Крупнейший географ первой половины XIX века, путешественник,которому принадлежит глубокое исследование природы Южной Америки, выдающийся теоретик естествознания, основоположник сравнительной физической географии.


Это один из наиболее продуктивных ученых мира: он опубликовал более шестисотнаучных работ.

Член Берлинской АН (1800), почётный член Петербургской АН (1818). Родился в прусской аристократической семье, которая была близка ко двору императора. В 1787-1792 годах изучал естествознание, экономические науки, право и горное дело в университетах во Франкфурте-на-Одере и Гёттингене, в Гамбургской торговой и Фрейбергской горной академиях. В 1790 году вместе с Г. Форстером, оказавшим на него глубокое влияние, путешествовал по Франции, Нидерландам и Англии. Первая научная работа, написанная Гумбольдтом с позиций господствовавшего тогда нептунизма, была посвящена базальтам (1790). В 1792-1795 годах Гумбольдт служил по прусскому горному ведомству. В 1793 году было опубликовано его ботанико-физиологическое исследование "Подземная флора Фрейберга", в которой Гумбольдт обобщил свои наблюдения о тайнобрачных растениях. Его опыты над раздражимостью нервных и мускульных волокон описаны в монографии 1797 года.

В 1799-1804 годах Гумбольдт вместе с французким ботаником Э. Бонпланом путешествовал по Центральной и Южной Америке. Вернувшись в Европу с богатыми коллекциями, он более 20 лет обрабатывал их в Париже вместе с другими видными учёными. В 1807-1834 годах вышло 30-томное "Путешествие в равноденственные области Нового Света в 1799-1804 гг." (рус. пер., т. 1-3, 1963-69), большую часть которого составляют описания растений (16 тт.), астрономо-геодезические и картографические материалы (5 тт.), другую часть - зоология и сравнительная анатомия, описание путешествия и др. По материалам экспедиции Гумбольдт опубликовал ряд других работ, в том числе "Картины природы" (1808, рус. пер., 1855 и 1959).

В 1827 году переехал из Парижа в Берлин, где исполнял обязанности камергера и советника прусского короля. В 1829 году совершил путешествие по России - на Урал, Алтай и к Каспийскому морю. Природа Азии была освещена им в работах "Фрагменты по геологии и климатологии Азии" (т. 1-2, 1831) и "Центральная Азия" (т. 1-3, 1843, рус. пер., т. 1, 1915). Позднее Гумбольдт попытался обобщить все научные знания о природе Земли и Вселенной в монументальном труде "Космос" (т. 1-5, 1845-1862, рус. пер., т. 1-5, 1848-1863; 5-й том остался незавершённым). Этот труд Гумбольдта - выдающееся произведение передовой материалистической натурфилософии 1-й половины 19 века. Произведения Гумбольдта оказали большое влияние на развитие естествознания (Дарвин, Ч. Лайель, Н. А. Северцов, К. Ф. Рулье, В. В. Докучаев, В. И. Вернадский и др.).

Исходя из общих принципов и применяя сравнительный метод, Гумбольдт создавал физическую географию, призванную выяснить закономерности на земной поверхности, в её твёрдой, жидкой и воздушной оболочках. Воззрения Гумбольдта послужили основой общего землеведения (общей физической географии) и ландшафтоведения, а также географии растений и климатологии. Гумбольдт обосновал идею закономерного зонального распространения растительности на поверхности Земли (широтная и вертикальная зональность), развивал экологическое направление в географии растений. В связи с последним уделял большое внимание изучению климата и впервые широко применил для его характеристики среднестатистические показатели, разработал метод изотерм и составил схематическую карту их распределения для Северного полушария. Гумбольдт дал подробную характеристику континентального и приморского климатов, указал на причины их различий и процессы формирования.

Круг научных интересов Гумбольдта был настолько широк, что современники называли его "Аристотелем 19 века". Он был связан дружбой и научными интересами с Гёте, Шиллером, П. Далласом, Араго, К. Гауссом, Л. Бухом, в России - с А. Я. Купфером, Ф. П. Дитке, Лобачевским, Д. М. Перевощиковым, И. М. Симоновым, В. Я. Струве.

Гумбольдт являлся поборником гуманизма и разума, выступал против неравенства рас и народов, против захватнических войн. Именем Гумбольдта назван ряд географических объектов, в том числе хребты в Центральной Азии (хребет Улан-Дабан) и Северной Америке, гора на острове Новая Каледония, ледник на северо-западе Гренландии, река и несколько населённых пунктов в США, ряд растений, минерал и кратер на Луне. Имя братьев Александра и Вильгельма Гумбольдтов носит университет в Берлине.

Дата рождения: 14 сентября 1769 года
Дата смерти: 6 мая 1859 года
Место рождения: Пруссия, Берлин

Фридрих Вильгельм Александр фон Гумбольдт – немецкий ученый, прославившийся в разных областях науки: зоологии, географии, физике. Так же Вильгельм Александр Гумбольт известен как путешественник и систематизатор в ботанике.

Александр появился на свет в семье отставного офицера и вдовствующей баронессы. Мать мальчика имела дворянские французские корни, может быть именно поэтому крестными мальчика стали высокопоставленные немецкие особы.

Так как в семье чтили знания, Александр и его брат получили самое лучшее для того времени образование. С младых лет ими занимался И. Кампе, который позже прославился в педагогике. Затем его сменил К. Кунт, владевший поистине энциклопедическими знаниями.

Мальчики были знакомы почти со всеми просвещенными людьми своего времени. Неудивительно, что Александр без особого труда поступил в университет, находившийся в Франкфурте-на-Одере. Ведущим предметом была экономика, но уделялось большое внимание и медицине, физике и древнему миру.

Впоследствии состоялась учебная поездка в Берлин, где он смог освоить ботанику. Затем последовал Гёттингенский университет, который славился самыми сильными преподавателями. Там Александр проникся археологией и даже создал научный труд.

Параллельно он проводил геологические исследования окружающих земель, а вскоре отправился и в более далекие Англию, Нидерланды и Францию. С тех пор Александр понял, что путешествия – его страсть. Он продолжал совершенствоваться в языках, ботанике и геологии, но мечтал о поездке в тропики.

В конце 17 века он получил небольшую должность, которая требовала знаний в геологии и горной промышленности. Она вполне соответствовала запросам ученого и он сделал много полезного для улучшения технологий горных работ и безопасности при работах в шахтах.

Не забывал и о научных изысканиях в ботанике. Ученый стал работать на стыке физики и биологии – его знания позволяли это делать. Итогом стали труды по «животному электричеству». Глубокие знания Александра и его брата делали их незаменимыми во многих сферах. Они были вхожи в кабинеты политиков и нередко участвовали в важных переговорах.

Мечта о дальнем путешествии не сбылась, так как мать всячески противодействовала этому. Тем не менее, Александр все еще надеялся осуществить ее. После смерти матери начались политические катаклизмы, что так же откладывало поездку.

Наконец, было получено разрешение Испанского короля на исследования в его заморских территориях. Подготовка была очень скрупулезной, и на судно было взято множество научных приборов и инструментов, в том числе самых новых и еще не испробованных в деле. Сначала были исследованы Канарские острова. Затем - Венесуэла.

Были обнаружены неизвестные птицы, и, конечно, описаны и систематизированы. Затем последовало плавание в системе Амазонки и посещение Кубы. Следующая часть исследований включала в себя поход через Кордильеры. Здесь были обследованы вулканы, и состоялось знакомство с культурой инков. Затем путешественники обратили свое внимание на Мексику. После пяти лет научной работы Александр вернулся в Европу.

Конечно, был привезен огромный научный материал в нескольких десятках областей науки. Его нужно было систематизировать, и ученый решил делать это в Париже. Он написал несколько трудов и издал книгу с рисунками.

В 1805 году ученый отправился смотреть извержение Везувия, а потом вернулся в Берлин.

