Бои на лужском рубеже. Лужский рубеж, который спас ленинград

В начале войны с Советским Союзом немцы применили на Восточном фронте ту же тактику молниеносной войны, что и в Европе. В приграничных сражениях наши танковые дивизии пытались контратаками остановить немецкие бронированные колонны, но это привело к катастрофе. Немцы были лучше подготовлены, у Вермахта было идеально отлажено взаимодействие между родами войск. Постепенно от тактики контрударов советские танкисты стали переходить к очень эффективной тактике танковых засад, и именно она стала своего рода «противоядием» от «Блицкрига».

Август 1941 года стал поистине временем танковых засад. Именно в этот месяц советские танкисты 1-й Краснознаменной танковой дивизии на дальних подступах к Ленинграду стали массово применять эту новую тактику. 4-я немецкая танковая группа неожиданно натолкнулась на глубокоэшелонированную систему танковых засад, и это стало для Панцерваффе очень неприятным сюрпризом.

20 августа 1941 года экипаж тяжелого танка КВ-1 старшего лейтенанта Зиновия Колобанова провел один из самых результативных танковых боев в мировой истории. На дальних подступах к Ленинграду, при обороне предполья Красногвардейского укрепрайона, наши танкисты из засады уничтожили, 22 танка противника, а всего рота Колобанова, состоящая из 5 танков КВ, уничтожила в этот день 43 танка. Танковый погром, который учинили Панцерваффе танкисты Зиновия Колобанова, – это пик развития данной тактики, своего рода идеально проведенная танковая засада.

Вот уже многие годы среди историков не затихают ожесточенные споры.

Подтверждают ли немецкие документы феноменально высокий результат советских танкистов? Технику какой немецкой дивизии уничтожили наши воины? Как повлиял бой Колобанова на обстановку под Ленинградом в целом?

8 августа 1941 года немецкие войска начали генеральный штурм Лужского рубежа. Из-за дождя, идущие в атаку штурмовые группы, не могла поддержать авиация противника. К тому же, на опасных участках наши войска за три недели смогли создать глубокоэшелонированную оборону. Под Ивановским, Сабском и городом Луга тонкая линяя укреплений Лужского рубежа превратилась в полноценный укрепрайон.

Штурмовые группы противника пошли в атаку, но натолкнулись на упорное сопротивление красноармейцев и ополченцев. Под городом Луга захлебнулась атака 4-й дивизии СС «Полицай». Попав под огонь артиллерийских полков, и будучи контратакованы солдатами 177-й стрелковой дивизии, немцы с тяжелыми потерями откатились назад. Провалом закончилась и атака соседней 296-й пехотной дивизии противника. Понеся тяжелые потери, обе немецкие дивизии, смогли лишь немного вклиниться в советскую оборону. Основные потери наносила противнику артиллерия, которая буквально сметала с поля боя немецкие штурмовые группы.

Тяжелые бои развернулись в районе Кингисеппского участка Лужского рубежа. 6-я танковая и 1-я пехотная дивизии, понеся тяжелые потери под Сабском, прекратили атаки. Хорошо подготовленным немецким солдатам оказались «не по зубам» позиции, которые обороняли ленинградские ополченцы 2-й ДНО. На этом рубеже мужественно сражались танкисты сводного учебного полка ЛКБТКУКС.

6-я танковая и 1-й пехотная дивизии действовали шаблонно и понадеялись на силу своей артиллерии. Хотя немцы и вклинились в наши боевые порядки и захватили Среднее Село, прорвать оборону 2-й ДНО они не смогли. Утром в районе Среднего Села наши артиллеристы подбили четыре вражеских танка, но по отчетам 4-й танковой группы в этот день безвозвратно не был потерян, ни один танк. Возможно, артиллеристы подбили немецкие танки, но после боя их отремонтировали. Первые три не подлежащие восстановлению Pz.35(t) из 6-й танковой дивизии в отчетах 4-й группы зафиксированы 11 августа.

Вопреки всем теоретическим выкладкам о том, что ополченческие дивизии сражаются хуже кадровых, как раз в полосе обороны кадровой дивизии немцы и прорвали Лужский рубеж. В районе Сабского плацдарма оборона 90-й стрелковой дивизии не выдержала энергичной атаки частей 1-й танковой и 36-й моторизованной дивизий противника. Находясь в обороне на Лужском рубеже, 90-я дивизия не смогла восстановить свои силы после жестоких боев в Прибалтике.

В 1-й танковой дивизии немцев, помимо собственно танков, имелось два сильных мотопехотных полка (1-й и 113-й) двухбатальонного состава. При этом в каждом из этих полков первый батальон был полностью оснащен бронетранспортерами. Наличие в дивизии 150 бронетранспортеров и броневиков делало ее особенно опасной при прорыве линии укреплений. Танкисты этой дивизии могли атаковать советские полевые укрепления на высокой скорости, зная, что пехота, прикрытая бронетранспортерами, не отстанет и не будет отсечена огнем стрелкового оружия от танков.

8 августа 1941 года, во время прорыва Лужского рубежа, командир 1-й танковой дивизии генерал-майор Вальтер Крюгер применил военную хитрость. Он, верно, определил, что перед ним находится мощная советская артиллерийская группировка, которая могла поставить непреодолимую «стену» заградительного огня. По этой причине немцы начали наступление неожиданно, без артиллерийской подготовки. В результате, советская артиллерия не успела вовремя открыть огонь, и немецкая мотопехота прорвала позицию 90-й стрелковой дивизии.

Впереди, в пешем строю, шла боевая группа подполковника Вестхофена (2-й батальон 1-го мотопехотного, 2-й батальон 113-го мотопехотного полков и один батальон соседней 36-й моторизованной дивизии). Эти подразделения, используя тактику штурмовых групп, прорвали нашу оборону. В образовавшуюся брешь устремились первые батальоны мотопехотных полков на бронетранспортерах и танковая рота в составе боевой группы Витерсхайма. В ее состав входили: 1-й батальон 1-го мотопехотного и 1-й батальон 113-го мотопехотного полка и одна танковая рота. Примерный численный состав группы, по мнению автора, был 20–25 танков и около 100 бронетранспортеров и бронеавтомобилей.

Прорвав оборону, немцы стали уничтожать советские тыловые части. Вскоре танки 2-й роты 1-го батальона 1-го танкового полка совместно с солдатами 113-го мотопехотного полка после тяжелого боя захватили Ганьково, где находился штаб 90-й стрелковой дивизии. В результате, управление дивизии было окончательно нарушено. Противник нарушил телефонную связь между полками, радио связь не действовала, 90-я стрелковая дивизия была разбита. Ее разрозненные подразделения стали отходить в общем направлении Батово – Сиверская – Суйда.

Но так как немецкое командование опасалось, что 1-я танковая дивизия, находящаяся на узком участке фронта может попасть в окружение, был дан приказ отойти на исходные позиции.

Но командир немецкой боевой группы подполковник Витерсхайм, находившийся в Ганьково, категорически отказался этот приказ выполнять. В свою очередь командир 1-й танковой дивизии генерал-майор Крюгер поддержал своего подчиненного. В свою очередь Крюгеру не пришлось сильно уговаривать командующего 41-м моторизованным корпусом генерала Рейнгарда. Генерал был очень амбициозным человеком, и всегда стремился только наступать. В результате 1-й дивизии «дают добро» идти вперед. Это волевое решение и принесло немцам долгожданную победу.

Продолжая наступление, 1-я танковая и 36-я моторизованная дивизии нанесли удар по двум основным направлениям. На встречу 6-й танковой, заходя в тыл нашей 2-й ДНО, шла 36-я моторизованная, а в направлении железнодорожной станции Молосковицы – 1-я танковая. После прорыва советского фронта 6-й танковой дивизией, немецкие соединения должны были наступать в направлении Молосковиц и вырваться из глухих лужских лесов и болот на шоссейные дороги, ведущие в Ленинград. При благоприятном развитии наступления командование 4-й танковой группы было готово бросить в бой свой резерв – 8-ю танковую дивизию.

Советское командование попыталось контратаковать прорвавшиеся танковые части противника, но, к сожалению, не смогло организовать управление боем. 9 августа 1-ю немецкую танковую дивизию контратаковали наши танки. По немецким данным эту контратаку им удалось отбить и на поле боя остались 12 пылающих КВ. Немцы утверждают, что в бой машины вели рабочие. По советским данным в этой атаке действовали танки учебного полка ЛКБТКУКС, этим и объясняется, наличие в экипажах рабочих. Личный состав данного танкового подразделения в основном состоял из командиров – преподавателей танковых курсов, и рабочих ленинградских заводов.

Отразив советскую контратаку, немецкие танкисты продолжили наступление, и уже 10 августа захватили Сумск.

В окончательном отчете о потерях 4-й немецкой танковой группы указаны следующие данные (данных предварительного отчета за этот период нет): 8 августа 1941 года: потерь нет, 9 августа 1941 года: два реактивных миномета Nebelwerfer, три пехотные гаубицы. Потери личного состава 1-й немецкой танковой дивизии убитыми, ранеными:8 августа 1941 года – 146 человек, 9 августа 1941 года – 44 человек. Данные по потерям 6-й и 8-й танковой дивизии за этот период не обнародованы.

Данные о захваченных советских пленных и трофейной технике в окончательном ежедневном отчете 4-й немецкой танковой группы за эти дни указаны следующие:

9 августа в полосе наступления 1-й немецкой танковой дивизии – 17 танков, 18 артиллерийских орудий, три противотанковых пушки.

Анализируя немецкие данные, можно сделать выводы, о том, что в первые дни наступления максимально активно действовала артиллерия противника, так как она имела значительные потери.

Основной урон в танках приходится на боевую технику учебного полка ЛКБТКУКС.

В начале войны с Советским Союзом немцы применили на Восточном фронте ту же тактику молниеносной войны, что и в Европе. В приграничных сражениях наши танковые дивизии пытались контратаками остановить немецкие бронированные колонны, но это привело к катастрофе. Немцы были лучше подготовлены, у Вермахта было идеально отлажено взаимодействие между родами войск. Постепенно от тактики контрударов советские танкисты стали переходить к очень эффективной тактике танковых засад, и именно она стала своего рода «противоядием» от «Блицкрига».

Август 1941 года стал поистине временем танковых засад. Именно в этот месяц советские танкисты 1-й Краснознаменной танковой дивизии на дальних подступах к Ленинграду стали массово применять эту новую тактику. 4-я немецкая танковая группа неожиданно натолкнулась на глубокоэшелонированную систему танковых засад, и это стало для Панцерваффе очень неприятным сюрпризом.

20 августа 1941 года экипаж тяжелого танка КВ-1 старшего лейтенанта Зиновия Колобанова провел один из самых результативных танковых боев в мировой истории. На дальних подступах к Ленинграду, при обороне предполья Красногвардейского укрепрайона, наши танкисты из засады уничтожили, 22 танка противника, а всего рота Колобанова, состоящая из 5 танков КВ, уничтожила в этот день 43 танка. Танковый погром, который учинили Панцерваффе танкисты Зиновия Колобанова, – это пик развития данной тактики, своего рода идеально проведенная танковая засада.

Вот уже многие годы среди историков не затихают ожесточенные споры.

Подтверждают ли немецкие документы феноменально высокий результат советских танкистов? Технику какой немецкой дивизии уничтожили наши воины? Как повлиял бой Колобанова на обстановку под Ленинградом в целом?

Бои за Лужский оборонительный рубеж

Летом 1941 года группа армий «Север» стремительно приближалась к Ленинграду. Для защиты города Военный совет Северного фронта принимает решение построить два рубежа обороны: по берегу реки Луга – Лужский оборонительный рубеж, а по линии ближайших пригородов – Красногвардейский укрепленный район (УР). Центром укрепрайона был город Красногвардейск (ныне Гатчина).

Красногвардейский УР, несмотря на быстрые темпы его строительства, представлял серьезную преграду на пути немецких войск. Лужский рубеж в отличие от укрепрайона, имел меньшую глубину обороны, но его усиливала естественная водная преграда – река Луга. Тысячи ленинградцев и жителей области строили многочисленные фортификационные укрепления. Между Лужским рубежом и Красногвардейским УРом была прямая связь. Чем дольше держался рубеж, тем сильнее успевали укрепить УР.

10 июля 1941 года 4-я немецкая танковая группа генерал-полковника Эриха Гепнера нанесла удар по самому короткому пути к Ленинграду через город Луга. Но чем дальше наступали немецкие дивизии, тем ожесточенней становилось сопротивление советских войск. Здесь отважно сражался 41-й стрелковый корпус А. Н. Астанина, который поддерживала 24-я танковая дивизия.

Последняя имела в своем составе, главным образом танки БТ-5, а также немногочисленные КВ и Т-28. Значительная часть БТ была сильно изношена.

Город Луга являлся ключевым и хорошо укрепленным узлом обороны Лужского рубежа, и немцы быстро поняли, что «с ходу» его не взять. Кроме того, сразу за городом на протяжении 60 километров были леса и болота с немногочисленными дорогами. Даже если бы противнику удалось захватить Лугу, выйти на оперативный простор все ровно бы не получилось. Проанализировав ситуацию, немецкое командование решило прорвать Лужский рубеж в другом месте, на Кингисеппском участке обороны. Здесь полоса лесов и болот за советской обороной была заметно меньше, от 14 до 30 км, и после прорыва основного рубежа советской обороны можно было выйти на Капорское плато, местность, подходящую для маневрирования танковыми частями.

После прорыва обороны противник планировал выйти в глубокий тыл и нанести «удар в спину» 41-му корпусу генерал-майора Астанина. В этой ситуации уже защитники города Луга оказываются «в мышеловке», при том, что стенки мышеловки формировали те самые леса и болота. Скорее всего, командующий группой армий «Север» генерал-фельдмаршал фон Лееб планировал этот маневр заранее, вряд ли это была «импровизация». В своих записях за 15 августа 1941 года Гепнер указывает, что информировал свое военное руководство об этом решении, а сам разворот на юг был осуществлен 20 августа.

Для реализации этой задачи часть дивизий 4-й танковой группы Гепнера осталась под Лугой, а танковые колонны совершили маневр вдоль фронта и атаковали правый фланг Лужского рубежа. Под ударом немецких танкистов оказался Кингисеппский сектор обороны. Под городом Луга были оставлены большей частью пехотные подразделения.

Появление немецких войск в районе Кингисеппа оказалось полной неожиданностью. Расстояние от города Луга до Кингисеппа около 100 километров. Немецкие танкисты совершили бросок вдоль фронта по лесным дорогам, которые считались непроходимыми для техники. Но здесь сказалось мастерство немецких саперных подразделений и экипажей боевых машин.

В результате 14 июля 1941 года немцы смогли занять два плацдарма на берегу реки Луга. Так 6-я танковая дивизия захватила мост в районе Ивановского и плацдарм возле него. Это был исключительно важный плацдарм. Здесь, за советской обороной был участок леса шириной всего в 14 км, дальше поля и стратегическое Таллинское шоссе, соединявшее Ленинград с Прибалтикой.

Успех сопутствовал и 1-й немецкой танковой дивизии. Хотя она не смогла захватить мост через Лугу в районе Сабска (его успели взорвать), но смогла форсировать реку и захватить второй плацдарм, оттеснив от реки курсантов Ленинградского пехотного училища имени С. М. Кирова (ЛПУ). Здесь за советской обороной была полоска леса шириной примерно в 30 километров, за ней находилась железнодорожная станция Молосковицы, поля, развитая сеть дорог и выход на Таллинское шоссе. Из двух плацдармов наиболее опасным был Ивановский плацдарм, именно за него развернулись наиболее ожесточенные бои.

Несмотря на первоначальный успех, дальнейшее продвижение немцев остановили решительные контратаки советских резервных частей. В бой пошли бойцы 2-й Ленинградской стрелковой дивизии народного ополчения Московского района (ДНО), танкисты сводного учебного полка Ленинградских Краснознаменных бронетанковых курсов усовершенствования командного состава (ЛКБТКУКС) и курсанты Ленинградского пехотного училища.

После тяжелых боев на плацдармах сложилось равновесие сил. Немцы смогли вклиниться в нашу оборону, но не могли прорвать позиции. Советские войска упорными контратаками и авиаударами сократили размеры Сабского (самого опасного для нас) плацдарма, нанесли немцам тяжелые потери, но не могли сбросить противника в реку Луга.

К 21 июля 1941 года силы противоборствующих сторон иссякли и активные бои прекратились. Немцы, стали срочно подтягивать к линии фронта резервы и готовить новое наступление. Несмотря на всю спешность, из-за растянувшихся коммуникаций, они потратили на это целых три недели. Такая длительная задержка ставила под сомнение весь дальнейший план наступления на Ленинград. Если в Прибалтике немцам удавалось, используя тактику «блицкига», поддерживать высокий темп наступления, то на дальних подступах к Ленинграду немецкие войска заметно снизили темп наступления и все больше и больше втягивались в «позиционную бойню».

За то время, пока немцы подтягивали резервы, наши войска сумели создать новую глубокоэшелонированную оборону у Сабского и Ивановского плацдармов. Совершенствовалась советская оборона и в районе города Луга. На этом участке противник тоже концентрировал свои силы. Немцы стягивали войска и готовили прорыв Лужского рубежа на двух основных участках: в полосе Кингисеппского участка (с Ивановского и Сабского плацдармов) и в полосе Лужского участка под городом Луга. В случае успеха немцы выходили к Красногвардейску с двух направлений. Красногвардейский УР еще не был полностью занят нашими войсками, и немцы могли прорвать его с ходу. Но, как было указано выше, фон Лееб особо не рассчитывал на успех наступления слабыми силами пехотных дивизий под Лугой. Они должны были своими атаками «сковывать» 41-й корпус Астанина и «держать в напряжении» советское командование. Также противник готовил удар и на третьем направлении – на Новгород.

Таким образом, из трех корпусов 4-й танковой группы (38-й, 41-й, 56-й) на Ленинград, по наиболее короткому наступали два (41-й, 56-й). Основную тяжесть боев по прорыву Лужского рубежа должен был нести 41-й моторизованный корпус, наступая с Сабского и Ивановского плацдармов. Прорвав советскую оборону и выйдя на оперативный простор, ему необходимо было, часть подразделений развернуть на 180 градусов на юг, и ударить в тыл 41-му корпусу Астанина у города Луга, с задачей окружить дивизии этого корпуса и впоследствии разгромить их.

Надо отметить, что советское командование не смогло вовремя разгадать замысел противника, оно восприняло решительное наступление 41-го корпуса 4-й немецкой танковой группы, как попытку прорыва противника одним броском с Лужского рубежа в Ленинград через Красногвардейск.

К началу генерального наступления 8 августа 1941 года в состав 4-й танковой группы, которой командовал генерал-полковник Эрих Гепнер, входили: 38-й армейский, 56-й моторизованный и 41-й моторизованные корпуса. Самым сильным из них был 41-й, в котором имелось пять дивизий: 1-я, 6-я и 8-я танковые, 36-я моторизованная и 1-я пехотная дивизии. Эти соединения и должны были прорвать Лужский рубеж в районе Ивановского и Сабского плацдармов.

56-й моторизованный корпус: 3-я мотопехотная дивизия СС «Мертвая голова», 269-я пехотная дивизия, полицейская дивизия СС. Корпус был сосредоточен под городом Луга.

До 15 августа в составе 56-го корпуса действовала 3-я мотопехотная дивизия СС «Мертвая голова». Затем она была переброшена для отражения советского контрнаступления в район Старой Руссы. После этого 269-я пехотная и полицейская дивизия СС вошли в состав 50-го моторизованного корпуса, и теперь под городом Луга в немецких документах отмечается действие 50-го корпуса, а не 56-го. Это вносит некоторую путаницу в понимание отчетов вермахта.

В результате, для решительного прорыва Лужского рубежа противник сосредоточил очень мощные ударные группы. Ситуация осложнялась тем, что у Ленинградского фронта не было крупных резервов. В случае прорыва немцев, советское командование могло бросить в бой 1-ю Краснознаменную танковую дивизию, 1-ю ДНО и 281-ю стрелковую дивизию. Но назвать три наши дивизии полностью полноценными боевыми единицами было нельзя.

