1 сентября 1939 г. началась Вторая мировая война. Несмотря на упорное сопротивление польской армии, германские войска сумели быстро добиться успеха в операции. Франция, Великобритания и страны Британского содружества, объявив войну Германии, не оказали реальной помощи Польше. 17 сентября Красная Армия пересекла границу Польши и вышла на демаркационную линию, которая была заранее определена советским и германским командованием в соответствии с секретными статьями советско-германского пакта о ненападении. 28 сентября в Москве представители СССР и Германии подписали договор " О дружбе и границе". К договору были приложены секретные протоколы и карты, по которым территория Литвы входила в "сферу интересов" СССР, а Германия получала Люблинское и часть Варшавского воеводств. В октябре в Западной Украине и Западной Белоруссии, территории, которых контролировались Красной Армией, были проведены выборы в Народные собрания. Эти органы власти после выборов провозгласили советскую власть и обратились к Верховному Совету с просьбой о принятии в состав СССР. В первые недели войны Сов. Союз предпринял попытку "советизации" Прибалтики путем дипломатических и военных мер. 28 сентября 1939 г. был подписан пакт о взаимопомощи с Эстонией, 5 октября с Латвией, а 10 октября с Литвой. В результате подписания пактов СССР получил возможность размещать на территории этих государств свои войска и военные базы. Сталин усилил нажим на Финляндию с целью обеспечения безопасность на северо-западе. Финское правительство отклонило все предложения СССР. 30 ноября войска Ленинградского фронта вторглись на финскую территорию. Выйдя к оборонительной "линии Маннергейма", прорвать ее не смогли. Только после 2-х месяцев тщательной подготовки войска Сев.-Зап. фронта сломили сопротивление вышли к Выборгу. 12 марта 1940 г. был подписан советско-финляндский договор, по которому была отнесена граница на Карельском перешейке от Ленинграда на 120 км, к СССР отошли несколько островов в Финском заливе. Победа дорого обошлась СССР - около 127 тыс. погибших,250 тыс. раненых и обмороженных. В то время как СССР принимал меры по устранению недостатков, выявившихся в ходе этой войны, Германия 9 апреля 1940 г. напала на Данию и Норвегию. Вслед за этим,10 мая войска вторглись в Голландию, Бельгию и Люксембург, стремясь в обход французской оборонительной "линии Мажино" нанести удар по Франции. 10 июня в войну против Франции и Англии вступила Италия, а через три дня войска без боя заняли Париж. Разгром Франции и других европейских государств изменил военно-стратегическую обстановку в Европе. 14-16 июня 1940 г. СССР в ультимативной форме потребовал от прибалтийских стран сформировать новые правительства, способные честно выполнять договор о взаимной помощи, обеспечив свободный доступ на территории этих стран. 26 августа 1940 г. прибалтийские страны и Молдавия вошли с состав СССР. После разгрома Франции Германия готовилась к войне с СССР. В конце сент.1940 г. Германия, Италия и Япония подписали Тройственный пакт, к которому присоединились Венгрия, Румыния, Словакия, Болгария и Хорватия. К 22 июня 1941 г. Германия ее союзники сосредоточили мощную группировку войск на границе с СССР. Одновременно Германия и СССР продолжали поддерживать тесные экономические связи. С августа 1939 г. по июнь 1941 г. СССР разместил заказы в Германии на изготовление и поставку военной техники, станков и промышленного оборудования, Германия заказывала сельскохозяйственную продукцию, лес, нефтепродукты и пр. 22 июня началась война с Советским Союзом.

А.). Срыв англо-франко-советских переговоров . Весной 1939 СССР проводит переговоры о европейских гарантиях и создании системы безопасности с Францией и Великобританией. Последние всячески стремились затянуть переговоры, чтобы выяснить намерения Германии и в то же время воспрепятствовать советско-германскому сближению. СССР согласился присоединиться к декларации о "безусловных гарантиях", предоставленных Францией и Великобританией Польше, однако Польша отвергла возможность любого соглашения, допускавшего присутствие советских войск на ее территории. 17 апреля 1939г. Союз предложил Англии и Франции заключить трехстороннее соглашение, военные гарантии которого распространялись бы на всю Восточную Европу от Румынии до Прибалтики, но западные страны по-прежнему уклонялись от решения этого вопроса. 29 июня "Правда" опубликовала статью, подвергавшую резкой критике политику английского и французского правительств; через два дня они дали согласие включить страны Балтии в сферу действия гарантий при условии аналогичных гарантий в отношении Швейцарии, Голландии и Люксембурга. Однако переговоры опять провалились: упоминавшиеся в договоре государства не желали таких "гарантий". Англичане и французы согласились обсудить с СССР военные аспекты предстоящего соглашения, и для этого направили своих представителей в Москву. Но прибывшие 11 августа делегаты не обладали достаточными полномочиями для переговоров по таким важным вопросам, и 21 августа советская сторона перенесла переговоры на более поздний срок.

Б). Борьба СССР за создание коллективной безопасности. На протяжении всего предвоенного периода Советское правительство неустанно боролось за создание системы коллективной безопасности. Отстаивая дело мира, СССР неуклонно проводил ленинскую политику мирного существования государства с различным социальным строем. Его забота за сохранение мира сливалась с международным движением трудящихся против войны и фашизма.
В). Расширение территориальных границ СССР . В соответствии с секретными статьями советско-германского пакта Красная Армия 17 сентября 1939 г. перешла советско-польскую границу (фактически вступив во II мировую войну). В результате военных действий к СССР были присоединены Западная Украина и Западная Белоруссия, захваченные Польшей в 1920 г. 30 ноября 1939 г. началась советско-финская война, которая завершилась подписанием мирного договора (от 12 марта 1940 г.), по которому к СССР отошли Карельский перешеек и ряд островов в Финском заливе. Часть присоединенных территорий была объединена с Карельской АССР, которая после преобразования ее в Карело-Финскую СССР была включена в состав СССР на правах союзной республики. Совет Лиги Наций осудил действия СССР, направленные против Финляндии и принял резолюцию об его исключении из состава организации. В июне 1940 г., после предъявления ультиматумов правительствам Литвы, Латвии и Эстонии, на территорию прибалтийских государств были введены дополнительные войска. Использование силового давления способствовало формированию здесь правительств просоветской ориентации. С августа 1940 г. прибалтийские (теперь уже советские республики) вошли в состав СССР. Вслед за этим районы Бессарабии и Северной Буковины, оккупированные Румынией еще в 1918 г., также были присоединены к СССР.

Данный урок посвящен СССР в 1939-1941 годах. После начала Второй мировой войны и в результате заключения советско-германского пакта 23 августа 1939 г. политическому руководству СССР выпал редкий исторический шанс - на протяжении почти 22 месяцев оставаться в положении над схваткой. В военно-политическом положении это было крайне выгодным. Прежде всего, в условиях, когда крупнейшие мировые державы оказались втянуты в войну, советское руководство получило свободу действий. В ходе сегодняшнего урока вы узнаете как развивалась экономика того времени и на что она была направлена, как Советский Союз готовился к предстоящей войне, а также какие изменения произошли в армии.

Рис. 2. Цех по производству самолетов Ил-2 ()

Происходило ужесточение дисциплины. Указы, которые непонятны нам имели целью повысить дисциплину на производстве. Опаздывать можно было на время, не большее 20 минут. Три опоздания до 20 минут приравнивались к одному опозданию на 20 минут, 20-минутное опоздание - это прогул. За прогулы была введена уголовная ответственность (см. Рис. 3).

Рис. 3. Советский плакат ()

Она применялась не так часто, в тюрьму сажали не всех, выгоднее было оставить человека на производстве и удерживать определенную сумму у него из зарплаты. Но сам факт, что такие наказания были введены, говорит о том, что государственная власть пошла на крайние меры. Также существовало уголовное наказание за бракодельство, т. е. если работник не так что-то делал, неправильно изготавливал заготовку, испортил ее, то его могли посадить в тюрьму. Кроме этого, в сельском хозяйстве тоже были ужесточены наказания. Фактически перед войной в колхозах было до минимума сокращено присутствие колхозников на своих приусадебных участках. Каждый колхозник был обязан отработать определенное количество трудодней, причем это количество увеличивалось в 1938-1940-х гг. За невыработку человека также могли посадить в тюрьму (см. Рис. 4).

Рис. 4. Советский плакат ()

Кроме мер репрессивных, власть пошла на экстенсивное увеличение производства, пытаясь добиться экономического роста экстенсивным путем. До 6-дневной, до 7-дневной в отдельных случаях, была увеличена рабочая неделя. В других местах увеличивали рабочий день до 8 часов. На многих предприятиях была 6-дневка, но люди работали по семь часов. Теперь они работали по 8 часов, в годы ВОВ рабочий день увеличился еще (см. Рис. 5).

Рис. 5. Советский плакат ()

Одними увеличениями, одними репрессиями и даже перестройкой структуры экономики и увеличением финансирования добиться положительных сдвигов было бы достаточно сложно. Продолжалось социалистическое соревнование и стахановское движение рабочих, которые перевыполняли план (см. Рис. 6).

Рис. 6. Советский плакат ()

Энтузиазм у рабочих перед войной был уже далеко не тот, как в 1920-1930-е гг. Многие старались перевыполнять план, но говорить о массовом энтузиазме советского народа уже все-таки нельзя. Кроме этого, в производстве пытались применять научные разработки. Лучшие умы советской науки были направлены на разработку военных машин, аппаратов и т. д. Именно перед войной были сконструированы танк Т-34, установка залпового огня «Катюша», введены в строй новые самолеты (см. Рис. 7, 8).

Рис. 8. Установка залпового огня «Катюша» ()

Власть предполагала разные варианты развития событий. На востоке СССР, в Поволжье, в Заволжье, за Уралом создавался второй экономический район, резервный. Именно туда переносилась часть оборудования, там строились новые заводы-дублеры. Если врагу удалось бы захватить западную часть нашей страны, тогда производство должно было быть эвакуировано в Поволжье, к Уралу. По всей стране создавались склады продовольствия, медикаментов, припасов на случай войны.

В Москве в конце 30-х гг. было построено большое количество школ. Школы были отдельными для мальчиков и для девочек. Во многих школах были один-два кабинета, в которые никто не мог зайти, ни директор, ни завуч. Это были склады с медикаментами, чтобы в случае начала войны школа была готова к разворачиванию на ее базе военного госпиталя. Страна готовилась к войне.

Сделано было много. Пошла 3-я пятилетка. Успехи в 1939-1941 гг. были не такими значимыми как в предыдущие годы. Иссяк энтузиазм. В конце 1920-1930-х гг. большевики привыкли к темпам роста в 10-15 процентов в год. В 1939-1941-х гг. темпы роста значительно снизились, 2-5 процентов.

