Старая Басманная улица

Басманный он, словно капля, растекся от бывших Ильинских ворот Китай-города на восток, как бы пролагая путь вглубь России. По нему шли дороги в Троице-Сергееву Лавру, на Владимир и Рязань, а также в ближние великокняжеские, а позже царские села: в садах, на Воронцовом поле, Васильевом лугу, что у слияния Москвы-реки и Яузы. И дальние села: Рубцово, Стромынь, Преображенское, Семеновское и Измайловское. Вот так дальние скажет современный пешеход, забыв про долгополую одежду, колымаги без колес и осей, просто на полозьях, и отсутствие кроссовок.

Территория "Басманная" занимает особое место среди районов Центрального административного округа. История развития района связана со становлением русской культуры, науки и искусства. Прежде всего это относится к части района бывших Немецкой и Басманной слобод, расположенных между улицами Ст. Басманной, Спартаковской и ул. Казакова. Именно здесь, на берегах р. Яузы, во времена петровских реформ зародилось техническое обновление России.

Старая Басманная улица

С этими местами связана деятельность известных представителей русской культуры, наиболее яркие из них: Рокотов - в искусстве, Пушкин - в литературе, Чаадаев - в философии, Жуковский - в авиационной науке. Дом № 36 на ул. Ст. Басманная, где проживал дядя А.С. Пушкина, связан с пребыванием передовых людей того времени - Державина, Вяземского, Карамзина и др. На этой улице (Ст. Басманная, 23) жил Муравьев-Апостол, отец трех декабристов Муравьевых. На территории сохранены первоклассные памятники архитектуры и просто ценные здания исторической застройки: Собор Богоявления в Елохове, церковь Никиты Мученика, церковь Вознесения, усадьба Разумоского, дворец Демидова, дом Мусина-Пушкина архитектора Казакова и многие другие.

Иван Матвеевич Муравьев с дочерью Елизаветой, в зам. Ожаровской

Иван Матвеевич Муравьев-Апостол (1 (12) октября 1762 — 12 (24) марта 1851) — русский писатель и дипломат из рода Муравьёвых, принявший двойную фамилию «Муравьёв-Апостол». Посланник в Гамбурге и Мадриде, затем сенатор. Владелец дома на Старой Басманной. Отец трёх декабристов

Родился около Опеченской пристани близ Боровичей Новгородской губернии 1 октября 1768 года, в семье генерал-майора Матвея Артамоновича Муравьева и Елены Петровны Апостол (по матери — правнук гетмана Войска Запорожского Даниила Апостола). Был единственным ребёнком у родителей, мать его вышла замуж, вопреки желанию своего отца, и была лишена приданого; умерла сразу же после рождения сына. В 1801 году Иван Матвеевич принял фамилию Муравьев-Апостол по ходатайству двоюродного брата М. Д. Апостола (в связи с пресечением малороссийского рода Апостолов).

С 1773 года записан солдатом в лейб-гвардии Измайловский полк. В 1776—1777 годах обучался математике и языкам в немецком пансионе Л. Эйлера (Санкт-Петербург), по закрытии пансиона «образовывался и обучался» дома. В октябре 1784 года вступил в действительную службу обер-аудитором в штате Санкт-Петербургского генерал-губернатора Я. А. Брюса, с 1785 года его флигель-адъютант (с 1788 года в чине секунд-майора). Служил в Коллегии иностранных дел, в провиантском штате. Заведовал каналом в Шлиссельбурге (в чине премьер-майора).

Иван Матвеевич

В 1792 году по протекции М. Н. Муравьева приглашен ко двору императрицы Екатерины II в качестве «кавалера» (воспитателя) при великих князьях Александре Павловиче и Константине Павловиче; затем назначен обер-церемониймейстером. При дворе сумел понравиться не только императрице, но и великому князю Павлу Петровичу, будущему императору, что обеспечило его дальнейшую карьеру.

Матвей Иванович Муравьёв-Апостол (1793—1886) — декабрист, участник восстания Черниговского полка, автор воспоминаний.

В декабре 1796 отправлен в звании камергера великого князя Константина Павловича министром-резидентом в Эйтин ко двору Петра Ольденбургского (в 1798 году совмещал с аналогичным постом в Гамбурге, а в конце 1799-го ещё и в Копенгагене). Всюду активизировал деятельность антифранцузской коалиции. Дипломатической службе способствовали исключительные лингвистические дарования Муравьева-Апостола: знал не менее 8 древних и современных ему иностранных языков. В 1800 года отозван в Россию, в июле произведен в тайные советники, в 1801 — вице-президент Иностранной коллегии.

Муравьёв-Апостол, Сергей Иванович (9.10.1796 — 25.07.1826) — подполковник, один из предводителей движения декабристов.

Не принадлежа к числу сторонников императора Павла (несмотря на его благосклонность), принял участие в антипавловском заговоре 1801 года, став автором одного из нереализованных проектов законодательного ограничения верховной власти.

Санкт-Петербург. Сенатская площадь 14 декабря 1825 года. Рисунок Кольмана из кабинета графа Бенкендорфа в Фалле.

В 1802 году занял должность посланника в Испании, но в 1805-м по неясным причинам (согласно А. С. Пушкину, впал в немилость императора за разглашение недостоверных сведений о подготовке антипавловского заговора) был отставлен и вплоть до 1824 года нигде не служил.

В 1817—1824 годы жил с семьей в своем родовом имении в Хомутце. Летом 1819 года Иван Матвеевич закончил перевод комедии Аристофана «Облака».Разочарование, связанное с интригами нового окружения Александра I и удаления вследствие их от двора основных организаторов заговора — П. А. Палена и покровителя И. М. Муравьева-Апостола, его непосредственного начальника Н. П. Панина, «верного правилам чести и здравой политики», повлияло на выбор именно этого произведения древнегреческого комедиографа, высмеивавшего и новых «учителей», проповедующих свободу от древних моральных ограничений, и поверивших им одураченных людей.

Но обстоятельствам вскоре было суждено перемениться.

Хомутец, усадьба И. М. Муравьёва, унаследованная им от Апостолов

В марте 1824 назначен присутствовать в Правительствующий сенат, а в августе стал членом Главного училищ правления. Ряд его служебных «мнений» 1824—1825 годов, расходясь в рукописных списках, получил широкий общественный резонанс:

в защиту директора Департамента народного просвещения В. М. Попова, участвовавшего в переводе с немецкого языка мистической книги И. Госнера, запрещенной по выходе;
о праве университетов и профессоров пользоваться книгами помимо цензуры;
«Мнение члена Главного училищ правления о преподавании философии» в защиту преподавания философии в университетах, против чего ратовал М. Л. Магницкий.
Мнения, выраженные по конкретным «делам», аргументировали необходимость смягчения цензурных строгостей и умеренной свободы мысли, но в тогдашних условиях они демонстрировали известную гражданскую смелость и создали Муравьеву-Апостолу репутацию либерала. Есть свидетельства, что участники тайных обществ намеревались сделать Муравьева-Апостола членом временного революционного правительства.

