Когда умер марат казей. Жизнь как она есть. СМИ о Великой Победе

Они были обыкновенными мальчишками и девчонками. Но им выпало родиться в необыкновенное время. В трагическое время. И оно их заставило стать героями. Дети-Герои... В память о них... Марат Казей - пионер-герой, юный партизан-разведчик, Герой Советского Союза (посмертно)...

Марат Иванович Казей родился 10 октября 1929 в деревне Станьково Дзержинского района Белоруссии. Отец, Иван Казей - коммунист, активист, прослужив 10 лет на Балтфлоте, работал на МТС, возглавлял курсы подготовки трактористов, был председателем товарищеского суда. В 1934 году был арестован за "вредительство" (реабилитирован посмертно в 1959 г.).

Мать, Анна Казей - также была активисткой, входила в избирательную комиссию по выборам в Верховный совет СССР. Также подвергалась репрессиям: была арестована дважды по обвинению в "троцкизме", но затем освобождена. Несмотря на аресты продолжала активно поддерживать Советскую власть.

После ареста мужа Анну Александровну Казей, которая заочно училась в Московском педагогическом институте имени Крупской, из вуза исключили. С дзержинской квартиры выгнали. И с работы тоже выгнали.

По этой причине детвору (в семье еще старшая сестра Елена была, а также младшие Ким и Неллочка, умершие впоследствии от болезней) разбросали по бабушкам-дедушкам. Ариадне и Марату досталась бабушка Зося - сестра деда по отцовской линии.
Марат и Ариадна Казей - будущие герои

Анну Александровну Казей выпустили из тюрьмы буквально перед самой войной. Будто заглаживая невольную вину, Анна Александровна старалась помогать партизанам. И даже приютила у себя по приказу подпольщиков советского командира под видом вернувшегося из ссылки мужа. Но доносчик выдал ее - и осенью 1941 года Анна Александровна Казей была казнена фашистами.

После смерти матери Марат со старшей сестрой Ариадной ушли в партизанский отряд имени 25-летия Октября (ноябрь 1942 г.). Ариадна пережила войну, но стала инвалидом - когда отряд выходил из окружения, она отморозила ноги, которые пришлось ампутировать. Девушке тогда было 17 лет. В дальнейшем она закончила педагогический институт, стала Героем Социалистического труда, депутатом Верховного Совета, членом ревизионной комиссии ЦК Компартии Белоруссии.

Когда на самолете ее увозили в госпиталь, командир отряда предложил лететь с ней и Марату, чтобы он продолжил прерванную войной учебу. Но Марат отказался и остался в партизанском отряде.

Впоследствии Марат был разведчиком штаба партизанской бригады им. К. К. Рокоссовского. Ходил в разведку, как в одиночку, так и с группой. Участвовал в рейдах. Подрывал эшелоны. За бой в январе 1943 года, когда, раненый, он поднял своих товарищей в атаку и пробился сквозь вражеское кольцо, Марат получил медаль "За отвагу" и "За боевые заслуги".

11 мая 1944-го года, возвращаясь с задания, Марат и командир разведки наткнулись на немцев неподалеку от деревни Хоромецкое Узденского района Минской области. Командира убили сразу, Марат, отстреливаясь, залег в ложбинке. Уходить в чистом поле было некуда, да и возможности не было - Марат был тяжело ранен. Пока были патроны, держал оборону, а когда магазин опустел, взял в руки свое последнее оружие - две гранаты, которые с пояса не снимал. Одну бросил в немцев, а вторую оставил. Когда немцы подошли совсем близко, взорвал себя вместе с врагами.

О чем думал подросток, в свои последние мгновения? О том что страшно помирать в 14 лет? О том, что не увидит больше ни отца, ни сестру? О том, что своей смертью он приблизит победу?

Скорее всего - и про то, и про другое, и про третье. А более вероятно то, что двигала им отчаянная удаль, помноженная на лютую ярость, которая свойственна только молодым, поскольку жить осталось ровно до того момента, как немцы подойдут поближе, а смерть не страшна, потому что правильно написал Гайдар еще до войны - все равно в страхе побегут враги, громко проклиная эту страну с ее удивительным народом, с ее непобедимой армией и с ее неразгаданной Военной Тайной.

Звание Героя Советского Союза Марату Казею было присвоено в 1965 году, через 21 год после гибели.

В Минске герою установлен памятник, изображающий юношу за мгновение до геройской смерти.

Награды:

Герой Советского Союза (8 мая 1965)
Орден Ленина
Орден Отечественной войны I степени
Медаль "За отвагу"
Медаль "За боевые заслуги"

Интересный факт:

Когда в 1965 году потребовался снимок для посмертного присвоения Марату Казею звания Героя Советского Союза, примерно соответствующий возрасту погибшего подростка, Ариадна Ивановна послала в Президиум Верховного Совета СССР самую качественную фотографию, которая нашлась у нее в семейном альбоме. Сделал ее добротно и на совесть за пару яиц забредший в хату к Казеям в первые дни войны немец.

Именно это фото вошло во все советские энциклопедии и учебники и стало хрестоматийным.

Внешние изображения
	, Минск, 1984.

Мара́т Ива́нович Казе́й (29 октября (19291029 ) , деревня Станьково Дзержинский район , Минская область , БССР , СССР - 11 мая , деревня Хоромицкие , Узденский район , Минская область , БССР , СССР) - белорусский и советский пионер-герой , юный красный партизан -разведчик , Герой Советского Союза (посмертно).