1-я Краснознаменная танковая дивизия была не полного состава, ее недавно перебросили по железной дороге из Кандалакши под Ленинград, но часть подразделений остались на старом месте. В итоге она располагала двумя танковыми, артиллерийским полками и разведывательным батальоном.

1-й танковый полк.

2-й танковый батальон – 29 танков БТ-7;

огнеметная рота – 4 танка Т-26 и 8 огнеметных танков;

разведрота – 5 бронемашин БА-10.

2-й танковый полк.

1-й танковый батальон – 11 танков КВ, 7 танков Т-28;

2-й танковый батальон – 19 танков БТ-7, 7 танков Т-50;

разведрота – 5 бронемашин БА-10. Разведывательный батальон – 10 бронемашин БА-10, 2 БА-6, 9 БА-20.

1-й артиллерийский полк – 12 152 мм гаубиц предположительно М-10 обр. 1938 г. и 18 тягачей СТЗ-5 НАТИ.

Отчетливо видно, что 2-е батальоны двух танковых полков располагают только половиной танков, положенных по штату, и бывших у дивизии перед войной. Это следствие тяжелых потерь в Салльском сражении. Хочется отметить, что часть подбитых под Кандалакшей танков ремонтным бригадам удалось восстановить, но остались воевать на прежнем месте, на огромном удалении от основных сил танковой дивизии.

Но 1-я Краснознаменная танковая дивизия получила перед решающей битвой пополнение. В дивизию прибыли 22 экранированных танка КВ-1, что полностью компенсировало потери в Салльском сражении и сделало дивизию опасным противником для любой танковой дивизии вермахта, тем более что, экипажи для тяжелых танков отбирались из самых опытных танкистов.

Вместе с 1-й танковой советское командование планировало бросить в бой 1-ю гвардейскую Ленинградскую стрелковую дивизию народного ополчения Володарского района (1-ю гв. ДНО). Но эта дивизия была сформирована из только что набранных плохо обученных и плохо вооруженных ополченцев и для взаимодействия с кадровой танковой дивизией не годилась.

К бою готовилась и 281-я стрелковая дивизия, которая также была недавно сформирована, и у бойцов не было боевого опыта. 281-я стрелковая по подготовке личного состава не сильно отличалась от 1-й гв. ДНО.

В августе 1941 года Ленинград оказался в очень тяжелом положении. Красной армии приходилось одновременно отражать немецкое наступление с юга и финское наступление с севера. Причем и немцы и финны безукоризненно координировали свои действия.

Так 31 июля 1941 года финны перешли в наступление на Карельском перешейке, а 10 августа в Карелии. По этой причине держать большое количество дивизий в резерве, не позволяла тяжелая обстановка на фронте, а перебрасывать дивизии с одного участка фронта на другой, в этих условиях, было очень рискованно. Советское командование знало, что противник накапливает силы перед Кингисеппским участком и перед Лужским участком, и в районе Новгорода. Где удар будет сильнее, и где немцы прорвут Лужский рубеж, было неизвестно.

По этой причине резервную 1-ю Краснознаменную танковую дивизию сосредоточили в районе Войсковицы, Малые Парицы, Скворицы. С этого перекрестка дорог имелась возможность быстро ввести ее в бой и под Кингисепп и под Лугу. В это время 1-я гв. ДНО спешно заканчивала формирование и готовилась к отправке на фронт. Но, несмотря на все старания, в дивизии был некомплект личного состава, не хватало стрелкового оружия. А 281-я дивизия к этому времени не была подчинена Кингисеппскому участку обороны. 8 августа 1941 года немцы начали хорошо подготовленный генеральный штурм Лужского рубежа. По Кингисеппскому участку противник наносил удар с Ивановского и Сабского плацдармов силами 41-го корпуса 4-й танковой группы генерала Гепнера.

Самая сильная вражеская ударная группировка была сосредоточена у Сабского плацдарма. Здесь, перед фронтом 90-й стрелковой дивизии противник сосредоточил 1-ю танковую и 36-ю моторизованную дивизии. Противник правильно учел, что советское командование будет уделять основное внимание подготовке к обороне Ивановского плацдарма, а не Сабского, ведь за Сабским плацдармом полоса леса была в два раза больше, чем за Ивановским.

На Ивановском плацдарме готовились к атаке 6-я немецкая танковая и 1-я пехотная дивизии, им противостояли ополченцы из 2-й ДНО. Здесь советские войска возвели мощную глубокоэшелонированную линию фортификационных укреплений, превратив участок обороны под Ивановским в мощный укрепрайон.

Ивановский и Сабский плацдармы находились рядом, и немцы планировали наладить тесное взаимодействие наступающих войск. В случае успеха войска противника выходили на оперативный простор на Копорском плато и могли наступать как по Таллиннскому шоссе, так и по шоссе Молосковицы-Волосово-Красногвардейск. Но приказа наступать на Ленинград 41-й корпус 4-й танковой группы не получил, так как у фон Лееба был другой план.

В 1-й, 6-й и 8-й танковых дивизиях сильно различались типы танков. Основной боевой машиной 1-й танковой был танк Pz.III, в 6-й дивизии преобладали легкие танки чехословацкого производства Pz.35(t), в 8-й танковой было больше легких чехословацких танков Pz.38(t). В 1-й танковой дивизии танковый полк был двухбатальонного состава, в 6-й и 8-й дивизиях – трехбатальонного. Но во всех трех дивизиях было общее то что, в каждом батальоне одна из четырех рот, имела на вооружение средние Pz.IV.

Из трех немецких танковых дивизий наиболее сильной была 1-я танковая. На ее вооружении состояли самые современные немецкие танки Pz.III и Pz.IV, причем Pz.III были с 50-мм пушками. 6-я и 8-я сильно уступали ей по качеству танков, но отчасти это компенсировалось наличием «дополнительных» третьих танковых батальонов.

Перед началом наступления, по отчетам за 3 августа 1941 года, в этих трех танковых дивизиях были боеспособны: в 1-й немецкой танковой дивизии: 5 танков Pz.I Ausf.B, 30 танков Pz.II, 57 танков Pz.III, 11 танков Pz.IV, 2 командирских танка Sd.Kfz. 265 на базе танка Pz.I, 9 командирских танков Sd.Kfz. 266–268 на базе танка Pz.III.

В 6-й немецкой танковой дивизии: 9 танков Pz.I Ausf.B, 36 танков Pz.II, 112 танков Pz.35(t), 26 танков Pz.IV, 7 командирских танков Sd.Kfz. 266 на базе танка Pz.III, 11 командирских танков Pz. Bf. Wg.35(t) на базе танка Pz.35(t).

В 8-й немецкой танковой дивизии: 10 танков Pz.I Ausf.B, 41 танк Pz.II, 86 танков Pz.38(t), 17 танков Pz.IV, 7 командирских танков Sd.Kfz. 266 на базе танка Pz.III, 7 командирских танков Pz. Bf. Wg.38(t) на базе танка Pz.38(t).

Другой мощный удар немцы наносили на Лужском участке обороны, где противник поставил перед собой цель взять штурмом город Лугу и наступать на Ленинград по самому короткому пути – по Лужской дороге (она же Киевское шоссе).

Этот участок обороны находился на удалении 80 километров от Сабска и Ивановское, и здесь развернулось отдельное сражение. На этом участке фронта советское командование сосредоточило сильные кадровые подразделения. Участок Лужского рубежа оборонял 41-й корпус генерал-майора Астанина, у которого была очень мощная артиллерийская группировка, насчитывающая три превосходно подготовленных и вооруженных артполка. Прорывать советскую оборону под Лугой готовился 56-й моторизованный корпус 4-й танковой группы. Для решительного броска вперед сосредоточились 4-я дивизия СС «Полицай» и 269-я пехотная дивизия, рядом действовала 3-я моторизованная дивизия СС «Мертвая голова». Еще одна крупная группировка врага атаковала наши позиции в районе Новгорода. Фактически немцы хотели мощным «трезубцем» пронзить нашу оборону.

В период подготовки наступления по ежедневным отчетам 4-й немецкой танковой группы в этот период потери в технике у вермахта были следующие (по данным предварительного отчета):

5 августа 1941 года – потерян (серьезно поврежден или сгорел) бронеавтомобиль Sd.Kfz. 222. Такие легкие бронеавтомобили с пулеметно-пушечным вооружением в немецкой армии использовали для разведки и пехотные, и моторизованные, и танковые дивизии, другими словами, понять, какая дивизия противника его потеряла невозможно.

6 августа 1941 года – потерян (серьезно поврежден или сгорел) легкий танк Pz.II. Но Pz.II были во всех трех танковых дивизиях, и установить, какой дивизии танк принадлежал на данный момент, невозможно.

Анализируя немецкие потери, можно сделать вывод, что противник в эти дни вел перед фронтом активную разведку накануне решающего наступления, так как в эти дни потеряна исключительно легкая бронетехника, которая чаще всего и используется в разведке.

177-я стрелковая дивизия была самой молодой из всех дивизий Ленинградского военного округа.
К 3 июля дивизия полностью сосредоточилась в лесах юго-западнее г. Луги. Согласно устному приказанию, отданному 5 июля генералом К.П.Пядышевым, дивизия к утру 7 июля вышла на свои участки обороны.
К 5 часам утра 8 июля был плучен письменный боевой приказ генерала Пядышева. В этом приказе дополнительно было указано, что 177 - я дивизия усиливается артиллерийским полком АККУКС под командованием полковника Г.Ф.Одинцова, 42-м понтонно-мостовым батальоном, 33-ей отдельной электроротой, взводом Военно-инженерного училища.
Андрей Фёдорович Машошин и командующий артилерией дивизии полковник Фомин были несказанно обрадованы, когда они узнали, что к нашим двум полнокровным артиллерийским полкам прибавляется ещё такой полк, как полк АККУКС. Это был полк с разнообразной материальной частью, в составе которого были орудия от 45 мм до 203 мм. Полк состоял из отлично подготовленного офицерского, сержантского и рядового состава. Главное же достоинство этого полка было в том, что он развёртывался в пункте дислокации, никуда не перезжал, отлично знал местность, на которой проводил учебные стрельбы.
С этого дня весь период боёв за Лугу артполк АККУКС действовал в составе 177-й стрелковой дивизии как её артгруппа. Это подтверждается приказами 41 СК и 177 СД.
В своей статье маршал артиллерии Г.Ф.Одинцов подтверждает, что "... с первых дней боёв с полком АККУКС отлично взаимодействовали и артиллеристы 177-й дивизии, особенно полк, которым командовал майор Мазец". Полк АККУКС из состава 177 СД согласно боевому распоряжению №57 командира 41 СК убыл 26 августа и был подчинён 235 СД, являясь её артгруппой. (Это было уже на северном берегу р. Луга после оставления нашими города Луги).
177-я стрелковая дивизия была самой сильной и боеспособной дивизией в составе 41-го стрелкового корпуса. Она имела большое количество артиллерии, и в её полосе была создана наибольшая плотность инженерных заграждений. Поэтому генерал Пядышев дивизию выдвинул для обороны на главном направлении действий противника в полосе Киевского шоссе, железная дорога Псков-Луга. На флангах корпуса переходили к обороне дивизии, которые отходили от Острова и Пскова. Это были 111 и 235 СД. Они понесли большие потери и были значительно ослаблены в живой силе, и особенно в артиллерии.
Прежде чем перейти ко второму вопросу - боевым действиям в полосе предполья, хотелось кратко остановиться на обстановке, которая сопутствовала и была неразрывно связана с началом наших боевых действий на главном оперативно-стратегическом направлении Псков-Ленинград.
Киевское шоссе было единственным путём, который связывал Ленинград с югом страны и с Прибалтикой. Весь поток эвакуированных, а это был сплошной поток машин, повозок, пеших гражданского населения, воинских групп, с вооружением и без него, отдельных солдат и офицеров, детей, женщин и стариков, двигался по этой дороге. По этой же дороге осуществлялась эвакуация учреждений, ценностей, оборудования и перегон скота. Весь этот поток проходил через нашу оборону, которую занимали и готовили наши части. Среди этого потока были разные люди, с разными настоениями. Среди них были и паникёры, распространители разных слухов и прямые шпионы, диверсанты, засылаемые в наш тыл врагом.
8 июля командир 483 полка получил приказ: "Тов. подполковнику Харитонову. Немцы ведут бой за Псков. Для выплнения нашего приказа у Вас... остаются - часы. Примите все меры по обеспечению и удержанию своих рубежей обороны в напряжённом бою. Назад - ни одного шага. Мы должны сдержать противника, измотать его и заставить развернуться. Нам в затылок стоит танковый корпус. Он нанесёт мощный удар. Бой будет жестокий. Необходима стойкость и выдержка всех командиров и бойцов. Примите меры в отношении паникёров. Ещё раз поверьте, что не доделано. Держите связь с подразделениями и штабом. Не считайте, чо Вы и Ваши командиры изолированы. Подготовьте тылы, санчась к этой работе (бою). Выставьте сильные наряды на дорогах и весь поток отходящих направляйте на Новгород. Отбирайте оружие и машины. Ведите наблюдение за своим тылом. Ни одного случая паники - это враг войны. Исход боя решается в упорстве людей. На войне победу приносит не только техника, а и нервы - человек, его выдержка. Желаю успеха. Подполковник Павлов."
Вторая записка тоже написана карандашом. " Предупредите весь командно-политический состав о возможности появления групп противника по дорогам с юга перед Вашим передним краем. Ведите тщательную разведку и наблюдение. Ведите упорные бои на своих занятых оборонительных рубежах. ... Немцы действуют небольшими группами дерзко и нахально. Танковая их поддержка и мотопехота двигается по шоссе или по хорошим грунтовым дорогам. Обрушивайтесь на потивника всей мощью огня и контратакуйте внезапно для потивника из засад. Начальник штаба Павлов."
Эти документы показывают, что к началу боя в дивизии изучались тактика действий противника и в соответствии с его тактикой и были даны указания на построение боевых порядков дивизии.
На главных направлениях были сосредоточены и большие силы, особенно артиллерии и минно-инженерные заграждения. Так готовились к своему Первому бою 10 июля на реке Плюсса бойцы 483 полка 177 дивизии. Этот первый бой они выстояли, недрогнули.
В последствии у станции Плюсса 1-й батальон 483-го плка старшего лейтенанта Шефаловича дрогнул и отошёл, оставив свои позиции. В этот район выехал сам Андрей Фёдорович Машошин. решительными действиями он навёл порядок, усилил батальон подвижным отрядом поковника Родина из 24-й танковой дивизии. Батальон при поддержке танков и 3-го мотострелкового полка перешёл в контратаку и 14июля восстановил положение. В ходе боя захватили пленных, в том числе майора железнодорожных войск, прибывшего на станцию Плюсса на дрезине.
15 июля, как говорится в донесении дивизии, "Противник, подтянув свежие силы, вновь перешёл в наступление и потеснил 1-й батальон 483 полка с 3-м мотострелковм полком с рубежа р. Плюсса на Лямцево, Кришево, а 3-й батальон 483-го полка, оборонявший Лужское шоссе, - на рубеж Городище, Заполье.

24 июля 177 - я и 235 - я дивизии дали противнику бой у Гостилицы, Наволок. В этом бою приняли участие две стрелковых (177-я и 235-я) и полностью 24-я дивизии, вся артиллерия корпуса. Действия войск обеспечивались двумя вылетами нашей авиации фронта.
Там, у Югостицы, поставлен памятник погибшему в этом бою Герою Советского Союза лейтенанту В.К.Пислегину. В Луге его именем названа одна из красивейших улиц города.
В этих боях на центральном направлении у Городца погиб комиссар 502 полка батальонный комиссар Евгений Михайлович Шолохов, двоюродный брат писателя Шолохова.
Шли бои за удержание железной дороги, особенно у станции Серебрянка. В этих боях у нас была самая тяжёлая потеря. Был убит один из лучших командиров - командир полка Николай Михайлович Харитонов. Вместо Харитонова был назначен полковник Яков Афанасьевич Паничкин, старый питерский рабочий, участник войны с белофиннами в 1939-1940 годов.
Начиная с 10 июля на центральном направлении южнее города Луги противник вёл всё время активные наступательные бои.

На Лужском участке в полосе 41-го стрелкового корпуса бои шли с участием больших сил с обеих сторон. Потивник бомбил, а к августу подтянул тяжёлую дальнебойную артиллерию и вёл по нашим глубоким тылам огонь, в том числе и по городу Луге. Командир 177-й стрелковой дивизии полковник Машошин и полковой комиссар И.А.Верхоглаз к 7 августа были вынуждены отойти и оставить полосу обеспечения глубиной 30-35 км.
Политрук роты 483-го стрелкового полка Малышев Николай Яковлевич 9 августа, накануне большого и решительного наступления немцев, писал жене и отцу о делах прошедшего месяца, о так называемой "оперативной паузе":
"Что касается меня, то уже месяц, как воюю, чувствую себя хорошо, на здоровье жаловаться не могу. О действиях врага надо сказать, что наступательный порыв на нашем участке свёлся к нулю. За весь истекший месяц ему удалось продвинуться на такое расстояние, которое он раньше покрывал в течение одного дня. Как видите, соотношение в темпах наступления гитлеровцев в начале войны и сейчас свидельствует о том, что потивник начал выдыхаться, а сопротивление наших войск неизменно возрастает... В общем враг не так силён и устойчив, как кое-кто представляе т".
Малышев погиб. В Боровичах остались два его сына.

Сопротивление наших войск, их активная оборона заставили противника отказаться от лобовых атак. "Он начал метаться, - как пишет маршал Василевский, - менять направление главгого удара, терять время, искать слабые места в нашей обороне". Такими слабыми местами на главном Лужском направлении оказались наши фланги Кингисепп и Шимск.

Маршал Жуков и маршал Василевский сравнивают Лужский рубеж и сражение на нем со Смоленким, а Лугу с Брестом, Могилёвом, Либавой. Войска Лужского сектора обороны задержали гитлеровцев на этом главном стратегическом направлении от реки Плюсса до реки Луга на 47 суток.

После сильной артиллерийской подготовки и налёта авиации 10 августа немцы перешли в наступление, нанеся свой главный удар вдоль шоссейной и железной дорог на южную и юго-западную окраину города Луги. Этот день и последующие пять дней до 16 августа он не мог прорвать нашу оборону, бойцы удерживали передний край. Числа 16-17 августа ему удалось вклиниться в нашу оборону и овладеть д. Бараново, конезаводом, а в 12.00 18 августа - военным городком. Под Лугой есть местечко называется "мёртвая горка", существует легенда что с неё вырвались только те кто уцепился за скобы брони двух вырвавшихся лёгких танка, остальные погибли. (это место взаимосвязано с обороной Бараново). Подтянув часть войск с других участков и используя бронемашины разведывательного батальона, часть танковых экипажей из 24-й танковой дивизии, 177-я стрелковая дивизия предприняла контратаку, выбили противника из военного городка, захватили пленных. 19 и 20 августа противник предпринял наступление на стыке 177 -ой со 111-й сд у Лесково. Овладев населёнными пунктами Карпово, Лесково, он создал угрозу выхода на юго-западную окраину города Луги. Командир дивизии вынужден был в помощь 486-му и 483-му стрелковым полкам дополнительно выбросить вторую роту 274-го артпульбата и Лужский истребительный отряд ополченцев.
Вот что пишет Дмитриев И. Д. в своей книге "Товарищ Д" : "На следующий день (это было 21-22. 08) сто пятьдесят наших бойцов-истребителей заняли оборону на правом фланге 177 СД. Капитан Лукин связался с командиром 486-го стрелкового полка и получил конкретную задачу. Вместе с отрядом пошли на передний край и мы, работники райкома".Самыми, пожалуй, трудными днями для нас оказались эти дни, 21 и 22 августа. Противник во многих местах вклинился в нашу главную полосу обороны. Левофланговая 235-я СД отошла на восточную окраину города Луги. Противник к этому времени вышел своими группировками, наступавшими на Кингисепп и Новгород, к нам в тыл, занял Рождествено, Беково и этим отрезал войска Лужского сектора от Ленинграда."