Иван Матвеевич
После разгрома восстания декабристов и трагедии, постигшей сыновей Муравьева-Апостола (Ипполит, не желая сдаваться, застрелился, Сергей повешен, Матвей осужден на 15 лет каторги, но вскоре отправлен на поселение в Сибирь; до суда, 11 мая 1826 состоялось свидание отца с Матвеем и Сергеем в Петропавловской крепости), он оставил службу, а в мае 1826 был «уволен по болезни в чужие края». До 1847 года значился неприсутствующим сенатором. Жил преимущественно в Вене и Флоренции. В Россию вернулся в 1840-х годах. В печати имя Муравьева-Апостола не упоминалось с 1826 до конца 1850-х годов. Его мемуары и библиотека утрачены, хотя отдельные экземпляры книг хранятся в Отделе редких книг и рукописей Научной библиотеки МГУ имени М.В. Ломоносова. Умер в Санкт-Петербурге, похоронен на Георгиевском кладбище на Большой Охте.

Анна Муравьёва с сыном Матвеем и дочерью Екатериной.
Художник Жан Лоран Монье, 1799 год

Иван Матвеевич проявлял и достоинства, и пороки просвещенного русского барина: славился как любезный и хлебосольный хозяин и тонкий гастроном, эпикуреец и мот (прожил 2 миллионных состояния), но при этом эгоист и семейный деспот.

С 1790 года: 1-я жена — Анна Семеновна Черноевич (1770—1810), дочь сербского генерала. От этого брака родились сыновья:

Матвей (1793—1886), подполковник, декабрист
Сергей (1796—1826), подполковник, декабрист
Ипполит (1806—1826), прапорщик, декабрист
дочери:

Елизавета (1791—1814), замужем с 1809 года за графом Францем Петровичем Ожаровским (1785—1828);
Екатерина (1795—1861), замужем за генерал-майором Илларионом Михайловичем Бибиковым (1793—1861);
Анна (1797—1861), замужем за Александром Дмитриевичем Хрущевым;
Елена (1799—1855), замужем с 1824 года за Семеном Васильевичем Капнистом (1791−1843).
С 1812 года: 2-я жена — Прасковья Васильевна Грушецкая (1780−1852), дочь сенатора и действительного тайного советника Василия Владимировича Грушецкого.

Евдокия (1813—1850), с 1845 года замужем за князем Александром Петровичем Хованским (1809−1895).
Елизавета (1815 — 18..), в 1-м браке за бароном Стальтингом, во 2-м за Видбургом.
Василий (1817—1867), был женат на фрейлине Марианне Гурко (род. 1823), дочери В. И. Гурко

Участвовал в заседаниях «Беседы любителей русского слова» (член с 1811 года). Состоял членом Вольного общества любителей российской словесности. С 1811 года действительный член Российской академии, с 1841-го — почетный член Петербургской Академии

Самое значительное его произведение — книга в 25 «письмах» «Путешествие по Тавриде в 1820 году» (СПб, 1823) — результат поездки в Крым.Она содержит ценные сведения по археологии, флоре и фауне Крыма, характерные подробности городской, сельской и монастырской жизни, колоритные описания восточных обычаев. Автор высказывает мысль о необходимости сохранения «драгоценных остатков древности».

Книга «Путешествие по Тавриде…» была высоко оценена А. С. Пушкиным, посетившим Крым одновременно с Муравьевым-Апостолом и А. С. Грибоедовым, гостившим на полуострове в 1825 году.

Коллекция Подстаницыных

Коллекция Подстаницыных

Муравьев-Апостол, по отзывам современников (в том числе К. Н. Батюшкова, Н. И. Греча) — человек блестящего ума, необыкновенной эрудиции и многих талантов, эстет, полиглот и библиофил (имел уникальную библиотеку), объездил почти всю Европу, где встречался с И. Кантом, Ф. Г. Клопштоком, В. Альфьери, Д. Байроном.

Усадьба Муравьевых_Апостолов в Москве на Старой Басманной улице

Дом-усадьба Муравьёвых-Апостолов — частный дом-усадьба И. М. Муравьёва-Апостола в Москве на Старой Басманной улице, построенный в стиле классицизма в конце XVIII — 1-я четверти XIX века.

Трёхэтажный особняк, в основе которого деревянный сруб на кирпичном цоколе, в его втором этаже устроена парадная анфилада комнат, состоящая из кабинета,парадной спальни, двух гостиных, бального зала, и небольшой полуротонды.. Уличный фасад декорирован шестиколонным портиком и античными фризами над высокими окнами второго этажа, левая часть здания завершается полуротондой.

Трёхэтажный особняк, в основе которого деревянный сруб на кирпичном цоколе, в его втором этаже устроена парадная анфилада комнат, состоящая из кабинета,парадной спальни, двух гостиных, бального зала, и небольшой полуротонды.. Уличный фасад декорирован шестиколонным портиком и античными фризами над высокими окнами второго этажа, левая часть здания завершается полуротондой.

К Басманной улице выходит бывший Бабушкин переулок (сейчас улица Лукьянова), в котором помещалась фабрика купца Бабушкина; главный вход в дом № 23 также с переулка. Здание выглядит весьма соразмерно, создавая образ простой, но изящной городской усадьбы и давая возможность представить Басманную улицу двухсотлетней давности, когда над округой ещё всецело доминировала церковь Никиты Мученика (Владимирской иконы Божьей Матери), а соседние особняки Куракиных, Демидовых, Разумовских ещё не были перестроены.

На территории, которая простиралась от Старой Басманной до Новой Басманной улицы, были полотняные и шелковые фабрики. Первые постройки были сделаны в середине XVIII века. Дом многократно перепродавался, он достался наследнице дочери фабриканта П. А. Бабушкина — Александре Петровне Волконской, жене премьер-майора князя Ю. П. Волконского., которые продали дом в начале XIX века. На основе старого дома, был построен тот дом который мы видим сегодня. (1803—1806 гг.)

