План
Введение
1 Список генуэзских колоний в Северном Причерноморье
2 Хронология

Список литературы

Введение

Генуэзские колонии в Северном Причерноморье - укреплённые торговые центры генуэзских купцов в XIII-XV веках.

Расширяя сферу торговых операций после крестовых походов и борясь против соперничавшей с ними Венеции, генуэзцы, стремившиеся при поддержке Византии (Нимфейский договор 1261 года) монополизировать торговлю на Чёрном море, в 1266 добились от ставленника Золотой орды в Крыму Мангу-хана передачи им во владение Каффы (современная Феодосия), ставшей позже центром их колоний. В 1357 генуэзцы приобрели Чембало (ныне Балаклава), в 1365 - Солдайю (современный Судак), вытеснив оттуда венецианцев. Возникли новые колонии генуэзцев: Воспоро (на территории современной Керчи), Тана (в устье Дона), Джинестра (на территории современной Одессы). Их агентства были в городах Матрега (ныне Тамань), Копа (ныне Славянск-на-Кубани) и т. д.

Итальянские колонии в Северном Причерноморье ок.1390 г.

В колониях жили греки, армяне, итальянцы, евреи, татары, русские, адыги и другие народы. К концу XIV века они овладели черноморской торговлей. Через свои опорные пункты в Причерноморье генуэзские купцы вели обширную посредническую торговлю. Они продавали зерно, соль, кожи, меха, воск, мёд, лес, рыбу, икру из причерноморских районов, сукна - из Италии и Германии, масло и вино - из Греции, пряности, драгоценные камни, мускус - из стран Азии, слоновую кость - из Африки и многие другие товары.

Большое место занимала торговля пленниками (русскими, черкесами, аланами), купленными у татарских ханов и турецких султанов. Рабы славянского происхождения отмечаются в XIV веке в нотариальных актах некоторых итальянских и южнофранцузских городов (Руссильон). О рабах-скифах упоминает знаменитый поэт Петрарка в своём письме архиепископу Генуэзскому Гвидо Сетте.

Торговые операции генуэзских купцов производились также в русских землях. Выходцы из генуэзских колоний (русское наименование - фряги ) - жили в Москве, где в XIV-XV веках существовала корпорация купцов - сурожан , специализировавшихся на торговле с Генуэзскими колониями. Генуэзские колонии были хорошо укреплены, в крепостях имелись гарнизоны (остатки крепостных сооружений сохранились в Балаклаве, Судаке, Феодосии). Генуэзцы поддерживали союзнические отношения с золотоордынскими ханами, которые формально являлись верховными владетелями территорий колоний, но предоставляли им полное самоуправление, сохраняя власть лишь над подданными ханов. В 1380 генуэзская пехота участвовала на стороне Мамая в Куликовской битве. Тем не менее, колонии неоднократно подвергались нападениям и разорению со стороны ханов (1299, 1308, 1344-1347, 1396-1397).

Наиболее крупной колонией была Каффа, являвшаяся развитым центром ремесла. После падения Византии в 1453 Генуя уступила черноморские колонии своему банку Сан-Джорджо (банк Св. Георгия ). Международное положение колоний ухудшилось: усилилось военно-политическое давление Крымского Ханства, обострились отношения с княжеством Феодоро в Крыму. В 1475 генуэзские колонии были завоёваны османскими войсками под командованием паши Гедика Ахмеда и включены в состав Османского государства. Дольше других на Таманском полуострове удерживались еврейские торговцы из рода Гизольфи.

От генуэзского периода в Крыму сохранились остатки крепостных стен, башен и дворцов в Каффе и Чембало, построенные под руководством итальянских архитекторов крепость и консульский замок в Солдайе. В 1951 году в Феодосии на территории генуэзской крепости велись археологические раскопки, давшие ценный материал для изучения истории города, его ремесла и торговли.

1. Список генуэзских колоний в Северном Причерноморье

Территория нынешней Украины:

· В Крыму

· Каффа - Caffa (Феодосия)

· Чембало - Cembalo (Балаклава)

· Солдайя - Soldaia (Судак)

· Воспоро - Vosporo (Керчь)

· Грузуи (Гурзуф)

· Сарсона (Херсонес Таврический)

· Устье Днестра

· Самастро (Монкастро) - Samastro (Moncastro; Белгород-Днестровский)

· Побережье Одесского залива

· Джинестра - Ginestra (Одесса-Лузановка)

· Устье Дуная

· Ликостомо - Licostomo (Килия)

Территория нынешней России:

· Устье Дона

· Тана - Tana (Азов)

· Территория нынешнего Краснодарского края

· Матрега - Matrega (Тмутаракань) (ныне станица Тамань)

· Копа - Copa (Копыл, ныне город Славянск-на-Кубани)

· Мапа - Mapa (Анапа)

· Бата - Bata (Новороссийск)

· Касто - Casto (Хоста)

· Лияш - Layso (Адлер)

Территория нынешней Абхазии:

· Абхазия - Abcasia (Цандрипш)

· Какари - Chacari (Гагра)

· Санта-София - Santa Sophia (Алахадзы)

· Песонка - Pesonqa (Пицунда)

· Каво-ди-Буксо - Cavo di Buxo (Гудаута)

· Никопсия - Niocoxia (Новый Афон)

· Себастополис (Сухум)

Территория нынешней Грузии:

· Ло Вати (Батуми)

2. Хронология

· Самир Хотко. Генуэзцы в Черкессии (1266–1475)

Список литературы:

1. Иосафат Барбаро. Путешествие в Тану. Параграф 46

2. ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ ЗОЛОТОЙ ОРДЫ в XIII-XIV вв.

Венецианцы и генуэзцы в Причерноморье и на Кавказе

В XI-XII вв. в Италии происходил подъем ремесла и торговли. К концу XII в. в большинстве городов появились производственные цехи. Бурное экономическое оживление привело к торговой активности, особенно в бассейне Средиземного моря. Торговля итальянских городов с Востоком приносила баснословные прибыли. В то же время развернулась конкурентная борьба за восточные рынки.

Наиболее упорная борьба сложилась между городами-республиками Венецией и Генуей. Сначала успех сопутствовал Венеции, потеснившей Геную на Эгейском море, но ненадолго. В 1261 г. по так называемому Нимфейскому трактату Генуя получила за свою помощь Византии опорные пункты на Босфоре, в Малой Азии и Крыму и вытеснила венецианцев почти на столетие. В 1380 г. венецианцы разбили генуэзский флот при Кьодже и вновь установили свою гегемонию в Восточном Средиземноморье и на Понте. Мы не входим в перипетии соперничества Венеции и Генуи на Черном море, но отметим, что рядом с основными действующими лицами этого исторического действа - воинами и купцами - всегда шли представители католической церкви, успехи меча подкреплявшие крестом и проповедью.

