Проблемы в личной жизни сотрудника КГБ обернулись для Советского союза одним из крупнейших шпионских скандалов эпохи холодной войны и депортацией 105 дипломатов из Великобритании в сентябре 1971 года. После этих событий СССР так и не удалось ни восстановить свою агентурную сеть, ни призвать к ответственности перебежчика. В то время, как история с Лялиным гремела во всех западных СМИ, в Советском союзе скандал прошел незамеченным.
Долгое время считалось, что 34-летний офицер КГБ Олег Лялин выдал шпионскую сеть и диверсионные планы СССР в Великобритании в обмен на собственную неприкосновенность, после того, как его поймали пьяным за рулем. Но недавно открытые архивные файлы плотно сотрудничавших в 60-70-х ФБР, ЦРУ и MI5 показывают, что акция против советской агентурной сети готовилась несколько лет и была тщательно спланирована. Но именно пьяная выходка недовольного MI5 Лялина, который к тому времени уже несколько месяцев был двойным агентом, заставила начать операцию раньше срока.
Позже Лялин прошел и курс подготовки для работы в Пятом управлении КГБ, которое отвечало за контрразведывательные операции и боролось с идеологическими диверсиями. Лялина обучали партизанским тактикам, радиокоммуникациям, парашютированию и работе со взрывчатыми веществами.
Последующие 10 лет советский агент провел в Великобритании, собирая информацию о ландшафте удаленных территорий, удобных для высадки десанта. Он также вербовал информаторов и агентов, которых в случае необходимости можно было "активировать". Формально он числился рядовым сотрудником торгпредставительства в Лондоне. Все это время в России у него оставалась жена.
Как позже рассказывал британским контрразведчикам сам Лялин, советские спецслужбы планировали создать ситуацию в стране, которая бы показала несостоятельность армии и привела к политическому кризису. По свидетельствам Лялина, в разработках КГБ был план о заражении радиоактивными веществами воду в заливе Холи-Лох, расположенной в южной части Шотландии. В то время там располагалась база американского флота, а радиация должна была загрязнить не только море, но и через грунтовые воды источники питьевой воды на берегу. Но приказ об исполнении этого плана так и не был отдан.
Двойной агент
Есть несколько версий, почему Лялин пошел на сотрудничество с британскими спецслужбами. Но все источники сходятся в одном – главной причиной был его роман с секретарем торгового представительства Ириной Тепляковой.
Когда эта история попала в прессу, журналисты были уверены, что Лялин выдал информацию о советских агентах только после своего задержания за езду в нетрезвом состоянии.
В советской хронике скандал не освещали, но в редких изданиях середины 90-х можно найти упоминания , что агенты MI5, узнав о романе Лялина с женой его начальника, шантажом вынудили сотрудничать с британской контрразведкой в мае 1971-го. Угрожая выдать секрет Лялина КГБ и его оставшейся в России жене, спецслужбы в течение нескольких месяцев получали от Лялина рапорты и имена других "шпионов". По еще одной версии Теплякова была завербованным агентом британской контрразведки.
В архивах MI5 и ФБР говорится, что Лялин, разочаровавшись в своей работе и браке, сам пришел в спецслужбу весной 1971-го. В обмен на информацию о планах Москвы он выторговал себе неприкосновенность и депортацию. Лялин планировал уехать из Лондона в Россию, где бы потребовал у жены развод, а, чтобы "заслужить уважение у коллег" в Москве, выпросил у MI5 статус персоны нон-грата.
Вопреки заголовкам в западной прессе о "супершпионе" Олеге Лялине, агенты американских и британских спецслужб между собой с издевкой называли его максимум "посыльным". За десять лет в КГБ Лялин не поднялся выше звания капитана, и никаких особо важных дел ему не поручали. А когда его обговоренная высылка в Россию начала затягиваться, он попался пьяным за рулем.
Сразу же после ареста советское торговое представительство внесло за Лялина залог в 50 фунтов, но к суду, который должен был состояться спустя несколько дней, он уже пропал из поля зрения КГБ. По необъяснимым причинам Лялин уехал из полицейского участка без сопровождения или охраны. Дома шпион собрал все свои записи и сразу же связался с MI5. Долго уговаривать Теплякову уйти из семьи тоже не пришлось.
Спустя три недели МИД Британии заявил о высылке 105 официальных советских представителей. В ответ на это из СССР выслали 18 британских дипломатических работников.
Бывший начальник советской контрразведки Олег Калугин в своих мемуарах рассказывал , что вскоре после инцидента разъяренный глава КГБ Юрий Андропов лично отдал приказ о ликвидации Лялина. Но агентам так и не удалось его найти – Лялину и Тепляковой выдали новые документы и, по некоторым данным, изменили внешность.
Задолго до Лялина
По свидетельствам засекреченного источника в британских спецслужбах, сама операция против советской агентурной сети в Великобритании готовилась и тщательно продумывалась за много месяцев до появления Лялина в дверях MI5. Внутри контрразведки она получила название FOOT. Эту информацию позже подтвердил глава Отдела национальной разведки ФБР Е.С. Миллер.
Начиная с середины 50-х британские спецслужбы стали замечать "плавное, но пугающее увеличение количества сотрудников российской разведки". Активно следить за действиями советских официальных представителей в Великобритании начали с 1968 года. Почти 80% всех ресурсов агентства до середины 70-х тратилось на программы по противодействию шпионажу и саботажу внутри Великобритании.
В рассекреченных архивах говорится, что спецслужбы долгое время не могли убедить высшее руководство страны принять какие-либо действия в отношении советских шпионов, даже когда Лялин сотрудничал с MI5 уже несколько месяцев. Именно из-за инцидента с пьяной ездой правительство Британии все-таки решилось на массовую высылку.
Олег Лялин передал британцам все, над чем работал почти десять лет: детальное описание мест возможной высадки десанта и подробные характеристики завербованных им информаторов. Часть этих сведений сотрудникам MI5 уже удалось добыть самостоятельно, и данные совпали.
"У нас нет оснований сомневаться в надежности информации, предоставленной Лялиным, а также в нем как в источнике", – писали во внутренней корреспонденции сотрудники MI5 американским коллегам из ЦРУ. Информация от Лялина вскоре оказалась и на столах советника по нацбезопасности США Генри Киссинджера, а позже – и у президента Ричарда Никсона.
Лялин раскрыл советских агентов и информаторов в посольстве США в Лондоне, внутри исследовательского отдела нефтяной компании SHELL, многих международных организаций, также он сдал агентов разведки КГБ, работавших на территории США, Канады и Колумбии.
Поймать советским спецслужбам Лялина так и не удалось. По информации британских спецслужб, он скончался в 1995 году "после продолжительной болезни". Чем именно болел мужчина, британцы не уточнили.
Многим кажется, что теперь мы знаем о деятельности советских спецслужб буквально всё. В Интернете легко найти списки учебных заведений, где готовили и продолжают готовить разведчиков, о специфике работы под прикрытием можно прочесть в мемуарах как вышедших на заслуженную пенсию по выслуге лет, так и сбежавших на Запад сотрудников. Ощущение такое, что тайн уже не осталось, обо всех аспектах деятельности отечественных спецслужб написаны если не книги, то газетные статьи. Но одна страница в летописи тайной войны откроется ещё не скоро – та, что повествует о 13-м отделе, занимавшемся диверсионной деятельностью и убийствами. Корреспондент «Нашей Версии» попытался хоть немного приоткрыть завесу, опущенную над самым засекреченным подразделением советской разведки.
Об отделе, занимавшемся ликвидацией неугодных лиц на территории СССР и за рубежом, известно совсем немного. Какие-то сведения есть в мемуарах бежавших на Запад сотрудников КГБ. Ещё немного информации удалось получить благодаря разговорившимся на старости лет сотрудникам спецслужб, в начале 90-х оказавшихся на территории бывших советских республик. Многие из этих людей почувствовали себя брошенными на произвол судьбы и, не чувствуя себя более обязанными хранить тайны советских времён, делились ими с журналистами.