Жизнеописание

Отец Марата - Иван Георгиевич Казей - коммунист , активист , прослужил 10 лет на Балтфлоте , затем работал на Машинно-тракторной станции , возглавлял курсы подготовки трактористов, был председателем товарищеского суда, в 1935 году арестован "За вредительство", реабилитирован посмертно в 1959 году .

Мать - Анна Александровна Казей - также была активисткой, входила в избирательную комиссию по выборам в Верховный Совет СССР . Также, как и муж, подвергалась репрессиям: была арестована дважды по обвинению в «троцкизме », но затем освобождена. Несмотря на аресты, продолжала активно поддерживать Советскую власть. Во время Великой Отечественной войны прятала у себя раненых партизан и лечила их, за что в 1942 году была повешена немцами в Минске .

После смерти матери Марат со старшей сестрой Ариадной ушли в партизанский отряд им. 25-летия Октября (ноябрь 1942 года).

Когда партизанский отряд выходил из окружения, Ариадна отморозила ноги, в связи с чем её самолётом доставили на Большую землю, где ей пришлось ампутировать обе ноги. Марату, как несовершеннолетнему, тоже предложили эвакуироваться вместе с сестрой, но он отказался и остался в отряде.

Впоследствии Марат был разведчиком штаба бригады им. К. К. Рокоссовского . Кроме разведок, участвовал в рейдах и диверсиях . За смелость и отвагу в боях награждён орденом Отечественной войны I степени , медалями «За отвагу » (раненый, поднял партизан в атаку) и «За боевые заслуги ». Возвращаясь из разведки, Марат и командир разведки штаба бригады Ларин рано утром приехали в деревню Хоромицкие, где надо было встретиться со связным. Лошадей привязали за сараем у крестьянина. Не прошло и получаса, как раздались выстрелы. Деревню окружила цепь немцев. Ларина убили сразу. Марат, отстреливаясь, залег в ложбинке. Он был тяжело ранен. Происходило это на глазах практически у всей деревни. Пока были патроны, держал оборону, а когда магазин опустел, взял одну из висевших на поясе гранат и бросил во врагов. Немцы почти не стреляли, хотели взять его живым. А второй гранатой, когда они подошли совсем близко, подорвал себя вместе с ними.

Напишите отзыв о статье "Казей, Марат Иванович"

Примечания

Источники

. Сайт «Герои Страны ».

Отрывок, характеризующий Казей, Марат Иванович

В свежем, утреннем воздухе раздавались уже, не как прежде в неравные промежутки, по два, по три выстрела и потом один или два орудийных выстрела, а по скатам гор, впереди Працена, слышались перекаты ружейной пальбы, перебиваемой такими частыми выстрелами из орудий, что иногда несколько пушечных выстрелов уже не отделялись друг от друга, а сливались в один общий гул.
Видно было, как по скатам дымки ружей как будто бегали, догоняя друг друга, и как дымы орудий клубились, расплывались и сливались одни с другими. Видны были, по блеску штыков между дымом, двигавшиеся массы пехоты и узкие полосы артиллерии с зелеными ящиками.
Ростов на пригорке остановил на минуту лошадь, чтобы рассмотреть то, что делалось; но как он ни напрягал внимание, он ничего не мог ни понять, ни разобрать из того, что делалось: двигались там в дыму какие то люди, двигались и спереди и сзади какие то холсты войск; но зачем? кто? куда? нельзя было понять. Вид этот и звуки эти не только не возбуждали в нем какого нибудь унылого или робкого чувства, но, напротив, придавали ему энергии и решительности.
«Ну, еще, еще наддай!» – обращался он мысленно к этим звукам и опять пускался скакать по линии, всё дальше и дальше проникая в область войск, уже вступивших в дело.
«Уж как это там будет, не знаю, а всё будет хорошо!» думал Ростов.
Проехав какие то австрийские войска, Ростов заметил, что следующая за тем часть линии (это была гвардия) уже вступила в дело.
«Тем лучше! посмотрю вблизи», подумал он.
Он поехал почти по передней линии. Несколько всадников скакали по направлению к нему. Это были наши лейб уланы, которые расстроенными рядами возвращались из атаки. Ростов миновал их, заметил невольно одного из них в крови и поскакал дальше.
«Мне до этого дела нет!» подумал он. Не успел он проехать нескольких сот шагов после этого, как влево от него, наперерез ему, показалась на всем протяжении поля огромная масса кавалеристов на вороных лошадях, в белых блестящих мундирах, которые рысью шли прямо на него. Ростов пустил лошадь во весь скок, для того чтоб уехать с дороги от этих кавалеристов, и он бы уехал от них, ежели бы они шли всё тем же аллюром, но они всё прибавляли хода, так что некоторые лошади уже скакали. Ростову всё слышнее и слышнее становился их топот и бряцание их оружия и виднее становились их лошади, фигуры и даже лица. Это были наши кавалергарды, шедшие в атаку на французскую кавалерию, подвигавшуюся им навстречу.
Кавалергарды скакали, но еще удерживая лошадей. Ростов уже видел их лица и услышал команду: «марш, марш!» произнесенную офицером, выпустившим во весь мах свою кровную лошадь. Ростов, опасаясь быть раздавленным или завлеченным в атаку на французов, скакал вдоль фронта, что было мочи у его лошади, и всё таки не успел миновать их.
Крайний кавалергард, огромный ростом рябой мужчина, злобно нахмурился, увидав перед собой Ростова, с которым он неминуемо должен был столкнуться. Этот кавалергард непременно сбил бы с ног Ростова с его Бедуином (Ростов сам себе казался таким маленьким и слабеньким в сравнении с этими громадными людьми и лошадьми), ежели бы он не догадался взмахнуть нагайкой в глаза кавалергардовой лошади. Вороная, тяжелая, пятивершковая лошадь шарахнулась, приложив уши; но рябой кавалергард всадил ей с размаху в бока огромные шпоры, и лошадь, взмахнув хвостом и вытянув шею, понеслась еще быстрее. Едва кавалергарды миновали Ростова, как он услыхал их крик: «Ура!» и оглянувшись увидал, что передние ряды их смешивались с чужими, вероятно французскими, кавалеристами в красных эполетах. Дальше нельзя было ничего видеть, потому что тотчас же после этого откуда то стали стрелять пушки, и всё застлалось дымом.
В ту минуту как кавалергарды, миновав его, скрылись в дыму, Ростов колебался, скакать ли ему за ними или ехать туда, куда ему нужно было. Это была та блестящая атака кавалергардов, которой удивлялись сами французы. Ростову страшно было слышать потом, что из всей этой массы огромных красавцев людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек.
«Что мне завидовать, мое не уйдет, и я сейчас, может быть, увижу государя!» подумал Ростов и поскакал дальше.
Поровнявшись с гвардейской пехотой, он заметил, что чрез нее и около нее летали ядры, не столько потому, что он слышал звук ядер, сколько потому, что на лицах солдат он увидал беспокойство и на лицах офицеров – неестественную, воинственную торжественность.
Проезжая позади одной из линий пехотных гвардейских полков, он услыхал голос, назвавший его по имени.
– Ростов!
– Что? – откликнулся он, не узнавая Бориса.
– Каково? в первую линию попали! Наш полк в атаку ходил! – сказал Борис, улыбаясь той счастливой улыбкой, которая бывает у молодых людей, в первый раз побывавших в огне.
Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.

