Из записок охотника

Поблекший вид унылых фонарей,
Как взгляд больных туберкулезом дядек,
Ни ямб не возбуждает, ни хорей,
Ну, разве что верлибр, на ночь глядя.

Унылая. Унылая пора…
Туман трясет вихрами, словно кашель,
Вся улица есть черная нора,
Кротовое подворье среди пашен.

Отвалами садов набухла чернь,
Поселок дачный хоть и жив, но вымер.
И видом всем выказывает лень
Флаг на Правлении, как одряхлевший кливер.

Вся жизнь сейчас не здесь, а чуть дыша,
Скрывается в противоборстве быстром
Охотника и цели в камышах:
Мгновенье и чихнул по утке выстрел.

И на-ча-ло-сь. Как пробочный салют,
Как будто взрыв завода вин шампанских.
Лишь лавою дымок, как пенный Брют,
Из амбразур двустволок залихватских.

Зачавкала по тине спаниель.
Икнула тишь, подхлюпнули ей вёсла…
Октябрь месяц, это не апрель!
У октября особые ремёсла.

Рецензии

"У октября особые ремесла"

Наступил долгожданный день. Снег, выпавший на Покров, не растаял. Небо то заволакивали тучи, то проглядывало солнце. Не все деревья скинули листву и теперь стояли в золоте под снегом...
Охота началась на рассвете. Небо, темное на западе, но порозовевшее на востоке, было безоблачным. Меркли последние звезды. Под ногами искрился снег, выпавший ночью...
...
Взошло солнце, и его лучи заиграли на свежем снегу. Деревья, с неопавшей листвой, низко склонили свои ветви под тяжестью снега. Все выглядело торжественно и необычно красиво! Золотая осень под снегом!
Впереди загонщики подняли зверя. Вальдемар первым увидел его и крикнул: "Заяц!" Дмитрий спустил собак, и те начали гон. Всадники, разбившись на правый и левый фланги,пытались отсечь зверя от леса, чтобы не дать ему уйти в заросли. Для борзых это опасно. Обладая острым зрением и видя преследуемого зверя на сотни метров, собака в азарте не замечает ничего вокруг и может врезаться в дерево.
Разукмник и Разгуляй мчались с бешеной скоростью. Но вот, Разумник вспомнил просьбу Наты. Он уже понял, что настигает зверя и еще прибавил скорость. Бросок был неуловим для глаза. Изображение потеряло четкие контуры и казалось размытым.
...
Настигнув зверя, Разумник взял его "по месту", переломил позвоночник и положил. Заяц не двигался. Разумник, сразу потерявший к нему всякий интерес, уселся рядом и стал дожидаться Нату. Он был горд за себя.
...
В прежние времена дед Наты, ее отец и соседи-помещики охотились неделями. Они получали небывалый прилив сил и эмоций не от трофея, а от самого процесса охоты...

Вик, вот и мне вспомнился октябрь из прошлой жизни.
С теплом,
Лена

Леночка, я рад, что стих тебе и классику напомнил и пробудил фрагменты минувшего, живущего лишь в памяти, октября.
А пока лишь сентябрь...
перезвон первоклашек...
Чуть с желтинкой осокорь,
да туманы ночей
И всплывает былое
лишь в памяти нашей,
Да в лукавых разводах
пажей-фонарей.
(экспромт)
Вик

Ежедневная аудитория портала Стихи.ру - порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.

Бахвалова Т.В., Попова А.Р. 500 забытых и редких слов из "Записок охотника" И.С.Тургенева. Рецензенты: доктор педагогических наук, профессор Пузанкова Е.Н. доктор филологических наук, профессор Изотов В.П. Книга представляет собой словарь-справочник, словарь-комментарий к "Запискам охотника" И.С. Тургенева. В ней содержится 500 неизвестных или малоизвестных современному читателю слов и устойчивых словосочетаний. На каждое заглавное слово даны все имеющиеся в тексте иллюстрации. Книга адресована школьникам, студентам, преподавателям, а также широкому кругу читателей.

No Т.В. Бахвалова, А.Р. Попова

Предисловие

"Записки охотника" И.С. Тургенева - богатейший источник изучения русского национального языка и жизни разных слоев общества середины XIX века. Однако чтение интереснейших рассказов, объединенных в цикл "Записки охотника", у современных читателей, особенно у представителей молодого поколения, нередко вызывает затруднения в понимании отдельных слов и словосочетаний, а это приводит к неполноте восприятия авторского замысла. Трудности в осмыслении содержания художественного текста во многом объясняются наличием в нём лексических и фразеологических единиц, обозначающих специфические для XIX века реалии общественных отношений, предметы материальной и духовной культуры. Историзмы, т.е. слова и устойчивые словосочетания, называющие вышедшие из употребления предметы, явления, часто незнакомы молодому читателю. Далеко не всегда можно встретить комментарии к таким словам и в тексте произведения, что вполне объяснимо: для современников И.С. Тургенева понимание их не вызывало никаких затруднений. Например, всем было хорошо известно значение широко употребительного прилагательного дворо?вый "взятый на барский, господский двор". Так говорили о крестьянах, оторванных от земли для обслуживания помещика, его дома. Неслучайно слово дворо?вый встречается в рассказах И.С. Тургенева довольно часто: "главный, основной слой героев в его записках - помещики, их дворовые и слуги" [Чернышев 1970:232]. 18 раз данное слово употреблено как прилагательное. Сочетаемость с существительным указывает, по отношению к кому и как часто обычно использовалось данное прилагательное: челове?к (8), лю?ди (7), люди?шки (1), же?нщина (1), де?вка (1). Обратим внимание на то, что в большинстве случаев прилагательное дворо?вый употребляется с существительным челове?к (люди) - словом с довольно общим значением, что, безусловно, способствовало его субстантивации - переходу в разряд имен существительных. В тексте "Записок охотника" существительное дв о ро?вый встретилось 8 раз. Историзмы употреблены И.С. Тургеневым даже в названиях рассказов, то есть в сильной позиции, влияющей в значительной степени на понимание и восприятие текста, например, "Бурмистр", "Однодворец Овсяников". Многие значимые для середины XIX века понятия, связанные с обозначением лиц по занимаемой должности, занятию, социальному положению и др. ушли в прошлое и без специальных знаний непонятны современному читателю: бурми?стр, дворе?цкий, испра?вник, кофише?нк, мажордо?м, однодво?рец, полово?й, ря?дчик, станово?й . Довольно много историзмов и среди наименований различных видов одежды (архалу?к, венге?рка, казаки?н, святосла?вка, сви?та, фе?рязь, чу?йка ), головных уборов (ки?чка, конфедера?тка ). Встречаются ныне утраченные наименования помещений (де?вичья, дворо?вая изба?, постоя?лый двор, черпа?л ь ня ), наименования официальных документов (кре?пость, отпускна?я ). Интересно, что в "Записках охотника" представлена, например, система обозначений денежных знаков, существовавших в XIX в.: бе?ленькая, гри?ве н ник, грош, се?ренькая, си?ненькая, четверта?к. Включение в Словарь историзмов поможет читателю не только узнать значения этих слов, но и получить новые сведения об описываемой И.С. Тургеневым эпохе и тем самым глубже проникнуть в авторский замысел. Полноценное восприятие текста нередко затруднено и в тех случаях, когда автор использует диалектные слова, то есть слова, не только отсутствующие в литературном языке, но и имеющие ограниченную территорию распространения. Если "Записки охотника", по замечанию М.Е. Салтыкова-Щедрина, "положили начало целой литературе, имеющей своим объектом народ...", то И.С. Тургенев был одним из первых писателей, кто активно стал использовать диалектные слова, или провинциализмы, в художественной литературе. "Пример введения провинциализмов, представленный "Записками охотника", был нов, смел и имел великое значение для последующих произведений нашей литературы. Тургенев проложил путь, по которому пошли все русские писатели, особенно народники и драматурги" [Чернышев 1970:227]. Превосходно зная родные орловские говоры, И.С. Тургенев при описании жизни крестьян и окружающей их природы не мог не использовать слова, звучащие в живой народной речи. Особенно их много в диалогах. Вспомним рассказ "Бежин луг": - Барин-то наш, хоша и толковал нам напредки , что, дескать, будет вам предвиденье, а как затемнело, сам, говорят, так перетрусился, что на-поди ... - Шел я из Каменной Гряды в Шашкино; а шел сперва все нашим оре ш ником, а потом лужком пошел - знаешь, там, где он сугибелью выходит, - там ведь есть бучило ; знаешь, оно еще все камышом заросло... Заботясь о восприятии читателями своих произведений, И.С. Тургенев нередко при диалектных словах дает примечания, ориентирующие на правильное понимание текста: суги?бель "крутой поворот в овраге", бучи?ло "глубокая яма с весенней водой, оставшейся после половодья, которая не пересыхает даже летом". Безусловно, такие авторские пояснений наиболее точно передают значение диалектных слов в тексте рассказов. Сам писатель в некоторых случаях прямо говорит о функционировании того или иного слова на Орловщине, например, в примечаниях к рассказу "Хорь и Калиныч" читаем: "Площадями называются в Орловской губернии большие сплошные массы кустов ". В то же время подобные замечания, пометы при диалектных словах нередко отсутствуют. Не всегда помогает понять значение того или иного слова и контекст. В этом случае читатель должен обращаться к диалектным словарям, которые, к сожалению, не всегда доступны. Данный словарь, включая в свой состав диалектные слова, не только будет способствовать восприятию текста, но и даст некоторое представление об орловских говорах, отличающихся, по словам И.С. Тургенева, "множеством своебытных, иногда весьма метких" слов и оборотов. Только понимание каждого слова в тексте является залогом интереса к художественному произведению и его адекватного восприятия. Чтение же художественного текста нередко осложнено и в том случае, когда в нём встречаются слова, редко употребляемые в силу ограниченности сферы своего использования определенной профессией, занятием, ремеслом. В "Записках охотника" немало слов, хорошо известных охотникам, но совсем незнакомых или малознакомых рядовому читателю: ара?пник, ара?пельник, втор о чи?ть, доезжа?чий, псарь и др. Требуют разъяснений и многие слова, относящиеся к гиппологической лексике: азия?тец, инохо?дец, коренни?к, пристяжна?я, редкома?х и др. При одиночном употреблении подобных слов их значения, хотя бы в самом общем виде, обычно помогает понять контекст, например: ... я велел заложить дрожки тройкой, - в корню ходил у меня иноходец , азиятец необыкнове н ный... Гораздо труднее воспринимается текст, где употреблены рядом несколько слов, являющихся ограниченными по сфере функционирования. Так, в рассказе "Чертопханов и Недопюскин" читаем: Он отп а зончил , второчил зайца и роздал собакам лапки. Смысл этого предложения ясен в том случае, если известно, что в речи охотников отпа ? зончить - это "отрезать у затравленного зайца пазанки - части ног до коленного сустава", а второчи ? ть - "прикрепить, привязать к седлу тороками (ремнями седла)". Незнакомые слова "настораживают" читателя и ориентируют на обращение к словарям. Работа же с лексикографическими источниками может рассказать много интересного любопытному читателю. Нередко незнакомые слова - это устаревшие слова, обозначающие хорошо известные нам предметы и явления. В рассказах И.С. Тургенева архаизмов достаточно много: прошло полтора столетия со времени выхода в свет "Записок охотника". Многое изменилось не только в жизни общества, о чем свидетельствуют историзмы, но и в языке, отражением чего являются архаизмы. В тексте встречаются архаизмы разных типов: - собственно лексические: га?ер "шут, клоун, паяц", затрапе?з "будничное домашнее платье из затрапеза - дешёвой плотной полосатой ткани, подобной тику, употреблявшейся в старину для шитья грубой одежды", ос т зе?йский "прибалтийский"; - лексико-фонетические: нало?й "высокий столик с покатым верхом для икон и книг, читаемых при церковных службах; аналой", поло?н "неволя, плен", па?шпорт "паспорт"; - лексико-грамматические: каме?й "камень или раковина с рельефной художественной резьбой, употребляемые как украшение (для брошей, колец и т.п.); камея", непосе?д "непоседливый человек; непоседа"; - лексико-словообразовательные: но?неча "в настоящее время; теперь, ныне", рези?нковый "изготовленный из резины; резиновый", сро?дс т венник "тот, кто находится в родстве с кем-л.; родственник"; - лексико-семантические: кре?пость "в дореволюционной России - документ, подтверждающий право на владение какой-либо собственностью", попроси?ть руки? "попросить барина (барыню) позволить поцеловать руку, выразив тем самым почтение, благоговение", ста?чка "тайный сговор, соглашение". В данный словарь включены слова и устойчивые словосочетания, входящие в состав современного русского национального языка, однако вызывающие трудности в установлении их значения в силу ограниченной употребительности, что может быть вызвано разными причинами, например, яркой стилистической маркированностью. Так, слова, входящие в состав просторечной лексики, сейчас употребляются далеко не всеми носителями русского языка; не всегда известно и точное значение таких слов, находящихся за пределами литературного языка. В тексте "Записок охотника" подобных лексических единиц встречается достаточное количество и в речи персонажей, и в речи автора. Стилистическая маркированность, как известно, величина непостоянная. То, что в середине XIX в. воспринималось как стилистически нейтральное, в наше время осознается как стилистически сниженное, просторечное: загря?зну т ь, наме?дни, тя?тя, анто?нов ого?нь и др. При чтении "Записок охотника" затруднения могут вызвать и значения слов, входящих в состав литературного языка, но обладающие низкой частотностью употребления: лозни?к, покро?мка, покупщи?к, смире?нник и др. Таким образом, отбор лексических единиц и устойчивых словосочетаний для данного словаря формировался прежде всего в учетом трудностей, возникающих у читателей при чтении цикла рассказов "Записки охотника" И.С. Тургенева. В корпус словаря включены: - историзмы, - архаизмы, - диалектные слова, - слова, относящиеся к специальной лексике (охотничьей, церковной, гиппологической и др.), - слова просторечные и редко употребляемые в современном русском языке и др. Можно считать, что отобранный для лексикографирования материал представляет собой агнонимы - слова, которые по тем или иным причинам неизвестны или малоизвестны читателю. Согласно точке зрения В.В. Морковкина и А.В. Морковкиной, агнонимом является лексема, относительно которой носитель языка может сказать: -- совершенно не знаю, что значит слово; -- имею представление только о том, что слово обозначает нечто, относящееся к весьма широкой сфере; -- знаю, что слово обозначает нечто, относящееся к определенному классу предметов, но не знаю, чем именуемый предмет отличается от других предметов данного класса; -- знаю, что слово обозначает определенный предмет, но не знаю конкретных особенностей этого предмета, способов его использования или функционирования; -- знаю, что обозначает слово, но не представляю, как выглядит соответствующий предмет; -- знаю слово в связи с особенностями своего жизненного опыта и своей специальности, но предполагаю, что многие люди его не знают или знают недостаточно [Морковкин 1997:119]. Вышеуказанные критерии агнонимичности справедливы не только в отношении лексем, но и в отношении устойчивых словосочетаний. Словарь репрезентирует самые разнообразные факты духовной и материальной культуры. В нём немало лексических и фразеологических единиц с подчеркнутой национальной направленностью - наименований, передающих специфику менталитета, специфику бытия русского человека.