Всей правды мы с вами не узнаем никогда: по указу президента России от 14 января 1992 года «О защите государственных секретов Российской Федерации» вся документация, касающаяся деятельности «отдела возмездия», засекречена на 75 лет. Наш материал основан на беседах автора с несколькими бывшими высокопоставленными сотрудниками КГБ, волею судеб доживавших последние годы жизни в Крыму, а также на воспоминаниях историка спецслужб и литератора Георгия Северского, автора всем известного «Адъютанта его превосходительства».
Отсев был достаточно велик: с задачей, как правило, полностью справлялись не более 50% выпускников. Многие из тех, кто прекрасно освоил теорию, просто физически не могли убить человека. Таких, естественно, из КГБ не увольняли, просто поручали другую работу.
До начала 90-х на Западе даже не предполагали, что в Комитете госбезопасности действует целый отдел, в задачи которого входят убийства и прочие акции устрашения и возмездия. О том, что советские спецслужбы занимаются физическим устранением неугодных, известно, конечно же, было. Но никто не мог и предположить, что этим занимается специализированная структура, в которую входили учебные заведения, огромный штат научно-технической, медицинской и прочей обслуги.
О 13-м отделе миру поведал ушедший на Запад в сентябре 1971 года майор КГБ Олег Лялин. Офицер бежал из лондонской резидентуры, опасаясь разоблачения и расправы. По собственному признанию, он был потрясён рассказом Олега Калугина о том, как в действительности ушёл из жизни известный перебежчик Олег Пеньковский. Предателя якобы не расстреляли, а сожгли живьём в печи крематория.
Вообще-то, Лялин был человеком отнюдь не робкого десятка: специалист по рукопашному бою, прекрасный снайпер и парашютист, он всю сознательную жизнь занимался физическим устранением оппонентов советского режима, в основном в странах Запада. Сам Лялин говорил, что ему довелось ликвидировать не один десяток человек. На тот момент Лялин числился за отделом «В» («Возмездие») Первого главного управления (ПГУ) КГБ СССР, который был образован в 1969 году вместо старого 13-го отдела, расформированного после бегства офицеров Хохлова и Сташинского (последний известен благодаря своему непосредственному участию в убийстве Степана Бандеры).
Почему, собственно, 13-й? Об этом у комитетчиков ходила легенда. Всего в ПГУ было 17 отделов. С 1-го по 10-й включительно, а также 17-й занимались конкретными странами: кто-то США и Канадой, кто-то Латинской Америкой и т.д. 11-й – связями с разведками стран соцлагеря, с румынской Секуритатей, немецкой Штази и другими. 12-й назывался «ветеранским», в нём работали эксперты, за плечами которых было несколько десятилетий службы в органах. Как правило, все эти люди числились в различных научно-исследовательских институтах и в миру считались обычными учёными. 14-й отдел ведал разработкой технических средств проведения операций: оружием, тайнописью, фотокамерами, там же готовились яды и противоядия. 15-й отдел являлся архивом ПГУ, а в 16-м работали шифровальщики и дешифровальщики.
По теме
Так вот, легенда гласила, что «ликвидаторов» собирались сделать 1-м отделом, но якобы Юрий Андропов, имевший непосредственное отношение к формированию ПГУ, человек не без юмора, предложил дивесантам-убийцам 13-й номер. Мол, чтоб нечистая сила хранила. Но вышло наоборот: 13-й считался самым неудачливым подразделением ПГУ, в отделе была самая большая текучесть кадров, а тут ещё участились случаи перебежек. В общем, отдел расформировали.
Подготовкой убийц и диверсантов занялся новообразованный отдел (управление) «В», позже трансформированный в 8-й отдел управления «С» («Нелегалы»). Отдел «В» имел более широкую специализацию, чем его предшественник, который за глаза называли отделом мокрушников. В его функции стали входить подготовка и проведение диверсий в различных коммунальных службах, на транспорте и на объектах связи внутри страны и за рубежом, вербовка особо ценных агентов и ещё множество ранее несвойственных функций.
Готовить сотрудников стали более целенаправленно. На их подготовку был полностью переориентирован учебный центр в Балашихе, а срок учёбы специалиста вырос с полугода до трёх лет. Правда или нет, сказать сложно, но ветераны вспоминали и такой специфический момент: всем выпускникам, которые должны были в дальнейшем работать «ликвидаторами», предстояли «экзамены». Нужно было успешно осуществить одну ликвидацию, после чего выпускник считался полноценным сотрудником. Операции проводились как внутри СССР, так и на Западе.
Олега Лялина англичане из Ми-5 завербовали примерно за полгода до его бегства. Вербовали его как обычного сотрудника посольства, не подозревая об особой форме его деятельности. И только после того, как Лялин передал первую информацию, стало ясно, с кем в Ми-5 действительно имеют дело.
Агент сообщил о планах проведения диверсий в Лондоне, Вашингтоне, Париже, Бонне, Риме и других столицах западных государств, а также о том, что практически в каждой европейской столице сотрудникам отдела «В» было приказано «держать на мушке» не только отдельных политиков, бизнесменов и общественных деятелей, но и бывших перебежчиков, эмигрантов первой и второй волн, а также… сотрудников советских посольств и даже коллег-агентов, чтобы в случае возникновения критической ситуации немедленно их ликвидировать.
Сведения настолько потрясли англичан, что они поначалу в них не поверили и посвятили в них своих американских коллег – что Ми-5 всегда делала только в особенных случаях. Американцы, в свою очередь, немедленно не только предложили Лялину полковничье звание и хорошо оплачиваемое место в Лэнгли, но и пообещали решить все вопросы по переезду на Запад его родственников. Лялин отказался: он не собирался бежать на Запад, рассчитывая, видимо, как можно дольше проработать двойным агентом. Но нервы сдали уже через полгода.
Англичане разжились такой информацией, какой не обладали как минимум четверть века. На основании данных, полученных от Лялина, из Великобритании выслали 105 (!) сотрудников советского посольства, а также советских граждан, постоянно работавших в Соединённом Королевстве. 90 сотрудников КГБ и ГРУ в Лондоне были выдворены из страны. Ещё 15 человек, находившихся в отпуске в Советском Союзе, получили уведомление, что обратный въезд им запрещён. Ни до, ни после такой масштабной высылки не производилось.
Более того, Лялин поведал о завербованных им и его коллегами агентах из числа британских подданных, которые могли бы обеспечивать поддержку нелегалам из отдела «В». Помимо этого английской стороне передали список организуемых нашими диверсий: планы затопления лондонского метро, взрыва станции раннего оповещения о ракетном ударе в Файлингдейле (Северный Йоркшир), уничтожения стратегических бомбардировщиков класса V на земле и нападения на другие военные объекты. Но это ещё что! Советские агенты под видом посыльных и курьеров должны были разбрасывать в редакциях газет, офисах партий и министерств бесцветные ампулы с ядом, которые убивали каждого, кто на них наступал.
Когда речь зашла о предоставлении Лялину британского подданства, прокуратура Соединённого Королевства проинформировала палату общин, что беглый майор рассказал немало полезного об «организации диверсий на территории Великобритании и подготовке ликвидации лиц, которые считались врагами СССР». После бегства Лялина отдел «В» был вновь расформирован, а его сотрудников отозвали из зарубежных резидентур в полном составе. Небывалое для КГБ мероприятие.
Отдел расформировали, но подготовка агентов-убийц продолжалась. На базе 13-го и отдела (управления) «В» был создан 8-й отдел управления «С» ПГУ. О деятельности новой структуры мы знаем ещё меньше, чем о его подразделениях-предшественниках. Известно, пожалуй, только об одной из операций, получившей кодовое название «Тоннель». Провели её в 1984 году. Ученикам-студентам доверили подготовку и проведение убийств 10 подозреваемых в шпионаже в пользу США и Израиля граждан Польши, СССР и Чехословакии.
