Одним из ярких событий в истории можно назвать Саламинское сражение. Дата его -далекий 480 год Как раз после того, как царь Леонид потерпел поражение в битве с персами, Ксеркс двинул свое войско в самое сердце Греции. Ни один день его походов не обходился без трупов, которые персидское войско оставляло после себя. Персы стирали с земли все живое, и тот, кто отказывался перейти на их сторону, был повержен. Десятки сожженных деревень, полей и осквернение греческих святынь - вот что принес царь Ксеркс на их землю. Именно в этот период и состоялось Саламинское сражение.
Сдача Афин
Наконец, персы дошли до самого сердца - города под названием Афины. До того как они вошли туда, греческие власти провели скорую переправив женщин, детей и стариков на остров Пелопоннес. Остальные же взяли в руки оружие и были распределены кто в армию, кто во флот.
Однако были и те, кто отказался покидать свой дом. Соорудив баррикады на Акрополе, они решили дать бой персидскому войску. Но были разбиты, не продержавшись и дня. Афины пали, и жителям города ничего не оставалось, как смотреть на догорающий город с бортов уплывающих триер. Естественно, моряки не желали сильно отдаляться от города. Наоборот, они жаждали скорейшей расправы над персами.
Фемистокл
Он был одним из деятелей того времени. Несмотря на свое простое происхождение (его мать не была даже афинянкой), Фемистокл с отличием отучился в гимназии и попал в высший совет, впоследствии став отцом-создателем афинской демократии.
Благодаря его реформам, Афины взлетели в своем развитии до небывалых высот. Именно он образовал мощный флот, делающий неприступными границы и давший отпор персам в день, когда произошло Саламинское сражение. Полководец Фемистокл, его тактика и хитрость повлияли на исход битвы. Только благодаря ему 380 греческих триер смогли противостоять противнику, чей флот превышал афинский чуть ли не втрое.
Как состоялось сражение
Сражение в Саламинском проливе произошло ввиду отступления греческого флота. Сделав остановку, полководцы стали обсуждать дальнейший план действий. Большинство видело выход в том, чтобы доплыть до острова Пелопоннес и дать бой там. Это объяснялось тем, что моряки подбитых кораблей смогут беспрепятственно доплыть до суши, где их встретят свои же. Это позволяло избежать участи быть поверженными либо попасть в плен, если нападать на персов в проливе.
В это время персы собрали весь свой флот, высадили десант на близлежащие острова и готовы были идти на греков. Однако Фемистокл оспорил идею большинства, ориентируясь на стратегическое превосходство. Персы не знали эти воды и, кроме этого, передвигались на тяжелых судах, что не давало им возможности маневрировать так же, как греческим триерам. Кроме того, Фемистокл опирался и на информацию, полученную от одного из своих приближенных. А заключалась она в том, что если греки доберутся до суши, то разбегутся по населенным пунктам, и снова вместе уже не соберутся. Это перекрыло все карты другим генералам. И после недолгих приготовлений началось Саламинское сражение.
Уловка Фемистокла
Для того чтобы одержать победу, необходимо было разделить армию Ксеркса. Для этого Фемистокл пошел на следующую хитрость. Ночью, перед тем как состоялось Саламинское сражение, полководец отправляет своего верного слугу (перса по происхождению) с сообщением самому царю Ксерксу о том, что он, Фемистокл, восхищается его величием и желает ему скорейшей победы над греческим флотом. Для чего и сообщает, что этим утром флот афинян отбывает из пролива с целью смены позиции на более выгодную возле острова Пелопоннес.
Как ни странно, но Ксеркс попадается на этот крючок и отправляет часть своего флота обогнуть остров, чтобы напасть на афинян с другой стороны, отрезав им тем самым возможность отхода. Основными же силами он планировал ударить в тыл отступающему флоту противника.
Сражение и его итог
Каково же было удивление персов, когда вместо многочисленных корм отступающих кораблей они встретили приближающиеся к ним расправленные паруса триер и боевые песни греческих моряков. Так началось Саламинское сражение. Дата его по официальным источникам - 28 сентября 480 года до нашей эры. Как раз за два дня до полнолуния. Итогом битвы было поражение персидского флота. В ночь, когда противники рассредоточились по своим позициям, Ксеркс приказал срочно строить дамбу, которая предназначалась для отвода глаз афинян. Сам же он планировал скорее покинуть Афины, но оставлял там на зимовку один из своих многочисленных пехотных полков.
Греческие же генералы, окрыленные такой победой, только хотели направить свои силы, чтобы нанести второй удар по персам, но и здесь их остановил почуявший неладное Фемистокл. По его словам, если до этого они встречали только зазнавшихся из-за своих завоеваний неповоротливых варваров, то теперь они могут вполне привести себя в порядок и действовать уже более разумно. Оптимальным вариантом, по мнению полководца, было дать уйти Ксерксу и его армии. Бесспорно, Саламинское сражение было значительным событием для греков, но войну это не остановило.
Спасение Греции зависело главным образом от флота. Отступив к Саламину, спартанский стратег Эврибиад велел вытащить корабли на берег этого острова. Потери, понесенные греками в сражении при Артемисии , были с избытком наверстаны новыми подкреплениями: кроме кораблей, присланных пелопоннесскими государствами, пришли триеры из Наксоса, Мелоса, Сифна, других Кикладских островов, и с западного берега Греции из Левкады и Амбракии. Даже из Кротона пришла триера: ее привел атлет Фаилл, снарядивший ее на свой счет. Эгинцы оставили 40 триер для защиты своего острова, остальные свои корабли прислали к Эврибиаду, флот которого у Саламина состоял теперь вместе с их эскадрой из 163 триер и 7 кораблей, имевших по 50 весел. Но больше всего этого числа прислали под его команду афиняне, когда их флот кончил перевозку эмигрантов из Аттики: к Эврибиаду пришли 108 афинских триер. С неимоверной деятельностью афиняне исправили свои поврежденные корабли и снарядили несколько новых.