В Причерноморье и на Кавказе с самого начала доминировали генуэзцы. Уже в 1169 г. был заключен договор между генуэзцами и Византией, где один из параграфов гласит: «Корабли генуэзских купцов имеют право проходить во все земли, кроме России и Матреги, если только его (императора. - В. К.) властью не будет туда разрешение» (Россия здесь - побережье Азовского моря, Матрега - Тмутаракань). Это начало проникновения итальянцев. Вскоре после 1204 г. в черноморских портах появляются венецианцы, итальянская торговля на Понте растет. В 1234 г. в устье Кубани высадился доминиканский монах Рикардо, по поручению папы Григория IX совершивший путешествие в Волжскую Болгарию. Любопытны его наблюдения о Сихии, т.е. Зихии и городе Матрика, «где князь и народ являются христианами и имеют греческие книги и из них священные». Нет сомнений, что речь здесь идет о православных христианах. В 1238 г. Генуя и Венеция заключают перемирие и приступают к настоящей торговой экспансии в Крыму, а после Нимфейского договора, предоставившего большие льготы генуэзцам, последние приступают к освоению территории: приобретают квартал в Каффе. В 1268 г. папа Климент IV назначил в Каффу первого епископа. В 90-е годы итальянцы уже имели прочные позиции в Копарио (Копе на нижней Кубани), Матреге (Тамань), Севастополисе (Сухум). По сведениям Н. Мурзакевича, ссылавшегося на генуэзского автора Джироламо Серра, генуэзские купцы из Киффы в 1266 г. достигли Дагестана и начали торговлю с народами, живущими вокруг Каспия, а также посещали Тифлис.

По тем же данным, Каффа «заведовала» Крымом, Таманью, Копой, Кутаиси, Севастополисом и Таной. Другой автор XIX в. Де ла Примоде писал, что народы кубани и Кавказа ездили к генуэзцам на Тамань для торговли, а главной статьей торговли был воск, на который был огромный спрос от церквей и монастырей. Неизвестно, на основании каких данных автор утверждал, что генуэзцы в Кавказских горах разрабатывали серебряные рудники и следы их работ видны и поныне. По Кубани генуэзцы от устья реки поднялись вверх по течению на 280 миль и среди «богатой и плодородной страны» основали колонию, которой в 1427 г. управлял консул. По М. Н. Каменеву, еще в 60-х годах XIX в. были видны следы якобы генуэзской дороги, начинавшейся от Анапы и шедшей через ст. Царскую на Кяфар, Большой Зеленчук, Маруху, Теберду и оттуда через перевал в Цебельду и на Терек.

В какой-то степени эти сведения о продвижении генуэзцев из Крыма и Копы в глубь Северного Кавказа подтверждаются косвенными данными легендарно-фольклорного характера и даже археологией. Так, французский консул в Крыму Ксаверио Главани в 1724 г. в Черкесии видел кресты на могилах с латинскими надписями, а в Карачае в начале XIX в. было кладбище Гетмишбаш, где сохранялось много могил и надгробных камней, рассматриваемых карачаевцами как католические или «франкские». Ф. Дюбуа де Монпере сообщает легенду, записанную от генерала Энгельгардта - франки или генуэзцы обитали по всем долинам Северного Кавказа, «жилища франков заполняли главным образом долину Кисловодска, распространялись даже за рекой Кубанью». Со ссылкой на П. С. Палласа , Дюбуа де Монпере указывает, что Рим-гора близ Кисловодска служила убежищем для франков. Последнее вполне возможно. Обратим также внимание на то, что популярное на Кавказе наименование итальянцев как «франки» происходит от византийского названия французских наемников. Следовательно, обозначавший европейцев термин «франки» был кавказцами заимствован от греков-византийцев.

Археологические следы пребывания генуэзцев на Северном Кавказе до XV в. разнообразны, но не одинаково достоверны. К числу последних мы относим латинскую надпись на склепе с конической пирамидальной кровлей, входом и окном в верховьях речки Маджры, впадающей в Кубань. Надпись гласила: «Fausta Fortuna» («Фауста фортуна») и «I... CANTI» (имя? - В. К.). Но реальность этой надписи позже никем не подтверждена. Другой, также непроверенный, но реально существовавший памятник -каменное изваяние католического монаха в характерном длинном одеянии и бритой головой с тонзурой. Правая рука благословляет. Памятник зафиксирован в двух километрах от станицы Преградной в восточном Закубанье вполне в соответствии с той генуэзской дорогой, о которой писал М. Н. Каменев. Возможно, к функционированию упомянутой дороги и движению по ней товаров имеют самое прямое отношение некоторые импортные предметы из Белореченских курганов XIV-XV вв.: серебряное позолоченное блюдо венецианской работы, посуда венецианского стекла, женский халат из итальянского аксамитного бархата лилового цвета и т. д. Речь идет об уже упоминавшемся в первой главе адыгском владении Кремух на р. Белой, возглавляемом правителем Биберди. Не вызывает сомнений торговый обмен адыгского Кремуха с итальянскими колониями Причерноморья. К той же группе археологических реалий XIV в. западноевропейского - католического круга можно отнести бронзовые кресты-тельники с изображением Распятия из находок М. Н. Ложкина на Ильичевском городище в верховьях р. Уруп и Хумара на Кубани. Венецианское стекло, ценившееся очень высоко на международном рынке, оседало в могильниках XIV-XV вв. Западной Осетии - Дигории (например, в Махческе), и это говорит о проникновении итальянских товаров до Северной Осетии.

Весьма вероятно, что не все итальянские импорты XIV-XV вв. из северокавказских археологических материалов мы сейчас можем верно опознать и атрибутировать: для этого необходимо знать исходную материальную культуру, что в наших условиях невозможно. Эта работа остается для будущего, подобно работе над итальянскими письменными источниками, относящимися к Кавказу, в итальянских хранилищах.

Сохраняющей значение работой по интересующей нас проблеме остается довоенная статья Е. С. Зевакина и Н. А. Пенчко «Очерки по истории генуэзских колоний на Западном Кавказе в XIII-XIV вв.», хотя по ряду сюжетов она устарела и не отвечает современному состоянию источников. Зевакин и Пенчко приводят некоторые факты, ярко документирующие экспансию Венеции и Генуи на Северном Кавказе. Так, авторы установили, что на территории между Таной (Азов) и Севастополисом (Сухум) существовало 39 итальянских колоний, поселений и стоянок, из которых важнейшими были Тана, Севастополис, Копа и Матрега, через которые в Италию, Турцию вывозились рабы, хлеб, воск и другие товары. Подтверждаются очень интересные сведения Де ла Примоде о том, что генуэзцы ходили вверх по Кубани и добывали серебряную руду в горах Кавказа. Серебросвинцовое месторождение в верховьях Кубани есть, его разработка в Карачае велась до XX в. Поэтому данные о горных выработках генуэзцев в указанном районе звучат достоверно. Я не исключаю, что благодаря присутствию генуэзцев получил свое название Сентинский храм, этимология которого может восходить к латинскому «Санта» - «святое», «святая». Поскольку Сентинский храм посвящен Богоматери и генуэзцы это наверняка знали, в их устах храм и сама вершина с храмом могли получить популярное название «Санта Мария».