Спустя три года он был вызван для политического поручения – подготовки переговоров с Наполеоном в Париже. Переговоры прошли успешно, и одним из результатов стало решение ученого задержаться в Париже. Там он прожил еще 20 лет насыщенной научной жизни. За это время он несколько раз пытался организовать свое путешествие в Азию, но оно так и не состоялось.

В 1826 ученый по приглашению Фридриха Вильгельма Третьего перебрался в Берлин. Там он читал публичные лекции и всячески старался популяризовать науку. Через четыре года русское правительство финансировало приезд ученого для решения ряда экономических вопросов. Так, знакомый с горным делом ученый, посетил ряд рудников и заводов. Затем последовала поездка до Астрахани с возвращением в столицу.

После возвращения в Берлин ученый по-прежнему выполнял политические поручения и начал оформлять задуманный колоссальный труд для людей, не имевших научного образования. Всего было задумано четыре тома, но воплотить Александр успел только четыре.

В довольно преклонном, более чем восьмидесятилетнем возрасте ученый имел ясный ум и продолжал трудиться в прежнем темпе. Ученый был в сознании до последнего момента своей жизни, которая прервалась в мае 1859 года.

Достижения Вильгельма Гумбольдта:

Сделал свод знаний, полученных практически во всех областях науки в первой половине 18 века, в своем труде «Космос»
Сделал значительные научные открытия в физике, ботанике, метеорологии, зоологии
Получил медаль Копли

Даты из биографии Вильгельма Гумбольдта:

1769 г. родился в Берлине
1787 г. поступил в университет
1788 г. переехал в Берлин
1790 г. отправился в поездку с научными целями по Европе
1792 г. начало инспекционных поездок по Германии
1799 г. отплытие в Америку
1801 г. начала исследования вулканов Южной Америки
1847 г. публикация второго тома «Космоса»
1859 г. скончался

Интересные факты Вильгельма Гумбольдта:

Не оставил после себя денежного состояния
Отличался спокойным, неконфликтным характером
Практически никогда не болел
Спал 4-5 часов в сутки
Именем ученого названо несколько географических объектов на Земле и в космосе

университет в Берлине, был другом Гёте и Шиллера .

Идеи Гумбольдта как историка и философа

Вильгельм Гумбольдт стремился конкретизировать и развивать философское учение Канта на материале общественной истории, но по ряду вопросов он отклонялся в сторону объективного идеализма. Гумбольдт считал, что история как наука в некотором смысле может совпадать с эстетикой, и выработал свою теорию исторического познания. Согласно ей, всемирная история есть результат деятельности духовной силы, лежащей за пределами познания, которая не может быть понята с причинной точки зрения. Проявляет себя эта духовная сила через творческие способности и личные усилия отдельных индивидов, вытекающие из природной необходимости или из потребности. Таким образом, историческая жизнь общества есть результат свободы и необходимости жизни индивидов и жизни целого. На этих идеях Гумбольдта коренится понимание термина «Духовная культура », выработанного в дальнейшем в культурологии. Гумбольдт понимал под духовной культурой религиозно-нравственные представления, которые приводят к совершенствованию личности человека и, вместе с тем, - к улучшению общественной жизни. По его собственному признанию, образцом, вдохновившим знаменитую гумбольдтовскую теорию «формирования человека» («Bildung») стала практика сократического диалога, практиковавшаяся на филологическом семинаре Фридриха Августа Вольфа .

Политические идеи Гумбольдта

Напишите отзыв о статье "Гумбольдт, Вильгельм"

Примечания

Литература

  • Гулыга А. В. Философская антропология Вильгельма фон Гумбольдта // Вопросы философии. - 1985. - № 4.
  • Даниленко В. П. Вильгельм фон Гумбольдт и неогумбольдтианство. - М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2010. - 216 с.
  • Самин Д. К. Лингвистическая теория Гумбольдта // 100 великих научных открытий. - М .: Вече, 2006. - 480 с. - (100 великих). - 25 000 экз. - ISBN 5-7838-1085-1 .
  • Философский словарь. Под редакцией И. Т. Фролова. - М., 1987.
  • Философская энциклопедия в 5-ти томах. - М.: «БСЭ», 1960-1970.
  • Описательная психология. Вильгельм Дильтей. - СПб.: «Альтейя», 1996.
  • К. Н. Леонтьев. Избранное. - М.: «Московский рабочий», 1993.

Ссылки

  • // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
  • Ю. Н. Попов, Гумбольдт (Humboldt) Вильгельм // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров . - 3-е изд. - М . : Советская энциклопедия, 1969-1978.
  • на официальном сайте РАН