Марат Казей

В первый же день войны Марат увидел двоих на кладбище. Один, в форме танкиста Красной Армии, заговорил с деревенским мальчиком:

– Послушай, где тут у вас…

Глаза незнакомца беспокойно бегали по сторонам.

Марат обратил внимание ещё на то, что пистолет висел у танкиста почти на самом животе. «Наши так не носят оружие», – мелькнуло в голове мальчика.

– Я принесу… молоко и хлеб. Сейчас. – Он кивнул в сторону деревни. – А то пойдёмте к нам. Наша хата на краю, близенько…

– Неси сюда! – уже совсем осмелев, приказал танкист.

«Наверное, немцы, – подумал Марат, – парашютисты…»

Немцы не сбрасывали на их деревню бомбы. Вражеские самолёты пролетали дальше на восток. Вместо бомб свалился фашистский десант. Парашютистов вылавливали, но никто не знал, сколько их сброшено…

…В хате отдыхало несколько наших пограничников. Анна Александровна, мама Марата, поставила перед ними чугун со щами, кринку молока.

Марат влетел в хату с таким видом, что все сразу почувствовали неладное.

– На кладбище – они!

Пограничники бежали к кладбищу за Маратом, который вёл их короткой тропкой.

Заметив вооружённых людей, переодетые фашисты бросились в кусты. Марат – за ними. Добежав до опушки леса, «танкисты» начали отстреливаться…

…Вечером к хате Казеев подкатил грузовик. В нём сидели пограничники и двое пленных. Анна Александровна со слезами бросилась к сыну – он стоял на ступеньке кабины, ноги у мальчика были в крови, рубашка изодрана.

– Спасибо вам, мамаша! – пожимали воины по очереди руку женщине. – Смелого сына вырастили. Хорошего бойца!

Рос Марат без отца – он умер, когда мальчику не было и семи лет. Но отца, конечно, Марат помнил: бывший балтийский матрос! Служил на корабле «Марат» и имя сынишке захотел дать в честь своего корабля.

Анна Александровна, старшая сестра комсомолка Ада и сам Марат – вот и вся семья Казеев. Дом их – на краю села Станьково, у шоссейной дороги, что ведёт в Минск.

Днём и ночью по этой дороге громыхают вражеские танки.

Дзержинск, районный городок, занят фашистами. Уже несколько раз наведывались они и в Станьково. Ворвались в хату к Анне Александровне. Перерыли всё, что-то искали. Счастье для Казеев, что не догадались поднять половицу в сенях. Там Марат запрятал патроны и гранаты. Целыми днями он пропадал где-то и возвращался то с обоймой патронов, то с какой-нибудь частью от оружия.

Осенью Марату не пришлось бегать в школу, в пятый класс. Школьное здание фашисты превратили в свою казарму. Многих учителей арестовали, отправили в Германию. Фашисты схватили и Анну Александровну. Пронюхали враги, что она держит связь с партизанами, помогает им. А через несколько месяцев Марат с сестрой узнали: их маму гитлеровские палачи повесили в Минске, на площади Свободы.