Такого массового количества убийств уличённых в шпионаже вне судебного протокола в Советском Союзе не было с конца 40-х годов. Обычно подозреваемых либо сразу арестовывали, судили и отправляли в советские тюрьмы, либо обменивали на пойманных советских агентов, либо – если у тех была дипломатическая неприкосновенность – выдворяли за рубеж. Но в рамках «Тоннеля» решено было провести несколько показательных «ликвидаций», чтобы закрепить полученные агентами знания на практике.
Отобрали 12 потенциальных жертв, уличённых в шпионаже в пользу США и Израиля. Их велели ликвидировать «студентам». В итоге 10 человек были убиты, а двоим, действовавшим в СССР, удалось скрыться (впоследствии их арестовали, судили и расстреляли). При выполнении операции один спецагент погиб – разбился, упав с крыши девятиэтажного дома.
Балашихинский учебный центр действует и сегодня, теперь там расположена учебная школа управления по борьбе с терроризмом.
В жизни и творчестве петербургских поэтов город играет совершенно особую роль. Для Олега Лялина Петербург–Ленинград был живым существом, собеседником, источником энергии и вдохновения. Порой он ощущал город как камерное, интимное пространство, порой - как проекцию России или модель мироздания. В его городе-палимпсесте спрессованы разные культурно-исторические пласты, а поэтическая память, нарушая привычную хронологию, в одном и том же месте может спонтанно разыграть сцены из петровского или пушкинского времени - и блокады Ленинграда.
Олег Павлович Лялин (1937–2010) родился в клинике им. Д.О. Отта, рядом со Стрелкой Васильевского острова - позже Стрелка станет главной мифической точкой в его личной городской топографии. Дом, где жили его родители, где он провел несколько первых лет жизни и куда вернулся в юности, находится на углу Среднего проспекта и бывшей Съездовской, а ныне Кадетской линии. Беззаботное детство длилось недолго: вскоре началась война, блокада, голод. В раннем возрасте Олег потерял обоих родителей (отец с фронта не вернулся, мать погибла, когда ему было семь лет). Ощущение сиротства и бездомности, мерцающий в глубинах памяти образ матери, опыт скитаний по «ленинградским трущобам» позднее найдут отражение в его стихах. В детском доме, куда его поместили после войны, мальчику посчастливилось встретить чутких педагогов, о которых он навсегда сохранил добрые воспоминания. В школьные годы он начал заниматься спортом, отдавая особое предпочтение боксу как благородному способу постоять за себя и защитить слабых. Именно в детском доме он усвоил жесткие принципы, которым не изменял никогда, часто в ущерб собственным интересам: прямота, нередко граничащая с резкостью, щедрость, презрение к любым, подлинным или мнимым, компромиссам с совестью, абсолютное пренебрежение бытовой стороной жизни и культ дружбы. Он многих очаровывал, увлекал, вдохновлял, другим казался наивным идеалистом.
Олег Лялин окончил 141-ю среднюю школу, а летом 1956 г. был призван в армию. Первые четыре месяца службы он провел в Казахстане - в его дневнике сохранились откровенные записи о беспорядочности и бессмысленности легендарной кампании по освоению целинных земель. Спасением оказался перевод в авиацию, в Эстонию. Вернувшись после армии в родной город, он поступил в Горный институт. Многие годы Лялин проработал во ВНИМИ (Всесоюзном научно-исследовательском маркшейдерском институте) на Васильевском острове, где конструировал приборы для испытания горных пород. Но - параллельно с профессиональным интересом к земным недрам в нем постоянно пульсировало желание проникнуть в иные, нематериальные сферы бытия, разгадать законы Вселенной и свое предназначение. В 1970-х гг. он начинает заниматься йогой, увлекается восточной философией, экспериментирует с традиционной медициной. В 1990 г. духовные поиски приводят его к Сахаджа-йоге, и он становится активным последователем основательницы этого направления, Шри Матаджи Нирмала Деви.
Он никогда не выходил из дома без тетрадки и ручки. Спонтанно возникавшие в его сознании стихотворные строки он часто записывал на бегу, в метро или во время долгих прогулок по городу, в путешествиях по Кавказу или по Волге, почти всегда указывая место и точное, вплоть до секунд, время их создания.
Стихи Олега Лялина - это диалог с миром, попытка понять себя, обратить в слова те вибрации и информационные потоки, которые ощущаются на уровне интуиции. И, несомненно, творчество давало ему ощущение свободы и преодоления физических, идеологических, бытовых, географических и иных пределов. Его поэзия свидетельствует о том, что и в тоталитарном пространстве мертвых слов, готовых формул и ложных смыслов человек всегда имеет возможность отринуть предлагаемые правила игры и остаться верным своему личному мироощущению, эмоциям, языку. Среди его постоянных мотивов были Петербург; война, блокада, Победа; космос и всепроникающая субстанция духа; русская культура; поэзия; мудрость природы, оттеняющая человеческое безумие; личная судьба и круговорот российской истории. Ряд стихов был написан к встречам с одноклассниками-детдомовцами (это своего рода печальная советская вариация лицейских годовщин Пушкина). Лялин постоянно читал стихи, биографии любимых поэтов (среди которых особое место занимал Сергей Есенин), работы по филологии, сам экспериментировал с различными стихотворными формами и жанрами (сонет, венок сонетов, поэма, хайку), интересовался стихотворным переводом.
В 2018 году в издательстве "Симпозиум" вышла книга стихотворений О. П. Лялина
В первом Главном управлении Крючкову поручили курировать европейские оперативные отделы, архивный отдел, информационно-аналитическую службу и отдел по сотрудничеству с разведками социалистических стран.
Начало службы Крючкова в разведке совпало с печальными для КГБ событиями. Едва он перебрался в новый кабинет, как в Англии произошел невиданный провал.
В первых числах сентября 1971 года к англичанам ушел офицер лондонской резидентуры советской разведки Олег Лялин. Это стало для англичан желанным поводом для массовой высылки советских разведчиков. Англичане давно выражали неудовольствие раздутыми штатами советских представительств в Лондоне.
Советских дипломатов в Англии было много больше, чем английских в Москве. Англичане справедливо подозревали, что настоящих дипломатов среди них немного. И верно - резидентуры КГБ и ГРУ, военной разведки разрослись в немалой степени за счет людей, желавших пожить в прекрасном городе Лондоне. Считается, что в Англии осело больше разведчиков, чем в Соединенных Штатах. И британская контрразведка просто не в состоянии была за ними уследить.
Генерал-майор госбезопасности Виктор Георгиевич Буданов в 1971 году находился в Лондоне в своей первой загранкомандировке. Он рассказывал:
После перехода Лялина на их сторону мы знали: что-то последует, но никогда не думали, что против нас будет предпринята акция таких масштабов. В истории разведки такого не было. А меня отправили из Англии еще до официального объявления о высылке.
Вы работали непосредственно с Лялиным?
Не в этом дело. Беда состояла в том, что Лялин знал больше, чем хотелось бы, о моей работе. А работа у меня шла интересная. Не зря англичане меня и по сей день к себе не пускают…
И вы взяли и уехали?
Не я уехал, а меня отправили наши товарищи. Третьего сентября исчез Лялин. А одиннадцатого сентября я уплыл на теплоходе «Эстония». Погода была штормовая…
А вы чувствовали особый интерес со стороны англичан? За вами следили больше обычного?
Меня без внимания не оставляли. Бывали случаи, когда в слежке участвовали одновременно до девяти машин британской контрразведки, и мы имели возможность выявить все девять. Я работал в посольстве, но у меня не было дипломатического прикрытия, потому что в 1969 году англичане уже ограничили наш дипломатический состав, и я поехал не с дипломатическим, а со служебным паспортом. Так что был уязвим для местной контрразведки.