Страна готовилась к войне, но кое-что мешало. Мешали репрессии. Многие из советских ученых, А.Н. Туполев, С.П. Королев, оказались перед войной в лагерях. При невыясненных обстоятельствах погиб М.И. Кошкин, конструктор легендарного танка Т-34. Это сказалось на нашей технической готовности к войне (см. Рис. 9, 10).

Рис. 9. Кошкин М.И. ()

Рис. 10. Королев С.П. ()

Подготовка шла и в социальном плане. Людей готовили. Перед войной создавались многочисленные общества, кружки, организации, где людей готовили не только морально, но и материально. Школьники, старшеклассники, взрослые люди должны были получать вторую профессию, которая могла бы им пригодиться в случае войны. Таким образом, женщины-учителя могли становиться медсестрами (см. Рис. 11).

Рис. 11. Советский плакат ()

Мужчины обязаны были уметь работать на станках. Деятели культуры, искусства должны были становиться военными журналистами или выбрать ту профессию, которая бы помогала стране в военные годы, - токарь, фрезеровщик и т. д. Создавались социально-политические кружки: общество содействия авиации, армии, флоту, кружки, в которых девочек обучали медицинскому делу. Школьники, все молодые люди обязаны были сдавать нормы ГТО. ГТО - «Готов к труду и обороне» - программа физкультурной подготовки в общеобразовательных, профессиональных и спортивных организациях СССР, основополагающая в единой и поддерживаемой государством системе патриотического воспитания молодежи. Она охватывала население в возрасте от 6 до 60 лет. Значок «Ворошиловский стрелок», показывающий, что человек прекрасно владеет оружием (см. Рис. 12).

Рис. 12. Значок «Ворошиловский стрелок» ()

Власть готовила людей к войне и идеологически. Пели песни, выпускали агитационные брошюры. Оптимизм преобладал, армия большая, танков много, самолетов много, мы разгромим врага. Примерно так настраивалось советское население в последние предвоенные месяцы. С середины 1930-х гг. патриотические идеи вновь возвращаются, вернулась вновь русская история. В конце 30-х гг. С.М. Эйзенштейн, В.М. Петров, другие режиссеры снимают несколько великих исторических фильмов. Снят «Александр Невский», «Адмирал Ушаков», «Суворов», т. е. те люди, которые ковали славу русского оружия, славу России (см. Рис. 13, 14).

Рис. 13. Кадр из фильма «Александр Невский» ()

Рис. 14. Афиша фильма «Суворов» ()

Идеологическая смена вех произошла и в культе личности И.В. Сталина. Если раньше в конце 1920-х - начале 1930-х гг. больше говорилось о коммунизме, о том, что советский народ строит коммунизм, о светлом будущем, то в конце 1930-х гг. Сталин - это уже не коммунистический вождь, а отец народов, который руководит державой и защищает ее от возможного нападения врага.

Стоит сказать о том, какие изменения перед войной происходят в армии. Армия все больше начинает напоминать дореволюционную армию. Адмиральские, генеральские звания в армии возрождены. Полностью восстановлено единоначалие. С 1940 г. командир в армии опять один. Завершено комплектование армии по кадровому принципу. Снижен призывной возраст. Теперь в армию шли ребята с 18 лет. Все эти меры позволили увеличить численность армии до пяти миллионов человек. Армия была вооружена техникой. Советская экономика смогла снабдить вооруженные силы десятками тысяч танков, тысячами самолетов, огромным количеством орудий, патронов и т. д. Танков и самолетов действительно было много, но в каких-то отраслях Советский Союз отставал серьезно. Между танками и самолетами не было нормальной связи, раций. Высший и средний командный состав красной армии был репрессирован. Общая кадровая ситуация в армии была сложной. Сказывались невысокий уровень образования командиров, отсутствие инициативы среди командиров, стремление не выделяться. С другой стороны, отчасти террор 1930-х гг. привел к тому, что в первые годы войны, несмотря на катастрофические поражения на фронте, массового антисоветского движения в тылу Красной армии так и не возникло. Впоследствии именно это обстоятельство послужило оправданием массовых репрессий (прежде всего теми, кто имел к ним прямое или косвенное отношение).

Таким образом, готовность советского общества к войне определялась рядом факторов, важнейшим из которых была целенаправленная деятельность государства по подготовке страны к войне. Неизбежность войны с капиталистическим окружением вытекала из самой идеологической доктрины большевистской власти, нацеленной на мировую революцию.

Домашнее задание

Каким образом советское политическое руководство проводило подготовку страны к войне в условиях расширения ее масштаба? Насколько данная политика была адекватной требованиям обстановки?
Каким в итоге оказалось состояние общества и его вооруженных сил накануне 22 июня 1941 г.?
В каком состоянии находилось общество накануне войны? Насколько оно было готово к грядущим испытаниям? Насколько эффективной оказалась деятельность государства по морально-психологической подготовке населения к войне?
Каким образом происходило ужесточение рабочей дисциплины? Какая ответственность вводилась?

Список литературы

Шестаков В.А., Горинов М.М., Вяземский Е.Е. История России, XX -
начала XXI века, 9 кл.: учеб. для общеобразоват. учреждений; под. ред.
А.Н. Сахарова; Рос. акад. наук, Рос. акад. образования, изд-во «Просвещение». -
7-е изд., - М.: Просвещение, 2011. - 351 с.
Киселев А.Ф., Попов В.П. История России. XX - начало XXI века. 9 кл.: учеб. для общеобразоват. учреждений. - 2-е изд., стереотип. - М.: Дрофа, 2013. - 304 с.
Киличенков А.А. СССР в 1939-1941 гг. Новый исторический вестник. - Выпуск № 12. - 2005. - УДК: 94(470).
Минц М.М. СССР и начало Второй мировой войны: дискуссии о событиях 1939-1941 годов в современной исторической науке. Сборник «Труды по россиеведению»/Редкол.: Глебова И.И., Москва. - Выпуск № 3. - 2011.

Militera.lib.ru ().
Istorya.ru ().
Agmi.ru ().
Histerl.ru ().

В конце 1938 года неизбежность новой войны в Европе стала совершенно очевидной. Нападение Италии на Эфиопию в 1935, германо-итальянская интервенция против республиканской Испании и их помощь франкистам в 1936-1938 гг., аншлюс Австрии в 1938, агрессивная политика Японии – союзницы Германии и Италии – на Дальнем востоке, Мюнхенский сговор 1938 года, - все эти акты агрессии указывали на близость нового крупномасштабного вооруженного конфликта. В этой обстановке большинство европейских стран, стремясь обезопасить себя, ведут "двойную игру", пытаясь одновременно заключить договор о ненападении с Германией и создать "систему безопасности" вместе с СССР.

Советский Союз в этой ситуации также не был исключением. Надо сказать, что у него существовали предпосылки к сближению как с Англией и Францией, так и с Германией. К числу первых можно отнести, во-первых, участие СССР в различных мирных пактах и конвенциях 20-х – 30-х годов наряду с Англией, Францией и США, Советско-Французский и Советско-Чехословацкий договоры о взаимопомощи (1935); во-вторых, агрессивная по отношению к Союзу политика стран Тройственного союза. Германия и Япония заключили Антикоминтерновский пакт в 1936г., к тому же Япония вела военные действия против СССР (начавшись еще летом 1938 г., они продолжались вплоть до осени 1939г; ожесточенные сражения произошли в августе 1938г. в Восточной Сибири в районе озера Хасан, а затем в Монголии, где длившиеся несколько месяцев наземные и воздушные бои в районе Халхин-Гола закончились победой советских войск. 15 сентября 1939 г. было заключено перемирие). С другой стороны, 6 декабря 1938г. в Париже Франция и Германия подписали Договор о ненападении ; в 1938 г. Мюнхенский сговор и раздел Чехословакии состоялся без участия СССР; все это можно было расценить как попытку стран Запада направить агрессию Германии против Советского Союза. В конечном итоге это привело к тому, что СССР, как и другие государства, проводил двойную политику.

2. Переговоры СССР с Англией и Францией.

Весной 1939 СССР проводит переговоры о европейских гарантиях и создании системы безопасности с Францией и Великобританией. Последние всячески стремились затянуть переговоры, чтобы выяснить намерения Германии и в то же время воспрепятствовать советско-германскому сближению. СССР согласился присоединиться к декларации о "безусловных гарантиях", предоставленных Францией и Великобританией Польше, однако Польша отвергла возможность любого соглашения, допускавшего присутствие советских войск на ее территории. 17 апреля 1939г. Союз предложил Англии и Франции заключить трехстороннее соглашение, военные гарантии которого распространялись бы на всю Восточную Европу от Румынии до Прибалтики, но западные страны по-прежнему уклонялись от решения этого вопроса. 29 июня "Правда" опубликовала статью, подвергавшую резкой критике политику английского и французского правительств; через два дня они дали согласие включить страны Балтии в сферу действия гарантий при условии аналогичных гарантий в отношении Швейцарии, Голландии и Люксембурга. Однако переговоры опять провалились: упоминавшиеся в договоре государства не желали таких "гарантий". Англичане и французы согласились обсудить с СССР военные аспекты предстоящего соглашения, и для этого направили своих представителей в Москву. Но прибывшие 11 августа делегаты не обладали достаточными полномочиями для переговоров по таким важным вопросам, и 21 августа советская сторона перенесла переговоры на более поздний срок.

3. Переговоры с Германией. Заключение пакта о ненападении.

К этому времени советское руководство окончательно решило пойти на сближение с Германией. Еще в апреле советский посол в Берлине заявил о желании Союза установить самые хорошие отношения с Германией, несмотря на обоюдные идеологические расхождения. Спустя две недели был смещен М. Литвинов, приложивший немало усилий для обеспечения коллективной безопасности, а его пост был передан Молотову. В это же время Германия поручает своему послу в Москве Шуленбургу заняться подготовкой переговоров с СССР в связи с решением Германии оккупировать Польшу.

20 мая состоялась первая беседа Молотова с Шуленбургом, в ходе которой Молотов заявил, что "для успеха экономических переговоров [которые велись еще с 1938 года] должна быть создана соответствующая политическая база", но при этом уклонился от каких-либо конкретных предложений. На встрече 17 июня между Астаховым (временный поверенный по делам СССР в Германии) и Шуленбургом уже германский дипломат убеждал в необходимости улучшения политических связей. Окончательный перелом во взаимоотношениях между странами произошел в конце июля; в этот момент активизируются советско-германские переговоры на разных уровнях.