Отрывок, характеризующий Гумбольдт, Вильгельм

«Да, да, сделайте это, – отвечал он на различные предложения. – Да, да, съезди, голубчик, посмотри, – обращался он то к тому, то к другому из приближенных; или: – Нет, не надо, лучше подождем», – говорил он. Он выслушивал привозимые ему донесения, отдавал приказания, когда это требовалось подчиненным; но, выслушивая донесения, он, казалось, не интересовался смыслом слов того, что ему говорили, а что то другое в выражении лиц, в тоне речи доносивших интересовало его. Долголетним военным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся с смертью, нельзя одному человеку, и знал, что решают участь сраженья не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти.
Общее выражение лица Кутузова было сосредоточенное, спокойное внимание и напряжение, едва превозмогавшее усталость слабого и старого тела.
В одиннадцать часов утра ему привезли известие о том, что занятые французами флеши были опять отбиты, но что князь Багратион ранен. Кутузов ахнул и покачал головой.
– Поезжай к князю Петру Ивановичу и подробно узнай, что и как, – сказал он одному из адъютантов и вслед за тем обратился к принцу Виртембергскому, стоявшему позади него:
– Не угодно ли будет вашему высочеству принять командование первой армией.
Вскоре после отъезда принца, так скоро, что он еще не мог доехать до Семеновского, адъютант принца вернулся от него и доложил светлейшему, что принц просит войск.
Кутузов поморщился и послал Дохтурову приказание принять командование первой армией, а принца, без которого, как он сказал, он не может обойтись в эти важные минуты, просил вернуться к себе. Когда привезено было известие о взятии в плен Мюрата и штабные поздравляли Кутузова, он улыбнулся.
– Подождите, господа, – сказал он. – Сражение выиграно, и в пленении Мюрата нет ничего необыкновенного. Но лучше подождать радоваться. – Однако он послал адъютанта проехать по войскам с этим известием.
Когда с левого фланга прискакал Щербинин с донесением о занятии французами флешей и Семеновского, Кутузов, по звукам поля сражения и по лицу Щербинина угадав, что известия были нехорошие, встал, как бы разминая ноги, и, взяв под руку Щербинина, отвел его в сторону.
– Съезди, голубчик, – сказал он Ермолову, – посмотри, нельзя ли что сделать.
Кутузов был в Горках, в центре позиции русского войска. Направленная Наполеоном атака на наш левый фланг была несколько раз отбиваема. В центре французы не подвинулись далее Бородина. С левого фланга кавалерия Уварова заставила бежать французов.
В третьем часу атаки французов прекратились. На всех лицах, приезжавших с поля сражения, и на тех, которые стояли вокруг него, Кутузов читал выражение напряженности, дошедшей до высшей степени. Кутузов был доволен успехом дня сверх ожидания. Но физические силы оставляли старика. Несколько раз голова его низко опускалась, как бы падая, и он задремывал. Ему подали обедать.
Флигель адъютант Вольцоген, тот самый, который, проезжая мимо князя Андрея, говорил, что войну надо im Raum verlegon [перенести в пространство (нем.) ], и которого так ненавидел Багратион, во время обеда подъехал к Кутузову. Вольцоген приехал от Барклая с донесением о ходе дел на левом фланге. Благоразумный Барклай де Толли, видя толпы отбегающих раненых и расстроенные зады армии, взвесив все обстоятельства дела, решил, что сражение было проиграно, и с этим известием прислал к главнокомандующему своего любимца.
Кутузов с трудом жевал жареную курицу и сузившимися, повеселевшими глазами взглянул на Вольцогена.
Вольцоген, небрежно разминая ноги, с полупрезрительной улыбкой на губах, подошел к Кутузову, слегка дотронувшись до козырька рукою.
Вольцоген обращался с светлейшим с некоторой аффектированной небрежностью, имеющей целью показать, что он, как высокообразованный военный, предоставляет русским делать кумира из этого старого, бесполезного человека, а сам знает, с кем он имеет дело. «Der alte Herr (как называли Кутузова в своем кругу немцы) macht sich ganz bequem, [Старый господин покойно устроился (нем.) ] – подумал Вольцоген и, строго взглянув на тарелки, стоявшие перед Кутузовым, начал докладывать старому господину положение дел на левом фланге так, как приказал ему Барклай и как он сам его видел и понял.
– Все пункты нашей позиции в руках неприятеля и отбить нечем, потому что войск нет; они бегут, и нет возможности остановить их, – докладывал он.
Кутузов, остановившись жевать, удивленно, как будто не понимая того, что ему говорили, уставился на Вольцогена. Вольцоген, заметив волнение des alten Herrn, [старого господина (нем.) ] с улыбкой сказал:
– Я не считал себя вправе скрыть от вашей светлости того, что я видел… Войска в полном расстройстве…
– Вы видели? Вы видели?.. – нахмурившись, закричал Кутузов, быстро вставая и наступая на Вольцогена. – Как вы… как вы смеете!.. – делая угрожающие жесты трясущимися руками и захлебываясь, закричал он. – Как смоете вы, милостивый государь, говорить это мне. Вы ничего не знаете. Передайте от меня генералу Барклаю, что его сведения неверны и что настоящий ход сражения известен мне, главнокомандующему, лучше, чем ему.
Вольцоген хотел возразить что то, но Кутузов перебил его.
– Неприятель отбит на левом и поражен на правом фланге. Ежели вы плохо видели, милостивый государь, то не позволяйте себе говорить того, чего вы не знаете. Извольте ехать к генералу Барклаю и передать ему назавтра мое непременное намерение атаковать неприятеля, – строго сказал Кутузов. Все молчали, и слышно было одно тяжелое дыхание запыхавшегося старого генерала. – Отбиты везде, за что я благодарю бога и наше храброе войско. Неприятель побежден, и завтра погоним его из священной земли русской, – сказал Кутузов, крестясь; и вдруг всхлипнул от наступивших слез. Вольцоген, пожав плечами и скривив губы, молча отошел к стороне, удивляясь uber diese Eingenommenheit des alten Herrn. [на это самодурство старого господина. (нем.) ]
– Да, вот он, мой герой, – сказал Кутузов к полному красивому черноволосому генералу, который в это время входил на курган. Это был Раевский, проведший весь день на главном пункте Бородинского поля.
Раевский доносил, что войска твердо стоят на своих местах и что французы не смеют атаковать более. Выслушав его, Кутузов по французски сказал:
– Vous ne pensez donc pas comme lesautres que nous sommes obliges de nous retirer? [Вы, стало быть, не думаете, как другие, что мы должны отступить?]
– Au contraire, votre altesse, dans les affaires indecises c"est loujours le plus opiniatre qui reste victorieux, – отвечал Раевский, – et mon opinion… [Напротив, ваша светлость, в нерешительных делах остается победителем тот, кто упрямее, и мое мнение…]
– Кайсаров! – крикнул Кутузов своего адъютанта. – Садись пиши приказ на завтрашний день. А ты, – обратился он к другому, – поезжай по линии и объяви, что завтра мы атакуем.
Пока шел разговор с Раевским и диктовался приказ, Вольцоген вернулся от Барклая и доложил, что генерал Барклай де Толли желал бы иметь письменное подтверждение того приказа, который отдавал фельдмаршал.
Кутузов, не глядя на Вольцогена, приказал написать этот приказ, который, весьма основательно, для избежания личной ответственности, желал иметь бывший главнокомандующий.
И по неопределимой, таинственной связи, поддерживающей во всей армии одно и то же настроение, называемое духом армии и составляющее главный нерв войны, слова Кутузова, его приказ к сражению на завтрашний день, передались одновременно во все концы войска.
Далеко не самые слова, не самый приказ передавались в последней цепи этой связи. Даже ничего не было похожего в тех рассказах, которые передавали друг другу на разных концах армии, на то, что сказал Кутузов; но смысл его слов сообщился повсюду, потому что то, что сказал Кутузов, вытекало не из хитрых соображений, а из чувства, которое лежало в душе главнокомандующего, так же как и в душе каждого русского человека.
И узнав то, что назавтра мы атакуем неприятеля, из высших сфер армии услыхав подтверждение того, чему они хотели верить, измученные, колеблющиеся люди утешались и ободрялись.

Полк князя Андрея был в резервах, которые до второго часа стояли позади Семеновского в бездействии, под сильным огнем артиллерии. Во втором часу полк, потерявший уже более двухсот человек, был двинут вперед на стоптанное овсяное поле, на тот промежуток между Семеновским и курганной батареей, на котором в этот день были побиты тысячи людей и на который во втором часу дня был направлен усиленно сосредоточенный огонь из нескольких сот неприятельских орудий.
Не сходя с этого места и не выпустив ни одного заряда, полк потерял здесь еще третью часть своих людей. Спереди и в особенности с правой стороны, в нерасходившемся дыму, бубухали пушки и из таинственной области дыма, застилавшей всю местность впереди, не переставая, с шипящим быстрым свистом, вылетали ядра и медлительно свистевшие гранаты. Иногда, как бы давая отдых, проходило четверть часа, во время которых все ядра и гранаты перелетали, но иногда в продолжение минуты несколько человек вырывало из полка, и беспрестанно оттаскивали убитых и уносили раненых.
С каждым новым ударом все меньше и меньше случайностей жизни оставалось для тех, которые еще не были убиты. Полк стоял в батальонных колоннах на расстоянии трехсот шагов, но, несмотря на то, все люди полка находились под влиянием одного и того же настроения. Все люди полка одинаково были молчаливы и мрачны. Редко слышался между рядами говор, но говор этот замолкал всякий раз, как слышался попавший удар и крик: «Носилки!» Большую часть времени люди полка по приказанию начальства сидели на земле. Кто, сняв кивер, старательно распускал и опять собирал сборки; кто сухой глиной, распорошив ее в ладонях, начищал штык; кто разминал ремень и перетягивал пряжку перевязи; кто старательно расправлял и перегибал по новому подвертки и переобувался. Некоторые строили домики из калмыжек пашни или плели плетеночки из соломы жнивья. Все казались вполне погружены в эти занятия. Когда ранило и убивало людей, когда тянулись носилки, когда наши возвращались назад, когда виднелись сквозь дым большие массы неприятелей, никто не обращал никакого внимания на эти обстоятельства. Когда же вперед проезжала артиллерия, кавалерия, виднелись движения нашей пехоты, одобрительные замечания слышались со всех сторон. Но самое большое внимание заслуживали события совершенно посторонние, не имевшие никакого отношения к сражению. Как будто внимание этих нравственно измученных людей отдыхало на этих обычных, житейских событиях. Батарея артиллерии прошла пред фронтом полка. В одном из артиллерийских ящиков пристяжная заступила постромку. «Эй, пристяжную то!.. Выправь! Упадет… Эх, не видят!.. – по всему полку одинаково кричали из рядов. В другой раз общее внимание обратила небольшая коричневая собачонка с твердо поднятым хвостом, которая, бог знает откуда взявшись, озабоченной рысцой выбежала перед ряды и вдруг от близко ударившего ядра взвизгнула и, поджав хвост, бросилась в сторону. По всему полку раздалось гоготанье и взвизги. Но развлечения такого рода продолжались минуты, а люди уже более восьми часов стояли без еды и без дела под непроходящим ужасом смерти, и бледные и нахмуренные лица все более бледнели и хмурились.
Князь Андрей, точно так же как и все люди полка, нахмуренный и бледный, ходил взад и вперед по лугу подле овсяного поля от одной межи до другой, заложив назад руки и опустив голову. Делать и приказывать ему нечего было. Все делалось само собою. Убитых оттаскивали за фронт, раненых относили, ряды смыкались. Ежели отбегали солдаты, то они тотчас же поспешно возвращались. Сначала князь Андрей, считая своею обязанностью возбуждать мужество солдат и показывать им пример, прохаживался по рядам; но потом он убедился, что ему нечему и нечем учить их. Все силы его души, точно так же как и каждого солдата, были бессознательно направлены на то, чтобы удержаться только от созерцания ужаса того положения, в котором они были. Он ходил по лугу, волоча ноги, шаршавя траву и наблюдая пыль, которая покрывала его сапоги; то он шагал большими шагами, стараясь попадать в следы, оставленные косцами по лугу, то он, считая свои шаги, делал расчеты, сколько раз он должен пройти от межи до межи, чтобы сделать версту, то ошмурыгывал цветки полыни, растущие на меже, и растирал эти цветки в ладонях и принюхивался к душисто горькому, крепкому запаху. Изо всей вчерашней работы мысли не оставалось ничего. Он ни о чем не думал. Он прислушивался усталым слухом все к тем же звукам, различая свистенье полетов от гула выстрелов, посматривал на приглядевшиеся лица людей 1 го батальона и ждал. «Вот она… эта опять к нам! – думал он, прислушиваясь к приближавшемуся свисту чего то из закрытой области дыма. – Одна, другая! Еще! Попало… Он остановился и поглядел на ряды. „Нет, перенесло. А вот это попало“. И он опять принимался ходить, стараясь делать большие шаги, чтобы в шестнадцать шагов дойти до межи.