В 1803 году усадьбу купил отставной капитан Павел Иванович Яковлев, который перестроил дом в стиле позднего классицизма: белокаменный цоколь, шестиколонный портик с коринфскими колоннами и барельефами на античные сюжеты по сторонам портика, треугольный фронтон, полукруглая ротонда на углу улицы и переулка. Далее 1809—1915 гг. домом владели графиня Е. А. Салтыкова и граф Р. А. Воронцов.

Затем его покупает и владеет в 1815—1822 гг. — дворянка Прасковья Васильевна (Грушевская) Муравьева-Апостол — вторая жена сенатора, литератора, члена Российской академии Ивана Матвеевича Муравьева-Апостола(1765—1851 гг.) Дом он получает как приданное жены. Усадьба не была затронута пожаром 1812 года и 1815 году перешла во владение Ивана Матвеевича Муравьёва-Апостола после его второй женитьбы. (Его первая жена Анна Семеновна Черноевич, мать его семерых детей, умерла в 1810 году.)

В доме было довольно многолюдно, устраивались приёмы, навещали отца его сыновья. В 1816 году здесь жил поэт Константин Николаевич Батюшков. Это период для семьи был внешне благополучным, но в это время формировалось декабристское движение. Все три сына Ивана Матвеевича вошли в число главных участников восстания, которые боролись за отмену крепостного права в России. Подавление мятежа стало и семейной трагедией: Сергей повешен, Ипполит застрелился, Матвей отправлен на каторгу. Дом был продан.

В более позднее время, один из его владельцев открыл здесь Александро-Мариинский приют для девочек, который перешел затем во владение Ведомства детских приютов Императрицы Марии. Приют занимал парадный и антресольный этажи. Директор приюта В. А. фон Левдик. Цокольный этаж и флигель сдавались внаем под квартиры, лавки и мастерские ремесленников. В 1912 году на месте усадьбы собирались построить 6-тиэтажный доходный дом. Проект не был осуществлён.

В 1925 году А. Луначарский собирался открыть музей декабристов, осуществилась она лишь в 1986 году, когда в усадьбе открывается филиал Государственного Исторического музея.

Музей декабристов

Открытие музея вместе с потомками Муравьевых

ОТКРЫТИЕ ДОМА-МУЗЕЯ 21.05.2013

Наследники-меценаты на приеме по случаю открытия музея

Создан в 1986 на правах филиала Государственного Исторического Музея, закрыт в 1997. Первой попыткой показа некоторых материалов по истории декабристов в Москве было открытие в 1890-х гг. «Комнаты людей 40-х годов» (существовала до 1925, затем — в фондах ГИМа) в Румянцевском музее по инициативе Е. С. Некрасовой и директора музея М. А. Венивитинова.

Вопрос о создании Музея декабристов обсуждался в 1925 и 1975. В 1976в ГИМе, где сложилась богатая коллекция декабристских материалов, была разработана концепция создания музея. С 1977 созданию Музею декабристов способствовала деятельность Комиссии по истории декабристского движения при Московском городском отделении ВООПИК.

В сентябре 1986 музей расположился в усадьбе. Усадебный дом построен архитектором круга М. Ф. Казакова (в 1816—1817 в доме бывали будущие декабристы М. И., С. И. и И. И. Муравьёвы-Апостолы, поэт К. Н. Батюшков).

Собственных фондов Музей декабристов не имел, используя на правах филиала материалы ГИМа для устройства выставок: «Пушкин и декабристы» (1987), «Реликвии Отечественной войны 1812 года» (1987), «Декабристы и их современники в дагерротипе и фотографии» (1988), «Декабрист М. С. Лунин» (1989), «500 лет рода Муравьёвых» (1990), «Декабристские реликвии» (1991), «Декабрист М. А. Фонвизин» (1991) и др.; велась работа по созданию постоянной экспозиции по теме «Декабристы в Москве».

Однако уже в 1991 году музей был закрыт из-за аварийного состояния здания.

В этом же году по приглашению Советского фонда культуры в Россию приезжают Муравьёвы-Апостолы: Алексей, Андрей и его сын Кристофер.

Они привозят в дар семейные реликвии и, увидев плачевное состояние дома своих предков, решают восстановить его силами семьи. Выполнение этой трудной задачи взял на себя Кристофер. Была создана некоммерческая организация, которая явилась учредителем Дома-музея Матвея Муравьёва-Апостола. После нескольких лет, потраченных на различные формальности, в декабре 2000 года главный дом усадьбы Муравьёвых-Апостолов был передан по Постановлению Московского Правительства в аренду музею на 49 лет.

Началась реставрация. Реставрация проходит по уникальной технологии с сохранением старого деревянного каркаса здания, при реставрации в стенах оставлены открытые фрагменты дерева. Во дворе здания был снят культурный слой земли в полтора метра, при раскопках были найдены артефакты, они переданы в музей, и по завершению будут экспонироваться.

В усадьбе проходят выставки и приёмы. Недавно аукционный дом Кристис отметил в усадьбе своё 15-ти летие в России.

Генеральный директор музея — Макеева Татьяна Савельевна

Вот такая красота после реставрации.Интересно?Приезжайте...

Контакты:
Улица Старая Басманная 23/9,
Москва, 107066
Телефон: +7 499 267-98-66
Эл. почта:
Дом-музей Матвея Муравьева-Апостола
Facebook | Создание сайта — .mpmstudio.ru

Литература:

Муравьев-Апостол, Иван Матвеевич // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 86 томах (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
«Путешествие по Тавриде…» И. М. Муравьева-Апостола в крымском дневнике А. С. Грибоедова

Восстание состоялось в Петербурге 14 декабря 1825 года, в день коронации императора Николая Первого. Восстание, жестоко подавленное. После него несколько десятков человек остались лежать на морозной площади, полторы сотни были сосланы в Сибирь, еще пятерых участников восстания по приказу царя повесили, нарушив этим самым действующий полстолетия мораторий на осуществление смертной казни. Но на самом деле восстание декабристов имело свое продолжение - причем второй акт драматических событий развернулся на территории Украины, в нескольких десятках километров от Киева. И связан он с деятельностью братьев Матвея, Сергея и Ипполита Муравьевых-Апостолов.

Род Муравьевых-Апостолов своими корнями восходит к казацкому гетману Даниилу Апостолу - очень предприимчивому и хозяйственному гетману. За время своего правления он пробил столько прав и вольностей для представителей казацкой старшины, что даже питерские вельможи завидовали малороссам: деньги от предпринимательской деятельности текли в карманы казацкой знати и создавали условия для развития украинского дворянства. Внук Даниила Апостола, Матвей Артамонович, женился на представительнице русского дворянского рода Муравьевых, и их сын Иван, известный писатель и государственный деятель поздней Екатерининской - ранней Александровской эпохи, уже носил двойную фамилию: Муравьев-Апостол. В литературных кругах Иван Матвеевич был известен под псевдонимом Вьеварум - зеркальная анаграмма от фамилии Муравьев.