К началу августа Сталин и Молотов уже располагали сведениями о том, что подготовка Германии к нападению на Польшу уже вступила в завершающую фазу, однако продолжали вести переговоры как с Англией и Францией, так и с Германией. Рейх же, готовясь к началу войны и стремясь избежать военных действий на два фронта, предпринимает шаги к ускорению переговоров. Узнав о направлении в Москву французской и британской миссий, немецкая сторона дала понять, что соглашение с Германией по ряду вопросов территориального и экономического характера отвечало бы интересам советского руководства. 14 августа Риббентроп сообщил о своей готовности прибыть в Москву для заключения политического соглашения, а 15 августа состоялась очередная встреча Молотова с Шуленбургом. Советское правительство дало принципиальное согласие на заключение договора с Германией, однако потребовало внести в предложение некоторые уточнения. 16 августа Риббентроп потребовал, чтобы Шуленбург снова встретился с Молотовым и сообщил, что Германия готова заключить пакт о ненападении сроком на 25 лет. На встрече 17 августа послу Германии был вручен ответ советского правительства, в котором выражалось согласие урегулировать отношения. Первым шагом к этому, как сообщалось в ответе, может стать заключение торгово-кредитного соглашения, вторым – заключение пакта о ненападении или подтверждение Договора о нейтралитете 1926 года. Также оговаривалась необходимость одновременного подписания специального секретного протокола, который определит интересы сторон в том или ином вопросе внешней политики. Молотов дал понять, что Сталин находится в курсе переговоров, и что вопрос с ним согласован. 19 августа Германия ответила подписанием обсуждавшегося с конца 1938 года Торгового соглашения , предусматривавшего кредит в 200 млн. марок, а также пообещала потребовать от Японии прекращения военных действий и разграничить "сферы интересов" Германии и СССР в Восточной Европе. Вечером того же дня Молотов вручил Шуленбургу проект пакта, в котором, однако, отсутствовала статья о его денонсации в случае нападения одной из договаривающихся сторон на третью державу. Приезд Риббентропа в Москву, намеченный на 26 августа, был ускорен по настоятельной просьбе Гитлера, направившего 20 августа личное письмо Сталину. Сталин и Молотов, получив это письмо, еще раз выслушали Ворошилова, доложившего о ходе переговоров с Англией и Францией; он подтвердил сообщения о контактах Берлина с Парижем и Лондоном, угрожавших широким антисоветским альянсом (известно, что в середине августа Англия и Германия вели секретные переговоры о поездке 23 августа Геринга на Британские острова для встречи с Чемберленом; предполагалось подписание "исторического соглашения", игнорировавшего интересы не только СССР и Польши, но, по-видимому, даже Франции), и в итоге дали согласие на приезд Риббентропа. Во второй половине дня 23 августа министр иностранных дел Германии прибыл в Москву. Ночью того же дня Пакт о ненападении сроком на 10 лет, вступавший в силу сразу же после подписания (т.е., без его ратификации соответствующими органами), был подписан. Он сопровождался Секретным протоколом , разграничивавшим сферы интересов сторон в Восточной Европе. Дополнительный протокол имел следующее содержание:

1. В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских государств (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва), северная граница Литвы одновременно является границей сфер интересов Германии и СССР. При этом интересы Литвы по отношению Виленской области признаются обеими сторонами.

2. В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Польского государства, граница сфер интересов Германии и СССР будет приблизительно проходить по линии рек Нарева, Вислы и Сана.

Вопрос, является ли в обоюдных интересах желательным сохранение независимого Польского государства и каковы будут границы этого государства, может быть окончательно выяснен только в течение дальнейшего политического развития…

3. Касательно юго-востока Европы с советской стороны подчеркивается интерес СССР к Бесарабии. С германской стороны заявляется о ее полной политической незаинтересованности в этих областях…(цит. по "1939 год: уроки истории"; АН СССР, институт всеобщей истории)

В секретном протоколе дважды подчеркивалась его строжайшая конфиденциальность. Важной особенностью пакта было также то, что в нем отсутствовала статья о его денонсации в случае агрессии одной из сторон по отношению к третьей державе.

Итоги и последствия заключения данного пакта для СССР можно оценить следующим образом:

С одной стороны, СССР отодвинул свои границы на запад в среднем на 300-400 км, что давало новые ресурсы и простор для обороны; с другой стороны, "буферные государства" исчезли, и он получил границу большой протяженности с наиболее агрессивной державой мира. К тому же новая граница (в силу ее новизны) не была укреплена, и в результате к июню 1941 года старые погранукрепления оказались уже разрушенными, а новые – еще не построенными;

В случае начала "большой войны" СССР оказывался в стороне от нее, т.к. больше не был связан обязательствами с Англией и Францией относительно Польши, и таким образом выигрывал дополнительное время; но в то же время ухудшались отношения с западными демократиями, т. к. СССР теперь рассматривался как союзник агрессора;

Пакт устранял опасность создания единого антисоветского блока и войны с Японией, но, с другой стороны, Германия тем самым развязывала себе руки для активных военных действий, избегая войны на два фронта;

Наконец, СССР лишался возможности укрепить свои границы должным образом. Стоило ему привести в боевую готовность погранзаставы, как Германия могла это расценить как акт агрессии и начать военные действия.

4. Нападение Германии на Польшу. Начало реализации Советским Союзом статей секретного протокола. Договор о дружбе и границе от 28 сентября.

1 сентября 1939 года, через восемь дней после подписания Пакта, Германия напала на Польшу. Лишь 3 сентября Англия, Франция, Австралия, Новая Зеландия объявили войну Германии, однако вплоть до апреля 1940 г. военных действий на западном фронте не велось. Этот период получил название "странной войны" – 110 англо-французских дивизий, стоявших против 23 немецких, ничего не предпринимали; разгром Польши велся при фактическом попустительстве ее западных союзников.

С середины сентября советское руководство приступило к непосредственной реализации статей секретного протокола. Уже 3 сентября Гитлер потребовал немедленной интервенции Советского Союза, однако правительство СССР отказалось. 9 сентября, перед тем, как сопротивление польской армии было окончательно сломлено, советское руководство известило Берлин о своем намерении безотлагательно оккупировать польские территории, отходившие к нему в соответствии с секретным протоколом Пакта о Ненападении. 17 сентября Красная Армия вступила в Польшу под предлогом "оказания помощи украинским и белорусским братьям по крови", которые оказались в опасности в результате "распада польского государства". Наступление советских войск почти не встретило сопротивления польской армии. В последующие месяцы сотни тысяч жителей присоединенных территорий были депортированы на восток как "враждебные и нелояльные элементы". 19 сентября было опубликовано совместное советско-германское коммюнике, в котором сообщалось, что цель оккупации Союзом Польши состоит в том, чтобы "восстановить мир и нарушенный вследствие распада Польши порядок". 1 и 2 ноября, после "народных собраний", бывшие польские территории были включены в состав Украинской и Белорусской ССР.

Оккупация Польши потребовала установления советско-германской границы. 22 сентября была достигнута договоренность о проведении ее по Висле, а 28 сентября бал заключен "Договор о дружбе и границе" , который также, как и пакт о ненападении, содержал секретные протоколы и не был ратифицирован. Согласно этому договору, Литва переходила в сферу влияния СССР при условии, что действующие экономические соглашения Германии и Литвы не будут этим затронуты. Люблинское и Варшавское воеводства отходили Германии; т. о., граница была отодвинута на восток до Буга. Стороны также договаривались об экономическом сотрудничестве и о недопущении польской агитации, направленной против другой стороны. В ходе этих же переговоров Молотов и Риббентроп подписали ноту, в которой вся ответственность за развязывание войны перекладывалась на Англию и Францию, и говорилось, что в случае продолжения ими военных действий СССР и Германия будут вынуждены рассмотреть вопрос о принятии необходимых мер.

В то же время СССР реализует положения секретного протокола, касавшиеся прибалтийских стран. 28 сентября 1939 года Эстонии был навязан Договор о ненападении и взаимопомощи , по условиям которого она предоставляла Советскому Союзу свои военно-морские базы для размещения на них войск СССР. Через несколько недель подобные договоры были подписаны с Латвией и Литвой.

5. Война с Финляндией.

Вторым этапом реализации секретного протокола стала война с Финляндией. СССР начинал эту войну, стремясь отнести советско-финскую границу как можно дальше от Ленинграда и, по возможности, укрепить этот район. Необходимо было учитывать, что территория Финляндии могла быть использована другими государствами в качестве плацдарма для нападения на СССР. Такая перспектива была вполне реальной, - несмотря на Пакт о ненападении (1932) отношения между СССР и Финляндией оставались напряженными; Финляндия, опасаясь вновь быть поглощенной более сильным соседом, настороженно относилась к любым действиям Союза, и поэтому вполне могла примкнуть к его противникам. 12 октября 1939 Сталин предложил заключить советско-финский пакт о взаимопомощи, по которому на территории Финляндии должен был быть размещен ограниченный контингент советских войск. Также предлагалось совершить обмен территориями, но финская сторона отказалась и уехала с переговоров. 31 октября советское правительство предъявило территориальные претензии Финляндии, которая возвела вдоль границы, проходящей по Карельскому перешейку, в 35 км от Ленинграда, систему мощных укреплений, известную как линию Маннергейма. СССР потребовал произвести демилитаризацию приграничной зоны и перенести границу на 70 км от Ленинграда, ликвидировать военно-морские базы на Ханко и на Аландских островах в обмен на очень значительные территории на севере, в Карелии. Финляндия отвергла эти предложения, но согласилась вести переговоры. Воспользовавшись пограничным инцидентом (как сообщила "Правда", 26 ноября "наши войска, расположенные в километре северо-западнее деревни Майнила были неожиданно расстреляны с финской территории"; по проведенной позже финской стороной экспертизе, выстрелы были произведены не с финляндской стороны, а с советской, с расстояния 800 метров от границы), СССР расторгает Пакт о ненападении и 29 ноября объявляет Финляндии войну. Руководство Союза было уверенно, что война закончится через 10-12 дней. 1 декабря было объявлено о создании "Народного правительства Финляндии", руководимого Куусиненом и состоящего из нескольких финских коммунистов, сотрудников Коминтерна, проживающих в Москве. В этот же день СССР заключил с искусственно созданным правительством договор "О дружбе и взаимопомощи", и до конца января 1940 года не вел переговоры с официальным правительством Финляндии. Между тем положение на фронте было тяжелым. К 15 декабря продвижение советских войск остановилось в районе озер Колан-ярви, Мурсуда, Койта-йоки. Общественное мнение западных стран было целиком на стороне Финляндии; зимой 1940 г. финской армии было поставлено английское и французское оружие, было даже высказано предложение послать на помощь войска, однако этому препятствовал нейтралитет скандинавских стран. В итоге линия Маннергейма была прорвана лишь к концу войны, Выборг же был взят в день подписания мирного договора . По этому договору от 12 марта 1940 года Финляндия передавала СССР Карельский перешеек вместе с Выборгом, западное и северное побережье Ладожского озера, ряд островов в Финском заливе, часть полуостровов Рыбачий и Средний, а так же сдавало ему в аренду на 30 лет военно-морскую базу на полуострове Ханко. СССР предоставлялось право держать на этих территориях свои вооруженные силы, Финляндия же обязывалась не содержать в своих водах побережья Северного Ледовитого океана военных судов. В итоге государственная граница была отодвинута на более чем на 150 км от Ленинграда, и Советский Союз получил территорию площадью в 40 тысяч км 2 , на которой были расположены стратегически важные объекты – ГЭС Раухала, железная дорога вдоль Ладожского озера, ряд целлюлозно-бумажных предприятий. С другой стороны, эта война продемонстрировала Германии и другим странам Запада слабость и неподготовленность Красной Армии. СССР был исключен из Лиги Наций как агрессор и в будущей войне приобрел себе нового противника в лице Финляндии.