В то же время я на предлагаемой версии не настаиваю, ибо существует карачаевская версия этимологии «Сенты». Решающее слово здесь должно принадлежать лингвистам.

Е. С. Зевакин и Н. А. Пенчко свидетельствуют о старинном торговом пути, шедшем по долинам Кубани и Теберды на Клухорский перевал и далее к Севастополису; «здесь же кончалась дорога через Рион в Имеретию и Грузию, которую часто посещали генуэзские купцы». Ясно, что для сношений с севером Кавказа этот путь был важен и не случайно в Севастополисе уже около 1330 г. находился епископ, а с 1354 г. - и генуэзский консул. Что касается Грузии, то ее сближение с католическими государями и церковью Запада началось в связи с борьбой с мусульманством. В XIII-XIV вв. часть грузинского и армянского населения приняла католичество, а папа Григорий IX в январе 1240 г. направил восемь миссионеров с письмом к грузинской царице Русудан и ее сыну Давиду V. Как видим, католическая экспансия велась широким фронтом, охватывая весь Кавказ. На юге Кавказского хребта генуэзцы также организовали горные выработки. Есть сведения о том, что в Абхазии, в ущелье р. Гумиста находилась генуэзская колония, занимавшаяся разработкой свинцово-серебряной руды, а число шахт доходило до 15. Шло не только внедрение торговли в глубь Кавказа, но и освоение природных богатств. Все это означало одновременное расселение итальянцев по Кавказу.

Как далеко зашло продвижение весьма активных и динамичных европейцев на восток Кавказа, засвидетельствовано Фануччи, на коего ссылаются Е. С. Зевакин и Н. А. Пенчко: «По указанию Фануччи генуэзцы выстроили и заселили поселение Кубачи в Дагестане». Согласимся, что подобное может показаться фантазией - итальянское поселение в дебрях Дагестанских гор! Это действительно так хотя бы потому, что Кубачи известны с IX в. арабским летописцам под названием Зирихгеран, т.е. «кольчужники», мастера по металлу, а это задолго до появления итальянцев на Кавказе. Указание Фануччи следует признать преувеличением, генуэзцы не строили Кубачи, но бывать в нем они могли, и не раз - изделия знаменитых кубачинских мастеров по металлу, особенно оружейников, должны были привлечь внимание европейских купцов. Это становится более вероятным на фоне других свидетельств о пребывании итальянцев в Дагестане.

Важно, что факт продвижения генуэзцев, а с ними и католических миссионеров, до Каспийского моря и северного Дагестана (до Дербента) не вызывает сомнений. О состоянии христианской религии в этом регионе Кавказа, в то время носившем название Кайтаки, достоверно повествует Иосафат Барбаро: «туда отправились братья святого Франциска (монахи-францисканцы. - В. К.) и некий наш священник - латинист. Народы, которые живут в этих местах, называются кайтаки, как сказано выше, говорят на языке, не похожем на другие, многие из них являются христианами, из которых часть верует по-гречески, часть по-армянски, а другие по-католически».

Цитированный источник - единственный, свидетельствующий о том, что православие достигло границ Дагестана («часть верует по-гречески»), ибо, как видим, археологических памятников православия здесь пока нет.

Последнее свидетельство о прибытии в Дагестан католического миссионера доминиканца Винченцо относится к 1486 г. После этого христианство в Дагестане быстро сдает свои позиции исламу. Дагестан окончательно становится страной мусульманской.

Исследователи уже пытались найти ответ на эти вопросы. М. К. Старокадомская считала, что дальше Солхата в Крыму итальянцы на восток в поисках товаров (а одним из основных были рабы) не отправлялись. Генуэзцы предпочитали торговать теми товарами, которые доставлялись в Каффу или Солхат купцами других национальностей. Видимо, итальянские купцы лично участвовали в далеких торговых экспедициях в восточные страны. Имело значение то, что в начале XIV в. в Тебризе (Иран) функционировало генуэзское консульство, а в 20-е годы XIV в. уже существовало поселение генуэзцев в Зайтоне. Здесь также следует отметить, что в связях генуэзских городов Крыма со странами Востока «наиболее значительную роль играли кавказские купцы». Следовательно, движение было обоюдным, а генуэзцы постоянно двигались через Предкавказье на восток.

Весьма важную информацию по интересующему нас вопросу содержит обращение папы Иоанна XXII к хану Золотой Орды Узбеку в 1330 г. Папа рекомендует хану епископа Семискат-ского Фому Манказола, сделавшего много прозелитов среди алан Кавказа, венгров и малхаитов. Семискату отождествляли с Шемахой, что представляется сомнительным, во всяком случае, недоказанным Еще более сомнительным кажется заключение о том, что загадочная Семиската -это Самарканд. Исходя из данной локализации Семискаты, составлена карта миссионерских акции Фомы Манказола, аланы на ней в зону действий Манказола не попали, хотя они размещены между Нижней Волгой и Доном.

Ставропольский археолог Т. М. Минаева свидетельствовала, что среди развалин города находили нательные металлические кресты, каменные надгробные плиты с изображениями крестов, но они оставались не опубликованными. Поэтому христианские древности XIV-XV вв. из Маджар остаются анонимными, хотя факт присутствия христиан в этом крупном городе сомнений не вызывает.

Вернемся к локализации города или станции Михаха, проходящей в булле Бонифация IX. Выше отмечались варианты местонахождения этого пункта и последний из них - с. Мекеги в Дагестане. Однако есть возможность предложить еще один вариант: Михаха находилась в Прикумье, несколько южнее Маджар. На карте Кавказа Георга Траителя 1774 г. в этом месте помещен «verwustete Stadt Chacha» - разоренный город Хаха, что фонетически и хронологически наиболее соответствует искомому городу Михаха. Археологически этот пункт еще не выявлен и не исследован. Но предлагаемый вариант позволяет связать известную римской курии Михаху с процессом приобщения алан к католическому христианству в XIV в. миссионерами Фомы Манказола. Благодаря этому, вероятно, повторному (после византийско-православного) обращению алан в христианство в 1404 г. архиепископ Султании в Иране доминиканец Иоанн де Галонифонтибус среди христианских народов «Великой Татарии» называет алан и йассов, т.е. асов-осетин.

В нашем распоряжении есть некоторые археологические данные, позволяющие увидеть эту проблему под иным углом зрения и сопрячь нарисованный выше общеисторический фон событий второй половины XIII - начала XV вв. с конкретными реалиями. В том, что будет изложено ниже, не все является бесспорной истиной. Но предлагаемые нами реконструкции и интерпретации представляются вполне допустимыми и заслуживающими внимания, хотя и неоднозначного.