Лялин занимал крупный пост в резидентуре?
Он был рядовым оперативным сотрудником, официально работал в торгпредстве старшим инженером. Но так сложилось, что он знал об одной моей важной связи, которая довольно успешно разрабатывалась нами…
А что послужило поводом для его ухода к англичанам?
Позднее, когда я занялся вопросами безопасности разведки, мы работали над портретом потенциального перебежчика из нашей среды, используя и информацию, которой у нас, к сожалению, было уже очень много по этой части.
Лялин, в отличие, скажем, от бежавшего позднее к англичанам полковника Гордиевского, не был сложившимся агентом. Он был очень импульсивным человеком, много пил. А когда человек постоянно пьет, вся психическая структура подвергается изменениям. Ему свойственны неадекватная реакция, повышенная возбудимость.
Лялина задержала британская полиция за нарушение правил уличного движения. Думаю, что это был предлог. Если речь идет о сотруднике иностранного посольства, такие задержания редко происходят без участия контрразведки. Или же контрразведчики тут же ставятся в известность и подключаются.
Английская контрразведка могла знать - да наверняка знала! - о его романе с сотрудницей торгпредства, замужней женщиной… Они Лялина задержали и поговорили с ним, я думаю, основательно. Такие разговоры строятся по обычной схеме. Вот мы знаем, что у тебя роман на стороне. Если об этом станет известно, тебя вернут домой, уволят из КГБ, выбросят на улицу, вся карьера рухнет…
Не думаю, что он сразу принял решение. Скорее, обещал подумать. Его продержали в полиции до утра. Если бы он решился, его бы сразу отпустили. Потому что время имеет значение: нельзя, чтобы агент выпал из поля зрения своей службы, чтобы его начали искать сотрудники резидентуры.
А его продержали до утра. За ним ездил наш консул, забрал его, привез в посольство. Как назло, не оказалось на месте руководителя резидентуры, человека, которого Лялин уважал. А его заместитель к нему относился предвзято - не сошлись характерами.
И заместитель резидента сказал ему то, о чем Лялина предупреждали англичане: ты - такой-сякой, тебе здесь делать нечего, собирай вещи, в двадцать четыре часа мы тебя вернем на родину. Это было как раз то, чего делать нельзя. Даже если человек попадает в беду, даже если он оказывается на крючке, надо отнестись к нему по-человечески. Моя работа показала, что в таких ситуациях нужно больше доверия, это оправдывает себя. А после такого разговора Лялин принял окончательное решение - ах так! И ушел…
Старший инженер советского торгпредства, он же сотрудник лондонской резидентуры, майор Олег Адольфович Лялин в Москве работал в отделе «В» (разведывательно-диверсионном) первого Главного управления КГБ. Отдел «В» занимался вербовкой агентуры для подрывных акций на случай войны и выявлением объектов, на которых можно будет устроить диверсии.
Лялин был по профессии моряком. Он окончил 101-ю разведывательную школу и курсы усовершенствования офицерского состава первого Главного управления. В лондонской резидентуре он отвечал за подготовку диверсионной работы в портах и на морских коммуникациях.
Он сообщил англичанам планы диверсионной работы в Англии на случай войны. После провала Лялина отдел «В», существовавший на правах самостоятельного управления, Сахаровский расформировал, личный состав сократил и включил в состав управления нелегальной разведки. Подразделение стало именоваться 8-м отделом управления «С».
24 сентября англичане выслали из страны сто пять советских граждан. Лялин выдал всех, кого знал, и резидентуру пришлось формировать заново. Англичане ввели квоты на советских работников и направить в Лондон столько же людей, сколько там было, не удалось.
Вслед за англичанами выслали большую группу разведчиков французы, а потом и некоторые другие страны.
Хотя провал произошел на участке, который курировал Крючков, к нему претензий не было: он только что пришел. Более того, эта история открыла ему путь к креслу руководителя разведки. Сахаровского раньше времени отправили на пенсию. Начальником первого Главного управления назначили Мортина, но вскоре стало ясно, что это промежуточное решение.
Крючков пробыл первым заместителем начальника разведки три года - столько ему понадобилось для того, чтобы освоиться и разобраться в новом деле. А история с массовой высылкой из Англии помогла ему понять, какой ущерб его ведомству и ему лично может нанести всего один перебежчик.
Такие массовые высылки случались и позднее. В апреле 1983 года из Франции по обвинению в шпионской деятельности в одночасье были выдворены почти полсотни советских дипломатов. Акцию одобрил тогдашний президент Франции Франсуа Миттеран. Говорят, что он даже сам отобрал сорок семь фамилий из сотни «кандидатур», представленных ему контрразведкой.
От ответной акции Москва воздержалась.
Советское правительство приняло решение не «раскручивать» скандал, поскольку французами были представлены обширные и совершенно бесспорные доказательства того, что «дипломаты» в течение многих лет профессионально - и весьма успешно - занимались добыванием секретной военно-технологической информации.
Да и вообще портить особые отношения с Францией не хотелось. Когда речь шла о других странах, советские руководители не были столь снисходительны…
После бегства Лялина Андропов потребовал разработать ответную программу переманивания сотрудников иностранных спецслужб с тем, чтобы они не только передавали в Москву секретную информацию, но и перебирались потом в Советский Союз. Андропов был готов выделять перебежчикам дачи, квартиры и большие деньги. Ему нужен был сильный пропагандистский ответ на постоянные побеги офицеров КГБ. На Запад убегали самые надежные, самые проверенные чекисты.
В 1972 году Андропов поднял статус внешней контрразведки, придав ей статус управления в составе первого главка.
Главная задача управления «К», - говорил председатель КГБ, - это проникновение в спецслужбы противника с тем, чтобы обеспечить безопасность нашей разведки.
Начальником управления назначили генерала Виталия Константиновича Боярова. Но через год Адропов назначил Боярова заместителем начальника второго (контрразведывательного) Главного управления КГБ. Боярова писатель Юлиан Семенов вывел в роли генерала Константинова, еще одного героя книги «ТАСС уполномочен заявить», по которой был поставлен многосерийный фильм.
Место Боярова во внешней контрразведке занял Олег Калугин, которого Андропов тогда привечал.
Один из отделов управления «К» отвечал за обеспечение внутренней безопасности комплекса помещений в Ясенево и личного состава. Иногда возникали неприятные ситуации. Например, кто-то из офицеров-разведчиков крал у товарищей часы или меховые шапки. Искать преступника приходилось самим, не привлекая коллег из других подразделений КГБ или тем более милиции.
Генерал Калугин был склонен к авантюризму. Его люди предложили с помощью палестинцев выкрасть из Бейрута оперативного сотрудника ЦРУ.
Андропов запретил это делать:
Представьте, что ваша затея лопнет. Или о ней станет известно американцам. Тогда жди беды. У них возможностей для похищения наших сотрудников побольше. Это будет война разведок.
«Я убил бы его своими руками»
Один из советских разведчиков бежал на Запад, можно сказать, у меня на глазах. В феврале 1979 года я, еще будучи студентом МГУ, поступил на работу в журнал «Новое время», а осенью бежал наш собственный корреспондент в Японии Станислав Александрович Левченко, он же сотрудник токийской резидентуры внешней разведки, майор.
О причинах его бегства ходили разные слухи. Одни говорили, что он не поладил со своим начальником - заместителем резидента, который ел его поедом. Я имел удовольствие впоследствии познакомиться с этим бывшим начальником - глаза у него были пугающие. Другие уверяли, что Левченко, избалованный жизнью в комфортной Японии, не хотел возвращаться к советской жизни. Сам он, уже оказавшись в Америке, написал книгу, изложив в ней сложные религиозные и идеологические мотивы своего побега.