6. Заключение хозяйственного соглашения между СССР и Германией.

11 февраля 1940 года между СССР и Германией было заключено хозяйственное соглашение , предусматривавшее вывоз из Советского Союза в Германию сырья, компенсируемого поставками в СССР промышленных изделий. За 16 месяцев, вплоть до нападения Германии, Союз поставил Рейху сельскохозяйственной продукции, нефти и минерального сырья на общую сумму около 1 млрд. немецких марок. Подобная помощь, оказываемая в условиях объявленной Великобританией Германии экономической блокады, имела для последней первостепенное значение. Несмотря на то, что ответные поставки всячески срывались и задерживались, СССР безукоризненно выполнял все условия договора, а советская пресса и пропаганда весь 1940 год продолжала представлять Германию как "великую миролюбивую державу". По мнению историков, причины такого поведения Союза кроются в полной для него неожиданности молниеносных побед Германии, одержанных ею в 1940 году. Для СССР, рассчитывавшего на длительную войну на западе, столь быстрая капитуляция европейских держав, демонстрировавшая огромную мощь вермахта, была шоком; в то же время эти победы освобождали значительный контингент немецких войск, который отныне мог быть использован в других местах. Все это заставляло руководство СССР идти на любые меры, которые могли помочь избежать агрессии против него самого.

7. Взаимоотношения СССР и Швеции в 1940 году.

В этих условиях СССР пытается препятствовать распространению германской экспансии в Европе и лишить ее возможных союзников.

В апреле 1940 года в связи с фашистской агрессией против Дании и Норвегии над Швецией нависла угроза прямого нападения со стороны германских войск, вышедших к ее границам на важнейших стратегических направлениях. Советское правительство приняло меры к защите национальной независимости Швеции. 13 апреля 1940 г. оно заявило германскому послу Шуленбургу, что СССР "определенно заинтересовано в сохранении нейтралитета Швеции" и "выражает пожелание, чтобы шведский нейтралитет не был нарушен", что в Берлине было воспринято как серьезное предупреждение. 16 апреля Шуленбург передал ответ своего правительства, в котором говорилось, что военные операции на севере Европы не будут распространены на Швецию, и Германия будет, безусловно, уважать ее нейтралитет, если Швеция не окажет помощи западным державам. Шведский министр иностранных дел Гюнтер в беседе с советским послом А. М. Коллонтай "взволнованно благодарил" Советский Союз, и заверил, что Швеция будет хранить нейтралитет. 9 мая 1940 г. премьер-министр Швеции также выразил "глубочайшую благодарность" советскому правительству, добавив, что "дружба с Советским Союзом является основной опорой Швеции". Советское выступление в защиту Швеции спасло ее от оккупации германскими войсками в момент их вторжения в другие скандинавские страны. 27 октября 1940 г. правительство СССР поручило вновь заверить шведское правительство, что "безусловное признание и уважение полной независимости Швеции представляет неизменную позицию Советского правительства".

Однако все эти меры в конечном итоге ни к чему не привели, и уже в августе – сентябре 1940 года произошло первое ухудшение советско-германских отношений, связанное с присоединением к СССР Бессарабии и Прибалтийских государств . Понимая, что после побед в Европе Германия может утратить стратегический интерес к дружбе с Советским Союзом и развернуть свои войска на восток, СССР стремится как можно скорее выполнить все условия секретного протокола и таким образом отодвинуть границу как можно дальше на запад.

Летом 1940 года Советский Союз осуществляет окончательный захват Прибалтики. Латвия, Литва и Эстония были обвинены в нарушении договоров о "взаимопомощи", подготовке нападения на размещенные на их территории части Красной Армии и в создании антисоветского военно-политического союза "Балтийская Антанта". СССР потребовал отставки их правительств и формирования новых, способных, как говорилось в заявлениях, "обеспечить честное проведение в жизнь" пактов о взаимопомощи, а также допуска на территорию трех стран дополнительных частей Красной Армии. На ответ Литовскому правительству было дано десять часов ночного, а эстонскому и латвийскому - десять часов дневного времени. Одновременно дипломатическим представителям трех стран было заявлено, что в формировании новых правительств примут участие советские представители. Молотов предупредил, что в случае отказа выполнить эти требования правительством СССР будут приняты соответствующие меры, и в этих условиях прибалтийским государствам ничего не оставалось, кроме как принять советский ультиматум. Старые правительства ушли в отставку, в Латвию, Литву и Эстонию были введены значительные силы Красной Армии, в несколько раз превышающие по численности национальные армии этих государств. Для формирования новых правительств и последующего руководства их деятельностью в Литву прибыл заместитель наркома иностранных дел В. Деканозов, в Латвию – заместитель председателя Совнаркома А. Вышинский, в Эстонию - секретарь ЦК ВКП (б) А. Жданов. После создания этих "народных правительств" были проведены "выборы" в сеймы Латвии и Литвы и в Государственный совет Эстонии, в которых участвовали лишь кандидаты, выдвинутые компартиями и проверенные НКВД. Избранные таким образом парламенты в июле обратились с просьбой о принятии этих стран в состав СССР, и в начале августа эта просьба была удовлетворена. Были сформированы три новые социалистические республики.

Через несколько дней после вступления Красной Армии в Прибалтику советское правительство направило ультиматум Румынии, потребовав немедленного "возвращения" Советскому Союзу Бессарабии, прежде входившей в состав Российской империи и упомянутой в секретном протоколе Пакта о ненападении. Кроме того, оно потребовало также передать СССР Северную Буковину, никогда не входившую в состав царской России и не упомянутую в протоколе. Румыния, не имевшая в тот момент поддержки со стороны Германии, была вынуждена подчиниться. В начале июля 1940 г. Буковина и часть Бессарабии были включены в состав УССР; остальная часть Бессарабии была присоединена к Молдавской ССР, образованной 2 августа 1940г.

Однако спустя некоторое время после аннексии Прибалтики и Румынии Союзом Германия, прежде хранившая молчание, предоставила внешнеполитические гарантии Румынии, подписала с ней серию экономических соглашений и направила туда очень значительную военную миссию для подготовки румынской армии к войне против СССР. В сентябре немецкие войска были также направлены в Финляндию. Германия также выступила арбитром в урегулировании спора между Румынией и Венгрией по поводу Трансильвании, и после удовлетворения своих претензий Венгрия присоединилась к фашистской коалиции. Пытаясь воздействовать на венгров, правительство СССР решило торжественно передать им знамена революции 1848-1849 гг., хранившиеся в советских музеях, напоминая таким образом о многолетней истории национально-освободительной борьбы Венгрии против немецкой экспансии.

Стремясь противостоять распространению германского влияния на юге Европы, СССР направил свои усилия на возрождение панславизма и активизацию политических и экономических отношений с Югославией. Еще в мае 1940 г. был подписан советско-югославский договор о торговле и мореплавании, а 25 июня того же года установлены дипломатические отношения. 5 апреля 1941 года, за три часа до нападения Германии на Югославию, в Москве был подписан советско-югославский договор о дружбе и ненападении.

10. Советско-германские переговоры осенью – зимой 1940-1941 года. СССР и Болгария.

Несмотря на вызванное изменением ситуации на Балканах частичное охлаждение отношений между СССР и Германией, осенью Рейх предпринял еще несколько попыток, призванных улучшить советско-германские отношения. Вскоре после подписания 27 сентября 1940 года Тройственного пакта между Германией, Италией и Японией Риббентроп обратился к Сталину с предложением направить в Берлин Молотова, чтобы Гитлер мог лично изложить ему свои взгляды на отношения между двумя странами и на "долгосрочную политику четырех великих держав" по разграничению сфер их интересов в более широком масштабе.

Во время состоявшегося 12 –14 ноября визита Молотова в Берлин были проведены очень насыщенные переговоры, которые, однако, не привели к присоединению СССР к Тройственному пакту. В ходе этих переговоров советское правительство заявило, что экспансия Германии в Румынии, Болгарии и других балканских странах представляет серьезную угрозу интересам безопасности СССР. Германские руководители в ответ на это предложили СССР "договориться о размежевании сфер влияния", требуя, чтобы Советский Союз признал Европу и Африку зоной владычества Германии и Италии, а Восточную Азию - зоной владычества Японии, ограничив свою международную политику только районом "к югу от государственной территории Советского Союза в направлении Индийского океана". Со своей стороны германское правительство соглашалось признать территориальную неприкосновенность Советского Союза; однако правительство СССР отвергло предложение. Одновременно Советский Союз дважды предложил болгарскому правительству подписать договор о дружбе и взаимной помощи, однако они остались без ответа. Во время встречи Гитлера с болгарским царем, проходившей в дни переговоров, последний заявил: "Не забывайте, что там, на Балканах, вы имеете верного приятеля, не оставляйте его". Дипломатические представители США и Англии в Софии также рекомендовали правительству Болгарии отклонить Советские предложения.

25 ноября советское правительство вручило немецкому послу Шуленбургу меморандум, излагавший условия вхождения СССР в Тройственный союз:

Территории, расположенные южнее Батуми и Баку и южнее по направлению к Персидскому заливу, должны рассматриваться как сфера советских интересов;

Немецкие войска должны быть выведены из Финляндии;

Болгария, подписав с СССР договор о взаимопомощи, переходит под его протекторат;

Япония отказывается от своих притязаний на остров Сахалин.

Этот меморандум был использован Германией для воздействия на те страны, чьи интересы были в нем затронуты, и прежде всего на Болгарию, которая в марте примкнула к пакту трех держав. 3 марта 1941 года правительство СССР заявило Болгарии, что не может разделить ее мнения о правильности занятой ею позиции в данном вопросе, так как "эта позиция, независимо от желания болгарского правительства, ведет не к укреплению мира, а к расширению сферы войны и к втягиванию в нее Болгарии".