Эллинская трирема эпохи греко-персидских войн
Когда караульные на берегу Эгины сообщили греческим морякам, что афинский акрополь зажжен и что персы опустошают всю Аттику, начальники пелопоннесских кораблей очень упали духом. Уже и прежде многие из них говорили, что флот должен быть переведен от Саламина в Коринфскую гавань Кенхрею, чтобы, при нападении персов, сухопутное войско могло помогать обороне кораблей. Теперь число приверженцев этого мнения увеличилось. Не слушая возражений афинян, мегарян и эгинцев, некоторые из начальников эскадр пошли со своими матросами на корабли, чтобы на следующее же утро идти в Кенхрею.
Узнав об этом, Фемистокл подплыл ночью к тому кораблю, на котором был Эврибиад, с целью убедить главнокомандующего, что должно запретить отъезд. Фемистокл растолковал Эврибиаду, что если флот отойдет с нынешней своей позиции у Саламина, то его уже нельзя будет снова собрать, что начальник каждой эскадры уведет свои корабли в свое государство и раздробление сил погубить Грецию. Утром Эврибиад созвал начальников эскадр. Большинству их не понравилось, что этим замедляется решенный ими отъезд. Они сердились на Фемистокла, и когда он заговорил на совещании раньше своей очереди, начальник коринфской эскадры Адимант закричал ему: «Кто на играх начинает раньше, чем следует, того бьют!» – «А кто промедлит, не получает победы», – отвечал Фемистокл и стал красноречиво доказывать, что Греция может быть спасена только в том случае, если битва будет дана у Саламина, где площадь моря невелика и многочисленный неприятельский флот не может хорошо развернуть своих сил, по недостатку места; что если греческий флот станет у Истма, то даст неприятелю выгоду сражения на открытом море. Притом, уйти от Саламина значит отдать на верную погибель этот остров, на который афиняне перевезли своих жен и детей, отдать на разорение Эгину и Мегару, открыть персам путь к Пелопоннесу.
Фемистокл привел и предвещание оракула, предсказавшего грекам победу при Саламине. Адимант сказал Фемистоклу низкие слова, что у него теперь нет отечества, потому он не должен иметь и голоса на этом совещании. Фемистокл отвечал ему суровым упреком и сказал, что у афинян еще остается отечество, более могущественное, чем Коринф: у них 200 триер с полным экипажем; это такая сила, с какой не может бороться ни одно из греческих государств; в конце своей речи он, обращаясь к Эврибиаду, сказал: «Если ты пойдешь к Истму, то погубишь Грецию и свою честь; а мы, афиняне, возьмем на корабли своих жен и детей и пустимся в Италию к устью реки Сириса; там, по древним предсказаниям богов, мы построим себе новый город; и тогда вы припомните мои слова». Эта угроза произвела свое действие. После отплытия от Саламина афинских кораблей, остальные греки не имели бы возможности продолжать борьбу с персами. Потому было решено остаться при Саламине. Начальники флота принесли жертвы, прося богов о помощи, и решили перевезти с Эгины на корабли статуи Эакидов Аякса и Теламона, покровителей Эгины, чтобы они вновь были бойцами за греков против варваров, как некогда под стенами Трои .
Но мужественное решение пелопоннесцев оказалось непрочным. Когда персидский флот отплыл от Гистэи, прошел Эврип и бесконечным рядом кораблей растянулся от Суния до Фалера, начальники пелопоннесских эскадр совершенно оробели и снова потребовали отступления. Вечером был созван третий военный совет. Пелопоннесцы бурно требовали отступления от Саламина; неужели из‑за погибшей области должно отдавать на погибель их жен и детей и весь Пелопоннес? – говорили они: неужели из‑за Аттики должно всем подвергаться опасности, что персы окружат их у Саламина и блокируют! Афиняне, эгинцы и мегаряне говорили, что должно остаться тут и не отступать перед врагом. В этом шуме Фемистокл незаметно ушел из совета. Он хотел покончить спор отважным делом, заставить самого врага прекратить несогласие между греками. Верный раб Фемистокла, дядька его детей, Сикинн, поплыл на шлюпке под покровом ночи к варварам с поручением от своего господина: Фемистокл послал его сказать Ксерксу, что «греки несогласны между собою и думают отступить; пусть Ксеркс не даст им уйти, пусть, немедленно нападает на них; он не встретит почти никакого сопротивления: греки, желающие покориться персам, и греки, не желающие этого, будут драться между собою. Фемистокл дает этот совет потому, что желает персам победы».
Карта греко-персидских войн с указанием места битвы при Саламине
Ксеркс в этот день совещался с начальниками своего флота, надобно ли дать битву при Саламине. Большинство голосов было подано за битву; потому Ксеркс не послушался предостережений Артемисии, царицы Галикарнасской, и велел кораблям строиться в боевой порядок, чтобы завтра утром начать сражение. Все приготовления были уже сделаны, когда Сикинн приехал с поручением, которое дал ему Фемистокл. Ксеркс тотчас же велел финикийским кораблям без шума идти по наступлении полночи в западный пролив, чтобы опоясать Саламин полукругом и отрезать греческому флоту путь отступления к Мегаре или к Истму. Вместе с тем отборный персидский отряд был послан занять маленький остров Пситталею, чтобы спасать своих и убивать врагов, которые будут приносимы туда волнами с кораблей, ломающихся в сражении. Скоро Саламин был окружен и с обращенной к Пирею восточной стороны растянувшимися в полукруг триерами ионийцев и карийцев. Египетские, кирийские и киликийские корабли стали по северному проливу до Элевсина; это был центр неприятельской линии, и сам Ахемен был тут. По берегу Аттики стало войско Ксеркса . Таким образом, остров Саламин и греческий флот были оцеплены персидским флотом, который стал кругом острова от Элевсина до Мунихии и концами своих флангов простирался и с запада и с востока дальше южного края острова.
Спор на совещании греков еще продолжался. Фемистокл возвратился в совет; через несколько времени его вызвали, сказав, что кто-то хочет говорить с ним. Это был Аристид , которому за несколько времени перед тем народ, по предложению самого Фемистокла, дозволил возвратиться в отечество и который теперь привез прежнему своему сопернику известие, что Саламин окружен персами и что он едва мог пробраться с Эгины между их кораблей. «Мы спорили о многом, – сказал он, – теперь пусть предметом нашего соперничества будет то, кто из нас лучше будет служить отечеству». Фемистокл признался Аристиду, что персы окружили Саламин по его совету, что он хотел этим принудить греков к битве. Он пригласил Аристида войти в собрание военного совета и передать совещающимся привезенное известие. Пелопоннесцам так не нравилась необходимость остаться при Саламине, что они не хотели верить словам Аристида; но через несколько времени пришел к Саламину теносский корабль, находившийся в персидском флоте и перешедший теперь на сторону греков; начальник его подтвердил, известие Аристида.