Марат ушёл к партизанам в Станьковский лес.

…Шагает по заснеженной дороге маленький человек. На нём драная фуфайка, лапти с онучами. Через плечо перекинута холщовая сума. По сторонам – печи сожжённых хат. Каркают над ними голодные вороны.

Проходят по дороге немецкие военные машины, попадаются навстречу и пешие гитлеровцы. Никому из них и в голову не может прийти, что по дороге идёт партизан-разведчик. У него боевое, немного даже грозное имя – Марат. Нет в отряде такого ловкого разведчика, как он.

Мальчишка с нищенской сумой идёт в Дзержинск, где очень много фашистов. Марат хорошо знает улицы и здания, потому что бывал до войны в городке не один раз. Но сейчас каким-то чужим, неузнаваемым стал городок. На главной улице немецкие вывески, флаги. Перед школой раньше была гипсовая фигурка пионера-горниста. На его месте теперь стоит виселица. На улицах много гитлеровцев. Шагают, надвинув каски на лоб. По-своему приветствуют друг друга, выбрасывают правую руку вперёд: «Хайль Гитлер!»

Увлечённый выполнением задания, он не заметил, как наскочил на немецкого офицера. Поднимая оброненную перчатку, офицер брезгливо поморщился.

– Дяденька! – застонал Марат. – Подайте что-нибудь, дяденька!

…Через несколько дней партизанский отряд ночью разгромил фашистов в Дзержинске. И партизаны благодарили Марата: помогла разведка. А он уже готовился в другую дорогу, такую же опасную и такую же дальнюю. Ходить хлопчику приходилось гораздо больше, чем остальным бойцам. А опасности…

Ходил Марат в разведку и один и вместе с опытными бойцами. Наряжался подпаском или нищим и отправлялся на задание, забыв про отдых, про сон, про боль в натёртых до крови ногах. И не было случая, чтобы пионер-разведчик возвратился ни с чем, с пустыми, как говорят, руками. Обязательно принесёт важные сведения.

Марат узнавал, куда и по каким дорогам пойдут вражеские солдаты. Он замечал, где расположены немецкие посты, запоминал, где замаскированы вражеские пушки, расставлены пулемёты.

Зимой партизанская бригада разместилась в деревне Румок. Каждый день шли и шли в Румок советские люди – старики, подростки. Они просили дать им оружие. Получив винтовку или автомат, принимали партизанскую клятву. Приходили в отряды и женщины. Дозорные посты пропускали их без задержки.

Морозным утром 8 марта по дорогам, что вели в Румок, двигались большие группы женщин. Многие несли ребятишек на руках.

Женщины уже были у леса, когда к штабу на взмыленных конях подлетело трое всадников.

– Товарищ командир! Подходят не женщины – переодетые немцы! Тревога, товарищи! Тревога!

Конники понеслись вдоль деревни, поднимая бойцов. Впереди скакал Марат. Полы его широкой, не по росту, шинели развевались по ветру. И от этого казалось, будто всадник летит на крыльях.

Послышались выстрелы. Почуяв опасность, «женщины» начали падать в снег. Падали так, как это могут делать хорошо обученные солдаты. Распеленали они и своих «младенцев»: то были автоматы.

Начался бой. Над Маратом не раз проносились пули, пока он доскакал до командного пункта и укрыл коня за хатой. Здесь же беспокойно топтались ещё две оседланные лошади. Их хозяева, связные, лежали рядом с командиром бригады Барановым, ждали его приказаний.

Мальчик снял автомат, подполз к командиру. Тот оглянулся:

– А, Марат! Плохи наши дела, браток. Близко подошли, гады! Сейчас бы отряду Фурманова им с тыла ударить.

Марат знал, что фурмановцы километрах в семи от Румка. Они действительно могли бы зайти немцам в тыл. «Надо им сообщить!» Мальчик уже хотел было ползти к коню. Но комбриг обратился к другому партизану:

– Давай, Георгий! Скачи, пусть не мешкают ни минуты!..

Но связному не удалось даже выбраться из деревни. Он упал с коня – скосила пулемётная очередь. Не суждено было проскочить и второму связному.

Не спрашивая ни о чём командира, Марат пополз к своему Орлику.

– Подожди! – Баранов подошёл к нему. – Береги себя, слышишь? Скачи прямиком, так вернее будет. Мы тебя прикроем. Ну!.. – Марат почувствовал, как к его лицу прижалась колючая щека командира. – Сынок…

Стреляя по врагу, командир то и дело поднимал голову, чтобы посмотреть на поле, по которому летел крылатый конь. Всадника почти не видно. Он прижался к лошадиной шее, словно слился с Орликом. До спасительного леса оставались считанные метры. Внезапно конь споткнулся, и сердце у командира сжалось, глаза невольно закрылись. «Неужели всё?» Комбриг открыл глаза. Нет, показалось, Марат продолжал стремительно лететь вперёд. Ещё рывок! Ещё…

Все, кто наблюдал за Маратом, закричали «ура».

И всё же бригаде пришлось уйти из сожжённого села: партизанская разведка донесла, что немцы решили двинуть на Румок танки и самолёты.

Отряды покинули старые места.

Но через несколько месяцев партизаны вернулись в Станьковский лес.