Наше редакционное начальство таскали на Лубянку. Редакторов журнала укоряли за то, что они не уследили, допустили такой прокол, хотя не они подобрали себе корреспондента и не они его посылали за границу. Как всегда бывало в таких случаях, главному редактору позвонили из КГБ и сказали: к вам придет такой-то, оформляйте его корреспондентом в Токио.
Корреспондентский пункт «Нового времени» в столице Японии входил в перечень должностей, которые секретным постановлением ЦК КПСС были отданы внешней разведке КГБ.
В те годы большинство наших корреспондентов за границей были в реальности сотрудниками КГБ и в меньшей степени ГРУ.
В больших зарубежных корпунктах ТАСС и АПН им полагалось фиксированное количество мест. Что касается телевидения и радио, то здесь КГБ доставалось место или второго корреспондента, или оператора. А газетные корреспонденты - за исключением «Правды» - по большей части были разведчиками.
В журнале «Новое время» в семидесятые-восьмидесятые годы, когда я там работал, всякий сотрудник, начиная с машинисток, знал, что из дюжины корпунктов, кажется, только два принадлежали собственно журналу. Один из них потом тоже передали КГБ.
И открывались новые корпункты тоже в зависимости от нужд Комитета госбезопасности. Главный редактор писал секретную бумагу в ЦК КПСС такого содержания: «Просим открыть корпункт в такой-то стране, и приписывал „с КГБ СССР (в скобочках ставилась фамилия зампреда) согласовано“.
А политбюро принимало решение об открытии корреспондентского пункта газеты или журнала в такой-то стране с замещением этой должности офицерами КГБ СССР.
Среди разведчиков были способные люди, которые не только выполняли свои обязанности в резидентуре, но еще много и с удовольствием писали для журнала. Попадались офицеры, которые не могли написать даже короткой заметки. Не знаю, что они делали в разведке, если не были в состоянии четко сформулировать свои мысли и изложить их на бумаге. Помню «собственного корреспондента», который за весь срок загранкомандировки не написал ни одной заметки в журнал. Зачем было посылать его под журналистским прикрытием, если соответствующая контрразведка не могла не заметить, что «корреспондент» ничего не пишет?..
Даже если «собкор» не присылал в редакцию ни строчки, жаловаться никто не пытался.
Знаю только, что мой отчим, Виталий Александрович Сырокомский, в бытность первым заместителем главного редактора популярной в те годы «Литературной газеты», позвонил заместителю председателя КГБ по кадрам и твердо сказал, что присланный ему на роль корреспондента разведчик по деловым качествам никуда не годится и провалит дело, потому что не справится с газетной работой.
В «Литературную газету» примчался испуганный генерал, заместитель начальника разведки по кадрам, и выложил ему на стол пачку объективок:
Выберите, кто вам по душе.
Виталий Александрович благоразумно отказался листать личные дела разведчиков, но попросил прислать человека, способного писать, что и было сделано…
Станислав Левченко, насколько я помню, писал совсем неплохо. Решив бежать, он не стал обращаться к японцам, зная, что они никому не дают политического убежища, а связался с американцами. Они его сразу вывезли из Японии. Он дал громкие показания, назвав имена видных японских политиков и ведущих журналистов, работавших на Советский Союз.
В реальности они не были шпионами, поскольку не владели государственными секретами и не давали подписки работать на советскую разведку. В политике и в прессе они проводили линию, благоприятную для Москвы. Иначе говоря, принадлежали к числу «агентов влияния», о которых потом будет говорить председатель КГБ Владимир Александрович Крючков.
Станислав Левченко утверждал, что советская разведка располагала в Японии двумястами агентами. Среди них фигурировали бывший член правительства, деятели оппозиционной социалистической партии, несколько членов парламента и специалисты по Китаю: от резидентуры в Токио требовали тогда во что бы то ни стало помешать сближению Японии и Китая.
По словам Левченко, советские разведчики уговорили одного члена парламента организовать депутатскую ассоциацию дружбы с Верховным Советом СССР. Он получал деньги от КГБ (но ему об этом не говорили) на издание ежемесячного журнала. Левченко также заявил, что и влиятельная социалистическая партия Японии субсидируется КГБ. Это делается через «фирмы друзей», которые получали выгодные контракты от советских внешнеторговых организаций, а взамен перечисляли на счет соцпартии пятнадцать-двадцать процентов прибыли.
Заодно Левченко рассказал, что в Японии советские разведчики передавали наличные представителю нелегальной филиппинской компартии в чемодане с двойным дном.
Это похоже на правду. Начальники региональных отделов первого Главного управления лично отвечали за передачу денег коммунистическим партиям в странах, которые курировали.
После бегства Левченко Крючкову пришлось полностью сменить состав резидентуры в Токио и японского отдела в центральном аппарате. Так происходило после каждого провала.
Я знал молодых разведчиков-японистов, которые благодаря этому смогли поехать в Токио на освободившиеся в резидентуре места. И я встречал опытных сотрудников японского направления советской разведки, которым бегство Левченко сломало карьеру: они лишились возможности ездить за границу, их убрали с оперативной работы, перевели на работу малоинтересную. Они считали свою жизнь сломанной.
Один бывший начальник Левченко после товарищеского ужина сказал мне:
Если бы он мне попался, я убил бы его собственными руками.
Я посмотрел на него и понял: он бы это сделал…
В пятидесятые годы, после очередного побега чекиста на Запад, перебежчика заочно приговаривали к высшей мере наказания, и сменявшие друг друга председатели КГБ отдавали приказ уничтожить предателя. Но совершить убийство в другой стране, да еще если человека охраняют, совсем не просто. Потом такие приказы были отменены, чтобы не рисковать своими разведывательными возможностями.
Впрочем, перебежчики все равно не верили, что их не станут искать, и остаток жизни проводили в страхе перед внезапным появлением бывших товарищей по КГБ.
Во всяком случае, бывший начальник управления нелегальной разведки генерал-майор Юрий Иванович Дроздов написал в своей книге: «Приговор, вынесенный ему, остается в силе, и никакие конъюнктурные поблажки не отменят его».
Дроздов имел в виду полковника Олега Антоновича Гордиевского (он исполнял обязанности резидента в Англии), чье бегство в 1985 году стало самым громким провалом советской разведки.
В третий отдел Олега Гордиевского взял Дмитрий Иванович Якушкин, который сделал блистательную карьеру в разведке.
Потомок декабриста, воспетого Пушкиным, он прошел войну, окончил экономический факультет МГУ и в пятидесятые годы работал помощником министра сельского хозяйства Ивана Александровича Бенедиктова, ярого сталиниста. В 1959 году Хрущев, недовольный Бенедиктовым, отправил его послом в Индию. Якушкина из Министерства сельского хозяйства взяли в КГБ. Он сделал быструю карьеру в разведке. После побега Олега Лялина возглавил третий отдел.
В начале декабря 1974 года его пригласил Андропов, лежавший в больнице, и сказал, что предстоит командировка в Соединенные Штаты: Якушкина отправили резидентом в Вашингтон. Это одна из самых завидных должностей в разведке. Резидентура в Нью-Йорке не уступает вашингтонской ни по значению, ни по численности, но столичная резидентура считается головной.
В памяти разведчиков Дмитрий Якушкин остался человеком, совершившим невиданный промах. В советское посольстве подбросили пакет с секретными документами и предложением о сотрудничестве. Якушкин решил, что это провокация, и велел отдать пакет полиции. Оказалось, что предложение было подлинным. Советская разведка лишилась важнейшего источника информации, инициативник был арестован.
После возвращения генерал Якушкин руководил первым (американским) отделом первого Главного управления. Он умер сравнительно рано. Его жена переводила американских писателей, а сын стал последним пресс-секретарем президента Ельцина…
Олег Гордиевский работал на британскую разведку несколько лет. Никто ничего не подозревал.