Требования же Советского Союза относительно вступления в Тройственный союз остались без ответа. По поручению Гитлера генштаб вермахта еще с конца июля 1940 года разработку плана войны против СССР, а в конце августа началась переброска войсковых соединений на восток. 5 декабря Гитлером было принято окончательное решение начать войну с Советским Союзом, подтвержденное 18 декабря "Директивой 21", которая назначала начало осуществления "плана Барбаросса" на 15 мая 1941 года.

17 января 1941 г. правительство СССР вновь обратилось к Германии через ее посла в Москве, заявляя, что Советский Союз считает территории в восточной части Балкан зоной своей безопасности и не может остаться безучастным к событиям в этом районе. Сказанное распространялось и на Финляндию. Советско-германские отношения еще более ухудшились после вторжения Германии в Югославию 5 апреля 1941 года, через несколько часов после подписания советско-югославского договора о дружбе. СССР никак не отреагировал на эту агрессию, равно как и на нападение на Грецию. Эти военные действия заставили Гитлера 30 апреля перенести дату нападения на СССР на 22 июня 1941 года.

11. Улучшение отношений с Турцией.

Непосредственно перед нападением войск Рейха Советскому Союзу удалось, используя противоречия между Германией, Турцией и Японией, добиться нейтралитета двух последних стран в надвигающейся войне.

В марте 1941 г. германо-турецкие противоречия едва не привели к вооруженному конфликту между этими двумя государствами. Германский посол в Мадриде Хассель записал в своем дневнике 2 марта 1941 г., что Риббентроп настаивал на прямом нападении на Турцию. Зная о намерении Германии, Советское правительство сделало заявление, в котором говорилось, что если Турция подвергнется нападению, она может рассчитывать на полное понимание и нейтралитет СССР. В ответ на это турецкое правительство заявило, что "в случае, если бы СССР оказался в подобной ситуации, он мог бы рассчитывать на полное понимание и нейтралитет Турции". Этот обмен заявлениями имел серьезное политическое значение: им фактически подтверждался договор о нейтралитете, что, как известно, Советское правительство предлагало сделать еще в сентябре 1939 г., и подчеркивалась его ценность в создавшейся международной обстановке. Эти заявления заставили Германию отказаться от задуманных шагов в отношении Турции. Хотя турецкое правительство систематически нарушало нейтралитет, все же этот обмен заявлениями и значительное потепление отношений между двумя странами имело большое значение, как для СССР, так и для Турции.

12. Заключение Договора о ненападении с Японией.

Союз между Германией и Японией представлял для СССР угрозу войны на два фронта. Однако в последние месяцы перед вторжением Германии в Советский Союз, в обстановке обострения японо-германских противоречий, правительство Японии стало склоняться к заключению договора о ненападении с СССР; германское же правительство пыталось препятствовать его этому. 27 марта 1941 г. во время пребывания японского министра иностранных дел Мацуока в Берлине Риббентроп заверял его, что война против СССР закончится легкой и быстрой победой. Мацуока, заявив, что "Япония всегда была лояльным союзником, который целиком отдаст себя общему делу", ограничился, однако, лишь обещанием предпринять военные действия против владений США и Англии в Тихом океане. Заключению договора также препятствовали США; так, сенатор Вандерберг заявил, что "если Япония и Советский Союз заключат договор о ненападении, то Соединенные Штаты немедленно введут эмбарго на экспорт американских товаров в Японию." На обратном пути из Берлина в Токио Мацуока задержался в Москве, дав от имени своего правительства согласие на заключение советско-японского договора о нейтралитете. Японское правительство рассматривало этот договор как средство, дающее возможность выбрать наиболее удобный момент для нападения на СССР, считая, что Советский Союз, полагаясь на договор, отведет свои войска с Дальнего Востока, что создаст благоприятные условия для нападения. СССР знал об этих ожиданиях Японии, однако в любом случае договор давал возможность избежать одновременного нападения Германии и Японии; дальнейшее развитие событий зависело бы от хода военных действий между Германией и СССР. Советско-японский договор о нейтралитете был подписан 13 апреля 1941 г.; его заключение было воспринято крайне недоброжелательно как в Германии, так и в США. Риббентроп дал указание германскому послу в Токио затребовать объяснений от японского правительства. Япония ответила, что она останется верной своим обязательствам по союзным договорам с Германией.

13. СССР и Германия перед нападением.

Несмотря на настораживающий ход событий, СССР вплоть до самого нападения вел себя так, будто ничего не происходило, вероятно, надеясь, что если не "провоцировать" Германию, то нападения удастся избежать. Советские поставки Германии значительно возросли после возобновления 11 января 1941 года экономических соглашений 1940 г. Германия продолжала рассматриваться как "великая дружественная держава", и на западных границах никаких мер по укреплению обороны не принималось.

14 июня ТАСС опубликовало сообщение, в котором говорилось, что распространяемые иностранной, особенно английской, печатью, заявления о приближающейся войне между СССР и Германией не имеют никаких оснований, так как не только СССР, но и Германия неуклонно соблюдают условия советско-германского договора о ненападении, и что, "по мнению советских кругов, слухи о намерении Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы...". Германское правительство не реагировало на сообщение ТАСС и не опубликовало его в своей стране. Основываясь на этом и на других фактах, Советское правительство поздно вечером 21 июня через германского посла в Москве обратило внимание правительства Германии на серьезность положения, предложив обсудить состояние советско-германских отношений. Это предложение было немедленно отправлено Шуленбургом в Берлин. Оно попало в столицу Германии в тот момент, когда до фашистского нападения оставались уже не часы, а минуты.

14. Заключение и выводы.

В заключение хотелось бы отметить, что политика стран перед началом Второй Мировой и Великой Отечественной войны – один из самых спорных вопросов истории CC века. Историки спорят о том, кто был истинным инициатором войны. По версии Суворова, нападение готовилось не Германией, а Советским Союзом, и вопрос, кто нападет первым, был вопросом времени; Германия всего лишь опередила СССР. По другой версии, истинным инициатором войны являлась не Германия, а страны Запада, которые всего лишь использовали военную мощь Рейха для уничтожения большевизма. Оценка внешней политики СССР в предвоенные годы также не может быть однозначной. С одной стороны, такие акты, как заключение секретного протокола пакта о ненападении, аннексия Прибалтики и агрессия против Финляндии противоречат общечеловеческим ценностям. С другой стороны, в обстановке всеобщей "двойной игры" и сходного поведения со стороны не только Германии, но и Англии и Франции эти поступки выглядят вполне оправданными и действительно жизненно важными для Советского Союза. Наконец, на вопрос о том, можно ли было предотвратить эту войну, также нельзя дать единственно возможный ответ. Существует точка зрения, которая утверждает, что если бы СССР и Англия и Франция объединили свои усилия и выступили единым фронтом против Германии еще осенью 1939, то война бы завершилась быстро и без тех огромных потерь, которые пришлось понести. Но, на мой взгляд, подобное объединение в тот момент было просто невозможно. Недоверие стран Запада к СССР пересилило боязнь фашистской агрессии; к тому же существовала точка зрения, что, если Запад и Союз объединят свои усилия, то Германия будет быстро побеждена, что, в свою очередь, приведет к усилению СССР и к большевизации Европы; тогда агрессором в возможной войне мог бы стать уже Советский Союз. С другой стороны, столкновение СССР и Германии ослабило бы обоих агрессоров, что, конечно же, было выгодно Англии и Франции. Наконец, после чисток в советской армии тридцатых годов многие политические деятели Запада не рассматривали СССР как сильного в военном отношении союзника. СССР, со своей стороны, возможно, и не стремился к заключению союза со странами Запада (не в последнюю очередь из-за идеологических воззрений), во многом используя переговоры с ними как инструмент воздействия на Германию. В конечном итоге, всеобщая "двойная игра" и нежелание первым обратить на себя агрессию Рейха, на мой взгляд, и привели к оглушительным успехам Германии, "странной войне", разобщенности действий союзников уже во время Великой Отечественной войны, что, несомненно, значительно оттянуло победу.

15. Список литературы:

1. Н. Верт; "История Советского государства"; Прогресс – Академия; М. 1994.

2. "1939 год. Уроки истории"; монография; под ред. Ржешевского; "Мысль", М., 1990.

3. "Незнаменитая война"; проф. М. И. Семиряга; журнал "Огонек"; 1989.

4. "История Великой Отечественной Войны Советского Союза 1941-1945" под ред. Поспелова П. Н.

5. "Великая Отечественная война. Вопросы и ответы". М., 1990 г.

6. Яковлев. "События 1939 г. - взгляд с полувековой дистанции". "Правда". 1989, № 230.

В период между двумя мировыми войнами советский народ, в исторически короткий срок построив под руководством ленинской партии социалистическое общество, навсегда покончил с социально-экономической, технической и культурной отсталостью, доставшейся в наследство от царской России. По объему промышленного производства Страна Советов вышла на первое место в Европе. Коренным образом улучшилось материальное благосостояние народа.

С началом второй мировой войны перед Коммунистической партией и Советским правительством с особой остротой встала задача отстоять и закрепить социалистические завоевания в СССР. В новой, чрезвычайно сложной и опасной для Советской страны международной обстановке партия и правительство, сочетая защиту интересов советского народа и мирового революционного движения, направляла основные усилия на то, чтобы обеспечить условия для завершения строительства социализма и повысить обороноспособность государства. Огромную роль в выполнении этой исторической задачи играла внешнеполитическая деятельность Советской державы.

Опираясь на ленинские принципы внешней политики и умело используя межимпериалистические противоречия, Коммунистическая партия и Советское правительство стремились избежать вовлечения страны в войну. Когда она была развязана, Советский Союз определил свое отношение к воюющим империалистическим группировкам как нейтральное и официально заявил об этом (Внешняя политика СССР. Сборник документов. Т. IV. М., 1946, стр. 448 - 449. ).

Для Коммунистической партии и Советского правительства было очевидно, что фашизм представляет наибольшую опасность для СССР и всего человечества. Однако, учитывая возможность антисоветского сговора империалистических государств и желая выиграть время для укрепления обороны страны, партия и правительство старались не давать повода для обострения отношений с фашистской Германией. Из этого не делалось секрета. Как сообщал в Вашингтон американский посол Л. Штейнгарт, И. В. Сталин 21 сентября 1940 г. в беседе с английским послом С. Криппсом дал совершенно ясно понять, что внешняя политика СССР имеет целью избежать вовлечения Советского Союза в войну и особенно избежать конфликта с германской армией. Сталин отметил, что Германия представляет собой единственную действительную угрозу Советскому Союзу и что победа Германии поставит Советский Союз в трудное, если не опасное, положение, однако он считает, что нельзя идти на провоцирование германского вторжения в СССР путем изменения советской политики (FRUS. 1940, vol. I, p. 611. ).