Однажды пошёл Марат в разведку с комсомольцем Александром Райковичем. Ушли разведчики, да что-то долго не возвращались. В отряде забеспокоились: уж не случилось ли что? Вдруг слышат: по лесной просеке мчится машина. Партизаны схватились за оружие, думали – фашисты. А как увидели, в чём дело, рассмеялись. В офицерской штабной машине восседали Марат с Александром. Разведчики сумели в тот раз добыть ценные сведения и у врага из-под носа угнали машину.

Но когда уходили «на работу» подрывники во главе с Михаилом Павловичем, бывшим станьковским учителем, Марат сам провожал их завистливыми глазами. Давно хотелось ему сходить с Михаилом Павловичем на железную дорогу.

– Пристал ты ко мне, как репей! – сказал однажды минёр. – Вот идём сейчас к товарищу Баранову. Что он решит.

Однако и от Михаила Павловича зависело многое. Он повернул разговор так, что Баранов ответил:

– Что ж, я не возражаю, – и, обращаясь уже к Марату, сказал: – Ты, сынок, передай своему взводному наше решение и собирайся. Дорога у вас впереди нелёгкая.

В группе Михаила Павловича десять человек. Всю дорогу приходилось быть очень осторожным, пробираясь мимо вражеских постов и застав.

На второй день пути группа вышла к деревне Глубокий Лог. Там жил партизанский связной. Чтобы двигаться дальше, надо было узнать у него, не грозит ли подрывникам опасность. Идти в Глубокий Лог днём было слишком рискованно. А ждать до темноты – значило потерять много времени.

И тут Марат неожиданно предложил:

– Я схожу!

Вытащил из рюкзака лапти с онучами, изодранную шапку. Всё это он прихватил с собой на всякий случай.

Быстро переодевшись, Марат пошёл в тихую, безлюдную деревню. Партизаны старались не выпускать его из виду, в случае чего готовы были сразу прийти на выручку. Но всё обошлось хорошо. Через полчаса Марат возвратился к своим товарищам.

– Михаил Павлович! Через Глубокий Лог утром немцы проезжали. Человек сорок. Они в Васильевке теперь. На Мостищи идти нельзя: засады.

Из донесения разведки подрывники поняли: шагать и шагать им теперь обходными путями.

Шли партизаны шагом – гуськом, на расстоянии двух-трёх метров друг от друга. Ступали точно след в след. Марату приходилось прыгать, чтобы попасть в след.

Апрельский снег на дорогах стал водянистый. И ноги часто проваливались до самой воды.

Завечерело. Время от времени в небо взлетали ракеты, освещая всю округу. Тогда бойцы падали на мёрзлую землю. Марат повредил себе руку. Было больно. Он едва не вскрикнул. Лёжа на талом снегу, Марат ясно услышал метрах в десяти немецкую речь. Становилось всё холодней. Мокрые ветви обмёрзли. Когда партизаны отводили их рукой, они звенели.

Спина у Марата стала мокрой от пота, ноги подкашивались. Думал он только об одном: «Скорей бы взорвать».

Какой же счастливой показалась мальчику та минута, когда увидел он сноп искр, вылетавших из трубы паровоза. Михаил Павлович крепко стиснул мальчику локоть.

Тяжело дыша, вынырнули из темноты партизаны – они закладывали взрывчатку. Один из них передал Михаилу Павловичу что-то в руки и лёг. Рядом расположились остальные.

– Так, – произнёс полушёпотом Михаил Павлович, – так… теперь можно… Марат, держи-ка! – протянул мальчику подрывную машинку, от которой тянулся электропровод к минам. – Когда скажу– крутнёшь ручку, как я тебя учил…

Поезд шёл на большой скорости. Рявкнул гудок паровоза, и почти в тот же миг Михаил Павлович крикнул:

– Давай, Марат!

Мальчик повернул рукоятку подрывной машинки. Короткая вспышка озарила платформы и стоящие на них орудия. Гул пронёсся по лесу.

Горячей воздушной волной Марата оттолкнуло назад. Но он не отрывал взгляда от железнодорожного полотна. Вагоны с грохотом катились под откос, натыкаясь друг на друга.

– Отходи! – прозвучала команда Михаила Павловича. Пробираясь цепочкой к условленному месту, партизаны отчётливо слышали вопли искалеченных фашистских солдат.

Радость не покидала Марата всю дорогу. «Сегодня и я отомстил им!» – думал мальчик, шагая за Михаилом Павловичем.

Михаил Павлович точно видел под талым снегом все лесные тропинки. Выбирал из них те, что вели к партизанскому лагерю. Под сапогами хрустел ледок. Подмораживало. Опять хотела взять верх зима. Но уже было видно: весна скоро осилит её.

И осилила!

В мае, когда Марат Казей отправился в новую разведку, берёзы стояли усыпанные зелёным пушком. Впереди ехал начальник разведки Михаил Ларин.

…Выехали на опушку.

– На-ка, глянь, – Ларин протянул свой бинокль пареньку. – У тебя глаза поострее…

Пока разведчики ехали лесом, заметно стемнело. Выехали на опушку леса. Марат сразу же залез на дерево. Ему удалось разглядеть лежащую впереди деревеньку. По всем приметам, фашистов в ней не было. Но всё-таки Ларин решил переждать в лесу и ночью пробраться в деревню.

Деревня, казалось, вымерла: ни звука, ни огонька. Но разведчики знали: тишина бывает обманчива, особенно ночью. Марат нащупывал гранаты за поясом. А бывалый конь его ступал осторожно.