Открыть в полном размере

В Причерноморье и на с самого начала доминировали генуэзцы. Уже в 1169 г. был заключен договор между генуэзцами и Византией, где один из параграфов гласит: «Корабли генуэзских купцов имеют право проходить во все земли, кроме России и Матреги, если только его (императора. - В. К.) властью не будет туда разрешение» (Россия здесь - побережье Азовского моря, Матрега - ). Это начало проникновения итальянцев. Вскоре после 1204 г. в черноморских портах появляются венецианцы, итальянская торговля на Понте растет. В 1234 г. в устье Кубани высадился доминиканский монах Рикардо, по поручению папы Григория IX совершивший путешествие в Волжскую Болгарию. Любопытны его наблюдения о Сихии, т.е. Зихии и городе Матрика, «где князь и народ являются христианами и имеют греческие книги и из них священные». Нет сомнений, что речь здесь идет о православных христианах. В 1238 г. Генуя и Венеция заключают перемирие и приступают к настоящей торговой экспансии в Крыму, а после Нимфейского договора, предоставившего большие льготы генуэзцам, последние приступают к освоению территории: приобретают квартал в Каффе. В 1268 г. папа Климент IV назначил в Каффу первого епископа. В 90-е годы итальянцы уже имели прочные позиции в Копарио (Копе на нижней Кубани), Матреге (Тамань), Севастополисе (Сухум). По сведениям Н. Мурзакевича, ссылавшегося на генуэзского автора Джироламо Серра, генуэзские купцы из Киффы в 1266 г. достигли Дагестана и начали торговлю с народами, живущими вокруг Каспия, а также посещали Тифлис.

На землях наиболее крупными генуэзскими колониями были Матрега и Копа (ло-Копа, Копарио) и третьей – Мапа. Матрега находилась на месте древнерусской (нынешняя станица Тамань). Как и прежде, это был крупный порт, через который шли товары в Турцию, Западную Европу, а также на Северный Кавказ к адыгским племенам. Матрега была хорошо укреплена. Население состояло в основном из адыгов, земли которых прилегали к Матреге, итальянцев и греков. Генуэзцы поднялись на своих судах вверх по реке Кубани и в 280 итальянских милях от ее устья, в начале XIV в., на землях адыгов, в районе нынешнего города Славянска-на-Кубани, основали колонию ло-Копу. Согласно уставу колонии генуэзцы платили адыгским князьям дань в виде “подарков владетельным особам” бокасином (ткань из тонкого льна), определенные куски которого заменяли деньги. В Копе жили адыги, итальянцы, греки, армяне. Население занималось главным образом рыболовством, пластованием (солением) рыбы и приготовлением икры, что составляло основную статью экспорта. Икра вывозилась бочками, весом в пять кантаров (61,5 кг). Наравне с рыбой и икрой, важной статьей экспорта были невольники (рабы). Это были по преимуществу черкесы (адыги), татары и русские. Наиболее дорого ценились черкесы и черкешенки. Кроме того, вывозился хлеб, бараньи шкуры, меха, воск, мед, фрукты.

Согласно уставу генуэзских колоний консул в ло-Копа взимал пошлину с каждого корабля за груз и за стоянку на якоре. Лица, занимающиеся пластованием рыбы и приготовлением икры, обязаны были платить в доход консулу по 10 аспров (серебряная монета), а с каждого вывозимого невольника взимались пошлины в 6 аспров. Обогащению генуэзцев способствовала и меновая торговля с адыгами, при которой генуэзцы скупали по низким ценам кожевенное и другое сырье, что давало неслыханную прибыль. Торговля рабами приносила особенно большие доходы. К адыгам через Копу импортировались в основном следующие товары: соль, Мыло, ткани (итальянские сукна, тонкая льняная ткань – бокасин, букаран), ковры, клинки для сабель с гербами, рисунками и надписями. Они особо ценились у адыгской знати. Огромные средства наживались генуэзскими купцами, беспощадно эксплуатирующими местное адыгское население.

Положение генуэзцев в Матреге было непрочным – они были окружены адыгскими племенами, рядовое население которых, как правило, было настроено к ним враждебно, в самой колонии происходили политические неурядицы на почве вмешательства живших в ней генуэзцев во внутренние дела других народов и, наконец, восстания местных жителей против господства генуэзцев. В Матреге генуэзцы обосновались в начале XIV в., создав здесь свою колонию. В 1419 г. Матрега досталась представителю известной генуэзской фамилии Симону де Гизольфи, благодаря браку его сына Винченцо с дочерью и наследницей адыгского князя Берозоха. Таким образом, Гизольфи находились в двойной зависимости: с одной стороны, и главным образом, от кафского правительства, а с другой стороны от адыгских князей.

После Симона Гизольфи в Матреге правил Заккария Гизольфи, по-видимому, сын адыгской княжны, на которой женился Винченцо Гизольфи. Заккария, как он сам считал, был данником и вассалом тогдашнего соседнего адыгского князя Кадибельди. В 1457 г. последний, являясь сюзереном по отношению к Заккарию Гизольфи, восстал против него и захватил замок. Постройка крепости (замка) в Матреге была осуществлена незадолго перед этим при финансовой помощи Кафы. В документе говорится, что “воспользовавшись этим (захватом Кадибельди замка) народ той местности восстал против Кафы и овладел означенным замком вместе с князьями Зихии”. Таким образом, документ этот свидетельствует о восстании адыгского народа против генуэзцев и своих князей. Восстание было подавлено солдатами, присланными из Кафы, которая обязывала Заккария Гизольфи содержать в крепости наемных солдат из гарнизона Кафы. В Матрегу было отправлено оружие. Кафа в это время стояла во главе всех генуэзских колоний на Северо-Западном Кавказе.

На Черноморском побережье генуэзскими колониями была Мала, на месте нынешней Анапы, Калослимен (Бактиар) в Цемесской бухте (Новороссийск). Здесь генуэзцам удалось установить выгодный обмен с местными племенами (черноморскими адыгами). Другие генуэзские колонии представляли собой небольшие торговые фактории и стоянки судов для каботажного плавания.

Генуэзские колонии просуществовали на Северо-Западном Кавказе до конца XV века. После захвата турками Константинополя (1453 г.) начинается турецкое военное проникновение на Кавказ. Генуэзские колонии, с которыми адыгские племена поддерживали довольно тесные торговые отношения, были разорены, на их месте возникли турецкие крепости.

В какой-то степени эти сведения о продвижении генуэзцев из Крыма и Копы в глубь подтверждаются косвенными данными легендарно-фольклорного характера и даже археологией. Так, французский консул в Крыму Ксаверио Главани в 1724 г. в Черкесии видел кресты на могилах с латинскими надписями, а в Карачае в начале XIX в. было кладбище Гетмишбаш, где сохранялось много могил и надгробных камней, рассматриваемых карачаевцами как католические или «франкские». Ф. Дюбуа де Монпере сообщает легенду, записанную от генерала Энгельгардта - франки или генуэзцы обитали по всем долинам Северного Кавказа, «жилища франков заполняли главным образом долину Кисловодска, распространялись даже за рекой Кубанью». Со ссылкой на П. С. Палласа, Дюбуа де Монпере указывает, что Рим-гора близ Кисловодска служила убежищем для франков. Последнее вполне возможно. Обратим также внимание на то, что популярное на Кавказе наименование итальянцев как «франки» происходит от византийского названия французских наемников. Следовательно, обозначавший европейцев термин «франки» был кавказцами заимствован от греков-византийцев.