немецкий естествоиспытатель, путешественник, учёный-энциклопедист, географ, зоолог

Исследовал природу ряда стран Европы, Центральной и Южной Америки, Урала и Сибири, является основоположником географии растительности , а также учения о жизненных формах. Обосновал идею вертикальной зональности, заложил основы общего землеведения, климатологии. Произведения А. Гумбольдта (автор многотомного труда «Космос» ) оказали большое влияние на развитие эволюционных идей и сравнительного метода в естествознании. За широту научных интересов современники прозвали его Аристотелем 19 века. Член Берлинской (1800 г.), Прусской и Баварской академий наук.Иностранный почётный член Петербургской академии наук (1818 г.).

Его именем названы горы Гумбольдта в Северной Америке, а также в Китае, Австралии, Новой Гвинее, Новой Зеландии, единственный в США Национальный лес Гумбольдта-Тойабе , низина Гумбольдта с сухим озером Гумбольдта и солёное болото Гумбольдта в штате Невада, пик Гумбольдта на хребте Сангре де Кристо на севере штата Колорадо, несколько городов и поселений в США, а также в Канаде, течение Гумбольдта в Тихом океане, Хребет Гумбольдта в Антарктике и Азии, ледник Гумбольдта , национальный парк имени А. Гумбольдта на Кубе, пояс растительности в Андах («Гумбольдтовое царство»), Фонд Александра фон Гумбольдта (государственный немецкий фонд, поддерживающий научные исследования). Также в честь и память великого ученого немало названий можно встретитьв животном и растительном мире.

“Наше счастье зависит в большей степени от того, как мы встречаем события нашей жизни, чем от природы самих событий”.

Краткая хронология

1787-92 гг. изучал естествознание, экономические науки, право и горное дело в университетах во Франкфурте-на-Одере и Гёттингене, в Гамбургской торговой и Фрейбергской горной академиях

1790 г. путешествовал по Франции, Нидерландам и Англии в компании с Г. Форстером, поездка за пределы Германии возбудила в А. Гумбольдте страсть к путешествиям и посещению отдалённых тропических стран

1791 г. изучал геологию под руководством А. Г. Вернер во Фрейбергской академии, опубликовал свои первые научные работы

1792-95 гг. проводил исследования в области минералогии и геологии, занимая пост обер-бергмейстера (начальника горного дела) в Ансбахе и Байрейте

1799-1804 гг. в компании французского ботаника Э. Бонплана путешествовал по Центральной и Южной Америке, в ходе путешествия А. Гумбольдту удалось собрать огромные ботанические и зоологические коллекции - одних растений около 4 000 видов, в том числе 1 800 новых для науки. Материалы путешествиябыли положены в основу 30-томного издания "Путешествие в равноденственные области Нового Света в 1799-1804 гг. ", большую часть которого составляют описания растений (16 тт.), астрономо-геодезические и картографические материалы (5 тт.), другую часть - зоология и сравнительная анатомия, описание путешествия и др.

1809-27 гг. 20 лет провел в столице Франции Париже, уделяя основную часть времени исследованиям

1829 г. совершил путешествие по России - на Урал, Алтай и к Каспийскому морю. Природа Азии была освещена А. Гумболдтом в работах "Фрагменты по геологии и климатологии Азии" и "Центральная Азия". Позднее ученый попытался обобщить все научные знания о природе Земли и Вселенной в монументальном труде "Космос "

1842 г. А. Гумбольдт был назначен канцлером ордена pour Ie merite, учрежденного изначально для награды за военные заслуги, а позднее за величайшие достижения в науке, искусстве и литературе в Германии и Европе

1845 г. вышел 1-ый том свода знаний первой половины 19 в. «Космос» - «Космос: план описания физического мира». 5-ый том не был закончен, работа над ним оборвалась вместе с жизнью ученого в 1859 г.

История жизни

Александр Гумбольдт родился в Берлине, в аристократической семье. Как было принято в таких кругах, с детства его учили и воспитывали многочисленные учителя и гувернеры. Однако малолетний барон явно был не в силах оправдать ожидания своих домашних учителей. Застенчивый и болезненный мальчик был ребёнком замедленного развития. В отличие от старшего брата Вильгельма, который умел схватывать все «на лету», Александр постигал науки с трудом . Если Вильгельму нравились логика и философия, основы экономики, – науки, единственно достойные истинно прусского дворянина, – то Александра интересовали совсем иные вещи. Он с удовольствием собирал камешки и растения, составлял коллекции и гербарии, отдавая предпочтение наукам о природе. Подобные пристрастия не пользовались уважением в кругу его близких. Как-то его тетушка, высокомерная супруга камергера (придворное звание высокого ранга), с издевкой спросила Александра, не готовится ли он в аптекари. Одиннадцатилетний мальчик ответил: «Уж лучше в аптекари, чем в камергеры». Увлекала Александра и география. Он часто и подолгу перелистывал атласы, водил пальцем по карте, совершая воображаемые путешествия.

В 1787 году Гумбольдт по настоянию матери отправился во Франкфурт-на-Одере изучать в университет экономику, финансы и управление. Но уже после первого семестра он решает в университет больше не возвращаться. Дома, в Берлине, Александр изучает местную природу – ищет мхи, лишайники и грибы, неоднократно посещает ботанический сад. Одновременно он учится рисовать с натуры и осваивает граверное искусство.

Весной 1789 года Гумбольдт отправился для дальнейшего обучения в Геттинген . Здесь, в общении с эрудированными преподавателями знаменитого университета, начался его быстрый интеллектуальный рост. Он изучает греческий и латинский языки, высшую математику, природоведение, химию, ботанику, филологию… В учёных кругах Геттингена Александр познакомился с Георгом Фостером . Это был ботаник и зоолог, химик и физик, географ и историк, а также мореплаватель, сопровождавший своего отца – ученого-естествоиспытателя Рейнгольда Форстера во второй кругосветной экспедиции Джеймса Кука.