Структура словарной статьи

Словарная статья включает в себя: -- Заглавное слово , снабженное ударением. В качестве заглавного слова выступают отдельные слова и устойчивые словосочетания. Имена существительные даются в форме именительного падежа единственного числа или множественного числа (если существительное употребляется только в форме множественного числа), указывается окончание родительного падежа и род существительного. Имена прилагательные представлены в форме единственного числа мужского рода именительного падежа, указываются окончания женского и среднего рода. Глаголы даются в неопределенной форме, указывается вид глагола и переходность/непереходность. При других частях речи указывается их частеречная принадлежность. Устойчивые словосочетания даются по первому знаменательному слову. Устойчивые словосочетания с одинаковыми вторыми компонентами в своей структуре помещаются в двух словарных статьях: на первое знаменательное слово, где дано значение, и на второй компонент, где содержится отсылка к словарной статье на первое знаменательное слово. Например: Кар Е тный: ? Кар Е тный сар А й. Сарай, где стоят экипажи. Сарай: См. ? Кар Е тный сар А й. См. ?Грунт О вый сар А й. -- Лексическое значение, лингвокультурологический и исторический ко м ментарий. Лексическое значение формулировалось с опорой на контекст и с учетом данных лексикографических и других источников. При этом использовались: - словари (энциклопедические, толковые, диалектные, редких слов, историзмов и др.); - комментарии к текстам рассказов, содержащиеся в примечаниях в Полном собрании сочинений и писем в 28 тт. - Т.4. "Записки охотника". - М., Л.: АН СССР, 1963. - С.489-611; - исследования о жизни и творчестве И.С. Тургенева; - исследования об особенностях социальной жизни, материальной и духовной культуры XIX в.; - литература по краеведению. Если значение лексической или фразеологической единицы, в котором она употреблена И.С. Тургеневым, совпадает со значением, данном в одном из использованных источников, то значение дается так, как оно представлено в словаре, сохраняются лингвистические и другие пометы. В некоторых случаях авторы оставили за собой право дать собственное толкование значения, при этом базой для его формулирования является контекст. К отдельным словам дается лингвокультурологический и исторический комментарий. -- Иллюстрации из всего цикла "Записки охотника" с указанием названия рассказов, где встретилось соответствующее слово или устойчивой словосочетание. Все иллюстрации представляют собой минимальный, но достаточно репрезентативный контекст. На каждое лексикографируемое слово приведены все имеющиеся в тексте иллюстрации, что показывает частотность слова и его форм как в отдельных рассказах, так и во всем описываемом художественном тексте. Полный набор иллюстраций открывает широкие возможности для исследования сочетаемости слова, особенностей введения его в ткань художественного произведения. В словаре представлено 500 лексических и фразеологических единиц. В него включены только имена нарицательные (исключение - слово Бирюк ). Описание имен собственных в "Записках охотника" вполне может послужить базой для создания нового словаря. Данный словарь - это идеографический словарь языка писателя в одном произведении. По своей ориентации он является прежде всего учебным словарем, поэтому в нем учтены требования, предъявляемые к учебному словарю: "минимальная лексическая система, составляющая его словник, в состоянии выполнить четыре функции: учебную, систематизирующую, справочную и нормативную" [Щерба 1974]. Это словарь-справочник, словарь-комментарий. Он адресован читателям "Записок охотника" - школьникам, студентам, учителям, преподавателям, научным исследователям - всем, кто стремится глубже познать национальный русский язык, понять произведения Ивана Сергеевича Тургенева, не только превосходно и всесторонне знавшего русский язык и родные ему орловские говоры, но и мастерски использовавшего его в своих произведениях - памятниках и образцах русского слова.

Использованная литература

-- Бахвалова Т.В. "Записки охотника" И.С. Тургенева - источник культурно-исторической и языковой информации // Уч. зап. Орловского гос. ун-та. - Т. VIII. - Филология. Язык художественных произведений писателей-орловцев. - Орел, 2005. - С. 10-18. -- Козырев В.А., Черняк В.Д . Русская лексикография: Пособие для вузов. - М.: Дрофа, 2004. - 288 с. -- Лисина Л.А. Художественный текст как объект лингвоисторического комментирования (на материале произведений И.С. Тургенева): автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Владивосток, 2006. - 24 с. -- Морковкин В.В., Морковкина А.В. Русские агнонимы. - М.: "Астра семь", "Русские словари", 1997. - 414 с. -- Тургенев И.С. Записки охотника // Тургенев И.С. Полное собрание сочинений и писем в 28 тт. - Т.4. "Записки охотника". - М., Л.: Изд-во АН СССР, 1963. - С. 3-488. -- Чернышев В.И. Русский язык в произведениях И.С. Тургенева // Избранные труды. - Т.2. - М.: Просвещение, 1970. - С.222-247. -- Щерба Л.В. Опыт общей теории лексикографии // Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. - Л.: Наука, 1974. - С. 265-304.

Использованные источники и принятые сокращения

БАС	-	Словарь современного русского литературного языка. - Т. 1-17. - М., Л.: Изд-во АН СССР, 1950-1965.
БАСРЯ	-	Большой академический словарь русского языка. - Т.1-20. - М., СПб.: Наука, 2004-2012.
БТС	-	Большой толковый словарь русского языка. - СПб.: Норинт, 1998. - 1536 с.
Даль	-	Даль В.И . Толковый словарь живого великорусского языка. - Т. 1-4. - М.: Гос. изд-во иностранных и национальных словарей, 1955.
КЭСМ	-	Шапарова Н.С. Краткая энциклопедия славянской мифологии. - М.: ООО "Изд-во АСТ": ООО "Изд-во Астрель", ООО "Русские словари", 2003. - 624 с.
МПТС	-	Мовлева Н.С. Малый православный толковый словарь. - М.: Русский язык - Медиа, 2005. - 527 с.
РИБС	-	Беловинский Л.В. Российский историко-бытовой словарь. - М.: Студия "ТРИТЭ" Никиты Михалкова, 1999. - 528 с.
СОГ	-	Словарь орловских говоров / Под ред. Т.В. Бахваловой. - Вып. 1-4. - Ярославль, 1989-1991; Вып. 5-15. - Орел, 1992-2008.
СРЗС	-	Сомов В.П. Словарь редких и забытых слов.- М.: ООО Изд-во "Астрель", ООО Изд-во "АСТ", 2002. - 605 с.
СРНГ	-	Словарь русских народных говоров. - Вып. 1-44. - М., Л., СПб.: Наука, 1965-2011.
СРРЭ	-	Балакай А.Г. Словарь русского речевого этикета. - М.: АСТ-ПРЕСС, 2001. - 672 с.
СС	-	Примечания к "Запискам охотника" // Тургенев И.С. Полное собрание сочинений и писем в 28 тт. - Т.4. "Записки охотника". - М., Л.: Изд-во АН СССР, 1963. - С.489-611с.
СУСРЯ	-	Рогожникова Р.П., Карская Т.С . Словарь устаревших слов русского языка. По произведениям русских писателей ХVIII-ХХ вв. - М.: Дрофа, 20005. - 828с.
ЭРБ	-	Федосюк Ю.А. Что непонятно у классиков, или Энциклопедия русского быта XIX века. - М.: Флинта: Наука, 2007. - 264 с.