Греки стали готовиться к битве при Саламине, от исхода которой зависели спасение или погибель Греции. Аристид принял начальство над гоплитами, поставленными по берегам острова для защиты женщин и детей и для спасения греков, которые будут во время битвы принесены волнами с разбитых кораблей к острову. Остальные члены военного совета пошли ранним утром на свои корабли. Они говорили людям своих эскадр: «Сыновья Эллады! вам предстоит теперь освободить отечество, освободить наших жен и детей, храмы богов и гробницы предков. Все зависит от этой битвы». Фемистокл говорил своим согражданам тоном, сообразным с возвышенными чувствами их, напоминая им, что честью должно дорожить всегда больше всего. Перед началом битвы пришел корабль, которому было поручено привезти с Эгины статуи героев Аякса и Теламона. Греки увидели в этом благоприятное предзнаменование и поставили привезший статуи корабль на правом крыле, с которого началась битва.
Битва при Саламине. Схема
Девятнадцатое число месяца воэдромиона (20 сентября) 480 года до Рождества Христова было тем днем, когда произошла великая битва при Саламине. В ней сражались 370–380 греческих кораблей, многие из которых не имели достаточного числа гребцов и воинов, против флота, более, чем вдвое превосходившего их числом кораблей, имевших полный комплект воинов и гребцов. Греки пропели пеан, эхо скал вторило звукам его. Труба подала знак к атаке. Начать битву при Саламине должно было правое крыло, состоявшее из пелопоннесских кораблей; там был и Эврибиад. Они двинулись вперед, но вдруг остановились, испуганные неистовым военным криком, раздавшимся с кораблей варваров, начали грести назад, оставаясь однако же обращены носовой частью к неприятелю; дальше всех подались назад коринфяне. Но на левом фланге афинская триера, начальником которой был Аминий, быстро понеслась на финикийский корабль и ударила носом в его бок так крепко, что она и он уже не могли разойтись. Другие афинские триеры поспешили на помощь Аминию, и саламинский бой начался по всей линии.
Сначала персы держались упорно (говорит вестник в трагедии Эсхила «Персы»); но многочисленным кораблям их было тесно в узком саламинском проливе, они сталкивались и часто ломали один другому все весла целого борта. Греки кружились около персов, много персидских кораблей было разбито, моря не стало видно под обломками их и телами убитых, и берег был покрыт трупами. Вопли и стоны неслись из волн, пока все не одел мрак ночи.
Афинские корабли прорвали в битве при Саламине полукруг финикиян и погнали их суда, – одни к берегу, другие к центру персидской линии. Киприйцы и киликийцы, составлявшие центр, держались несколько времени храбро; но, когда был убит отважный киликийский царь Сиэнзен, они обратились в бегство, пустились на юг и на восток, преследуемые эгинцами, бившимися храбрее всех греков после афинян. Прежние враги соперничали теперь между собою в храбром содействии спасению общего отечества.
Битва при Саламине. Картина В. фон Каульбаха, 1868
Афинские корабли дошли до ионийцев и карийцев, стоявших на левом крыле саламинской битвы перед Пиреем. Фемистокл напал на большой корабль, на котором был Ариабигн, брат Ксеркса, начальствовавший на том крыле. Корабль Фемистокла был встречен густою тучею стрел и дротиков. Но Аминий пробил медным носом своей триеры бок корабля Ариабигна, так что он стал тонуть. Храбрый Ариабигн с мужественнейшими из своих воинов пошел биться на афинскую триеру, но пронзенные копьями гоплитов, все они упали в море. Артемисия нашла тело Ариабигна плававшее между обломками кораблей и послала его царю. Фемистокл погнался за обратившимся в бегство сидонским кораблем, но раньше Фемистокла настигла этот корабль эгинская триера, которой начальствовал сын Крия, много лет содержавшегося в плену у афинян; она проломила носом сидонский корабль и сын Крия саркастически закричал Фемистоклу: «Так доказывают эгинцы, что они передались мидянам!» Храбрее всех в персидском флоте сражались у Саламина ионийцы и Артемисия Галикарнасская. Самофракийский корабль потопил одну из афинских триер, но сам был потоплен эгинскою; быстро бросились самофракийцы со своего утопающего корабля на эгинскую триеру, столкнули эгинцев в море и ушли на их триере. Другая афинская триера настигла корабль Артемисии. Артемисия направила свой корабль на корабль царя карийского города Калинды и ударила этот корабль в бок так сильно, что он потонул со всеми бывшими на нем. Аминий, начальствовавший афинским кораблем, догонявшим Артемисию, принял её корабль за один из греческих и повернул тогда против другого неприятельского корабля. Конечно, ему было бы большею радостью взять в плен царицу Артемисию и получить награду, назначенную тому, кто возьмет ее. Ксеркс, которому сказали, что Артемисия потопила неприятельский корабль, воскликнул: «Женщины стали мужчинами, мужчины женщинами!» Он никогда не узнал истины, потому что не осталось никого, кто мог бы сообщить ее ему. Все, бывшие на калиндском корабле, утонули.
Не бездействовал между тем и Аристид. Увидев, что неприятельский флот обращается от Саламина в бегство, он посадил храбрейших из своих гоплитов на лодки и пустился на остров Пситталею. Персы, стоявшие там, встретили его лодки стрелами и камнями, но были, после храброго сопротивления, побеждены и убиты все до последнего человека. Вечером на вершине скалы, образующей этот остров, Аристид зажег костер, чтобы все греки, видящие это пламя, знали, что их соотечественники победили.