Чтобы удержать главную полосу обороны и обеспечить наши фланги, было брошено всё.
"Коменданту Лужского района капитану Сташко. Копия командиру 177 СД... Комендантскую роту г. Луги в полном составе со всем имуществом, средним и младшим комсоставом передать в распоряжение командиру 177-й СД. Охрану города Луги возложить на милицию", - приказ генерала Астанина.
Дмитриев И.Д вспоминал: "Бригадный комиссар Гаев поздним вечером с передовой зашёл к нам, рассказывал, что фашисты в некоторыхрых местах глубоко вклинились в нашу оборону. Весь день продолжался жестокий бой. Отдельные позиции по несколбку раз переходили из рук в руки. Положение очень серьёзное. У немцев большой перевес в танках, авиации, да и в пехоте".

В ночь на 22 или 23 августа был получен приказ об отходе на заранее подготовленную позицию - северный берег реки Луги. Первыми начали отход тылы и 111-я СД. Эта дивизия к утру 26 августа встретила потивника и завязала с ним бой на фронте Большая Дивенка, Беково.
"К утру 25 августа КП 41 СК перешёл в Пехенец, а штаб 177СД в район бывшего штаба 41 СК - лес северо-восточнее Жельцы."
В оперсводке №83 штадива 177 сд от 24.08 к 04.00 было записано:" 177 СД в течение дня 23.08.41г. вела бои с противником. Отбила его атаки с Мерево (у изгиба реки Луги), продолжала прегруппировку на северный берег р.Луга... , 274 АПБ на старом оборонительном рубеже Лангина гора с отрядом заграждений имеет задачу прикрыть отход всех частей дивизии на новый оборонительный рубеж". Начштаба 177 СД Павлов. Комиссар штаба Фёдоров".
По нашим данным город Луга был оставлен к исходу 24 или к утру 25 августа.

На северном берегу р.Луги дивизия заняла оборону к утру 25 августа, а уже к утру 27 августа передала полосу обороны 235 СД. Этой дивизии передался и 502-й стрелковый полк без третьего батальона.
По приказу генерала Астанина 235 дивизия с 502 сп, 260, 262 и 274 артпульбатами, 1-м полком ДНО, с остатками 110 полка НКВД, с остатками 2 ЛВУ предписывалось "упорно оборонять северный берег реки Луги на фронте Муравейно, Пласково, Перечица. Штадив Долговка. Астанин. Подгруппа АДД-артполк АККУКС. Гаев."

177 СД, 24 ТД, ПЕРЕДАВ ПОЛОСУ ОБОРОНЫ НА р. ЛУГА, 27.08 СОСРЕДОТОЧИЛАСЬ В РАЙОНЕ Долговка и в лесу восточнее. Штаб 41 СК к этому времени преместился в деревню Луги. С этого дня приказы корпуса, письменные документы стали выходить нерегулярно, а с 3 сентября писались от руки карандашом.
Письменный приказ командира 41 ск от 30.08.41г. в 13.00: "1. Противник, прорвав фронт на Новгородском и Кингисеппском направлениях, вышел в тыл южной оперативной группе, заняв Рождествено, Беково, посёлок Дивенский и на флангах Врево, Новинка, не ослабляя нажима с юга по шоссе Долговка, Мшинская. 2. Севернее 90 сд овладела станцией Сиверская и наступает на Дружная Горка, на соединение с нашей группой. 3. Южная оперативная группа, выполнив приказ о задержке противника с юга, на оборонительных рубежах южнее города Луги к реке Луга, прорывается из окружения. Уничтожает нового потивника в районе Дружная Горка, Красницы, Ижора и выходит в район Сиверская, Вырица, Куровицы. 4.177 сд овладеть Дружная Горкаи в ночь на 31.08 расчистить путь на Красницы, соединиться с 90 сд. 5. 111 сд прочно удерживает свх. Красный маяк, Ящера, взаимодействуя с 177 сд и 235 сд, по проходе артиллерии оставить на занимаемом рубеже заслон, отходить через посёлок Дивенский на Заозерье, Дружная Горка и занять Сиверскую. 6. 235 сд, составляя арьергард Южной оперативной группы, удержать противника с юга до отхода тылов. Отходить по маршруту 111 сд и выйти в район Куровицы. 7. Командиру 24 тд, полковнику Чеснокову объединить все отдельные подразделения, действуя в направлении Чаща, Новинка, Ракитно. После прохода тылов отойти в северную часть Вырицы. 8. Начарту группы полковнику Потапову всю артиллерию (за исключением артиллерии 235 сд с имеющимися снарядами) уводить через Слудицы, Вырица в район Сусанино. В первую очередь увести раненых". Астанин. Гаев.
Этим привазом генерал Астанин как бы подвёл итог боевой деятельности войск Лужского участка обороны за 50 дней (с 10 июля по 31 августа) и поставил для них новую, более тяжёлую задачу по разгрому противника на новом, уже северном направлении и на выход из окружения.

На Лужском оборонительном рубеже была не только задержана почти на два месяца, но и понесла большие и невосполнимые потери одна из крупнейших группировок немецко-фашистских войск - группа армий "Север". Ценой своей жизни защитники Лужского рубежа дали возможность остановить врага на подготовленных за эти два месяца ближних оборонительных рубежах у г. Ленинграда.

22 июня 1941 г. фашистская Германия вероломно без объявления войны напала на Советский Союз. Началось осуществление плана «Барбаросса» - агрессивной войны против СССР. Её цель состояла в том, чтобы ликвидировать советское государство, истребить миллионы людей, а оставшихся в живых превратить в слуг рейхскомиссариата - германской провинции. Давно ставшие известными документы свидетельствуют о варварском, беспощадном характере войны Германии против СССР, суть которой можно охарактеризовать двумя словами: завоевать и уничтожить.

В планах ведения войны против Советского Союза германское командование отводило особое место захвату Ленинграда. Уже в первых набросках оперативных планов генеральных штатов вермахта и сухопутных войск взятие Ленинграда и овладение побережьем Балтийского моря рассматривалось как первейшая цель наступления. Она была закреплена в плане «Барбаросса».

В соответствии с планом войска немецкой армии были сосредоточены в трех группировках: группа армий «Север», группа армий «Центр» и группа армий «Юг». Группа армий «Север» должна была, наступая из Восточной Пруссии, во взаимодействии с группой армий «Центр» уничтожить советские войска, сражавшиеся в Прибалтике. «Лишь после обеспечения этой неотложной задачи, которая должна завершиться захватом Ленинграда и Кронштадта - говорится в директиве - следует продолжать наступательные операции по овладению важнейшим центром коммуникаций и оборонной промышленности - Москвой» .

Обращаем внимание читателей на три обстоятельства. Во-первых, в директиве речь идет не о принуждении к капитуляции, не об окружении, не о блокаде, а я ясно и недвусмысленно говорится о захвате Ленинграда. Во-вторых, взятие Ленинграда определяется как неотложная, то есть первейшая задача, от решения которой во многом зависит ход и исход войны против СССР. И, в-третьих, фашисты намеревались взять Москву лишь после того, как падет Ленинград.

Исходя из поставленной задачи и оценки сил советских войск в Прибалтике, своих войск, германское командование сосредоточило в группировке своих сил, направленных на взятие Ленинграда, силы, которые значительно превосходили численность и вооружение советских войск в Прибалтике. Это являлось одной из главных причин, наряду с другими объективными и субъективными факторами, поражения Красной Армии на Северо-Западном направлении и приближения группы армий «Север» к Ленинграду.

Учитывая опасную обстановку, складывающуюся на Ленинградском направлении, Ставка Верховного Главнокомандования 4 июля приняла решение о привлечении для обороны юго-западных подступов к Ленинграду войска Северного фронта . На следующий день, 5 июля за подписью начальника Генерального штаба Г.К. Жукова в адрес Военного совета поступила новая директива Ставки ВГК о строительстве оборонительных рубежей «для прикрытия города Ленинграда и важнейших направлений с юго-запада и юге: Гдов-Кингисепп-Ленинград, Луга-Ленинград, «Новгород-Ленинград, Вышний Волочек-Ленинград». Завершить строительство оборонительной полосы было приказать к 15 июля .

Но фактически командование Северного фронта уже в первые дни войны стало заниматься подготовкой оборонительных рубежей.

24 июня было принято решение строить три оборонительных рубежа. Основной - по реке Луга до оз. Ильмень (Лужский рубеж). Второй - по линии Петергоф - Красногвардейск (Гатчина) - Колпино. Тритий рубеж по линии Автово - окружная железная дорога - ст. Предпортовая - Средняя Рогатка - ст. Рыбацкое . Было создано Управление строительства тыловых оборонительных рубежей.

27 июня 1941 г. Исполком Ленинградского городского совета депутатов трудящихся принял постановление о привлечении жителей города к трудовой повинности. Было решено прекратить строительство ряда объектов в городе, а высвобождавшуюся рабочую силу, механизмы и автотранспорта направить на оборонительные работы. Всего в июле-августе 1941 г. в работах принимало участие около 500 тыс. человек. Ежедневно было занято свыше 133 тыс.человек.

Большую работу по строительству оборонительных сооружений проводили трудящиеся Ленинградской области. Ежедневно в июле-августе на строительстве этих сооружений работало по 150 тыс.человек, а в отдельные периоды по 250 тыс.человек , не занятых на предприятиях оборонной промышленности. 12 июля 1941 г. Ленинградский обком ВКП(б) и облисполком направили в райкомы партии и райисполкомы районов, на территории которых возводился Лужский оборонительный рубеж, телеграмму, в которой обязали райкомы и исполкомы «поднять поголовно всё население колхозов и других организаций на оборонительные сооружения» .

Работа шла непрерывно. Механизаторы в глубине обороны отрывали глубокие рвы, «устраивали лесные завалы. В предполье и перед основной полосой саперы устанавливали минные поля и проволочные заграждения. На Ижорском, Кировском, Балтийском, Металлическом и других заводах изготовлялись долговременные огневые точки - броневые и железобетонные, а также различные противотанковые надолбы.

Наиболее сложным было строительство Лужского оборонительного рубежа протяженностью около 250км. Он создавался от Нарвского залива, проходил по берегам рек Луга, Мшага, Шелонь и заканчивался у озера Ильмень. Строились рвы и эскарпы, окопы, противотанковые рвы оборудовались командные и наблюдательные пункты. Специальные бригады готовили двойной сруб из бревен, пространство между стенами заполняли камнями, а сверху укладывали толстые бревна в три наката. Всё сооружение укрывалось камнями, землей и тщательно обваловывалось дерном. Таким способом возводились дзоты. Они ничем не выделялись на фоне окружающей местности и выдерживали прямое попадание снаряда крупного калибра .

Работа шла днем и ночью. Механизаторы в глубине оборудовали танковые ловушки. С начала подвоза бетонных блоков начали сооружать из них орудийные дзоты.

На Лужском рубеже было построено значительное количество инженерных сооружений, в том числе 517 противотанковых препятствий (201 км противотанковых рвов, 241 км эскарпов, 15 км надолбов и др.), 826 огневых сооружений .

В немецком трехтомнике документов и материалов «Вторая мировая война» говорится, как группа армий «Север» натолкнулась на оборонительную линию, которую воздвигли на рубеже Луги рабочие Ленинграда.

Для обороны рубежей Военный совет Северного фронта 5 июля принял решение создать Лужскую оперативную группу под командованием заместителя командующего фронтом генерал-лейтенанта К.П. Пядышева, опытного военачальника, еще в 1920-х годах командовавшего дивизией. В составе группы к началу боевых действий имелось две стрелковые дивизии, две дивизии народного ополчения, Ленинградское Краснознаменное пехотное училище имени С.М. Кирова в полном составе, стрелково-пулеметное училище, 41-й стрелковый корпус 11-й армии, соединения и части которого были существенно ослаблены в предыдущих боях . Кроме того, в группу входил полк артиллерийских курсов усовершенствования командного состава, дивизион 28-го корпусного артиллерийского полка и батареи 1-го и 3-го Ленинградских артиллерийских училищ и зенитный дивизион Ленинградского училища инструментальной разведки зенитной артиллерии . Эти артиллерийская часть и подразделения были объединены в особую артиллерийскую группу под командованием полковника Г.Ф. Одинцова. До подхода противника группа успела занять восточный участок в районе Луги силами стрелковых дивизий. На нижнее течение реки войска к 10 июня только начали выдвигаться.

Немецко-фашистские войска в начале июля 1941 г. форсировали реку Великая, овладели городом Островом, а 9 июля захватили Псков, вторглись в пределы Ленинградской области. Так, 10 июля началась Ленинградская битва, боевые действия на территории Ленинградской области.

Для Ленинграда наступило тревожное время. Лужский оборонительный рубеж был еще не полностью готов. Дивизии народного ополчения, предназначенные для его обороны, завершали формирование.

Бои на Лужском рубеже начались 12 июля 1941 г., когда соединения 41-го моторизованного корпуса группы армий «Север», тесня отступающие от Пскова части Красной армии, вышли к переднему краю предполья Лужской полосы на реке Плюсса и вступили в бой с передовыми подразделениями Лужской оперативной группы. 13 июля противнику удалось вклиниться в полосу обеспечения, занять поселок и железнодорожную станцию Плюсса. Но передовые отряды 177-й стрелковой дивизии полковника А.Ф. Машонина и части 24-й танковой дивизии полковника А.Г. Родина после двухдневных боев выбили противника из предполья и восстановили позиции по реке Плюссе. Большую роль в отражении атак 1-й и 6-й немецких танковых дивизий сыграла артиллерийская группа полковника Г.Ф. Одинцова .

Уже на второй день наступления командующий 4-й танковой группой генерал Гёпнер понял, что на Лужском, т.е. кратчайшем к Ленинграду, направлении, из-за упорного сопротивления советских войск без значительных потерь и в короткие сроки продвинуться не удастся. 12 июля он повернул свой 41-й механизированный корпус на северо-запад, чтобы выйти к Ленинграду через Копорское плато. Скрытно, проселочными и лесными дорогами в район Кингисеппа перебрасываются 6-я и 1-я танковые дивизии. 14 июля передовые отряды 6-й танковой дивизии переправились через реку Лугу и захватили плацдарм у деревни Ивановское в 20-25 км юго-восточнее Кингисеппа. Подоспевшая сюда 2-я дивизия народного ополчения героя советско-финляндской войны полковника Н.С. Угрюмова героически атаковала противника, наступление которого было остановлено, но сбить его с плацдарма и отбросить за реку не удалось.

Несколько дней продолжался ожесточенный бой курсантов Ленинградского пехотного училища имени С.М. Кирова с частями 1-й танковой дивизии, форсировавшими реку Лугу и захватившими 15 июля плацдарм в район селения Большого Сабска. Курсанты стойко держались за каждый клочок земли, за каждый окоп, не давая врагу расширить прорыв. 17 июля германское командование бросило на позиции курсантов основные силы дивизии. В результате ожесточенного боя фашисты потеряли не менее 800 солдат, но не продвинулись ни на шаг. За мужество и стойкость, проявленные курсантами в боях под Большим Сабском, училище было награждено орденом Красного Знамени .

Упорной обороной советских войск продвижение противника на рубеже реки Луги к 19 июля было остановлено. Командование группой армий «Север» приказало прекратить наступление на Ленинград. План германского командования прорваться к Ленинграду с ходу через Лугу и Копорское плато был сорван. Вермахт впервые за время Второй мировой войны был вынужден, хотя и временно, перейти к обороне.

Время, выигранное благодаря стойкости войск на лужской линии обороны, использовалось для усиленного строительства оборонительных рубежей вокруг Ленинграда. Военные советы Северо-Западного и Северного фронта приняли меры для ускорения оборонительных работ в непосредственной близости к Ленинграду, к повышению боеспособности частей и соединений, для напряженной подготовки отражения удара на Ленинград.

23 июля Военный совет Северного фронта для улучшения управления войсками разделил Лужскую оперативную группу на три самостоятельных сектора (позже - участка) - Кингисепский, Лужский и Восточный, подчинив их непосредственно фронту. Войска Кингисепского сектора под командованием генерал-майора В.В. Семашко получили задачу не допустить прорыва противника с юга вдоль Гдовского шоссе на Нарву и через Кингисепп к Ленинграду.

Соединения Лужского сектора под командованием генерал-майора А.Н. Астанина прикрывали дороги к Ленинграду с юго-запада.

Войска Восточного сектора, которым командовал генерал-майор Стариков, обороняли Новгородское направление.

Все меры по усилению обороны Ленинграда осуществлялись в то время, когда во второй половине июля - начале августа шли боевые действия на различных направлениях. Германское командование стремилось до начала генерального наступления на Ленинград прорваться к Луге, разгромить советские войска в Прибалтике, захватить Эстонию и острова на Балтийском море .

10 августа немецкие войска начали наступление на лужском и новгородско-чудовском направлениях. После мощной артиллерийской подготовки 56-моторизованный корпус атаковал войска лужского участка обороны. Но советские войска, действующие под общим командованием генерала А.Н. Астанина (командующий лужским участком обороны), стойкой обороной воспрепятствовали прорыву противника к Ленинграду через Лугу. Однако на новгородском направлении немецкие войска прорвались в районе Шимска и стали развивать наступление на Новгород. На правом фланге Лужского рубежа наши войска 16 августа оставили Кингисепп. В этот же день противник занял Нарву.

Для защиты подступов к Ленинграду были использованы все имеющиеся резервы. На лужском рубеже с врагом сражались 2-я и 3-я дивизии народного ополчения, курсанты Ленинградских военных училищ, слушатели курсов младших политруков. Но эти силы не могли обеспечить устойчивость обороны, чтобы сдержать превосходящие силы противника. 23 августа советские войска начали отход с позиций Лужского оборонительного рубежа в связи с угрозой окружения прорвавшимися немецкими войсками. 24 августа наши обороняющиеся части оставили город Лугу. Однако это решение запоздало. Войска 4-й танковой группы перерезали Витебскую железную дорогу южнее Вырицы и 28 августа соединились около станции Слудицы с войсками 16-й армии, наступавшими на Ленинград с юго-востока.

Борьбу наших войск в окружении возглавили генерал-майор А.Н. Астанин, полковники А.Ф. Машонин, Г.Ф. Одинцов, С.В. Рогинский, А.Г. Родин. Однако значительная часть оборонявшихся войск не смогла соединиться с основными силами Ленинградского фронта.

Вместе с тем Лужский рубеж стал одним из тех первых рубежей, где произошел серьезный сбой «блицкрига». Позднее командующий 4-й танковой группой генерал Эрих Гёпнер писал: «Насколько был труден бой с сильно укрепившимся противником, видно из того, что мы должны были взять 1263 полевых укреплений и удалить 26588 мин». Большой кровью платили немецкие войска за каждую захваченную пядь Ленинградской земли. Один из немецких штабных офицеров- танкистов назвал тогда путь немецкого наступления через Лужский рубеж «дорогой смерти»

Успешные оборонительные бои в июле 1941 года на Солецком и Шимском направлении вселили некоторый оптимизм в командование Северо-Западного направления. Под Старой Руссой готовился контрудар во фланг наступающей группе армий «Север», а на лужском оборонительном рубеже закрепившиеся части должны были прочно удерживать занимаемые позиции и не допустить дальнейшего продвижения фашистов на Ленинград.

Немецкое командование имело совсем другие планы. Директива Главного командования Вермахта от 30 июля 1941 года № 34 гласила:

«1) На северном участке Восточного фронта продолжать наступление в направлении Ленинграда, нанося главный удар между озером Ильмень и Нарвой с целью окружить Ленинград и установить связь с финской армией.