Каб А к , -а, м. Питейное заведение одного их низших разрядов для продажи и распития спиртных напитков (СУСРЯ:271). Чай, пьянствовать любишь, по кабакам шататься? ("Бурмистр"). У мужика овес только что скошен, стало быть, заплатить есть чем; он идет с купцом в кабак и там уже расплачивается ("Хорь и Калиныч"). Проезжая однажды верхом по соседней деревне, Чертопханов услыхал мужичий гам и крик толпы около кабака . ... Опершись о притолоку и как бы дремля, посматривала баба в направлении к а бака . ... Двух минут не прошло, как уже вся толпа отхлынула в разные стороны - и на земле, перед дверью кабака , оказалось небольшое, худощавое, черномазое существо в нанковом кафтане, растрепанное и истерзанное... Сию минуту ступай в кабак ; полведра водки притащи! ("Конец Чертопханова"). Окончившие сделку спешили в трактир или в кабак , смотря по состоянию... ("Лебедянь"). Не водят тебя в кабак , что ли? не поят тебя, не кланяются, что ли... Ну, помог бы ему, коли сердце в тебе такое ретивое, а не сидел бы с пьяным человеком в кабаках сам ("Однодворец Овсяников"). Над дверью избушки прибита голубая дощечка: эта избушка - кабак , прозванный "Притынным". В этом кабаке вино продается, вероятно, не дешевле положенной цены, но посещается он гораздо прилежнее, чем все окрестные заведения такого же рода. ... Экой ты, Моргач, чудной, братец: тебя зовут в кабак , а ты еще спрашиваешь, зачем. ... Вероятно, не многие из моих читателей имели случай заглядывать в деревенские кабаки ; но наш брат, охотник, куда не заходит! ... Деревенские кабаки большей частью довольно темны, и почти никогда не увидите вы на их бревенчатых стенах каких-нибудь ярко раскрашенных лубочных картин, без которых редкая изба обходится. ... По деревне мелькали огоньки; из недалекого, ярко освещенного кабака несся нестройный, смутный гам, среди которого, мне казалось, я узнавал голос Якова. ... Посередине кабака Обалдуй, совершенно "развинченный" и без кафтана, выплясывал вперепрыжку перед мужиком в сероватом армяке... ("Певцы"). - Барин, - сказал мне вдруг Филофей, - посмотрите-ка: вон они стоят у кабака ... ихняя телега-то ("Стучит!"). Казак И н , -а, м. Мужская верхняя одежда до колен, тесно облегавшая грудь, с присборенной на талии спиной и воротником-стойкой; застегивалась на крючки (СУСРЯ:277). Побеседовал даже с Перфишкой, которому обещал новый казакин с желтыми по всем швам басонами и лег спать в блаженнейшем настроении духа ("Конец Чертопханова"). Тут были развязные молодые помещики в венгерках и серых панталонах, с длинными висками и намасленными усиками, благородно и смело взиравшие кругом; другое дворяне в казакинах , с необыкновенно короткими шеями и заплывшими глазками, тут же мучительно сопели; купчики сидели в стороне, как говорится, "на чуку"; офицеры свободно разговаривали друг с другом ("Лебедянь"). Казач О к , -а, м. Преимущественно в старинном дворянском быту - мальчик-слуга, обычно наряжаемый в казакин или черкеску и остриженный по-казацки (БАС:5:663). Несколько дней спустя единственный уцелевший у Чертопханова каз а чок доложил ему, что к нему прибыл какой-то верховой и желает поговорить с ним. ... Казачок Перфишка кубарем, в одной рубашке, вылетел из чулана, в котором спал... "Беда! беда!" - повторял за ним казачок . - Это я, казачок ваш, Перфишка... - Да вы уже задушили его, барин, - смиренно заметил к а зачок Перфишка. ... Дом он свой поручил казачку Перфишке и бабе-стряпухе, глухой и старой женщине, которую он призрел у себя из сострадания. ... Недель шесть спустя казачок Перфишка почел долгом остановить проезжавшего мимо бессоновской усадьбы станового пристава. ... - Пожалуйте, ваше благородие, к нам в дом, - ответил казачок с низким поклоном. ... - Да я их и третьего дня и вчерась спрашивал, - подхватил оробевший казачок ... Когда его хоронили, гроб его провожали два человека: казачок Перфишка да Мошель Лейба. ("Конец Чертопханова"). Подле лошади стоял малый лет семнадцати, с пухлым и желтым лицом, одетый казачком и босоногий ("Чертопханов и Недопюскин"). Дверь растворилась, и вбежал казачок. ... - Кто у барыни? - спросил он казачка ("Контора"). - А в разных должностях состоял: сперва в казачках находился, фалетором был, садовником, а то и доезжачим ("Льгов"). Каз Ю ля , -и, ж. Обл . Гадюка (БАС:5:1124). Ср. Козю?ля , --и, ж. Гадюка (СОГ:5:55). Кругом всё такие буераки, овраги, а в оврагах всё казюли водятся. Казюли - по-орловскому: змеи. - Прим. И.С.Тургенева ("Бежин луг"). Кам Е й, -я, м.Камень или раковина с рельефной художественной резьбой, употребляемые как украшение (для брошей, колец и т.п.); камея. Форма камей, -я, м. Устар. (БАС:5:732). Г-н Беневоленский был человек толстоватый, среднего роста, мягкий на вид, с коротенькими ножками и пухленькими ручками; носил он просторный и чрезвычайно опрятный фрак, высокий и широкий галстух, белое, как снег, белье, золотую цепочку на шелковом жилете, перстень с камеем на указательном пальце... ("Татьяна Борисовна и ее племянник"). Кампельм Е йстер , -а, м. Лицо, руководящее хором, оркестром; дирижер; капельмейстер. Кампельмейстера из немцев держал, да зазнался больно немец; с господами за одним столом кушать захотел; так и велели их сиятельство прогнать его с Богом: у меня и так, говорит, музыканты свое дело понимают ("Малиновая вода"). Камерд И нер , -а, м. В буржуазно-дворянском быту - комнатный слуга, лакей (БАС:5:729). Странное какое-то беспокойство овладевает вами в его доме; даже комфорт вас не радует, и всякий раз, вечером, когда появится перед вами завитый камердинер в голубой ливрее с гербовыми пуговицами и начнет подобострастно стягивать с вас сапоги, вы чувствуете, что если бы вместо его бледной и сухопарой фигуры внезапно предстали перед вами изумительно широкие скулы и невероятно тупой нос молодого дюжего парня, только что взятого барином от сохи, но уже успевшего в десяти местах распороть по швам недавно пожалованный нанковый кафтан, - вы бы обрадовались несказанно и охотно бы подверглись опасности лишиться вместе с сапогом и собственной вашей ноги вплоть до самого вертлюга... Два камердинера , в чистых белых перчатках, быстро и молча предупреждали наши малейшие желания. ... - Отчего вино не нагрето? - спросил он довольно резким голосом одного из камерд и неров . Камердинер смешался, остановился как вкопанный и побледнел. ... Несчастный камердинер помялся на месте, покрутил салфеткой и не сказал ни слова. Аркадий Павлыч потупил голову и задумчиво посмотрел на него исподлобья. - Pardon, mon cher, - промолвил он с приятной улыбкой, дружески коснувшись рукой до моего колена, и снова уставился на камерд и нера . ... Он стоял у дверей и то и дело сторонился и оглядывался, давая дорогу проворному камердинеру . ... Камердинер постлал нам простыни, разложил подушки; мы легли ("Бурмистр"). Чертопханов не застал Яффа: он, по словам камердинера , накануне уехал в Москву. ... Он ворвался в кабинет молодого ротмистра, несмотря на сопротивление к а мердинера . ... - Скажи твоему бездельнику барину, - обратился он к камердинеру , - что, за неименьем его собственной гнусной рожи, дворянин Чертопханов изуродовал его писанную; и коли он желает от меня удовлетворенья, он знает, где найти дворянина Чертопханова! ("Конец Чертопханова"). - Нет, господа, что, - заговорил презрительным и небрежным голосом человек высокого роста, худощавый, с лицом, усеянным прыщами, завитый и намасленный, должно быть, камердинер , - вот пускай нам Куприян Афанасьич свою песенку споет. Нут-ка, начните, Куприян Афанасьич! ("Контора"). Он был вольноотпущенный дворовый человек; в нежной юности обучался музыке, потом служил камердинером , знал грамоте, почитывал, сколько я мог заметить, кое-какие книжонки и, живя теперь, как многие живут на Руси, без гроша наличного, без постоянного занятия, питался только что не манной небесной ("Льгов"). Ходили темные слухи, что состоял он когда-то у кого-то в камердинерах ; но кто он, откуда он, чей сын, как попал в число шумихинских подданных, каким образом добыл мухояровый, с незапамятных времен носимый им кафтан, где живет, чем живет, - об этом решительно никто не имел ни малейшего понятия, да и, правду сказать, никого не занимали эти вопросы ("Малиновая вода"). Это был, по всем признакам, избалованный камердинер молодого, богатого барина ("Свидание"). Должность камердинера , дворецкого и буфетчика занимает семидесятилетний слуга Поликарп, чудак необыкновенный, человек начитанный, отставной скрипач и поклонник Виотти, личный враг Наполеона, или, как он говорит, Бонапартишки, и страстный охотник до соловьев. ... Но молодость взяла свое: в одно прекрасное утро проснулся он с такой остервенелой ненавистью к своей "сестре и лучшему другу", что едва сгоряча не прибил своего камердинера и долгое время чуть не кусался при малейшем намеке на возвышенную и бескорыстную любовь... ("Татьяна Борисовна и её племянник"). Камл О товый , -ая, -ое. Сделанный, сшитый из камлота - плотной шерстяной ткани (часто с примесью шёлка или хлопчатобумажной пряжи) в полоску (БАС:5:734). Широколобые помещики с крашеными усами и выражением достоинства на лице, в конфедератках и камлотовых чуйках, надетых на один рукав, снисходительно заговаривали с пузатыми купцами в пуховых шляпах и зеленых перчатках ("Лебедянь"). Кант, - а, м. Устар. Стихотворение. ... а ведь этот-то, Василий-то Николаич, словно красная девушка: все книги читает али пишет, а не то вслух канты произносит, - ни с кем не разговаривает, дичится, знай себе по саду гуляет, словно скучает или грустит ("Однодворец Овсяников"). Кар Е та , -ы, ж. Закрытый со всех сторон четырехколесный экипаж на рессорах, обычно с дверцей и небольшими окнами (СУСРЯ:290). Между прочими выдумками соорудил он однажды, по собственным соображениям, такую огромную семейственную карету , что, несмотря на дружные усилия согнанных со всего села крестьянских лошадей вместе с их владельцами, она на первом же косогоре завалилась и рассыпалась ("Чертопханов и Недопюскин"). На разъездах, переправах и в других тому подобных местах люди Вячеслава Илларионыча не шумят и не кричат; напротив, раздвигая народ или вызывая карету , говорят приятным горловым баритоном: "Позвольте, позвольте, дайте генералу Хвалынскому пройти", или: "Генерала Хвалынского экипаж..." ("Два помещика"). Раз как-то пришлось мне ехать с ним вдвоем в карете за город ("Ермолай и мельничиха"). ...грузная помещичья карета , запряженная шестериком рослых и разбитых лошадей, плывет вам навстречу ("Лес и степь"). Дедушка-то ваш ее назад в карете повез; а как умерла Миловидка, с музыкой в саду ее похоронил - псицу похоронил и камень с надписью над псицей поставил ("Однодворец Овсяников"). Кар А ковый , -ая, -ое. Тёмно-гнедой, почти вороной с подпалинами в пахах и на морде. О масти лошади (БАС: 5: 800). Гнедые пристяжные, маленькие, живые, черноглазые, черноногие, так и горят, так и поджимаются; свистни только - пропали! Караковая коренная стоит себе, закинув шею, словно лебедь, грудь вперед, ноги как стрелы, знай головой помахивает да гордо щурится... ("Лебедянь"). Кар Е тный: ? Кар Е тный сар А й. Сарай, где стоят экипажи (БАС:5:816). Напротив этой церкви некогда красовались обширные господские хоромы, окруженные разными пристройками, службами, мастерскими, конюшнями, грунтовыми и каретными сараями , банями и временными кухнями, флигелями для гостей и для управляющих, цветочными оранжереями, качелями для народа и другими, более или менее полезными, зданиями ("Малиновая вода"). Карт У з , -а, м. Мужской головной убор с жестким козырьком; неформенная фуражка без отличительных ведомственных и других знаков. Чаще всего его носили отставные чиновники, деревенские помещики или управляющие (СУСРЯ:292). Он остановился, снял с головы зеленый кожаный картуз я тоненьким и мягким голосом спросил меня, не видал ли я верхового на рыжей лошади? ... Я посмотрел ему вслед, пока его рогатый картуз не скрылся за ветвями. ... Каждый день, бывало, новую затею придумывал то из лопуха суп варил, то лошадям хвосты стриг на картузы дворовым людям, то лен собирался крапивой заменить, свиней кормить грибами... Раз чуть-чуть не застрелил станового, вошедшего к нему в комнату с картузом на голове ("Чертопханов и Недопюскин"). Приезжий сел на лавку, бросил картуз на стол и провел рукой по волосам ("Петр Петрович Каратаев"). Один, довольно плотный и высокого роста, в темно-зеленом опрятном кафтане и пуховом картузе , удил рыбу; другой, худенький и маленький, в мухояровом заплатанном сюртучке и без шапки, держал на коленях горшок с червями... ("Малиновая вода"). Обалдуй подставил свой затасканный картуз с обломанным и отставшим козырьком; Яков кинул в него свой грош, рядчик - свой. ... Моргач самодовольно усмехнулся, взял картуз в обе руки и начал его встряхивать. ... Моргач запустил руку в картуз и достал рядчиков грош; все вздохнули ("Певцы"). Его одежда изобличала притязание на вкус и щегольскую небрежность: на нем было коротенькое пальто бронзового цвета, вероятно, с барского плеча, застегнутое доверху, розовый галстучек с лиловыми кончиками и бархатный черный картуз с золотым галуном, надвинутый на самые брови. ... Он снял картуз , величественно провел рукою по густым, туго завитым волосам, начинавшимся почти у самых бровей, и, с достоинством посмотрев кругом, бережно прикрыл опять свою драгоценную голову. ... - Ну, так и есть, пошла плакать, - хладнокровно промолвил Виктор, надвигая сзади картуз на глаза ("Свидание"). Кафт А н , -а, м. Старинная мужская верхняя долгополая одежда, часто со сборками в талии (СУСРЯ:295). Ходит, говорят, в кафтане долгополом и все это этак охает, чего-то на земле ищет ("Бежин луг"). Странное какое-то беспокойство овладевает вами в его доме; даже комфорт вас не радует, и всякий раз, вечером, когда появится перед вами завитый камердинер в голубой ливрее с гербовыми пуговицами и начнет подобострастно стягивать с вас сапоги, вы чувствуете, что если бы вместо его бледной и сухопарой фигуры внезапно предстали перед вами изумительно широкие скулы и невероятно тупой нос молодого дюжего парня, только что взятого барином от сохи, но уже успевшего в десяти местах распороть по швам недавно пожалованный нанковый кафтан ... Староста отвечал удовлетворительно, но какого вяло и неловко, словно замороженными пальцами кафтан застегивал ("Бурмистр"). Вошел дюжий парень в нанковом кафтане зеленого цвета с голубым воротником и ливрейными пуговицами ("Чертопханов и Недопюскин"). Людей у Мардария Аполлоныча множество, и все одеты по-старинному: в длинные синие кафтаны с высокими воротниками, панталоны мутного колорита и коротенькие желтоватые жилетцы ("Два помещика"). Этот человек ходил в зиму и лето в желтоватом нанковом кафтане немецкого покроя, но подпоясывался кушаком... ("Ермолай и мельничиха"). В этой тележке сидит человек в кафтане и продает косы ("Хорь и Калиныч"). Кучер мой сперва уперся коленом в плечо коренной, тряхнул раза два дугой, поправил седелку, потом опять пролез под поводом пристяжной и, толкнув ее мимоходом в морду, подошел к колесу - подошел и, не спуская с него взора, медленно достал из-под полы кафтана тавлинку... ("Касьян с Красивой Мечи"). Двух минут не прошло, как уже вся толпа отхлынула в разные стороны - и на земле, перед дверью кабака, оказалось небольшое, худощавое, черномазое существо в нанковом кафтане, растрепанное и истерзанное... На жилке не было шапки: он держал ее под мышкой, ноги он вдел не в самые стремена, а в ремни стремян; разорванные полы его кафтана висели с обеих сторон седла. ... С бурым треухом на бурых, а косичку заплетенных волосах, облеченный в желтоватый нанковый кафтан , подпоясанный гораздо ниже тальи голубеньким обрывочком, служитель алтаря вышел свое "одоньишко" проведать... ("Конец Чертопханова"). Одет он был как следует, в серый нанковый кафтан с глянцем на воротнике и на желудке... - Как не быть самоваров, - с важностью возразил малый в сером кафтане ... Малый в сером кафтане , конторский дежурный, расположил на старом ломберном столе самовар, чайник, стакан с разбитым блюдечком... ("Контора"). В улицах, образованных телегами, толпились люди всякого звания, возраста и вида: барышники, в синих кафтанах и высоких шапках, лукаво высматривали и выжидали покупщиков... ("Лебедянь"). ...прохожий человек в поношенном нанковом кафтане , с котомкой за плечами, плетется усталым шагом... ("Лес и степь"). Один, довольно плотный и высокого роста, в темно-зеленом опрятном кафтане и пуховом картузе, удил рыбу... Ходили темные слухи, что состоял он когда-то у кого-то в камердинерах; но кто он, откуда он, чей сын, как попал в число шумихинских подданных, каким образом добыл мухояровый, с незапамятных времен носимый им кафтан ... Соберутся псари на дворе в красных кафтанах с галунами и в трубу протрубят; их сиятельство выйти изволят, и коня их сиятельству подведут... Кафтаны шитые, парики, трости, духи, ладеколон первого сорта, табакерки, картины этакие большущие, из самого Парижа выписывал ("Малиновая вода"). Ходит барин в плисовых панталонах, словно кучер, а сапожки обул с оторочкой; рубаху красную надел и кафтан тоже кучерской... ("Однодворец Овсяников"). Посередине комнаты стоял Яшка-Турок, худой и стройный человек лет двадцати трех, одетый в долгополый нанковый кафтан голубого цвета. ... Рядчик вынул из-под полы ка ф тана новый кожаный кошелек... - Дайте, братцы, откашляться маленько, - заговорил рядчик, перебирая пальцами вдоль воротника кафтана . ... Посередине кабака Обалдуй, совершенно "развинченный" и без кафтана , выплясывал вперепрыжку перед мужиком в сероватом армяке... ("Певцы"). Молодой малый, в длинном кафтане из синего толстого сукна, встретил нас на крыльце ("Мой сосед Радилов"). Кафт А нишко , -а, м. То же, что К афта?