В битве при Саламине греки одержали славную победу. Более 200 неприятельских кораблей со всеми бывшими на них людьми погибли; обломки их лежали на дне моря или носились по волнам. Греки потеряли не более 40 триер, и многие из бывших на этих триерах спаслись, успев доплыть до саламинского берега. Ксеркс, смотревший на бой при Саламине с утеса, выступавшего в море, рвал на себе волосы, рвал одежду, в печали и гневе: он ожидал победы, готовился к пиру торжества и вместо того увидел поражение. В тот же вечер он велел казнить начальников финикийской эскадры, которая раньше всех других частей его флота обратилась в бегство; эта казнь так напугала других начальников, что многие из них ушли ночью со своими кораблями, чтобы избегнуть такой же судьбы.
После того, как персидский царь Ксеркс предпринял поход в Грецию с целью ее завоевания. По специальным наплывным мостам армия персов перебралась через Геллеспонт. В Эгейское море был направлен флот. Который до этого персы отвоевали у финикийцев и ионийцев. Летние походы персов закончились завоеванием центральной Греции. Греческие корабли, встретив персидскую флотилию у мыса Артемисия, вынуждены были отступить к побережью Аттики.
Начало сражения
Морское сражение между флотилиями греческих и персидских войск близ острова Саламин в Эгейском море произошло в 480 веке до нашей эры. Непосредственно пред морской битвой произошли некоторые события, повлиявшие на ход сражения. Кровопролитное сражение между персами и греками привело к тому, что персы разрушили Афины. Жители Афин вынуждены были спешно эвакуироваться на остров Саламин.
Флотилия греческих войск до нашей эры
Все греческий морской флот сосредоточился в узком перешейке между островом и материком. После небольших раздумий греки все же решили дать сражения, надеясь таким образом переломить ход войны. Сражение, переломившее ход греко-персидских войн, произошло 20 сентября, в священный для греков день Дионисий.
Разгром флотилии персов
Перед началом сражения было ясно, что спасти Грецию может только полный разгром вражеского флота. Однако флотилия персов по численности превосходило численность кораблей греков. Однако в узком Саламатиснком проливе можно было надеяться на удачную маневренность греческих кораблей.
В битве приняла участие вся греческая морская флотилия. Сначала начались небольшие стычки между кораблями, которые постепенно переросли в кровопролитное сражение. С самого начала битвы был заметен перевес в сторону греков. Дело в том, что тяжеловесные персидские корабли были построены плотными рядами, благодаря чему не располагали маневренностью. Получив значительные повреждения, они становились легкой добычей для врага. После того как адмирал персидской флотилии погиб, войска персов совсем пали духом.
Саламинское сражение в Эгейском море Понимая, что необходимо сохранить хотя-бы оставшееся количество боевой флотилии, персы стали поспешно отступать. Тем временем греки продолжали наносить чувствительные удары по флангам. В результате Саламинского сражения флот персов не был полностью уничтожен, но потерпел значительные потери.
Последствия морского сражения
Морская битва под Саламином не могла повлиять на общий ход войны. Несмотря на значительные потери, флот персов по прежнему превосходил численностью флотилию греков которая была сильно обескровлена. К тому же численность сухопутных войск персов также превосходила по численности войска греков.
Исход войны предрешило поведение царя персов Ксеркса, который больше всего боялся потерять свой авторитет, если персы потерпят еще одно поражение. Ксерксу посоветовали объявить победу, поскольку Афины были почти полностью разрушены, и он решил так и поступить. В результате значительная часть персидских войск, объявив о своей победе, отступила к проливу Босфор.
Персы занимают Афины. Преодолев наконец Фермопилы, огромная армия Ксеркса вторглась в Среднюю Грецию. Убивая и грабя мирных жителей, главные силы персов продвигались по направлению к Афинам. Повсюду на их пути горели хлебные поля, сады, жилища. Афиняне после долгих споров приняли решение оставить родной город. Все способные носить оружие должны были пополнить войско и флот, старики, женщины и дети эвакуировались на близлежащие острова и на Пелопоннес. Персы заняли Афины. Горстка жителей отказалась покидать город и забаррикадировалась на Акрополе. Персы легко преодолели их сопротивление, разграбили и сожгли город, уничтожив все сооружения Акрополя. Не пощадили они и храмы богов.
Решение Фемистокла. Греческий флот после получения известия о гибели отряда Леонида оставил свою позицию, на которой он несколько дней сдерживал натиск персидских кораблей. Триеры греков, изрядно потрепанные в бою, отступили на юг и остановились в проливе между островом Саламин и берегом Аттики. Оттуда афинские моряки видели, как пылал их родной город. Их сердца горели жаждой мести, их командующий Фемистокл настаивал на военном совете, чтобы дать бой именно здесь, в изобилующем мелями и подводными скалами узком проливе. Греческие моряки были здесь у себя дома, тогда как финикийцам и египтянам, составлявшим основную часть персидского флота, ориентироваться в незнакомых местах было куда труднее. К тому же их корабли, обладавшие более высокими мореходными качествами, были крупнее и тяжелее, чем у греков, а использовать свое преимущество в скорости в Саламинском проливе они не могли.
План Эврибиада. Однако командиры других греческих эскадр, как и командующий всем флотом, спартанец Эврибиад, были другого мнения. Они считали, что надо отвести флот к берегам Пелопоннеса и вновь встретить врага уже там. Свой резон у них был: во-первых, в те дни спешно достраивалась стена, перегородившая весь перешеек, через который проходил путь в Южную Грецию. Флот мог комбинировать свои действия с сухопутным войском, которое обороняло бы эту стену. Во-вторых, при морском бое у берегов Пелопоннеса моряки погибших греческих кораблей могли спастись, доплыв до своей земли, тогда как берег Аттики был занят противником, и добравшихся до него ждала гибель или плен.
Но Фемистокл настаивал на том, что терять такую выгодную позицию, какую имел греческий флот в тот момент, нельзя: в любом другом случае персы непременно использовали бы преимущество в численности и скорости своих кораблей. Кроме того, как сказал ему перед совещанием один умный афинянин, если греки покинут Саламинский пролив, то они непременно разбредутся по своим городам и ничто не удержит их вместе. Тогда Эллада погибнет от собственной глупости.
Хитрость Фемистокла. Так как другие стратеги продолжали колебаться, Фемистокл ночью послал своего доверенного раба Сикинна, родом из Персии, в лагерь Ксеркса, поручив ему передать, что он, афинянин Фемистокл, всей душой желает победы великому царю и поэтому предупреждает, что греки намерены уйти из пролива, лишив персов верной победы. Фемистокл советовал частью персидских сил перекрыть путь к отступлению, чтобы эллинский флот поневоле был вынужден дать сражение, в котором он, конечно же, будет разгромлен.