Археологические следы пребывания генуэзцев на Северном Кавказе до XV в. разнообразны, но не одинаково достоверны. К числу последних мы относим латинскую надпись на склепе с конической пирамидальной кровлей, входом и окном в верховьях речки Маджры, впадающей в Кубань. Надпись гласила: «Fausta Fortuna» («Фауста фортуна») и «I… CANTI» (имя? – В. К.). Но реальность этой надписи позже никем не подтверждена. Другой, также непроверенный, но реально существовавший памятник -каменное изваяние католического монаха в характерном длинном одеянии и бритой головой с тонзурой. Правая рука благословляет. Памятник зафиксирован в двух километрах от станицы Преградной в восточном Закубанье вполне в соответствии с той генуэзской дорогой, о которой писал М. Н. Каменев. Возможно, к функционированию упомянутой дороги и движению по ней товаров имеют самое прямое отношение некоторые импортные предметы из Белореченских курганов XIV-XV вв.: серебряное позолоченное блюдо венецианской работы, посуда венецианского стекла, женский халат из итальянского аксамитного бархата лилового цвета и т. д. Речь идет об уже упоминавшемся в первой главе владении Кремух на р. Белой, возглавляемом правителем Биберди. Не вызывает сомнений торговый обмен адыгского Кремуха с итальянскими колониями Причерноморья. К той же группе археологических реалий XIV в. западноевропейского - католического круга можно отнести бронзовые кресты-тельники с изображением Распятия из находок М. Н. Ложкина на Ильичевском городище в верховьях р. Уруп и Хумара на Кубани. Венецианское стекло, ценившееся очень высоко на международном рынке, оседало в могильниках XIV-XV вв. Западной Осетии - Дигории (например, в Махческе), и это говорит о проникновении итальянских товаров до Северной Осетии.

Сохраняющей значение работой по интересующей нас проблеме остается довоенная статья Е. С. Зевакина и Н. А. Пенчко «Очерки по истории генуэзских колоний на Западном Кавказе в XIII-XIV вв.», хотя по ряду сюжетов она устарела и не отвечает современному состоянию источников. Зевакин и Пенчко приводят некоторые факты, ярко документирующие экспансию Венеции и Генуи на Северном Кавказе. Так, авторы установили, что на территории между Таной (Азов) и Севастополисом (Сухум) существовало 39 итальянских колоний, поселений и стоянок, из которых важнейшими были Тана, Севастополис, Копа и Матрега, через которые в Италию, Турцию вывозились рабы, хлеб, воск и другие товары. Подтверждаются очень интересные сведения Де ла Примоде о том, что генуэзцы ходили вверх по Кубани и добывали серебряную руду в горах Кавказа. Серебросвинцовое месторождение в верховьях Кубани есть, его разработка в Карачае велась до XX в. Поэтому данные о горных выработках генуэзцев в указанном районе звучат достоверно. Я не исключаю, чтоблагодаря присутствию генуэзцев получил свое название Сентинский храм, этимология которого может восходить к латинскому «Санта» - «святое», «святая». Поскольку Сентинский храм посвящен Богоматери и генуэзцы это наверняка знали, в их устах храм и сама вершина с храмом могли получить популярное название «Санта Мария».

Е. С. Зевакин и Н. А. Пенчко свидетельствуют о старинном торговом пути, шедшем по долинам Кубани и Теберды на Клухорский перевал и далее к Севастополису; «здесь же кончалась дорога через Рион в Имеретию и Грузию, которую часто посещали генуэзские купцы». Ясно, что для сношений с севером Кавказа этот путь был важен и не случайно в Севастополисе уже около 1330 г. находился епископ, а с 1354 г. – и генуэзский консул. Что касается Грузии, то ее сближение с католическими государями и церковью Запада началось в связи с борьбой с . В XIII-XIV вв. часть грузинского и армянского населения приняла католичество, а папа Григорий IX в январе 1240 г. направил восемь миссионеров с письмом к грузинской царице Русудан и ее сыну Давиду V. Как видим, католическая экспансия велась широким фронтом, охватывая весь Кавказ. На юге Кавказского хребта генуэзцы также организовали горные выработки. Есть сведения о том, что в Абхазии, в ущелье р. Гумиста находилась генуэзская колония, занимавшаяся разработкой свинцово-серебряной руды, а число шахт доходило до 15. Шло не только внедрение торговли в глубь Кавказа, но и освоение природных богатств. Все это означало одновременное расселение итальянцев по Кавказу.

Цитированный источник – единственный, свидетельствующий о том, что православие достигло границ Дагестана («часть верует по-гречески»), ибо, как видим, археологических памятников православия здесь пока нет.

Весьма важную информацию по интересующему нас вопросу содержит обращение папы Иоанна XXII к хану Узбеку в 1330 г. Папа рекомендует хану епископа Семискат-ского Фому Манказола, сделавшего много прозелитов среди алан Кавказа, венгров и малхаитов. Семискату отождествляли с Шемахой, что представляется сомнительным, во всяком случае, недоказанным Еще более сомнительным кажется заключение о том, что загадочная Семиската – это Самарканд. Исходя из данной локализации Семискаты, составлена карта миссионерских акции Фомы Манказола, аланы на ней в зону действий Манказола не попали, хотя они размещены между Нижней Волгой и Доном.

В нашем распоряжении есть некоторые археологические данные, позволяющие увидеть эту проблему под иным углом зрения и сопрячь нарисованный выше общеисторический фон событий второй половины XIII – начала XV вв. с конкретными реалиями. В том, что будет изложено ниже, не все является бесспорной истиной. Но предлагаемые нами реконструкции и интерпретации представляются вполне допустимыми и заслуживающими внимания, хотя и неоднозначного.

©сайт
создано на основе открытых данных в интернете

Развалины генуэзского храма в имении графа Шереметьева.1905 г.
Иллюстрация из статьи Заура Маргиева
Абхазия Историко-географический и этнографический очерк .

В хронологии событий мы не имеем указаний на год по-явления генуэзцев (или венецианцев) в Абхазии и на год ос-нования первых колоний. Судя по разным данным, генуэзцы были хорошо знакомы с Абхазией и её портами ещё в XIII веке. Уже на карте Петра Висконти, изданной в начале XIV века, мы находим вполне точные и, видимо, проверенные нaзвания во всей стране.

По всей вероятности Западная Европа, а в частности и генуэзцы, хорошо ознакомились с абхазским побережьем в период возникновения Каффы (современная Феодосия в Крыму), которая была основана во времена Латинской импе-рии (1204-1261). Но возможно, что это произошло и ранее.

Известно, что ещё Византийский император Мануил заключи с Генуей в 1170 году договор, по которому генуэзцам предоставлялось право свободной торговли во всех портах Чёрного моря, за исключением Керчинского и Таман-ского, принадлежавших половцам.