н. ...ты и по пашпорту ходил, да от тебя копейки оброку господа не видали, и себе гроша не заработал: насилу ноги домой приволок, да с тех пор все в одном кафтанишке живешь ("Контора"). Ке Я тр , -а, м. Театр. - И ты все время был кофишенком? - Нет, не все время: был и ахтером. - Неужели? - Как же, был... на кеятре играл. Барыня наша кеятр у себя завела ("Льгов"). Кирас И р , -а, м. В российской армии с XVIII в. до 1917 г.: всадник тяжелой кавалерии, защищенный кирасой и каской. Кира ? са, - ы, ж. В русской и европейских армиях до середины XIX в.: защитное вооружение из двух пластин, выгнутых по форме спины и груди и соединенных пряжками на плечах и боках; латы на грудь и спину (БТС:429). Офицеры различных полков толкались тут же; необыкновенно длинный кирасир , немецкого происхождения, хладнокровно спрашивал у хромого барышника: сколько он желает получить за сию рыжую лошадь? ("Лебедянь"). К И чка , -и, ж. Старинный праздничный головной убор замужней женщины: приподнятая надо лбом шапочка с жемчужной бахромой, полностью скрывавшая волосы. До появления ребенка женщина носила яркую кичку а в пожилом возрасте с простейшим орнаментом (СУСРЯ:299). Он же приказал своим крепостным бабам носить кокошники по высланному из Петербурга образцу; и действительно, до сих пор в имениях его бабы носят кокошники... только сверху кичек ... ("Два помещика"). Клин , -а, м. Участок земли (поля, луга и т.п.), часть земельного угодья, выделяемая по какому-либо признаку (БАСРЯ:8:125). Да, благо, подле чужой межи оказалось; а только, что греха таить, на нашей земле. Я его тотчас на чужой-то клин и приказал стащить, пока можно было, да караул приставил и своим заказал: молчать! ("Бурмистр"). Ведь вот вы, может, знаете, - да как вам своей земли не знать, - клин -то, что идет от Чаплыгина к Малинину?.. ("Однодворец Овсяников"). Кл Ю чница , -ы, м. В барском доме: женщина, являющаяся прислугой, в ведении которой находились продовольственные запасы дома, предметы домашнего обихода и ключи от мест их хранения. Зато ключница у него, женщина лет тридцати пяти, черноглазая, чернобровая, полная, свежая и с усами, по буднишним дням ходит в накрахмаленных платьях, а по воскресеньям и кисейные рукава надевает. ... Но прежде чем запыхавшийся Юшка успел добежать до перепуганной девчонки - откуда ни возьмись ключница , схватила ее за руку и несколько раз шлепнула бедняжку по спине... ("Два помещика"). - Вы что? А вы с этой старой ведьмой, с ключн и цей , не стакнулись небось? Небось не наушничаете, а? Скажите, не взводите на беззащитную девку всякую небылицу? ("Контора"). За небольшим прудом, из-за круглых вершин яблонь и сиреней, виднеется тесовая крыша, некогда красная, с двумя трубами; кучер берет вдоль забора налево и при визгливом и сиплом лае трех престарелых шавок въезжает в настежь раскрытые ворота, лихо мчится кругом по широкому двору мимо конюшни и сарая, молодецки кланяется старухе ключнице , шагнувшей боком через высокий порог в раскрытую дверь кладовой, и останавливается наконец перед крылечком темного домика с светлыми окнами... Ходит она обыкновенно в сером тафтяном платье и белом чепце с висячими лиловыми лентами; любит покушать, но без излишества; варенье, сушенье и соленье предоставляет ключнице . ... Прислугу она держит небольшую, по состоянью. Домом, прачечной, кладовой и кухней заведывает у нее ключница Агафья, бывшая ее няня, добрейшее, слезливое и беззубое существо; две здоровые девки, с крепкими сизыми щеками, вроде антоновских яблок, состоят под ее начальством. ... С самых ранних лет почувствовал он охоту к рисованью. Попадался ли ему клочок бумаги, он тотчас выпрашивал у Агафьи-ключницы ножницы, тщательно выкраивал из бумажки правильный четвероугольник, проводил кругом каемочку и принимался за работу... ("Татьяна Борисовна и ее племянник"). К О бчик , -а, м. Небольшая хищная птица из семейства соколиных (БАС:5:1084). ... ястреба, кобчики , пустельги со свистом носились над неподвижными верхушками, пестрые дятлы крепко стучали по толстой коре... ("Смерть"). К О зла ,мн. Сиденье для кучера в передней части экипажа (СУСРЯ:309). С неудовольствием, выражавшимся даже на его затылке, сидел он на козлах и страх желал заговорить со мной... ("Касьян с Красивой Мечи"). Я - глядь вперед: на козлах , понурив голову, согнув спину, сидит, как истукан, Филофей... Филофей, успевший сбегать домой и возвратившийся оттуда в длинном белом отцовском балахоне, высоком гречневике и смазных сапогах, взобрался торжественно на козла ("Стучит!"). Козл О вый , -ая, -ое. Сделанный из кожи, шкуры козла (БАС:5:1118). Сапоги носил он козловые , без скрипу, и выступал очень мягко ("Контора"). Кок О шник , -а, м. Старинный девичий головной убор в виде разукрашенного и расшитого полукруглого щитка, высоко поднятого надо лбом переднею частью, с лентами сзади. Особенно был распространен в северных губерниях, передавался по наследству (СУСРЯ:310). Он же приказал своим крепостным бабам носить кокошники по высланному из Петербурга образцу; и действительно, до сих пор в имениях его бабы носят кокошники ... только сверху кичек... ("Два помещика"). Надеваю я месяц, ровно как кокошник , и так сама сейчас вся засияла, все поле кругом осветила ("Живые мощи"). Колл Е жский: ? Колл Е жский сов Е тник . Гражданский чин 6-го класса. Лица, имевшие его, могли занимать средние руководящие должности: начальника отделения, делопроизводителя (СУСРЯ:639). А именно: однажды, лет восемь тому назад, заехал к ней некто г. Беневоленский, Петр Михайлыч, коллежский советник и кавалер ("Татьяна Борисовна и ее племянник").. Кол О дезь , -я, м. 1. Обл . Родник, ключ (БАСРЯ:8:244). - Где бы, брат, тут напиться? - спрашиваете вы у косаря. - А вон, в овраге, колодезь . Сквозь густые кусты орешника, перепутанные цепкой травой, спускаетесь вы на дно оврага. Точно: под самым обрывом таится источник; дубовый куст жадно раскинул над водою свои лапчатые сучья; большие серебристые пузыри, колыхаясь, поднимаются со дна, покрытого мелким, бархатным мхом ("Лес и степь"). Бабы в клетчатых поневах швыряли щепками в недогадливых или слишком усердных собак; хромой старик с бородой, начинавшейся под самыми глазами, оторвал недопоенную лошадь от колодезя , ударил ее неизвестно за что по боку, а там уже поклонился ("Бурмистр"). 2. У стар. Узкая и глубокая, с отвесными стенами, укреплёнными срубом, яма для получения воды из водоносного слоя земли (БАСРЯ:8:244). - Как же это вы, Мардарий Аполлоныч? Ведь это грешно. Избенки отведены мужикам скверные, тесные; деревца кругом не увидишь: сажалки даже нету; колодезь один, да и тот никуда не годится ("Два помещика"). ... Мимо бесконечных обозов, мимо постоялых двориков с шипящим самоваром под навесом, раскрытыми настежь воротами и колодезем , от одного села до другого, через необозримые поля, вдоль зеленых конопляников, долго, долго едете вы ("Лес и степь"). Возле небольшой сажалки, наполненной красноватой и слизистой водой, виднелся колодезь , окруженный лужицами ("Мой сосед Радилов"). Колым А га , -и, ж. Старинная громоздкая карета со стоячими рессорами (РИБС:209). Деды его жили пышно, по-степному, то есть принимали званых и незваных, кормили их на убой, отпускали по четверти овса чужим кучерам на тройку, держали музыкантов, песельников, гаеров и собак, в торжественные дни поили народ вином и брагой, по зимам ездили в Москву на своих, в тяжелых колымагах ... ("Чертопханов и Недопюскин"). Конд И ция , -и, ж. Устар . Временное пребывание в качестве домашнего учителя, репетитора. Помню: с сокрушенным сердцем расставался ты с товарищами, уезжая на "кондицию "; злые предчувствия тебя мучили... ("Смерть"). Конопл Я ник , -а, м. Земельный участок, засеянный коноплей (БАС:5:1305). Изба бурмистра стояла в стороне от других, посреди густого зеленого конопляника . ... Мы осмотрели гумно, ригу, овины, сараи, ветряную мельницу, скотный двор, зеленя, конопляники ; все было действительно в отличном порядке, одни унылые лица мужиков приводили меня в некоторое недоумение ("Бурмистр"). Неужели вы другого места найти не могли?.. И, говорят, вы у них даже старые конопляники отняли? ... А что я конопляники у них отнял и сажалки, что ли, там у них не выкопал, - уж про это, батюшка, я сам знаю ("Два помещика"). Мимо бесконечных обозов, мимо постоялых двориков с шипящим самоваром под навесом, раскрытыми настежь воротами и колодезем, от одного села до другого, через необозримые поля, вдоль зеленых конопляников , долго, долго едете вы ("Лес и степь"). Покрытые лоском грачи и вороны, разинув носы, жалобно глядели на проходящих, словно прося их участья; одни воробьи не горевали и, распуша перышки, еще яростнее прежнего чирикали и дрались по заборам, дружно взлетали с пыльной дороги, серыми тучками носились над зелеными конопляниками ("Певцы"). Конфедер А тка , и, ж. Польский национальный (и военный) головной убор в виде небольшой шапки с четырехугольным верхом (которую первоначально носили конфедераты, то есть участники конфедерации - временного союза шляхты, создававшегося в феодально-крепостническом Польском государстве для достижения определенных политических целей). Широколобые помещики с крашеными усами и выражением достоинства на лице, в конфедератках и камлотовых чуйках, надетых на один рукав, снисходительно заговаривали с пузатыми купцами в пуховых шляпах и зеленых перчатках ("Лебедянь"). Коренн А я, - ой, ж. То же, что К оренни?к (БАСРЯ:8:451). Караковая коренная стоит себе, закинув шею, словно лебедь, грудь вперед, ноги как стрелы, знай головой помахивает да гордо щурится... ("Лебедянь"). Кучер мой сперва уперся коленом в плечо коренной , тряхнул раза два дугой, поправил седелку, потом опять пролез под поводом пристяжной и, толкнув ее мимоходом в морду, подошел к колесу... ("Касьян с Красивой Мечи"). Коренн И к , -а, м. Лошадь, впрягаемая в оглобли (при наличии пристяжных); средняя лошадь в тройке (БАСРЯ:8:450). Белокурый гусарчик, лет девятнадцати, подбирал пристяжную к поджарому иноходцу; ямщик в низкой шляпе, обвитой павлиньим пером, в буром армяке и с кожаными рукавицами, засунутыми за узкий зелененький кушак, искал коренника ("Лебедянь"). - На своих ехать нельзя. Коренник захромал... страсть! ... Я велел позвать кучера. Оказалось, что Ермолай не солгал: коре н ник действительно не ступал на ногу. ... Во-вторых, у меня был в Туле барышник знакомый; я мог купить у него лошадь на место охромевшего коренника . ... Тарантас набили сеном, подсунули под сиденье хомут с хромого коренника - в случае, если б пришлось пригонять его в Туле на новокупленную лошадь... Я приподнялся на сене. Голова коренника не шевелилась над водою. ... Вдруг голова коренника замоталась, уши навострились, он зафыркал, заворошился. ... Коренник фыркнул и встряхнулся... - Какая твоя вина, барин! Своей судьбы не минуешь! Ну, кудластый, лошадушка моя верная, - обратился Филофей к кореннику , - ступай, брат, вперед! Сослужи последнюю службу! Все едино... Господи! бо-слови! ("Стучит!"). К О рень: ? В к О рень (запрячь, заложить). В середину упряжки из трех лошадей (о лошади). Обоим братьям непременно хотелось запречь в корень "чалого", потому "ен с горы спущать могит", - но Филофей решил: кудластого! Так кудластого и заложили в корень ("Стучит!"). Корреспонд Е нт , -а, м. Лицо, находящееся в переписке с кем-либо (БАС:5:1473). Приходский дьякон получил от самого Пантелея Еремеича письмо, в котором тот извещал его о своем намерении прибыть в Бессоново и просил его предуведомить прислугу - для устроения надлежащей встречи. ... Он остановил коня, поднял голову и увидал своего корреспондента , дьякона ("Конец Чертопханова"). Косм А ч , -а, м. Прост. О животном, имеющем косматую шерсть, гриву; обычно о лошадях и медведях (БАСРЯ:8:515). Легкая пыль желтым столбом поднимается и несется по дороге; далеко разносится дружный топот, лошади бегут, навострив уши; впереди всех, задравши хвост и беспрестанно меняя ноги, скачет какой-нибудь рыжий ко с мач , с репейником в спутанной гриве ("Бежин луг"). Кос У шка - и, ж. Устар. Простореч. Полбутылки водки (БАС:5:1530). - Господин почтенный, едем мы с честного пирка, со свадебки; нашего молодца, значит, женили; как есть, уложили; ребята у нас все молодые, головы удалые - выпито было много, а опохмелиться нечем; то не будет ли ваша такая милость, не пожалуете ли нам деньжонок самую чуточку, - так, чтобы по косушке на брата? ("Стучит!"). Котёлки , мн. Обл . Баранки, сваренные в котле и затем подсушенные в печи (СУСРЯ:327). Малый в сером кафтане, конторский дежурный, расположил на старом ломберном столе самовар, чайник, стакан с разбитым блюдечком, горшок сливок и связку болховских котелок , твердых, как кремень ("Контора"). Коф и ш Е нк , -а, м. Устар . Должность придворного, отвечающего за приготовление кофе, чая, шоколада и т.п.; лицо, занимающее такую должность. (БАСРЯ:8:553). - Сперва точно был поваром, а то и в кофи?шенки попал. - Во что? - В кофи?шенки . - Это что за должность такая? - А не знаю, батюшка. При буфете состоял и Антоном назывался, а не Кузьмой. Так барыня приказать изволила. ... - И ты все время был кофише?нком ? - Нет, не все время: был и ахтером ("Льгов"). Кр А пчатый , -ая, -ое. Имеющий пятнистую окраску; в крапинках (БАС:5:1579). Несчастные куры, как теперь помню, две крапчатые и одна белая с хохлом, преспокойно продолжали ходить под яблонями, изредка выражая свои чувства продолжительным крехтаньем, как вдруг Юшка, без шапки, с палкой в руке, и трое других совершеннолетних дворовых, все вместе дружно ринулось на них ("Два помещика"). Красный : ? Красный зверь. Лучшая дичь; красная дичь (бекас, вальдшнеп, глухарь и др.) (БАС:5:1598). - У меня, сударь, - отвечал он с расстановкой и глядя мне прямо в глаза, - было двенадцать смычков гончих, таких гончих, каких, скажу вам, немного... Русака как раз замотают, а уж на красного зверя - змеи, просто аспиды ("Петр Петрович Каратаев"). ? Красный товар . Устар. Ткани (БАСРЯ:8:593). Он знает толк во всем, что важно или занимательно для русского человека: в лошадях и в скотине, в лесе, в кирпичах, в посуде, в красном товаре и в кожевенном, в песнях и в плясках ("Певцы"). Кр Е пость , -и, ж. В дореволюционной России - документ, подтверждающий право на владение какой-либо собственностью (БАС:5:1630). Отцу Пантелея Еремеича досталось имение уже разоренное; он, в свою очередь, тоже сильно "пожуировал" и, умирая, оставил единственному своему наследнику, Пантелею, заложенное сельцо Бессоново, с тридцатью пятью душами мужеска и семидесятью шестью женска пола да четырнадцать десятин с осьминником неудобной земли в пустоши Колобродовой, на которые, впрочем, никаких крепостей в бумагах покойника не оказалось ("Чертопханов и Недопюскин"). Кр Я ква , -ы, ж. Перекладина у задка телеги или саней, к которым привязывают лошадей и где задают им корм. Яросл . (СРНГ:15:366). Иные, сытые и гладкие, подобранные по мастям, покрытые разноцветными попонами, коротко привязанные к высоким кряквам , боязливо косились назад, на слишком знакомые им кнуты своих владельцев-барышников; помещичьи кони, высланные степными дворянами за сто, за двести верст, под надзором какого-нибудь дряхлого кучера и двух или трех крепкоголовых конюхов, махали своими длинными шеями, топали ногами, грызли со скуки надолбы; саврасые вятки плотно прижимались друг к дружке; в величавой неподвижности, словно львы, стояли широкозадые рысаки с волнистыми хвостами и косматыми лапами, серые в яблоках, вороные, гнедые ("Лебедянь"). Кт И тор , -а, м. Церковный староста (БАС:5:1772). По отношению к крепостному человеку слово употреблено, по-видимому, в значении "церковный сторож" (СС:4:543). Кроме Митрофана с его семьей да старого глухого ктитора Герасима, проживавшего Христа ради в каморочке у кривой солдатки, ни одного дворового человека не осталось в Шумихине... ("Малиновая вода"). К ук У шкин: ? К ук У шкин перелёт . Название колена соловьиного пения."Самое редкое колено; я только два раза в жизни его слыхивал и оба раза в Тимском уезде. Кукушка, когда полетит, таким манером кричит. Сильный такой, звонкий свист". И.С. Тургенев. Очерк "О соловьях". Зато никто не мог сравниться с Ермолаем в искусстве ловить весной, в полую воду, рыбу, доставать руками раков, отыскивать по чутью дичь, подманивать перепелов, вынашивать ястребов, добывать соловьев с "лешевой дудкой", с "кукушкиным пер е летом "... ("Ермолай и мельничиха"). Кулич О к-пес О чник , -а, м.Маленькая болотная птичка отряда куликов; песочник (БАС:5:1822). Маленькие кулички-песочники со свистом перелетывают вдоль каменистых берегов, испещренных холодными и светлыми ключами... ("Ермолай и мельничиха").