Ксеркс начинает действовать. Ксеркс поверил своему мнимому доброжелателю, тем более, что это сообщение соответствовало его намерениям: была уже осень, и затягивать войну он не хотел. Он направил часть своего флота в обход Саламина, еще один отряд персидских кораблей высаживал десант на самом острове, а главные силы наутро намеревались атаковать греков в самом проливе. Они должны были насчитывать около 500 кораблей, против них греки имели 380. Таким образом, уже до битвы силы персидского флота были раздроблены, что давало грекам реальные шансы на победу.
Когда рано утром греческие стратеги продолжили совещание, прибыла триера, с трудом вырвавшаяся из когтей неприятеля. Ее экипаж сообщил, что выход из пролива перекрыт врагом. Следовательно, надо было давать бой, пока флот греков не оказался зажатым с двух сторон.
Жертвы богам. Перед началом сражения, как было принято, необходимо было принести жертвы богам. И здесь произошел случай, о котором повествует древний писатель Плутарх. "Когда Фемистокл совершал жертвоприношение у триеры главного начальника, к нему привели трех пленников, очень красивых собою, роскошно одетых и украшенных золотом. Это были племянники персидского царя, сыновья его сестры… Когда их увидел прорицатель Эвфрантид, жертвы вспыхнули большим, ярким пламенем, и в то же время справа кто-то чихнул, что также было добрым предзнаменованием. Тогда Эвфрантид подал руку Фемистоклу и велел ему обречь на жертву юношей и, помолившись, всех их заклать Дионису Кровожадному. Фемистокл пришел в ужас от этого странного, чудовищного пророчества.
Но, как обыкновенно бывает при большой опасности, в трудных обстоятельствах толпа ожидает спасения больше от чего-то противоречащего рассудку, чем от согласного с ним: все в один голос стали взывать к богу и, подведя пленников к алтарю, заставили, как приказал прорицатель, совершить жертвоприношение".
Прилив помогает грекам. Сражение в Саламинском проливе состоялось за несколько дней до солнечного затмения 2 октября, т.е. 28 (или 27) сентября 480 г. до н.э.
Итак, греки спустили свои триеры на воду, выстроили их в боевой порядок и двинулись навстречу персам, налегая на весла под четкий ритм боевой песни. Персы, уверенные, что им придется иметь дело с готовым к бегству противником, были изрядно озадачены, когда по морской глади до них долетел боевой гимн эллинов. Еще больше они удивились, когда, обогнув скалистый мыс, увидели стремительно летевший им навстречу боевой строй противника. Но вдруг центр греческого строя стал отставать, а фланги выдвигаться вперед. Персы еще не могли понять смысла действий неприятеля, как вдруг налетел шквал, поднявший в проливе крутую волну. Корабли персов, теряя управление, стали налетать друг на друга и сбились в беспорядочную кучу, оказавшись в полуокружении. Если грекам удалось сохранить боевой строй, то для персов это оказалось просто невозможно. Тогда каждая греческая триера могла выбрать себе жертву и врезаться тараном в борт вражеского корабля. Дальше бой шел "корабль на корабль", т.е. разбился на множество отдельных схваток.
Начало сражения. Оно ярко описано его участником, великим афинским драматургом Эсхилом - устами персидского воина:
Когда же землю снова белоконное Светило дня сияньем ярким залило, Раздался в стане греков шум ликующий, На песнь похожий. И ему ответили Гремящим отголоском скалы острова, И сразу страхом сбитых с толку варваров Прошибло. Не о бегстве греки думали, Торжественную песню запевая ту, А шли на битву с беззаветным мужеством, И рев трубы отвагой зажигал сердца. Соленую пучину дружно вспенили Согласные удары весел греческих, И вскоре мы воочью увидали всех. Шло впереди, прекрасным строем, правое Крыло, а дальше горделиво следовал Весь флот. И отовсюду одновременно Раздался клич могучий: "Дети эллинов! В бой за свободу родины! Детей и жен Освободите, и родных богов дома И прадедов могилы! Бой за все идет!"
Бой. Находчивость Артемисии. Битва была упорной, персидские моряки дрались на глазах царя, который с высокого берега Аттики, сидя на троне, наблюдал за сражением. Расположившиеся у его ног писцы должны были записывать все примечательное, что происходило в кипевших под ними водах Саламинского пролива. За персидского царя сражалась и эскадра, которой командовала правительница малоазийского города Галикарнаса. Греки, которые были особенно уязвлены тем, что против них воюет женщина, объявили награду тому, кто захватит ее в плен. Флагманский корабль Артемисии было легко отличить от других, и за ним погналась афинская триера. Спасения, казалось, не было, но тут Артемисия приказала своему кормчему повернуть рулевое весло и ударить по шедшему рядом финикийскому кораблю. Преследовавшие ее афиняне решили, что они либо спутали союзный им корабль с вражеским, либо это ионийский, перешедший на их сторону, и отстали. Так находчивость Артемисии спасла ей жизнь. На ее счастье, с финикийского корабля не спасся никто.
Когда Ксерксу, наблюдавшему всю картину боя, доложили, что Артемисия потопила вражеский корабль, он переспросил, точно ли это корабль Артемисии. Ему подтвердили, что отчетливо различают ее вымпел, и тогда царь сказал: "Женщины у меня превратились в мужчин, а мужчины стали женщинами".
Довершение разгрома. Афиняне первыми одолели сражавшихся с ними финикийцев и пришли на помощь остальным своим соратникам. Персидский флот оказался в отчаянном положении. Он попытался, отступая, оторваться от противника, но с фланга по нему ударила еще одна греческая эскадра. Неизбежная в такой обстановке паника довершила разгром.