Из всей многодетной семьи Ивана Матвеевича нас заинтересовали три сына: старший - Матвей, родившийся 25 апреля 1793 года, средний - Сергей, появившийся на свет 28 сентября 1795 года, и младший - Ипполит, родившийся 13 июля 1806 года. Все три брата впоследствии стали активными участниками движения декабристов.

Муравьев -Апостол Сергей Иванович

В 1812 году Матвей и Сергей участвовали в войне с Наполеоном и в походе русских войск в Европу. Принимали участие в ряде боев: под Витебском, при Малоярославце, Тарутине, Бородине, Бауцене, Лейпциге, Фер-Шампенуазе, Париже… Братья возвращаются, овеянные славой, с офицерскими званиями и боевыми наградами.

В 1817 году Матвей и Сергей становятся членами масонской ложи «Трех добродетелей». Правда, Сергей на следствии признавал, что в работе ложи принимал участие весьма неохотно и нерегулярно. Позже оба брата становятся активными деятелями тайных обществ «Союз спасения» и «Союз благоденствия». Матвей Муравьев-Апостол в 1823-1825 годах был представителем Южного общества декабристов в Санкт-Петербурге, вел активные переговоры относительно объединения Северного и Южного обществ…

Муравьев -Апостол Матвей Иванович

Очень скоро Сергей Муравьев-Апостол превратился в настоящего лидера тайного движения, одного из главных оппонентов Павла Пестеля. Пестель и Муравьев были непримиримыми диспутантами. Дело в том, что «Русская правда» Пестеля как проект будущей Конституции России носила не прогрессивный, а реакционный характер. Иногда возникает мысль: слава Богу, что декабристы не победили в ходе восстания! Иначе Россию ждал бы тот путь, через который прошла Франция в ходе якобинской диктатуры. Пестель отказывался от роли «русского Вашингтона». Он непременно хотел быть «русским Кромвелем» или «русским Робеспьером». Шовинизм Конституции Пестеля был поражающим. Ни один народ на территории России не имел права на самоопределение - все должны были слиться в единый русский народ. Кавказцы, разделенные на «буйных» и «мирных», подлежали ассимиляции. Мусульмане лишались традиционных обычаев, в частности многоженства. Исключение составляла Польша - но при условии проведения там революции и ликвидации крупного землевладения. Только в таком случае Польша получала право отделения от России.

Прогрессивные моменты в Конституции уходили на второй план. И отмена крепостного права, и введение частного и общинного землевладения, и объявление частной собственности неприкосновенной, и республиканская форма правления - все это меркнет перед поистине диктаторским режимом, провозглашавшимся Пестелем, а также перед чрезвычайными мерами против населения, планировавшимися к воплощению в России. Позже две женщины-историка спорили о роли декабристского движения. Милица Нечкина в своих научных работах утверждала, что декабристы - это чрезвычайно прогрессивное движение. Софья де Толь придерживалась иной точки зрения, относясь к декабристам по-вольтеровски: «Раздави гадину!» Очевидно, истина находится где-то посредине.

Сергей Муравьев-Апостол не только оппонировал Пестелю. Он решил написать отдельную главу Конституции - ту, что касалась как раз земельной реформы. В 1823 году - только после включения поправок Муравьева - Конституцию приняли как документ. При этом Сергей Муравьев-Апостол настаивал на необходимости немедленного поднятия восстания. «Промедление смерти подобно» - за сто лет до Ленина эти слова постоянно повторял Сергей Муравьев-Апостол. Он был готов совершить покушение на царя Александра во время смотра войск в Бобруйске - да вот товарищи по тайному обществу выступили категорически против. Не время! Пушкин позже писал: «И Муравьев, его склоняя, / Исполнен дерзости и сил / Минуты вспышки торопил»…

Матвей Муравьев-Апостол во время следствия говорил: «Сергей всегда имел мысль отдалить Пестеля от Петербурга в начале действий, чтобы ему не дать исполнить намерение его насчет истребления всей царской фамилии... Его сношения с Пестелем были довольно холодны, и, чтобы более еще не удалиться от него, он не говорил явно всем, но, впрочем, он очень откровенно сказывал о сем Пестелю».

Особенно дружеские отношения у Сергея Муравьева-Апостола сложились с девятнадцатилетним прапорщиком Полтавского полка Михаилом Бестужевым-Рюминым. Именно Муравьев и Бестужев составили оппозицию Пестелю и требовали, чтобы он отказался от идеи уничтожения царской семьи и всего высшего сословия империи в случае успеха переворота. Позже Бестужев пытался выгородить друга на следствии: «Здесь повторяю, что, пылким своим нравом увлекая Муравьева, я его во все преступное ввергнул. Сие готов в присутствии Комитета доказать самому Муравьеву разительными доводами. Одно только, на что он дал согласие прежде, нежели со мной подружился, это на вступление в Общество. Но как он характера не деятельного и всегда имел отвращение от жестокостей, то Пестель часто меня просил то на то, то на другое его уговорить. К несчастью, Муравьев имел слишком обо мне выгодное мнение и верил мне гораздо более, нежели самому себе. Это все Общество знает».

…Большинство декабристов не обременяли себя семейными отношениями. Из пятерых повешенных декабристов только Кондратий Рылеев обзавелся семьей (после его казни Николай Первый назначил пособие для его вдовы, Натальи Тевяшовой, и дочери - они находились на императорском пансионе до достижения дочерью совершеннолетия). Пестель помышлял о женитьбе. Бестужев и Каховский пережили несчастную любовь. Сергей Муравьев-Апостол имел двух внебрачных детей - с некоей украинской крестьянкой из села Хомутец неподалеку от Миргорода. Незадолго до восстания декабристов он даже пытался отвезти одного из мальчиков лечиться на Кавказ.

После подавления восстания на Сенатской площади Сергей Муравьев-Апостол по приказу царя был арестован в селе Трилесы и доставлен в гарнизонную тюрьму города Василькова. Прибывший в Васильков младший Муравьев-Апостол, Ипполит, поднял бунт, и несколько офицеров освободили Сергея из-под стражи.