И понемногу начало назад
Его тянуть: в деревню, в темный сад,
Где липы так огромны, так тенисты,
И ландыши так девственно душисты,
Где круглые ракиты над водой
С плотины наклонились чередой,
Где тучный дуб растет над тучной нивой,
Где пахнет конопелью да крапивой...
Туда, туда, в раздольные поля,
Где бархатом чернеется земля,
Где рожь, куда ни киньте вы глазами,
Струится тихо мягкими волнами.
И падает тяжелый желтый луч
Из-за прозрачных, белых, круглых туч;
Там хорошо........................................................

(Из поэмы, преданной сожжению.)

Читателю, может быть, уже наскучили мои записки; спешу успокоить его обещанием ограничиться напечатанными отрывками; но, расставаясь с ним, не могу не сказать несколько слов об охоте. Охота с ружьем и собакой прекрасна сама по себе, für sich, как говаривали в старину; но, положим, вы не родились охотником: вы всё-таки любите природу; вы, следовательно, не можете не завидовать нашему брату... Слушайте. Знаете ли вы, например, какое наслаждение выехать весной до зари? Вы выходите на крыльцо... На темно-сером небе кое-где мигают звезды; влажный ветерок изредка набегает легкой волной; слышится сдержанный, неясный шёпот ночи; деревья слабо шумят, облитые тенью. Вот кладут ковер на телегу, ставят в ноги ящик с самоваром. Пристяжные ежатся, фыркают и щеголевато переступают ногами; пара только что проснувшихся белых гусей молча и медленно перебирается через дорогу. За плетнем, в саду, мирно похрапывает сторож; каждый звук словно стоит в застывшем воздухе, стоит и не проходит. Вот вы сели; лошади разом тронулись, громко застучала телега... Вы едете — едете мимо церкви, с горы направо, через плотину... Пруд едва начинает дымиться. Вам холодно немножко, вы закрываете лицо воротником шипели; вам дремлется. Лошади звучно шлепают ногами по лужам; кучер посвистывает. Но вот вы отъехали версты четыре... Край неба алеет; в березах просыпаются, неловко перелетывают галки; воробьи чирикают около темных скирд. Светлеет воздух, видней дорога, яснеет небо, белеют тучки, зеленеют поля. В избах красным огнем горят лучины, за воротами слышны заспанные голоса. А между тем заря разгорается; вот уже золотые полосы протянулись по небу, в оврагах клубятся пары; жаворонки звонко поют, предрассветный ветер подул — и тихо всплывает багровое солнце. Свет так и хлынет потоком; сердце в вас встрепенется, как птица. Свежо, весело, любо! Далеко видно кругом. Вон за рощей деревня; вон подальше другая с белой церковью, вон березовый лесок на горе; за ним болото, куда вы едете... Живее, кони, живее! Крупной рысью вперед!.. Версты три осталось, не больше. Солнце быстро поднимается; небо чисто... Погода будет славная. Стадо потянулось из деревни к вам навстречу. Вы взобрались на гору... Какой вид! Река вьется верст на десять, тускло синея сквозь туман; за ней водянисто-зеленые луга; за лугами пологие холмы; вдали чибисы с криком вьются над болотом; сквозь влажный блеск, разлитый в воздухе, ясно выступает даль... не то, что летом. Как вольно дышит грудь, как бодро движутся члены, как крепнет весь человек, охваченный свежим дыханьем весны!.. А летнее, июльское утро! Кто, кроме охотника, испытал, как отрадно бродить на заре по кустам? Зеленой чертой ложится след ваших ног по росистой, побелевшей траве. Вы раздвинете мокрый куст — вас так и обдаст накопившимся теплым запахом ночи; воздух весь напоен свежей горечью полыни, медом гречихи и «кашки»; вдали стеной стоит дубовый лес и блестит и алеет на солнце; еще свежо, но уже чувствуется близость жары. Голова томно кружится от избытка благоуханий. Кустарнику нет конца... Кое-где разве вдали желтеет поспевающая рожь, узкими полосками краснеет гречиха. Вот заскрипела телега; шагом пробирается мужик, ставит заранее лошадь в тень... Вы поздоровались с ним, отошли — звучный лязг косы раздается за вами. Солнце всё выше и выше. Быстро сохнет трава. Вот уже жарко стало. Проходит час, другой... Небо темнеет по краям; колючим зноем пышет неподвижный воздух. — Где бы, брат, тут напиться? — спрашиваете вы у косаря. — А вон, в овраге, колодезь. Сквозь густые кусты орешника, перепутанные цепкой травой, спускаетесь вы на дно оврага. Точно: под самым обрывом таится источник; дубовый куст жадно раскинул над водою свои лапчатые сучья; большие серебристые пузыри, колыхаясь, поднимаются со дна, покрытого мелким, бархатным мхом. Вы бросаетесь на землю, вы напились, но вам лень пошевельнуться. Вы в тени, вы дышите пахучей сыростью; вам хорошо, а против вас кусты раскаляются и словно желтеют на солнце. Но что это? Ветер внезапно налетел и промчался; воздух дрогнул кругом: уж не гром ли? Вы выходите из оврага... что за свинцовая полоса на небосклоне? Зной ли густеет? туча ли надвигается?.. Но вот слабо сверкнула молния... Э, да это гроза! Кругом еще ярко светит солнце: охотиться еще можно. Но туча растет: передний ее край вытягивается рукавом, наклоняется сводом. Трава, кусты, всё вдруг потемнело... Скорей! вон, кажется, виднеется сенной сарай... скорее!.. Вы добежали, вошли... Каков дождик? каковы молнии? Кое-где сквозь соломенную крышу закапала вода на душистое сено... Но вот солнце опять заиграло. Гроза прошла; вы выходите. Боже мой, как весело сверкает всё кругом, как воздух свеж и жидок, как пахнет земляникой и грибами!.. Но вот наступает вечер. Заря запылала пожаром и обхватила полнеба. Солнце садится. Воздух вблизи как-то особенно прозрачен, словно стеклянный; вдали ложится мягкий пар, теплый на вид; вместе с росой падает алый блеск на поляны, еще недавно облитые потоками жидкого золота; от деревьев, от кустов, от высоких стогов сена побежали длинные тени... Солнце село; звезда зажглась и дрожит в огнистом море заката... Вот оно бледнеет; синеет небо; отдельные тени исчезают, воздух наливается мглою. Пора домой, в деревню, в избу, где вы ночуете. Закинув ружье за плечи, быстро идете вы, несмотря на усталость... А между тем наступает ночь; за двадцать шагов уже не видно; собаки едва белеют во мраке. Вон над черными кустами край неба смутно яснеет... Что это? пожар?.. Нет, это восходит луна. А вон внизу, направо, уже мелькают огоньки деревни... Вот наконец и ваша изба. Сквозь окошко видите вы стол, покрытый белой скатертью, горящую свечу, ужин... А то велишь заложить беговые дрожки и поедешь в лес на рябчиков. Весело пробираться по узкой дорожке, между двумя стенами высокой ржи. Колосья тихо бьют вас по лицу, васильки цепляются за ноги, перепела кричат кругом, лошадь бежит ленивой рысью. Вот и лес. Тень и тишина. Статные осины высоко лепечут над вами; длинные, висячие ветки берез едва шевелятся; могучий дуб стоит, как боец, подле красивой липы. Вы едете по зеленой, испещренной тенями дорожке; большие желтые мухи неподвижно висят в золотистом воздухе и вдруг отлетают; мошки вьются столбом, светлея в тени, темнея на солнце; птицы мирно поют. Золотой голосок малиновки звучит невинной, болтливой радостью: он идет к запаху ландышей. Далее, далее, глубже в лес... Лес глохнет... Неизъяснимая тишина западает в душу; да и кругом так дремотно и тихо. Но вот ветер набежал, и зашумели верхушки, словно падающие волны. Сквозь прошлогоднюю бурую листву кое-где растут высокие травы; грибы стоят отдельно под своими шляпками. Беляк вдруг выскочит, собака с звонким лаем помчится вслед... И как этот же самый лес хорош поздней осенью, когда прилетают вальдшнепы! Они не держатся в самой глуши: их надобно искать вдоль опушки. Ветра нет, и нет ни солнца, ни света, ни тени, ни движенья, ни шума; в мягком воздухе разлит осенний запах, подобный запаху вина; тонкий туман стоит вдали над желтыми полями. Сквозь обнаженные, бурые сучья деревьев мирно белеет неподвижное небо; кое-где на липах висят последние золотые листья. Сырая земля упруга под ногами; высокие сухие былинки не шевелятся; длинные нити блестят на побледневшей траве. Спокойно дышит грудь, а на душу находит странная тревога. Идешь вдоль опушки, глядишь за собакой, а между тем любимые образы, любимые лица, мертвые и живые, приходят на память, давным-давно заснувшие впечатления неожиданно просыпаются; воображенье реет и носится, как птица, и всё так ясно движется и стоит перед глазами. Сердце то вдруг задрожит и забьется, страстно бросится вперед, то безвозвратно потонет в воспоминаниях. Вся жизнь развертывается легко и быстро, как свиток; всем своим прошедшим, всеми чувствами, силами, всею своею душою владеет человек. И ничего кругом ему не мешает — ни солнца нет, ни ветра, ни шуму... А осенний, ясный, немножко холодный, утром морозный день, когда береза, словно сказочное дерево, вся золотая, красиво рисуется на бледно-голубом небе, когда низкое солнце уж не греет, но блестит ярче летнего, небольшая осиновая роща вся сверкает насквозь, словно ей весело и легко стоять голой, изморозь еще белеет на дне долин, а свежий ветер тихонько шевелит и гонит упавшие покоробленные листья, — когда по реке радостно мчатся синие волны, мерно вздымая рассеянных гусей и уток; вдали мельница стучит, полузакрытая вербами, и, пестрея в светлом воздухе, голуби быстро кружатся над ней... Хороши также летние туманные дни, хотя охотники их и не любят. В такие дни нельзя стрелять: птица, выпорхнув у вас из-под ног, тотчас же исчезает в беловатой мгле неподвижного тумана. Но как тихо, как невыразимо тихо всё кругом! Всё проснулось, и всё молчит. Вы проходите мимо дерева — оно не шелохнется: оно нежится. Сквозь тонкий пар, ровно разлитый в воздухе, чернеется перед вами длинная полоса. Вы принимаете ее за близкий лес; вы подходите — лес превращается в высокую грядку полыни на меже. Над вами, кругом вас — всюду туман... Но вот ветер слегка шевельнется — клочок бледно-голубого неба смутно выступит сквозь редеющий, словно задымившийся пар, золотисто-желтый луч ворвется вдруг, заструится длинным потоком, ударит по полям, упрется в рощу — и вот опять всё заволоклось. Долго продолжается эта борьба; по как несказанно великолепен и ясен становится день, когда свет наконец восторжествует и последние волны согретого тумана то скатываются и расстилаются скатертями, то взвиваются и исчезают в глубокой, нежно сияющей вышине... Но вот вы собрались в отъезжее поле, в степь. Верст десять пробирались вы по проселочным дорогам — вот, наконец, большая. Мимо бесконечных обозов, мимо постоялых двориков с шипящим самоваром под навесом, раскрытыми настежь воротами и колодезем, от одного села до другого, через необозримые поля, вдоль зеленых конопляников, долго, долго едете вы. Сороки перелетают с ракиты на ракиту; бабы, с длинными граблями в руках, бредут в поле; прохожий человек в поношенном нанковом кафтане, с котомкой за плечами, плетется усталым шагом; грузная помещичья карета, запряженная шестериком рослых и разбитых лошадей, плывет вам навстречу. Из окна торчит угол подушки, а на запятках, на кульке, придерживаясь за веревочку, сидит боком лакей в шинели, забрызганный до самых бровей. Вот уездный городок с деревянными кривыми домишками, бесконечными заборами, купеческими необитаемыми каменными строениями, старинным мостом над глубоким оврагом... Далее, далее!.. Пошли степные места. Глянешь с горы — какой вид! Круглые, низкие холмы, распаханные и засеянные доверху, разбегаются широкими волнами; заросшие кустами овраги вьются между ними; продолговатыми островами разбросаны небольшие рощи; от деревни до деревни бегут узкие дорожки; церкви белеют; между лозниками сверкает речка, в четырех местах перехваченная плотинами; далеко в поле гуськом торчат драхвы; старенький господский дом со своими службами, фруктовым садом и гумном приютился к небольшому пруду. Но далее, далее едете вы. Холмы всё мельче и мельче, дерева почти не видать. Вот она наконец — безграничная, необозримая степь! А в зимний день ходить по высоким сугробам за зайцами, дышать морозным, острым воздухом, невольно щуриться от ослепительного мелкого сверканья мягкого снега, любоваться зеленым цветом неба над красноватым лесом!.. А первые весенние дни, когда кругом все блестит и обрушается, сквозь тяжелый пар талого снега уже пахнет согретой землей, на проталинках, под косым лучом солнца, доверчиво поют жаворонки, и, с веселым шумом и ревом, из оврага в овраг клубятся потоки... Однако пора кончить. Кстати заговорил я о весне: весной легко расставаться, весной и счастливых тянет вдаль... Прощайте, читатель; желаю вам постоянного благополучия.