Дружба с этим интересным человеком окончательно укрепила Александра в стремлении объехать земной шар. Теперь, продолжив свое обучение в частной торговой академии Гамбурга , он старался постоянно общаться с иностранцами, чтобы поскорее изучить языки и обычаи других стран. На лекциях он прежде всего стремился запомнить сведения о колониальных товарах, о денежном обращении и других нужных вещах.

Закончив учёбу, Гумбольдт поступил на службу в прусское горнопромышленное ведомство. Затем он пополнил знания в Горной академии во Фрейберге. К этому времени он заметно изменился. Это был довольно эрудированный, остроумный и язвительный молодой человек. «Его голова быстрее и плодовитее моей, его воображение живее, он тоньше чувствует красоту, его художественный вкус изощреннее…», – так пишет о своем младшем брате Вильгельм Гумбольдт .

В 23 года Александр Гумбольдт уже инспектирует горные ведомства. Много времени проводит под землей, изучая все подробно и обстоятельно. На свои личные средства Александр открывает бесплатные школы для горняков, а сам экспериментирует с подземными газами. Благодаря его усилиям количество несчастных случаев в шахтах резко снижается. Но ученый не успокаивается.

Решая производственные проблемы, Гумбольдт успевает писать и публиковать научные статьи по геологии, ботанике, физике, химии, физиологии растений… При этом темы его статей как бы вытекают одна из другой, взаимно дополняя друг друга. Об этой способности Александра Вильгельм Гумбольдт пишет: «Он создан для того, чтобы соединять идеи, обнаруживать между явлениями связи, которые оставались бы десятки лет не замеченными».

В 1796 году, после смерти матери, Гумбольдт получил большое наследство. Он отправился к брату в Йену и начал готовиться к путешествию в Вест-Индию . Приняв решение впредь жить исключительно для науки, прежде всего он вышел в отставку. В Йене Александр познакомился с Гёте и Шиллером. И если Гёте, сам будучи серьезным естествоиспытателем, был в восторге от молодого учёного, то романтику Шиллеру Гумбольдт представлялся слишком холодным и рациональным человеком. Для такой оценки были основания. Как писал русский биограф Гумбольдта М.А. Энгельгардт, «проницательный и ясный ум его не терпел туманных умозрений. Это, конечно, тоже не могло нравиться людям, которые находят грубым и неуютным прочное здание науки и видят грандиозные дворцы в карточных домиках метафизики. Но упреки, подобные упрекам Шиллера, всегда сыпались на головы величайших деятелей науки. Им подвергался и Дарвин, и Ньютон, и Лаплас, им, без сомнения, и впредь будут подвергаться великие ученые, потому что всегда найдутся люди, для которых простое, ясное и определенное будет казаться узким, пошлым и сухим, а туманное, расплывчатое и непонятное-возвышенным и величавым…»

Покончив с делами по оформлению наследства, Александр Гумбольдт задумал совершить большое путешествие в Вест-Индию, как называлась тогда Америка. Вместе с ним отправился в поездку и его новый друг, французский ботаник Эме Бонплан . Для начала путешественники отправились на Канарские острова. Как следует из жизнеописания Гумбольдта, составленного М.А. Энгельгардтом, на Канарских островах путешественники пробыли несколько дней, поднимались на Тенерифский пик и нанимались метеорологическими, ботаническими и прочими исследованиями. Здесь, при виде различных растительных поясов Пика-де-Тейде, появляющихся один над другим по мере движения к вершине, явилась у Гумбольдта мысль о связи растительности с климатом, положенная им в основу ботанической географии.

Дальнейшее путешествие совершалось так же беспрепятственно. Ни английские крейсеры, ни бури не тронули путешественников. Только к концу плавания эпидемия, начавшаяся на корабле, заставила их высадиться раньше, чем они предполагали, в Кумане , на берегу Венесуэлы. Это произошло 16 июля 1799 года. Богатство и разнообразие тропической природы совершенно вскружило им головы.

Из Куманы они предприняли ряд экскурсий в соседние местности, между прочим в Карипе , поселение католических миссионеров, которые приняли их любезно, хотя и удивлялись чудачеству людей, предпринимающих далекое и опасное путешествие для собирания растений, камней, птичьих шкурок и тому подобной «дряни». Старый приор откровенно высказал это Гумбольдту, прибавив, что, по его мнению, из всех удовольствий жизни, не исключая даже сна, нет ничего лучше хорошего куска говядины.

Несколько позднее другой патер ни за что не хотел верить в научную цель путешествия Гумбольдта и, подобно Ляпкину-Тяпкину у Гоголя, заподозрил в их поездке «тайную и более политическую причину». – «Так вам и поверят, – заметил он, – что вы бросили свою родину и отдали себя на съедение москитам, чтобы измерять земли, которые вам не принадлежат».

Немудрено, что под руководством таких просветителей индейцы очень мало подвинулись вперед сравнительно со своими дикими соплеменниками. «В лесах Южной Америки, – говорит Гумбольдт, – обитают племена, спокойно проводящие жизнь в своих деревнях, под управлением своих вождей, и возделывающие довольно обширные плантации пизанга, маниока и хлопчатой бумаги. Они вовсе не более варвары, чем индейцы миссии, приучившиеся креститься».

В Кумане путешественникам в первый раз в жизни пришлось испытать землетрясение. «С самого детства, – говорит по поводу этого Гумбольдт, – привыкли мы считать воду подвижным элементом, землю же – незыблемой, твердой массой. Этому учит повседневный опыт. Землетрясение разом уничтожает этот давнишний обман. Это – род пробуждения, но очень неприятного: чувствуешь, что обманывался кажущимся спокойствием природы, начинаешь прислушиваться ко всякому шуму и не доверяешь почве, по которой издавна привык ходить доверчиво. Но если удары повторяются в течение нескольких дней, то недоверие скоро исчезает, и с землетрясением свыкаешься, как кормчий с качкой корабля».

Из Куманы путешественники отправились в Каракас , главный город Венесуэлы, где пробыли два месяца; отсюда в городок Апуре на реке того же имени, по которой хотели спуститься в Ориноко, подняться к ее верховью и убедиться, точно ли система Ориноко соединяется с системой Амазонки. Слухи об этом ходили и уже давно; но точных сведений не было, а между тем факт представлялся интересным, так как обыкновенно каждая великая речная система образует отдельное, независимое целое. Дорога до Апуре вела через бесконечные травянистые степи, льяносы, так художественно описанные Гумбольдтом в «Картинах природы». Здесь путешественники познакомились с «гимнотами», электрическими угрями, которые тем более заинтересовали Гумбольдта, что он давно уже занимался электричеством животных. В материале для исследований недостатка не было.

Все, каждая область явлений этой роскошной природы, представляло массу нового. Растительный и животный мир, геология и орография, климат – все в этой стране было почти или вовсе не затронуто исследованием, так что путешествие Гумбольдта и Бонплана по справедливости называют вторым – научным – открытием Америки .

В Апуре путешественники наняли пирогу с пятью индейцами. Здесь начиналась наиболее интересная часть путешествия, так как теперь они вступали в область, о которой имелись самые смутные сведения.

Днем путешественники плыли в своем челне, любуясь картинами дикой природы. Часто тапир, ягуар или стадо пекари пробирались по берегу или выходили к воде напиться, не обращая внимания на плывшую мимо лодку. На песчаных отмелях грелись кайманы, которыми изобилует эта река; в прибрежных кустах трещали попугаи, гокко и другие птицы. Все это население, не привычное к виду человека, почти не выказывало страха при его приближении. «Все здесь напоминает, – говорит Гумбольдт, – о первобытном состоянии мира, невинность и счастье которого рисуют нам древние предания всех народов. Но, если наблюдать попристальнее взаимные отношения животных, то вскоре убеждаешься, что они боятся и избегают друг друга. Золотой век миновал, и в этом раю американских лесов, как и повсюду, долгий печальный опыт научил всех тварей, что сила и кротость редко идут рука об руку».