Генуэзские колонии, а вместе с ними и влияние распро-странялось не только на побережье. Крепость Santa Angelo, близ современной нам Сатанча (искаженное Santa Angelo) в Самурзакани, сохранившиеся до сих пор шахты в ущелье реки Гумиста, выратые генуэзцами для разработки свинцово-серебряных руд и т. д., показывают, что они проникали и в глубь страны.

Нахождение генуэзского городища в Карачае убеждает нас в том, что генуэзцы переваливали за Кавказский хре-бет, т. е., возможно, проникали даже в самые глухие уголки Абхазии. Это подтверждают и дошедшие до нашего времени многочисленные итальянские названия местностей, вроде: Аката, Мексигорта, Хацы-Лата, Сатанча, Отара, Калдахвара, Васса, Илори, Акуа, Ола-Гуана и т. д.

О числе их колоний и величине их судить определённо нельзя, пока не исследованы оставшиеся после Генуэзской республики и банка св. Георгия документы со специальной задачей изучения Абхазии. Из имеющихся материалов можно установить существование следующих колоний.

На севере, в районе современных нам местечек Сочи и Хоста, существовала, часто посещаемая генуэзскими куп-цами, колония Коста (Costo) .

В устье современной реки Мзымты лежала колония Абкоциа или Абкоция. Из «Описания Чёрного моря и Татарии», составленной Кафинским префектом Эмиллио Дартели, мы видим, что этот порт охотно посещался купцами из Кон-стантинополя, Татарии и других мест, которые, привозя сюда предметы домашнего обихода, вывозили отсюда рабов, мёд с воском и другие товары, получая до 300 поцентов при-были.

На месте или в районе современных нам Гагр, находилась популярная колония Какари (Сасагу).

Далее Пецонда - современный Пицундский монастырь. Ещё при русском владычестве, до самой турецкой войны, в монастыре находился генуэзский колокол с изображением Богоматери Вероники с убрусом и эпископом в латинской литре и годом MCCCC XXVIIII, т. е. 1429. Вполне возможно, что генуэзские колонисты пользовались для удовлетворения своих религиозных нужд Пицундским храмом.

В районе Гудаут находилась колония Каво-де-букс (Cavo le bux), т. е. Пальмовая гавань.

На месте современного Нового Афона находилась колония Никофия (?) (Nicofia) на реке того же названия (flum de aicofia). От этой колонии хорошо сохранилась большая башня в углу между устьем реки Псырстхи и морем, в кото-рой ныне находятся номера монастырской гостиницы.

Сухум - генуэзский Савастополи - был большой генуэз-ской колонией, в которой позднее находилась резиденция префекторов, управлявшая колониями восточного побережья Чёрного моря. По всей вероятности, Савастополи был первой генуэзской колонией не только на абхазском, но и на всём восточном побережье Чёрного моря.

В ущелье реки Гумма-иста находилась колония, разраба-тывавшая упоминавшиеся нами свинцовые и свинцово-сереб-ряные шахты. Число этих шахт насчитывается до 15-ти.

Близ Кодорского мыса (Gotto) находилась колония Ci-caba, близ нынешнего селения Тамыш, в болотистой части Кандыхского леса, в местности ныне называемой Ола-гуана - портовый город - крепость Гуенос, на реке Тамуш - Тамаза (Tamasa), около селения Илори - Очемчиры - Коребендия, на реке Ингур (Negapomo) - Caнтa Анжело и Негапомо.

Были ли колонии, помимо перечисленных, или же все существовавшие вошли в этот список, повторяем, судить в данное время нельзя.

Управление генуэзскими колониями на Чёрном море, в том числе и абхазскими, сосредоточивалось у Каффинского префектора, подчинённого Газарии (Officium Gazariae) - коми-тету из 8-ми человек, специально выделяемому для этой цели генуэзским правительством. Но назначением абхазских префектов ведала непосредственно Газария.

Особого расцвета генуэзские колонии достигли в конце XIV и в начале XV веков при падении могущества Визан-тийской империи, почти вся торговля с Востоком, которая сосредоточилась в руках генуэзских купцов. Но уже к сере-дине XV века торговля с Востоком попала под угрозу со стороны турок. В 1453 году перед правительством Генуэз-ской республики ясно обрисовалась полная невозможность использовать свои колонии на Черноморском побережье и управление Газарией вследствие того, что на пути Ге-нуя - Чёрное море, вместо бессильной Византийской империи встала Османская империя.

Вследствие целого ряда политических соображений, в конце 1453 года генуэзское правительство изъяло из ведения Газарии черноморские колонии и передало их банку св. Ге-оргия. В числе переданных колоний были и абхазские.

Уже со следующего года абхазским портам пришлось выдерживать натиски новой «грозы» Востока - турок. Так сек-ретарь каффинского консула генуэзской республики в своём донесении от 7-го сентября 1456 года сообщает, что турец-кий флот в составе 52-х галер, после неудачной бомбардировки Монкастро (современный Аккерман), удалился в колонию Савастополи, а оттуда направился к Каффе.

Торговая и промышленная деятельности колоний замерли, и колонии стали приходить в запустение. Лучшей иллюстра-цией этого являются сохранившиеся документы того вре-мени. Например, когда в 1455-ом году правлением банка св. Георгия консулом (протектором) в Савастстоли был назначен генуэзский патриций Флиппо Клаверенция, то ни Клаверенция, ни другие семь кандидатов не хотели воспользоваться своим назначением и отказались от него.

Назначенный же девятый кандидат - некто Герардо Пинелли, отправился в Савастополи и, несмотря на целый ряд препятствий из-за политического положения на Востоке, су-мел добраться до колонии. Сохранилось интересное его до-несение о положение в Савастополи.

Незадолго до его прибытия в Абхазию, город Савасто-поли был основательно разорён подошедшим к нему сильным турецким флотом из нескольких десятков судов. Разрушение Савастополи, по донесению Герардо Пинелли, докончили уже при нём - 28 июня 1455 года - сами абхазцы, напавшие на город в большом числе.

Своё донесение банку св. Георгия Пинелли заканчивает тем, что он должен обратиться к правительству Генуэзской республики за помощью себе и спасшимся гражданам.

Но, видимо, город не был совсем брошен и, возможно, начал отстраиваться, так как уже в следующем - 1456 году правление банка св. Георгия, избрав на должность протектора в Савастополи Оливьеро Кальви, отправило его туда.

К этому же году имеется запись в греческих хрониках о сильном разорении восточного побережья Чёрного моря османами. Когда турецкий султан Магомет II Фатих двинулся со своей армией на Сербию и Белград, то, по словам хро-ник, он часть своей армии послал в Анатолию (Малую Азию) овладеть Трапезондом и побережьем. На помощь сухопутной армии был двинут флот в большом составе судов под на-чальством Хитира, амасийского паши, который «опустошил Грузию и соседнюю, лежащую у морского берега страну».