И. С. Тургенев

И. С. Тургенев. Полное собрание сочинений и писем в тридцати томах Сочинения в двенадцати томах М., "Наука", 1980 Сочинения. Том четвертый. Повести и рассказы. Статьи и рецензии. 1844--1854 В Москве вышли на днях "Записки ружейного охотника" С. Т. А--ва -- того самого автора, заметим кстати, которому мы уже обязаны прекрасной книгой об уженье. Мы поздравляем русскую литературу и читателей наших с появлением этих "Записок". Подобные книги появляются у нас слишком редко. Кому еще не знакомо новое сочинение С. Т. А--ва, тот не может себе представить, до какой степени оно занимательно, какой обаятельной свежестью веет от его страниц. Да не подумают читатели, что "Записки ружейного охотника" имеют цену для одних охотников: всякий, кто только любит природу во всем ее разнообразии, во всей ее красоте и силе, всякий, кому дорого проявление жизни всеобщей, среди которой сам человек стоит, как звено живое, высшее, но тесно связанное с другими звеньями,-- не оторвется от сочинения г. А--ва; оно станет его настольной книгой, он будет ее с наслаждением читать и перечитывать; естествоиспытатель придет от нее в восторг... Мы предоставим себе удовольствие в одном из следующих нумеров "Современника" подробно поговорить об этом сочинении, написанном с такой любовью и с таким знанием дела; и мы будем говорить о ней, находясь сами "на месте", в деревне, среди той природы, которой она служит таким верным и поэтическим отражением, предаваясь сами "ружейной охоте"; теперь мы ограничимся только просьбой к читателям не смешивать этой капитальной книги, которая в одно и то же время обогащает и ту специальную литературу, которой она принадлежит, и общую нашу словесность,-- не смешивать ее с ничтожными и вздорными сочиненьицами об охоте, появившимися в последнее время. А чтобы доказать читателям, что в наших похвалах книге г. А--ва нет ничего преувеличенного, предлагаем из нее несколько выписок: Вот описание лесной реки, от которой не отказался бы любой мастер. (Должно сказать, что г. А--в делит всю дичь на четыре главные отдела: на болотную, водяную, лесную и степную, и в начале каждого отдела начертывает общую картину места жительства этой дичи.) "Иногда река на большое пространство протекает дремучими ненаселенными лесами и получает особенный, уединенный, дикий и вместе важный и торжественный образ. Берега ее не измяты ничьим прикосновеньем: изредка забредет на них охотник, но не оставит следов своих надолго: сильная растительность, происходящая от избытка влаги, сейчас поднимет смятые травы и цветы. Свободно и могуче обрастают берега ее широколистной и узкой осокой, аиром, палочником и крупными незабудками; а по всем затишьям необыкновенной величины темно-зеленые круглые лопухи плавают уединенно на длинных стеблях своих, однообразно двигаясь течением реки. Водяная птица как будто боится уединения, и утки перестают жить и водиться на реках, когда они слишком далеко углубляются в лесную глушь. Рыба и земноводный зверь остаются!" хозяевами. В пустынном безмолвии и мраке катятся вольные многоводные струи, и только ветви наклонившихся или упавших в воду столетних дерев, противясь течению, производят неумолкаемый, но тихий и глухой ропот. Плеснется большая щука, переплывет реку порешина (поречина), нырнет выхухоль -- и только; но и этот слабый шум скоро поглощается общим безмолвием. Смотрится только в воду разнообразное чернолесье: липа, осина, береза и дуб, кладя то справа, то слева, согласно стоянию солнца, косые тени свои на поверхность реки". Вот описание родника и "мельницы-колотовки": "Иногда на таких горных родниках, падающих с значительной высоты, ставят оренбургские поселяне нехитрые мельницы-колотовки, как их называют, живописно прилепляя их к крутому утесу, как ласточка прилепляет гнездо к каменной стене. Весь небольшой поток захватывается жёлобом или колодою, т. е. выдолбленною половинкою толстого дерева, которую плотно упирают в бок горы; из колоды струя падает прямо на водяное колесо, и дело в шляпе: ни плотины, ни пруда, ни вешняка, ни кауза... а колотовка постукивает да мелет себе помаленьку, и день и ночь. Нет мелева,-- отодвигается колода в сторону, и поток снова летит вниз по крутизне горы, мгновенно собирая в один густой звук раздробленный шум своего паденья. Мельничная амбарушка громоздится иногда очень высоко на длинном неуклюжем срубе или кривых неровных стойках. Всё дрянно, плохо, косо, чуть лиши. Нет признака искусной, правильной руки человека, ничто не разноречит с природой, а напротив -- дополняет ее... Иногда такой ключ бьет из середины горы, а всего чаще из ее подошвы. Но есть родники совсем другого рода, которые выбиваются из земли в самых низких, болотистых местах и образуют около себя ямки или бассейны с водой, большей или меньшей величины, смотря по местоположению: из них текут ручьи. Если бассейн глубок, то кипение видно только на дне: вода выкидывается из его отверстий, вынося с собой песок и мелкие земляные частицы; прыгая и кружась, но далеко не достигая поверхности, они опускаются и устилают дно родника ровно и гладко. Но если бассейн мелок относительно силы ключа, то вся вода, с песком, землей и даже мелкими камушками, ворочается со дна и доверху, кипит и клокочет, как котел на огне. И горные ключи и низменные болотные родники бегут ручейками: иные текут скрытно, потаенно, углубясь в землю, спрятавшись в траве и кустах; слышишь, бывало, журчанье, а воды не находишь; подойдешь вплоть, раздвинешь руками чащу кустарника или навес густой травы -- пахнёт в разгоревшееся лицо свежею сыростью и наконец увидишь бегущую во мраке и прохладе струю чистой и холодной воды. Какая находка в жаркий летний день для усталого охотника! Иногда ручей бежит по открытому месту, но песку и мелкой гальке, извиваясь по ровному лугу или долочку. Он уже не так чист и прозрачен -- ветер наносит пыль и всякий сор на его поверхность; не так и холоден -- солнечные лучи прогревают сквозь его мелкую воду. Но случается, что такой ручей поникает, то есть уходит в землю и, пробежав полверсты или версту, иногда гораздо более, появляется снова на поверхность, и струя его, процеженная и охлажденная землей, катится опять, хотя и не надолго, чистою и холодною". Вот отрывок "из внутренней" жизни леса: "На ветвях дерев, в чаще зеленых листьев и вообще в лесу живут пестрые, красивые, разноголосые, бесконечно разнообразные породы птиц: токуют глухие и простые тетерева, пищат рябчики, хрипят на тягах вальдшнепы, воркуют, каждая по-своему, все породы диких голубей, взвизгивают и чокают дрозды, заунывно, мелодически перекликаются иволги, стонут рябые кукушки, постукивают, долбя деревья, разноперые дятлы, трубят желны, трещат сойки; свиристели, лесные жаворонки, дубоноски и всё многочисленное крылатое мелкое певчее племя наполняет воздух разными голосами и оживляет тишину лесов; на сучьях и в дуплах дерев птицы вьют свои гнезда, кладут яйца и выводят детей; для той же цели поселяются в дуплах куницы и белки, враждебные птицам, и шумные рои диких пчел. Трав и цветов мало в большом лесу: густая, постоянная тень неблагоприятна растительности, которой необходимы свет и теплота солнечных лучей; чаще других виднеются зубчатый папоротник, плотные и зеленые листья ландыша, высокие стебли отцветшего лесного левкоя, да краснеет кучками зрелая костяника; сырой запах грибов носится в воздухе, но всех слышнее острый и, по-моему, очень приятный запах груздей, потому что они родятся семьями, гнездами и любят моститься (как говорят в народе) в мелком папоротнике, под согнивающими прошлогодними листьями". Вот степь весною и осенью. "Сначала опаленные степи и поля представляют печальный, траурный вид бесконечного пожарища; но скоро иглы яркой зелени, как щетка, пробьются сквозь черное покрывало, еще скорее развернутся они разновидными листочками и лепестками, и через неделю всё покроется свежею зеленью; еще неделя, и с первого взгляда не узнаешь горелых мест. Степной кустарник, реже и менее подвергающийся огню, потому что почва около него бывает сырее: вишенник, бобовник (дикий персик) и чилизник (полевая акация) начинают цвести и распространять острый и приятный запах; особенно роскошно и благовонно цветет бобовник: густо обрастая иногда огромное пространство по отлогим горным скатам, он заливает их сплошным розовым цветом, промеж которого виднеются иногда желтые полосы или круговины цветущего чилизника. По другим местам, более отлогим, обширные пространства покрыты белыми, но не яркими, а как будто матовыми, молочными пеленами: это дикая вншня в цвету. Вся степная птица, отпуганная пожаром, опять занимает свои места и поселяется в этом море зелени, весенних цветов, цветущих кустарников; со всех сторон слышны: не передаваемое словами чирканье стрепетов, заливные, звонкие трели кроншнепов, повсеместный горячий бой перепелок, трещанье кречеток. На восходе солнца, когда ночной туман садится благодатною росою на землю, когда все запахи цветов и растений дышат сильнее, благовоннее,-- невыразимо очаровательна прелесть весеннего утра в степи... Всё полно жизни, свежо, ярко, молодо и весело! Таковы степные места в Оренбургской губернии в продолжение мая..." "Осенью ковылистые степи совершенно изменяются и получают свой особенный, самобытный, ни с чем не схожий, чудный вид: выросшие во всю свою длину и вполне распустившиеся перлово-сизые волокна ковыля при легком дуновении ветерка уже колеблются и струятся мелкою, слегка серебристою зыбью. Но сильный ветер, безгранично властвуя степью, склоняет до пожелтевших корней слабые, гибкие кусты ковыля, треплет их, хлещет, рассыпает направо и налево, бьет об увядшую землю, несет по своему направлению, и взору представляется необозримое пространство, всё волнующееся и всё текущее в одну сторону. Для непривычных глаз такое зрелище сначала ново и поразительно; никакое течение воды на него не похоже, но скоро своим однообразием оно утомляет зрение, производит даже головокруженье и наводит какое-то унынье на душу. Степные же места не ковылистые в позднюю осень имеют вид еще более однообразный, безжизненный и грустный, кроме выкошенных луговин, на которых, около круглых стогов потемневшего от дождя сена, вырастает молодая зеленая отава; станицы тудаков и стрепетов любят бродить по ней и щипать молодую траву; даже гуси огромными вереницами, перемещаясь с одной воды на другую, опускаются на такие места, чтобы полакомиться свежею травкою". Но автор умеет говорить не об одной природе: послушайте, как дикие гуси летают на кормеж, как токуют тетерева: "Наконец подросли, выровнялись, поднялись гусята и стали молодыми гусями; перелиняли, окрепли старые, выводки соединились с выводками, составились станицы, и начались ночные, или, правильнее сказать, утренние и вечерние экспедиции для опустошения хлебных полей, на которых поспели не только ржаные, но и яровые хлеба. За час до заката солнца стаи молодых гусей поднимаются с воды и под предводительством старых летят в поля. Сначала облетят большое пространство, высматривая, где им будет удобнее расположиться, подальше от проезжих дорог или работающих в поле людей, какой хлеб будет посытнее, и наконец опускаются на какую-нибудь десятину или загон. Гуси предпочтительно любят хлеб безосый, как-то: гречу, овес и горох, но если не из чего выбирать, то едят и всякий. Почти до темной ночи изволят они продолжать свой долгий ужин; но вот раздается громкое призывное гоготание стариков; молодые, которые, жадно глотая сытный корм, разбрелись во все стороны по хлебам, торопливо собираются в кучу, переваливаясь передами от тяжести набитых не в меру зобов, перекликаются между собой, и вся стая с зычным криком тяжело поднимается, летит тихо и низко, всегда но одному направлению, к тому озеру или берегу реки, или верховью уединенного пруда, на котором она обыкновенно ночует. Прилетев на место, гуси шумно опускаются на воду, распахнув ее грудью на обе стороны, жадно напиваются и сейчас садятся на ночлег, для чего выбирается берег плоский, ровный, не заросший ни кустами, ни камышом, чтоб ниоткуда не могла подкрасться к ним опасность. От нескольких ночевок большой стаи примнется, вытолочется трава на берегу, а от горячего их помета покраснеет и высохнет. Гуси завертывают голову под крыло, ложатся, или лучше сказать, опускаются на брюхо и засыпают. Но старики составляют ночную стражу и не спят поочередно или так чутко дремлют, что ничто не ускользает от их внимательного слуха. При всяком шорохе сторожевой гусь тревожно загогочет, и все откликаются, встают, выправляются, вытягивают шеи и готовы лететь; но шум замолк, сторожевой гусь гогочет совсем другим голосом, тихо, успокоительно, и вся стая, отвечая ему такими же звуками, снова усаживается и засыпает. Так бывает не один раз в ночь, особенно уже в довольно длинные сентябрьские ночи. Если же тревога была не пустая, если точно человек или зверь приблизится к стае, быстро поднимаются старики, и стремглав бросаются за ними молодые, оглашая зыбучий берег и спящие в тумане воды и всю окрестность таким пронзительным, зычным криком, что можно услышать его за версту и более... И вся эта тревога бывает иногда от хорька и даже горностая, которые имеют наглость нападать на спящих гусей. Когда же ночь проходит благополучно, то сторожевой гусь, едва забелеет заря на востоке, разбудит звонким криком всю стаю, и она снова, вслед за стариками, полетит уже в знакомое поле и точно тем же порядком примется за ранний завтрак, какой наблюдала недавно за поздним ужином. Снова набиваются едва просиженные зобы, и снова по призывному крику стариков, при ярких лучах давно взошедшего солнца, собирается стая и летит уже на другое озеро, плесо реки или залив пруда, на котором проводит день..." "В исходе марта начнет сильно пригревать солнышко, разогреется остывшая кровь в косачах, проснется безотчетное стремление к совокуплению с самками, и самцы начинают токовать, то есть, сидя на деревьях, испускать какие-то глухие звуки, изредка похожие на гусиное шипение, а чаще на голубиное воркованье или бормотанье, слышное весьма далеко в тишине утренней зари, на восходе солнца. Вероятно, многим удавалось слышать, не говоря об охотниках, "вдали тетеревов глухое токованье", и, верно, всякий испытывал какое-то неопределенное, приятное чувство. В самих звуках ничего нет привлекательного для уха, но в них бессознательно чувствуешь и понимаешь общую гармонию жизни в целой природе... Итак, косач пускается токовать: сначала токует не подолгу, тихо, вяло, как будто бормочет про себя, и то после сытного завтрака, набивши полный зоб надувающимися тогда древесными почками. Потом, с прибавлением теплоты воздуха, с каждым днем токует громче, дольше, горячее и, наконец, доходит до исступления: шея его распухает; перья на ней поднимаются, как грива, брови, спрятанные во впадинках, прикрытые в обыкновенное время тонкой сморщенной кожицей, надуваются, выступают наружу, изумительно расширяются, и красный цвет их получает блестящую яркость. Косачи рано утром, до солнечного всхода, похватав уже кое-как несколько корма (видно, и птице не до пищи, когда любовь на уме), слетаются на избранное заранее место, всегда удобное для будущих подвигов. Это бывает или чистая поляна в лесу, или луг между дерев, растущих на опушке и иногда стоящих на открытом поле, преимущественно на пригорке. Такое место, неизменно посещаемое, всегда одно и то же, называется током или токовищем. Надобно постоянное усилие человека, чтоб заставить тетеревов бросить его и выбрать другое. Даже сряду несколько лет токи бывают на одних и тех же местах. Косачи, сидя на верхних сучьях дерев, беспрерывно опуская головы вниз, будто низко кланяясь, приседая и выпрямляясь, вытягивая с напряжением раздувшуюся шею, шипят со свистом, бормочат, токуют, и, при сильных движениях, крылья их несколько распускаются для сохранения равновесия. Они час от часу приходят в большую ярость: движения ускоряются, звуки сливаются в какое-то клокотанье, косачи беснуются, и белая пена брызжет из их постоянно разинутых ртов... Вот откуда родилась старинная басня, которой, впрочем, уже давно никто не верит, будто тетеревиные самки, бегая по земле, подхватывают и глотают слюну, падающую из ртов токующих на деревьях самцов, и тем оплодотворяются. Но не напрасно оглашается окрестность горячими призывами косачей, несколько времени токующих уединенно: курочки уже давно прислушивались к ним и, наконец, начинают прилетать на тока; сначала садятся на деревья, в некотором отдалении, потом подвигаются поближе, но никогда не садятся рядом, а против косачей". Вот пример мастерства и отчетливости в описании наружного вида птицы миловидной куропатки: "Серая куропатка, по моему мнению, если не лучшая, то одна из лучших птиц во всех породах степной и лесной дичи, кроме вальдшнепа. Как красивы ее пестрые, темные, красно-желтые, коричневые и светло-серые перья! Как она стройно, кругло и крепко сложена! Как она жива, проворна, ловка и миловидна во всех своих движениях! Величиною эта бойкая птичка будет на взгляд несколько больше русского голубя, но гораздо его мясистее: она будет с цыпленка в полкурицы. Она имеет под горлышком и около носика перья красноватые или светло-коричневые, такого же цвета нижние хвостовые перья и, в виде подковы, пятна на груди или на верхней половине хлупи, которые несколько больше, ярче и темнее; красноватые поперечные полоски лежат по серым перьям боков. Зоб и часть головы серо-дымчатые; на верхней, первой половине красновато-пестрых крыльев виднеются белые дольные полоски, узенькие, как ниточки, которые есть не что иное, как белые стволинки перьев; вторая же, крайняя половина перьев испещрена беловатыми поперечными крапинками по темно-сизоватому полю; ножки рогового цвета, мохнатые только сверху, до первого сустава, как у птицы, назначенной для многого беганья по грязи и снегу..." Но мы бы никогда не кончили, если б захотели выписывать всё прекрасное в книге г. А -- ва. Повторяем, мы об ней еще поговорим в скором времени -- и поговорим подробно. Теперь же нам остается пожелать ей, к чести читателей вообще и охотников в особенности, самый блестящий успех, самое обширное распространение. Эту книгу нельзя читать без какого-то отрадного, ясного и полного ощущения, подобного тем ощущениям, которые возбуждает в вас сама природа; а выше этой похвалы мы никакой не знаем.