Афинянин Аристид истребляет персов на острове. Еще ночью, задолго до начала сражения, персы высадили часть своей пехоты на островок Пситталия, расположенный в проливе между Саламином и материком (это было частью всего персидского плана, который предусматривал полную блокировку греков силами нескольких эскадр и десантами на мелкие островки и сам остров Саламин). Задачей этой группы воинов было во время сражения оказывать помощь своим экипажам с потопленных кораблей и уничтожать чужие. Но во время боя на островок высадился афинянин Аристид с отрядом гоплитов и истребил персов всех до единого. Эсхил изображает этот эпизод сражения так:
Все персы, силой молодой блиставшие, Отваги безупречной, рода знатного, Вернейшие из верных слуг властителя, Бесславной смертью пали - на позор себе. ....................................... Есть возле Саламина остров маленький, К нему причалить трудно. Там по берегу Крутому часто водит хороводы Пан. Туда-то и послал их царь, чтоб, если враг, С обломков кораблей спасаясь, к острову Вплавь устремится, греков бить без промаха И выбраться на сушу помогать своим. Царь был плохим провидцем! В тот же день, когда В морском бою победу грекам бог послал, Они, в доспехах медных с корабля сойдя, Весь окружили остров, так что некуда Податься было персам, и не знали те, Что делать. Камни градом в наступающих Из рук летели, стрелы, с тетивы тугой Слетая, убивали наповал бойцов. Но вторглись греки все же дружным натиском На этот остров - и пошли рубить, колоть, Покуда всех не истребили дочиста.
Бой в Саламинском проливе носил исключительно ожесточенный характер, противники истребляли друг друга не только оружием, но и всем, что попадалось под руку. К концу сражения морская вода стала красной от крови. Поражение персов было отягчено тем, что экипажи их погибших кораблей не умели плавать и поэтому тонули в волнах пролива, тогда как греки, теряя свой корабль, добирались вплавь до Саламина.
Общая картина сражения. Таким образом, общий ход сражения представляется примерно таким: в результате различных операций персидский флот перед началом битвы оказался рассредоточенным. Одна его часть, финикийские корабли, в начале сражения находилась в Элевсинской бухте, севернее Саламинского пролива. Вторая группа (это были главным образом корабли ионийских греков, сражавшихся теперь на стороне персов) утром в день битвы стояла у южного выхода из Саламинского пролива, между островком Пситталией и Пиреем, одной из афинских гаваней. Поэтому греки имели возможность бросить все силы сначала против финикийской эскадры. Та пыталась прорваться через Саламинский пролив на соединение с ионийскими кораблями, но попытка успеха не имела, финикийцы понесли тяжелые потери. Затем последовала высадка афинских гоплитов на Пситталию и истребление там персидского десанта. Когда ионийцы вступили в бой, исход сражения уже определился, что-либо существенно изменить было уже невозможно. Наступившая темнота остановила битву.
Наутро Ксеркс распорядился начать строить дамбу через пролив по направлению к Саламину, но это была лишь демонстрация, которая должна была сбить греков с толку и облегчить отступление персидскому флоту.
Позднее персидский военный суд обвинил в поражении командиров финикийских кораблей, которые оказались слишком далеко к северу и поэтому потеряли связь с остальным флотом. Когда финикийские капитаны выступили перед царем с обвинениями в адрес ионийцев (а те сражались на глазах Ксеркса), тот распорядился казнить их за клевету.
Греческий воин в
полном вооружении
Значение победы греков. Новые планы. Победа греков при Саламине имела решающее значение для дальнейшего хода войны. Вдохновленные успехом, завоевав господство на море (персы потеряли около 200 своих кораблей, греки 40), они намеревались плыть на север и разрушить наведенный по приказу Ксеркса мост через Геллеспонт, чтобы "поймать Азию в Европе". Однако Фемистокл, который первоначально тоже так считал, поразмыслив и посовещавшись с другими, выступил против, убеждая, что до сих пор они имели дело с варваром, у которого на уме одни развлечения. Если же загнать его в ловушку, то он всерьез возьмется за дело и, пожалуй, легко наверстает упущенное. Поэтому греки должны были бы не разрушать мост, а, если бы это было в их силах, выстроить второй, лишь бы побыстрее выпроводить царя назад.
Теперь слово Фемистокла имело совсем другой вес, чем до битвы. Когда греческих стратегов попросили назвать имя того человека, кто проявил наибольшую доблесть в Саламинском сражении, каждый из них назвал первым самого себя, но зато вторым все, будто сговорившись, упомянули Фемистокла. Когда позднее он посетил Спарту, в которую вход чужеземцам был вообще запрещен, его там удостоили таких почестей, какие не получал ни один человек за всю историю этого государства.
Теперь же все согласились со словами Фемистокла. Чтобы поторопить персов, тот вновь послал к Ксерксу Сикинна, чтобы тот сообщил царю об угрозе для моста и о том, что следует поторопиться назад. Персидский царь последовал этому совету, но оставил зимовать в Греции сильную сухопутную армию во главе с Мардонием. Таким образом, он вовсе не считал войну проигранной. Когда Ксеркс только собирался домой, к нему прибыли спартанские послы, которые по совету оракула бога Аполлона потребовали от персов возмещения за то, что был убит их царь Леонид, защищавший свободу Эллады. Ксеркс, которому перевели их слова, долго хранил молчание, а затем засмеялся и сказал, показав на Мардония: "Вот он, Мардоний, даст вам возмещение".
Два знаменитых сражения греко-персидской войны. При Фермопилах 300 спартанцев царя Леонида героически сдерживали натиск многотысячной армии персов. При Саламине произошло крупное морское сражение, ознаменовавшее перелом в войне в пользу греков.
После Марафонского сражения наступила десятилетняя передышка в войне греков с персами. В это время в Афинах разгорелись споры по поводу характера подготовки к дальнейшим военным действиям. Землевладельцы под руководством Аристида доказывали, что центр тяжести обороны следует перенести на сушу. Торгово-ремесленная группа, которой руководил Фемистокл, напротив, полагала необходимым развивать флот. Победа Фемистокла означала победу афинской демократии. В 483 г. до н. э. Аристид был изгнан из Афин. Жители Аттики принялись за усиление флота. Доходы от эксплуатации богатых серебряных рудников Лавр иона, расположенных на юго-востоке Аттики, теперь шли на строительство триер. К 480 г. до н. э. Афины имели более 150 боевых кораблей (триер). Одновременно укреплялась афинская гавань Пирей.
В V в. до н. э. морской военный флот стал основной силой афинского государства. С его помощью, как мы увидим впоследствии, греки отразили нападение персов и получили возможность оспаривать у Спарты гегемонию в Греции.