Юрий Михайлович Солоницын, который потом возглавил секретариат Крючкова, вспоминал:
Знаете, я с Гордиевским в одном отделе работал. Ну с Гордиевским - я и думать не думал! Я был секретарем партийной организации, он был моим замом по оргработе. Мы и выпивали вместе. К нему и вопросов не возникало. На семинарах блестяще выступал, все знал, логика, мышление, цитаты… А он уже был агентом.
Кандидатура Олега Гордиевского рассматривалась руководством разведки, когда освободилась должность резидента в Лондоне. 17 мая 1985 года его вызвали в Москву на собеседование. Но, обманув следивших за ним чекистов, он сумел убежать из Москвы.
Крючков не хотел раньше времени посвящать в свои дела второе Главное управление (контрразведку). Поэтому делом Гордиевского занимался полковник (позднее генерал) Виктор Георгиевич Буданов, который в те годы руководил службой внутренней безопасности в управлении внешней контрразведки первого Главного управления КГБ.
Относительно Гордиевского у вас не было прямых доказательств, поэтому он не был сразу арестован? - спросил я Буданова.
Прямых не было. Косвенные свидетельства того, что он связан с британской разведкой, были. Поэтому иначе действовать мы не могли. Его отпустили, а дальше другие - не мы! - допустили ошибки. Он человек толковый, имел варианты отступления, одним из них воспользовался.
Вы его срочно вызвали в Москву… Теоретически он мог испугаться вызова и сразу перейти к англичанам.
Мог. Но в этом и состояло наше искусство. Это же не так просто делается: приезжай, Олег, поговорим. Была разработана целая оперативная комбинация, которую мы блестяще осуществили. И он приехал. Хотя боялся, подозревал, сомневался. Но приехал!
Как был разоблачен Гордиевский, по-прежнему можно лишь гадать. Судя по всему, его выдал новый агент советской разведки Олдрич Эймс, кадровый сотрудник ЦРУ. Как раз весной 1985 года он предложил свои услуги вашингтонской резидентуре первого Главного управления КГБ.
Он, надо понимать, назвал Гордиевского, но Крючков и его подчиненные колебались. А вдруг Эймс - это подстава и американец сознательно сеет сомнения в отношении честных офицеров? Поэтому приняли соломоново решение: Гордиевского вызвали в Москву и попытались на него надавить. Если он ни в чем не виноват, то достаточно будет извиниться и вернуть его на службу. А если в чем-то признается, значит, и агент будет пойман, и надежность Эймса установлена.
В Москве за Гордиевским следили, рассчитывая, что он вступит в контакт с англичанами. Но он был осторожен. Потом его зазвали на дачу и, как уверяет Гордиевский, то ли напоили, то ли подсыпали какого-то зелья. Во всяком случае, требовали во всем признаться. Он не признался, и Крючков с подчиненными оказались в патовой ситуации. Сообщения Эймса было недостаточно для того, чтобы посадить полковника внешней разведки. А никаких других доказательств его предательства не было. Гордиевскому позволили остаться на свободе. Он воспользовался беспечностью своих соглядатаев, связался с англичанами, и они его вывезли из страны.
Пятнадцать офицеров КГБ были наказаны за побег Гордиевского. Начальник третьего отдела будущий генерал Виктор Грушко получил выговор от председателя КГБ Виктора Михайловича Чебрикова.
Крючков предпочитал не наказывать тех разведчиков, которые провинились, но исправились. Он очень снисходительно относился к своим людям, если они, перебежав на Запад, потом возвращались. Ему было выгоднее сделать вид, что его разведчика похитили, чем признаться, что проверенные чекисты могут запросто изменить своему долгу. Сотрудникам разведки говорили, что их не подвергнут наказанию, если они покаются.
Так поступили с сотрудником внешней разведки Виталием Юрченко, который, находясь в 1985 году в командировке в Италии, связался с американцами. Они вывезли его в Соединенные Штаты. Одна из причин побега состояла в том, что у него был роман с женой одного советского дипломата. Юрченко полагал, что она присоединится к нему. Но она его выгнала.
Юрченко многое рассказал американцам, в том числе сообщил, что на КГБ работает бывший сотрудник ЦРУ Эдвард Ли Ховард, но впал в депрессию. Все получилось совсем не так, как он надеялся. 2 ноября прямо из ресторана, где он обедал с опекавшим его американцем, Юрченко приехал в советское посольство и сказал, что американцы три месяца накачивали его наркотиками, но не смогли сломить волю советского разведчика… 6 ноября его на самолете «Аэрофлота» в сопровождении офицеров резидентуры отправили домой.
Крючков предпочел сделать из него мужественного героя, выдержавшего все испытания и бежавшего из вражеского плена, хотя кадровым разведчикам это не понравилось. Они считали Юрченко предателем и не понимали, как его можно награждать и поощрять.
Я занимался Виталием Сергеевичем Юрченко, - вспоминал генерал Буданов. - Это был самый сложный период. Я-то знал, что это предатель, а здесь разыгрывалась определенная игра, и ощущение собственной беспомощности было очень сильным. Правда, попутно мы решили одну проблему. Нам нужно было отозвать в Москву одного человека, но так, чтобы он ничего не заподозрил. Так мы оказали ему доверие - ввели в состав группы, которая доставила Юрченко в Москву.
Генерал Буданов имел в виду подполковника Валерия Мартынова, который в вашингтонской резидентуре работал по научно-технической линии, а по прикрытию был атташе по вопросам культуры. Он получил орден Красной Звезды, но у заместителя резидента по внешней контрразведке возникли сомнения. Когда он поделился ими с центром, ему ответили, что сомнений мало, и предложили отправить Мартынова в Москву.
А тут сотрудник ЦРУ Олдрич Эймс предложил свои услуги советской разведке. И сразу назвал имя Мартынова как агента ЦРУ, боясь, что тот может его выдать американцам. Судьба подполковника Мартынова была решена…
Вот в такие дьявольские игры постоянно играла разведка. И такой род занятий много говорит о людях, которые посвятили свою жизнь разведке. Она вербовала агентов в спецслужбах противника, чтобы узнать, кто является предателем в собственных рядах.
Убрать предателя…
Надо признать, что 13-му отделу не везло. В 1954 году на Запад сбежал сотрудник отдела капитан Николай Хохлов, которому было поручено уничтожить одного из лидеров Народно-Трудового Союза (НТС) Георгия Околовича; в 1961-м в ФРГ сдался властям агент отдела Богдан Сташинский, признавшийся в убийстве Льва Ребета и Степана Бандеры; через десять лет из лондонской резидентуры скрылся капитан Олег Лялин, завербованный английской МИ-5.
Ни с Хохловым, ни со Сташинским полковник Лазаренко, к счастью, знаком не был, а вот Лялина знал.
На допросе в британских спецслужбах Лялин наболтает такого, чего и в страшном сне не приснится. Якобы тот самый отдел, в котором ему пришлось служить, готовил диверсии в Лондоне, Вашингтоне, Париже, Бонне, Риме. Особенно он упирал на Англию. Мол, советские чекисты собирались затопить лондонское метро, взорвать станцию раннего оповещения о ядерном ударе в Северном Йоркшире, уничтожить стратегические бомбардировщики, а также другие военные объекты.
Эти дикие факты тем не менее были положены в основу обвинения Советского Союза в подрывной деятельности на территории Великобритании, и правительство Эдуарда Хита пошло на беспрецедентный шаг - выслало из страны 105 советских дипломатов. Разумеется, среди них было немало и разведчиков. Благодаря усилиям предателя Лялина британские спецслужбы нанесли мощный удар по лондонской резидентуре.
Газета «Правда» в сентябре 1971 года писала: «В шпионаже клеветнически обвиняют работников советского посольства, торгпредства, Совэкспортфильма, Интуриста и т. д. Но и этого мало. "Ньюс оф уорлд", расписывая "смелые и действенные меры" консерваторов, требует немедленно ополчиться против сотрудников посольств восточноевропейских стран.