В высшей степени интересное сведение имеется от 1459 года. Теснимый Магометом II Фатихом последний трапезондский император Давид (1458-1462) с отчаянием и униже-нием обращался к властителям западноевропейских держав, в том числе к папе Пию II и бургундскому герцогу, с прось-бой о помощи последнему осколку некогда грозной Визан-тии - Трапезундской империи. В числе стран, к которым он обращался за помощью, была и Абхазия. Это видно из его письма от 22 апреля 1459 года к бургундскому герцогу Филиппу Доброму. В своём письме Давид трапезондский пишет, что против османов с ним в союзе обещал выступить и абхазский герцог Ребиа. По словам письма, Ребиа обещал ему поддержку армией в 30 тысяч человек.

Нам незвестно время окончательного разрушения Са-вастополи, изгнания генуэзцев из абхазских колоний и на-чала эпохи турецкого владычества над побережьем Абхазии. Это случилось, во всяком случае, значительно позже добро-вольной сдачи Савастополи Давидом трапезондским со всем своим имуществом и семейством в 1462 году.

Хроники и летописи также не дают нам сведений о раз-мерах и характере разорения страны османами, но о вели-чине его мы можем судить по последствиям. Например, от такого большого, богатого и влиятельного города с двухтысячелетней жизнью, каким являлся Диоскурия-Севастополис, не сохранилось ни одной постройки, и даже само имя его исчезло. И одно время, в прошлом столетии, даже вёлся до-вольно горячий научный спор: Сухум ли назывался Савастополисом? А вопрос о точном его местонахождении от вре-мени до времени поднимается до сих пор и до сих пор, взгляд некоторых, остаётся открытым.

Также, видимо, пострадали и другие города Абхазии. Если мы посмотрим на побережье этого края, то, за исклю-чением двух-трёх церковных построек, которых обычно турки не трогали, от дотурецкого периода почти ничего не сохранилось: одна генуэзская башня в Новом Афоне.

Примечания

За разночтениями названий мы отправляем читателей к специальной таблице в книге «Абхазия по итальянским картам XIV-XYII веков».

Кудрявцев К.Д. Сборник материалов по истории Абхазии. Сухум. 2008.

Об особой роли Таны (территории Северного Приазовья) для генуэзцев может говорить договор 1352 г. заключенный между Византией и Генуей. В 10 статье этого договора отмечалось, что греческим судам запрещено «плавать в Тану или в море Таны, когда чуда не плавают суда генуэзцев; в каждом таком случае император должен отправлять к дожу посольство за получением особого разрешение ».

Генуэзские торговые колонии в Северном Приазовье и Причерноморье

Благодаря присутствию в регионе в XIII - XV вв. генуэзских факторий стало возможным изучение истории городов Северного Причерноморья и Приазовья, в частности Кафы (Феодосия), Солдайи (Судака), Таны (Азова). Именно специфика итальянской бухгалтерии и делопроизводства, когда снимались копии со всех документов (нотариальных, финансовых) создаваемых в колониях, и сшитые книги (массарии и др.) отправлялись в метрополию, в Геную, на контроль и проверку деятельности колониальных чиновников, позволяет сегодня реконструировать политические, социальные, экономические, этнические, религиозные и культурные аспекты жизни средневековых городов-эмпориев Причерноморья и Азовского побережья

генуэзские колонии в Серверном Приазовье и Причерноморье на карте

Помимо крымских эмпориев, таких как Кафа, Солдайя, Чембало (Балаклава) существовала масса колоний по всему побережью Азовского моря, на территории нынешних Запорожской, Донецкой областей Украины и Ростовской обл, Краснодарского края РФ. Среди них можно выделить следующие: Палястра под Мариуполем, Балестра на Белосарайской косе, Салине и Сан Джорджо в устье реки Молочная, Полониси под Бердянском, Россо в устье реки Миус, Кабарди под Таганрогом, Порто Пизано у селения Синявское на Мертвом Донце и др. Ну и конечно Гана центр всех Приазовских колоний. Кроме того генуэзцы но всей видимости освоили весь бассейн Дона с его притоками (Северский Донец), по которым проникали вглубь территорий современного Донбасса. В устьях рек многие генуэзцы имели свои запруды (пескьеры) для ловли рыбы, о которых упоминает Барбаро во время своего пребывания в Тане, а так же речь о них ведется в одном из документов Секретного архива Генуи (Фонд Diversorum Filze).

Приазовье не было "диким полем"

Приазовье в XIII-XV вв. может говорить об относительности часто используемого термина «Дикое поле», которое образовалось после разрушительной волны монголо-татарского завоевания в середине XIII в. Многочисленные письменные генуэзские и венецианские источники, записки путешественников говорят об обратном, иначе кто бы сеял пшеницу в Приазовских степях, которая потом концентрировалась в Тане и отправлялась в Византию и Италию, кто бы добывал соль, воск, рыбу, кто бы обслуживал ежедневные потребности итальянских купцов в Днепро-Доно-Вожском бассейне, занимавшихся посреднической торговлей между Южным Причерноморьем, Сирией, Ираном и Северо-Восточной и Юго-Западной Русыо, а также между Индией, Китаем и Центральной и Восточной Европой.

В колониях развивались ремесла, о которых свидетельствуют многие специальности упоминаемые в нотариальных актах, в документах из Секретного архива Генуи (Фонд Diversorum Filze). Среди них: скорняки, кузнецы, плотники, мясники, булочники, строители, сапожники, конопатчики, ткачи, арбалетчики, стипендиарии. Высказывалось даже предположение, что в центре генуэзской торговли, в Кафе, существовала «цеховая организация».

В.В.Бадян и А.М.Чиперис отмечали, что в XIV в «снижается роль генуэзского купечества и повышается удельный вес местного», правда не высказывая причин такого явления. Вероятно, это было связано с кризисом мировой торговли начавшимся с середины XIV в., что сказалось и на восточной торговле; а также с политическими причинами: начало распада Золотой Орды, продвижение гурок османов в Переднюю Азию.

Итальянцы приобретали (захватывали) расположенную вокруг эмпориев сельскохозяйственную округу и заводили европейские феодальные порядки. Особого экономического значения аграрное сельское хозяйство у генуэзцев не получило, но однако, оно помогало преодолевать относительно легче экономическую нестабильность. Так, например, во второй половине XV в. генуэзцы братья ди Гуаско захватили несколько селений в Солдайском консульстве, а в устье Днепра у генуэзской колонии Илличе (около Цюрупинска) располагался родовой замок генуэзской семьи Сенарега. Рост товарно-денежных отношений, в которые втягивались и окружавшие колонии деревни порождал такую форму товарно-денежных отношений, как ростовщичество. Причем им занимались весьма известные фамилии Генуи: Спинола, Ломеллино и др.

Деревня и сельская округа поставляли в колонии продукты сельскохозяйственной деятельности, которые потреблялись и в городах, и служили предметами средиземно-черноморской торговли. Благодаря генуэзским купцам находили сбыт следующие товары местного производства: скот, кожи и шкуры, зерно, просо, вино, рыба, соль, овощи, фрукты и пр., причем речь шла не о простом обмене, а о более высоких товарно-денежных отношениях. Соответственно потребностям рынка развивались ремесленные и сельскохозяйственные производства, рос уровень мастерства.