Ночью выходили на берег и располагались на ночлег около костра, разведенного для острастки ягуаров. В первое время путешественники почти не спали из-за страшного шума, поднимавшегося в лесу по ночам. Этот шум происходит вследствие постоянной войны между обитателями леса. Ягуар преследует тапира или стадо водосвинок; они бросаются в густой кустарник, с треском ломая сучья и хворост; обезьяны, разбуженные шумом, поднимают вопль с верхушек деревьев; им отвечают испуганные птицы, и мало-помалу все население пробуждается и наполняет воздух визгом, свистом, треском, ревом, воплями и криками на всевозможные лады и тоны. Кроме этой адской музыки, донимали наших путников и москиты – вечный предмет жалоб со стороны путешественников, муравьи, клещи – особенный вид, который внедряется в кожу и «бороздит ее как пашню», и тому подобное.

На шестой день плавания достигли реки Ориноко, где с самого начала едва не погибли вследствие сильного порыва ветра и неловкости рулевого. К счастью, все обошлось благополучно, и путешественники отделались потерей нескольких книг и части съестных припасов. Несколько дней они провели в миссии Атуре, осмотрели находящиеся поблизости водопады и отправились далее по Ориноко. Им удалось добраться до его верховьев и убедиться, что Ориноко действительно соединяется с притоком реки Амазонки – Риу-Негру – посредством протока Кассиквиаре. Плавание по этому последнему было самой трудной частью путешествия. Москиты одолевали путешественников; съестных припасов не хватало, приходилось дополнять этот недостаток муравьями – особенной породой, в изобилии водящейся в этой местности и употребляемой в пищу индейцами. Ко всем этим затруднениям присоединялась возраставшая теснота в лодке, которая мало-помалу загромождалась коллекциями и целым зверинцем: восемь обезьян, несколько попугаев, тукан и прочая живность делили с путешественниками их тесное помещение.

Убедившись в соединении двух речных систем, Гумбольдт и Бонплан спустились по Ориноко до Ангостуры , главного города Гвианы. Здесь окончилась первая часть их путешествия.

«В течение четырех месяцев, – писал Гумбольдт, – мы ночевали в лесах, окруженные крокодилами, боа и тиграми, которые здесь нападают даже на лодки, питаясь только рисом, муравьями, маниоком, пизангом, водой Ориноко и изредка обезьянами… В Гвиане, где приходится ходить с закрытой головой и руками, вследствие множества москитов, переполняющих воздух, почти невозможно писать при дневном свете: нельзя держать перо в руках – так яростно жалят насекомые. Поэтому все наши работы приходилось производить при огне, в индейской хижине, куда не проникает солнечный луч и куда приходится вползать на четвереньках… В Хигероте зарываются в песок, так что только голова выдается наружу, а все тело покрыто слоем земли в 3–4 дюйма. Тот, кто не видел этого, сочтет мои слова басней… Несмотря на постоянные перемены влажности, жары и горного холода, мое здоровье и настроение духа сильно поправились с тех пор, как я оставил Испанию. Тропический мир – моя стихия, и я никогда не пользовался таким прочным здоровьем, как в последние два года».

Из Ангостуры путешественники отправились в Гавану, где пробыли несколько месяцев, совершая вылазки в различные местности острова Кубы и изучая природу и политическое устройство на Антильских островах. Нужно ли говорить, что рабство негров встретило в Гумбольдте решительного и красноречивого противника? С особенным негодованием говорит он о «писателях, которые стараются прикрыть двусмысленными словами это варварство, изобретая термины «негры-крестьяне», «ленная зависимость черных» и «патриархальное покровительство». Но изобретать такие термины, – прибавляет он, – для того, чтобы затемнить постыдную истину – значит осквернять благородные силы духа и призвание писателя».

Далее друзья переправились в Бразилию , поднялись в лодке к верховьям реки Магдалены , а отсюда добрались до главного города Новой Гранады, Санта-Фе-де-Богота . Тут встретили их весьма торжественно. Архиепископ выслал путешественникам свои экипажи, знатнейшие лица города выехали к ним навстречу, – словом, их прибытие в столицу Новой Гранады было почти триумфальным шествием. Конечно, тут оказала влияние необычайная любезность испанского правительства, оказанная Гумбольдту.

Посвятив довольно долгое время изучению плато Санта-Фе , путешественники отправились в Кито через проход Квиндиу в Кордильерах. Это был опасный и утомительный переход: пешком, по узким ущельям, под проливным дождем, без обуви, которая быстро износилась и развалилась. Приходилось, промокнув до нитки, ночевать под открытым небом, брести, утопая в грязи, карабкаться по узким тропинкам… Как бы то ни было, переход совершился благополучно, и в январе 1802 года путешественники достигли города Кито .

В благодатном климате Перу были забыты все невзгоды путешествия. Около года Гумбольдт и Бонплан оставались в этой части Америки, изучая со всевозможных точек зрения ее богатую природу. Гумбольдт поднимался, между прочим, на вулканы Пичинчу , Котопахи , Антизану и другие и на высочайшую в свете, как тогда считалось, вершину Чимборасо. Впоследствии оказалось, что даже в Америке – не говоря уже о Старом Свете – есть более высокие горы; но в то время этого не знали, и самолюбию Гумбольдта льстило сознание, что он первый взобрался на высочайшую точку Земного шара.

Из Южной Америки они отправились в Мексику , где намеревались пробыть лишь несколько месяцев, а затем дернуться в Европу. Но богатство природы в этой стране, также весьма малоисследованной в научном отношении, задержало их гораздо долее, чем они рассчитывали. Гумбольдт определял географическое положение различных пунктов, изучал деятельность вулканов, исследовал пирамиды и храмы древних обитателей Мексики – ацтеков и тольтеков, изучал историю страны. Наконец, 9 июля 1804 года, после почти пятилетнего пребывания в Америке, Гумбольдт и Бонплан отплыли в Европу и 3 августа того же года высадились в Бордо .

Результаты путешествия были впечатляющи. Гумбольдт определил широту и долготу многих пунктов, произвел около 700 измерений высот, исследовал геологию местности, собрал массу данных о климате страны. Путешественники собрали огромные ботанические и зоологические коллекции – одних растений около 4 000 видов, в том числе 1 800 новых для науки. Было доказано соединение систем Амазонки и Ориноко; исправлены и пополнены карты течения обеих рек; определено направление некоторых горных цепей и открыты новые, дотоле неизвестные (например, Анды Паримы); нанесено на карту морское течение вдоль западных берегов Америки, названное Гумбольдтовым. Не оставлены без внимания и этнография, археология, история, языки, политическое состояние тропических стран Америки. Но особенно ценными были общие выводы, сделанные Гумбольдтом на основе изучения тропической природы и развитые им в целом ряде трудов.

История путешествий, как отмечает, М.А. Энгельгардт , знает экспедиции гораздо более опасные, трудные, отдаленные и эффектные, экспедиции, в которых приходилось испытывать неслыханные страдания, видеть смерть лицом к лицу почти на каждом шагу… Но вряд ли можно указать путешествие, которое принесло бы такие богатые плоды в разнообразнейших отраслях науки. И вряд ли мог Гумбольдт выбрать страну, более подходившую к его стремлениям, чем тропическая Америка. Здесь он мог наблюдать грандиознейшие явления природы, сконцентрированные на небольшом пространстве. Землетрясения, вулканы – потухшие, действующие и образовавшиеся почти на глазах, как Иорульо; огромные реки, водопады; бесконечные степи и девственные леса, где каждое дерево в свою очередь несет на себе целый нес лиан, орхидей и т. п.; все климаты и все типы растительного и животного мира: в долинах – роскошь тропической природы, на вершинах гор – безжизненность далекого севера, – словом, все, что в силах подарить природа, все, что может поразить воображение, – все, кажется, собралось здесь в неисчерпаемом разнообразии форм и красок, подавляя своим величием простых смертных, но сочетаясь в грандиозное и гармоническое целое в уме Гумбольдта.

