнаружить с воздуха, в 2 км от замка в лесу было построено несколько деревянных домов, где ГИТЛЕР находился с 22 декабря 1944 года по 15 января 1945 года. Здесь имелся лишь один бункер для ГИТЛЕРА. Все строения были хорошо замаскированы деревьями так, что даже вблизи трудно было обнаружить что-либо. В замке в то время размещался фельдмаршал РУНДШТЕДТ со своим штабом.

Во всех ставках ГИТЛЕРА имелась спальная и ванная комнаты.

Если до 1944 года эти помещения размещались в деревянных бараках вблизи бункера, то после они тоже были переведены в бункер.

Постоянные испарения железобетона требовали дополнительного ввода кислорода в помещения. Баллоны кислорода располагались вне бункера, чтобы избежать последствий возможного их взрыва. Наполнение баллонов кислородом производилось под наблюдением сотрудников тайной полиции (гестапо). В помещения кислород подводился посредством свинцовых труб. Систематически проводились испытания этих баллонов по всем видам их технических показателей.

Медикаменты для ГИТЛЕРА заказывались только профессором МОРРЕЛЬ. Эти лекарства изготовлялись под наблюдением доктора МУЛЛИ сначала в Гамбурге, а затем в одном небольшом городке, названия которого я сейчас не помню, и доставлялись в ставку специальным курьером.

Минеральная вода, которую очень любил ГИТЛЕР, наливалась в бутылки только в присутствии сотрудников охраны и привозилась в ставку тоже специальным курьером.

Аналогичная картина была с доставкой продуктов питания, которые поставлялись одними и теми же формами, находившимися под постоянным контролем государственной тайной полиции.

В Виннице при содействии немецкой садоводческой фирмы “Зайденшпинер” и с привлечением организации “ТОДТ” было устроено большое огородное хозяйство, так как ГИТЛЕР, как известно, был вегетарианцем, и овощи составляли основную часть его пищи.

Начальник кухни СА - хауптштурмфюрер ФАТЕР сам выезжал в это огородное хозяйство и брал там необходимые овощи.

Таким образом, овощи поступали в кухню, минуя посторонних лиц.

Другие продукты, как-то: рис, яйца и т.д. доставлялись с армейских складов.

В этом случае тот же начальник кухни или его заместитель без предварительного уведомления, выезжали на склад и лично отбирали там продукты, неся за это полную ответственность.

Иногда некоторые виды продуктов доставлялись ГИТЛЕРУ специальным курьером из Берхтесгадена.

Охрана ГИТЛЕРА во время его выездов за границу и на фронт

В отношении поездок ГИТЛЕРА на фронт могу показать следующее:

1. Во время войны с Польшей ГИТЛЕР выезжал в район Кульмана на Висле, в г. Кельцы, на реку Сан, в район Додзи и совершил две поездки под Варшаву, в район боевых действий.
2. Во время войны с Францией ГИТЛЕР посещал фельдмаршала КЛЮГЕ в Бастони, был также в г. Лиль, на реке Ипр, в г. Дюнкерк и совершал полет в Париж, где знакомился с достопримечательностями города.
3. Во время войны с Советским Союзом в 1941-1945 гг. ГИТЛЕР вылетал в гг. Брест и Умань, в районы городов Риги и Минска, в Мариуполь к фельдмаршалу КЛЕЙСТУ, в Полтаву к фельдмаршалу РЕЙХЕНАУ и в Смоленск к фельдмаршалу КЛЮГЕ.
4. В 1943 году ГИТЛЕР вылетел в Запорожье к фельдмаршалу фон-МАНШТЕЙНУ и вторично посетил фельдмаршала КЛЮГЕ в Смоленске.

В последующее время на Восточном фронте ГИТЛЕР больше уже не бывал, за исключением одного вылета к своим войскам на реку Одер в марте 1945 года.

Должен дополнить, что ГИТЛЕР выезжал специальным поездом еще в 1940 году для осмотра французских пограничных укреплений, а в 1941 году в г. Хендей, на франко-испанской границе, для встречи с ФРАНКО. Во время одной из таких поездок (когда, точно не помню) он встречался с маршалом ПЕТЕНОМ в г. Монтуар.

За исключением совместного вылета на фронт с МУССОЛИНИ, все остальные поездки ГИТЛЕРА были проведены неожиданно и поэтому никакие подготовительные охранные мероприятия проведены не были, тем более, что ГИТЛЕР приезжал не фронт не больше, чем на несколько часов. По прибытии ГИТЛЕРА местные органы СД немедленно принимали все необходимые меры по его охране.

Некоторое исключение составляют полеты в Мариуполь и Запорожье.

В Мариуполе ГИТЛЕР ночевал в отведенном для него доме, кажется, в бывшей гостинице на берегу моря.

В Запорожье он жил два дня в помещении авиационной казармы.

В обоих случаях, при содействии отрядов тайной полевой полиции, мною были проведены необходимые охранные мероприятия в непосредственной близости к квартире ГИТЛЕРА, как-то: усиленная патрульная служба, внутренние и внешние караулы, закрытие всего прилегающего района для постороннего движения.

Более широкие мероприятия по охране мною не проводились, так как это могло вызвать ненужную шумиху.

Вследствие этих минимальных мер по охране, пребывание ГИТЛЕРА в Мариуполе осталось неизвестным для местных дителей, а в Запорожье об этом знало лишь небольшое количество лиц.