Задворками партизаны подъехали к хате, которая ничем не выделялась среди других хат. Ларин постучал рукояткой плети в окно. Никто не ответил. Было слышно, как в хлеву вздыхал телёнок.

Постучали ещё. В темноте окна проплыл огонёк свечи.

Дверь отпер старик в холщовой рубахе. Не спрашивая, кто пожаловал к нему в такой поздний час, он пропустил гостей вперёд.

– Дед, на заре подымешь нас, – сказал Ларин старому белорусу, молча стоящему перед ним с огарком свечи. – Устали мы… Да и кони пусть передохнут. Ты уж покорми их чем-нибудь.

Хозяин кивнул. Марата неудержимо тянуло ко сну. Не раздеваясь, улёгся он на жёсткой лавке.

Лишь только закрыл глаза, как Ларин затряс его:

– Скорее! Фашисты!

Марат вскочил, нашарил автомат.

– На коней и к лесу! – командовал Ларин. – Держи прямо к бору! А я правее…

Низко пригнувшись к лошадиной гриве, Марат смотрел только вперёд, на зубчатый край леса, чуть видный в предрассветной мгле. А вдогонку уже летели вражеские пули. Вдруг неожиданно застрекотал пулемёт, и конь под Маратом рухнул на землю. Не чувствуя боли от падения, Марат побежал по полю к кустам. Они были совсем близко, высокие, густые. «Только бы добежать!» Оставшуюся сотню метров мальчик уже полз – пули свистели с разных сторон.

Марат вытащил из-за пояса две гранаты, положил их перед собой.

По полю длинной цепью двигались фашисты. Шли смело: знали – в кустах всего-навсего один партизан.

Марат не знал, что Ларин не успел добраться до леса, что убит он с конём посреди поля.

У мальчика была ещё надежда, что вот сейчас вместе с ним застрочит по фашистам ещё один автомат. Выпустив длинную очередь, Марат прислушался. Нет, он остался один. Надо экономить патроны.

Враги залегли, но почему-то не стреляли. А через несколько минут цепь поднялась.

Вот она приближается к укрытию юного партизана. Уже можно различить, что в центре вышагивает офицер. Марат долго целился в него. Автомат, казалось, застрочил сам, злобно и метко. Фашисты снова ткнулись в землю. А когда они поднялись, офицера уже не было. Да и цепь заметно поредела.

Марат припал к дрожащему автомату. И тут кончились патроны! Фашисты словно почувствовали это. Они уже бежали, обходя кустарник с обеих сторон. И только теперь Марат понял: его хотят схватить живым.

Марат выждал, пока гитлеровцы подбежали совсем близко. Швырнул в них гранату. Послышались дикие крики и стоны. Теперь мальчик поднялся во весь рост:

– Берите же меня! Ну!

В кулаке Марат зажал вторую, вот-вот готовую разорваться гранату. Но не выпустил её из рук. Раздался взрыв!

От взрыва полегло ещё несколько гитлеровцев.

На то место, где «держал оборону» юный партизан-разведчик, приходят новые вёсны.

Над весело зеленеющей поляной стоит лёгкий дымок.

О чём-то хлопочут в берёзах птицы.

Там жители окрестных деревень поставили памятник.

На родину Марата, в деревню Станьково, идут и идут отряды пионеров.

Много километров проходят ребята, чтобы посмотреть на старый Станьковский парк, на реку и на хатку за рекой. В ней жил тот самый мальчик, что в свои 14 лет стал Героем Советского Союза,

За участие в боевых операциях юный партизан награждён медалью «За боевые заслуги», медалью «За отвагу», орденом Отечественной войны I степени.

9 мая 1965 года Указом Президиума Верховного Совета СССР Марату Казею посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Славное имя Марата Казея носят многие пионерские отряды.

Ежегодно 11 мая, в день гибели Марата, у его могилы собираются боевые друзья, родные, представители различных делегаций, приезжающие почтить память героя.

В Станьково в этот день приезжают пионеры школы № 54 г. Минска.

Пионерской дружине этой школы первой в Белоруссии присвоено имя Марата Казея.

В городе Минске открыт памятник юному герою.

Постановлением Совета Министров РСФСР одному из кораблей Советского флота присвоено имя Марата Казея.

Герой Советского Союза

Марат Иванович Казей родился 29 октября 1929 в деревне Станьково Дзержинского района Белоруссии.

В деревню, где жил Марат с мамой, Анной Александровной Казей, ворвались фашисты. Осенью Марату уже не пришлось идти в школу в пятый класс. Школьное здание фашисты превратили в свою казарму. Враг лютовал.

Так в самом начале самой страшной войны Марат и Ариадна останутся одни. Ему двенадцать лет, ей - шестнадцать. Когда брали маму, из карманов Марата вытряхнули четыре револьверных патрона. Но не обратили на это внимания. Или, может, пожалели мальца. А у Марата был припрятан и револьвер, знал он уже окруженцев и помогал им вместе с мамой. Вскоре их маму повесили.

После смерти матери Марат со старшей сестрой Ариадной ушли в партизанский отряд имени 25-летия Октября в ноябре 1942 года. Ариадна через какое-то время покинула отряд из-за травмы, Марату предложили продолжить учёбу, прерванную войной, но он отказался и остался в партизанском отряде. В тринадцать лет он стал полноценным бойцом.