Военные суда афинян в это время разделялись на боевые («длинные корабли») и транспортные. Основным типом военного корабля была трехпалубная триера. Ее нос был обит медью. Экипаж триеры состоял из 170 гребцов, 20 матросов, которые управлялись с парусами, а в момент боя брали в руки мечи, и 12 солдат. Иногда солдат могло быть и больше, кроме того, на борту могли быть и лучники, а также небольшие метательные орудия – баллисты.
В морском бою афиняне стремились зайти с борта и ударом обитого металлом носа протаранить корабль противника. Иногда, сбив на вражеских кораблях весла и руль, афиняне бросались на абордаж. Тренируя свои экипажи в ежегодных учебных походах, заканчивавшихся двусторонними маневрами, афиняне достигли верха совершенства в технике морского боя.
* * *
Не прекращались переговоры между греческими полисами о возможности военного сотрудничества, ведения коллективной борьбы против захватчиков. Мнения о методах такой борьбы были разные. Так, спартанцы предлагали перегородить стенами Истмийский перешеек в надежде остановить таким образом наступление Ксеркса. Но, господствуя на море, царь легко мог взять прибрежные города, и грекам все равно пришлось бы покориться. Это отлично понимали в Афинах.
Чтобы не оттолкнуть спартанцев, которые все еще надеялись отсидеться за истмийскими стенами и не спешили выступать, афиняне согласились предоставить им командование не только в армии, но и во флоте. В 480 г. до н. э. был организован военный союз из 31 полиса, во главе которого стояло воинственное государство Лаконики.
Персия также готовилась к войне. После смерти Дария власть оказалась в руках его сына Ксеркса. Греция по-прежнему была объектом главных притязаний царя. К моменту начала второй греко-персидской войны численность персидского войска достигла небывалых размеров. В него входили представители самых разных племен и граждане многих государств.
Для обеспечения спокойного передвижения по морю персы вблизи мыса Афон прорыли канал. Флот Ксеркса насчитывал более тысячи судов (в том числе мелкие транспортные суда), в армии, готовой воевать с греками, находилось, вероятно, более 100 тысяч человек. (Сами греки утверждали, что воевали с пятимиллионным войском. Это было, конечно, преувеличением, но все равно такой огромной армии, как у персов, земля Эллады, пожалуй, до того не видела.)
Узнав, что персы готовят поход, афиняне послали троих лазутчиков, чтобы они разузнали о силах Ксеркса. Лазутчики были пойманы и приговорены к казни. Однако царь приказал немедленно освободить их, показал им свое войско и флот, а затем отпустил домой. Ксеркс надеялся, что афиняне, услышав о том, как велики его силы, откажутся от сопротивления.
В 480 г. до н. э. персидское войско было сосредоточено в Сардах – столице малоазийского государства Лидия. Первая попытка персов переправиться через Геллеспонт потерпела неудачу. Мост сооружали финикийцы и египтяне на папирусных и льняных канатах. Шторм разрушил непрочное сооружение, и разгневанный царь приказал высечь море цепями. Во второй раз роль моста исполнил длинный ряд стоящих вплотную друг к другу кораблей. В течение семи дней через пролив во Фракию переправилась сотня тысяч пехотинцев, двадцать тысяч конников, несколько тысяч повозок.
Пройдя некоторое расстояние по фракийскому побережью, Ксеркс решил устроить генеральный смотр своим силам. На обширной равнине расположилось огромное войско. Тут были персы и мидяне в войлочных шапках-тиарах, пестрых хитонах и чешуйчатых панцирях, вооруженные короткими мечами, копьями, луками; ассирийцы в медных шлемах, с дубинами и щитами; парфяне, хорезмийцы, бактрийцы с луками и секирами; индийцы в длинных одеждах; эфиопы в барсовых и львиных шкурах, с раскрашенными белой и красной краской телами, с луками из пальмового дерева; фракийцы в лисьих шкурах и длинных пестрых плащах, с дротиками и маленькими щитами; кавказские народы в шлемах, украшенных бычьими ушами, с кожаными щитами и короткими копьями. Выстроилась и конница персов, мидян, бактрийцев и арабов. Отдельно стоял отборный десятитысячный отряд воинов из знатных персидских юношей, называвшихся «бессмертными», поскольку каждого выбывшего из строя сейчас же заменяли другим, не менее достойным, так что число «бессмертных» всегда оставалось неизменным. Копья и вся их одежда сверкали золотом.
После долгих совещаний собравшиеся на Истме члены греческого военного союза решили послать флот примерно из 300 судов под командой спартанца Еврибиада к мысу Артемисию, на побережье Эвбеи, а войско – к Фермопилам, горному проходу, через который шел путь из Фессалии в Среднюю Грецию. Проход этот столь узок, что по нему могла проехать только одна повозка. С запада тянулась неприступная отвесная гора, а на востоке до самого моря простирались непроходимые болота. Некогда жители Фокиды, обороняясь от соседних фессалийцев, перегородили этот проход стеной; около нее протекали теплые источники, от них сам проход и получил название Фермопилы – «теплые ворота». Здесь маленькое войско, твердо решившее выполнить свой долг, могло надолго задержать самого сильного врага.
Греческое войско у Фермопил насчитывало 300 спартанцев, 1120 аркадийцев, 400 коринфян и еще тысячи полторы воинов из других городов Пелопоннеса плюс более тысячи воинов из Средней Греции. Остальные силы союзников должны были прибыть позже, по окончании проходивших как раз в это время Олимпийских игр. Отрядом у Фермопил командовал спартанский царь Леонид.
В августе еще до подхода подкрепления воинам стало известно о приближении полчищ Ксеркса. Несмотря на отчаянное положение, греки не теряли мужества. Когда им сказали, что персов идет такое множество, что они своими стрелами заслонят солнце, один из воинов ответил: «Будем сражаться в тени!»
Основная часть греческого войска была поставлена защищать так называемые Средние ворота. Остальные солдаты разместились высоко в горах, где проходила узкая лесная тропа, тянувшаяся к ущелью.