"Санди телеграф" откровенно называет в качестве новых мишеней британских властей посольства Чехословакии, Польши, а также Египта и Ирана…»
До сих пор, как только в российской печати появляются публикации о предателе Олеге Лялине, сразу же возникают два утверждения. Первое - после побега Лялина отдел претерпел большую чистку, а некоторые авторы убеждают нас, что он и вовсе был закрыт, и второе - якобы взбешенный Председатель КГБ Юрий Андропов приказал ликвидировать предателя. Только вот почему он не был ликвидирован - неизвестно?
Что ответить на эти утверждения? Да, действительно, предательство Лялина нанесло большой вред как нашей дипломатии, так и разведке.
В одном из своих интервью генерал Юрий Кобаладзе, бывший в начале девяностых годов руководителем пресс-службы внешней разведки России, прокомментировал ситуацию с Лялиным следующим образом:
«Впервые в истории взаимоотношений Советского Союза и Англии была предпринята акция, когда выдворили сразу 105 человек. В практике международных отношений такого не существовало. Разведслужбы есть почти во всех странах мира, и, естественно, бывали случаи, когда кого-то ловили с поличным. Были и скандалы. Но, как правило, это делалось тихо - просто высылали из страны. А тут сразу огромное количество высланных, причем не все из них имели отношение к разведке.
…На самом деле, чем он (Лялин) был опасен - своей принадлежностью к подразделению "В". И, конечно, он там страсти-мордасти порассказал».
Сам же Александр Иванович Лазаренко о побеге Лялина и его последствиях вспоминал так:
«Вот пишут теперь кому не лень, мол, после побега предателя Лялина отдел пострадал, его расформировали. Да никто его не расформировывал! Просто стал называться по-другому - 8-м отделом. Убрали одного из замов начальника отдела Василия Власова. И правильно сделали.
Разумеется, Олег Лялин теперь не кто иной, как борец с коммунизмом и тоталитаризмом, который сражался как герой за светлые идеи демократии. А на самом деле он просто предатель, иуда.
Но дело в том, что предателя Лялина и последующей трагедии с высылкой 105 советских дипломатов и разведчиков могло не быть.
Однажды на имя начальника Первого главного управления генерала Сахаровского приходит письмо. Пишет ему наш ветеран КГБ из Второго главка: "Капитан Лялин в разведке работать не может. Он бабник и болтун".
Оказывается, этот ветеран был отцом любовницы Лялина. Тот часто наведывался в их дом, напивался и хвастался: "Не смотрите, что я капитан. Я большой человек, разведчик-агентурщик". И далее его обычно несло, как Остапа Бендера.
Ветеран наш хоть и был старенький, уже 84 года, слушал-слушал да и не выдержал: написал письмо Сахаровскому. Все рассказал. Поручили эту жалобу проверить полковнику Василию Власову. Он поехал к ветерану, побеседовал. И вместо того, чтобы прислушаться к мнению, серьезно разобраться, отмахнулся, а на письме этак высокомерно черкнул свое заключение: "Бред сивой кобылы". И отправил в архив.
А когда вскоре Лялин сбежал, сдал четверых наших ценных агентов, да еще 105 человек выслали из страны, письмо извлекли из архива и припомнили Власову этот "бред".
Мы ведь читали распечатку допроса Лялина там, в Англии. Он обо всех сотрудниках отдела рассказал: и о Филимонове, и о Ботяне, а меня назвал "хитрым хохлом". Так, что все у нас было, все знали. И достать его могли. Разведали, где прячется…
Помнится, слушая Лазаренко, я тогда искренне удивился:
Так почему же не достали?
Александр Иванович отрицательно покачал головой.
Вы что, сотрудников разведывательно-диверсионного отдела КГБ представляете себе, как неких "свободных стрелков"? Захотели - убрали, не захотели - помиловали.
Да, я всегда считал, что предатель должен отвечать за свои преступления, за страдания, а то и гибель преданных им товарищей. И мы писали Генеральному секретарю ЦК КПСС Леониду Брежневу. До сих пор помню этот конверт. Гриф: "Секретно. Особой важности" на письме, красная полоса - никто, кроме адресата, вскрывать не мог.
Но Леонид Ильич не дал "добро". Он вообще не был сторонником таких методов. А так ведь у нас все было подготовлено - и соответствующий нелегал, и оружие…»
…Почти четверть века после своего предательства прожил Лялин в одном из английских графств. А в 1995 году умер на 58-м году жизни.
Что поделаешь, приходилось заниматься и такими людьми - предателями, террористами, убийцами. Разгребать их грязные дела. Особого удовольствия подобная работа не приносила. Но работа была крайне необходимой. Сегодня, в период необычайного разгула терроризма, это становится особенно очевидным.
Полковник Александр Лазаренко был одним из тех, кто, по сути, первым принял удар террористов, оценил всю опасность этого явления и готовил адекватный ответ.
Итак, 1970 год. Человечество еще не осознало опасность «чумы XX века». До Мюнхенского кошмара Олимпиады 1972-го целых два года. Только Израиль в 1968 году в ответ на захват палестинскими террористами «Боинга-707» авиакомпании Эль-Ал, провел операцию «Подарок» и уничтожил 13 авиалайнеров в Бейрутском международном аэропорту. Но это было воспринято мировым сообществом как очередной виток арабо-израильского противостояния.
А мир тем не менее стоял на пороге эры воздушного терроризма.
В СССР в ту пору террористические акты были редкостью, а уж о захватах самолетов никто и не помышлял.
Однако такой захват случился. В 1970 году, в Советском Союзе.
Террористы отец и сын Бразинскасы бандитски захватили самолет, совершавший полет по маршруту Батуми-Краснодар. Они убили юную девятнадцатилетнюю бортпроводницу Надю Курченко, ранили двух членов экипажа и принудили командира корабля совершить посадку в Турции, в городе Трабзоне.
Ничего подобного прежде не происходило в нашей стране. Это был первый угон самолета в другое государство, да еще с такими трагическими последствиями. Советский Союз был в шоке. Обсуждалось предложение высадить в Трабзоне десантников и захватить террористов. Однако от него отказались.
Но если предложение о применении десанта было, скорее, из области фантастики, то в разведывательно-диверсионном отделе КГБ служили вполне трезвые, смелые и высокопрофессиональные сотрудники. Они считали, что кровавые убийцы должны понести заслуженное наказание. Ибо Турция не собиралась карать террористов: их сначала отпустили, потом старшего Пранаса якобы осудили, но он вскоре оказался на свободе, а его сын - Альгердас и вовсе оказался неподсуден по малолетству.
И тогда сотрудниками отдела была разработана операция по уничтожению террористов Бразинскасов.
О том, как она готовилась и осуществлялась, рассказал мне сам Лазаренко:
«Знаете, тот террористический акт, убийство Нади Курченко потряс нашу страну. К тому же он послужил дурным примером для других бандитов. Террористы, захватившие самолет в Грузии в 1983 году, что потом говорили на суде? Когда их спросили, почему они поступили так жестоко, не предъявляя никаких требований, пять раз выстрелили в лицо пилоту Шабартяну, три раза в пилота Плотко, убили бортпроводницу, они ссылались на Бразинскасов, что вот убили Надю Курченко, так их там с распростертыми объятиями приняли.
Так оно и было. Несмотря на все требования нашей страны, Турция не выдала нам террористов-убийц.
Наш отдел тщательно разработал операцию по уничтожению террористов.
Бразинскасы жили на вилле под Стамбулом. Всюду ходили вместе - в город, на рынок. Вот там, на рынке в Стамбуле, мы и решили провести операцию.
В Москву был вызван агент. Я работал с ним сам. Сначала предполагалось, что он уберет террористов из бесшумного пистолета, но потом от этой идеи отказались. Решили использовать микропулю. Специальное устройство зашили в подошвы туфель. Он поднимал ногу и делал бесшумный выстрел. Важно было просто попасть в террориста. Пули были отравлены и вскоре сделали бы свое дело.