Главная экономическая сфера генуэзцев

Такое положение дел способствовало тому, что местное, не итальянское население проникало и в главную экономическую сферу генуэзцев - в торговлю. Причем, в торговле принимали участие не только профессиональные купцы разных этнических групп, но и городские ремесленники, которые могли участвовать в мелких торговых сделках. Юго-западное направление торговли (Львов, Краков) находилось в руках армянского купечества, Северо-восточная Русь была поприщем русских купцов, евреев. Даже татары со временем были втянуты в гранссредизмноморскую торговлю. Например, кашинная керамика поставлялась из Поволжья и ремесленных центров Хорезма.

Территории Генуэзской республики в 1395 году

Как видим, кроме генуэзцев в Черное и Азовское моря стремились и венецианские купцы. Соперничество двух республик за Азово-Черноморское торговое пространство часто приводило к военным конфликтам, в результате которых азовские порты были закрыты для итальянских купцов. Так. после очередной генуэзско-венецианской войны (1350-1355) Тана была закрыта для торговли на три года, как для венецианцев, так и для генуэзцев.

Генуэзский город Таны

О такой же роли Таны говорили и Е.С.Зевакии и Н.А.Пенчко: «захват Таны ханом Джанибеком в 1343 г. пагубно отразился на Греции и Италии где ощущался сильный недостаток зерна и соленой рыбы вывозившихся из Приазовья и Причерноморских районов».

Азовское направление генуэзской торговли пережило несколько кризисов по разным причинам: противоречия генуэзцев с татарами, война Генуи и Венеции, разграбление Таны в 1395 г. Тамерланом. Но это направление всегда оставалось одним из главных, поскольку отсюда открывалось несколько выгодных торговых путей.

Исследователи выделяют следующие маршруты связывающие Крым и Приазовье с Северной Русью, Золотой Ордой, Юго-западной Русью и Центральной Европой. Первый, непосредственно не проходивший по азовским, но соединенный с ними второстепенными маршрутами - путь по Днепру; второй путь, Донской, упоминается в связи с поездкой митрополита Пимена в Константинополь (1389), по Дону к Тане и дальше к Кафе; третий по Волге до Сарая, затем либо до Тамани, либо до Таны; четвертый сухопутный - дорога из Таны во Львов, которая дальше уходила в Центральную и Северную Европу (Польша, Немецкие земли, Фландрия). Топография кладов крымских и кафинских монет подтверждает выше изложенное. Так, Ю.Юргевич сообщает, что в XIX в. в Подольской губернии (ныне Винницкая область) найдены монеты крымской чеканки, как татарские, так и генуэзские. Клады с монетами Крыма и Кафы обнаружены по всему течению Дона, как в Верхнем, так и на Нижнем, а так же на его притоках (Северский Донец). Например, в 70-е гг. XX в. у хутора Рогожкино (Азовский район) найден клад из 500 монет, среди которых 19 монет чеканенных в Кафе, далее, в XIX в. найден клад серебряных монет (Баевская волость, Харьковский уезд), среди которых монеты чекана Кафы, другой клад обнаружен в Бахмутском уезде у хутора Богодаровка - найдено 5 аспров. О распространение генуэзских денег свидетельствует 1рамота Литовского князя Ягайло (1350 - 1343) к Господарю молдовскому Александру (? - .1432), где литовский князь обязуется вернуть старый долг в виде «Фрягзкаго серебра».

Товары генуэзской торговли

Что касается товарного обмена, то на Запад прежде всего поставлялись сырье для ремесленных мастерских Европы (шелк, шелк-сырец), зерно, рыба, икра, пушнина, и конечно специи. С Запада посгупали готовые ремесленные товары, ювелирные изделия и драгоценные металлы, которые рассострсдо- тачивались в Приазовье, на Северном Кавказе, Северо-восточной Руси. Через Тану и далеев Сарай, Астрахань, Ургенч из Западной Европы везли итальянские, фландрские, французские ткани. Пшеница из обширного района между Днепром и Доном, которую выращивали в степях как сами татары, гак и подневольное местное население вывозили в Константинополь, Трапезунд, Геную. Рыбу, икру вывозили из Кубани и Донского бассейна, рабов из азовских степей и Северного Кавказа в Египет, Сирию. Определенная часть товаров естественно оседала в самих эмпориях. Сульфат алюминия, квасцы из Фокеи, медь из рудников Касгамона, железная руда добываемая под Симиссо - все это сырье находило большой рынок сбыта в колониях, особенно в Кафе с ее развитыми железо-делательными и металлоперерабатывающими ремеслами.

Таким образом, несмотря на тяжелую политическую ситуацию в Черноморо-Азовском регионе (феодальная раздробленность, нашествие монголо-татар) благодаря торговой деятельности генуэзских купцов сохранились города, как перевалочные и потребительские центры экономической и производственной жизни региона. Развивались товарно-денежные отношения и ремесленные производства. Стабильная экономическая жизнь городов стимулировала подъем и сельскохозяйственной округи основного поставщика продуктов питания и торгового хлеба.

Специфика генуэзской торговой экономики вырабатывала особый купеческий менталитет, которому были присущи такие характерные черты как веротерпимость, толерантность к чужим взглядам, мировоззрению и образу жизни. Такое положение оставляло открытым доступ определенной части местного населения к верхушки колониальной элиты, несмотря на всю относительную закрытость средневекового общества.

Фрагменты статьи Ярослава Васюткевича

Генуэзская крепость-колония в Судаке (Крым)

В городе Судак, на Чернопорском побережье находится уникальное историческое сооружения построенного генуэзцами для торговых отношения и обороны. Крепость находится на горе Кыз-Кулле-Бурун, которая известна также как гора Крепостная.

Населяющие соседние территории половцы и славяне были отличными потребителями товаров генуэзцев, которых у них было в избытке. Если современный город Феодосия был больше административной столицей генуэзцев, то так называемая "военная база" была в Судаке. Ее подходящее расположение и самые современные на тот момент огнестрельные орудия делали ее практически не преступной для штурма, там более, что большая часть крепости выходила к морю, где находятся отвесные скалы.

Внутренняя лини обороны – цитадель – состояла из четырех башен, Консульского замка и отдельно стоящей на вершине Крепостной горы Дозорной, или, как ее еще называют, Девичьей башни, сохранившей только три стены. К слову, Консульский замок, представляющий собой целый комплекс сооружений, – наиболее интересный из уцелевших объектов Генуэзской крепости.

Верхний ярус обороны состоит из башни и Консульского замка, соединённых в один общий комплекс стеной, идущей по гребню горы Кыз-Кулле-Бурун, а также комплекса Дозорной башни. На пространстве между верхним и нижним ярусами находился город.

Генуэзские купцы. Итальянские колонии в северном причерноморье. Готы в Северном Причерноморье и Черняховский комплекс