Проводя миролюбивую политику, Советский Союз был заинтересован в строгом соблюдении советско-германского договора о ненападении и не собирался его нарушать. Не меняя своих принципиальных позиций, Советское правительство поддерживало отношения с Германией в таких формах, которые позволяли давать отпор любым фашистским притязаниям и в то же время развивать с ней выгодные для СССР связи.

Рассматривая советско-германские торгово-экономические отношения того периода, английский историк Д. Гинсбургс писал: «Существование и успешное осуществление коммерческого пакта (советско-германского торгового соглашения от 19 августа 1939 г.- Ред.) не влекли за собой изменения советского нейтралитета... Ни в этом соглашении, ни в различных других экономических соглашениях, которые за ним последовали, СССР не брал на себя обязательства торговать только с Германией» («Soviet Studies». Vol. X. Oxford, July 1958, № 1, p. 16. ). Его обязательства по соглашениям с Германией не исключали торгового обмена с другими воюющими странами. Однако Англия, например, не выполнила прежних советских заказов, и это осложняло англо-советские торговые отношения (АВП. ф. 06, on. 2, n. 12, д. 109, лл. 21а - 21ж. ). Германия же покупала у СССР продовольствие и сырье, а СССР закупал в Германии необходимые для обороны и промышленности машины, корабельное оснащение, а также лицензии на производство важной в военном отношении продукции («Международная жизнь», 1972, № 10, стр. 96. ). Сохранение приемлемых для СССР торговых отношений с Германией являлось свидетельством действенности советской внешней политики.

После разгрома Франции фашистская Германия стремилась закрепить господствующее положение в Западной Европе и тем самым обеспечить тыл для вооруженного нападения на СССР. При этом выдвигалась задача поставить СССР в такие внешнеполитические условия, которые бы облегчили проведение восточной кампании в короткие сроки.

Во второй половине октября 1940 г. правительство Германии обратилось к Советскому правительству с письмом, в котором говорилось о необходимости определить перспективы развития германо-советских отношений и произвести «разграничение сфер влияния» обеих держав в мировом масштабе. Гитлеровское руководство замышляло сложный тактический ход, имевший целью притупить бдительность Советского правительства, отвлечь СССР от укрепления своей безопасности, воспрепятствовать улучшению его отношений с балканскими странами, втянуть в войну с Англией.

В Берлин для переговоров выехала советская делегация во главе с председателем Совета Народных Комиссаров, наркомом иностранных дел В. М. Молотовым. Переговоры состоялись 12 - 13 ноября 1940 г. Германская дипломатия подготовила проект соглашения между странами - участницами тройственного пакта и Советским Союзом. Представленный немецкой стороной проект предусматривал «политическое сотрудничество» Советского Союза с Германией, Японией и Италией. Особо важное значение придавалось определению «территориальных устремлений». Советскому Союзу было предложено присоединиться к декларации, в которой, в частности, говорилось, что «его (Советского Союза.- Ред.) территориальные устремления направляются на юг от государственной территории СССР к Индийскому океану» (DGFP. Series D, vol. XI, p. 509. ).

Советская делегация решительно отклонила предложения фашистского руководства. В информации об итогах переговоров в Берлине, направленной советскому полпреду в Лондоне 17 ноября 1940 г., народный комиссар иностранных дел СССР сообщал: «Немцы и японцы, как видно, очень хотели бы толкнуть нас в сторону Персидского залива и Индии. Мы отклонили обсуждение этого вопроса, так как считаем такие советы со стороны Германии неуместными» (АВП, ф. 059, оп. 1, п. 326, д. 223, л. 114. ). Криппс, оценивая визит Молотова в Берлин, доносил в Лондон, что «результаты встречи были отрицательными и что Советское правительство хотело сохранить свою свободу действий» и не реагировало «на усилия Гитлера, направленные на то, чтобы добиться его сотрудничества в отношении германских действий на Ближнем и Среднем Востоке» (L. Woodward. British Foreign Policy in the Second World War, p. 497. ). Позднее глава английского правительства У. Черчилль отметил: «Как и ожидалось, Советское правительство отклонило германский проект» (W. Сhurсhill. The Second World War, vol. II, p. 520. ).

Переговоры в Берлине позволили Советскому правительству не только выяснить намерения фашистской Германии и дать им отпор, но и уточнить оценку складывающейся международной ситуации. Прежде всего было отмечено, что Берлин пока не собирается устанавливать тесных контактов с Лондоном. Это обстоятельство имело большое значение для Советского правительства, так как позволяло рассчитывать на Англию как на потенциального союзника. Стало ясно, что многие балканские государства рассматриваются в Берлине как сателлиты Германии. Продолжалось сближение между Германией и Турцией. Единственной балканской страной, на которую можно было тогда рассчитывать как на союзника в антигитлеровской борьбе, оставалась Югославия.

Сделав такие выводы, Советское правительство не возвращалось больше к каким-либо переговорам с германской стороной по проекту «политического сотрудничества», несмотря на неоднократные напоминания Риббентропа (Фальсификаторы истории (Историческая справка). М., 1952, стр. 70 - 71. ).

Принципиальный отказ СССР от обсуждения гитлеровской программы «разграничения сфер влияния», его непримиримость к расширению фашистской экспансии показали гитлеровскому руководству, что СССР не поддается отвлекающим маневрам и не питает иллюзий в отношении подлинных намерений Германии. Немецко-фашистское руководство еще раз убедилось, что Советский Союз не склонен «идти в ногу» с Германией и выступает против всяких планов передела мира. Правителям Германии было ясно, что СССР является главным препятствием на пути осуществления фашистских планов завоевания мирового господства. В своем «политическом завещании» Гитлер писал, что после отъезда Молотова он принял решение «свести счеты с Россией, как только позволят климатические условия».

К этому времени непосредственная подготовка к нападению на СССР уже велась в широких масштабах.

В своей внешнеполитической подготовке войны с СССР особое место Германия отводила малым странам на севере Европы и ка Балканах. Гитлеровское руководство стремилось создать вокруг СССР плотное кольцо стран-сателлитов или покоренных государств, которые служили бы плацдармом для агрессии против Советского Союза. Вот почему важнейшим направлением внешней политики Коммунистической партии и Советского правительства явилось противодействие этим фашистским замыслам и оказание поддержки малым странам Европы.

13 апреля 1940 г., после вторжения вермахта в Данию и Норвегию, когда угроза нападения гитлеровских войск нависла и над Швецией, германскому послу в Москве Ф. Шуленбургу было заявлено, что Советское правительство «определенно заинтересовано в сохранении нейтралитета Швеции» и «выражает пожелание, чтобы шведский нейтралитет не был нарушен» ( «Международная жизнь», 1959, № 9, стр. 92. ). Правительство Швеции положительно оценило дружественный акт Советского Союза и выдвинуло предложение укрепить экономические отношения между обеими странами, предложив, в частности, расширить торговые связи. 7 сентября 1940г. между Швецией и СССР был заключен торговый договор.

27 октября 1940 г. советский полпред в Стокгольме А. Коллон-тай заверила шведское правительство, что безусловное признание и уважение полной независимости Швеции - неизменная позиция Советского правительства. На следующий день Коллонтай сообщила в Народный комиссариат иностранных дел, что премьер-министр Швеции «принял наши заверения с явным удовлетворением и просил передать искреннюю признательность Советскому правительству за столь важное для Швеции сообщение. Оно является моральной опорой для политики кабинета, стремящегося удержать Швецию вне войны и одновременно желающего закрепить дружеские взаимоотношения с СССР... Премьер подчеркнул несколько раз ценность и важность переданного мной заверения» (Там же, стр. 93. ).

Советский Союз обращался к ряду стран, которым угрожала фашистская агрессия, с предложением заключить договоры о взаимной помощи. Правительство СССР неоднократно предлагало Болгарии подписать такой договор, но болгарское правительство под нажимом гитлеровской дипломатии всякий раз отклоняло советские предложения. Вопреки национальным интересам болгарского народа профашистски настроенная правящая клика Болгарии тайно вела переговоры с Гитлером, стремилась к сближению с фашистской Германией.

17 января 1941 г. Советское правительство со всей определенностью заявило германскому правительству, что события в восточной части Балканского полуострова имеют непосредственное отношение к безопасности СССР и что СССР не останется безучастным к происходящему (История внешней политики СССР, ч. I, стр. 376. ).

Когда же болгарское правительство, оформив присоединение Болгарии к тройственному пакту, согласилось на размещение в стране германских войск, Советское правительство в заявлении от 3 марта 1941 г. указало, что оно не разделяет занятую болгарскими правящими кругами позицию, которая ведет «не к укреплению мира, а к расширению сферы войны и к втягиванию в нее Болгарии» (Внешняя политика СССР. Сборник документов, т. IV, стр. 545. ). Демарш СССР не был принят во внимание в Софии. По воле реакционных правителей Болгария стала сателлитом Германии.

Советское правительство предпринимало дипломатические акции, чтобы предотвратить подчинение Германией соседней с Советским Союзом Турции. 9 марта 1941 г. заместитель народного комиссара иностранных дел заявил турецкому послу А. Актаю, что «если Турция действительно подвергнется нападению со стороны какой-либо иностранной державы и будет вынуждена с оружием в руках защищать неприкосновенность своей территории, то Турция, опираясь на существующий между нею и СССР пакт о ненападении, может рассчитывать на полное понимание и нейтралитет Советского Союза» ( АВП, ф. 059, оп. 1, п. 341, д. 2331, л. 48. ). 25 марта в Москве было опубликовано заявление, в котором СССР еще раз заверил турецкое правительство, что в случае нападения на Турцию оно «может рассчитывать на полное понимание и нейтралитет СССР» (Внешняя политика СССР. Сборник документов, т. IV, стр. 547. ). В ответ турецкое правительство выразило «самую искреннюю благодарность Советскому правительству» и в свою очередь заявило, что, если бы СССР оказался в подобной ситуации, он мог бы рассчитывать на полное понимание и нейтралитет Турции (Там же. ). (Это не помешало, однако, Турции занять в дальнейшем прогерманские позиции.)

Поддержка Советским Союзом Турции вызвала в Берлине беспокойство. 25 марта в беседе с итальянским министром иностранных дел Чиано Гитлер заявил, что «Россия стала в последнее время весьма недружественной». Он объяснял это действиями Германии в отношении Финляндии, Болгарии, Румынии и германской политикой по вопросу о черноморских проливах. «Сталин нанес теперь контрудар», - вынужден был признать Гитлер (DGFP. Series D, vol. XII, p. 360. ).