Когда в уездный город Васильков, где был расквартирован Черниговский полк, входящий в 9-ю дивизию, пришло сообщение о подавлении восстания в Петербурге, братья Муравьевы-Апостолы - подполковник Сергей Муравьев-Апостол, подполковник в отставке Матвей Муравьев-Апостол, поручик Ипполит Муравьев-Апостол (которому еще не исполнилось и 20 лет) - вместе с прапорщиком Михаилом Бестужевым-Рюминым решили действовать без промедления. Разоружив командование и отправив часть офицеров, неодобрительно относившихся к восстанию, на гауптвахту, Сергей Муравьев-Апостол обратился к солдатам Черниговского полка: «Мы, братцы, идем доброе дело делать!» Солдаты всецело поддержали Муравьева. 30 декабря 2-я гренадерская и 5-я мушкетерская роты полка под командованием Сергея Муравьева-Апостола вступили в Васильков, захватили оружие, боеприпасы, продовольствие и полковую казну; к восставшим присоединились еще три роты полка.

31 декабря 1825 года в центре Василькова был зачитан странный документ - царь Николай объявлялся лишенным власти, и единственным царем Вселенной объявлялся Иисус Христос. Все остальные монархи - лишь узурпаторами Его власти. Позже всем присутствующим был роздан Катехизис - основной документ восстания:

«Вопрос. Для чего Бог создал человека?

Ответ. Для того, чтоб он в него веровал, был свободен и счастлив.

Вопрос. Для чего же русский народ и русское воинство несчастно?

Ответ. Оттого что цари похитили у них свободу.

Вопрос. Каким же образом ополчиться всем чистым сердцем?

Ответ. Взять оружие и следовать за глаголющим во имя господне... и, низложив неправду и нечестия тиранства, восстановить правление, сходное с законом Божиим».

Окрестные крестьяне восприняли восстание с воодушевлением. Они чествовали Сергея Муравьева как освободителя, желали ему здравия, в церквях сельские священники (многие из которых потом лишатся сана) заказывали молебны во здравие Муравьева-Апостола. Но сам Муравьев считал лишним привлекать к восстанию крестьян - он боялся повторения пугачевщины и того, что крестьяне выйдут из подчинения.

Между тем офицеры киевского гарнизона отказались поддержать восстание. Двоюродный брат Сергея Муравьева-Апостола, гусарский полковник Артамон Муравьев, тоже ответил отказом. В Киеве были задержаны несколько руководителей восстания - при раздаче Катехизиса. Бестужев-Рюмин едва избежал ареста.

Около 1000 солдат и 17 офицеров двинулись на Брусилов и Житомир, пытаясь соединиться с мятежными полками, расквартированными в Житомире. Высланное царем на подавление восстания командование понимало: соединения мятежников необходимо избежать любой ценой. 2 января 1826 года правительственные войска остановили мятежников на подступах к Брусилову и заставили их повернуть на Белую Церковь. Генерал Михайловский-Данилевский писал: «Если бы Муравьев действовал решительно, то он мог бы прийти в Белую Церковь, где находились несметные сокровища графини Браницкой и где его ожидали, чтобы с ним соединиться, четыре тысячи человек, недовольных своим положением. Это были большею частью старинные малороссийские казаки, которых Браницкая укрепила за собой несправедливым образом». 3 января солдаты по пояс в снегу попытались вторично двинуться в сторону Житомира, где их уже поджидала 8-я пехотная дивизия, готовая к восстанию.

У села Устимовка правительственные войска встретили восставших. Сначала по черниговцам стреляли картечью. Потом в ход пошла кавалерия. К середине дня исход битвы был решен. На поле осталось лежать несколько сот убитых и раненных. 865 солдат и 6 офицеров были отданы под трибунал. Ипполит Муравьев-Апостол и несколько офицеров покончили жизнь самоубийством, застрелившись, чтобы не попасть в руки сторонников царя. Современник описывал события: «Быстрицкий получил сильную контузию в правую ногу; шинель Бестужева была прострелена в нескольких местах. Это служит доказательством, под каким убийственным огнем стоял Черниговский полк и сколь мало офицеры думали о своей жизни. Носились слухи, будто бы гусары сделали атаки на безоружных черниговцев и рубили их без пощады. Долг истины заставляет сказать, что сие вовсе несправедливо. Они, догнавши некоторых, окружили, других, разбежавшихся, собирали в одно место». Тяжело раненные Сергей Муравьев-Апостол и Михаил Бестужев-Рюмин были арестованы и отправлены в Петербург. Матвей Муравьев-Апостол был задержан позже, но его участие в активных действиях Черниговского полка доказано не было - к тому времени он уже находился в отставке.

По приговору трибунала 4 офицера были приговорены к пожизненной каторге, около 100 человек подверглись телесным наказаниям. 805 человек после этого были переведены на Кавказ. Полк был сформирован заново. В Уманском, Васильковском и Белоцерковском уездах еще два года длились крестьянские восстания. В конце концов подавленные. Но восставшие села были объявлены «царскими», и крепостное право на их территории было ликвидировано.

В Петербурге Иван Муравьев-Апостол выхлопотал разрешение встретиться со своими сыновьями, находящимися в Шлиссельбургской крепости. Как считают историки, он их простил и понял. После этого отец семейства, фактически потерявший троих сыновей, покинул Россию и, формально оставаясь сенатором, остаток жизни прожил в Италии и Австрии.

Император Николай позже писал: «Одаренный необыкновенным умом, получивший отличное образование, но на заграничный лад, он был в своих мыслях дерзок и самонадеян до сумасшествия, но вместе скрытен и необыкновенно тверд. Тяжело раненный в голову, когда был взят с оружием в руках, его привезли закованного. Здесь сняли с него цепи и привели ко мне. Ослабленный от тяжкой раны и оков, он едва мог ходить. Знав его в Семеновском полку ловким офицером, я ему сказал, что мне тем тяжелее видеть старого товарища в таком горестном положении, что прежде его лично знал за офицера, которого покойный государь отличал, что теперь ему ясно должно быть, до какой степени он преступен, что - причиной несчастия многих невинных жертв, и увещал ничего не скрывать и не усугублять своей вины упорством. Он едва стоял; мы его посадили и начали допрашивать. С полной откровенностью он стал рассказывать весь план действий и связи свои. Когда он все высказал, я ему отвечал:

Объясните мне, Муравьев, как вы, человек умный, образованный, могли хоть одну секунду до того забыться, чтоб считать ваше намерение сбыточным, а не тем, что есть - преступным злодейским сумасбродством?

Он поник голову, ничего не отвечал, но качал головой...»