Более того, смышлённый парнишка был зачислен во взвод конной разведки. В сохранившейся тетради личного состава отряда значится, что Марат Казей воевал ровно полтора года, день в день.

Впоследствии Марат был разведчиком штаба партизанской бригады им. К. К. Рокоссовского. Ходил в разведку, как в одиночку, так и с группой. Участвовал в рейдах. Подрывал эшелоны. За бой в январе 1943 года, когда, раненый, он поднял своих товарищей в атаку и пробился сквозь вражеское кольцо, Марат получил медаль «За отвагу» и «За боевые заслуги».

Марат ходил в шинели и гимнастёрке, которые ему были сшиты отрядным портным. На поясе всегда носил две гранаты. Одну справа, другую слева. Однажды сестра Ариадна спросила его: почему бы обе не носить с одной стороны? Он ответил как бы шуткой: чтобы не перепутать – одну немцам, другую себе. Но взгляд при этом был совершенно серьезным.

В тот последний свой день Марат и командир разведки штаба бригады Ларин, рано утром на конях приехали в деревню Хоромицкие. Ларину надо было встретиться со связным. Не мешало бы часок и передохнуть. Лошадей привязали за сараем у крестьянина. Ларин направился к связному, а Марат зашел к своим знакомым и попросил позволения прилечь, но чтобы ровно через час его разбудили. Он даже не снимал шинель и не разувался. Не более чем через полчаса раздались выстрелы. Деревню охватывала цепь немцев и полиции. Ларина уже в поле догнала пуля. Марат успел достичь кустов, но там и пришлось принять бой.

Это происходило практически на глазах у всей деревни. Потому все и стало известно. Сначала строчил автомат. Потом рванула граната. Немцы и полицаи почти не стреляли, хотя многие падали и уже не поднимались. Хотели, значит, взять живым, ведь видели, что забежал в кусты и стал отбиваться подросток. Потом взорвалась вторая граната. И все затихло. Так, погиб 14-летний Марат Казей.

Марата, Ларина и еще одну партизанку, которую облава застала в деревне, хоронили с почестями.

Из приказов по бригаде имени Рокоссовского, изданных в 1944 году, Марату посвящено четыре. Три – с объявлением благодарности за выполнение боевых заданий. Четвертым – предписывалось считать Марата героически погибшим в неравном бою с немецко-фашистскими захватчиками 11 мая 1944 года в деревне Хоромицкие.

Весной 1945-го в Беларусь возвращается сестра Марата. Страшную весть сообщила еще в Минске мамина сестра. В тот же вечер девушка уехала в Станьково. Первый памятник Марату установлен на месте его гибели, на опушке леса. Но в 1946 тело Марата решили перевезти в Станьково.

Ариадна Ивановна после войны стала педагогом в 28-й минской школе. Она многое сделала, чтобы о подвиге ее брата знали школьники. В 28-й школе был открыт музей имени Марата Казея.

А в родной деревне героя Станьково Дзержинского района Минской области его именем названа средняя школа и создан музей. Каждый год 9 мая учащиеся школы проводят торжественную линейку возле мемориала Марата Казея.

Для увековечения памяти Марата многое сделал журналист Вячеслав Морозов, работавший собственным корреспондентом «Пионерской правды». Он рассказал школьникам о подвиге юного бойца, написал и издал книгу о жизни Марата Казея «В разведку шел мальчишка».

Писатель Станислав Шушкевич тоже написал книгу про Марата Казея, которую назвал "Отважный Марат".

Марат Иванович Казей

Ошибка создания миниатюры: Файл не найден Марат и Ариадна Казей - будущие Герои
Период жизни	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Прозвище	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Псевдоним	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Дата рождения
Дата смерти
Принадлежность	СССР 22x20px СССР
Род войск	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Годы службы	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Звание	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Часть	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Командовал	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Должность	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Сражения/войны
Награды и премии
Связи	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
В отставке	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Автограф	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Жизнеописание

Напишите отзыв о статье "Казей, Марат Иванович"