Советская дипломатия прилагала большие усилия, чтобы предотвратить нападение фашистской Германии на Югославию. 4 апреля 1941 г. народный комиссар иностранных дел СССР сообщил германскому послу в Москве Шуленбургу, что югославское правительство предложило Советскому правительству переговоры о заключении договора о дружбе и ненападении и что Советское правительство приняло это предложение (АВП, ф. 06, oп. 3, п. 1, д. 4; лл. 75 - 78. ). Германский посол заявил, что «сомневается в том, что момент, выбранный для подписания такого договора, являлся бы особенно благоприятным». В ответ ему было сказано, что «Советское правительство обдумало свой шаг и приняло окончательное решение» (Там же. ). 5 апреля в Москве был подписан договор о дружбе и ненападении между СССР и Югославией.

Таким образом, Советское правительство осенью 1940- весной 1941 г. делало все возможное, чтобы воспрепятствовать расширению гитлеровской агрессии на Балканах. Бывший посланник Югославии в Москве М. Гаврилович отмечал: «Советское правительство старалось помешать германской акции на Балканах, дав свое заверение Турции и подписав пакт о ненападении с Югославией... Значение этих событий было очевидным для германского правительства» (FRUS. 1941, vol. I, p. 312 - 313. ).

Действительно, в Берлине не могли не понимать значения политики СССР, направленной против фашистской экспансии. Р. Гейдрих, один из нацистских главарей, говорил на секретном совещании гитлеровского руководства в апреле 1941 г.: «Скоро они (русские. - Ред.) будут готовы к развязке, иными словами, в близком будущем Сталин будет готов к борьбе с нами» (W. Schellenberg. Memoires. The Labyrint. New York, 1956, p. 195. ).

Немалую опасность представляли антисоветские тенденции в политике Англии, Франции и США. До лета 1940 г. международная обстановка подчас складывалась так, что над Страной Советов нависала военная угроза со стороны западных держав и был возможен антисоветский сговор правящих кругов этих стран с Германией и Италией.

Западные державы стремились обострить советско-германские отношения, еще в начале войны прибегнув к использованию турецкой дипломатии. По рекомендации Англии и Франции Турция предложила Советскому Союзу заключить пакт о взаимопомощи. Советское правительство, заинтересованное в обеспечении безопасности в районе черноморских проливов и на Балканах, согласилось на ведение переговоров. 25 сентября 1939 г. в Москву для переговоров прибыл турецкий министр иностранных дел Сараджоглу. Однако вскоре выяснилось, что турецкое правительство парафировало договор о взаимопомощи между Англией, Францией и Турцией. В данной обстановке заключение советско-турецкого пакта было бы встречено в Германии как демонстрация солидарности СССР с Англией и Францией. Это увеличило бы вероятность военного столкновения СССР с фашистской Германией и Италией в то время, когда со стороны Англии и Франции не было каких-либо обязательств о помощи Советскому Союзу.

По существу, турецкие предложения означали попытку втянуть СССР в неравноправный военный союз с Англией и Францией и тем самым спровоцировать вооруженное столкновение СССР с Германией и Италией. Советское правительство не могло заключить пакт на таких условиях. Как подтвердили дальнейшие события, турецкое правительство было заинтересовано тогда не столько в улучшении отношений с СССР, сколько в сближении с Англией и Францией. 19 октября в Анкаре ранее парафированный договор о взаимопомощи между Турцией, Англией и Францией был подписан.

17 октября 1939 г. перед отъездом из Москвы Сараджоглу имел беседу с американским послом Штейнгартом. Сообщая об этом в Вашингтон, Штейнгарт отметил: «Министр иностранных дел(Турции.- Ред.) откровенно заявил, что Великобритания пыталась воспользоваться турецко-советскими переговорами для того, чтобы вбить клин между Германией и Советским Союзом» (FRUS. 1939, vol. I, p. 486. ).

Для обострения отношений между СССР и Германией Англия пыталась внести осложнения в советско-германские торговые отношения. В начале сентября английские власти, нарушая международный принцип свободы морского судоходства, объявили, что намерены осуществлять досмотр судов нейтральных стран, в том числе Советского Союза, в специально выделенных портах для выявления «военной контрабанды». Советское правительство отказалось признать правомерность этих действий и оставило за собой право «требовать от Британского правительства возмещения убытков, наносимых организациям, учреждениям или гражданам СССР вышеуказанными мероприятиями Британского правительства и действиями Британских властей» («Известия», 26 октября 1939 г. ). Министерство экономической войны Великобритании подготовило меморандум, в котором Советскому Союзу предъявлялись требования предоставить Англии право создания на территории СССР контрольных постов для наблюдения за советской торговлей с Германией. Советское правительство, естественно, отклонило эти притязания английского правительства, представлявшие собой попытку нарушить государственный суверенитет Страны Советов.

Политика Англии и Франции, нацеленная на консолидацию капиталистических держав на антисоветской основе, с наибольшей полнотой проявилась в период финляндско-советского военного конфликта. Реакционные круги Англии, Франции и США рассматривали этот конфликт как подходящий повод для организации объединенного военного похода против СССР.

3 декабря 1939 г. Финляндия обратилась в Лигу наций с жалобой на СССР. Под давлением Англии и Франции, а также США, которые не являлись членом этой организации, 14 декабря был разыгран фарс «исключения» СССР из Лиги наций. Прикрываясь решением Лиги наций об оказании помощи Финляндии, Англия и Франция при поддержке США начали спешно создавать экспедиционный корпус для отправки в Финляндию. Одновременно, как отмечалось ранее, они вели подготовку к нанесению удара по СССР в районе Черного моря и Кавказа.

Правительства Англии и Франции усилили давление на Швецию и Норвегию, принуждая их пропустить войска через свои территории. Согласно намеченному плану экспедиционный корпус, высадившись в Норвегии, должен был направиться через Швецию и Финляндию к советской границе. Советское правительство предупредило Швецию и Норвегию, что нарушение ими нейтралитета может привести к нежелательным осложнениям. Швеция и Норвегия решили сохранить нормальные отношения с СССР («Известия», 15 января 1940 г. )

Правительство США, заняв во время финляндско-советского конфликта враждебную СССР позицию, 2 декабря ввело так называемое «моральное эмбарго» на экспорт некоторых товаров в СССР, что вызвало ухудшение советско-американских торговых отношений. В то же время США оказывали экономическую и военную помощь Финляндии.

Большую роль в разжигании антисоветской истерии сыграла американская пресса. Так, в начале декабря 1939 г. агентство «Юнайтед пресс», ссылаясь на заявление финских властей, которые якобы обнаружили «у пленных красноармейцев документы и карты», сфабриковало ложное сообщение, будто Советский Союз «намерен распространить военные действия до побережья Атлантического океана». 9 декабря 1939 г. ТАСС категорически опроверг эти измышления.

Провал попыток западных держав использовать финляндско-совет-ский конфликт в своих целях, затем поражение Франции вынудили Англию начать поиски путей к сближению с Советским Союзом. 25 июня 1940 г. новый глава английского правительства У. Черчилль направил с послом Криппсом личное послание И. В. Сталину, в котором, в частности, говорилось: «В прошлом - в самом недавнем прошлом - наши отношения... были омрачены взаимными подозрениями... С тех пор, однако, возник новый фактор, который... делает желательным восстановление обеими нашими странами их прежних связей, с тем чтобы мы могли, в случае необходимости, консультироваться друг с другом в отношении тех дел в Европе, которые неизбежно должны интересовать нас обоих» (W. Сhurсhill. The Second World War, vol. II, p. 119. ). 1 июля посол Криппс был принят И. В. Сталиным. Во время встречи обсуждались вопросы о военном положении в Европе, о политических и экономических отношениях между Англией и СССР. Советское правительство проявило готовность содействовать нормализации отношений с Англией.

Однако политика английского правительства по отношению к СССР не была искренней до конца. Правительство Великобритании не проявляло инициативы в дальнейшем обсуждении вопросов о военном положении в Европе, не предпринимало мер к расширению советско-английских экономических связей. Более того, делались намеки, что Советский Союз может оказаться в одиночестве, так как возможен сговор западных держав с Германией (АВП, ф. 07, on. 2, n. 9, д. 20, лл. 30 - 34. ).

Советское правительство понимало опасность этого сговора и, твердо придерживаясь политики нейтралитета, старалось избежать обострения отношений с Англией. В конце марта 1941 г. Криппс информировал Лондон, что Советское правительство своим поведением демонстрирует «желание подготовить почву для сближения с нами» (W. Medliсоtt. The Economic Blockade. Vol. I. London, 1952, p. 656. ).

Угроза расширения экспансии фашистского блока вынуждала кабинет Черчилля все более реалистично подходить к оценке складывавшейся обстановки. Комментируя телеграмму Криппса из Москвы от 22 апреля 1941 г., Черчилль отметил: «Советское правительство прекрасно знает о грозящей ему опасности, а также о том, что мы нуждаемся в его помощи» (L. Woodward. British Foreign Policy in the Second World War, p. 611. ).

В расчете на помощь со стороны Советского Союза министр иностранных дел Англии А. Иден пригласил к себе 13 июня советского полпреда И. Майского и по поручению премьер-министра заявил, что если в ближайшем будущем начнется война между СССР и Германией, то английское правительство готово оказать полное содействие Советскому Союзу своей авиацией на Ближнем Востоке, отправить в СССР военную миссию и развивать с ним экономическое сотрудничество. Угроза фашистской агрессии, нависшая над Англией, заставила ее правящие круги искать сотрудничества с Советским Союзом в борьбе против фашистской Германии.

Политика СССР в отношении США характеризовалась стремлением к нормализации политических и экономических связей между двумя государствами. Серьезным препятствием на пути к достижению этой цели являлись антисоветские тенденции в политике правящих кругов США. «Что касается наших отношений с Соединенными Штатами Америки,- заявил на VI сессии Верховного Совета СССР 29 марта 1940 г. нарком иностранных дел В. М. Молотов,- то они за последнее время не улучшились и, пожалуй, не ухудшились, если не считать так называемого «морального эмбарго» против СССР, лишенного какого-либо смысла, особенно после заключения мира между СССР и Финляндией...» («Известия», 30 марта 1940 г. ). Излагая это выступление государственному секретарю США К. Хэллу, советский полпред К. Уманский отметил: «Мы исходим из того, что США также проводят политику нейтралитета, однако отношения между двумя величайшими нейтральными державами, СССР и США, оставляют желать лучшего и страдают прежде всего от проводимой американским правительством дискриминации в торговле с СССР». В результате состоявшейся беседы советский полпред сделал вывод, что «Хэлл в общем ничего не обещал, но он взял новый тон и впервые заговорил о возможности улучшения отношений» (АВП, ф. 059, оп. 1, п. 320, д. 2198, лл. 151, 160. ).