По информации современников, при допросе императором Николаем Сергей Муравьев так резко высказал тягостное положение России, что Николай протянул ему руку и предложил ему помилование, если он впредь ничего против него не предпримет. Сергей Муравьев отказался от всякого помилования, говоря, что он именно и восставал против произвола и потому никакой произвольной пощады не примет.

Сергея Муравьева-Апостола и Михаила Бестужева-Рюмина - вместе с Павлом Пестелем, Кондратием Рылеевым и Петром Каховским - казнили 13 июля 1826 года. Перед смертью Сергей Муравьев-Апостол стал на колени, помолился и громко произнес: «Боже! Спаси Россию и ее царя!» Когда приговор привели в исполнение, три веревки оборвались - Муравьев, Бестужев и Рылеев сорвались вниз. Бестужев сломал при этом ногу. Муравьев воскликнул: «Будь проклята страна, в которой не умеют ни составить заговоры, ни судить, ни вешать!» Вопреки уставам и традициям, всех троих повесили вторично.

Матвей Муравьев-Апостол был осужден к 25 годам каторги. В 1856 году он вернулся - после амнистии, объявленной после смерти Николая. После возвращения Матвея Муравьева-Апостола Некрасов напишет поэму «Дедушка» - как считают исследователи, она была посвящена именно Матвею Ивановичу.
В 1860-70-е годы Матвей Иванович, живший сначала в Твери, а потом - в Москве, поддерживает отношения с революционерами и интеллигенцией. Для них он - символ эпохи. Живая легенда. При этом Матвей Муравьев-Апостол до конца жизни находился под негласным надзором полиции… Не случайно в те годы пользовалась популярностью запрещенная цензурой песня «Как уж пал туман»:

«То не ветр шумит во сыром бору,

Муравьев идет на кровавый пир...

Конь! мой конь! Скачи в святой Киев-град

Там товарищи — там мой милый брат...

Отнеси ты к ним мой последний вздох

И скажи: «Цепей я нести не мог,

Пережить нельзя мысли горестной,

Что не мог купить кровью вольности!»

Умер Матвей Иванович на 94-м году жизни 21 февраля 1886 года. С ним в прошлое отошла героическая и противоречивая эпоха - наполеоновских войн, тайных обществ, масонских лож, восстания, благородства и мужества, сибирских руд… Еще одна страница в том числе и украинской истории!

Прошедший 1795-й год. Как призрак исчез он… Едва ли был кажется когда-либо…

Умножил ли он сколько-нибудь сумму благосостояния человеческого? Стали ли люди теперь умнее, миролюбивее, счастливее нежели прежде?

…Свет - театр, люди - актеры, случай делает пиесы, фортуна раздает роли… Драма имеет заглавие Вечное то же.

Из книги «Приятное и полезное препровождение времени». Часть IX, вышедшая осенью 1796 года

…Родился 28 сентября 1796 года. 28 сентября (9 октября) 1796 года, или 5 числа месяца раби-ас-сани 1211 мусульманского года; или в 7 день 11 месяца года овцы по монгольскому календарю, по летосчислению же революционной Франции - 18 вандемьера 5 года республики единой и неделимой…

Мальчик едва взглянул на мир - и уж попал в омут календарей, религий, имен, мнений, которым вместе тесновато.

И чего только не происходит на свете в день, когда родился герой!

Российский месяцеслов 1796 года рассуждает о недавно открытой седьмой планете Уран, «и может статься, что за Ураном есть еще планеты, к системе нашей принадлежащие, которые тихими стопами около солнца обращаются».

Гете странствует по Швейцарии с прекрасной возлюбленной Христиной Вульпиус.

Тбилиси возрождается после прошлогоднего персидского разорения…

220 солдат и 78 пушек охраняют в Шлиссельбургской крепости двух фальшивомонетчиков, одного дезертира и богохульника, одного буяна (у которого от частых земных поклонов - на лбу знак «в меру крупного яйца»), одного поручика, «за продажу чужих людей, сочинение печатей и пашпортов заключенного до окончания шведской войны» (война шесть лет, как окончилась, про него забыли), а также - вольнодумца Федора Кречетова. В сырой камере бывшего императора Ивана Антоновича, без права гулять и брить бороду, помещается издатель трети всех русских книг Николай Новиков и добровольно разделивший с ним заключение доктор Багрянский…

28 сентября (9 октября), несмотря на то что исполнилось ровно восемь месяцев эры Цзяцин, новый император Поднебесной империи, давший, как полагается, имя новой эре, усиленно предается хмельным напиткам и пребывает в меланхолии, так как не смеет забыть, что он только пятнадцатый сын императора Цянь-Луня, отрекшегося от престола восемь месяцев назад, но вмешивающегося во все.

А на острове Ваникоро девятый год ждет случайных избавителей и уже теряет надежду горстка уцелевших участников экспедиции Жана Франсуа Антуана Лаперуза, не подозревая ни о революции, ни о генерале Бонапарте…

Генерал же Бонапарт продолжает в Италии трудную осаду Мантуи и в письме от 18 вандемьера требует быстрых мер от парижской директории: «Уменьшайте число ваших врагов!» Он жалуется на здоровье, угрожает отставкой: «Мне остается только мужество, какого одного недостаточно для нынешнего положения».

28 сентября (9 октября). В этот день Иммануил Кант, как всегда, в половине четвертого выходит на прогулку в сером сюртуке, с тросточкой в руке, и старый слуга Лампе с зонтом под мышкой следует за ним на некотором расстоянии, чтобы не мешать размышлениям профессора. Кант готовит второе издание своего трактата, начинающегося так: «К вечному миру, к кому обращена эта сатирическая надпись на вывеске одного голландского трактирщика рядом с изображенным на этой вывеске кладбищем? Вообще ли к людям или, быть может, только к философам, которым снится этот сладкий сон». 72-летний профессор, однако, знал, когда установится вечный мир: когда он будет выгоден. Эгоизм порождает как зло, так и добро, мудрая природа когда-нибудь соединит народы и государства «силой корыстолюбивых интересов» (проект будущего трактата прилагается)…

Французская же республика, соперничая с Кантом, только что приняла закон об отмене смертной казни. Закон вступает в силу на другой день после установления вечного мира на планете.

Но к чему все это?