Это наступление должно быть ограничено к северу до озера Ильмень волховским участком, а к югу от этого озера- продолжаться так глубоко на северо-восток, как потребуется для прикрытия правого фланга войск, наступающих к северу от озера Ильмень. Предварительно следует восстановить положение в районе Великих Лук; все силы, которые не привлекаются для наступления южнее озера Ильмень, должны быть переданы в состав войск, наступающих на северном фланге.

Намечавшееся ранее наступление 3-й танковой группы на Валдайской возвышенности не предпринимать до тех пор, пока не будет полностью восстановлена боеспособность и готовность к действиям танковых соединений.

Вместо этого войска левого фланга группы армий «Центр» должны продвинуться в северо-восточном направлении на такую глубину, которая была бы достаточной для обеспечения правого фланга группы армий «Север»».

До прибытия корпусов 3-й танковой группы Г. Гота из-под Москвы группа армий «Север» готовилась ударить с плацдармов на Луге имеющимися танковыми и пехотными соединениями.

Для наступления создавались две крупные ударные группировки. Первая («Север») создавалась на плацдармах, захваченных 41-м моторизованным корпусом в июле 1941 г. в районе Большого Сабска и Ивановского. Она нацеливалась на Красногвардейск (Гатчину). Вторая («Шимск») создавалась на рубеже реки Мшага в районе Шимска и нацеливалась на Новгород. Первую можно условно назвать «танковой», а вторую «пехотной». Отсекая от укреплений непосредственно под Ленинградом лужскую группировку советских войск, группа армий «Север» создавала себе возможность беспрепятственного продвижения, как на сам Ленинград, так и в обход города на соединение с финской армией на реке Свирь.

На территории нынешней Новгородской области заняла позиции группа «Шимск», которая состояла из 1-го армейского корпуса (11-я, 22-я пехотные дивизии и часть 126-й пехотной дивизии) и 28-го армейского корпуса (121-я, 122-я пехотные дивизии, 3-я моторизованная дивизия СС «Мертвая голова» и 96-я пехотная дивизия в резерве).

Сообразно задачам распределялось управление двумя ударными группировками. Штаб 16-й армии принимал командование над 1-м и 28-м армейскими корпусами, переходя к обороне южнее озера Ильмень. Армия получала сильную авиационную поддержку в лице восьмого авиакорпуса Вольфрама фон Рихтгоффена.

ОБРАЗОВАНИЕ ЛУЖСКОГО ОБОРОНИТЕЛЬНОГО РУБЕЖА

5 июля 1941 года в адрес Военного совета Ленинградского военного округа поступила директива Ставки ВГК о подготовке оборонительного рубежа на дальних подступах к Ленинграду. В ней приказывалось:

«Для прикрытия Ленинграда и важнейших направлений с юго-запада и юга - Гдов – Кингисепп – Ленинград; Луга – Ленинград; Новгород – Ленинград; Вышний Волочек – Ленинград построить оборонительный рубеж на фронте (иск) Кингисепп, Толмачево, Огорели, Бабино, Кириши и далее по западному берегу р. Волхов. Отсечную позицию на рубеже Луга, Шимск.

Наиболее прочно прикрыть направления Гдов – Ленинград; Луга – Ленинград; Шимск - Ленинград.

К строительству рубежа приступить немедленно. Окончание строительства – 15 июля 1941 года».

В соответствии с поставленной задачей, Военный Совет Северного фронта в этот же день принял решение о создании для прикрытия подступов к г. Ленинград на Кингисеппском и Лужском направлениях Лужской укрепленной позиции по линии: Кингисепп, северо-восточный берег реки Луга до совхоза Муравейно (30 км северо-западнее Луги), Заозерье (9 км западнее Луги), Старая Середка (12 км южнее Луги), Малые Торошковичи (30 км юго-восточнее Луги), Жилой Бережок, Медведь, Мшага и далее по северному берегу реки Шелонь до озера Ильмень, которая рассматривалась как главная полоса обороны Северного фронта на этом направлении.

Перед основной линией обороны была намечена полоса предполья, оборудование и оборона которой была поручена специально созданным отрядам заграждения. Для командования фронта одной из проблем стало заполнение создаваемой оборонительной линии войсками. В распоряжении имелись только две стрелковых дивизии (177-я, переброшенная из Новгорода и Боровичей, и 191-я, занимавшая оборону по восточному берегу реки Нарва), формирующаяся в Ленинграде 1-я отдельная горно-стрелковая бригада и два военных училища. Кроме того, в процессе формирования находились три дивизии народного ополчения.

В сложившейся обстановке командование фронта приняло решение о переброске с Карельского перешейка на Лужское направление 10-го механизированного корпуса и 70-й стрелковой дивизии. Для управления войсками на лужском рубеже решение Военного Совета образовывалась Лужская оперативная группа (ЛОГ) с составе 191-й, 177-й и 70-й стрелковых дивизий, Ленинградского пехотного училища им. Кирова, 1-й отдельной горно-стрелковой бригады, пяти артиллеристско-пулеметных батальонов, артиллерийского полка Артиллерийских курсов усовершенствования командного состава, артиллерии 1,2 и 3 Ленинградских артиллерийских училищ и формируемых в Ленинграде 1, 2 и 3 дивизий народного ополчения. Командование группой возложено на генерал-лейтенанта Константина Павловича Пядышева.

Командование Северного фронта оперативной директивой от 6 июля 1941 года № 26 поставило перед войсками группы задачу: «Лужской оперативной группе, прочно обороняя укрепленную позицию на линии Кингисепп, Луга, Шимск, разбить мотомехчасти противника, не допустив их прорыва на северо-восток в направлении Ленинграда».

В соответствии с поставленной задачей, командующий ЛОГ своим приказом № 1 от 8 июля определил задачи войскам группы. Те соединения, которые оборонялись на территории нынешней Новгородской области, получили указание:

«… г) 70 сд оборонять полосу: восточный берег оз. Череменецкое, Вычеловок и далее по восточному берегу р. Луга до Большой Волок с передним краем на рубеже: Безымянные ручьи на восточном берегу оз. Череменецкое, Стрешево, Кудрова и далее по восточному берегу р. Луга до Большой Волок.

Оборудовать полосу обеспечения в границах:

Справа – граница с 177 сд; слева – граница с СЗФ и оборонять ее подвижными отрядами от рубежа Александровка, Жиды, Городище, имея передовую позиций на рубеже: Большое Конезерье, Хвошно, Красовицы, Людятино, Добрыни и отсечную на рубеже: Александровка, Передки, Щепино. Полосу обеспечения оборонять одним стрелковым полком. Готовность главной полосы обороны 20:00 7.7.41, позиций предполья 24:00 8.7.41 г…

Впредь до прибытия 1 дивизии народного ополчения иметь подвижные группы наблюдения и разведки до р. Тарасовский.

д) Отдельной горно-стрелковой бригаде с танковым отрядом 1 мк (Шимск) оборонять рубеж р. Мшага, р. Шелонь с передним краем во восточному берегу р. Мшага от Заречье до Мшаги и далее по северному берегу р. Шелонь до Голино.

Готовность обороны 20:00 8.7.41…».

8 июля закончила перевозку по железной дороге 70-я стрелковая дивизия, которая заняла оборону на рубеже: Стрешнево, Кудрово и далее во восточному берегу р. Луга до Большой Волок, Белая. Но уже на следующий день приказом Главкома Северо-Западным направлением она переподчинялась командованию Северо-Западным фронтом. Ее участок обороны по р. Луга передавался 177-й дивизии, которая также должна была вести наблюдение на р. Луга в юго-восточном направлении до Больших Угородов. 10-й механизированный корпус с 9 июля сосредотачивался и приступал к оборонительным работам в районе Жильцы, Наплатинка, Старый Крупели и составлял резерв фронта. Уже на следующий день, вслед за 70-й дивизией, он передавался в подчинение Северо-Западного фронта, на котором после оставления Пскова начала складываться кризисная ситуация.

10 июля начала занимать позиции на участке Медведь, Мшага, Голино, Теребутицы прибывшая 1-я отдельная горно-стрелковая бригада численностью 5800 человек.

11 июля начала прибывать из Ленинграда закончившая формирование 1-я дивизия народного ополчения, получившая согласно приказа начальника ЛОГ № 04/оп от 11 июля задачу:

«…2. Правее от Петровские Бабы на р. Луга и на запад занимает оборону 177 сд. На рубеж от Петровские Бабы на юг до Большой Волок ожидается прибытие 2 ДНО, граница с ней: Большая Уторгош, Закибье, Кшентицы.

3. 1 дивизии народного ополчения, вошедшей в состав лужской оперативной группы, по выгрузке и эшелонов сосредоточиться к 20:00 11.7 в районе Уномерь и к 3:00 12.7 занять главную оборонительную полосу: Ожогин Волочек, Доскино, Закибье, Сараи с передним краем по Безымянному ручью, впадающему в р. Луга со стороны Закибье.

Полосу боевого охранения перед передним краем прочно оборудовать инженерными заграждениями.

Готовность обороны 6:00 12.7… Иметь в виду, что в районе позиций предполья временно дислоцированы 70 и 177 сд СЗФ.

4. Подвижную разведку вести в направлениях:

А) Дедино, Хвошно, Замошье;

Б) Любятино, Городище, Жиды;

В) Уторгош, Новоселье.

Задача: а) войти в соприкосновение с передовыми частями противника и установить его реальную силу, состав и действительное направление движения;

б) изучение и разведка подступов к главной оборонительной полосе;

в) связь с соседними отрядами заграждений и впереди расположенными или ведущими бой частями…».

Нормальному ходу развертывания сил на Лужском рубеже помешал противник, который с 12 июля вступил в бои с частями прикрытия лужской оперативной группы в районе реки Плюсса. 41-й стрелковый корпус в составе 111-й, 90-й, 235-й и 118-й дивизий отступал от Пскова в беспорядочном состоянии и был, по существу, не боеспособен. 2-я дивизия народного ополчения только что закончила формирование и перевозилась по железной дороге на станцию Веймари.

Таким образом, к моменту выхода противника на лужский оборонительный рубеж там было развернуто три стрелковых дивизии, одна танковая дивизия, одна горно-стрелковая бригада и два военных училища. Из 280 км рубежа 177-я дивизия занимала участок в 28 км, 1-я дивизия народного ополчения – в 20 км, 1-я горнострелковая бригада – 32 км. Между соединениями имелись участки, не занятые войсками, протяженностью до 20 – 25 км. При такой растянутости боевых порядков не могла быть построена глубоко эшелонированная оборона. Войска располагались в одну линию, резервы отсутствовали. Растянутые боевые порядки способствовали малой плотности артиллерии – на южных участках обороны она составляла 2 -3 орудия на километр фронта.

Для проведения оборонительных работ на Лужском рубеже кроме личного состава воинских частей было привлечено до 200 000 человек местного населения и жителей Ленинграда.

В результате в августе была создана главная полоса обороны и две отсечные позиции. Главная полоса проходила от Финского залива по правому берегу р. Луга до совхоза Муравейно, а затем через населенные пункты Красные Горы, Дарьино, Лесково, Смерди, Стрешево, Онежицы, по правому берегу р. Луга от Онежицы до Освины, а далее через населенные пункты Ожогин Волочек, Уномерь, Медведь по реке Кива, от поселка Медведь до Пегасино по левому берегу р. Мшага, а далее до Голино по левому берегу р. Шелонь.

Первая отсечная позиция состояла из двух полос. Первая, протяженностью 28 км, проходила от Малой Раковны до Вычеловок по правому берегу р. Луга, далее по правому берегу р. Удрайка до Дубцев, затем до Радоли по р. Батецкая. Вторая полоса, протяженностью 20 км, шла от Колодно, Черная до Заклинье по р. Черная.

Вторая отсечная позиция тянулась от совхоза Муравейно до Плоского по правому берегу р. Луга, далее по р. Оредеж, озеро Хвойло, озеро Антоново, р. Оредеж, озеро Пристань, р. Рыденко и по р. Равань до Федоровки, далее по р. Тигода, р. Волхов до Киришей. Длина по фронту составляла 182 км.

В директиве Военного Совета Северо-Западного направления от 29 июля 1941 года № 013/оп давалась следующая характеристика состояния Лужской оборонительной позиции:

«1. Из поступивших донесений и докладов отдельных командиров и политработников с мест видно, что на переднем крае Лужской оборонительной полосы войска до сих пор не оборудовали своих позиций настоящими окопами, блиндажами и ходами сообщений.

Окопы, которыми пользуются войска на переднем крае, представляют собой, как правило, плохо выкопанные ямки, в которых с трудом помещается боец, и, разумеется, никакой продуманной системы, увязывающей передний край с инженерными сооружениями в глубине позиций, не имеется.

2. До сих пор передняя линия не оборудована проволочными заграждениями, командиры полков жалуются на отсутствие колючей проволоки, в то время, как колючая проволока в значительном количестве имеется на позициях и разумно не используется.

3. Очень плохо выбраны и также плохо замаскированы артиллерийские, минометные и пулеметные позиции, что позволяет противнику легко обнаруживать их расположение и вести по ним сосредоточенный прицельный артиллерийский и пулеметный огонь.

4. Оборудование позиций минными заграждениями и фугасами носит случайный, непродуманный характер. Минные поля и фугасные заграждения не нанесены на схемы и карты и часто точное их местонахождение неизвестно даже командирам частей, непосредственно располагающимся в этих районах. Особенно это относится к тем войсковым частям и командирам, которые перегруппировываются с одного места на другое.

5. В системе оборонительного строительства, как на переднем крае, так и в глубине позиций, не продуманы вопросы обеспечения маневра наших войск, как по фронту, так и в глубину нашего расположения; особенно не продуман вопрос о перемещении с места на место танковых и артиллерийских частей».

Правильность этого анализа была полностью подтверждена уже через десять дней, когда начались немецкие атаки по прорыву линии обороны.

14 июля Главком Северо-Западного направления обратился к войскам с приказом № 3, призывающим к прочной обороне Ленинграда:

«…В то время, как войска Северного фронта мужественно бьются с озверелыми фашистско-шюцкоровскими полчищами на линии от Баренцова моря до Ханко и Таллина, героически защищают каждую пядь нашей родной Советской земли – войска Северо-Западного фронта, не всегда давая должный отпор противнику, часто оставляют свои позиции, даже не вступая в решительное сражение, чем еще больше поощряют обнаглевшего врага.

Отдельные паникеры и трусы не только самовольно покидают боевой фронт, но и сеют панику среди честных и стойких бойцов. Командиры и политработники в ряде случаев не только не пресекают паники, не организуют и не ведут свои части в бой, но своим позорным поведением иногда еще больше усиливают дезорганизацию и панику на линии фронта.

Обнаглевший враг продолжает рваться вперед.

Мною даны указания – произвести строжайшее расследование всех преступных случаев самовольного оставления фронта отдельными частями, командирами и бойцами и всех виновных, не взирая на ранги и старые заслуги, придать суду Полевых Военных Трибуналов с применением самого сурового наказания вплоть до расстрела.

Приказываю:

1. Командирам корпусов, дивизий и полков навести воинский порядок в частях на фронте и в тылу; положить конец безволию, нерешительности и медлительности в действиях.

Не останавливаться перед крайними мерами, уничтожать трусов и паникеров на месте, если они тем или иным способом будут срывать боевую дисциплину и порядок на фронте.

2. Не отступать ни шагу назад без приказа старшего командира…».

С 13 по 15 июля немецкие войска пытались прорваться через оборонительный рубеж на лужском направлении, но были отбиты и перешли к обороне. С 17 по 19 июля враг пробовал силы на кингисеппском направлении.

К 20 июля удалось привести в относительный порядок отступившие части 41-го стрелкового корпуса, которые заняли оборону на лужском участке. Теперь тут оборонялись четыре стрелковые дивизии и одна бригада. Справа налево они располагались в следующем порядке – 111-я, 177-я, 235-я стрелковые, 1-я дивизия народного ополчения, 1-я горно-стрелковая бригада. Кроме того, в дивизии ополченцев и горно-стрелковой бригаде формировались танковые батальоны в составе трех танков «КВ», пяти бронемашин «БА-10» и пяти полуброневиков.

Лужская оперативная группа оперативной директивой штаба Северного фронта от 23 июля № 3049 была разделена на Кингисеппский, Лужский и Восточный сектора, которые подчинялись непосредственно Военному Совету фронта.

Территорию нынешней Новгородской области (Шимский и Батецкий районы) защищали воины Восточного сектора обороны под командованием генерал-майора Филиппа Никаноровича Старикова. Это был опытный командир, начавший военную карьеру еще в 1915 году. С 1918 года он в Красной Армии, участвовал в Гражданской войне, а позднее последовательно занимал должности от командира рота, до командира дивизии и корпуса. Принимал участие в Советско-финской войне. Великую Отечественную встретил в должности командующего 19-м стрелковым корпусом на Северном фронте. Сразу скажем, что после августовских боев Стариков был назначен командующим 8-й армией, которая успешно оборонялась на Ораниенбаумском плацдарме около Ленинграда и находился в этой должности до конца войны.

В состав Восточного сектора были включены 1-я дивизия народного ополчения, горно-стрелковая бригада, 261-й и 633-й артиллерийско-пулеметные батальоны. Им была поставлена задача оборонять рубеж Большой Волок, Медведь, устье реки Мшага и далее по реке Шелонь до ее впадения в озеро Ильмень.

В состав Лужского сектора вошли 1-й полк 3 ДНО, 111-я, 177-я, 235-я стрелковые дивизии, 24-я танковая дивизия, артполк АКУКС, 260-й и 262-й артиллерийско-пулеметные батальоны, стрелково-пулеметное училище. Задача сектора – оборона рубежа по реке Луга и район города Луга. Командующим сектором был назначен генерал-майор Астанин.

C24 июля противник активизировал свои действия в полосе обороны Лужского сектора. С утра его части из района Утрогош обошли левый фланг прикрытия 177-й дивизии и к восьми утра передовые отряды в составе 8 танков и 8 бронетранспортеров с пехотой вышли в район Стрешево, где накаливали силы для прорыва на Лугу. Авиационной разведкой большая колонна мотопехоты была обнаружена в районе Наволока.

На следующий день немцы силами до дивизии нанесли удар в направлении железной дороги Плюсса – Луга, охватывая обороняющиеся в предполье части, и к вечеру 26 июля вышли к переднему краю главной полосы обороны 177-й дивизии.

Для ликвидации угрозы левому флангу силами 177-й и 235-й дивизий был нанесен контрудар, в результате которого противник был выбит из Югостиц и Великого Села, восстановлено положение на промежуточном рубеже предполья. В результате боя в районе Корпово и Смерди было окружено и частично уничтожено несколько батальонов из состава 269-й пехотной дивизии. После этих боев немцы прекратили активные наступательные действия и начали планомерно готовиться к прорыву оборонительного рубежа.

С 27 июля Восточный сектор вместе с обороняющимися на нем частями передавался в подчинение командования Северо-Западным фронтом, а через два дня, 29 июля, сектора обороны были переименованы в участки обороны с непосредственным их подчинением штабу Северного (Кингисеппский и Лужский) и Северо-Западного (Восточный) фронтов.

В состав Восточного участка обороны вошли 70-я, 237-я, 128-я стрелковые и 21-я танковая дивизия, 1-я дивизия народного ополчения и 1-я горно-стрелковая бригада.

70-я и 237-я дивизии уже успели побывать в боях в ходе контрудара под Сольцами, о чем рассказано в первой главе книги, а в первой декаде августа были пополнены личным составом. Так, в составе 70-й дивизии к 10 августа имелось 11 167 человек личного состава, 11 легких танков и 7 бронемашин, 34 орудия калибра более 100 мм, 18 - 76-мм орудия и 31 - 45-мм, а также 52 миномета.