ПРИМЕЧАНИЯ

УСЛОВНЫЕ СОКРАЩЕНИЯ 1

1 Учитываются сокращения, вводимые в настоящем томе впервые.

Григорьев -- Григорьев Ап. Сочинения. СПб.: Издание Н. Страхова, 1876. Т. I. Добролюбов -- Добролюбов Н. А. Полн. собр. соч. / Под общей редакцией П. И. Лебедева-Полянского. Т. I--VI. М.; Л.: Гослитиздат, 1934--1941 (1945). Дружинин -- Дружинин А. В. Собр. соч. СПб., 1865. Т. VII. Иванов -- Проф. Иванов Ив. Иван Сергеевич Тургенев. Жизнь. Личность. Творчество. Нежин, 1914. Истомин -- Истомин К. К. "Старая манера" Тургенева (1834--1855 гг.) СПб., 1913. Клеман, Летопись -- Клеман М. К. Летопись жизни и творчества И. С. Тургенева Под. ред. Н. К. Пиксанова. М.; Л.: Academie, 1934. Назарова -- Назарова Л. Н. К вопросу об оценке литературно-критической деятельности И. С. Тургенева его современниками (1851--1853).-- Вопросы изучения русской литературы XI--XX веков. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1958, с. 162--167. Писарев -- Писарев Д. И. Сочинения: В 4-х т. М.: Гослитиздат, 1955--1956. Рус арх -- "Русский архив" (журнал). Рус беседа -- "Русская беседа" (журнал). Рус Обозр -- "Русское обозрение" (журнал). Сб ГБЛ -- "И. С. Тургенев", сборник / Под ред. Н. Л. Бродского. М., 1940 (Гос. библиотека СССР им. В. И. Ленина). Сб ПД 1923 -- "Сборник Пушкинского Дома на 1923 год". Пгр., 1922. Т. Соч. 1860 --1801 -- Сочинения И. С. Тургенева. Исправленные и дополненные. М.: Изд. Н. А. Основского. 1861. Т. II, III. Т. Соч, 1865 -- Сочинения И. С. Тургенева (1844--1864). Карлсруэ: Изд. бр. Салаевых. 1865. Ч. II, III. Т. Соч. 1868--1871 -- Сочинения И. С. Тургенева (1844--1868). М.: Изд. бр. Салаевых. 1868. Ч. 2, 3. Т. Соч, 1874 -- Сочинения И. С. Тургенева (1844--1868). М.: Изд. бр. Салаевых. 1874. Ч. 2. 3. Фет -- Фет А. А. Мои воспоминания (1848--1889). М., 1890. Ч. I и II. 1858. Scènes, I -- Scènes de la vie russe, par M. J. Tourguéneff. Nouvelles russes, traduites avec l"autorisation de l"auteur par M. X. Marmier. Paris. 1858. 1858. Scènrs, II -- Scènes de la vie russe, par M. J. Tourguéneff. Deuxième série, traduite avec la collaboration de l"auteur par Louis Viardot. Paris, 1858. Печатается по тексту первой публикации. Впервые опубликовано: Совр, 1852, No 4, отд. VI, с. 325--331, без подписи (ценз. разр. 6 апреля 1852 г.). В собрание сочинений впервые включено в издании: Т, Сочинения, т. XII, с. 143--150. Автограф неизвестен. Авторство устанавливается на основании письма Тургенева к И. С. Аксакову от 9 (21) апреля 1852 г., в котором он сообщал: "Сегодня появился No "Современника" с небольшой моей статейкой о книге С Т <...> и с большими выписками из нее. В "Критику" это не успело уже попасть и помещено в "Литературных новостях"". Датируется концом марта 1852 г. на основании письма Тургенева к И. С. Аксакову от 20 марта (1 апреля), в котором содержалась просьба о скорейшей отправке к нему "Записок ружейного охотника Оренбургской губернии" С. Т. Аксакова с тем, чтобы "рецензия могла поспеть в апрельскую книжку" "Современника", а также с учетом даты цензурного разрешения этой книжки журнала. Тургенев одним из первых оценил по достоинству "Записки ружейного охотника". Из писем С. Т. Аксакова к сыну Ивану от начала января 1851 г. известно, что Тургенев неоднократно присутствовал на чтении отрывков из этой книги. Так, 2 (14) января 1851 г. С. Т. Аксаков писал: "Когда появились "Записки охотника" Тургенева, я подумал, как бы мне приятно было прочесть ему мои Записки! Мое несбыточное желание исполнилось: ему прочли несколько отрывков, и они были вполне оценены им. Ему захотелось еще послушать, и завтра вечером Константин прочтет ему еще несколько отрывков. Первым слушаньем я был очень доволен" (Рус Мысль, 1915, No 8, с. 126). 31 декабря 1851 г. (12 января 1852 г.) Тургенев писал И. С. Аксакову: "Сергею Тимофеевичу скажите, чтобы он непременно печатал свою книгу -- а уж рецензию на нее напишу я -- этого удовольствия я никому другому не уступлю -- для такого праздника я свой литературный пост нарушу с радостью!" А 2 (14) февраля 1852 г., т. е. более чем за месяц до выхода в свет "Записок ружейного охотника", Тургенев в письме к автору замечал; "...Ваши "Записки" будут дороги не для одних охотников; всякому человеку, не лишенному поэтического чутья -- они доставят истинное наслажденье; и потому я готов отвечать за успех их -- и литературный, и материальный. А для меня -- повторяю -- написать им разбор -- будет просто праздник". Предвидения Тургенева оказались справедливыми: "Записки ружейного охотника" действительно имели большой успех, о чем свидетельствуют отзывы критики. Это "книга <...> интересная для всех",-- отмечалось в Отеч Зап (1852, No 5, Библиографическая хроника, с. 26). Ее "охотник прочтет от первой страницы до последней с пользою и наслаждением, не охотник прочтет с увлечением, как роман",-- писал другой рецензент (Труды ими. Вольного экономического общества, 1852, т. 2, No 5, Библиография, с. 52). В "Московских ведомостях" ему вторил В. Журавлев, утверждая, что "по этой части лучше и занимательнее ничего не читывал..." (1852, No 99, 16 августа, с. 1028). Заметка Тургенева о "Записках ружейного охотника", в которой приведен ряд выдержек из книги С. Т. Аксакова, явилась как бы наброском будущей большой статьи (наст. том, с. 500). Это подтверждается тем, что приведенные в данной заметке отрывки из "Записок ружейного охотника" "служат иллюстрацией к положениям второй статьи" Тургенева о той же книге (Войтоловская Э. Л. И. С. Тургенев о С. Т. Аксакове.-- Уч. вал. Ленингр. гос. пед. ин-та им. А. И. Герцена, каф. рус. лит-ры, Л., 1958, Т. 170, с. 122). Стр. 500. ...мы уже обязаны ~ об уженье. -- "Записки об уженье рыбы" С. Т. Аксакова, вышедшие в Москве в начале 1847 г. Книга вызвала ряд положительных отзывов в печати (см.: Совр, 1847, No 6, отд. III, с. 113--114; Финский вестник, 1847, No 6, отд. V, с. 1--4). Уже в 1854 г. вышло второе ее издание. Мы предоставим себе удовольствие ~ об этом сочинении... -- Тургенев писал И. С. Аксакову 9 (21) апреля 1852 г., восхищаясь книгой его отца, что "в июньской книге "Совр" будет о ней пространная статья...". Однако свое обещание Тургенев выполнил значительно позже, напечатав статью лишь в No 1 "Современника" за 1853 год (отд. III, с. 33--44; см.: наcт. том, с. 509). ...не смешивать ее ~ появившимися в последнее время. -- Это мнение Тургенева поддержал В. Журавлев, который писал, что до выхода в свет книги С. Т. Аксакова "...в нашей литературе появлялись только какие-то жалкие, несвязные и безграмотные компиляции под названием егерских книг" (Моек Вед, 1852, No 99, 16 августа, е. 1028). Вероятно, и Тургенев, и Журавлев противопоставляли "Запискам ружейного охотника Оренбургской губернии" С. Т. Аксакова издания, подобные, например, книге Патфайндера "Егерские записки, или Начертание, как находить дичь, в каких местах, в какое время года и различные способы стрелять птиц и зверей..." (2 части, М., 1851), вызвавшей ряд отрицательных рецензий в журналах. Стр. 501. "Иногда река на большое пространство ~ косые тени свои на поверхность реки". -- Тургенев приводит отрывок из книги С. Т. Аксакова (разряд II, глава "Воды", с. 152--153). Стр. 501--502. "Иногда на таких горных родниках ~ чистою и холодною". -- Отрывок из той же главы, с. 147--149. Цитируя, Тургенев выпустил две фразы на с. 148 (после слов: "дополняет ее"): "Но какие же паровые машины втягивают водяные жилы на горные высоты, тогда как вода, по свойству своему, занимает самое низкое место на земной поверхности? Удовлетворительно не объясняет этого явления и современная наука". Стр. 503. "На ветвях дерев ~ прошлогодними листьями". -- См.: разряд IV, глава "Лес", с. 334--335. Стр. 503--504. "Сначала опаленные степи и поля ~ в Оренбургской губернии в продолжение мая.. ." -- См.: разряд III, глава "Степь", с. 235--236. Стр. 504. "Осенью ковылистые степи ~ полакомиться свежею травкою". -- См.: разряд III, глава "Степь", с. 237--238. Стр. 505--506. "Наконец подросли, выровнялись, поднялись гусята ~ пруда, на котором проводит день..." -- См.: разряд II, глава "Гусь", с. 168--170. Стр. 506--507. "В исходе марта начнет сильно пригревать солнышко ~ против косачей". -- См.: разряд IV, глава "Тетерев", с. 353-355. Стр. 506. ...педали тетеревов глухое токованье"... -- Цитата яз стихотворения Г. Р. Державина "Евгению. Жизнь Званская" (у Державина -- "тетеревей"). Стр. 507--508. ".Серая куропатка, по моему мнению ~ беганья по грязи и снегу..." -- См.: разряд III, глава "Куропатка полевая, или серая", с. 283--284. При цитировании этого отрывка Тургенев выпустил две фразы на с. 283 (после слов: "во всех своих движениях!"): "Как жирна и вкусна бывает осенью и зимою! Даже летом исхудалая матка от яиц или детей не совсем теряет сочность, мягкость и приятность вкуса".