Некоторое время персидский царь стоял к северу от Фермопил, полагая, что вскоре небольшой греческий отряд благоразумно отступит. Однако шли дни, а войско Леонида и не думало уходить из прохода. На пятый день Ксеркс двинул на передовой отряд греков мидян, но все атаки последних были отбиты. Тогда в бой пошли «бессмертные». И они не смогли преодолеть оборонительные ряды эллинов. В узком проходе «бессмертные» не могли использовать численного превосходства, в единоборствах же греки оказывались сильнее. Несколько раз защитники начинали вроде бы отступать, но затем, в разгар погони за ними, неожиданно разворачивались и отбрасывали противника.
К несчастью, среди греков нашелся предатель. Звали его Эфиальт. Он показал персам обходной путь к Фермопилам. «Бессмертные» опрокинули фланг защитников и устремились по показанному Эфиальтом пути на тропу, где располагался небольшой отряд под руководством Леонида. Тем уже было известно, что противник идет в обход. Леонид отослал своих союзников, не желая, чтобы Греция потеряла столько солдат. Сами спартанцы остались. Порядки в их городе были таковы, что отход с занятой позиции покрыл бы их несмываемым позором. Кроме них, не пожелали отступать и жители города Феспии, но основная слава досталась тремстам спартанцам.
Эллины встретили врага у выхода из теснины, с ожесточением отражая натиск многочисленных персидских отрядов. Когда у греков ломались копья, они рубили мечами, если ломались мечи, они с отчаянной храбростью действовали кулаками и зубами. Пал сам Леонид, и над его телом завязалась жестокая схватка. Четыре раза обращали спартанцы в бегство персов, старавшихся завладеть телом доблестного вождя. Все меньше и меньше оставалось в живых греков, но и множество персов погибло под Фермопилами. Два брата Ксеркса были убиты в этом знаменитом сражении.
Греки постепенно отступили за теснину и ограждавшую ее стену. Здесь после отчаянной последней схватки они все до одного были перебиты. Ксеркс приказал отыскать труп Леонида и обезглавить его.
В течение нескольких дней греки отбивали атаки персов у Фермопил. В это время греческий флот сумел отойти к Афинам. По всей видимости, если бы персы быстро прорвались в Среднюю Грецию, под давлением с моря и суши греческие триеры погибли бы вместе с экипажами.
Но оборона Фермопил имела, кроме стратегического, и огромное патриотически-воспитательное значение для греков – как современников описанных событий, так и последующих поколений. Впоследствии на месте исторической битвы был установлен памятник в виде льва, на котором были начертаны слова поэта Симонида:
Странник! Ступай и поведай ты гражданам Лакедемона,
Что, их заветам верны, здесь мы костями легли.
Спартанец, посланный Леонидом за подкреплением и таким образом оставшийся в живых, через некоторое время покончил с собой.
Пройдя Фермопильское ущелье, персы вошли в центральную часть Греции. Беотия немедленно подчинилась завоевателям. Основные силы греков в это время находились у Истма. В этой ситуации граждане Афин пошли на крайние меры, приняв план Фемистокла: все боеспособные мужчины сели на корабли, отправив жен, детей и стариков на о. Саламин и в соседнюю Трезену. Захватив крупнейший город Греции, персы предали его разорению, сжигая дома и разрушая храмы (некоторые памятники увезли в Персию).
Спартанцы продолжали убеждать остальных членов союза в том, что оборону надо вести на Истме, а флот отвести к Пелопоннесу. Однако Фемистокл, веря в афинский флот, настаивал на морском сражении поблизости от берегов Аттики. Оно и произошло у острова Саламин 23 сентября 480 г. до н. э.
Персидский флот состоял более чем из семисот боевых судов и в два раза превышал по численности греческие корабли. Фемистокл опасался блокады своего флота персидским, пока мощный сухопутный контингент противника будет высаживаться на суше, позади защитников перешейка. Поэтому он послал Ксерксу секретное сообщение, предупреждая его, что если персидский флот атакует, афиняне присоединятся к персам и остаток греческого флота уйдет. Ксеркс приказал флоту начать движение этой же ночью. Пока египетский контингент войск блокировал западный выход южнее Саламина, основной флот – 500 судов – выстроился в линию для сражения в районе восточного входа в пролив. Перед рассветом в полной тайне персидский отряд высадился на островке Пситаллия. На материке, сидя на золотом троне и просматривая весь пролив с горы, Ксеркс приготовился наблюдать сражение.
Часть греческого флота отправилась защищать узкий западный пролив, остальные триеры выстроились в линию за изгибом, в восточной части пролива, ожидая появления персидского флота. Персидские корабли подошли к проливу, обогнув излучину; здесь пролив сужался, и кораблям пришлось сгрудиться; в этот момент греки атаковали. Маневр для персов теперь был невозможен, численное превосходство не имело значения. Преимущество было у греческих триер, на которых находилась вся афинская армия – около 6 тыс. человек. Греки прекрасно знали фарватер, корабли их были подвижны и хорошо маневрировали. Началась схватка, длившаяся более 7 часов.
Вот как писал об этом участник сражения знаменитый драматург Эсхил:
Сперва стояло твердое войско персов;
Когда же скучились суда в проливе,
Дать помощи друг другу не могли
И медными носами поражали
Своих же – все тогда они погибли,
А эллины искусно поражали
Кругом их… И тонули корабли,
И под обломками судов разбитых,
Под кровью мертвых – скрылась гладь морская…
Половина кораблей персидского флота была затоплена или захвачена, греки потеряли всего 40 кораблей. Остатки персидского флота бежали в Фалерский залив. Греческий контингент войск – в основном афиняне – высадился во главе с Аристидом на Пситталию и перебил находившийся там десант персов.
* * *
После столь успешной битвы греки могли легко перерезать коммуникации персидской армии, так что Ксерксу пришлось с половиной войск уйти из Греции, оставив армию Мардония.
Саламинский бой был переломным моментом в ходе греко-персидской войны. Первая морская победа греков над персами способствовала сплочению греческих полисов. Афины же заняли среди греческих государств доминирующее положение, а усилению военного флота теперь уделялось особое внимание.
В следующем году в сухопутной битве при Платеях и морской у берегов Малой Азии при Микале исход войны был окончательно решен в пользу греков (хотя конец греко-персидским войнам положил лишь Каллиев мир в 449 г. до н. э.).