Разве и так не ясно, что на свете все сцеплено со всем, и что Сергей Муравьев-Апостол, пришедший в мир осенним петербургским днем 1796 года, сразу, одним фактом своего появления, вступает в отношения и с 50-летним Франсиско Гойей, который недавно лишился слуха (отчего, может быть, его зрение настолько улучшается, что он уже начинает различать вокруг себя кошмарные «капричос»); и с 64-летним Джорджем Вашингтоном, который президентствует последнюю осень в надоевшей Филадельфии и скоро переберется на покой в уединенное виргинское имение; и с Брянского полка солдатом Петром Чернышевым, по высочайшему именному указу отправленным на Нерчинские рудники; и с маленьким гамбийским негритенком Демба, чье имя встречается в нескольких географических отчетах; и с отцом семи детей Гракхом Бабефом, уверенно ожидающим встречи с гильотиной, чтобы воскликнуть: «Прощайте навсегда! Я погружаюсь в сон честного человека».

Из перечисленных лиц разве что Гойя узнает незадолго до кончины о пяти повешенных в Петербурге 13 июля 1826 года. Взятые наудачу пять, десять, тысяча человек с Сергеем Муравьевым едва встретятся, даже в мыслях и воспоминаниях. Однако же они - его человечество, его n-1, если n - это все люди…

Нет сомнения (проверено!), что любой, кто отправится в библиотеку и попросит газету (центральную, местную), вышедшую в день его рождения, тем самым закажет свой гороскоп: обязательно найдет в тех листах удивляюще большое число намеков, по которым вроде бы ясно предсказывалось еще в день рождения, как сложится вся жизнь читателя… Пусть в том же номере газеты рядом притаились и несбывшиеся варианты той же судьбы. Пусть всегда в таких гороскопах ответ известен раньше загадки.

И мы ведь хорошо знаем (не можем забыть даже на миг!), что станет с тем мальчиком из осени 1796 года. Но разве так уж бесполезно решать задачи с известным ответом?

Итак - в Петербург последних сентябрьских дней 1796 года.

Газета

Газета - тетрадка, маленькая, плотная - 11 листков, 22 страницы. Под двуглавым орлом заголовок «Санкт-Петербургские ведомости» № 78. В пятницу сентября 26 дня 1796 года. Во вторник сентября 30-го дня вышел номер 79-й. Наше, 28 сентября, стало быть, - воскресенье: газета не выходила. Но как раз ко вторнику поспели известия, что «28-го утром в столице в полдень было +9, вечером +6, ветер юго-западный, встречный, облачное небо, сильный дождь, гром и молния».

Запомним редчайшую в столь позднее время грозу (по новому стилю ведь 9 октября!), она еще появится в нашем рассказе.

Гроза, непогода «над омраченным Петроградом»… Разумеется, без труда узнаем, что в тот день солнце поднялось в северной столице без пяти минут семь, а зашло в 5 часов 15 минут. И ту же позднюю осень заметим вдруг в объявлении о том, что «на Мойке супротив Новой Голландии, под № 576 доме, продаются поздние и ранние гиаценты» (именно так - гиаценты); а на Выборгской - «провансрозаны, букет-розаны и в придачу к ним божье дерево».

Но Петербургу некогда заниматься обозрением восходов, «гиацентов» и «букет-розанов». В ту осень несколько сот рабочих роют землю и жгут костры, начиная стройку лет на семь: Военно-медицинскую академию, Публичную библиотеку. Город - молодой, меньше века, жителей в четыре-пять раз меньше, чем в Лондоне, Париже, и они еще привыкают к памятнику основателя города. Впрочем, майор Массон, француз на русской службе, недоволен утесом-пьедесталом, ибо из-за него «царь, который бы должен созерцать свою империю еще более обширной, чем он замышлял, едва может увидеть первые этажи соседних домов».

Однако Николай Карамзин, готовящий в это время к печати «Письма русского путешественника», думает совсем иначе: «При сем случае скажу, что мысль поставить статую Петра Великого на диком камне, есть для меня прекрасная несравненная мысль, ибо сей камень служит разительным образом того состояния России, в котором она была до времени своего преобразования».

Биография

Муравьёв-Апостол, Сергей Иванович (9.10.1796 - 25.07.1826) - подполковник, один из предводителей движения декабристов.

Родился в Санкт-Петербурге 28 сентября (9 октября) 1796 года. Он был четвёртым ребёнком в семье литератора и государственного деятеля Ивана Матвеевича Муравьёва-Апостола.

Участник Отечественной войны 1812 и заграничных походов 1813-1814, участвовал в сражениях при Витебске, Бородине, Тарутине, Малоярославце, Красным, Бауцене, Лейпциге, Фер-Шампенуазе, Париже, имел боевые награды. В 1817-1818 состоял в масонской ложе «Трёх добродетелей». Был в числе основателей «Союза спасения» и «Союза благоденствия» и одним из наиболее деятельных членов Южного общества; установил связь с польским Патриотическим обществом и Обществом соединённых славян. Соглашался на необходимость убийства царя. Вёл успешную пропаганду среди солдат, являлся одним из предводителей декабристов.

Стал ключевой фигурой восстания Черниговского полка. После поражения восстания 3 января 1826 года был схвачен; в последнем бою был тяжело ранен. Приговорён Верховным уголовным судом к четвертованию, заменённому на повешение.

С. И. Муравьёв-Апостол был казнён на рассвете 13 (25) июля 1826 года в Петропавловской крепости. Был одним из трёх несчастных, чья верёвка оборвалась. Спустя некоторое время был повешен повторно. Точное место погребения С. И. Муравьёва-Апостола, как и других казнённых декабристов, неизвестно. По одной из версий, похоронен вместе с другими казнёнными декабристами на острове Голодае.

Документы

Материалы следственного дела С. И. Муравьева-Апостола . Восстание декабристов. Документы. Т.IV, C.228-412