И хотя Гумбольдт и Бонплан не сделали никаких территориальных географических открытий, это было одно из величайших по научным результатам путешествий. Метод географических исследований Гумбольдта стал образцом для научных экспедиций XIX века. Один из создателей физической географии как науки, Гумбольдт, описывая посещенные им страны, дал образцы научного страноведения. Он теоретически обобщил наблюдения, свои и Бонплана, и удачно пытался установить взаимную связь различных географических явлений и их распределение на Земле. Он стал одним из основоположников современной географии растений, выдающимся историком географических открытий, климатологом, океанографом, картографом и магнитологом.

Гумбольдт 20 лет (1809-1827 гг.) обрабатывал в Париже вместе с французскими учёными собранные им и Бонпланом огромные материала; итогом был 30-томный труд «Путешествие по равноденственным (т. е. тропическим) областям Нового Света… ». Сам Гумбольдт взял на себя главным образом общие выводы, сотрудники обрабатывали фактический материал. Первый том вышел в 1807 году, последний - в 1833 году. Все издание состоит из 30 томов, содержит 1425 таблиц.

Пребывание в столице Франции было посвящено почти исключительно работе. Париж в то время блистал таким созвездием учёных, каким не мог похвалиться ни один город в Европе. Тут действовали Кювье , Лаплас , Гей-Люссак , Араго , Био , Броньяр и другие. С Гей-Люссаком Гумбольдт работал над химическим составом воздуха, с Био - над земным магнетизмом, с Провансалем - над дыханием рыб. Гумбольдт вставал около 7 часов утра, в 8 отправлялся к своему другу Ф. Араго или в институт, где работал до 11-12 часов, затем завтракал на скорую руку и снова принимался за работу. Около семи вечера ученый обедал, после обеда посещал друзей и салоны. Лишь около полуночи возвращался домой и опять работал до двух, а то и до полтретьего. Таким образом, для сна оставалось 4-5 часов в сутки. «Периодический сон считается устарелым предрассудком в семье Гумбольдтов», - говаривал он, шутя. Такой деятельный образ жизни он вел до самой смерти и, что всего удивительнее, оставался всегда здоровым и сильным физически и умственно.

Этот период его деятельности можно назвать периодом открытий, последующие годы жизни были посвящены уже главным образом продолжению и развитию ранее сделанных исследований.

Огромное значение, которым пользовался Гумбольдт в учёном кругу Парижа, заставляло стремиться к нему всех приезжавших в Париж учёных, тем более что он щедро расточал в пользу других свое влияние и деньги. Когда Агассис по недостатку средств должен был прекратить занятия в Париже, Гумбольдт самым деликатным образом заставил его принять денежную помощь; когда Либих, ещё неизвестный, начинающий учёный, прочёл в Париже одну из своих первых работ, Гумбольдт немедленно познакомился с ним и оказал ему деятельную поддержку.

Многочисленные и разнообразные научные работы не мешали Гумбольдту интересоваться политикой, придворными новостями и даже, попросту говоря, сплетнями и пустячками, известными под названием «новостей дня». В салонах он блистал не только ученостью, красноречием и остроумием, но и знанием всяких анекдотов и мелочей, занимавших общество.

Прусский король Фридрих-Вильгельм III был лично расположен к Гумбольдту, любил его беседу и дорожил его обществом. В 1826 году он пригласил своего ученого друга переселиться в Берлин .

В первый же год своей жизни в Берлине он прочел ряд публичных лекций «о физическом мироописании» - первый набросок «Космоса». Лекции привлекли множество слушателей. Не только берлинские жители стекались на них толпами, но и из других городов Европы приезжали любопытные послушать Гумбольдта. Король и его семейство, важнейшие сановники, придворные дамы, профессора и литераторы присутствовали тут вместе с бесчисленной публикой из самых разнообразных слоев общества.

Чтения начались 3 ноября 1827 года и кончились 26 апреля 1828 года. По окончании лекций особо назначенный комитет поднес Гумбольдту медаль с изображением солнца и надписью «Озаряющий весь мир яркими лучами» (“Illustrans lotum radiis splendentibus orbem”).

В тоже время русский министр финансов граф Канкрин начал переписку с Гумбольдтом по поводу платиновой монеты, которую наше правительство намеревалось чеканить, и вскоре Гумбольдт получил предложение от императора Николая I предпринять путешествие на Восток «в интересах науки и страны». Такое предложение как нельзя более соответствовало желаниям Гумбольдта, и он, разумеется, принял его, попросив только отсрочки на год для приведения к концу некоторых начатых работ и подготовки к путешествию.

12 апреля 1829 года Гумбольдт оставил Берлин со своими спутниками, Густавом Розе и Кристианом Готфридом Эренбергом , и 1 мая прибыл в Санкт-Петербург . Ещё в Берлине Гумбольдт получил вексель на 1 200 червонцев, а в Санкт-Петербурге - ещё 20 000 рублей. Всюду были заранее подготовлены экипажи, квартиры, лошади; в проводники Гумбольдту был назначен чиновник горного ведомства Меншенин, владевший немецким и французским языками; в опасных местах на азиатской границе путешественников должен был сопровождать конвой.

Из Санкт-Петербурга Гумбольдт отправился через Москву и Владимир в Нижний Новгород; из Нижнего - по Волге в Казань; оттуда в Екатеринбург и Пермь. Здесь, собственно, и начиналось настоящее путешествие.

В течение нескольких недель путешественники разъезжали по Нижнему и Среднему Уралу , исследовали его геологию, посетили главнейшие заводы - Невьянск, Верхотурье и другие, - осмотрели разработки железа, золота, платины, малахита. Гумбольдт не мог не обратить внимания на жалкое положение крепостных и безобразное состояние промышленности, но говорить об этом было неудобно, что он и обещал Канкрину.

Осмотрев уральские заводы, путешественники направились в Тобольск, а оттуда через Барнаул, Семипалатинск и Омск в Миасс. Путешественники собрали богатые зоологические и ботанические коллекции. Из Миасса Гумбольдт предпринял несколько экскурсий в Златоуст, Кичимск и другие местности; затем - в Орск, Оренбург, далее в Астрахань. Оттуда путешественники совершили небольшую поездку по Каспийскому морю; затем отправились обратно в Санкт-Петербург, куда прибыли 13 ноября 1829 года. Экспедиция эта, несмотря на скоротечность, дала хорошие результаты - 2 года ученый обрабатывал результаты экспедиции в Париже, итогом стал 3-х томный труд «Центральная Азия» .

В 1832 году Гумбольдт снова перебрался в Берлин . Время его делилось между научными трудами, обработкой «Космоса» и придворными отношениями. По смерти короля Фридриха-Вильгельма III (1840 г.) новый король Фридрих-Вильгельм IV сохранил с ним наилучшие отношения, хотя его причудливый, странный характер и политика причиняли много досады Гумбольдту.

В 1842 году он был назначен канцлером ордена pour Ie merite , учрежденного еще Фридрихом II для награды за военные заслуги. Фридрих Вильгельм IV придал ему гражданский класс. Орден должен был выдаваться величайшим представителям науки, искусства и литературы в Германии и Европе.

Александр Гумбольдт получил бесчисленное количество наград и отличий, сыпавшихся на него со стороны правительств и ученых учреждений. Имя его увековечено на географических картах, в учебниках зоологии и ботаники и т. д. Многие реки, горы носят его имя.