1-я дивизия народного ополчения 13 июля прибыла на станцию Батецкая и под утро 15 июля бойцы добрались до своих позиций на строящемся лужском оборонительном рубеже. Первый полк дивизии состоял из рабочих Кировского завода, второй – трудящиеся судостроительной верфи им. Жданова, третий – из рабочих и студентов Дзержинского района. В дивизию также включили артиллерийский полк, медсанбат, разведывательный батальон и другие подразделения. По состоянию на 10 июля в дивизии насчитывалось 14 926 человек, в том числе 1189 командного состава. Некомплект составлял 2824 человека, в том числе 242 категории командного состава. Из имеющихся бойцов более половины не прошли военного обучения и получать первоначальную подготовку пришлось уже на боевых позициях. На вооружении имелось 69 станковых и 128 ручных пулеметов (примерно 25 – 30% от штатной положенности), 9 гаубиц из 72 по штату, 8 из 18 положенных 76-мм орудий. Минометов и 45-мм пушек не было совсем. Зенитных средств и крупнокалиберных пулеметов также не было. При отправке на фронт Кировский завод подарил дивизии несколько танков своего производства. Командиром дивизии был назначен комбриг Малинников, комиссаром - полковой комиссар Костриков. Уже на позициях лужского рубежа дивизия получала дополнительное вооружение.

Занимающая вторую линию обороны 128-я стрелковая дивизия под командованием полковника Федора Ивановича Комарова в двадцатых числах июля была выведена из состава 27-й армии на переформирование. Участвовавшая в боях под Островом и Новоржевом она понесла значительные потери, два раза сумела выйти из окружения и требовала доукомплектования личным составом и техникой. Из-под Холма ее перебросили в д. Старая Мельница под Новгородом. Командный состав дивизии остался от ее первого формирования, а пополнение рядовым и младшим начальствующим составом (сейчас бы сказали – сержантским) происходило за счет выходящих из окружения бойцов. 1 -2 августа в дивизию прибыло около 400 добровольцев. Это были студенты ленинградских ВУЗов, прошедшие двухнедельную подготовку в Череповце. Часть должностей была укомплектована выпускниками Витебского военно-политического училища, выведенного под Новгород. После этого дивизии поручили участок обороны по рекам Веронда и Шелонь у впадения ее в озеро Ильмень: 533-й полк правее южной окраины болота Долговский Мох, 741-й полк – западнее Орлово, 374-й полк – восточнее Сидорково. 292-й артиллерийский полк формировался в районе деревни Березовское.

Несмотря на значительное усиление Лужского рубежа стрелковыми и танковыми соединениями, плотность советских войск оставалась достаточно низкой. Даже труднопроходимая местность не компенсировала растянутости войск по фронту и их одноэшелонное расположение. Большая часть соединений уже успела вступить в бой и понесла значительные потери.

Некоторое восполнение потерь происходило за счет введения в строй отступающих красноармейцев. Вот как вспоминает об этом бывший боец дивизии народного ополчения А. Андреев: «В двадцатых числах июля мимо нас в тыл стали двигаться армейские части. С каждым часом поток пехотинцев, автомобилей, обозов становился все гуще и гуще. Мы сперва не понимали происходящего. Но уже на второй день ситуация прояснилась. Это отступали кадровые части. Многих бойцов мы уговорили остаться с нами, многих отступавших просто разоружили. Так рота пополнилась несколькими автоматами, пулеметами, полуавтоматическими винтовками Симонова».

К положительным моментам можно отнести то, что позиции оборонительного района были заблаговременно подготовлены в инженерном отношении и дополнительно прикрывались рекой Мшага. В оборудовании позиций значительную помощь оказали жители Ленинграда, которые прибывали для ведения оборонительных работ. Только на рубеже 1-й дивизии народного ополчения трудились до 3 тысяч ленинградцев. Они рыли противотанковые рвы, орудовали доты и дзоты, расставляли надолбы, устраивали завалы на дорогах. Посильная помощь поступала и от местных жителей. Именно они в первые дни оказывали помощь продуктами, выпекали хлеб.

Первый бой ополченцы приняли 25 июля, когда немцы атаковали позиции 1-го батальона 2-го полка дивизии под командованием полковника И.И. Лебединкого. Перед атакой пехоты немцы предприняли артиллерийскую подготовку, после чего в атаку поднялась пехота. Эффективно использовать имеющиеся минометы не получилось, так как на огневые позиции не были подвезены мины в достаточном количестве. Отсутствие слаженности и боевого опыта привело к трагическим последствиям - отсутствие проводной связи со своей артиллерией не позволило скорректировать артиллерийский огонь, который пришелся по своим же окопам. При смене позиции третьей ротой, она по ошибке оказалась обстрелянной бойцами первой роты своего же батальона.

Когда сосед слева, кадровая дивизия, поднялась в атаку, ополченцы поддержали ее, но из-за отсутствия боевого опыта поднялись в атаку с дистанции около километра и при сближении с противником понесли значительные потери. Вынужденные отступить, ополченцы перегруппировались и снова поднялись в атаку, которая также не позволила отбросить противника. Впоследствии командир батальона старший лейтенант Мораев без ведома командира и комиссара полка дал приказ батальону отходить. Отход бы сделан неорганизованно, в результате чего роты перепутались. Командиры рот и политработники не смогли организовать управление подчиненными бойцами. В ситуацию успел вмешаться командир полка, который вместе с одним из политруков рот, сумел собрать около 60 отступающих ополченцев и занять оборонительный рубеж до того, как туда попали немецкие солдаты.

В ходе боя было убито и ранено около 50 бойцов, в том числе комиссар батальона старший политрук Балакин.

Окончательно бойцов батальона и его командира удалось собрать только к вечеру 27 июля. За это время было собрано около 300 человек, место нахождения остальных не известно. Как было указано в докладной записке батальонного комиссара Моисейченко, проводящего расследование данного факта, «Командир и комиссар 2 с.п. стали спрашивать у к-ра б-на т.Мараева – "почему батальон отступил и почему вы долго не являлись в штаб полка", последний ответил "в штаб полка я не явился своевременно потому, что не знал, где он находится", а на вопрос – почему отступил батальон, – Мараев ответил: – "Я командовать не умею и не хотел, чтобы по моей вине будет убито много бойцов, поэтому я решил отступить без приказа". И здесь же командир батальона Мараев заплакал».

Такая ситуация стала возможной из-за слабой боевой подготовки бойцов и командиров дивизии, сформированной, в основном, из гражданских людей.

В ночь на 26 июля полковые разведчики смогли захватить языка, который сообщил о подготовке наступления противника на следующее утро. Командование дивизии решило перехватить инициативу. Рано утром 26 июля первый батальон под командованием В.Н. Мараева поднялся в атаку. Разгоряченные атакой бойцы ворвались в немецкое расположение и вынудили его отступить. Фашисты откатились, оставив на поле боя около 100 человек убитыми и ранеными. Первый батальон полка в этом бою потерял около 20 человек убитыми и 50 ранеными. Атака врага оказалась сорванной.

28 июля немцы снова пробовали на прочность позиции 2-го полка дивизии ополченцев. На этот раз оборона была достаточно прочной и немцам не удалось продвинуться.

28 июля командование Северо-Западным фронтом отдало директивы № 025 и 026, в которых говорилось, что противник, за счет перегруппировки подразделений, силами до трех пехотных дивизий наступает на старорусском направлении. 11-й армии ставилась задача прочно оборонять рубеж по реке Мшага и, при благоприятных условиях, силами 16-го стрелкового корпуса нанести удар с целью содействия войскам, действующим южнее реки Шелонь. Во исполнение этой директивы новый командующий 16-м корпусом генерал-майор Гусев отдал боевой приказ № 17:

«…3. Корпус в «Ч» часов 28.7 нанося удар правым флангом атакует противника в общем направлении на Сольцы и овладевает Сольцы и переправами через р. Шелонь.

4. 237 сд наступать фронте Закибье, Новинка и наносить удар своим левым флангом направлении Крекшина Горка, овладеть рубежом Крекшина Горка, отм. 43.5, в дальнейшем наступать общем направлении зап. окр. Сольцы….

5. 70 сд наступать на фронте Щелино, Верх. Прихонь 1-я в общем направлении Медведь, Сольцы, Любач. Ближайшая задача овладеть Минин. В дальнейшем наступать общем направлении Луги, вост. окр. Сольцы.

6. Горно-стрелковой бригаде содействовать удару артогнем. В мой резерв вывести один стр. батальон район сев. вост. Медведь. Вести активную разведку перед всем фронтом, создавая впечатление наступления.

7. Артиллерия: готовность в 12:00. Огневой налет – 15 минут. Подавить арт. и мин. Батареи в районах Усть-Хатыне, Борок и в лесах зап. Старый Медведь…».

К сожалению, в силу сложившейся обстановки, этот удар был отложен. 28 июля около четырех часов дня до батальона пехоты противника при поддержке двух бронетранспортеров вышли к деревне Ручьи, а потом попытались захватить железнодорожный мост через Шелонь около станции Шимск. Оборону моста осуществлял гарнизон из 3-й роты 51-го полка НКВД численностью 57 человек с двумя станковыми и тремя ручными пулеметами. Бойцы подпустили противника на 60 – 70 метров к проволочному заграждению, после чего открыли огонь. Противник откатился в исходное положение, но уже через два часа перешел в атаку. Теперь позиции защитников моста атаковал уже полк пехоты. В течение семи часов продолжался бой. За это время командование Красной Армии смогло перебросить на угрожаемый участок строевые подразделения, которые значительно укрепили оборону.

К десяти часам вечера немцам удалось выйти на правый берег Шелони и обложить позиции гарнизона с трех сторон. Оставалась не занятой только узкая полоска вдоль линии железной дороги в сторону Новгорода. В связи с создавшейся обстановкой начальник гарнизона младший лейтенант Пелых получил приказ от командования Северо-Западного фронта о взрыве моста и отходу на северный берег реки Шелонь. За этот бой 9 бойцов гарнизона были награждены орденами.

В ночь с 29 на 30 июля противник в свою очередь мелкими группами производил разведку на участках 237-й и 70-й стрелковых дивизий в районах Закибье и Костково. Убедившись, что перед ним закаленные дивизии, с которыми они недавно сталкивались под Сольцами, противник отказался от атаки на этом участке и выбрал хотя и более трудный, но, одновременно, выгодный участок для наступления по рубежу обороны 1-й горно-стрелковой бригады. Ее 1-й батальон занимал оборону на фронте Струпенка, Старый Шимск протяженностью 7 км и дополнительно вел наблюдение по северному берегу реки Шелонь до ее устья на фронте в 10 км. Таким образом, общий фронт обороны батальона составлял 17 км. Правее занимал оборонительный рубеж 2-й стрелковый батальон, который оборонялся до деревни Костково. Его участок составлял 6 км. Два остальных батальона горно-стрелковой бригады располагались в полосе обороны 70-й и 237-й дивизии, прикрывая во втором эшелоне их рубежи на случай перехода в наступление по директиве фронта № 025.

В ночь на 30 июля командование корпуса выслало четыре разведывательных отряда в сторону противника с целью установления противостоящей группировки. Первый – в направлении Раглица, второй – на Старый Медведь, третий – на подходы к высоте 51,3, а четвертый – в район Нижней Прихони. В результате проведенных поисков установлено, что по западному берегу реки Мшага у противника выставлено непосредственное охранение и он стягивает к оборонительному рубежу новые силы.

Одна рота 838-го полка совместно с 1-м батальоном 1-й дивизии народного ополчения в 08:00 атаковали Ускибье, Ванец, Ушно и овладели ими, усилив позиции в предполье.

С утра 30 июля до двух рот пехоты противника вели бой с передовым охранением 70-й дивизии в трех километрах восточнее Любача. На фронте 3-го батальона 2-го полка дивизии ополченцев под командованием А.М. Ратникова немцы также пробовали устойчивость обороны. Первая атака была отбита, но уже через полчаса немцы снова атаковали. На помощь батальону были направлены две роты из первого батальона и рота, находившаяся в резерве командира дивизии. Бой длился около трех часов, но никто не покинул свои позиции. Когда же наступательный порыв гитлеровцев начал иссякать, бойцы первой, восьмой и девятой рот перешли в контратаку. Политрук девятой роты Михаил Трескунов увлекал за собой бойцов. В рукопашной схватке он был тяжело ранен, но не покинул поле боя, продолжая отстреливаться от наседавших фашистов. Уничтожив нескольких из них и, предпочитая смерть плену, он застрелился.

Командир третьего батальона Алексей Ратников вступил в схватку с четырьмя врагами. Выстрелами в упор он убил двоих из них, третьему ударом приклада разбил голову, а четвертого взял в плен. Несмотря на полученное ранение, он продолжал руководить боем. Так и не добившись успеха, фашисты отступили, оставив около трехсот трупов.

Решением командующего 16-м корпусом ударная группа 70-й дивизии в составе 68-го стрелкового полка к вечеру 30 июля была выдвинута на рубеж в 2 км юго-восточнее Теребутиц, танковый батальон 21-й танковой дивизии в составе 26 танков Т-26 на рубеж в 3 км северо-западнее Теребутиц. Эти подразделения получили задачу противодействовать противнику, наступающему к югу от Шимска в направлении Старой Руссы.

В ночь на 31 июля противник вел усиленную разведку в районе деревни Бор и около 2 часов 30 минут 31 июля открыл ураганный огонь из артиллерии, минометов, а также пулеметов по северному берегу реки Шелонь. Около трех часов ночи на понтонах фашисты смогли переправить до роты пехоты, а несколько позднее отдельные группы противника переправились и заняли юго-западную окраину Шимска.

Подразделения 1-го батальона горно-стрелковой бригады в беспорядке отступили в северном направлении. Первую контратаку наши бойцы попытались провести уже в четыре часа утра. Для поддержки пехоты перебросили два танка «КВ» горно-стрелковой бригады, которые прошли через Шимск и ударили на Бор. Не поддержанные пехотой, танки отошли на исходные позиции.

Через час по приказу командующего 16-м корпусом два батальона 68-го стрелкового полка начали выдвижение из леса восточнее Теребутиц. 1-й батальон выдвигался от Шимска на Бор, а третий – из леса севернее Мшаги в восточном направлении.

К десяти часам утра 31 июля 1-й батальон 68-го полка выбил мелкие группы противника из Шимска и подошел к железной дороге западнее Шимска. 3-й батальон 68-го полка к этому времени подходил к Струпенке с северо-западного направления. Дальнейшее продвижение обоих батальонов застопорилось из-за сильного пулеметного огня со стороны деревни Бор и флангового огня с южного берега Шелони.

Между тем, противник продолжал переправлять дополнительные силы на северный берег и к десяти часам утра имел там до батальона пехоты и до 15 противотанковых орудий.

К этому времени три дивизиона 23-го гаубичного артиллерийского полка 21-й танковой дивизии и артиллерийский дивизион горнострелковой бригады вели мощный огонь по району деревни Бор, не допуская распространения противника в северном направлении, местам переправ и скоплению противника на южном берегу. Немцы вели ответный огонь.

В 9:30 командующим корпусом было принято решение о вводе в бой 2-го батальона 68-го полка, который располагался в лесу северо-восточнее деревни Воронково. Помощь пехотинцам должен был оказать танковый батальон из 21-й дивизии.

В 17:45 четыре танка «КВ» и 22 танка Т-26 находились на исходном для атаки рубеже в 200 – 800 метрах северо-западнее станции Шимск, имея позади себя 2-й батальон 68-го полка.

Таким образом, к вечерней атаке готовился 68-й полк в полном составе, танковый батальон и четыре артиллерийских дивизиона. Наземные подразделения поддерживала авиация.

Сигналом для совместной атаки должна была стать атака танков. Но в условиях постоянных артиллерийских обстрелов, довести этот сигнал до бойцов фланговых батальонов не удалось.

Около шести часов вечера танкисты двух рот 3-го батальона 42-го танкового полка и пять тяжелых танков «КВ» из 5-го танкового полка перешли в атаку. В районе деревни Бор они были встречены огнем противотанковых орудий и полевой артиллерии с другого берега реки. Пехота оторвалась от танков и вперед продвигалась очень медленно. На флангах атака вообще захлебнулась, так как пехота оказалась прижатой к земле огнем артиллерии. После двух часов боя танки, по приказу командующего корпусом, отошли, оставив на поле боя 6 танков Т-26. Из всех танков, вышедших из боя, боеспособных осталось только девять, в том числе три «КВ», получивших примерно по 25 попаданий каждый.

В ночь с 31 июля на 1 августа фронт стабилизировался. Местами наша пехота отошла в исходное положение под воздействием небольших групп противника и сильного минометного огня.

Для укрепления обороны по реке Мшага командование Северо-Западного фронта приказало перебросить один стрелковый полк из состава 128-й дивизии в район Старого Шимска. Для передислокации приказом № 14 командира 128-й дивизии был определен 741-й полк, усиленный первой минометной батареей минометного дивизиона и одним артиллерийским дивизионом 292-го легкого артиллерийского полка, который к шести часам утра 1 августа должен был совершить марш от Ермолино и Старой Мельницы и занять позиции на участке Старый Шимск, Голино, Осипово. Полк в бою в районе деревни Бор не участвовал, но за счет его передислокации удалось существенно уплотнить боевые порядки горно-стрелковой бригады. В оперативном плане его подчинили командиру горно-стрелковой бригады. 31 июля на соседних участках обороны, где находились 237-я и 70-я дивизии, существенных боевых действий не велось.

Утром 1 августа переправа подразделений противника продолжилась. Используя густой туман, немцы пополняли свои сила на плацдарме. Командир 68-го стрелкового полка Краснов подготовил контратаку силами одного батальона. Бойцы атаковали после 15-минутного артиллерийского налета. Противник встретил их сильным артиллерийским и минометным огнем. Роты залегли, а потом стали отходить. Через час – полтора атаку повторили, но успеха опять не добились. Продвижение исчислялось десятками метров. Медленное продвижение пехоты было вызвано недостаточной поддержкой артиллерии, которая выполняла задачи в интересах полка в целом, сосредоточив огонь на деревне Бор, переправах через Шелонь, а огонь на подавление огневых точек непосредственно на поле боя практически не велся. В начале атаки командиры рот еще взаимодействовали с артиллеристами, но, по мере продвижения вперед, взаимодействие нарушалось.

В третий раз атака планировалась на 15:00. Теперь батальон был усилен еще двумя стрелковыми ротами и танковой ротой из 21-й танковой дивизии. Снова ударила артиллерия, и вперед двинулись танки с пехотой. Танкисты 3-го батальона 42-го танкового полка капитана Лаврушина и пехотинцы 68-го полка 70-й стрелковой дивизии все-таки смогли выбить немцев из д. Большая Орловка и закрепились северо-западнее нее – пробиться дальше не удалось. Первыми в расположение гитлеровцев ворвались танки лейтенантов Кубарева и Бублеева. Метким огнем они разбили несколько орудий и позволили подойти другим машинам. В этом бою Кубарев получил ранение, погиб командир танка Т-26 старший сержант Алексей Морозов, представленный за отличие в боях под Сольцами к ордену Красной Звезды. К исходу 1 августа и ночью немцам удалось переправить на оставшийся плацдарм уже до пехотного полка и около 20 противотанковых орудий. По некоторым сведениям были переправлены и несколько танков. Переправа прикрывалась мощным огнем артиллерии, а сразу организовать контратаку не получилось из-за отсутствия у танкистов горючего, которое должны были подвести только утром.

Около 17:00 в районе д. Мшага Ямская немцы попробовали при поддержке артиллерии и авиации создать еще один плацдарм, но были отбиты.

В 20:30 противник открыл артиллерийский огонь на всем фронте 16-го корпуса и повел демонстрационную атаку, отвлекая внимание от деревни Бор, где планировался отвод войск.

С наступлением темноты, батальоны 68-го полка продолжали медленное продвижение вперед, но без танков добиться решительного успеха не удалось.

Рано утром 2 августа бойцы двух батальонов 68-го стрелкового полка при поддержке танкового батальона Лаврушина, авиации и артиллерии из 21-го гаубичного артполка атаковали немецкий плацдарм в районе Бора и к шести часам утра смогли отбросить остающееся там прикрытие на другой берег реки. В результате двух дней боя противник потерял до 210 человек убитыми, не считая утонувших. Были захвачены 110 винтовок, 8 пулеметов, 6 минометов, 5 орудий и 1 танк. Собственные потери за 31 июля и 1 августа составили 12 танков Т-26, половину из которых признали годной для восстановления и эвакуировали в тыл. Потери личного состава отражены в таблице.