Спасли террористов-убийц Бразинскасов… спецслужбы США. Они, заметая следы, вывезли их сначала в Италию, потом в Венесуэлу и, наконец, в Америку. Есть о чем задуматься, не правда ли?»
Да, истинная правда. Тем более, что эта история имеет поразительное продолжение, или, скорее всего, хочется верить, окончание.
Что уж греха таить, в последние годы эта кровавая история порядком подзабыта. И нынешние юноши и девушки вряд ли назовут имя своей ровесницы, которая была убита террористами на борту самолета. И вдруг в феврале 2002 года многие наши газеты, некоторые телепрограммы вновь вспомнили о теракте более чем 30-летней давности.
Что послужило толчком к этому? Оказывается, в США по обвинению в убийстве был арестован некий Альберт Виктор Уайт, 46-летний житель городка Санта-Моника. Но какое нам дело, спросите вы, до далекого американского городка и до убийцы Уайта? У нас и своих подонков хватает. Однако дело в том, что американский Альберт Виктор Уайт в какой-то мере тоже наш. Хотя очень не хочется причислять его к нашим. Но что поделаешь, так распорядилась история. Уайт - не кто иной, как Альгердас Бразинскас. Да, тот самый младший Бразинскас, который вместе со своим отцом, Пранасом Бразинскасом, захватил наш самолет. Они жили в Калифорнии, сменив фамилию.
И вот теперь 46-летний Альгердас убивает своего 77-летнего отца. Один террорист-убийца взрастил другого убийцу и сам пал от его руки.
Может быть, подводя итог этой истории, надо сказать: собаке собачья смерть - и поставить точку. Но нет, помните, как в песне «ничто на земле не проходит бесследно». Не прошел бесследно для нашей страны и кровавый пример Бразинскасов. Об этом говорил генерал Лазаренко. Они стали своего рода символом для последующих террористов.
А выдай их в ту пору Турция - и, возможно, не было бы у нас кровавых терактов в Тбилиси в 1983 году, в Ленинграде в 1988-м, в Орджоникидзе - в том же году.
Так что нам есть над чем подумать и о чем порассуждать. И не только нам. После событий 11 сентября и удара воздушных террористов в США вряд ли кто вспомнит Бразинскасов. Не до того им, да и не с руки. А ведь это они, американцы, и их спецслужбы спасли, вывезли, дали другие фамилии, приютили у себя убийц-террористов.
Наверное, если бы сейчас зашла речь, американцы в очередной раз попытались бы все списать на «холодную войну». Действительно, чего уж там. Иммиграционный судья Роберт Гриффит до последнего борется за террористов и настаивает на политическом убежище для этих подонков. Старший Бразинскас признан чуть ли не диссидентом: оказывается, он, бедняга, подвергался в СССР преследованиям за участие в «литовском сопротивлении» (так в США именуют банды «лесных братьев»).
Да уж, поразительная штука жизнь. Как по-иному с руин Всемирного торгового центра видится и оценивается преступление террористов-убийц Бразинскасов, то бишь Уайтов.
Говорят, что Бразинскасы последние годы прожили в забвении, не нажив себе славы и капитала за свое «диссидентское» прошлое. Но они прожили эти годы в тихой и благополучной Америке, а Нади Курченко, прекрасной молодой девушки, нет на свете уже тридцать с лишним лет.
Откровенно говоря, мне очень жаль, что Александр Иванович Лазаренко не «достал» их тогда в Турции. Но сын через столько лет сам «достал» отца-убийцу. И к этому нечего добавить.
Из книги Черные камни автора Жигулин Анатолий ВладимировичСУДЬБА ПРЕДАТЕЛЯ Рос сентиментальным, глуповато-восторженным. Природа должна была дать ему то, чего не хватало его предкам, – лирики сентимент 1. Отец его делал революцию сначала сознательно, затем оброс мхом непротивления и хуже – перестал сознавать то, что делал.
Из книги Кремлевское дело автора Иванов Николай ВладимировичСтатью из номера убрать, редактора уволить. Во многом помогли преуспеть фокусникам в судейских мантиях и наши средства массовой информации.В ЦК КПСС прекрасно понимали, что гласность в чурбановском процессе могла бы сорвать задуманный спектакль. Посему во все печатные
Из книги Сервантес автора Франк БруноТРИ ПРЕДАТЕЛЯ Город Оран принадлежал Испании. Туда было двенадцать дней езды. Но для беглеца был закрыт этот ближайший путь вдоль моря, тщательно охранявшийся. Дальними обходными дорогами, глубоко ныряя к югу и лишь потом возвращаясь к берегу, мог надеяться безумный
Из книги Эпизоды революционной войны автора Из книги Анатомия предательства: "Суперкрот" ЦРУ в КГБ автора Соколов А АЛичность предателя и истоки измены Должен признаться, что самой неприятной в написании главой оказалась именно эта - о психологической сущности Калугина. Неоднократно размышлял, надо ли и, если да, то, как характеризовать его личность, как понять, почему он пошел на
Из книги Вызываем огонь на себя [с иллюстрациями] автора Горчаков Овидий Александрович3. «Расстрелять как предателя!» Ян Маленький медленно снимал еще совсем крепкие вермахтовские сапоги с широкими и низкими голенищами. Он не спешил. Да и кто станет спешить во время собственного расстрела! Сняв сапог, Ян стал разглядывать совсем еще целый кованый каблук и
Из книги Супершпионы. Предатели тайной войны автора Кнопп ГвидоПредисловие Тайна предателя Словарь второй древнейшей профессии полон захватывающих слов: внедрение, саботаж, предательство, дезинформация, двойные агенты, «подставы», мертвые почтовые ящики. Как никакая другая тема, полный тайн мир шпионажа вдохновляет фантазию
Из книги Вызываем огонь на себя автора Пшимановский Януш«РАССТРЕЛЯТЬ КАК ПРЕДАТЕЛЯ!» Ян Маленький медленно снимал еще совсем крепкие вермахтовские сапоги с широкими и низкими голенищами. Он не спешил. Да и кто станет спешить во время собственного расстрела! Сняв сапог, Ян стал разглядывать совсем еще целый кованый каблук и
Из книги Сколько стоит человек. Тетрадь шестая: Строптивый ветеринар автора Из книги Сколько стоит человек. Повесть о пережитом в 12 тетрадях и 6 томах. автора Керсновская Евфросиния Антоновна Из книги Дали автора Баландин Рудольф КонстантиновичПечать Иуды: синдром предателя Не дожидаясь старости, в расцвете физических и творческих сил Сальвадор Дали приступил к своему жизнеописанию. Он подробно рассказал о своих личных переживаниях и порой неблаговидных поступках, но скупо и уклончиво, с некоторыми купюрами
Из книги Секретные архивы ВЧК-ОГПУ автора Сопельняк Борис НиколаевичСТАЛИНА НАДО УБРАТЬ! Все началось с того, что в школе военного собаководства появился врач-одногодичник, то есть призванный в армию на один год, Николай Зинин. Человек он был компанейский, много читал, любил порассуждать о политике, но друзей у него не было, а с собаками не
Из книги Опыт революционной борьбы автора Че Гевара де ла Серна ЭрнестоКонец предателя После того как наша маленькая армия собралась вместе, было решено покинуть Эль-Ломон и отправиться в другие места. По дороге мы устанавливали связи с местными крестьянами и создавали опорные базы. Постепенно удаляясь от Сьерра-Маэстры, мы вышли на
Из книги «Пламенные моторы» Архипа Люльки автора Кузьмина ЛидияЭх, бородку бы убрать! Нелегкое и ответственное время выпуска первых серийных двигателей совпало с переездом коллектива в первое собственное новое помещение. Переселение затянулось. Кто-то переехал уже в ОКБ, кто-то еще работал в НИИ, а кто-то на серийном заводе. Эта