Очень кратко Странствуя с ружьём и собакой, рассказчик записывает небольшие истории о нравах и быте окрестных крестьян и своих соседей-землевладельцев.

Повествование ведётся от лица помещика и заядлого охотника, человека среднего возраста.

Гостя у калужского помещика, рассказчик познакомился с двумя его мужиками - Хорем и Калинычем. Хорь был богатым мужиком «себе на уме», выкупаться на волю не хотел, имел семерых сыновей-великанов и ладил с барином, которого видел насквозь. Калиныч был человеком весёлым и кротким, держал пчёл, занимался знахарством и благоговел перед барином.

Рассказчику было интересно наблюдать за трогательной дружбой практичного рационалиста Хоря и романтика-идеалиста Калиныча.

Рассказчик отправился на охоту с Ермолаем, крепостным своего соседа-помещика. Ермолай был беззаботным бездельником, негодным ни для какой работы. Он вечно попадал в переделки, из которых всегда выходил невредимым. С женой своей, жившей в полураз­ва­лившейся избушке, Ермолай обходился грубо и жестоко.

Охотники заночевали на мельнице. Проснувшись ночью, рассказчик услышал, как Ермолай звал красавицу-мельничиху Арину к себе жить и обещал выгнать жену. Когда-то Арина была горничной у жены графа. Узнав, что девушка беременна от лакея, графиня не позволила ей выйти замуж и отправила в дальнюю деревню, а лакея отдала в солдаты. Ребёнка Арина потеряла и вышла замуж за мельника.

Возвращаясь с охоты, рассказчик заболел, остановился в уездной гостинице и послал за доктором. Тот рассказал ему историю об Александре, дочери бедной вдовы-помещицы. Девушка была неизлечимо больна. Доктор прожил в доме помещицы много дней, пытаясь вылечить Александру, и привязался к ней, а та влюбилась в него.

Александра призналась доктору в любви, и он не устоял. Три ночи они провели вместе, после чего девушка умерла. Прошло время, и доктор женился на ленивой и злой купеческой дочери с большим приданым.

Рассказчик охотился в липовом саду, принадлежавшем его соседу Радилову. Тот пригласил его на обед и представил старушке-матери и очень красивой девушке Оле. Рассказчик заметил, что Радилов - необщительный, но добрый - охвачен одним чувством, а в Оле, спокойной и счастливой, нет манерности уездной девицы. Она была сестрой умершей жены Радилова, и когда тот вспомнил о покойной, Оля встала и вышла в сад.

Через неделю рассказчик узнал, что Радилов бросил старушку-мать и уехал с Олей. Рассказчик понял, что та ревновала Радилова к своей сестре. Больше он о соседе не слышал.

Рассказчик и Ермолай охотились на уток под большим селом Льговом. Разыскивая лодку, они встретили вольноот­пу­щенного Владимира, образованного человека, в юности служившего камердинером. Он вызвался помочь.

Лодку Ермолай взял у человека по прозвищу Сучок, который служил рыбаком на ближнем озере. Его барыня, старая дева, запретила ему жениться. С тех пор Сучок сменил множество работ и пятерых хозяев.

Во время охоты Владимир должен был вычёрпывать из старой лодки воду, но он увлёкся и забыл о своих обязанностях. Лодка перевернулась. Только под вечер Ермолай сумел вывести рассказчика из болотистого пруда.

Во время охоты рассказчик заблудился и попал на луг, который местные называли Бежиным. Там мальчики пасли коней, и рассказчик попросился переночевать у их костра. Притворившись спящим, рассказчик до рассвета слушал, как дети рассказывают истории о домовых, леших и прочей нечистой силе.

По дороге с охоты у рассказчика сломалась ось тележки. Чтобы починить её, он добрался до Юдиных выселок, где встретил карлика Касьяна, переехавшего сюда с Красивой мечи.

Починив ось, рассказчик решил поохотиться на глухарей. Увязавшийся за ним Касьян считал, что лесную тварь грешно убивать и твёрдо верил, что может отвести дичь от охотника. Карлик промышлял ловлей соловьёв, был грамотен и лечил людей травами. Под видом юродивого он обошёл всю Россию. От кучера рассказчик узнал, что бездетный Касьян воспитывает девочку-сироту.

Сосед рассказчика, молодой офицер в отставке, был образован, рассудителен и наказывал своих крестьян для их собственного блага, но бывать у него рассказчик не любил. Однажды ему пришлось переночевать у соседа. Утром тот взялся проводить рассказчика до своего села, где бурмистром служил некий Софрон.

В тот день рассказчику пришлось отказаться от охоты. Сосед полностью доверял своему бурмистру, прикупил ему земли и отказался выслушать жалобу мужика, которого Софрон взял в кабалу, сослав в солдаты всех его сыновей. Позже рассказчик узнал, что Софрон завладел всем селом и обкрадывает соседа.

Охотясь, рассказчик попал под холодный дождь и нашёл приют в конторе большой деревни, принадлежащей помещице Лосьняковой. Думая, что охотник спит, конторщик Еремеич свободно решал свои дела. Рассказчик узнал, что через контору проходят все сделки помещицы, и Еремеич берёт мзду с купцов и мужиков.

Чтобы отомстить фельдшеру за неудачное лечение, Еремеич оклеветал его невесту, и помещица запретила ей выходить замуж. Позже рассказчик узнал, что Лосьнякова не стала выбирать между фельдшером и Еремеичем, а просто сослала девушку.

Рассказчик попал под грозу и укрылся в доме лесника по прозвищу Бирюк. Он знал, что лесник, сильный, ловкий и неподкупный, не позволял вынести из леса даже вязанку хвороста. Жил Бирюк бедно. Жена его сбежала с прохожим мещанином, и он один воспитывал двоих детей.

В присутствии рассказчика лесник поймал мужика в лохмотьях, пытающегося срубить дерево в барском лесу. Рассказчик хотел заплатить за дерево, но Бирюк сам отпустил бедняка. Удивлённый рассказчик понял, что на самом деле Бирюк - славный малый.

Рассказчик часто охотился в имениях двух помещиков. Один из них - Хвалынский, отставной генерал-майор. Человек он неплохой, но общаться с бедными дворянами как с ровней не может, а вышестоящим даже в карты проигрывает без жалоб. Хвалынский жаден, но хозяйство ведёт плохо, живёт холостяком, а его ключница ходит в нарядных платьях.

Стегунов, тоже холостяк, - хлебосол и балагур, охотно принимает гостей, а хозяйством управляет по старинке. Будучи у него в гостях, рассказчик обнаружил, что крепостные любят своего барина и считают, что наказывает он их за дело.

Рассказчик отправился на ярмарку в Лебедянь, чтобы купить тройку лошадей для своей брички. В кофейной гостиницы он увидел молодого князя и отставного поручика Хлопакова, который умел нравиться московским богачам и жил за их счёт.

На следующий день Хлопаков с князем помешали рассказчику купить лошадей у барышника. Он нашёл другого продавца, но купленная лошадь оказалась хромой, а продавец - мошенником. Проезжая через Лебедянь неделю спустя, рассказчик снова застал в кофейне князя, но уже с другим спутником, сменившим Хлопакова.

Пятидеся­тилетняя вдова Татьяна Борисовна жила в маленьком поместье, образования не имела, но на мелкопо­местную барыню похожа не была. Она свободно мыслила, с помещицами общалась мало и принимала у себя только молодёжь.

Восемь лет назад Татьяна Борисовна взяла на воспитание двенадца­ти­летнего племянника-сироту Андрюшу - красивого мальчика с вкрадчивыми манерами. Знакомый помещицы, любивший искусство, но совершенно в нём не разбиравшийся, нашёл у мальчика талант к рисованию и увёз его учиться в Петербург.

Через несколько месяцев Андрюша начал требовать денег, Татьяна Борисовна ему отказала, он вернулся и остался жить у тётки. За год он растолстел, в него влюбились все окрестные барышни, а к Татьяне Борисовне перестали ездить прежние знакомые.

Рассказчик отправился на охоту со своим молодым соседом, и тот уговорил его завернуть в принадлежащий ему дубовый лес, где вырубали погибшие морозной зимой деревья. Рассказчик увидел, как подрядчика насмерть задавило упавшим ясенем, и подумал, что русский мужик умирает, словно совершает обряд: холодно и просто. Он вспомнил нескольких людей, при кончине которых присутствовал.

Кабак «Притынный» находился в небольшом селе Колотовка. Вино там продавал всеми уважаемый человек, который знал толк во всём, что интересно русскому человеку.

Рассказчик попал в кабак, когда там проводилось соревнование певцов. Выиграл его известный в околотке певец Яшка Турок, в пении которого звучала русская душа. Вечером, когда рассказчик покинул кабак, там во всю праздновали победу Яшки.

С разорившимся помещиком Каратаевым рассказчик познакомился на дороге из Москвы в Тулу, когда дожидался сменных лошадей на почтовой станции. Каратаев рассказал о своей любви к крепостной Матрёне. Он хотел выкупить её у хозяйки - богатой и страшноватой старушенции - и жениться, но барыня наотрез отказалась продавать девушку. Тогда Каратаев выкрал Матрёну и счастливо с ней зажил.

Однажды зимой, катаясь в санях, они встретили старую барыню. Та узнала Матрёну и сделала всё, чтобы её вернуть. Выяснилось, что она хотела женить Каратаева на своей компаньонке.

Чтобы не губить любимого, Матрёна добровольно вернулась к барыне, а Каратаев разорился. Год спустя рассказчик встретил его, потрёпанного, нетрезвого и разочаро­ванного в жизни, в московской кофейне.

Однажды осенью рассказчик заснул в берёзовой роще. Проснувшись, он стал свидетелем свидания красивой крестьянской девушки Акулины и избалованного, пресыщенного барского камердинера Виктора Алексан­дровича.

Это была их последняя встреча - камердинер вместе с барином уезжал в Петербург. Акулина боялась, что её выдадут за немилого, и хотела услышать от любимого на прощание ласковое словечко, но Виктор Александрович был груб и холоден - он не хотел жениться на необразованной.

Камердинер ушёл. Акулина упала на траву и заплакала. Рассказчик бросился к ней, хотел утешить, но девушка испугалась и убежала. Рассказчик долго вспоминал о ней.

Гостя у богатого помещика, рассказчик делил комнату с человеком, рассказавшим ему свою историю. Родился он в Щигровском уезде. В шестнадцать лет матушка отвезла его в Москву, записала в университет и умерла, оставив сына на попечение дяди-стряпчего. В 21 год он обнаружил, что дядя его обокрал.

Оставив вольноот­пу­щенника управлять тем, что осталось, человек уехал в Берлин, там влюбился в дочь профессора, но испугался своей любви, удрал и два года скитался по Европе. Вернувшись в Москву, человек начал считать себя большим оригиналом, но вскоре удрал и оттуда из-за пущенной кем-то сплетни.

Человек поселился в своей деревне и женился на дочке вдовы-полковницы, которая через три года умерла от родов вместе с ребёнком. Овдовев, он пошёл на службу, но вскоре вышел в отставку. Со временем он стал для всех пустым местом. Рассказчику он представился Гамлетом Щигровского уезда.

Возвращаясь с охоты, рассказчик забрёл на земли обедневшего помещика Чертопханова и познакомился с ним и его другом Недопюскиным. Позже рассказчик узнал, что Чертопханов происходил из старинного и богатого рода, но его отец оставил ему только заложенное село, за то, что он ушёл с армейской службы «по неприятности». Бедность ожесточила Чертопханова, он стал задиристым забиякой и гордецом.

Отец Недопюскина был однодворцем, выбившимся в дворяне. Он умер в нищете, успев устроить сына чиновником в канцелярию. Недопюскин, ленивый сибарит и гурман, вышел в отставку, работал мажордомом, был нахлебником у богачей. Чертопханов встретился с ним, когда получал наследство от одного из покровителей Недопюскина, и защитил того от издевательств. С тех пор они не расставались.

Рассказчик побывал у Чертопханова и познакомился с его «почти женой», красавицей Машей.

Через два года от Чертопханова ушла Маша - проснулась текущая в ней цыганская кровь. Недопюскин долго болел, но побег Маши окончательно подкосил его, и он умер. Чертопханов продал оставшееся от друга имение, и дела его пошли совсем плохо.

Однажды Чертопханов спас жида, которого избивали мужики. За это жид привёл ему чудесного коня, но гордец отказался принять подарок и пообещал заплатить за коня через полгода. За два дня до срока Малёк-Аделя украли. Чертопханов понял, что увёл его прежний хозяин, поэтому конь не сопротивлялся.

Вместе с жидом он отправился в погоню и через год вернулся с конём, но вскоре выяснилось, что это вовсе не Малёк-Адель. Чертопханов застрелил его, запил и шесть недель спустя умер.

Рассказчик укрылся от дождя на заброшенном хуторе, принадлежавшем его матери. Утром, в плетёном сарайчике на пасеке рассказчик обнаружил странное, высохшее существо. Это оказалась Лукерья, первая красавица и певунья, по которой вздыхал шестнадца­тилетний рассказчик. Она упала с крыльца, повредила позвоночник и начала сохнуть.

Теперь она почти не ест, не спит от боли и старается не вспоминать - так время быстрее проходит. Летом она лежит в сарайчике, а зимой её переносят в тепло. Однажды ей привиделась смерть и пообещала, что придёт за ней после петровок.

Рассказчик подивился её мужеству и терпению, ведь Лукерье не было ещё и тридцати. В деревне её называли «Живые Мощи». Вскоре рассказчик узнал, что Лукерья умерла, и как раз на петровки.

У рассказчика кончилась дробь, а лошадь захромала. Для поездки за дробью в Тулу пришлось нанять крестьянина Филофея, у которого были лошади.

По дороге рассказчик задремал. Филофей разбудил его словами: «Стучит!.. Стучит!». И действительно - рассказчик услышал стук колёс. Вскоре их обогнала телега с шестью пьяными людьми и загородила дорогу. Филофей считал, что это разбойники.

Телега остановилась у мостика, разбойники потребовали у рассказчика денег, получили их и умчались. Два дня спустя, рассказчик узнал, что тогда же и на той же дороге ограбили и убили купца.

Рассказчик - не только охотник, но и любитель природы. Он описывает, как прекрасно встретить на охоте рассвет, побродить по лесу жарким летним днём; как хороши морозные зимние дни, сказочная золотая осень или первое дыхание весны и песня жаворонка.