наименование

Убито и умерло от ран

Ранено, контужено

Пропало без вести

Итого потерь

Нач. состав

Мл. нач. состав

Рядовой состав

Нач. состав

Мл. нач. состав

Рядовой состав

Нач. состав

Мл. нач. состав

Рядовой состав

Нач. состав

Мл. нач. состав

Рядовой состав

После этого активные боевые действия на Восточном участке прекратились. Отмечались только эпизодические перестрелки и поиски разведывательных групп.

3 августа немцы пытались мелкими группами форсировать Мшагу в районе деревни Нижний Прихон. Для прикрытия они опять использовали ночной туман и огонь артиллерии. Но под огнем пулеметов и артиллерии с советского берега были вынуждены повернуть назад. Только незначительная часть смогла достигнуть северного берега. Завязались рукопашные схватки. На участке 3-го батальона 329-го полка гитлеровцам удалось оттеснить наши подразделения и частично овладеть деревней Нижний Прихон. К 10 часам утра, после короткой атаки, положение удалось полностью восстановить. До конца дня противник больше не пытался форсировать реку. Наступил затишье. Образовавшуюся паузу войска использовали для развития оборонительной системы. Танкисты восстанавливали материальную часть, проводили учения. Тишину прерывали только редкие выстрелы немецкой артиллерии.

С утра 4 августа разведка отмечала скопление противника на южном берегу Шелони в районах Красного Двора, Муравьев, Пузырево, совхоза «Коммунар», Углы и Солоницко. Одновременно шла переброска сил на старорусское направление.

4 августа немцы силами до двух рот около 17:00 предприняли разведку боем в районе деревни Большие Угороды, где закрепились бойцы дивизии народного ополчения, но были отбиты. Такими же силами в 17:50 разведка боем проводилась на Закибье с фронта Ушно – Ванец. Здесь атака к девяти часам вечера была отбита огнем артиллерии. Около 23:00 немцы попытались атаковать деревню Вешка, на отдельных участках обороны с наступлением темноты они пытались дойти до реки Мшага, но отбрасывались пулеметным и артиллерийским огнем. Отдельные перестрелки на линии фронта продолжались в течение всей ночи.

В районе Медведя также происходили артиллерийские перестрелки. В ночь с 5 на 6 августа немцы пытались снова переправиться в районе д. Бор, а также создать плацдарм в районе железнодорожного моста у Шимска, но были отброшены.

В период относительного затишью произошли организационно-штатные изменения в обороняющихся частях Красной Армии.

31 июля восточный участок был преобразован в Новгородскую армейскую оперативную группу, которая в начале августа подчинялась Северо-Западному фронту.

Директивой Генерального штаба Красной Армии от 4 августа Новгородская армейская оперативная группа была преобразована в 48-ю армию, которую возглавил Степан Дмитриевич Акимов. Повышение статуса армейской группировки имело смысл, так как она действовала на самостоятельном оперативном направлении и незначительно зависела от действия остальных соединений Северо-Западного фронта.

Сорокапятилетний генерал-лейтенант начал свою военную карьеру в русской армии с 1916 года в звании прапорщика. С октября 1918 года он пришел на службу в Красную Армию, принимал участие в боях с Юденичем и Деникиным, командовал ротой и батальоном, а потом пехотными курсами. К 1937 году, занимая должность командира полка, получил назначение на должность командира 58-й стрелковой дивизии. Уже в следующем году Акимова назначили командовать корпусом в Закавказском округе. Стремительная военная карьера без большого боевого опыта Гражданской войны и локальных конфликтов тридцатых годов при отсутствии высшего военного образования (в 1929 году окончены тактические курсы усовершенствования командного состава «Выстрел») не могли положительно сказаться на качестве и своевременности приминаемых решений. К началу войны Акимов занимал должность инспектора пехоты Прибалтийского особого военного округа, а затем - помощника командующего Северо-Западным фронтом. Самостоятельно он руководил сводной группировкой в ходе боев в конце июня 1941 года за Даугавпилс. В условиях превосходства немцев в артиллерии и авиации сводной группе Акимова отстоять город не удалось. Проведенная контратака с подошедшим 5-м воздушно-десантным корпусом успеха не принесла. Сразу скажем, что проявить себя в Великой Отечественной войне Акимову также не удалось – после расформирования 14 сентября полевого управления 48-й армии, он был отправлен на курсы в особую группу Академии Генштаба, а после их окончания назначен командующим войсками 43-й армии. Фактически вступить в командование не смог, так как 29 октября 1941 года погиб в авиационной катастрофе.

По данным разведки на 5 августа, перед фронтом армии группировка противника оценивалась в дивизию СС «Мертвая голова» (район Уторгоши и Медведя), 11-ю пехотную дивизию и полк из 21-й пехотной дивизии.

Время перехода в наступление группы армий «Север» в связи с транспортными проблемами в 16-й армии откладывалось пять раз с 22 июля до 6 августа. Когда наступил последний назначенный срок - 8 августа 1941 г., - погода изменилась, и немецкие войска оказались лишены запланированной мощной авиационной поддержки. Полил дождь, и ни один самолет из I и VIII авиакорпусов не мог подняться в воздух. Однако Гепнер энергично возражал против дальнейшего смещения сроков начала операции, и наступление 4-й танковой группы с плацдармов севернее Луги началось без поддержки с воздуха. Только на следующий день, 9 августа, 1 -я танковая дивизия смогла нащупать слабое место в советской обороне, прорваться в глубину и выйти в тыл советским частям перед фронтом 6-й танковой дивизии на соседнем плацдарме. После прорыва в глубину 1-я и 6-я танковые дивизии встали фронтом на восток для образования внутреннего фронта окружения советских войск под Лугой, а 1-я пехотная и 36-я моторизованная дивизии - внешнего фронта окружения. В бой с плацдарма у Сабска также была введена 8-я танковая дивизия. 14 августа дивизии 41-го моторизованного корпуса преодолели лесной массив и вышли к дороге Красногвардейск - Кингисепп.

Обеспокоенное началом немецкого наступления на лужском направлении, командование Северо-Западным фронтом 8 августа отдало приказ № 04, которым предусматривалось силами 48-й армии осуществить в течение дня силовую разведку с целью установления противостоящей группировки противника. Во исполнение приказа, 1-я дивизия народного ополчения атаковала из района Любенец и Большой Теребец силою до батальона в направлении Передки, а из района Малых и Больших Угородов силою до роты в направлении на разъезд Кчера, Турская Горка. 237-я дивизия должна была стрелковым батальоном атаковать из района Заречья в направлении Минино. 70-я дивизия силою до полка проводила разведку из района Верхнего Прихона на Любач. Одновременно разведку вела и авиация фронта. Результатом проведенных мероприятий стало установление в 3 км южнее Шимска недавно прибывших подразделений 126-й пехотной дивизии противника.

Становилось ясно, что удар в полосе 48-й армии только вопрос времени. Для исключения возможности десанта в обход оборонительных позиций силами ильменской флотилии, организованной 28 июля, под командованием капитана 3-го ранга В.М. Древницкого, было организовано наблюдение за западным берегом озера, а она сама в оперативном плане приказом командующего фронтом № 0278 подчинена 48-й армии.

1-я дивизия народного ополчения – Большой Волок, Годовичи, Большой и Малый Теребец, Малые и Большие Угороды, Закибье, Радовежи.

70-я стрелковая дивизия – по берегу р. Мшага от Медведя до Нового Веретья.

1-я отдельная горнострелковая бригада – по р. Мшага, далее Мшага Воскресенская, Бор, Шимск, Старый Шимск, Голино, Теребутицы.

Во втором эшелоне армии занимала тыловой рубеж 128-я стрелковая дивизия на рубеже Стегачево, Вашково, Изори, Богданово, Сутоки и далее по реке Веронда. Одним полком она оборонялась по реке Шелонь от озера Ильмень до Шимска.

Штаб армии находился в лесу в 2 км юго-западнее Видогощи.

21-я танковая дивизия одним танковым батальоном оказывала содействие 70-й стрелковой дивизии и 1-й горнострелковой бригаде, а еще два батальона находились в резерве. Часть личного состава дивизия выделила для формирования 108-го отдельного танкового батальона. Таким образом, танковой дивизии как единой организованной силы, больше не существовало.

До самого последнего дня продолжалось укрепление оборонительных позиций. 8 августа на оборонительных работах было занято:

На участке 1-й дивизии народного ополчения – 1580 человек из 582-го строительного батальона и 7800 человек гражданского населения,

На участке 237-й дивизии – 1500 человек из 466-го и 468-го строительных батальонов

На участке 70-й дивизии – 1900 человек из 466-го и 468-го строительных батальонов и 2800 человек гражданского населения

На участке горнострелковой бригады – 800 человек из 475-го строительного батальона, 400 человек из 149-го саперного батальона и 360 человек гражданского населения.

Всего установлено 88 ДЗОТов из вкопанных в землю деревянных срубов, в большинстве батальонных оборонительных районов закончены работы первой очереди.

Согласно планам Вермахта непосредственно на Новгород должен был наступать I армейский корпус под командованием генерала пехоты Куно-Ганса фон Бута. Ширина фронта наступления была определена всего в 16 км. Корпус усиливался 659-й и 666-й батареями штурмовых орудий, несколькими тяжелыми артиллерийскими дивизионами, но главным козырем немецких войск должны были стать самолеты VIII авикорпуса Рихтгоффена. I армейский корпус должен был прорвать позиции советских войск на р. Мшага, овладеть Новгородом и далее наступать в направлении железнодорожной линии Ленинград-Москва. В отличие от Гепнера, командующий 16-й армией генерал Буш решил не отказываться от авиационной поддержки в наступлении на Новгород.

Когда вечером 7 августа погода резко ухудшилась, от наступления на следующее утро отказались, занявшие исходные позиции части были отведены назад. Когда погода не улучшилась и на следующий день, начало наступления было вновь отложено.

10 августа погода улучшилась и в 5.20 немецкое наступление началось. После авиационных и артиллерийских ударов пехота перешла в наступление.

На участке 1-й дивизии народного ополчения в 5:45 началась артиллерийская подготовка, которая отличалась особой интенсивностью в центре и на левом фланге. После четырехчасового налета противник перешел в атаку в направлении Большого и Малого Теребца силою до батальона, в направлении Больших и Малых Угородов силою более батальона и по направлению к роще юго-восточнее Закибья силою до двух батальонов. Результатом атаки противника стал захват всех указанных деревень, что создало разрыв между ополченцами и бойцами 237-й дивизии.

В Больших Угородах оборонялся 3-й батальон 2-го полка дивизии народного ополчения. Ему на помощь был направлен 2-й батальон под командованием старшего лейтенанта В.Г. Малетина, передавший свои позиции 1-му батальону, растянувшему свой участок обороны. Но и два батальона не смогли отбросить вклинившегося в оборону полка противника. Первая атака была отбита, но собрав дополнительные сила гитлеровцы снова атаковали и вынудили батальон Малетина отступить на старые позиции. Его отход остались прикрывать несколько бойцов, которые заперлись в церкви и пулеметным и ружейным огнем препятствовали продвижению фашистов. Бой продолжался несколько часов и последний их оставшихся в живых подорвал себя гранатой. Когда в результате контратаки противник был выбит из деревни, в подвале церкви была обнаружена записка, которую оставили ополченцы: «Нас было пятеро. Все комсомольцы. Ваня и Гриша погибли час назад. Мы переползли в церковь, чтобы больше убить фашистов. Осколком убило Диму. Остались вдвоем с Евсеем Сиберяком. Осталась последняя граната. Руки … 10/ VIII -41 г. Петров Мих.».

Дальнейшего развития немецкое наступление не получило и командир дивизии народного ополчения отдал приказ восстановить старые позиции силами ударных отрядов. Еще за два дня до немецкого наступления, согласно приказа командира дивизии, в каждом полку выводился с позиций один батальон, который должен был выполнять функции ударного отряда. Кроме того, в каждом батальоне предписывалось иметь свои ударные группы. До этого роль ударного отряда выполнял один стрелковый батальон, усиленный тремя танками «КВ» и пятью бронеавтомобилями. Подобная перегруппировка сил способствовала созданию резервов, брошенных в бой в критический момент.

В результате контратаки положение было частично восстановлено и к 16:00 в руках немцев оставались деревни Малый Теребец, Сосенка и Малые Угороды.

Дважды был ранен, но не покинул поле боя и продолжал командовать командир 1-го батальона 2-го полка ополченцев В. Мараев. За мужество и храбрость он был первым представлен в полку к ордену Красного Знамени. О напряженности боя говорит тот факт, что в батальоне погибли все командиры рот. В рукопашной схватке погиб комиссар третьего батальона Степан Кузьмич Горбунов. Справедливости ради надо отметить, что основные потери дивизия понесла в ходе контратак, а в первой половине дня подготовленная оборона позволила практически полностью сохранить личный состав. Благоприятным фактором было и то, что авиация противника наносила удары только по тылам и мало воздействовала на передний край.

Только к исходу дня дивизия смогла восстановить свои позиции. Взятый пленный позволил установить, что перед фронтом дивизии действовали два пока 121-й пехотной дивизии, ранее не отмечавшейся на этом участке фронта.

Сложнее сложилась ситуация на стыке с 237-й дивизией. Здесь действовали 1-я и 11-я пехотные дивизии противника. Они смогли прорваться севернее Закибье и начали обтекать фланг 237-й дивизии. Контратакой дальнейшее продвижение немцев было остановлено, но восстановить передний край не удалось – противник вклинился примерно на 200 метров. Конница противника смогла занять Сосенку. Корпусное командование также не могло организовать своевременной помощи из-за того, что сразу после начала боя была прервана проводная связь, а радиосвязи не было с 14 до 23 часов.

Расположенная восточнее 70-я дивизия свои позиции удержала, но у ее соседа – горнострелковой бригады – дела обстояли не так хорошо. Удар противника силами 11, 21 и 126-й дивизий пришелся по участку Костково, Вешка, Мшага Воскресенская на стыке рубежей горнострелковой бригады и 70-й дивизии. До батальона пехоты переправилось через реку Мшагу и овладело Мшагой Воскресенской. Первыми форсировали реку 2-й и 3-й батальоны 3-го полка 21-й пехотной дивизии. Несколько позднее к ним присоединился 1-й батальон 45-го полка той же дивизии. 3-й батальон горнострелковой бригады отошел к шоссе Медведь – Шимск. Командованию 70-й дивизии пришлось повернуть фронт обороны 1-го и 2-го батальонов 252-го полка на юг к Костково, Кукшино. Для действия против противника, прорвавшегося в районе Новой Мшаги выделялся один батальон 329-го полка. На старых позициях должны были остаться только отряды прикрытия. Для удара также выделялся армейский резерв – 68-й стрелковый полк, усиленный батальоном танков «КВ». для координации удара направлялся начальник отдела боевой подготовки 48-й армии полковник Грибов. Он должен был из района Отрадное в 12:00 нанести удар на Вешки, но при постоянной бомбардировке авиацией противника, полк не мог до наступления темноты выступить в район сосредоточения. Пришлось время контрудара переносить на семь часов утра 11 августа. Немцы тем временем силами 24-го пехотного полка 21-й дивизии к вечеру заняли деревню Мшага.

Штабы различных уровней, в том числе и штаб армии, также подверглись ударам с воздуха. Авиация фронта практически ничего не смогла ей противопоставить – советские истребители появились над районом боя только сопровождая бомбардировщики в районе Мшаги Воскресенской. В журнале боевых действий Северо-Западного фронта указано: «На направлениях 48 А 10.8 ощущался острый недостаток в наличии истребительной авиации. Это привело к тому, что бомбардировщики и истребители противника почти безнаказанно обрабатывали полосу 48А, чем в значительной мере и предопределили успех противника на новгородском направлении».

В результате боев 10 августа немцам удалось практически полностью вскрыть систему обороны 48-й армии и определить ее слабое место – позиции горнострелковой бригады.

На следующее утро, 11 августа, бои возобновились. Основной удар немцы опять нанесли на участке горнострелковой бригады в направлении на Теребутицы. Рано утром до двух полков немецкой пехоты из леса южнее деревень Отрадное и Маковище атаковали позиции на правом фланге бригады и к 14:00 вышли к Теребутицам.

На участке обороны 741-го стрелкового полка активных боевых действий не велось, и его командир принял решение направить три стрелковые роты на левый фланг горно-стрелковой бригады с целью организации совместной контратаки. После выхода рот со своих участков обороны связь с ними прервалась и скоординированной атаки не получилось. Известно только, что одна из рот достигла Маковище, другая находилась в 3 километрах восточнее Воронково, а положение третьей – не известно. Для обеспечения обороны оставшиеся силы 741-го полка были стянуты в район Старого Шимска, Ильменя и Северной Поляны. Командиру полка был переподчинен и 1-й батальон горнострелковой бригады, с которым сохранилась локтевая связь. Объединенной группе была поставлена задача прочно удерживать шоссе на Новгород в районе Старого Шимска. Кроме того, в течение дня в результате заградительных мероприятий силами 741-го полка было остановлено и подчинено себе до 200 беглецов из горнострелковой бригады и два дивизиона артиллерии из ее состава. К исходу дня немцы достигли рубежа Шарок – опушка леса восточнее Теребутиц – Старый Шимск. На этом направлении немцы временно прекратили наступление, и весь следующий день бригада и 741-й полк занимались оборудованием позиций.

На участках 1-й дивизии народного ополчения, 70-й и 237-й стрелковых дивизий в течение всего дня шли бои, но противник успеха не достиг – бойцы прочно удерживали свои позиции.

С рассветом артиллерия 1-й дивизии народного ополчения открыла огонь по немецким позициям, где отмечались скопления противника. Ответный ход последовал через час – в 6:30 на позиции ополченцев совершили налет 60 бомбардировщиков, которые подавили позиции артиллеристов и приступили к обработке переднего края. Из-за отсутствия зенитных средств и авиационного прикрытия летчики корпуса Рихтгоффена безнаказанно утюжили нашу оборону в течение двух часов. Полностью оказалась нарушена проводная связь, система управления и разрушены артиллерийские позиции.

Сразу после авиационного удара началась артиллерийская подготовка, а несколько позднее и минометный обстрел, продолжавшийся до одиннадцати часов дня. После этого немцы перешли в атаку незначительными силами – рота – батальон, которая достаточно легко была отбита. Повторно авиация бомбила позиции ополченцев в три часа дня и в семь часов вечера, после чего в атаку шла пехота.

Атака немцев на позиции ополченцев из Малых и Больших Угородов на Сосенку и Новое Голубково в 13:00 была отбита контратакой резервов 1-й дивизии народного ополчения – 3-м стрелковым полком и одним батальоном из состава 835-го стрелкового полка, выведенного в резерв командующего армией. По данным разведки здесь наступали два полка 3-й моторизованной дивизии. Немцы силами до пехотной роты и пулеметами начали окапываться на северо-восточной окраине Закибья. На участке обороны 1-го стрелкового полка помощь в отражении атаки оказала артиллерия 235-й стрелковой дивизии. 2-й полк ополченцев вел артиллерийскую дуэль с противником, а других активных действий на его участке не было. На отдельных участках немцы смогли вклиниться в оборону, но проведенные с наступлением темноты контратаки, позволили полностью восстановить ситуацию.