Примечания

Источники

Отрывок, характеризующий Казей, Марат Иванович

– И что же нам теперь делать? – мысленно «стуча зубами», спросила я.
– Помнишь, когда ты показала мне твоих первых чудищ, ты ударила их зелёным лучом? – уже опять вовсю озорно сверкая глазами, (опять же, быстрее меня очухавшись!), задорно спросила Стелла. – Давай – вместе?..
Я поняла, что, к счастью, сдаваться она всё ещё собирается. И решила попробовать, потому что терять нам всё равно было нечего...
Но ударить мы так и не успели, потому что паук в тот момент резко остановился и мы, почувствовав сильный толчок, со всего маху шлёпнулись на землю... Видимо, он притащил нас к себе домой намного раньше, чем мы предполагали...
Мы очутились в очень странном помещении (если конечно это можно было так назвать). Внутри было темно, и царила полная тишина... Сильно пахло плесенью, дымом и корой какого-то необычного дерева. И только время от времени слышались какие-то слабые звуки, похожие на стоны. Как будто бы у «страдавших» уже совсем не оставалось сил…
– Ты не можешь это как-то осветить? – я тихо спросила Стеллу.
– Я уже попробовала, но почему-то не получается... – так же шёпотом ответила малышка.
И сразу же прямо перед нами загорелся малюсенький огонёк.
– Это всё, что я здесь могу. – Огорчённо вздохнула девчушка
При таком тусклом, скупом освещении она выглядела очень усталой и как бы повзрослевшей. Я всё время забывала, что этому изумительному чудо-ребёнку было всего-то ничего – пять лет!.. Наверное, её такой временами серьёзный, недетский разговор или её взрослое отношение к жизни, или всё это вместе взятое, заставляло забывать, что в реальности она ещё совсем малюсенькая девочка, которой в данный момент должно было быть до ужаса страшно. Но она мужественно всё переносила, и даже ещё собиралась воевать...
– Смотри, кто это здесь? – прошептала малышка.
И вглядевшись в темноту, я увидела странные «полочки», на которых, как в сушилке, лежали люди.
– Мама?.. Это ты, мама??? – тихонько прошептал удивлённый тоненький голосок. – Как же ты нас нашла?
Я сначала не поняла, что ребёнок обращался ко мне. Начисто позабыв, для чего мы сюда пришли, я только тогда поняла, что спрашивают именно меня, когда Стелла сильно толкнула меня кулачком в бок.
– А мы же не знаем, как их зовут!.. – прошептала я.
– Лия, а ты что здесь делаешь? – прозвучал уже мужской голос.
– Тебя ищу, папочка. – Голоском Лии мысленно ответила Стелла.
– А как вы сюда попали? – спросила я.
– Наверняка, так же, как и вы... – был тихий ответ. – Мы гуляли по берегу озера, и не видели, что там был какой-то «провал»... Вот мы туда и провалились. А там ждал вот этот зверь... Что же будем делать?
– Уходить. – Постаралась ответить как можно спокойнее я.
– А остальных? Ты хочешь их всех оставить?!. – прошептала Стелла.
– Нет, конечно же, не хочу! Но как ты собираешься их отсюда забирать?..
Тут открылся какой-то странный, круглый лаз и вязкий, красный свет ослепил глаза. Голову сдавило клещами и смертельно захотелось спать...
– Держись! Только не спи! – крикнула Стелла. И я поняла, что это пошло на нас какое-то сильное действие, Видимо, этому жуткому существу мы нужны были совершенно безвольными, чтобы он свободно мог совершать какой то свой «ритуал».
– Ничего мы не сможем... – сама себе бурчала Стелла. – Ну, почему же не получается?..
И я подумала, что она абсолютно права. Мы обе были всего лишь детьми, которые, не подумав, пустились в очень опасные для жизни путешествия, и теперь не знали, как из этого всего выбраться.
Вдруг Стелла сняла наши наложенные «образы» и мы опять стали сами собой.
– Ой, а где же мама? Ты кто?... Что ты сделала с мамой?! – возмущённо прошипел мальчик. – А ну немедленно верни её обратно!
Мне очень понравился его бойцовский дух, имея в виду всю безнадёжность нашей ситуации.
– Дело в том, что здесь не было твоей мамы, – тихо прошептала Стелла. – Мы встретили твою маму там, откуда вы «провалились» сюда. Они за вас очень переживают, потому что не могут вас найти, вот мы и предложили помочь. Но, как видишь, мы оказались недостаточно осторожными, и вляпались в ту же самую жуткую ситуацию...
– А как давно вы здесь? Вы знаете, что с нами будут делать? – стараясь говорить уверенно, тихо спросила я.
– Мы недавно... Он всё время приносит новых людей, а иногда и маленьких зверей, и потом они пропадают, а он приносит новых.
Я с ужасом посмотрела на Стеллу:
– Это самый настоящий, реальный мир, и совершенно реальная опасность!.. Это уже не та невинная красота, которую мы создавали!.. Что будем делать?
– Уходить. – Опять упорно повторила малышка.
– Мы ведь можем попробовать, правда? Да и бабушка нас не оставит, если уж будет по-настоящему опасно. Видимо пока мы ещё можем выбраться сами, если она не приходит. Ты не беспокойся, она нас не бросит.
Мне бы её уверенность!.. Хотя обычно я была далеко не из пугливых, но эта ситуация заставляла меня очень сильно нервничать, так как здесь находились не только мы, но и те, за кем мы пришли в эту жуть. А как из данного кошмара выкарабкиваться – я, к сожалению, не знала.
– Здесь нету времени, но он приходит обычно через одинаковый промежуток, примерно как были сутки на земле. – Вдруг ответил на мои мысли мальчик.
– А сегодня уже был? – явно обрадованная, спросила Стелла.
Мальчонка кивнул.
– Ну что – пошли? – она внимательно смотрела на меня и я поняла, что она просит «надеть» на них мою «защиту».
Стелла первая высунула свою рыжую головку наружу...
– Никого! – обрадовалась она. – Ух ты, какой же это ужас!..
Я, конечно, не вытерпела и полезла за ней. Там и правда был настоящий «ночной кошмар»!.. Рядом с нашим странным «местом заточения», совершенно непонятным способом, повешенные «пучками» вниз головой, висели человеческие сущности... Они были подвешены за ноги, и создавали как бы перевёрнутый букет.
Мы подошли ближе – ни один из людей не показывал признаков жизни...
– Они же полностью «откачаны»! – ужаснулась Стелла. – У них не осталось даже капельки жизненной силы!.. Всё, давайте удирать!!!