ГИТЛЕР и МУССОЛИНИ посетили в Брест-Литовске только крепость. На время посещения крепость была окружена “батальоном сопровождения фюрера” и закрыта для проникновения туда военнослужащих и гражданских лиц.

По прибытии в Умань рядом с аэродромом была разбита палатка, где фельдмаршал КЛЮГЕ доложил ГИТЛЕРУ и МУССОЛИНИ обстановку на фронте, после чего все мы выехали на автомобилях в окрестности города.

Поездка совершалась по совершенно пустой местности и мы встретили по пути лишь несколько грузовиков с итальянскими солдатами, которые были очень удивлены, увидев МУССОЛИНИ.

Во время этой поездки ГИТЛЕР два раза питался на аэродроме из солдатской кухни.

Об этом я покажу подробнее в специальном разделе, а сейчас по вопросу охраны ГИТЛЕРА считаю необходимым дополнить свои показания в отношении его заграничных поездок.

В мае 1938 года ГИТЛЕР выезжал в Италию. Для организации охранных мероприятий был создан “охранный штаб” под председательством итальянского министра внутренних дел БОКИНИ. Его заместителем являлся начальник 4-го Управления СД-СС группенфюрер МЮЛЛЕР.

Подготовка началась за несколько недель до поездки. Был проведен усиленный контроль на итало-германской границе, в морских портах, особо тщательно наблюдали за иностранцами. На дорогах к Риму, Неаполю, Флоренции (куда был намечен приезд ГИТЛЕРА) была учреждена непрерывная проверка всех проезжающих лиц. Я командировал трех своих сотрудников в Рим, Неаполь и Флоренцию для организации контакта с итальянскими органами безопасности.

Поездка совершалась по железной дороге в двух спецпоездах.

Начиная с итало-германской границы до Рима, по обеим сторонам пути были выставлены воинские части. Каждому железнодорожному чиновнику был придан сотрудник криминальной или политической полиции для контроля за работой. На паровозах находились немецкие инженеры, отвечавшие за техническое проведение поездки.

На заранее обусловленных станциях находилось тщательно отобранное “население”, - главным образом, фашистские союзы в полной форме.

ГИТЛЕР показывался у окна и отвечал на приветствия. Их вагона не выходил. На остановках личная охрана окружала его вагон и следила за поведением посторонних лиц.

В Риме ГИТЛЕРА встретили: король, наследный принц и МУССОЛИНИ. Поездка во дворец Квириналу, где были отведены апартаменты для ГИТЛЕРА, совершалась в парадных каретах. Охрана осуществлялась батальоном кирасир.

Задолго до поездки автострада была закрыта для посторонних и посыпана песком на всем протяжении пути, чтобы контролировать любое постороннее появление на дороге. Тротуары были ограждены деревянными барьерами, перед которыми были выставлены гвардейские части, за барьером находились фашистские союзы.

Окна домов были заняты полицией и зрителями по особому списку. На узких участках пути окна были закрыты и декорированы коврами и флагами.

Канализационные устройства, каналы, мосты находились под тщательным наблюдением криминальной полиции.

Гражданские лица, пользовавшиеся правом прохода к автостраде, должны были иметь серию пропусков. Утеря одного их них делала остальные недействительными.

Меры по безопасности дворца Квириналу, где останавливался ГИТЛЕР, мне неизвестны, так как неудобно было об этом расспрашивать, ибо речь шла о дворце самого короля.

В верхнем этаже над апартаментами ГИТЛЕРА проживали придворные чины, а внизу была размещена немецкая охрана во главе со мной.

На одном этаже с ГИТЛЕРОМ размещались его адъютанты БРЮКНЕР и ШАУБ.

Поездка ГИТЛЕРА по Италии (во Флоренцию и Неаполь) проводилась на итальянской автомашине “Альфа-Ромео”, водителем которой МУССОЛИНИ поставил своего личного шофера. Скорость автомашины достигала до 90 миль в час.

Машина, предоставленная в пользование ГИТЛЕРА, была обычной, она не имела брони и непробиваемого стекла. Никакого иного специального устройства на ней тоже не было, по крайней мере, я и личный шофер ГИТЛЕРА КЕМПКА не обнаружили этого при самом тщательном ее осмотре.

Охрана также ехала на автомашинах марки “Альфа-Ромео” и мотоциклах “Мото-Куцци”. До поездки шоферы несколько раз тренировались на трассе. Весь путь был закрыт для постороннего движения и усиленно охранялся итальянской полицией.

В отличие от итальянской поездки, поездка ГИТЛЕРА в Финляндию зимой 1942 года была секретной и не требовала особых охранных мероприятий, кроме тщательного сохранения тайны.

Я вылетел в Финляндию за несколько дней до прилета ГИТЛЕРА, проверил на месте состояние охраны и установил связь с финской полицией. ГИТЛЕР вылетел из своей ставки (около гор. Растенбург) и приземлился недалеко от гор. Хельсинки.

О его приезде даже не знало немецкое командование. До Хельсинки он ехал на финской машине обычного типа, так как свою не брал. Дорога шла лесом, поэтому окружающий лесной массив был заполнен войсками и криминальной полицией с собаками. По самой трассе через каждые 200-300 метров стояли посты, сообщавшие по телефону продвижение ГИТЛЕРА.

Кроме того, трасса усиленно патрулировалась полицией, посаженной на мотоциклы.

Посторонние лица, естественно, не допускались на трассу…

Ганс РАТТЕНХУБЕР”