Вряд ли можно назвать другого ученого, пользовавшегося такой популярностью. Он был как бы солнцем ученого мира, к которому тянулись все крупные и мелкие деятели науки. К нему ездили на поклон, как благочестивые католики к папе. Нарочно заезжали в Берлин посмотреть Александра Гумбольдта - «поцеловать папскую туфлю».

Среди публики его слава поддерживалась общедоступными сочинениями. Эта сторона его деятельности увенчалась, наконец, давно задуманным «Космосом». «Космос » представляет свод знаний первой половины 19-го столетия и, что всего драгоценнее, свод, составленный специалистом, потому что Гумбольдт был специалистом во всех областях, кроме разве высшей математики.

Но только в 1845 году вышел, наконец, первый том. 2-й том вышел в 1847 году; 3-й в 1852 году; 4-й в 1857 году; 5-й остался неоконченным, работа над ним оборвалась вместе с жизнью ученого 6 мая 1859 года.

Книга была переведена на все европейские языки и вызвала целую литературу подражаний и комментариев. С появлением «Космоса» слава Гумбольдта достигла кульминационного пункта. Награды и отличия сыпались на него со стороны правительств и учёных обществ.

(1769-1859) немецкий путешественник и естествоиспытатель

К концу XVIII века на географическую карту мира были нанесены контуры всех материков, кроме Антарктиды. Неизвестными были только очертания севера Америки, некоторые острова Арктики и Тихого океана. Однако значительные пространства материков еще оставались «белыми пятнами». Многие путешественники мечтали побывать здесь. Хотел этого и молодой Александр Гумбольдт. Это был человек удивительного ума и таланта, который так формулировал главное дело своей жизни: «... Объять небо и землю...», то есть собрать важнейшие данные о Земле и ее сферах. Он хорошо понимал, что для этого надо много путешествовать и наблюдать.

Родился Александр Гумбольдт в 1769 году в семье немецкого дворянина, служившего при дворе саксонского курфюрста. Детские годы он провел в имении матери, в замке Тегель, возле которого был разбит прекрасный парк, где росло много диковинных растений. Гуляя в этом парке, Александр любил наблюдать природу, рассматривать и изучать растения, собирать богатые коллекции.

В 1787 году он приступает к получению высшего образования. Александр слушал лекции во Франкфурте-на-Одере, Берлине, Гёттингене. Позднее у него просыпается интерес к геологии и горнорудному делу, и он поступает во Фрайбергскую горную академию. В 1789 году Гумбольдт совершает путешествие по Западной Германии, а затем по Рейну. Наблюдения, сделанные в ходе этих путешествий, легли в основу его первой научной работы о рейнских базальтах.

В 1790 году Александр Гумбольдт отправился в путешествие по Англии, Франции, Голландии, где встречался с известными учеными. Эти путешествия и встречи укрепили его стремление к исследованиям дальних стран.

В 1792 году он поступает на службу в прусское горное ведомство. Посещая рудники Германии, Швейцарии, Австрии, Гумбольдт не перестает тщательно изучать ботанику и зоологию, мечтая побывать в тропических странах.

В 1799 году совместно с французским ботаником Эми Бонпланом Гумбольдт отправляется в длительное путешествие по Латинской Америке. Ученые видели свою задачу в том, чтобы с максимальной полнотой провести исследования этих территорий. Из столицы Венесуэлы, города Каракаса, куда они прибыли в июле 1799 года, Гумбольдт и Бонплан отправились на юг, посетили область льяносов и совершили плавание по реке Ориноко и притоку Амазонки Рио-Негро в лодке с индейцами. Здесь ученые наблюдали любопытное явление: часть воды реки Ориноко отделяется и в виде реки Касикьяре уходит в реку Рио-Негро. Подобное явление носит название бифуркация реки, т.е. раздвоение ее.

Изучив льяносы, путешественники вернулись к берегам Карибского моря, посетили остров Куба, а оттуда отправились в Перу. Здесь они совершили подъем в горы, в район Эквадорских Анд. Во время подъема Александр Гумбольдт обратил внимание на смену растительности в связи с изменением климатических условий. Много времени исследователи посвятили изучению вулканов Котопахи, Чимбораю и других.

Добравшись до города Лимы, Гумбольдт и Бонплан отправились морем в Мексику, где прожили около года, побывали в Филадельфии (США) и в августе 1804 года вернулись в Европу. Собранный материал располагался в 35 огромных ящиках. Это путешествие было одним из великих по своим результатам. На всем протяжении пути ученые собирали растения, окаменелости, изучали химический состав воздуха, проводили астрономические наблюдения, обращали особое внимание на взаимосвязь живой и неживой природы, исследовали океанические течения и их влияние на природу материка, изучали население, хозяйство и древнюю культуру стран, где они побывали. В литературе часто писали, что это путешествие было «научным открытием Южной Америки». Поэтому современники называли Александра Гумбольдта «вторым Колумбом».

После путешествия предстояло разбирать, сортировать и осмысливать содержимое ящиков. Почти 25 лет понадобилось Гумбольдту для обработки результатов экспедиции, которые были изданы в 30 томах с таблицами, картами и рисунками.

Иногда, прерывая работу над материалами экспедиции, Гумбольдт много путешествовал. Он ездил в Италию, взбирался на Везувий, жил в Париже. Однако даже в поездках он не прерывал научной работы, особенно увлекаясь изучением магнетизма. Многие годы Александр Гумбольдт мечтал о путешествии в Индию, на острова Малайского архипелага, однако побывать там ему не удалось.

Завершив в 1827 году свое великое дело, Гумбольдт возвращается в Берлин и поступает на придворную службу к прусскому королю, становится его камергером и советником.

В 1829 году он получил официальное приглашение русского правительства побывать в России. Он приехал сюда уже будучи ученым с мировым именем. Еще раньше, в 1818 году, он был избран почетным членом Петербургской Академии наук и многих русских научных обществ. Всего полгода заняло это путешествие, но редкий аналитический ум Александра Гумбольдта позволил ему сделать немало выводов. Вернувшись домой, он опубликовал ряд статей и две книги с описанием своего путешествия.

В России Гумбольдт интересовался скоплением полезных ископаемых на Урале, Алтае, способствовал созданию сети наблюдений за погодой. По его предложению близ Петербурга была создана первая в России обсерватория для изучения магнетизма Земли. В декабре 1829 года он вернулся в Германию.

В1845 году выходит одно из главных произведений А.Гумбольдта «Космос. Опыт физического описания мира», идея написания которого у него зародилась почти 30 лет назад. В «Космосе...» ученый хотел собрать и обобщить все достижения современной науки о Вселенной. Когда отмечали столетие Гумбольдта, издатели «Космоса...» заметили, что эта книга является самой читаемой после Библии. Однако наука быстро шла вперед, и многое в «Космосе...» Гумбольдта устарело еще в XIX веке, устарело его учение о рельефе Земли, а также некоторые положения, выдвинутые им в геологии. Тем не менее труд ученого трижды переиздавался и на русском языке.

6 мая 1859 года, не дожив четырех месяцев до своего 90-летия, Александр Гумбольдт умер. Он считается одним из основоположников современной географии, так как занимался различными ее разделами. В климатологии он точно установил различия морского и континентального климата, разработал способ выявлять особенности климата посредством изотерм, создал сеть метеорологических станций для изучения климата. Он изучал морские течения, придавал большое значение исследованию электрических явлений природы, изучал растительный мир многих стран и открыл ряд новых видов растений, предложил метод вычисления средней высоты горных систем, открыл несколько неизвестных науке минералов, внес много нового во взгляды на строение земной коры. Гумбольдт всегда считал центральной задачей науки изучение зависимости органической жизни от неживой природы и познание причинных связей в земных явлениях. Он использовал сравнительный метод в своих исследованиях, благодаря которому привел в систему разрозненные факты, установил взаимосвязь и географические закономерности.

Александр Гумбольдт пробил брешь в метафизическом понимании природы.