Матвей Иванович Муравьев-Апостол, отставной подполковнику был обвинен в том, что имел умысел на цареубийство и готовился сам к совершению оного; участвовал в восстановлении деятельности Северного общества и знал умыслы Южного во всем их пространстве; действовал в мятеже и взят с оружием в руках». Муравьев родился в Петербурге 25 апреля 1793 г. Он провел детство в тех же условиях, как и его брат . Во время пребывания в Гамбурге его отца, русского министра-резидента, в доме Муравьевых бывало много французских эмигрантов, которые возбудили в мальчике интерес к политическим вопросам и повлияли на него в роялистском духе. Во время пребывания отца и ма­тери в Мадриде, где отец, Иван Матвеевич, был посланником, М. И. с братом учились в Париже и вернулись в Россию лишь в 1802 г. Поступив в корпус министерства путей сообщения, Муравьев не окончил там курса и в 1812 г. был определен подпрапорщиком в семеновский полк. За участие в Бо­родинской битве Муравьев был произведен в пра­порщики и получил знак военного ордена. Он принимал участие в компании 1813-1814 г., под Кульмом был ранен в правое бедро на вылет и в 1814 г. вернулся в Россию. Война 1812 г. и заграничные походы оказали огромное влияние на убеждения Муравьева-Апостола, необыкновенно расширили его умствен­ный кругозор и направили его внимание в сторону общественных и политических вопросов. События 1812-1814 г.г. больше всего отразились на главном их участнике-войске, говорить биограф Муравьева-Апостола г. Якушкин, и особенно на гвардейских полках и преимущественно на семеновском, в котором служил Муравьев-Апостол. Стремление устра­нить внутренние бедствия, овладевшее тогда передовой военной молодежью после одержанных блестящих побед над внешним врагом, захватило, конечно, и Муравьева, который, вместе с братом Сергеем, был одним из основателей «Союза благоденствия» в 1817 г., а также и членом масонской ложи «Трех добродетелей». Так называемая семеновская история, происшедшая исключительно от нелепых стро­гостей и притеснений нового командира полка, Шварца, отразилась и на Муравьеве, и он вышел в отставку. Декабрьская катастрофа захватила Матвея Ивановича на юге, когда он гостил у брата Сергея. Он умеряющим образом действовал на брата, так как по крайней мягкости своего характера питал отвращение к крово­пролитно и решительным действиям и не верил в успех предприятия. В частые у него тогда минуты душевного разлада ему приходила даже мысль о самоубийстве. Отнесенный к I разряду и приговоренный к отсечению головы, М. И., как и все прочие 31 человек этого разряда, был осужден на 15 лет каторжных работ в окончательном приговоре. Но когда из переписки его с братом Сергеем обнаружилось, что он все время энергично отклонял его от решительных действий и крайних планов, М. И. был сослан на вечное поселение в Вилюйск, Якутской об­ласти. Первое время, впрочем, он был заключен в Роченсальме, в форте «Слава», вместе с , и Арбузовым. Здесь все они находились в темных, сырых казематах, пита­лись гнилой ветчиной, не всегда выпеченным хлебом и часто пили воду с примесью соленой морской, попа­давшей в единственный колодезь. Какая память сохра­нилась о нем у бывших семеновцев, показывает между прочим, факт, переданный : при входе его в иркутскую тюрьму его вдруг обнял и поцеловал часовой-бывший его подчиненный из расформированного семеновского полка. Зимой, в трескучие морозы, пришлось М. И. ехать из Якутска в Вилейск, и только благодаря теплой меховой одежде и английскому седлу, данным ему якутским областным начальником, мог он совершить этот трудный путь в 700 вер. Вилюйск в то время имел такой вид: деревянная церковь, кругом нее в беспорядке и на большом расстоянии друг от друга разбросаны были якутские юрты и всего 4 небольших деревянных домика. М. И. поселился в юрте с ледяными окнами. «Не нуж­даясь в собеседниках, говорить он в своих «Воспоминаниях», записанных Беляевым, я легко свыкся с одинокой жизнью в своей юрте». Каждый день он гулял, не смотря ни на какую погоду. Лето, которого он ждал с таким нетерпением, обмануло его ожидания: в комарах и мошках он встретил египетскую казнь и не только не мог купаться, как мечтал была зимой, но и в юрте мог оставаться только при постоянном дымокуре из навоза. Хотя рыбы и дичи было много, но полное отсутствие овощей угнетало его; ему удалось развести один только картофель. Желая быть полезным и в Вилюйске, он начал обучать грамоте местных детей, и у него было 2 ученика.

Ты взора не сводил с звезды своей вожатой

И средь пустынь нагих, презревши бури стон,

Любви и истины искал святой закон

И в мир гармонии парил мечтой крылатой,

писал ему А. Бестужев в июле 1829 г. в Витиме. По ходатайству сестры, Софьи Ивановны Бибиковой, М. И. был переведен в Бухтарминскую крепость, куда и прибыл 5 сентября 1829 г. Получив от се­стры 2000 р., он купил себе дом, завел мельницу и пасеку. В Бухтарминске Муравьев испытал много неприятностей как по неопределенности и шаткости правил о надзоре за ним, так и от ложных доносов некоторых местных чиновников, мстивших ему за нежелание с ними познакомиться, как с людьми не­достойными. В 1832 г. он женился на Марье Константиновне Константиновой, сироте-дочери священ­ника, воспитывавшейся у жены чиновника местной таможни г-жи Брандт. Как и в Вилюйске, в Бухтарминске он вел все время метеорологические наблю­дения, которые сохранились в его бумагах. 1 октября 1836 г. Муравьев, без какого либо особого с своей стороны ходатайства, был переведен в Ялуторовску хотя и предпочитал Курган. Поселясь в Ялуторовске, Муравьевы приобрели небольшой деревянный дом и вели скромную семейную жизнь, занимаясь хозяйством на отведенном участке в 15 десятин. Не имея детей, Муравьевы взяли на воспитание двух девочек-сирот и отечески заботились об их образовании и воспитании. Как и в Бухтарминске, М. И. подавал медицин­скую помощь местным беднякам. Гостеприимный дом Муравьевых был все время любимым местом объединения дружной семьи ялуторовских декабристов. Впоследствии он с удовольствием вспоминал о своей 20-летней тихой и приятной жизни в Ялуторовске. Поселившись в Москве в 1860 г. после амнистии 1856 г., (до того жил в Твери) Муравьев любил воспоминать вообще о Сибири, называл ее не иначе, как «наша Сибирь», поддерживал с нею связи, был знаком с многими москов­скими сибиряками. Живя в Сибири, Муравьев, как и почти все декабристы, не отстал от жизни, не ока­зался ей чуждым, отжившим, но явился оттуда вели­чиной оригинальной, полезной и живой. Сохранив до кончины поразительную душевную и телесную свежесть, он много читал, особенно сочинения по новой русской истории, следил за текущими общественными вопро­сами по новым появляющимся книгам, журналам и газетам. Его замечательная память хранила в себе все прошлое, виденное и пережитое им. Идеалом своей молодости он остался навсегда верен. Живя в Москве, он имел 15,000 р. дохода и позволял себе не только личный комфорт, но и оказывать помощь нуждающимся, особенно стремившимся к образованию молодым людям. Он был большим любителем му­зыки, много гулял пешком. Только под конец жиз­ни он стал плохо ходить, видеть и слышать. В 1883 г., по случаю 200-летия семеновского полка, ему был возвращен бородинский крест. Окруженный всеобщим уважением М. И. Муравьев-Апостол скон­чался 21 февраля 1886 г. в 5 ч. утра и похоронен рядом с матерью в Новодевичьем монастыре.