На стыке участков обороны 1-й дивизии народного ополчения и 237-й стрелковой дивизии также двумя полками наступала 11-я пехотная дивизия противника. На участке 70-й дивизии оборона была возложена на резервный и разведывательный батальоны, которые препятствовали распространению пехоты противника из состава 2-го и 23-го полков 11-й пехотной дивизии севернее линии Верхняя Прихонь, Кукшино. С семи часов утра 68-й полк при поддержке одного батальона 329-го полка и танкового батальона, усиленного 5 танками «КВ», атаковал противника, прорвавшегося на Теребутицы. Содействие полку Краснова оказывали два батальона из горнострелковой бригады, которые пытались нанести удар от Шимска в направлении Мшаги Воскресенской. После обеда 70-я дивизия пытались атаковать прорвавшихся на Теребутицы немцев в южном направлении, но успеха не достигла. В ротах осталось меньше половины активных штыков, а убыль командного состава была еще больше. В 68-м полку на должность командира роты был назначен старший сержант Шкаликов. И это не было исключением. Младшие командиры, получившие боевой опыт, вполне успешно справлялись с обязанностями командиров взводов.

Командир 70-й дивизии генерал Федюнин, предвидя возможность прорыва немцев, заранее поручил штабу разработать мероприятия на случай ведения боя с открытыми флангами, а также предусмотреть действия при отходе.

Авиация фронта опять не смогла оказать помощи своей пехоте. За день самолеты произвели только 44 самолето-вылета, в том числе 4 бомбардировщиками и 40 истребителями.

Сложная ситуация на участке обороны 48-й армии вызвала закономерное опасение командования фронтом, которое направило указание командарму:

«Тов. Акимов!

У нас сложилось впечатление, что Вы действуете растопыренными пальцами и нигде не даете отпор врагу, уступая ему занятую Вами территорию. Такой характер действий не позволяет Вам поправить дело. Соберите более крупные силы и ликвидируйте прорыв на главном направлении удара противника, то есть на левом фланге, а затем принимайте меры и на второстепенных участках.

Донесите конкретно о Ваших мероприятиях на сегодня.

Доложите вывод о группировке противника, основные направления его ударов и дайте нумерацию дивизий противника, установленных всем Вашем фронте.

Есть опасение, что созданные оборонительные сооружения слабо защищаются и на них должного отпора противнику не оказывается.

Дайте указание Вашим подчиненным, чтобы без Вашего приказа никто не имел права ни шагу отходить назад.

Потребуйте самого точного и четкого исполнения Ваших распоряжений…»

В ответ, командование 48-й армии докладывало:

«…2. делать какие-либо перегруппировки с 5:00 до 22:30 совершенно невозможно: авиация противника беспрерывно в воздухе до 100 самолетов и бьет на всю оперативную глубину до 30 – 35 км, безнаказанно бомбит и расстреливает из пулеметов, прочесывая все леса и гоняясь за каждой машиной, от чего части несут значительные потери в людях и матчасти. За всю войну впервые вижу такое массовое применение авиации. Нашу истребительную авиацию дальше КП армии не пропускают.

3. Проволочная связь на всех направлениях и во всех частях бомбежкой уничтожается.

4. Нашей артиллерии совершенно не дает вести огонь.

Все это создает исключительные трудности обороны и управления войсками…».

В 17:35 11 августа командующий 48-й армией отдал приказ № 06, которым предусматривалось перейти утром 12 августа в наступление в общем направлении на Уторгош, уничтожая прорвавшегося противника. Этот приказ, в какой-то мере являлся подготовленной импровизацией. Дело в том, что еще до начала немецкого наступления, был разработан план фронтового контрудара, в котором должны были задействоваться все армии Северо-Западного фронта. Основная задача возлагалась на вновь прибывшую 34-й армию, а 27-я, 11-я и 48-я армии должны были выполнять вспомогательные задачи. Из состава 48-й армии для нанесения удара выделялись 70-я и 128-я дивизии. И вот теперь, после начала немецкого наступления, было решено частично воплотить в жизнь ранее намеченный план.

70-й дивизии во взаимодействии с 2-м танковым батальоном 5-го танкового полка было приказано уничтожать противника, прорвавшегося в районе Теребутицы, нанося удар в направлении Кукшино, Мшага Воскресенская. Отдельная горнострелковая бригада во взаимодействии с 741-м стрелковым и 21-м артиллерийским полками должна была уничтожать противника в районе Теребутиц ударом с юго-востока в направлении Мшаги Воскресенкой. Таким образом, планировалось с пяти часов утра перейти в атаку и окружить прорвавшуюся группировку противника. 237-я дивизия с семи часов утра должна была наступать на фронте Сосенка, Закибье и к вечеру овладеть Чудско, Уторгош.

Народным ополченцам активные наступательные задачи не ставились – они должны были удержать занимаемые позиции и обеспечить фланг с 235-й стрелковой дивизией, оборонявшейся правее.

На следующий день, 13 августа, к контрудару планировали подключить 128-ю стрелковую дивизию, которая к утру 12 августа должна была сосредоточиться в районе Торфяно-Подстилочная, Новое Сергово и в течение дня провести разведку переправ через Шелонь. В подчинение дивизии с 13 августа передавался 741-й стрелковый полк, действовавший автономно. 237-я дивизия 13 августа должна была наступать на Большую Уторгош, а 70-я – на Уторгош, Листовку и Брянскую. Горно-стрелковая бригада должна была оставаться в резерве командующего армией на рубеже реки Мшаги.

С самого начала этот план остался не реализованным. После четырех часов дня 11 августа перестала отвечать радиостанция 70-й дивизии. С горными стрелками вообще не было никакой связи. Высланные штабные командиры в штаб армии до ночи не вернулись. Более того, по поступившим данным разведки, немцам удалось проникнуть до деревни Менюши. Таким образом, до половины подразделений приказ так и не был доведен.

В десять часов утра 12 августа 237-я дивизия была атакована силами до двух пехотных полков в направлении Заречья и далее на восток. В 11 часов дня противник овладел районом в полутора километрах восточнее Заречья на правом фланге 838-го полка. По данным разведки, колонна противника двигалась в районе Горного Веретья.

Как и в предыдущий день, 12 августа, немцы рвались на север и полуокружили полки 70-й дивизии, которые не имели связи с соседями. Правый фланг вынужденно растягивался от Шарка до Нового Веретья и озера Косовского. В первой половине дня 329-й полк наступал от Старого Веретья на Медведь, 252-й полк – от рощи, что южнее Нового Веретья, на Верхнюю Прихонь, а 68-й полк – из района Отрадное на Шарок. Красноармейцы дивизии удерживали Медведь, Верхнюю Прихонь, Отрадное и лес восточнее ее.

К расширяющемуся наступлению немцы привлекли 126-ю и 96-ю пехотные дивизии, сосредотачивали резервы в направлении Менюши. Давление на 237-ю стрелковую и 1-ю дивизий народного ополчения оставалось серьезным. Отсутствие у них тяжелого вооружения затрудняло отражение атак врага. Рано утром, после авиационного удара и артиллерийской подготовки, немцы перешли в атаку в направлении деревень Большие Угороды, Сосенка и Уномерь, имея задачу рассечь позиции на стыке 1-го и 2-го полков дивизии народного ополчения. На правом фланге 2-го полка противнику удалось форсировать реку Луга и захватить небольшой плацдарм. Туда отправился бригадный комиссар К.И. Розенблюм. Он собрал отошедшие роты и повел их в контратаку. На участке 2-го батальона этого же полка сложилась критическая ситуация. Для ее устранения был сформирован сводный отряд штаба полка во главе с начальником политотдела дивизии батальонным комиссаром Д.А. Подрезовым. Они контратаковали, но результата не достигли. В этом бою Дмитрий Акимович Подрезов получил смертельное ранение. Левый фланг ополченцев, несмотря на их героизм и многочисленные контратаки, к вечеру был отведен до Большого Теребеца. К концу дня, несмотря на неуспех противника, начали проявляться кризисные показатели – в полках оставалось по 300 – 400 человек, артиллерийские подразделения потеряли значительную часть орудий и при открытии огня немедленно подавлялись немцами. Не имевшие боевого опыта командиры и красноармейцы стали терять уверенность в возможности удержания рубежа.

Ситуация усугублялась тем, что стрелковые полки, отрезанные от тыла дивизий, начали испытывать нехватку боеприпасов. Особенно это коснулось 70-й дивизии. Из стрелковых полков 70-й дивизии последним отступил со своих позиций у Теребонья 68-й под командованием Героя Советского Союза Краснова. На своих старых позициях остался только 227-й гаубичный артполк под командованием Ходаковского и комиссара Ларина. Снаряды у них были и они продолжали стрелять по немцам, когда уже остались у них в тылу. Прямой наводкой артиллеристы 1-го дивизиона в районе Мшаги-Ямской смогли подбить два танка и остановить атаку противника. Ходаковский говорил, что не получал приказа об отступлении, а на войне есть трудности, которые надо преодолевать. Многие артиллеристы воевали как обычные пехотинцы. Не желая тратить время и силы, немцы обошли позиции артиллеристов и продолжили наступление. Связь с командованием дивизии была потеряна и Ходаковский приказал выходить. Но при этом он принял решение о выводе всей материальной части – два дивизиона 122- и 152-мм орудий выходили на тракторах, а один – на лошадях.

Возле д. Теребутицы фашистам удалось обойти командный пункт 21-го гаубичного артполка 21-й танковой дивизии. Небольшая группа артиллеристов во главе с начальником штаба полка капитаном А. Шевченко и добровольцем-ленинградцем политруком И.Д. Осиповым заняла круговую оборону и стояла насмерть. Не желая сдаваться врагу, бойцы подорвали автомашину с боеприпасами, погибли сами и уничтожили находящихся рядом фашистов.

128-я дивизия, исполнив полученный накануне приказ, сосредоточилась двумя полками в районе Торфяно-Подстилочная, Северная Поляна, Ильмень и Голино. 533-й полк остался в занимаемом ранее районе. С утра 13 августа планировалось силами дивизии нанести удар вдоль шоссе на Теребутицы, чтобы содействовать 70-й дивизии. Последней была поставлена задача наступать от Видогощи на Менюши и освободить их, обеспечив бесперебойное функционирование дороги, через которую шло все снабжение армии. Нанесение контрудара координировал лично командарм Акимов. Из-за отсутствия связи 374-й полк, занявший к 14:00 указанное место сосредоточения в районе Неудовица, Торфяно-Подстилочная, задачи не получил. Пробыв под воздействием авиации противника до темноты, решением командира дивизии он был возвращен на свой прежний оборонительный рубеж.

Горно-стрелковая бригада и 741-й полк 128-й дивизии днем оставили поселок Шимск и в течение дня заняли фронт в районе Старого Шимска. К вечеру одиночки и отдельные группы беспорядочно отошли с этого рубежа в лес в северо-восточном направлении.

В 21:00 командующий армией принял решение ввести в бой резерв – 835-й стрелковый полк, поставив ему задачу из района Острова совершить марш на Видогощь и ликвидировать противника в районе Менюши. Затем, прочно удерживать занимаемый рубеж, обеспечивая левый фланг и тыл 70-й стрелковой дивизии.

13 августа немецкая авиация продолжала господствовать в воздухе. За день в полосе Северо-западного фронта было зафиксировано 829 самолето-пролетов противника. Подавляющая часть приходилась на полосу действия 48-й армии.

Теперь ситуация вызывала опасения уже командующего фронтом, который приказал прочно удерживать занимаемые позиции и силами 70-й и 128-й дивизий с двух сторон ударить на Менюши, овладеть ими и не допустить дальнейшего продвижения противника на север. Три пехотные дивизии врага, введенные в прорыв могли разделить войска армии на две части и открыть свободный проход к Ленинграду.

Для удара по Менюшам прибыла сводная группа из 21-й танковой дивизии под командованием командира 21-го разведывательного батальона капитана Жидкова. В ее состав входили три бронеавтомобиля БА-10 и две стрелковые роты. Одна рота – полтора взвода бывших мотоциклистов из 42-го танкового полка и полтора взвода тыловых батальонов, а вторая – саперы из того же полка. Ставя задачу Жидкову командарм не знал – заняты ли Менюши противником. При подходе к деревне была организована разведка, которая установила наличие в деревне до 200 солдат противника. В 13:00 началась атака на Менюши. Бой продолжался всю вторую половину дня и ночь. Только к утру немцев удалось оттеснить к южной окраине деревни, но около 6 часов налетела немецкая авиация, а от Горного Веретья начала наступать пехота. Отряд Жидкова был вынужден отойти на северную окраину и только получив приказ об отступлении, начал отступать на Видогощь. Противник продолжал авиационные удары и артиллерийский обстрел и вынудил отряд разбиться на небольшие группы. К утру 14 августа в Видогощи собралось только 27 бойцов во главе с капитаном Жидковым. Погиб комиссар батальона старший политрук Евдокимов.

70-я дивизия под давлением превосходящих сил противника отходила с занимаемого рубежа в северо-восточном направлении и днем вела бой в районе болот в 5 - 6 км западнее Менюши. Основная проблема дивизии состояла в отрезанности стрелковых полков от тыловых подразделений, что вызывало нехватку боеприпасов, горючего и продовольствия. К вечеру она занимала позиции на рубеже Старое Веретье, Выселок, Борок.

237-я дивизия вела бой в районе Шелино, связи с соседями не имела. По донесениям в штабе армии знали, что в ее стрелковых ротах оставалось по 20 – 30 человек. Для возможного выхода из окружения и организации подвоза бойцы строили дорогу через болота на Холмино.

1-я дивизия народного ополчения донесений о своем положении и обстановке в этот день в штаб армии не предоставила и командование армии полагало, что дивизия обороняла Ожогин Волочек, Гадовичи и Новое Голубково. Как стало известно позднее, утром командир дивизии принял решение о том, что «в случае невозможности удержания занимаемых позиций, отойти на северный берег реки Луга на заранее подготовленные позиции». После утреннего удара авиации, первым начал отступление правофланговый 1-й стрелковый полк. Произвести в течение дня передислокацию ему не удалось, указанных позиций он не занял и отошел небольшой группой на западную окраину деревни Любино Поле. Из-за этого образовался разрыв между участками обороны 1-й дивизии народного ополчения и 235-й стрелковой дивизией. Противник немедленно воспользовался ситуацией и стал действовать во фланг обоим соединениям. На другом фланге в брешь между позициями ополченцев и 237-й дивизии также проникали отдельные группы немецких пехотинцев, а разведывательные группы доходили до Воронино и станции Люболяды. Пробравшийся делегат связи от 70-й дивизии принес приказ, в котором говорилось о необходимости удержания левого фланга на рубеже Косицкое, Доскино и Остров. Выполнение этой задачи командиром дивизии было возложено на 2-й стрелковый полк дивизии и приданный ему из армейского резерва 835-й полк. 3-й полк дивизии должен был растянуть свою линию обороны, обеспечив левый фланг дивизии. Сведений о соседях слева никаких не было, что вызывало дополнительную нервозность. Среди бойцов отмечался уход с позиций в одиночном порядке и мелкими группами. Попытки собрать их и возвратить на позиции ни к чему не привели. Командование дивизии начало терять управление подчиненными подразделениями.

128-я дивизия обороняла фронт на линии Стегачево, Изори, Сутоки, Таболь.

В 16:00 14 августа передовые немецкие группы появились на окраине Видогощи около штаба 21-й танковой дивизии. Еще вечером 12 августа отсюда началась эвакуация штаба танковой дивизии. Под непрерывными бомбардировками колонны автомашин лесными дорогами отходили в сторону Некохово.

14 августа закончилось расчленение 48-й армии на две части. 1-я дивизия народного ополчения и 237-я стрелковая дивизия к исходу дня оборонялись на рубеже Ожогин Волочек, Уномерь, Закибье, Щелино. Под ударами с воздуха ополченцы в течение дня мелкими группами начали отход с занимаемых позиций. Противник действиями авиации не позволял собрать их и организовать в единое подразделение. Командный пункт дивизии в деревне Самокрада неоднократно подвергался ударам с воздуха, погиб начальник связи Козлов, что сделало невозможным использовать технические средства связи. Связи с полками никакой не было. Попытка комдива лично выехать на позиции 2-го и 835-го стрелковых полков результата не дала – никаких сведений получить не удалось. Из разрозненных бойцов сформировали отряд под командованием майора Турчанинова, которому приказали занять оборону на опушке лесного массива севернее Самокрада и Илемцы и прикрывать отход остальных подразделений.

На правом фланге 237-й дивизии с самого утра противник углублял прорыв на северо-восток, а на левом – отрезал ее от позиций 70-й дивизии. 70-я дивизия оборонялась в Старом Веретье и Борке. Немецкая 21-я пехотная дивизия вышла к шоссейной дороге Новгород-Луга, а 11 -я пехотная дивизия - к железной дороге на том же направлении. Саперный батальон 11-й дивизии взорвал мост на этой дороге.

На новгородском направлении остались горнострелковая бригада и 128-я дивизия, которые занимали рубеж Стегачево, Изори, Дубня. Ее 533-й полк занимал прежние позиции, а остатки 374-го обороняли Воробейку и занимали рубеж по реке Негоща. Горнострелковая бригада численностью около 500 человек заняла оборону по Лужскому шоссе, Новой Мельнице, Мостищам и Юрьеву.

В связи с прорывом противника на участке 48-й армии командующий Северным фронтом поставил войскам Лужского участка обороны следующую задачу:

«1. Противник, нанося удары на Новгородском, Лужском и Кингисеппском направлениях, стремится расстроить систему обороны на подступах к Ленинграду, а ударом на Новгород перерезать Октябрьскую железную дорогу.

2. Перед Лужским участком обороны стоит прежняя задача, прочно удерживать Лужскую позицию, не допуская распространения противника, прорвавшегося на стыке между 235 сд и 1 ДНО на север и северо-запад.

3. В ваше распоряжение направляются кандидаты в курсанты 2-го авиатехнического училища и мотоотряд НКВД. Станция выгрузки Батецкая.

Училище может быть использовано для закрытия прорыва и только до прибытия полка, после чего его отвести в резерв…».

15 августа 70-я и 237-я дивизии после упорных боев отошли к Теребони. За четыре дня боев потери составили от 30 до 50 процентов личного состава. Ополченцы неорганизованно отступали в северном и северо-западном направлении.

Отряд Турчанинова из засады встретил огнем колонну противника, следовавшую по дороге. Не ожидавшие организованного сопротивления советских войск, немцы в панике отошли, оставив 12 мотоциклов, 18 велосипедов и другое имущество. Задержав противника на этом рубеже и израсходовав все патроны, группа Турчанинова к вечеру снова рассыпалась. Днем у командира дивизии появились сведения о том, что бойцы 2-го и 3-го полков его дивизии, а также 835-го полка отходят в район Хрепле и он принял решение соединиться с ними.

Отход ополченцев прикрывал 1-й батальон старшего лейтенанта Сикорского, который закрепился на рубеже шоссейной дороги Новгород – Луга, и должен был держаться до 20 часов 15 августа. Атаки немцев начались уже рано утром и прерывались только на авиационные или артиллерийские удары. Только после того как большая часть бойцов погибла, оставшиеся в живых отошли к лесу. Старший лейтенант Дмитрий Жигунов записал в своем дневнике: «Вторая рота 1-го батальона погибла. Она геройски дралась, уничтожила 25 немецких танков и до 1000 солдат. На ее долю досталось самое тяжелое, и она с честью выполнила свой долг перед Родиной» .

Но погибли не все. Тяжело раненную сандружинницу второй роты Шуру Смирнову переправили через реку, привязав к бревну. Удалось переправиться и еще около 10 бойцам. А разрозненные подразделения дивизии продолжали отходить в направлении Оредежа.

Для удержания своих позиций, командование 235-й дивизии, обороняющейся правее 1-й дивизии народного ополчения, вынуждено было растянуть свой левый фланг до линии Речка, Черновицы. Эти действия явились реакцией на захват немцами Княжей Горы, выхода к Столбецу и Несужские.

Командование армии продолжало разрабатывать приказы о проведении частных контрударов. Так, 15 августа в 17:35 был отдан приказ командующего армией на следующий день:

«Задачи армии – продолжая упорно оборонять Новгородское направление, частными контрударами препятствовать выходу противника на подступы к Новгород.