В апреле 1940 г. в госдепартаменте США начались советско-американские переговоры по торгово-экономическим вопросам. На переговорах советской стороной был поставлен вопрос об отмене дискриминационных мер правительства США, в частности о тех препятствиях, которые чинили американские власти в предоставлении тоннажа для советских грузов, в допуске советских инженеров на авиационные заводы и т. д. (Там же, лл. 180 - 189. ). Эти вопросы советское полпредство в Вашингтоне неоднократно ставило перед госдепартаментом и позже, в течение весны и лета 1941 г.

Усиление фашистского блока после разгрома Франции, опасность вторжения гитлеровских войск в Англию и особенно обострение американо-японских противоречий создавали нараставшую угрозу интересам Соединенных Штатов. В правящих кругах страны усилилось влияние сторонников улучшения отношений с Советским Союзом. 1 июля 1940 г. госдепартамент выразил готовность американского правительства сотрудничать с Советским Союзом и поддерживать с ним нормальные торговые отношения (FRUS. 1940, vol. III, p. 323 - 324. ). 27 июля 1940 г. заместитель государственного секретаря С. Уэллес в беседе с полпредом СССР К. Уманским заявил: «Пора обеим странам подумать не только о нынешних отношениях, но и будущих месяцах и годах, которые, быть может, для обеих держав будут чреваты новыми опасностями. Не пора ли устранить источники трений, которых и без того достаточно во всем мире, и ликвидировать остроту, создавшуюся в отношениях между нашими странами?» (АВП, ф. 059, оп. 1, п. 320, д. 2199, лл. 203 - 204. )

6 августа 1940 г. народный комиссар внешней торговли СССР А. И. Микоян и поверенный в делах США в Москве В. Торстон обменялись письмами о продлении на один год действующего американо-советского торгового соглашения, заключенного в 1937 г.

С 7 августа 1940 г. советско-американские торгово-экономические отношения обсуждались на встречах советского полпреда с Уэллесом. В первой же беседе полпред по поручению Советского правительства, исходя из необходимости нормализации советско-американских отношений, поставил вопросы, которые должно было разрешить правительство США, в частности о возврате задержанного ранее золота прибалтийских республик законным властям, о предоставлении лицензий на вывоз заказанного в США промышленного оборудования, об отмене «морального эмбарго» на торговлю с СССР (Там же, лл. 237 - 240. ). Переговоры длились девять месяцев.

4 января 1941 г. советский полпред в США сообщил о некоторых положительных результатах переговоров: согласовании проекта обмена нотами по вопросу о золоте; предоставлении Советскому Союзу американского тоннажа, в частности нефтеналивного; готовности американского правительства разрешить своим специалистам работать в СССР; установлении почтовой связи через Тихий океан и др. (АВП, ф. 059, оп. 1, п. 345, д. 2361, лл. 1 - 10. ).

21 января 1941 г. госдепартамент США объявил об отмене «морального эмбарго» на торговлю с Советским Союзом. Однако отдельные акты дискриминации в отношении Страны Советов продолжались. С января по май 1941 г. американское правительство отказало в лицензиях или задержало грузы на сумму 29 млн. долларов. Хотя в 1940 г. импорт СССР из США возрос на 30 млн. долларов, его ценность в значительной степени снижалась из-за отсутствия поставок в СССР тех видов машин и оборудования, которые интересовали советскую сторону в первую очередь. Объем продажи Советскому Союзу авиационного оборудования, крекингового оборудования и наиболее важных типов станков сократился (АВП, ф. 06, оп. 3, п. 29, д. 279, л. 19. ).

По ряду принципиальных вопросов американские руководители не проявляли готовности к достижению взаимопонимания. Они занимали прежнюю антисоветскую позицию, когда речь заходила о признании западной границы СССР. Правительство США продолжало удерживать золото, принадлежавшее Госбанку СССР, сохраняло арест на торговые суда прибалтийских республик и т. д. Преобладание антисоветских тенденций в политике США мешало позитивному развитию советско-американских отношений.

Важное место во внешней политике СССР отводилось нормализации отношений с Японией. Твердый отпор агрессивным поползновениям японских милитаристов, укрепление обороноспособности СССР на Дальнем Востоке сочетались с широким использованием политических и дипломатических средств воздействия, с тем чтобы не допустить столкновения с Японией.

Деловые круги Японии, которые были заинтересованы в рыболовстве в советских водах, в торговле с СССР и в концессиях, требовали от правительства улучшения советско-японских отношений. Отрезвляюще подействовало на руководство Японии крупное поражение, которое потерпела японская армия в боях с советско-монгольскими войсками на реке Халхин-Гол. К улучшению отношений с Советским Союзом японские правящие круги подталкивало и подписание советско-германского пакта о ненападении.

В июле 1940 г. японское правительство приняло «Программу мероприятий, соответствующих изменениям в международном положении». В программе выдвигались задачи обеспечения за Японией политической гегемонии в Восточной Азии и зоне Южных морей, укрепления связей с Германией и Италией. Ставилась цель быстро урегулировать японо-советские отношения, с тем чтобы избежать войны на два фронта (История войны на Тихом океане, т. III, стр. 66 - 67. ).

В том же месяце японское правительство предложило начать переговоры о заключении японо-советского пакта о нейтралитете. В основу урегулирования взаимоотношений японская сторона пожелала взять Пекинскую конвенцию 1925 г. и Портсмутский мирный договор 1905 г. Японская дипломатия, по существу, предприняла попытку добиться того, чего ей не удалось достичь в Портсмуте после поражения царской России - заставить СССР продать Японии Северный Сахалин.

В расчете на то, что подписание пакта о нейтралитете с Японией ограничит возможности ее агрессии на Дальнем Востоке и ослабит напряженность на дальневосточных границах СССР, Советское правительство согласилось начать переговоры. В ходе переговоров советские представители категорически отвергли претензии Японии на покупку Северного Сахалина. Советское правительство обусловило свое согласие на заключение пакта о нейтралитете обязательством Японии ликвидировать угольные и нефтяные концессии на Северном Сахалине. Оно было готово гарантировать Японии поставку сахалинской нефти в течение пяти лет на обычных коммерческих условиях по 100 тыс. тонн ежегодно.

24 марта 1941 г. в Москве начались переговоры о заключении пакта о нейтралитете с министром иностранных дел Японии Мацуока. Поскольку японская сторона не соглашалась с требованием ликвидировать концессии на Северном Сахалине, переговоры были прерваны. 26 марта Мацуока выехал в Берлин, где встретился с руководителями фашистской Германии. После своего визита в Берлин он еще раз попытался поднять вопрос о продаже Японии Северного Сахалина, но, получив решительный отказ, снял свое предложение (История внешней политики СССР, ч. I, стр. 380 - 381. ).

13 апреля 1941 г. в Москве был подписан пакт о нейтралитете между СССР и Японией. Стороны обязывались «поддерживать мирные и дружественные отношения между собой и взаимно уважать территориальную целостность и неприкосновенность...». В пакте указывалось, что «в случае если одна из Договаривающихся Сторон окажется объектом военных действий со стороны одной или нескольких третьих держав, другая Договаривающаяся Сторона будет соблюдать нейтралитет в продолжение всего конфликта». Пакт был заключен сроком на пять лет (Внешняя политика СССР. Сборник документов, т. IV, стр. 550. ). В приложенной к нему декларации содержалось обязательство СССР уважать территориальную целостность и неприкосновенность государства Маньчжоу-Го, а Япония давала аналогичное обязательство в отношении МНР. Несколько позднее путем обмена письмами было закреплено заверение Японии в шестимесячный срок ликвидировать концессии на Северном Сахалине.

Заключение пакта было важным мероприятием по обеспечению безопасности и мира в Европе и Азии. Советско-японский пакт свидетельствовал о дипломатическом поражении Германии, рассчитывавшей на вовлечение Японии в войну против СССР. В то же время этот пакт означал провал американской политики «дальневосточного Мюнхена», угрожавшей интересам СССР, Китая и всем народам Азии.

Оценивая пакт о нейтралитете, посол США в Москве Штейнгарт в беседе с заместителем наркома иностранных дел 5 июня 1941 г. заявил, что «не считает, что пакт между СССР и Японией направлен против США. В действительности этот пакт является еще одним шагом к сохранению мира в районе Тихого океана. Тем, кто утверждает, что советско-японский пакт представляет собой угрозу для США, он, Штейнгарт, отвечает, что Советский Союз имеет опасного соседа на западе и заинтересован в обеспечении мира на востоке. Он сам поступил бы точно так...» (АВП, ф. 0129, оп. 25а, п. 235, д. 3, л. 66. ). Посол Великобритании в СССР Криппс рассматривал советско-японский пакт о нейтралитете «как антигерманский, ибо его единственной целью может быть защита русских восточных границ в случае нападения Германии с запада» (Е. Estorick. Stafford Cripps: Master Statesmen. New York, 1949, p. 240. ). Высказывания Штейнгарта и Криппса, несомненно, отражали мнение тех представителей правящих кругов США и Англии, которые реалистически оценивали международную обстановку.

Советское правительство, несмотря на подписание пакта о нейтралитете, учитывало возможность вероломных действий Японии по отношению к СССР, ибо агрессивно настроенные круги Японии еще держались мнения, что следует поддержать Германию в случае ее нападения на СССР. Мацуока, в частности, заявлял германскому послу в Токио Отту: «Если между Германией и Советским Союзом начнется война, то ни один японский премьер или министр иностранных дел не сможет удержать Японию на позициях нейтралитета. В любом случае Япония объединится с Германией в нападении на Россию. Никакой пакт о нейтралитете ничего не изменит в этом отношении» (DGFP. Series D, vol. IX, p. 725. ). Однако СССР благодаря своему правильному внешнеполитическому курсу обеспечил неприкосновенность восточной границы в течение всего периода борьбы против германского нашествия.

Важнейшим итогом целенаправленной, активной внешней политики СССР явился срыв попыток империалистических группировок объединиться для совместной агрессии против Страны Советов. Этот фактор, а также продолжающееся обострение межимпериалистических противоречий, вынужденное признание правящими кругами Англии и США бесперспективности «мюнхенской» политики создавали предпосылки для образования антигитлеровской коалиции и подтверждали правильность внешнеполитического курса Советского Союза. Противники фашистской Германии на Западе постепенно осознавали, что сотрудничество с СССР приобретает для них важное значение. Советская внешняя политика подводила их к пониманию того, что, применяя методы нажима и дискриминации, достигнуть сотрудничества с Советским Союзом невозможно. Правящие круги западных держав убеждались, что антисоветский курс в политике ведет к ослаблению их собственных позиций в мире.