Задачи частей – 1ДНО: восстановить положение на р. Луга и продолжать удерживать занимаемый рубеж на р. Луга;

237 сд – упорно оборонять р. Луга на линии Покровка, Сабля; c началом продвижения 70 сд на Видогощь обеспечить ее правый фланг одним полком;

70 сд – с утра 16.8, разгромив противостоящую группировку противника в районе вост. Остров, наступать на Видогощь и по овладении перейти к обороне на рубеже ….. ю.в. окр. Видогощь...».

Но и этот приказ исполнен не был. Стрелковые дивизии на Лужском рубеже, оборонявшиеся западнее, оказались с трех сторон обойденными противником. Активных действий на их рубежах не велось, так как немцы стремились окружить всю обороняющуюся группировку советских войск.

Дивизии 48-й армии отступали в северо-восточном направлении. Для обеспечения управлении ими Генеральный Штаб в ночь на 16 августа отдал приказание о временном включении в состав войск Северного фронта 1-й дивизии народного ополчения, 237-й и 70-й стрелковых дивизий. Однако, для командования Северного фронта положение 70-й и 237-й дивизий оставалось не известным.

К вечеру разрозненные отряды 1-й дивизии были задержаны заградотрядом Лужского участка обороны и к 22:00 поставлены на рубеж обороны Дубровка, Покровское, Хлуп (в 4 км юго-восточнее Великого Села), озеро Белое. Также из бойцов дивизии было выставлено два заслона – в Курско и Новом Березно. У командования Лужского участка сложилось мнение, что командир 1-й дивизии народного ополчения комбриг Малинников потерял управление своими частями. Вследствие этого он был отстранен от должности. Фактическим командиром 1-й ДНО стал заместитель командира 24-й танковой дивизии полковник А.Г. Родин. Он же подчинял себе остатки частей, выходивших в этот район. Несколько позднее, разбирая причины разгрома 48-й армии, командование Северо-Западного направления указывало на преступную небрежность в обращении с оружием и техническими средствами, приводя в качестве отрицательного примера ситуацию у ополченцев: «…военком 1 ДНО достал себе машину ЗИС-101, свою М-1 еще на ходу бросил в лесу, даже не сняв с нее детали. Посланный в разведку бронеавтомобиль встретился с пятью мотоциклистами; экипаж бросил машину и побежал, в результате двое убитых. Возвратившиеся солгали, заявили – машина подожжена противотанковым орудием противника. Ложь их разоблачил красноармеец, присутствовавший при этом. Военком дивизии немедленных мер к наказанию не принял…артиллеристы отошли в связи с отходом пехоты, оставив на огневых позициях 9 орудий. В дальнейшем выяснилось, противник в этом районе не был, орудия можно было свободно вывезти, но не вывезли…».

На участке 235-й дивизии немцы продолжали атаки, сковав полки на занимаемых рубежах по фронту, и одновременно вели наступление в обход левого фланга. К двум часам дня они заняли Радоли, что восточнее Батецкой. Для прикрытия поселка и станции с восточного направления туда было выслано 2-е авиатехническое училище под командованием генерал-майора Ивана Иосифовича Игнатова. Не успевшее занять и оборудовать позиции, уже к шести часам вечера, училище было атаковано восточнее деревни Коссово, после чего противник овладел станцией Батецкая и продолжил наступление в северном и северо-западном направлении. В такой ситуации по приказу командующего Лужского участка обороны 235-я дивизия начала отход по реке Удрайка по направлению к Батецкой, а группа генерал-майора Игнатова в составе авиатехнического училища и мотоотряда НКВД вела бой севернее Батецкой, пытаясь приостановить дальнейшее продвижение противника.

17 августа 235-я дивизия и отряд генерал-майора Игнатова под натиском противника продолжали отходить в северо-западном направлении и к вечеру занимали рубеж по реке Удрайка на участке Малый Удрай, Белая, южная окраина Черной, Латовец, разъезд Заклинье.

К 18 августа командный пункт 1-й дивизии народного ополчения находился на станции Оредеж. На реке Оредеж были подготовлены оборонительные позиции: 1-й полк – в районе станции Оредеж, 2-й полк – западне озера Белое, 3-й полк оседлал дорогу у деревни Большие Сокольники. Правый фланг ополченцев прикрывала 235-я стрелковая дивизия, а левый оставался открытым. Здесь должны были готовить позиции 237-я или 70-я дивизия, но ни с одной из них связь установить не удалось. Совместно с 235-й дивизией участвовала в оборонительных боях и 2-я рота 110-го полка НКВД.

Утро 18 августа началось бомбардировкой, а затем и артиллерийским обстрелом. В первый раз ополченцы испытали на себе эффективность немецкого шестиствольного миномета с его отвратительным воем. После этого в атаку пошла пехота. Ее удалось отбить сравнительно легко. Подпустив резиновые лодки с врагом на середину реки, бойцы открыли огонь и заставили отойти их назад. Хорошо помогла и артиллерия – 541-й корпусной артиллерийский полк, который был придан дивизии. Не ожидая такого «приема» немцы повернули назад и тогда, не дожидаясь команды, 1-й полк под командованием майора Шумилова поднялся в контратаку. К сожалению, сил оставалось мало, и развить успех не получилось. Так повторялось три раза, и даже бомбардировка в ходе третьей атаки не помогла форсировать реку.

Вечером в дивизию поступил приказ штаба 41-го корпуса о том, что дорога Луга – Ленинград перерезана и противник ведет бои на подступах к Красногвардейску. Дивизии приказывалось еще в течение трех суток надежно прикрывать совместно с 235-й дивизией левый фланг Лужского оборонительного участка. Тем не менее, в ночь на 19 августа дивизия начала неорганизованный отход в северном направлении, открыв фронт противнику на участке Дубровки, Покровское, Хлуп.

В связи со сложившейся ситуацией командование Лужского участка отдало боевой приказ № 045, в котором говорилось (часть документа, не относящаяся к действиям на территории Новгородской области, опущена):

«1. Разведчасти противника с танками на рубеже: Б. Заречье, Сосницы, Устье, Осьмино, Сара Гора, Темные Ворота. На фронте Корново, озеро Раковицкое – противник вклинился в передний край обороны Лужской позиции и ежедневно ведет настойчивые атаки в направлении на Крившицы, Сосновка. На фронте Княжья Гора, Глухой Бережок противника, после форсирования р. Луга отбрасывает 1 ДНО и левый фланг 235 сд к северо-западу, развивает наступление в направлении Батецкая, Черная и вышел на рубеж Петровские Бабы, Белое, южную часть Черное, Дубровка, имеет части в движении по дороге платформа Мойки, Вольная Горка.

2. Лужский участок обороны, с непримкнутыми флангами, обороняет и удеривает фронт: Мал. Корячи, свх. Муравейно, Ветчины, Савцы, Лесково, оз. Обловское, Сосновка, Старица, Стрешево, Кудрово, Любеховичи, Черная, Костронь, не допуская противника в Луга и на шоссе Луга – Красногвардейск.

6. 235 сд с 262 артпульбатом, отрядом генерал-майора Игнатова и мотобатальоном НКВД закрепиться на занимаемом рубеже: Кудрово, Касково, Щепы, Черная, Кастронь, оборудовать все для обороны, сделать противотанковые и противопехотные препятствия и упорно удерживать, ни в коем случае не допускать противника на север и северо-запад…

7. 1 ДНО с 835 сп – закрепиться на рубеже: Великое Село, Дверездно, Холомцы, Курско и перехватить дорогу Велегощи – Волосково в районе южнее опушки леса Туховежи; проводить части в порядок, подготавливать для обороны этот рубеж и обеспечить фланг участка со стороны платформы Мойки, станции Люболяды и Нов. Почепово.

Прибывающие подразделения 70-й и 237 сд сосредоточить в районах: Бережок, Вяжище, Фралево.

8. Остаткам 24 тд (без оряда, находящегося в 177 сд) составляя мой резерв, сосредоточиться в районе Жельцы, санаторий, Зареченье, Бол. Замошье, обеспечив:

А) Шоссе со стороны Даймище, Выра, Бол. Заречье от танков противника, имея танковую роту в Покровка танковую роту – Долговка.

Б) Переправу через р. Луга у Жельцы и стеклозавода и через р. Оредеж у Затуленье;

В) подступы со стороны Тарковичи и Банково….».

В этот же день боевым распоряжением главкома Северо-Западным направлением № 53/ош части 48-й армии передавались в состав Северного фронта.

19 августа немцы продолжили наступательные действия, направляя основные усилия вдоль железной дороги и шоссе Псков – Луга, а также на левом фланге 235-й дивизии. Под натиском противника 235-я дивизия была вынуждена еще больше загнуть свой левый фланг и к вечеру 19 августа она вела бой на линии Кудрово, Щепы, по западному берегу реки Черная до Будковец.

Остатки 70-й и 237-й дивизий после беспорядочного отхода сосредоточились в районе Вяденце, Курско, Пристань (примерно в 25 км восточнее Батецкой).

20 августа на лужском направлении противник оттеснил 235-ю стрелковую дивизию и остатки группы Игнатова на рубеж Кудрово, Касково, Выбор, Жеребут, Бетково, Троица и Путятино. Остатки 1-й ДНО, сбитые с рубежа Борщево, Велекшицы, отошли на север. Группа полковника Лебединского (часть 1-го и 2-го полка с одним артиллерийским дивизионом) отошла на деревню Кремено. Часть третьего полка под командованием подполковника Кибальчича отошла на станцию Чаща. Остальная часть дивизии со штабом сосредоточилась в районе Тарковичи – Петрушина Гора.

Тут бойцы пытались закрепиться, но снова были сбиты и, преследуемые немцами, отходили на Воцко.

Охрану железнодорожного моста через Оредеж на 126 км дороги и переправу у деревни Петрушина Гора оборонял усиленный гарнизон из состава 2-го батальона 110-го полка НКВД численностью 95 человек. На вооружении у них имелись 4 станковых и 8 ручных пулеметов. Противник к часу дня подошел к железнодорожному мосту и попытался с ходу захватить его. Гарнизон встретил противника плотным огнем и после двухчасового боя отбросил его в запанном направлении к поселку Оредеж.

21 августа, подтянув свежие резервы, немцы вышли к левому берегу реки Оредеж у деревни Петрушина Гора и, под прикрытием артиллерийского огня, начали форсирование. Гарнизон встретил переправу ружейно-пулеметным огнем и потопил до 15 резиновых лодок с пехотой. Отдельные группы противника, успевшие переправиться, были уничтожены на правом берегу реки. В бою у переправы противник потерял около 135 человек.

В течение 21 и 22 августа противник на разных направлениях провел на позиции гарнизона до десяти атак, но все они оказались отбитыми. Всего в этих боях было уничтожено до 240 солдат и офицеров противника. После этих боев противник отказался от дальнейших попыток форсирования реки на участке обороны гарнизона НКВД.

В шесть часов вечера 22 августа после ввода в бой дополнительных сил, противнику удалось форсировать реку Оредеж на участке обороны 1-й дивизии народного ополчения. В создавшейся обстановке гарнизон 110-го полка НКВД получил приказ взорвать мост и отходить. Еще четыре часа бойцы удерживали свои позиции, после чего отступили.

К концу августа часть дивизии народного ополчения под командованием Родина вышла из окружения в районе города Пушкина. Крупную группу бойцов вывел из окружения полковник Лебединский и комиссар Никита Капралов. Им удалось вывести и несколько батарей артиллерийского полка. Пробиваясь с боями и потеряв половину личного состава в конце августа эта группа вышла из окружения в районе станции Ново-Лисино. Практически сразу же им пришлось снова вступить в бой.

Начиная с двадцатых чисел августа 70-я и 237-я дивизии во фронтовых журналах боевых действий не упоминаются, а их позиции не наносятся на отчетные карты командующего. Это означает, что их остатки потеряли связь с командованием и соседними подразделениями и реальной боевой силы не представляли. По состоянию на 21 августа 70-я дивизия и часть 237-й дивизии выходили мелкими группами из окружения и сосредоточились в районе Вырицы Ленинградской области. Такому положению дел способствовала и потеря командного состава. 19 августа погиб командир 237-й дивизии полковник В.Я. Тишинский. Через два дня 21 августа погиб от ран (по другим данным застрелился) командир 70-й дивизии генерал-майор Федюнин А.Е. Примерно в это же время погиб и комиссар дивизии бригадный комиссар Галстян Бениамин Оганесович. Первоначально они были захоронены в д. Жестяная Горка Батецкого района, а после войны перезахоронены в Александро-Невской Лавре в Санкт-Петербурге.

Обстоятельства выхода 70-й и 237-й дивизий из окружения изложены в справке-докладе помощника начальника Автомобильно-дорожного отдела Штаба Главнокомандующего войсками Северо-Западного направления подполковника Матвиевского от 19 августа 1941 года начальнику Штаба направления. Тут уже нет места благодушию и оптимизму:

«Докладываю, что на основании Вашего приказания об установлении связи с 70 и 237 сд мною проделано следующее:

1. Найдены только начполитотдела 70 сд батальонный комиссар Бердичевский, начальник тыла 70 сд капитан Кровцев, которые собирали подразделения тылов, части управления и артиллерию дивизии. С командиром дивизии связь не установлена, т.к. он с полками находится в окружении.

2. Найден помощник командира 237 дивизии полковник Носков, который собирает 835 стрелковый полк и тылы дивизии в Печково, а также организовал оборону переправы в районе Бережок, Вяжище, Донец. С командиром дивизии связь не установлена, т.к. он находится в окружении.

Из доклада …. Командиров установил, что тылы 70 дивизии 11.8.41 начали отход в направлении Менюши, Добролюбово, Суточки, Вашкова. Далее часть из них пошла на Новгород, другая часть на Раглицы, Донец, Печково, Кремено.

Первая часть была собрана в Тосно и направлена для размещения в лесу в районе Горки, Каушти, Лисино. Вторая половина собрана в районе Кремено и также перешла в район Горки, Лисино.

В отношении штаба дивизии известно, что оперативные документы сожжены, командир дивизии и начштаба присоединились к 252 стрелковому полку. Больше данных о командовании и штабе не имеется. …

19.8.41 начали выходить отдельные группы из состава 68 стрелкового полка, которые собираются в районе Печково и поступают в распоряжение помощника командира 237 дивизии полковника Носкова для занятия обороны…

Данных о положении 237 дивизии не имеется».

В качестве приложения к докладу приводилась таблица с предварительными данными о тылах и частях 70 и 237 дивизий

				тракторов	бронемашин	винтовок	Ручных пулеметов
835 полк 237 сд
715 гап 237 сд	Два дивизиона в полном составе
691 ап 237 сд	Один дивизион в полном составе

Все сказанное выше говорит о том, что кадровые дивизии довоенного состава к концу августа уже практически не имели довоенного личного состава, прошедшего полный курс обучения. Становится понятным, почему уже в середине сентября немцы смогли продвинуться севернее и дойти до берега Ладожского озера, замкнув кольцо блокады вокруг Ленинграда. Но и у них уже не оставалось сил, чтобы одновременно с продвижением на север, форсировать Волхов и организовать наступление в восточном направлении. Линия фронта стабилизировалась по реке.

Этим обстоятельством воспользовалась 111-я стрелковая дивизия, которая в конце августа попала в окружение на Лужском рубеже. До 22 августа она стойко обороняла назначенный ей участок в районе г. Луги и реки Оредеж.

К исходу 26 августа для войск Лужской группы, переименованной по решению Военного Совета фронта, в Южную оперативную группу создалось сложное положение. Оставив на реках Луга и Оредеж заслон силами 1-го полка 3-й дивизии народного ополчения и 235-й дивизии, 111-я и 177-я дивизии совершали перегруппировку в районе деревни Дружная Горка и поселка Дивенский, чтобы с юга нанести удар по противнику, вышедшему на южные подступы к Красногвардейску.

532-й полк, шедший в передовом отряде войск, совершавших перегруппировку, 26 августа столкнулся в районе Большой Дивенки с батальоном пехоты противника и был оттеснен к югу от поселки Дивенский. 111-я дивизия к этому моменту подходила к деревни Ящера, а 177-я находилась в районе Долговка. Со своих позиций оказались сбиты отряд полковника Родина (24-я танковая дивизия и часть 1 ДНО), который начал отходить на Молотки, отряд полковника Носкова и полковника Лебеинского (часть 1 ДНО и 237-я дивизия), которые оставили Чащу, поселок Новинка и Нестерово и отходили мелкими группами на Введенское. Таким образом, войска группы практически оказались окруженными, но пока еще слабыми кордонами противника.

28 августа войска группы нанесли удар в северном направлении, пытаясь пробиться к Слуцко-Колпинскому укрепленному району, но встретили упорное сопротивление противника в районе Ящера и Дивенский. Артиллеристы 111-й дивизии смогли подбить 13 танков и уничтожили до 200 пехотинцев, но пробиться к Ленинграду не получалось. 6 сентября 235-я и 177-я дивизии смогли прорвать кольцо окружения и выйти к Вырице.

9 сентября 111-я дивизия получила приказ также прорываться в сторону Вырицы, но и это направление оказалось блокированным.

16 сентября командование фронтом, видя безуспешность попыток окруженных войск Южной группы выйти из окружения организованным порядком, дало приказ просачиваться мелкими группами в направлении Семрино. В течение дня из окружения вышли две группы общей численностью до 2000 человек под командованием командира 24-й танковой дивизии полковника Чеснокова и начальника штаба 41-го стрелкового корпуса подполковника Павлова. Третья группа под командованием генерал-майора Астанина находилась на подходе к платформе Кобралово.

Во второй половине сентября 111-я дивизия под командованием подполковника С.В. Рогинского сосредоточилась в районе деревни Финев Луг Новгородского района, а потом перешла в Сенную Кересть. Было решено силами всей дивизии прорывать фронт около Мясного Бора и переправиться на восточный берег Волхова.

Для установления связи с частями Красной Армии, расположенными за Волховом, был создан разведотряд из пяти групп. 20 сентября бойцы приступили к выполнению задания. Около 20 км они незамеченными прошли по тылам противника и подошли к Волхову около деревни Ямно. Попытка подойти к воде окончилась неудачей – группа была обнаружена и рассеяна огнем. Младший лейтенант Николай Оплеснин бросился в воду, а рядовой Рогалев остался на берегу прикрывать его. Противоположенного берега Оплеснин достиг у деревни Выляги, где был задержан дозорными. Позднее он писал: «Босой, в рваных брюках, в гимнастерке без пояса путешествовал я под конвоем от отделения в роту, от роты в батальон, из батальона в полк, из полка в дивизию. Никто меня здесь не знает и, понятно, документы мои подвергаются тщательной проверке, меня долго и подробно расспрашивают о боевых действиях моей части, просят рассказать биографию. Когда наконец все выяснено, меня принимает командир дивизии комбриг Я.Д. Зеленков».

Был разработан план выхода дивизии из окружения. Оплеснина попытались отправить назад, но лодку с разведчиками трижды обнаруживали и обстреливали немцы, вынуждая вернуться назад. Тогда Оплеснин на следующую ночь опять перебрался через реку вплавь. Перед рассветом он незаметно перебрался через шоссе и железную дорогу и к обеду был в лагере своей дивизии. Здесь его уже считали погибшим – весть об этом принесли три бойца из разведотряда, вернувшиеся после ночного боя.

28 сентября 111-я дивизия тронулась в путь и к ночи перешла автомобильную и железные дороги. Западнее деревень Ямно, Плотишно и Захарьино бойцы были обнаружены немцами, завязался бой. Помогла артиллерия 276-й дивизии с восточного берега, которая открыла огонь по вражеским укреплениям. После прекращения огня бойцы поднялись в атаку и вышли к берегу реки. Оплеснин со своими разведчиками опять вплавь перебрался через реку. Переправа дивизии продолжалась до полудня 29 сентября. Благодаря организованному взаимодействий потери оказались не большими. За свой подвиг младшему лейтенанту Николаю Васильевичу Оплеснину 12 декабря 1941 года первым на Волховском фронте было присвоено звание героя Советского Союза. К сожалению, он не дожил до Победы – 19 марта 1942 года Н.В. Оплеснин погиб в районе Сенной Керести.